- По-моему, эта матримониальная затея здорово вас поразила, а? - Она вошла в воду по колено.
      - Да, я удивлен, чего уж там. - Мэт закатал штанины, тоже вошел в воду и замолчал ненадолго. - А вы правда не знали, что вытворяет ваш отец с Рут?
      Кейла отрицательно покачала головой.
      - Сегодня вечером впервые об этом услышала. Боюсь, нас обоих использовали.
      В молчаливом согласии они двинулись в направлении огней, высвечивающих большие отели примерно в миле отсюда.
      - Извините, что я поцапался с вашей бабушкой. Прежде мы с ней всегда отлично ладили.
      - Ну, вероятно,. ваш отец действительно еще... эмоционально уязвим так вы сказали. - "...В отличие от некоторых" - эхом раздались у нее в голове слова Филипа. Они относились к Мэту...
      - Да, это так, конечно. Он одинок, тоскует по маме, хочет как-то восполнить ее отсутствие. - Мэт стягивал плотно облегающую его хлопчатобумажную рубашку.
      - Думаете, моя бабушка просто нечто вроде группы эмоциональной поддержки?
      Мэт провел рукой по лицу.
      - Бедная Рут. Вряд ли она сознает, какую роль выполняет в жизни отца. Он шел не останавливаясь. - Вообще-то, наверно, догадывается. Вот выйдет за него замуж - избавится от опеки Ллойда.
      Так-то оно так, ну а Филип - разве мало он сам выигрывает от этого союза? Пожалуй, даже больше. Но Кейла воздержалась от замечаний: Мэт любит отца и, разумеется, и мысли не допускает о какой-то нечестности в его поведении.
      Голос Мэта прозвучал тихо и печально:
      - У них был удивительный брак.
      - У ваших родителей?
      - Ну да. В этом сумасшедшем, вечно меняющемся мире они были такими дружными, такими надежными...
      - Это и для вас, должно быть, очень было важно - подстраховывало, воспитывало.
      - А как же? Хотя главная заслуга принадлежала, конечно, маме. Наш дом всегда был теплым и гостеприимным, еда - вкусной, а одежда и все прочее... ну, позвольте лишь заметить, что мы никогда не выходили с оторванными пуговицами. Не подумайте, что я против, чтобы женщина работала, - нет. Но что-то есть такое... неповторимое, особенное в доме, который ухожен и где во всем ощущается присутствие женщины. - Голос его вдруг прервался, лицо посуровело. ,
      О чем это он подумал? Может, вспоминает собственный неудачный брак?
      Мэт вдруг резко повернулся к ней.
      - Ox, простите, я все о своей маме. А ведь вы не знали своей... Вы были совсем маленькой, когда она умерла?
      - Можно и так сказать.
      Мэт внезапно остановился и стал смотреть на воду.
      Кейла тоже остановилась - так близко к нему, что ощущала жар его тела, он передавался ей как заряженное электрическое поле. Жаль, что с запозданием вспомнила она о твердом своем решении тщательно следить за собой, когда она с Мэтом. Прогулка при лунном свете по пустынному пляжу такой романтический пейзаж вовсе не способствуют самообладанию.
      Он тихо, почти про себя произнес:
      - Вот почему вы так близки с Рут.
      - Ну... она одна забирала меня домой из роддома. У отца тогда такой период был в жизни... он не справился бы с новорожденной. - "Зато потом-то справился бы - в три года, в четыре..." - с грустью размышляла Кейла. - С бабушкой я оставалась до четырех лет.
      Удивленный, Мэт взглянул на нее.
      - Наверно, не просто ребенку переезжать в незнакомый дом.
      - Не совсем так это было. Бабушка старалась, чтобы я проводила в доме отца какое-то время - обеды, визиты, ночевки. А еще я часто встречалась с отцом на заводе. Почти каждый день Рут брала меня с собой на работу.
      - Стало быть, ваше раннее детство прошло на заводе? - Мэт недоверчиво посмеивался.
      - Знаете, по большей части - да. - Ни с того ни с сего подступили слезы - глаза защипало. - Мэт, просто не знаю, что и делать. Бабушка рассуждает разумно, но я вижу - изменилась она очень.
      Мэт вдруг положил ей на плечо руку - большую, теплую, она так успокаивает...
      - Выглядит она неплохо, как и мой отец.
      Но мне понятны ваши переживания. А что они изменились - неоспоримый факт. Что-то важное с ними обоими происходит, вот и отражается внешне.
      - А как вам нравится эта чушь - жить одним днем? Да ведь это противоречит всем основам ее жизни - целеустремленности, упорному труду, самодисциплине, самоограничению...
      скромности, наконец.
      - Не думаю. Скорее, Рут просто сбежала от старости. Дом для престарелых - веселенькая перспектива, а?
      - Ваш отец тоже бежал - от своего горя, одиночества. Так тяжело потерять жену, с которой прожил долгую жизнь.
      - Вот что, Кейла, - Мэт убрал руку с ее плеча, - как я понимаю, вы согласны со мной, что их намерение вступить в брак - ошибка.
      - Абсолютно согласна. При самых благоприятных условиях браки между пожилыми людьми - большой риск.
      - Ну конечно. У каждого позади прожитая жизнь. Свой груз привычек, эмоциональный и прочий багаж...
      Она опустила голову, глядя на волны, слегка пенящиеся у ног.
      - Извините, Мэт, что мой отец и брат так поспешно обвинили вас в заговоре.
      - Вы, Брейтоны, очевидно, смотрите на этот брак как на вопрос времени. - Мэт передернул плечами. - Ваша реакция мне понятна. Наверно, я реагировал бы так же. Бог мой! И правда, если Рут выходит за моего отца... - голос его осекся, - ее недвижимость и акции... ее положение в компании Брейтонов...
      Кейла обхватила голову руками и сдавленным голосом почти выкрикнула:
      - Что же нам делать, Мэт?
      - Скажу вам только одно - чего я не собираюсь делать: не буду у них шафером.
      - А я - фрейлиной.
      - Договорились. - Он взял ее под руку, повернулся и направился, увлекая ее, в сторону дома. - А пока нам бы извлечь максимум пользы из той отсрочки, что они нам предоставили.
      - Да, у нас еще два дня.
      - Это означает, что мы должны здесь торчать чуть ли не до вечера четверга или "пятницы! - Мэт зарычал с досады.
      - А если нам не удастся их переубедить? - засомневалась Кейла.
      - Должно удаться! Ничего хорошего не выйдет из этого брака.
      - Завтра мы с бабушкой собираемся пойти по магазинам. Вот тогда-то я с ней и поговорю.
      - Да, удобный случай. А я - с отцом.
      Они улыбнулись, остановившись у кромки прибоя. Неожиданно Мэт нагнул голову и поцеловал ее - легонько, целомудренно. Но она чуть не задохнулась от этого прикосновения.
      - А это зачем?
      - Чтобы закрепить наш договор и выразить радость, что мы больше не враги.
      Сладкое и страшное предчувствие охватило ее и что-то еще, очень сильное, - лихорадочное волнение, жар и холод... Мэт с ней флиртует?.. Нет, конечно, нет. Его неотразимая улыбка... ну, он воспользовался ею потому, что его все еще забавляет эта маленькая, неуклюжая девочка. Ей бы не поддаваться его чарам, а как следует разозлиться, но отреагировать она не успела...
      - Пойдемте, нам пора домой. - И Мэт направился вверх по пляжу.
      Этим же вечером, приняв душ и накинув халатик, Кейла решила позвонить Фрэнку. Она удобно расположилась в своей комнате на двуспальной кровати, и внезапно ее поразила мысль: "А ведь я ни разу не вспомнила о нем, за весь день, - только когда Мэт спрашивал!"
      Разговаривали недолго, но все новости сообщить друг другу успели. Он-о магазине, она - о полете, о погоде и что она думает о состоянии здоровья Рут. Даже раскрыла секрет, где они находятся, но, сама не зная почему, умолчала о том, что Рут с Филипом собираются через несколько дней пожениться.
      Из-за стены, где располагалась ванная, которую они делили с Мэтом, доносился шум воды - Мэт под душем... Если закрыть глаза - перестанешь слышать звук? Нет, не помогает, наоборот - такое видишь, что лучше не экспериментировать. Застонав от отвращения к себе, Кейла забралась под одеяло и погасила свет - тут же все события дня стали сменяться в ее сознании одно за другим. Мэт успокаивает ее во время взлета... Мэт рассказывает о своем браке... Грустно рассуждает на веранде... Прогуливается с ней по пляжу... Мэт, Мэт, Мэт... А теперь еще и это "ужасное видение": теплая мыльная вода, стекающая по широкой, мускулистой спине Мэта... Кейла схватила подушку и набросила ее на голову. Впереди ее ожидает длинная-предлинная неделя.
      ГЛАВА ПЯТАЯ
      Проснулась Кейла рано. Мышцы шеи затекли, зато голова ясная и уже выстраиваются планы на день. Как тихо в доме... Двигаясь как можно осторожнее, она приняла душ, высушила волосы и, подобрав их наверх, заколола как обычно. Легкий, почти незаметный макияж, белая блузка с зеленой юбкой, туфли без каблуков - и она на цыпочках вышла из комнаты.
      Мэт уже встал - сидит на веранде и читает газету.
      - Доброе утро! А я-то думала, что всех опередила.
      Он поднял на нее глаза и выдвинул для нее стул.
      - Доброе утро. Кофе?
      - Да, спасибо.
      На столе тарелка с ломтиками фруктов, корзиночка со сладкими булочками, укутанный кофейник.
      Кейла отвела глаза, не в силах встретиться с его, скользящими по ней.
      - Видели уже наших голубков?
      - Нет. Спят еще. - Он с отвращением подтолкнул к ней газету. - Вот, извольте взглянуть - трехдневной давности.
      Солнце стояло уже довольно высоко, когда появились Рут и Филип. Кейла успела почитать газету, убрать и вымыть посуду после завтрака и основательно проштудировать журнал по торговле. Мэт тоже работал притащил из комнаты компьютер. Пожилая пара выплыла на веранду.
      - Какое великолепное утро! - Рут откинула назад голову и с восторгом вдохнула. - Сегодня воздух как шампанское.
      - Ммм... - согласился Филип. - Ты улавливаешь запах жасмина?
      Кейла оторвалась от журнала: "Какого еще жасмина?"
      - Доброе утро. Будете завтракать? - предложила она.
      - Немного позже. Мы с Филом уже привыкли плавать до еды. - На них были купальные халаты. - Не хочешь ли присоединиться к нам?
      - Нет, бабушка, спасибо. Мне надо еще кое-что прочесть.
      - А ты, Мэтью?
      Мэт с трудом оторвался от компьютера и отрицательно покачал головой.
      Хозяева пожали плечами и направились к пляжу. Они поплавали, поели, побродили по пляжу в поисках ракушек. Почти половину этого времени Мэт и Кейла усердно трудились, но наконец не выдержали и тоже устремились на пляж. Не сняв одежды, расположились в тени пальм и принялись наблюдать оттуда за детскими шалостями стариков.
      - Бабушка, когда же мы поедем по магазинам? - в очередной раз пристала Кейла к Рут, когда та, после второго захода, вместе с Филипом вышла из воды.
      Бабушка постоянно отвечала, что спешка ни к чему, а Кейла напоминала себе, что они живут здесь в режиме островного времени. Но, Господи, сейчас-то уже почти полдень! Рут подняла часы с полотенца, на котором сидела Кейла.
      - Фил, нам, кажется, пора двигаться.
      Кейла в изумлении захлопала глазами.
      - А я думала... мы с тобой, бабушка, вдвоем...
      Рут выжала воду из густых светлых кудряшек.
      - Почему только вдвоем? Международная ярмарка - такое большое удовольствие, грех кого-нибудь его лишать.
      Кейла и Мэт обменялись озабоченными взглядами.
      - Бабушка, хорошая ли это идея? Для мужчин магазины - такая скука.
      - Ну, не совсем так... - мягко протестовал Филип.
      Итак, смирилась Кейла, выбора нет, придется идти всем вместе.
      Больше двух часов длилась прогулка вдоль вымощенных булыжником улиц и затененных двориков, где разместилось свыше семидесяти магазинчиков с великим множеством товаров - здесь были представлены более тридцати стран.
      Кейле и Мэту покупать ничего не хотелось, разве что газеты - вот газетный киоск.
      - Поверить не могу! - пробурчал Мэт, совершив тщательный осмотр стенда. - Все старые - двухдневной давности и так далее.
      - Так сюда доставляют, - засмеялся Филип.
      Только в середине дня Кейла оказалась наконец наедине с Рут. Они заглянули в магазин женской одежды, где нашли широкий выбор купальных принадлежностей. До этого Кейле пришлось ощутимо ткнуть Мэта в ребро - тот понял и, заявив, что умирает от жажды, затащил отца в ближайший пивной бар. Вращая круговую вешалку с купальными костюмами, Кейла не без внутренних мучений размышляла:
      как бы потактичнее подойти к проблеме, всецело занимавшей ее ум. Но Рут ее спасла, начав сама:
      - Итак, теперь, когда Фила заманили, что бы ты хотела обсудить со мной?
      Внучка смутилась - бабушка рассмеялась.
      - Кейла, да разве тебе когда-нибудь удавалось от меня хоть что-то скрыть!
      - Бабушка, можешь ты быть со мной честной? Я имею в виду по-настоящему? И откровенной?
      - Постараюсь, девочка, постараюсь... О, смотри, какая прелесть! непроизвольно вырвалось у Рут, поглощенной созерцанием розового бикини с яркой наклейкой: "Эффект флуоресценции под водой!"
      Кейла и бровью не повела.
      - Почему ты хочешь выйти замуж за Филипа?
      - Почему? - усмехнулась Рут. - По самым обычным причинам.
      - Мне показалось, тебя очень расстроило предложение отца насчет дома для... В общем, не в этом ли причина?
      Рут со вздохом сожаления водворила на место вешалку с бикини.
      - В вашем возрасте, конечно, трудно поверить, что кто-то... в нашем может быть влюблен. Но я влюблена, Кейла.
      - А он - он испытывает к тебе такие же чувства?
      Губы Рут сжались в жесткую, прямую линию.
      - К чему ты клонишь, Кейла?
      Кейла перешла к вешалке с тонкими, как паутина, очаровательными юбками из ткани, получившей в просторечье наименование "iMapлевка".
      - Понимаешь, это все так неожиданно, а учитывая твое нежелание передать отцу компанию Брейтонов...
      Глаза Рут стали огромными, испуганными.
      - Ты... ты думаешь. Фил... хочет на мне жениться с расчетом, что я включу его в завещание?
      Кейла страшно покраснела - и молчала.
      - Кейла, Филу не нужны мои деньги.
      - Бабушка, не ответишь ли ты мне только на один вопрос: чья это была идея убежать, не сказав никому ни слова?
      Рут подумала, явно стараясь вспомнить.
      - Наверно, Фила, но...
      - А идея пожениться?
      - Конечно, Фил сделал предложение, по всей форме. Не такая уж я эмансипированная.
      Но вряд ли это дает тебе право приходить к заключению, что он польстился на мои деньги.
      Понимаешь, он же все видел: что я устала от слишком пристального внимания твоего отца, от преследований, порицаний... А если уж соглашусь за него выйти, так без этого гнета, без затаенной злобы семьи, чтобы не омрачить наш светлый день. Вот почему мы все скрыли.
      Слезы жгли глаза Кейлы.
      - Бабушка, уйдем отсюда.
      - С радостью, дорогая.
      Едва выйдя из магазина, Рут взмолилась:
      - Неужели я слишком о многом прошу тебя - только доверять моим словам?! Кейла, Фил - хороший, порядочный человек. Я вручаю ему свою жизнь, не то что состояние. Хорошо бы ты посмотрела на него в какой-то мере моими глазами, девочка. Понимаешь, - она встряхнула кудряшками, - с ним я чувствую себя, если хочешь, более привлекательной, женственной, молодой...
      Кейла вдруг заметила, что в двадцати шагах от них стоят Мэт и Филип. По выражению их лиц сразу уразумела: Мэт преуспел в своей миссии не лучше, чем она, ему тоже не удалось привести отца в чувство.
      Увидев приближающихся женщин, мужчины разом умолкли, прекратив спор, но физиономии их оставались свирепыми.
      - Фил, думаю, нам лучше немедленно уйти. - Рут тяжело дышала, и Кейла поняла, в чем дело: увидев Филипа расстроенным, она рассердилась из-за него еще больше, чем из-за себя.
      Их подвергли массированной атаке? Прекрасно, она защитит Филипа! Это намерение ясно было написано на лице бабушки, когда она подошла к нему.
      - Только что подумал то же самое. Самое время принять приглашение Мартинсов.
      - О'кей, при условии, что мы избавимся от этой парочки - меня утомляет их общество.
      Пусть поищут других и попробуют на них свое умение делать людей несчастными.
      - В любом случае мы уже обо всем поговорили. - И Филип взял Рут под руку.
      Оба выпрямились и демонстративно медленно, спокойно стали удаляться.
      - Бабушка! - Голос Кейлы срывался от растерянности. - Бабушка, подожди!
      - Что еще? - обернулась Рут.
      - Куда вы уходите?
      - Идем в курортную зону в Лукойе. Мы здесь встретили одну пару из Бостона, они нас приглашали вместе пообедать. - Насмешка, прозвучавшая в сердитом голосе Рут, окончательно лишила Кейлу гордости. Руг вынула из соломенной сумки ключи от дома и бросила их Мэту. - Можете доехать до дома на такси. Адрес, надеюсь, запомнили?
      - Да, но...
      - Кстати, - прервал ее Филип, - мы записались на завтра на экскурсию с подводным плаванием. Вы, конечно, не поедете - ведь вы здесь не на кани-икулах, - протянул он с сарказмом. - Ради Бога, дорогие! Сидите себе дома, развлекайтесь с вашими компьютерами и факсами - это все, что вам нужно для счастья.
      Ну а мы уходим.
      - Бабушка, а как же... как же с купальником?
      - Ну, Кейла, ты уже не маленькая - сама купишь себе купальник или что тебе там вздумается. Идем, Фил, мы и так уже потратили слишком много времени на этих молодых истуканов.
      Остолбенев, Кейла провожала взглядом удаляющуюся пару.
      - Я... я так отвратительно себя чувствую. - Она готова была разреветься. - Совсем не то ей сказала, что думала и что хотела...
      - Понимаю вас: я тоже.
      - А теперь она не желает меня видеть. О Боже, что я наделала?!
      Левая бровь Мэта приподнялась в немом вопросе.
      - Понимаете, я ее так... так люблю! - Кеила пыталась, подставляя лицо жаркому солнцу, осушить горькие слезы.
      Мэт согнутой в локте рукой обхватил ее за шею и притянул к себе. Жест такой для нее неожиданный... и желанный... Она уткнулась лицом в рубашку на его груди, пытаясь справиться с невыносимым чувством горечи, утраты она потеряла привязанность самого близкого человека. Всю ее тонкую фигурку сотрясала дрожь.
      - Все будет хорошо, дорогая. Иногда надо позволить себе уйти от всего, забыть...
      Она застонала: почему ей надо от чего-то уходить, что-то забывать? Она стиснула зубы, но слезы все лились и лились...
      Его доброта, его именно дружеское отношение трогали ее.
      - Вот, возьмите, - с нежной улыбкой он вложил ей в руку чистый носовой платок.
      Кейла вытерла глаза, оглянулась - и вдруг сообразила: да ведь они стоят посреди главного прохода на переполненном народом базаре! На них, разумеется, бросают кто насмешливые, кто удивленные взгляды.
      - Не обращайте внимания. Думают, наверно: влюбленные поссорились.
      - Да нет, вряд ли.
      Мэт заключил ее лицо в ладони, гипнотизируя теплым взглядом серых глаз.
      - Нет? - ласково повторил он, водя пальцами по ее горящим щекам.
      Тревожные предупреждающие звоночки раздались в голове, но сейчас она ни за что на свете не отстранилась бы от него... Мэт медленно опустил голову, и губы его коснулись ее губ.
      - И пусть их думают! - прошептал он и прижался ртом к ее рту. Этот поцелуй не был невинным, как вчера, - губы его, горячие, настойчивые, долго не отпускали ее, пока все ее тело не начало отвечать на их страстный призыв...
      Мэт не сразу открыл глаза, в серой их глубине плавала темнота, а еще возбуждение, изумление.
      - Да, теперь-то они уверены, что мы влюбленные, - прошептал он.
      Кейла, чувствуя, как горят ее щеки, в смущении отвела взгляд, но мало-помалу предательская улыбка - бездумная, счастливая - выдала, что ее сдержанность притворна. Пусть он целовал ее из жалости - все равно, ей приятно, что он не остался равнодушен.
      Почему раньше не слышала она экзотических птичьих трелей, не замечала ярких красок, не чувствовала особого аромата, исходящего от тележек с едой?.. За каких-нибудь несколько минут для нее гостеприимно распахнул двери новый, пестрый, многоцветный мир - будто черно-белый фильм, который смотришь, вдруг превратился в цветной.
      - Мэт? - Неужели это ее голос прозвучал так весело, непосредственно?
      - Ммм?..
      - Знаешь что?
      - Что-о?
      - А ведь мы на Багамах...
      - Разве? Я что-то не замечал до сих пор.
      - Да-да, вот посмотри кругом.
      Он повиновался, тоже, казалось, заново воспринимая все вокруг.
      - А хорошо-то здесь как, будь я проклят!
      - А что это значит, знаешь?
      Он широко и радостно ей улыбнулся, глаза его заблестели.
      - Что же, Кейла?
      - Очень просто - мне надо купить купальник.
      ГЛАВА ШЕСТАЯ
      Покончив с самыми необходимыми покупками, они решили сделать налет на "соломенный рынок" - здесь, неподалеку от международной ярмарки. После почти целого дня на багамском солнце, щурясь и чувствуя, как стягивается кожа лица под жаркими его лучами, Кейла вдруг пришла к неожиданному для себя заключению: а ведь широкополые шляпы, что носят бабушка и Филип, это, в конце концов, скорее умно, чем глупо, а вот отказываться от них...
      Посмотрев там и сям, Кейла выбрала шляпу с умеренными полями и синий пояс из хлопка к своему новому купальнику.
      - Потрясающе! - растерянно прокомментировал Мэт, натягивая низко на глаза большую плетеную панаму с яркой цветастой лентой.
      Кейла прыснула - удержаться было просто невозможно.
      - Э-э... послушай, почему ты смеешься? А мне нравится. - Мэт притворился обиженным.
      И, положив свою и ее шляпу на стол, заваленный рубашками, осведомился о цене.
      Немолодая продавщица, бросив на него проницательный взгляд, назвала цифру.
      Мэту она не показалась приемлемой - он покачал головой, сделал несколько шагов назад и предложил вдвое меньше. Продавщица поколебалась, поулыбалась, но делать нечего - пришлось согласиться.
      Кейла наблюдала за всем этим процессом с великим удовольствием. Мэт мастерски играл свою роль, будто принимал торговлю всерьез, и был так неотразим, что к моменту окончания сделки эта местная женщина чуть не заигрывала с ним. Поведение ее напомнило Кейле: не мешало бы ей самой быть сдержаннее с этим опасным мужчиной.
      Конечно, у нее есть Фрэнк, он ждет ее в Чикаго. Но даже если б его не было, не имеет она права всерьез отдавать свое сердце Мэту.
      Он-то наверняка не придает всему этому никакого значения - подумаешь, поцеловались... Для него это жест симпатии, способ ее утешить - не больше. К тому же он убежденный холостяк; общество женщин ему необходимо, и он чувствует себя среди них как рыба в воде, но отсюда решительно ничего не следует, для нее - уж во всяком случае. Живут они за тысячи миль друг от друга.
      Облачившись в новые шляпы, они покинули "соломенный рынок" и направили свои стопы в конец бульвара, к казино "Принцесс" - огромному фантастическому строению со шпилями и сводом а-ля Тадж-Махал.
      - Вот не ожидала, что здесь так шумно, - удивилась Кейла. - А что это за звонки?
      - Игральные автоматы звонят, когда выбрасывают деньги.
      - О-о-о! - Кейла, завороженная, не могла отвести глаз от ярких разноцветных огней, мерцающих кругом: какой великолепный фейерверк! - Вот здорово! - вырвалось у нее невольно.
      Мэт, обняв ее за талию, подтолкнул вперед.
      - Не возражаешь, если я сначала попью?
      - Ну что ты! Сама умираю от жажды.
      Он заказал в баре местное пиво, а Кейла - напиток под названием "Мамочка с Багам", нечто пенистое, ромовое, ароматное. Они бездумно окунулись в эту шумную, ослепительную, увлекательную жизнь.
      Сгорая от любопытства, Кейла держалась рядом с Мэтом, вбирая в себя все это действо: стрекотание рулетки, ловкие движения пальцев крупье, изящные карточные столы, сильные удары игроков в кости... Но преобладали здесь игральные автоматы.
      Кейла и оглянуться не успела, как Мэт со смехом набрал целую горсть двадцатипятицентовых монет и стал ее подталкивать:
      - Давай-давай, попробуем!
      Она автоматически покачала головой:
      - Нет, спасибо, - чуть не добавив: "Я здесь не на каникулах". Но вдруг, поколебавшись, сдалась: - Ладно, почему бы и нет? - И неуверенно шагнула к автомату.
      С бьющимся сердцем Кейла опустила монету, потянула за рычажок и стала наблюдать за выскакивающими на табло символами - вишнями, лимонами, бананами... Вот все замерло, она еще чего-то ждала, пока Мэт не подсказал:
      - Опусти еще монету.
      - А что, я проиграла?
      - Ну да, опускай!
      Проиграв доллар и двадцать пять центов, Кейла одумалась:
      - Хватит с меня. Неудивительно, что эти автоматы зовут "однорукими бандитами".
      Мэт участливо улыбнулся.
      - Ты не против, если я поиграю в рулетку?
      Первые три ставки он проиграл, но четвертую игру выиграл, потом и пятую, а затем преспокойно удалился.
      - Мэт, смотри! - Кейлу охватило нечто вроде восторга. - Пятицентовые автоматы! Вот они-то мне и нужны!
      Когда звонки прозвенели и автомат в первый раз выбросил кучу монет, радости ее не было предела.
      - Сколько? - крикнул Мэт.
      - Два доллара! Ур-ра!
      По нескольку раз они выиграли, но в конце концов, как и следовало ожидать, в выигрыше остались автоматы.
      - Пойдем-ка отсюда! - Мэт развернулся к ней. - Гиблое место, затягивает.
      - И опа-асное! И стра-ашное! - стенала она.
      Мэт подхватил ее за локти и приподнял со стула.
      - Да-да, идем, идем! - смеялась она.
      Когда они вышли из казино и Кейла увидела, что солнце уже почти зашло, ее это поразило: да она потеряла счет времени, до того ей весело!
      - Хочешь есть? - Мэт взглянул на часы.
      - Да-а... знаешь, теперь, когда ты напомнил...
      - А домой?
      - Что об этом волноваться, там никого нет. - Она вдруг упала духом, вспомнив все: и как они бранились, и как Рут и Филип от них сбежали...
      - Да если они и дома, - поддержал Мэт, будто слышал ее мысли, - все равно есть с нами не станут.
      - Ну и пусть. Им и без нас не скучно.
      - Зато мы вот сейчас где-нибудь ка-ак поедим, а завтра им ка-ак расскажем... Вот удивятся они нашим туристским похождениям!
      Здесь, на территории международной ярмарки, разумеется, хватает ресторанов, но они сели в автобус и поехали в тот ресторан в Лукойе, о котором упоминала Рут. Он близко к дому - чуть больше мили, если идти по пляжу, - и, если они не найдут такси, то доберутся к себе пешком. Изучая меню, Кейла предложила:
      - Нам бы что-нибудь местное, да?
      - Что касается меня - кусок хорошего мяса.
      - Ну а я попробую нечто экзотическое.
      Так... похоже, на гарнир здесь только горох и рис.
      Им предложили очень темный рис и коричневый горох - основной продукт питания на острове. Приняли заказ, принесли Кейле "Мамочку с Багам". Она умиротворенно откинулась на спинку кресла. Багамское солнце быстро покрыло золотистым загаром лицо Мэта, высветлило прядь в его темных прямых волосах. Она вдруг засмотрелась, восхитилась - и призналась себе, что пропала...
      А он-то, почему он изучает ее с нескрываемым интересом?
      Задумавшись, Кейла отвернулась и обратила взор в сторону залива, где на ночь пришвартовывались лодки с прозрачным дном. Мелодии мюзикла "Парень с островов" лились в теплом воздухе. Все небо было разрисовано лавандовыми и розовыми полосами сказочных оттенков, миниатюрная радуга венчала картину.
      Кейла вздохнула, непроизвольно улыбаясь:
      поверить невозможно, что она здесь, а не в зимнем Чикаго, с его пронизывающим ледяным ветром и дорожными пробками. Может, и правда не так уж важно, что газеты здесь двухдневнон давности, обслуживают тебя с ленцой, а на любую напасть один ответ: "Нет проблем, мэм".
      Но не потому ли это кажется несущественным, что рядом с ней Мэт?
      - Тебе надо как следует закрываться от солнца, - услышала она его голос.
      - А что, я обгорела?
      - Немного. Нос и вот здесь, - он наклонился через стол и провел пальцами по ее скуле.
      "Не поддавайся! - увещевала она себя. - Попадешь в беду - жалеть будешь". Хмуро уставившись на белую льняную скатерть, она попыталась придать беседе деловой характер:
      - Итак, что же насчет Рут и Филипа? Есть у тебя план действий?
      Мэт сразу будто встрепенулся.
      - Что касается их намерения пожениться - я своего мнения не изменю.
      - Я тоже.
      - Но, по-моему, стоит испробовать другой подход.
      - Это какой же? - Кейла потягивала свою "Мамочку".
      - Ну, может, убедить их просто жить вместе...
      - Бабушка никогда на это не пойдет.
      - Сейчас она изменилась, Кейла. Я все-таки попытаюсь.
      - Пожалуй. Но, что бы мы ни решили, нельзя больше так ссориться с ними.
      - Согласен. Так мы ничего не добьемся, кроме полного отчуждения. - Мэт чертил на скатерти невидимые знаки. - Нам бы завтра поехать с ними на эту экскурсию, с подводным плаванием.
      - Хм... я о том же думала. Не то чтобы мне хотелось, но они-то будут счастливы.
      - А значит, охотнее выслушают наши доводы, - подхватил Мэт.
      Принесли еду, и они занялись, ею. Неожиданно для обоих разговор за обедом протекал очень живо. С увлечением рассказывая какой-то анекдот из своих школьных дней, Кейла вдруг заметила, что Мэт, подавшись вперед и опершись подбородком на ладонь, не отрывает от нее глаз, горящих таким огнем, что она разом забыла, о чем говорит, и покраснела до корней волос.
      - Прости меня, - улыбнулся он. - Неприлично так вот... смотреть на женщину. Тебе неловко, понимаю, но... ничего не могу с собой поделать. Знаешь... у тебя самое выразительное лицо из всех, что мне приходилось видеть.
      - Вы... выразительное? - Непроизвольно Кейла прикрыла лицо рукой.
      - Хотя должен уточнить: это не связано... ну там с прической или с тем, как ты обычно одеваешься.
      - Что ты имеешь в виду? - Ей пришлось приложить немалые усилия, чтобы вернуться к реальности: его взгляд превращал мозги в фарш.
      - Ну, хотя бы противоречие между внешним видом и выражением глаз. Один - этакий отшлифованный, сдержанный, а второе - очень непосредственное, живое. И я никак не могу понять, какая же ты на самом деле. Десять лет назад я был не совсем прав: ты стала не просто хорошенькой, а очень красивой женщиной.