Она ухитрилась раздвинуть губы в улыбке.
      - Ничего, все в порядке. Только немного удивлена, что Мэт ни словом не обмолвился.
      Дело в том, что за это время мы стали... хорошими друзьями.
      - Ну, должно быть, на то у него есть свои причины. - Ллойд боролся с зевотой. - Пойду-ка я спать, Кейла.
      - Да, конечно. Спокойной ночи, папа. Я тоже лягу через минуту.
      Услышав, что дверь наверху закрылась, она вышла на улицу и, прислонившись к двери во внутренний дворик, полной грудью стала вдыхать ночной воздух - это помогало как-то справиться с отчаянием. Какая же она дура! В первый же раз, по дороге из аэропорта, когда они заговорили о его браке, она все видела: застывшее выражение лица, с трудом сдерживаемые эмоции...
      Неожиданно Кейлу поразила мысль, от которой ее бросило и в жар и в холод. Как это ей раньше не пришло в голову? Мэт любит свою жену, любит до сих пор и любил всегда! Вот почему он так самозабвенно работает и никогда всерьез не увлекался ни одной женщиной.
      Она опустилась в шезлонг - здесь они сидели недавно вместе. Все теперь ясно: эта его печаль, смена настроений, тревога в глазах - особенно во время... когда Рут произносила брачные клятвы. Конечно, в это мгновение он думал о жене, о тех клятвах, что они давали когда-то друг другу. А она-то сама... она вела себя совсем по-глупому: улыбалась ему, навязывалась со своей любовью...
      О, конечно, Мэт немного увлечен ею - женский инстинкт тут безошибочен. Сегодня вечером воображение завело ее слишком далеко - она почти поверила, что он испытывает к ней нечто большее. Но. разве он что-нибудь сделал, сказал нечто определенное? Заговорил об их общем будущем, признался, что любит ее?
      Ей еще повезло, что отец вовремя появился.
      Если бы они с Мэтом стали близки, то, узнав правду, она никогда не избавилась бы от боли.
      Ей сейчас очень больно - о, еще как! Но по крайней мере хоть гордость удалось сохранить...
      Прерывисто вздохнув, она закрыла глаза.
      Уже ведь близка была к тому, чтобы признаться ему, что собирается порвать с Фрэнком, бросить свои магазины и вернуться в Бостон... Она немедленно все это исправит - сразу, завтра!
      Когда Мэт спустился во дворик, она все еще полулежала в шезлонге. Он подсел к ней. Глаза ее были открыты.
      - Ты что, не ложилась всю ночь?
      С наигранной безмятежностью она потянулась.
      - Похоже, так.
      - Как все прошло? - озабоченно поинтересовался Мэт.
      Она ответила не сразу, не зная, с чего начать.
      - Не удивляйся, если отец сегодня вдруг извинится перед тобой.
      У Мэта изогнулась левая бровь.
      - Он даже согласился, не дожидаясь возвращения Филипа с Рут, вернуться в Бостон.
      - Как же тебе это удалось? Что ты ему сказала?
      - Главное - как я это сказала. Зла была, Мэт. Не думаю, чтобы он прежде видел меня такой.
      Халатик у нее на груди распахнулся, выглянула майка. Мэт потянулся и двумя пальцами еще немного приоткрыл халатик. Прочел: "Летайте как птицы в Фрипорте!", улыбнулся.
      Она и забыла, что натянула вчера вечером после душа. Мэт убеждал ее впредь самой распоряжаться своей жизнью, освободиться от диктата отца. А сам не в состоянии оказался следовать своему же собственному совету: все еще связан со своим прошлым, и, как выяснилось, навсегда.
      - Итак, все удалось?
      - Да, мы хорошо поговорили. Я ему все-все высказала.
      Мэт улыбнулся своей чарующей, загадочной улыбкой.
      - Кейла Брейтон, вы никогда не перестанете удивлять меня.
      Кейла смотрела в сторону, хмурилась.
      - Когда у него рейс? - осведомился Мэт.
      - Собираемся заказать первый утренний.
      - И не скажем Рут, что он был здесь?
      - Ни слова. Единственное, что ты можешь ей сказать, - это что я ему звонила, долго с ним разговаривала и добилась, что он полностью изменил свое отношение ко всему.
      Безоблачное выражение исчезло с лица Мэта.
      - А почему не ты сама?
      На сердце у нее стало еще тяжелее.
      - Мэт, давай спустимся на пляж.
      Настороженно вглядываясь в ее лицо, он встал и пошел за ней к воротам. Молча дошли до самого края воды, и к тому времени он тоже погрустнел.
      - Сегодня я возвращаюсь прямо отсюда в Чикаго, - наконец выговорила она, стоя неподвижно, изучая солнечные блики на поверхности воды.
      Услышала, как он тяжело вздохнул, потом будто перестал дышать.
      - В Бостоне я не нужна теперь. Отец пообещал мне, что ничем ее не расстроит.
      - Итак, ты уезжаешь. Возвращаешься к Фрэнку, к своим магазинам, к своим планам на десятилетие вперед.
      - Да. - Ощущение разлуки повисло в воздухе. - Каникулы кончились. Пора возвращаться к реальной жизни.
      Ради него она старается сохранить безмятежный тон, но сердце ее безнадежно разбито.
      Краем глаза она видела: Мэт скрестил руки, переступает с ноги на ногу.
      - Кейла, ответь мне только на один вопрос: а как же быть с тем, что произошло между нами за эту неделю?
      - Все было удивительно, Мэт, и... я хочу, чтобы ты знал об этом. Мы жили в романтическом тропическом раю. И позволили себе увлечься. - Она передернула плечами, будто придавала этому их увлечению значение... ну вроде приобретения загара. - Но твоя жизнь - возвращение в Бостон, а моя в Чикаго. Мы всегда знали, что этот день наступит. Разве нет?
      Наконец он выдохнул:
      - Да, знали.
      Для нее этот ответ был равносилен смерти. А собственно, чего она ждала? Что он скажет "нет"? Пусть его жены и не существует - где гарантия, что у них сохранятся те же отношения? Станет ли ее так же тянуть к нему там, дома, без этого фона из пальм и небес цвета лаванды?
      Ее печальные размышления прервал голос отца. Она с радостью обернулась теперь на этот зов и помахала отцу рукой.
      - Иду-иду, папа.
      Мэт все смотрел на воду; глаза его сузились и лишились живости, челюсти сжались.
      - Отвезти вас в аэропорт?
      - А ты не возражаешь? - Раз он не возражает против ее отъезда, почему бы и нет?
      - Нет, конечно. И не беспокойся о Рут - я обо всем позабочусь.
      У Кейлы судорожно сжалось горло. Надо уходить немедленно, иначе положение ее станет глупее не придумаешь.
      Как и обещал, Мэт отвез их в аэропорт. Перед тем она позвонила, заказала себе и отцу билеты на один самолет до форта Лодердейл. Там им предстояло расстаться и следовать каждому в своем направлении. Мэт дожидался самолета вместе с ними, хоть ей и не совсем понятно было зачем. Он почти не разговаривал, вел себя, как и утром, отстранение.
      Объявили их рейс; Мэт пошел с ними по полю к маленькому самолету. Кейла себя чувствовала совершенно растерянной: что делать, как с ним прощаться? Попросила отца пройти вперед; они остались с Мэтом одни на раскаленной взлетной полосе. Ксйла просто сделала то, что казалось ей естественным, порывисто обняла его.
      Он отшатнулся.
      - Не надо. - Выражение его лица было таким же каменным, как в тот день, когда она впервые пришла к нему в офис. Неужели прошло всего восемь дней? - Садись уже, наконец, в этот чертов самолет, Кейла! - пробурчал он.
      В Чикаго Кейла попыталась жить по-прежнему. Вытащила бусинки из косичек, вернулась на работу в магазин, обедала с Франком и на следующей неделе улетела в Сан-Франциско.
      Оттуда позвонила отцу: Рут уже приезжала, решила все свои рабочие дела и вернулась в Фрипорт. По рекомендации Рут Гордон и Кейла должны стать вице-президентами компании с обшей суммой голосов (в соответствии с принадлежащим им пакетом акций), равной сумме голосов отца. Продвижение по службе сопровождалось значительной прибавкой в зарплате.
      В конце беседы отец, колеблясь, смущенно добавил:
      - Хочу попросить моего кассира, Маргарет, иногда обедать со мной. Как ты на это смотришь? Не старый ли я дурак?
      - Смотрю так: делай то, что тебя делает счастливым, папа.
      Прошла неделя, за ней другая. Кейла убеждала себя: она следует собственному совету - делает то, что ее делает счастливой. Но на исходе третьей недели с прискорбием обнаружила, что не только не счастлива, а попросту несчастна. О Господи, как она тоскует по Мэту! Проведя с ним всего неделю, она не сознавала, видимо, насколько глубоко к нему привязана. Да, правда, что истинная любовь сильнее разлуки.
      Тоска по Мэту не единственное, что делало ее несчастной в эти тоскливые, зимние дни. Со всей отчетливостью Кейла поняла: отношения се с Фрэнком не что иное, как удобный для обоих самообман. Они стали встречаться только потому, что вместе переезжали из города в город. Живи она постоянно на одном месте - с кем угодно познакомилась бы, как с ним.
      К тому же их объединяет работа, оба испытывают к ней неподдельный интерес. Вот и внушили они себе: здесь нечто большее - чувство друг к другу. Но, полюбив впервые в жизни, полюбив по-настоящему, она знает теперь: никогда не пойдет на компромисс, не вступит в брак без подлинной, страстной любви.
      С глубокой досадой осознавала она и еще одну причину, почему встречалась с Фрэнком: на нем печать одобрения отца. Потребность ее угождать отцу коварно подтолкнула ее к этим встречам.
      В ту последнюю ночь на Багамах о многом они поговорили с отцом - кроме своих взаимоотношении. И жаль, потому что совершенно иначе, чем он, представляет себе Кейла свою жизнь. Кто она сейчас? Странствующая по свету деловая преуспевающая женщина. Останься она такой - прощай счастье. А Кейла жаждет вернуться к своим истокам, к Бостону, скучает в отрыве от своей семьи, в этой своей скитальческой жизни.
      В середине марта, как-то вечером в пятницу, ее вдруг осенило - она как раз заводила "Шейкер", одни из настенных часов, висящих в выставочном зале. Вокруг все часы тикают, стрелки вращаются с неумолимой безостановочностью, и по какой-то необъяснимой причине это ранит ее... Жизнь-то уносится безвозвратно, проходит мимо. Кейла прикрыла стеклянную крышку часов, рухнула в первое попавшееся кресло и разрыдалась...
      В тот же вечер она сказала Фрэнку: больше они не встречаются помимо работы. Он тяжело воспринял эту новость, но она уже не в состоянии была поддерживать в себе иллюзию, что любит его. Какой уж там у них счастливый брак - и думать нечего!
      Через два дня она прилетела в Бостон. Две недели назад Рут и Филип вернулись с Багам, и, когда Кейла возникла на пороге с просьбой остановиться у них на несколько дней, они донельзя обрадовались, заверили ее: она может жить у них сколько захочет.
      На следующий вечер Кейла встретилась с отцом; дрожала как осиновый лист, но сразу бросилась на него в атаку.
      - И чего же ты хочешь? - хмурился он, наливая коньяк.
      - Хочу вернуться в Бостон, работать на заводе.
      - А что же будет с твоими магазинами?
      - Пусть Фрэнк ими управляет. Он больше, чем я, подходит для этого.
      - Но они твои, твое создание.
      - Папа, послушай. - Колеблясь, она сильно сцепила руки, опасаясь его реакции. - Я понимаю: я здесь лишний багаж и ты предпочел бы, чтобы он остался на дороге. У тебя есть Гордон, оба вы прекрасно справляетесь, он исключительно способный...
      Хмурясь все сильнее, Ллойд медленно, осторожно поставил на место хрустальный графин.
      - Но я устала, папа, переезжать с места на место, никогда не успевать нигде завести друзей, даже знакомых. Утомилась от этого своего положения. - Она опустила глаза. - Главное, что я пытаюсь тебе сейчас объяснить: я так сожалею, что мама моя, дав мне жизнь, умерла.
      И... мне тяжело оттого, что ты обходишься со мной так, будто это моя вина.
      Краски сошли с лица Ллойда Брейтона, оно стало пепельного цвета.
      - Ты думаешь, что я... Ох, Кейла! - Онемев, он рухнул на стул, коньяк стекал по его руке.
      Растворясь каждый в своей сердечной боли, они замолчали на несколько долгих минут.
      - Я так сожалею, Кейла, что... быть может, и правда своим поведением заставил тебя так думать, - произнес наконец Ллойд; слезы блестели на его глазах. - Наверное, я слишком редко говорил тебе, как горжусь тобой. Ты проявила настоящую смелость - избрала собственный путь, у тебя неиссякаемые творческие способности в деле. Ты всегда поражаешь меня, Кейла. Как бы я ни старался - не мог бы гордиться тобой больше!
      - Спасибо, папа. Я ценю твое одобрение.
      Но я в нем больше не нуждаюсь... то есть так, как раньше. Как сказала, я решила расстаться с этой стороной своей жизни и вернуться домой.
      Предпочла бы работать на заводе. Ну а раз нет там для меня места подыщу себе что-нибудь в Бостоне.
      - Нет места для тебя! - Ллойд улыбнулся, и улыбка росла, пока он не рассмеялся. - Дорогая, да с тех пор, как твоя бабушка перестала здесь работать, у нас места больше, чем в Гранд-Каньоне. Когда ты можешь приступить?
      На следующее утро Кейла пересказывала всю беседу бабушке за булочками и чаем в "РитцКарлтоне" - это была новая слабость Рут со времени ее выхода на пенсию. Рут взволновалась, но после признания Кейлы, что она планирует сразу лететь в Чикаго, чтобы покончить там со всеми своими делами, решительно запротестовала:
      - Кейла, извини, но ты ужасно выглядишь: бледная, измученная, подавленная. Последуй моему совету, девочка: возьми-ка ты небольшой отпуск, доставь себе такое удовольствие. - И она обняла внучку. - Мы еще с Филипом не говорили твоему отцу - боимся, он подумает, что мы и впрямь с ума сошли. Дело в том, что мы купили тот дом на Багамах. Воспользуйся им, Кейла. В эти две недели там никого не будет. Слетай туда, расслабься, развлеки себя, отдохни!
      Кейла принялась возражать - Рут настаивала.
      - Пожалуйста, девочка, сделай это... ну хоть для меня. Я была бы так счастлива, если б ты меня послушалась!
      Кейла и сама чувствовала - отдохнуть ей нужно: спит скверно, совсем пропал аппетит.
      - Ладно, бабушка. Спасибо тебе.
      Вечером во вторник она уже входила в знакомое розовое здание аэропорта. Стоило ей услышать эту певучую фразу: "Нет проблем, мадам!", произнесенную молодым носильщиком, глаза ее увлажнились.
      Такси привезло ее в дом со светлыми прохладными комнатами, с запахами сада и шумом океана внизу. И снова слезы на глазах - ну, это пройдет, это от усталости.
      Распаковав вещи и переодевшись в легкое платье, в котором была здесь в последний свой вечер, она спустилась в знакомую, такую удобную кухню, приготовила себе ужин. Вот и солнце село в ярком пламени оранжево-розового заката. Почему бы не прогуляться по пляжу?..
      Когда она возвращалась, уже стемнело. Тихие удары теплого прибоя опять напомнили о вечерах, проведенных здесь с Мэтом. Что-то делает он сейчас, вот в этот момент? Встретился ли за обедом со своей бывшей женой, продвинулись ли они в своем решении соединиться вновь?
      Поднимаясь к воротам владения, Кейла остановилась еще немного полюбоваться видом океана. Снизу, с пляжа, от одного из огромных отелей, доносились отдаленные звуки барабана.
      Она тяжело вздохнула, вбирая в себя, в глубину души, воспоминания, звуки, запахи - отголоски несостоявшегося счастья.
      Фонари вдоль забора освещали пляж в том месте, где она стояла. Затаив дыхание, Кейла отметила, что они отбрасывают тень на песок и на гребешки вздымающихся волн. Надо бороться с этим воспоминанием, гнать его! Но все усилия тщетны: образ Мэта не просто четко стоит перед глазами - он отбрасывает тень рядом с ее тенью... Она крепко зажмурила глаза, преодолевая приступ неподдельного горя. Не стоило возвращаться сюда: на что бы она ни смотрела, что бы ни слышала, ни ощущала, ни чувствовала все наполнено воспоминаниями о нем. И покуда она здесь, никогда не перестанет о нем думать.
      Она медленно открыла глаза, потом закрыла, снова распахнула... Тень простирается там - вторая тень, рядом с ее тенью... Не дыша, она повернулась в безумной надежде - и там был он, Мэт.
      - Здравствуй, Кейла.
      - Мэт, ты... что ты здесь делаешь?
      Он подошел ближе, так что она уловила его дурманящий запах.
      - Мне позвонила Рут - уже после того, как ты решила ехать сюда. И предложила и мне присоединиться.
      - Ты... тоже здесь остановился? ~ Сердце ее так и и колотилось.
      - Да, я вчера приехал, но решил: мне лучше уйти на сегодня, чтобы ты устроилась, побыла какое-то время одна.
      - Это... лишено всякого смысла. - Дрожащей рукой Кейла провела по лбу. - Зачем бабушке понадобилось... устраивать, чтобы мы оказались здесь вместе одновременно - и порознь друг от друга?
      При лунном свете она увидела слабую улыбку, тронувшую его губы, когда он придвинулся к ней ближе. В следующее мгновение он уже целовал ее.
      Она лепетала что-то протестующее, делая слабую попытку высвободиться, он обнимал ее все крепче - и убежденность ее поколебалась.
      Так сладостно снова оказаться в его объятиях!
      Он не отрывал губ, и она отвечала ему, растворяясь в этом омуте... Когда он наконец поднял голову, она едва дышала.
      - Мэт, этого не должно быть! - удалось выговорить ее слабым губам.
      - Почему не должно? - Его левая бровь изогнулась.
      Никогда ей не надоест вот эта его милая привычка.
      - Потому. - Она вырвалась из его объятий и стала заправлять за уши ниспадающие до плеч светлые волосы.
      - Потому - что, Кейла?
      - Не валяй дурака, Мэтью. Разве ты не решил помириться со своей бывшей женой?
      Он стоял как громом пораженный.
      - Так это все... вот из-за чего!
      - Ответь мне, Мэт, пожалуйста. Когда мы прилетели сюда в прошлом месяце, вы с Кэндейс ведь искали способы примирения?
      - Да, искали.
      - Ну хорошо, тогда... - Ответ сразил ее.
      - Выслушай меня, Ксйла. Это она пришла ко мне с этой идеей, а не я - к ней. Единственная причина, почему она это сделала, - финансовая. Дела у нее складывались, когда мы расстались, не так, как она ожидала. Все, в чем она заинтересована, так это в собственном благополучии и комфорте. Я не сразу это понял, конечно. Поверил ей, почувствовал себя обязанным по крайней мере поговорить с ней, рассмотреть некоторые возможности.
      "Почувствовал себя обязанным..." Мэт - человек чести: некогда данная им клятва удерживает его...
      - Но все это оказалось нелепой затеей, - продолжал он. - Наш брак был ошибкой с самого начала. Единственное, что мы сделали правильно, расстались. Ничего не изменилось за то время, что мы жили отдельно. Мы по-прежнему хотим разного от жизни и так же сильно действуем друг другу на нервы. Нет, Кейла, здесь не утраченная любовь. Ее просто никогда не было.
      Ксйла, почти лишившись дара речи, еле прошептала:
      - Но, Мэт... я так часто заставала тебя в глубоком раздумье. Всю неделю, что мы провели здесь, ты был не на шутку озабочен - будто беспрерывно обдумывал, решал что-то серьезное.
      - Да, обдумывал. И решал. - Он гладил ее по волосам, улыбался нежно. И был озабочен: тем, что влюбился в тебя без памяти и не знал, как с этим справиться.
      - Ты... влюбился... в меня?..
      - Бесповоротно. - Он наклонился к ней и легонько провел губами по се губам. - Но я не хотел влюбляться. Ты была права: я боялся серьезно увлечься, был травмирован неудачным браком, разводом. И ты опять была права: изза этого работа стала для меня высшей ценностью.
      - Почему же ты... Мэт, почему ты не сказал мне? Позволил уехать, не поговорив со мной?
      - Я решил, что ты заслуживаешь лучшей доли - мужчины, который примирился бы с твоим желанием делать карьеру, позволил бы тебе жить той жизнью, что ты сама для себя выбрала, не создавать тебе дополнительных сложностей. И узрел катастрофу на нашем горизонте - разные устремления, ссоры и в конце концов, конечно, несчастье. Все это стало бы моей очередной глупостью - точной копией того, через что я уже прошел с Кэндейс.
      - Так вот почему ты не удерживал меня от возвращения в Чикаго!
      - И почему ты теперь здесь, Мэт?
      - Рут позвонила мне, рассказала о твоем решении переехать в Бостон. Дала мне надежду, что я, возможно, ошибаюсь. - Он притянул ее к себе ближе, прижался к ней.
      От такого божественного прикосновения у Кейлы захватило дух.
      - Я не мог перестать думать о тебе, Кейла.
      Меня сводила с ума мысль, что ты где-то там, далеко, и с другим мужчиной. Прошедший месяц был самым ужасным в моей жизни. - Он гладил ее по спине, и она дрожала от наслаждения, хотя слезы наворачивались ей на глаза..
      - О, Мэт, он был таким ужасным и для меня!
      Надежда промелькнула на лице Мэта.
      - И теперь, Кейла...
      - Теперь я знаю: когда встретишь того, кто нужен, без кого невозможно дышать, только тогда познаешь настоящее счастье. Я встретила того, кто мне нужен.
      Мэт снова обнял ее.
      - А я думал, ты этого никогда не заметишь, - прошептал он в ее волосы.
      - "Никогда не заметишь"! О, Мэт, я до боли люблю тебя!
      Он поднял голову, чтобы взглянуть на нее.
      - И я люблю тебя, Кейла, - всем сердцем, всей душой. Я люблю тебя. - Он поцеловал ее нежным поцелуем - так обещают долгое счастье и долгое общее будущее.
      Не переставая целовать ее, Мэт шептал:
      - Остается единственный вопрос: когда ты выйдешь за меня замуж?
      Кейла тихонько, счастливо смеялась, прижимаясь к нему все крепче.
      - А ты правда делаешь мне предложение?
      - Кейла, Кейла! Со времени этого кошмара, случившегося месяц назад, я поклялся себе никогда не говорить снова того, чего не думаю.
      Где мы поженимся?
      - Здесь, в этом саду, где бабушка и твой отец...
      Мэт подхватил ее на руки.
      - Все, мисс Брейтон, теперь я вас не отпущу! - Он неистово закружил ее. Потом опустил на землю и улыбнулся как-то по-новому. - У меня все же есть один к тебе вопрос, Кейла. Чисто гипотетический, конечно, - добавил он с нарочитой серьезностью. - Как ты отнесешься к тому... - он остановился, но закончил решительно: - ...чтобы начать медовый месяц до свадьбы?
      - Ммм... - Будто в раздумье, она терла подбородок. - Не зна-аю, не могу сейчас думать гипотетически. Боюсь, что нуждаюсь в опытном руководстве. Знаешь, принять такое решение...
      Смеясь, Мэт запечатлел поцелуй на ее макушке.
      - Кейла Брейтон, все это - начало новой, прекрасной жизни!
      - Считай, что так, Мэтью Рид! Рассчитывай на это.
      И, взявшись за руки, замирая от счастливого ожидания, они медленно направились к дому.
      * * *
      Скоро лето, а следовательно, время отпусков.
      Смена обстановки - одно из первейших средств вдохнуть жизнь в, казалось бы, угасающие отношения.
      Все в наших руках
      Как возродить любовь
      Постарайтесь не брать с собой на отдых полный чемодан проблем. Совместная поездка на курорт - это не повод "наконец-то все спокойно обсудить". Наоборот, станьте для мужа незнакомкой - загадочной, спокойной, откровенно наслаждающейся отдыхом женщиной.
      Если с вами ребенок, не кричите на него при каждом удобном случае, даже если вам кажется, что он ведет себя отвратительно, а муж не хочет и пальцем пошевелить. Не обращайте внимания - вы здесь отдыхаете, как и они.
      Если муж предлагает после ужина посидеть в баре, не отказывайтесь. Красиво оденьтесь и пойдите - муж будет польщен: ведь рядом с ним такая красавица!
      Немного риска, немного романтики
      Роман с незнакомцем
      Чтобы "курортный роман" принес удовольствие, а не боль и разочарование "во всех мужчинах" вообще, заранее дайте себе установку: я не стремлюсь выйти за него замуж, я не стремлюсь к долгим отношениям, я просто отдыхаю.
      Обещание позвонить после отпуска воспринимайте с долей юмора: он вряд ли позвонит.
      Южное солнце вызывает волнение в крови, а южные звезды навевают сладкие грезы и заставляют произносить безумные клятвы. Не принимайте их всерьез.
      Словом, не пытайтесь "ворваться в его жизнь, как ураган" и покорить на всю жизнь.
      Не выясняйте, женат ли он и есть ли у него постоянная подруга. Захочет - скажет. Правду-то вы все равно не узнаете. Просто отдыхайте.
      Аромат дальних стран
      До лета еще много времени, а насладиться блюдами юга вы можете уже сейчас. Предлагаем вам рецепт турецкой кухни.
      Пирог из айвы с безе
      Вам потребуется на 12 порций:
      200 г муки, чайная ложка сахара, соль, 1 яичный желток, 150 г сливочного масла, 1,5 кг айвы, 4 ст.л. меда, 1 ч.л. тертой лимонной цедры, 4 ст.л. коньяка, 2 сухаря, 70 г миндального печенья, 2 яичных белка, 250 г гороха или чечевицы.
      1. Муку просеять горкой на стол, в середине сделать углубление. Выложить в него сахар со щепоткой соли и яичным желтком и добавить 2 ст.л. холодной воды. Холодное сливочное масло натереть на терке или настрогать острым ножом и высыпать на муку. Быстро замесить тесто, придать ему форму шара, посыпать мукой, завернуть в фольгу и положить на 1 час в холодильник.
      2. Айву вымыть, очистить, разрезать на четыре части и вырезать сердцевину. Мякоть нарезать дольками толщиной ок. 1 см. 250 мл воды довести до кипения с медом и лимонной цедрой. Положить дольки айвы и варить на слабом огне под крышкой в течение 15-20 мин.
      Добавить коньяк, снять с огня и дать остыть.
      Затем откинуть на дуршлаг.
      3. Тесто раскатать в виде круга на посыпанном мукой столе и выложить в разъемную форму, сделав бортики из теста. Дно наколоть в нескольких местах вилкой, чтобы оно не выгибалось при выпекании. На тесто положить пергамент соответствующего размера и насыпать сухой горох или чечевицу.
      4. Выпекать в предварительно разогретой духовке при температуре 220° в течение 20 минут.
      Дать остыть в форме. После этого пергамент и бобовые удалить.
      5. Сухари и миндальное печенье положить в полиэтиленовый пакет и искрошить с помощью скалки. 1 CTJI. этой крошки посыпать корж.
      Сверху выложить дольки айвы. Яичные белки хорошо взбить, смешать с крошкой, оставив 2 ст.л. для украшения, и выложить на айву. Посыпать оставшейся крошкой.
      6. Выпекать в предварительно разогретой духовке при температуре 180° на втором уровне снизу в течение 20 минут.
      В одной порции 283 ккал.
      * * *