Особенно это проявлялось в Гей-Хеде. Как-нибудь она обязательно отвезет Кэйси в Гей-Хед. Местность там пустынная и невообразимо красивая: заливные луга, холмы, ложбины и, конечно же, знаменитые утесы, которые возвышаются метров на пятьдесят над морем и состоят из розовых, желтых и лиловых пластов.
      Они с Майклом любили бродить там по вечерам. Когда Джоанна приехала на остров в их третье, и последнее, лето, они сразу же отправились в Гей-Хед. Они пробрались сквозь дыру в ограждении, поставленном для того, чтобы никто не лазал по выветривающимся утесам. Потом прошли по узкой тропинке и сели на краю обрыва, вслушиваясь, как набегают на берег и снова откатываются морские волны.
      - Здесь нельзя находиться, - виновато прошептала Джоанна. - Это запрещено.
      - Вот и хорошо. Никто нам не будет мешать.
      - Майкл, это что, свидание? - Она еще не была уверена, правда ли то, что он написал в письме.
      Он протянул руку и начал ласкать ее длинные мягкие волосы, поглаживать гладкую атласную кожу на шее.
      - Если хочешь, то пусть будет свидание, - ответил он тихим, завораживающим голосом.
      Джоанна посмотрела в его темные глаза, и ей показалось, будто ее столкнули с утеса. Да, это лето будет принадлежать им - она в это поверила.
      - Хочу, - прошептала она.
      Майкл улыбнулся, наклонил голову и нашел ее губы. Его поцелуи был нежным, осторожным, ни к чему не принуждавшим. Но тут Джоанну охватило волнение, словно маленькая птичка летала у нее внутри и щекотала своими крылышками. А когда Майкл отстранился, она вдруг смутилась.
      Он резко поднялся и, не проронив ни слова, воззрился на океан. Ветер ерошил ему волосы. Она что-то сделала не так? Разочаровала его? Господи, неужели она уже ему надоела?
      Майкл засунул руки в карманы и произнес:
      - Джоанна, мы неправильно поступаем. Наши родители с ума сойдут.
      - Честно говоря, мне все равно.
      - Дело не только в этом. Ты... ты еще слишком молода.
      - Мне восемнадцать! - Вся любовь к нему отражалась сейчас на лице Джоанны. Но он не обернулся и не увидел.
      - Ой ли? - Он сощурился, как будто преодолевал мучительную боль.
      - Я знаю, ты привык общаться с девушками, у которых больше опыта...
      - Все не совсем так, как ты думаешь. - Он опустил голову. - И все равно я тебя не заслуживаю. Но я ничего не могу поделать, я не могу выбросить тебя из головы...
      Он казался таким опечаленным, что Джоанне пришлось рассмеяться.
      На этот раз он обернулся. Она опустилась на землю и протянула к нему руки, будто умоляя подойти к ней.
      - Майкл, я же не фарфоровая кукла. - Она нежно улыбнулась. Ее длинные светлые волосы разметались по земле. - Я не разобьюсь.
      Даже теперь Джоанна помнила, как Майкл посмотрел на нее, как затаил дыхание. Он опустился на колени, и она очутилась в его объятиях. Майкл поцеловал ее снова, и на этот раз пути назад уже не было. Она ответила ему со всей своей неискушенной страстью, так долго сдерживаемые чувства наконец вылились наружу...
      Джоанна встряхнулась, чтобы избавиться от нахлынувших воспоминаний. Зачем об этом думать? Конечно, чудесные воспоминания, однако надо вспоминать Майкла как хладнокровного, надменного обманщика, каким он оказался в конце лета, а не как нежного возлюбленного, каким он был в начале...
      Вдруг снаружи мелькнуло что-то белое. Джоанна вздрогнула. Что это? Может, чайка слишком близко подлетела к палатке? Но тут вновь что-то мелькнуло, и, она поняла: это носовой платок, привязанный к палке.
      - Джоанна!
      - Майкл?! - воскликнула Джоанна. Казалось, он материализовался из ее мыслей.
      Он положил белый флаг и заглянул в палатку.
      - Кэйси спит?
      - Да.
      - Отлично. Я хочу поговорить с тобой.
      - Уходи! - Ночная темень вдруг начала пульсировать, как будто билось огромное сердце. Стало трудно дышать. Джоанна не видела его лица, но поняла, что Майкл раздражен, и ощущала исходящий от него нетерпеливый гнев.
      - Джоанна Скотт, вылезай оттуда!
      Его тон не допускал никаких возражений, и она решила подчиниться. Холодный воздух сразу же остудил пылающее лицо Джоанны, и, ступая по влажному песку, она подошла к затухающему костру, угрюмо поежилась и получше закуталась в кофту.
      - Как ты нас нашел? - спросила она.
      - Когда мы с тобой хотели побыть наедине, то всегда приходили сюда, ответил Майкл, подкладывая в огонь щепки. Легкость, с которой он говорил об их прошлом, застала Джоанну врасплох.
      Он отряхнул с ладоней песок и сел напротив нее у костра. Отблески огня плясали у него на лице - таком красивом лице, что у Джоанны иногда сердце ныло при взгляде на него. Несправедливо, когда у одного человека столько обаяния.
      Майкл поднял воротник на ветровке.
      - Ты с ума сошла - расположиться здесь в такую ночь! Синоптики говорят, что может пойти дождь.
      - Спасибо за предупреждение, но зря ты сюда тащился, чтобы мне об этом поведать.
      - Я не только для этого сюда тащился. - Их взгляды встретились, и у Джоанны перехватило дыхание. Он явно что-то замышлял, но она никак не могла догадаться, что именно.
      - Надеюсь, не для того, чтобы устроить еще одну драку. Слушай, Майкл, если ты думаешь, что мне нравится, когда со мной так обращаются...
      - Ты можешь помолчать?
      - Что?
      - Прошу тебя.
      Джоанна хотела было что-то сказать, но не смогла - настолько ее удивила неожиданная мягкость, прозвучавшая в его голосе.
      - Джо, извини меня за вчерашнее. Я весь день хотел перед тобой извиниться, но то тебя не было дома, то у меня не хватало смелости. Надеюсь, я... не слишком тебя обидел?
      Джоанна вдруг поняла, что он нервничает. И покачала головой:
      - Нет, ты меня не обидел.
      - Отлично.
      Больше ничего не сказав, он сел на песок, но ей показалось, будто он ждет чего-то еще. Она кашлянула и произнесла:
      - Извинения приняты. Хотелось бы мне сказать "забудь об этом", но...
      - Нет, не надо ни о чем забывать. То, что вчера случилось, слишком важно. Не знаю, что на меня нашло. Когда твои друзья ушли, я был так зол на тебя, что не мог больше держать себя в руках. Но обещаю, это не повторится.
      Теперь его голос показался Джоанне гораздо более знакомым. В нем была искренность, присущая Майклу, каким она его знала в то лето - такое короткое и бесконечное.
      - Понимаешь, - продолжал он, - с тех пор как ты приехала, я изо всех сил пытался оставаться спокойным, но ни о чем другом и думать не мог. А потом услышал твой разговор с Мэг, и это, видимо, стало последней каплей. Но сегодня... - тут он с удивлением рассмеялся, - сегодня мне гораздо лучше. Как-то легче, понимаешь? - Он взглянул на Джоанну, будто прося, чтобы она его поняла. - Этой ночью я избавился от чего-то, что носил в себе долгие годы. Странно, сегодня мне ужасно хочется поговорить с тобой.
      - Мы и так поговорили.
      - Нет. Мы сказали друг другу кучу гадостей и разбежались. С тех пор как ты приехала, мы толком и не разговаривали.
      Золотистые ресницы Джоанны взволнованно затрепетали. Майкл смотрел на нее, глаза у него были полны искренности. Его взгляд был ясным и правдивым, в нем читалась мольба. Джоанна вдруг почувствовала, будто падает в бездонную пропасть. - Расскажи... - Он приподнял плечи и засунул руки в карманы. - Как же ты, черт возьми, жила все эти годы?
      Она вспомнила, что он уже много раз задавал ей этот вопрос, а она либо лгала в ответ, либо разражалась гневом. Но теперь так уже нельзя. Несправедливо, что он заставляет ее быть такой открытой, такой уязвимой, особенно после вчерашней ссоры. Но что вообще было у них справедливо? У Джоанны бессильно опустились плечи.
      - Я жила ужасно, - призналась она. - Просто ужасно.
      Майкл широко улыбнулся, у него даже появились морщинки в уголках глаз, и вдруг Джоанна тоже почувствовала, что не может не улыбнуться. Быть с ним честной оказалось не так уж и трудно - от этого признания стало как-то легче на душе.
      - И я тоже, - сказал он.
      - Ты не шутишь?
      - Нет, не шучу.
      Она немного поколебалась, а потом спросила:
      - Это... из-за развода?
      - Развод... - Он задумчиво вздохнул. - Да нет же! Я почувствовал облегчение, когда Банни ушла из моей жизни. Наш брак был сплошным фарсом. Кроме того, это давняя история - ведь мы уже пять лет как разошлись.
      Рука, на которую Джоанна опиралась, вдруг перестала держать ее.
      - Значит, вы были женаты всего год?
      - Даже меньше. А что, ты действительно так удивлена? Я уж и забыл о ней.
      Джоанна недоверчиво рассмеялась.
      - Гораздо важнее для меня то, чем я занимаюсь сейчас. Я... я ведь больше не преподаю.
      - Ты перестал преподавать? - Джоанна все никак не могла переварить тот факт, что Майкл уже пять лет свободен.
      - Ну да.
      - А как же академический отпуск?
      - Я немножко приврал.
      - Тебе не нравилась эта работа? - Вдруг ей стало стыдно, что она питала к нему такие мелкие, низкие чувства, желала ему зла.
      - Нравилась, все шло очень хорошо.
      - И тебя в самом деле следует называть доктор Мелоун?
      - Да.
      - И ты декан литературного факультета?
      На его губах появилась несмелая улыбка.
      - И это тоже.
      Как это ни было нелепо, но Джоанна почувствовала гордость.
      - Все было отлично, наш литературный журнал становился известным...
      - Он издавался под твоим руководством?
      Майкл снова кивнул.
      - Программа по обмену студентов, над которой я работал, наконец была готова. В следующем году я мог бы поехать в Россию...
      Джоанна положила подбородок на согнутые колени и, дав волю фантазии, представила себе Майкла в роли профессора. Наверняка он носил джинсы и твидовый пиджак, а на первой же лекции все студентки были сражены его обаянием. Динамичный, страстно влюбленный в свой предмет, с оригинальным чувством юмора, выдающим интеллектуала... Джоанна так явственно увидела его в аудитории - выражение его лица, жесты, - что почувствовала укол чего-то, странно напоминавшего ревность.
      - И ты ушел оттуда?
      Майкл бесстрастно кивнул.
      - В мае, как только закончился семестр. Это было одно из самых трудных решений в моей жизни. Мне очень нравилось преподавать, но... но писать я люблю больше.
      Джоанна выпрямилась. Так вот над чем он работает у себя в комнате!
      - Я, наконец, понял, что не могу и писать, и преподавать. Каждое занятие по отдельности требует слишком много времени, так что мне пришлось сделать выбор.
      - Ты решил писать?
      - Да... я знаю, неразумно было отказываться от карьеры. Потому я и сказал, что взял академический отпуск. Но если подумать, у меня теперь две возможности: успех и провал, а к последнему я отношусь не слишком благосклонно.
      Джоанна прыснула.
      - Это не смешно, Джо, - сказал он, легонько щелкнув ее по ноге. Понятия не имею, что буду делать, если не добьюсь успеха как писатель. Денег у меня немного, я даже пожертвовал своей квартирой, чтобы не было лишних расходов. И мебель продал. Единственное, что у меня осталось, - это машина и одежда. - Он опустил голову. - Вот поэтому-то мне сейчас так необходим коттедж. А еще мне нужны тишина и покой, чтобы можно было сосредоточиться и писать.
      Вдруг ситуация наконец прояснилась.
      - Майкл, а я и не знала! Что же ты мне не сказал?
      - Все не так уж и плохо. Знаешь, на самом деле... - тут он улыбнулся, на самом деле в это даже трудно поверить. Я могу наконец заниматься тем, о чем давно мечтал, а это не многим удается.
      - А над чем ты работаешь?
      - Я пишу... повесть. Тебе достаточно этого ответа?
      Неожиданно волны тепла разлились по телу Джоанны, и она мягко улыбнулась.
      - Как же я не догадалась? Ты всегда чудесно писал.
      Она увидела в отсветах от костра, как у него блеснули глаза.
      - Я это знаю. - Оба они тихо рассмеялись. - Хотя и не подозревал, что это так трудно. Повесть продвигается очень медленно. Иногда я даже сомневаюсь, смогу ли ее закончить вовремя.
      - Вовремя?
      - Да, крайний срок - начало августа.
      У Джоанны все внутри перевернулось от волнения.
      - Так, значит, у тебя есть договор с издательством?
      Он кивнул, улыбнувшись еще шире.
      - И все потому, что у меня чудесный литературный агент. Ее зовут Джойс Стерлинг, она из агентства "Майлз Карсон". Ты, наверное, о нем слышала, это агентство с большим опытом.
      Джоанна настороженно склонила голову набок.
      - Это та самая Джойс, с которой ты говорил по телефону про водопроводчика?
      - Так ты слышала?
      Джоанна покраснела и была очень рада, что под покровом ночи этого не видно.
      - Мы с ней познакомились прошлой осенью, на конгрессе писателей. Она тоже отдыхает здесь летом - во всяком случае, по выходным. А в остальное время она в Нью-Йорке, занимается издательскими делами.
      Джоанна в странном смятении смотрела на огонь.
      - Значит, эта самая Джойс продала права на твою повесть?
      - Да, издательству "Гейтуэй букс". И добилась для меня внушительного аванса, хотя я еще даже не закончил.
      - Майкл, это же чудесно!
      - Не так уж и чудесно, но поможет продержаться, пока мне не начнут выплачивать гонорар. А потом, может быть, я продам еще что-то из написанного.
      - Значит, мы с Кэйси нарушили все твои планы, когда вдруг появились откуда ни возьмись. Извини.
      Майкл небрежно махнул рукой, но Джоанна поняла, что он этого не отрицает.
      - Ничего, все образуется.
      - А когда выйдет твоя повесть?
      - Примерно через год, если успею ее закончить.
      - Я уверена, что успеешь.
      - Конечно. - Он погрузился в раздумье. - Но если бы у меня были неограниченные сроки, то я, возможно, написал бы лучше! - Тревога в его взгляде пронзила Джоанну. - Джо, я хороший писатель, и я всем своим существом чувствую, что... - Тут он с внезапным замешательством отвернулся.
      -...что у тебя получится?
      - Да, вот именно! - Он тяжело дышал от волнения. - Я хочу, чтобы все было написано хорошо - от начала до конца. Но последние главы... Ненавижу чувство, будто кто-то держит у моего виска пистолет. - Он помолчал немного. - Иногда я представляю себе редакторов, которые читают последние главы и покатываются со смеху.
      - О чем ты говоришь?! Если уж они купили права, прочитав первые главы...
      - Джойс говорит то же самое, - несколько нетерпеливо прервал он, и Джоанна почувствовала, что ее воодушевление моментально улетучилось. - Ее послушать, так через год я стану знаменитым и богатым.
      - С каких это пор Майкл Мелоун так сомневается в себе?
      - В себе я не сомневаюсь. Если бы сомневался, то не ушел бы из университета. Ведь я уже давно пишу - стихи, рассказы, очерки. И эта повесть не первая.
      - Не первая?
      - Первая тоже была неплохой, ее даже напечатали, но она так и осталась незамеченной. Тогда я еще не был знаком с Джойс.
      Джоанна заставила себя улыбнуться.
      - Так ты что же, хотел моментально разбогатеть и прославиться? Не все сразу.
      - Я и не надеялся, что стану богатым и знаменитым. Я просто хотел хорошо писать. Но теперь... - Майкл вздрогнул и рассмеялся, как будто эта мысль и напугала, и удивила его в одно и то же время. - В общем, могло бы быть лучше.
      - Что ты имеешь в виду? Что значит - лучше?
      - Ты взгляни на меня! Мне уже скоро тридцать, а постоянной работы нет. Дома нет, жены, детей, даже собаки и той нет. Хоть что-то у меня есть? Я как корабль без штурвала.
      Джоанна засмеялась.
      - Это точно, и не говори.
      - У тебя то же самое?
      Снова эта нерешительная улыбка. У нее быстро lзастучало сердце. Пока они с Майклом разговаривали, Джоанна незаметно погрузилась в теплую атмосферу общности, и откровения Майкла заставили ее отказаться от упорного нежелания поделиться с ним своими проблемами.
      - Стать вдовой - это почти то же самое. Вдруг то, что я делала и кем была, утратило всякий смысл. Я потеряла Фила, и теперь мне приходится целиком перестраивать свою жизнь. Конечно, есть еще и Кэйси. - Она сжала кулак, словно держась за невидимую спасительную соломинку.
      - И работа тоже.
      - Да, но я не сама выбирала для себя эту карьеру. Я пошла туда работать только потому, что это было семейное предприятие, и в том же самом доме, этажом ниже.
      - Ясно. - Туман уже успел сгуститься, волосы Майкла были усеяны мелкими серебристыми капельками.
      - Но я не хочу и дальше жить в той квартире. С ней связано слишком много воспоминаний, и на Кэйси это плохо отражается.
      Майкл понимающе посмотрел на нее.
      - Майкл, он меня очень беспокоит.
      - Нужно просто подождать.
      - Поэтому я и привезла его на Винъярд, - кивнула Джоанна. - Ему... нам нужно отвлечься. - Возможно, эти разговоры и не решали проблемы, но все же ей становилось гораздо легче по мере того, как она делилась с Майклом. - В последнее время я думаю о том, чтобы подыскать другую работу... а может быть, вернуться в колледж и получить диплом.
      - Вот и отлично!
      - Да нет. Я не могу себе этого позволить, потому что буду редко видеться с Кэйси. Хотя с дипломом Легче найти работу, такую, чтобы жить немного получше.
      У Майкла посерьезнело лицо.
      - Я раньше и не представлял, что тебе придется тащить на себе семью. Тяжело тебе, Джо?
      - Ничего, выкарабкалась, - выпалила Джоанна и сделала ошибку, взглянув Майклу в глаза. - Ну ладно - иногда бывает очень тяжело.
      - А что ты будешь изучать, если вернешься в колледж?
      - Не знаю. Может быть, программирование? Казалось, Майкл пробуравил ее своим проницательным взглядом.
      - Все-таки нужно думать и о рынке труда, - сказала Джоанна в свое оправдание.
      - Да я и слова не сказал!
      - Зато я знаю, что ты подумал. Ты подумал, что я терпеть не могу математику. Но не все же такие талантливые, как ты. Некоторым приходится заставлять себя. - Джоанна вдруг почувствовала такую неуверенность, что у нее задрожали губы. - Да я и сама не знаю, что делать. Жизнь моя сломана и безотрадна. Поэтому и мне было так необходимо пожить здесь все лето. Мне нужно отдохнуть, навести порядок в мыслях и понять, что же теперь делать с остатком жизни. - Она даже застонала: так велика была тяжесть стоявших перед ней проблем. Она уронила голову на колени и начала горестно раскачиваться из стороны в сторону.
      Сидевший напротив Майкл тихо проговорил:
      - Да, ну и парочка! Джоанна подняла глаза.
      - Пара удальцов.
      И оба они засмеялись.
      - Что нам сейчас нужно, так это по чашечке крепкого кофе, - сказала она.
      - У тебя есть?
      - Это первое, что я упаковала.
      Джоанна залезла в палатку и вытащила из корзины термос. Вернувшись к костру, налила две чашечки кофе. Подавая Майклу чашку, она случайно коснулась его пальцев, и их взгляды быстро встретились.
      - Майкл...
      - Что?
      - Ты меня тоже извини за вчерашнее. Я наговорила много всяких обидных вещей, просто я от злости была сама не своя. Во мне столько всего накопилось...
      - Ничего страшного. Это я виноват. - Он задумчиво потягивал горячий кофе. Джоанна поняла, что он, подобно ей, думает о вчерашнем вечере.
      - Мне правда очень жаль, - сказала она. - Надеюсь, у тебя не осталось царапин и шишек.
      - Нет. Во всяком случае, не от падения. - Он продолжал пить кофе и смотреть на огонь. Но, видимо, Майкл понимал, что ее любопытство только усилилось, и медленно приподнял край джинсов. Джоанна сжала губы. - Ты просто дикарка, - прошептал он.
      Джоанна оторвала взгляд от свежего шрама на его ноге, посмотрела ему в лицо и поняла, что он пытается скрыть улыбку.
      - Какая же я дура!
      - И вся наша ссора дурацкая. Просто идиотизм какой-то!
      Вдруг они оба начали смеяться, и напряжение, еще сохранявшееся после вчерашней ночи, растаяло.
      Майкл встал - в искаженных тенях от костра он походил на огромную статую.
      - Вот мы и заключили перемирие... Я сейчас вернусь. Не уходи.
      Джоанна смотрела, как он взобрался на дюну и растворился в темноте. Через минуту Майкл вернулся со спальным мешком на плече. Он бросил его на землю и сел рядом.
      - Вообще-то мне не нравится, что вы тут совсем одни, потому я и пришел.
      - Для того, чтобы нас защищать?
      На лице у Майкла появилась обезоруживающая улыбка.
      - В общем, да. Ты не против? Я уже давным-давно не выходил на природу.
      Джоанна пожала плечами.
      - Пляж большой.
      - Значит, мне придется спать под открытым небом в такую погоду?
      - Надо было принести палатку. В прогнозах же говорилось, что может пойти дождь.
      - Не смешно. - Майкл взял свою чашку и допил кофе.
      Они замолчали и постепенно погрузились в раздумья.
      - Джо, я чувствую себя полным идиотом, потому что до сих пор не выразил тебе свои соболезнования. Мне очень жаль, что ты понесла такую утрату.
      - Да, конечно.
      - Я знаю, ты тяжело переживала болезнь Фила, мне рассказал твой отец. Не хотелось бередить твою рану, только я много думал о тебе и молился, чтобы ты не теряла мужества. - Теперь Майкл говорил тихо, так тихо, что его голос сливался с жалобными вздохами ветра.
      - Спасибо за сочувствие. Но я бы хотела, чтобы тебя больше огорчала смерть Фила, чем мои переживания по этому поводу.
      - Извини, но ведь я его не знал - если не считать того, что ты мне рассказала. Он... он к тебе хорошо относился, Джо?
      - Да. И еще он был очень хорошим отцом.
      - Отлично. Я рад, что ты была счастлива. - Уголки его рта поникли. - А мы с Банни никогда не были счастливы. - В костре треснуло полено, и вверх взметнулся сноп желтых искр, озарив все вокруг своим светом.
      - Ты не обязан мне рассказывать о своем браке.
      - Но мне этого хочется. Мне нужно выговориться. Нам с тобой просто необходимо поговорить. Не хочу, чтобы ты верила в басню, которую я тебе рассказал в прошлый раз. То, что Банни нравилась наша совместная жизнь, это вздор. Мы постоянно ругались из-за того, как мало денег я зарабатываю, а когда я говорил, что хочу быть писателем, она смеялась. Она хотела, чтобы я ушел из университета и стал работать в Бостоне, в брокерской фирме ее отца.
      - Майкл, прошу тебя! - Джоанна закрыла глаза. - Не надо о ней говорить. Это все равно что сплетничать о мертвом.
      - Но мы с тобой должны об этом поговорить. Мы слишком долго держали в себе гнев, и оба знаем, в чем причина.
      - Нет! - решительно воскликнула она. - Не хочу об этом слышать.
      Красивое лицо Майкла омрачилось.
      - Наверно, ты права.
      Он казался огорченным, но Джоанне было все равно. Она ничего не хотела знать об их браке. Как бы спокойно она себя ни чувствовала рядом с ним, гордость заставляла ее сохранять дистанцию. Ей не хотелось, чтобы Майкл успокаивал ее рассказами о том, как он был несчастлив с Банни. Не нужны ей его извинения. Он хладнокровно лгал ей, пользовался ею, а потом бросил ради Банни, и ничто не может этого изменить.
      Ей вдруг стало холодно, как будто все тепло костра унес порыв ветра.
      - Давай-ка ложиться спать, - предложила Джоанна и встала, прежде чем Майкл успел возразить.
      В палатке она забралась в свой мешок и свернулась калачиком, чтобы немного согреться. Кэйси все так же крепко спал. Тут Джоанна услышала, как снаружи Майкл развязал веревку и на землю шлепнулся спальный мешок. Ей вдруг стало ужасно неловко. Майкл расположился у палатки, как часовой у ворот замка. Он волновался за них, извинился за вчерашний вечер, пошел на примирение, в результате чего ей стало намного лучше, а теперь она заставляет его спать на улице в такую сырую, промозглую ночь.
      - Эй! - позвала она. - Здесь еще есть место. Через несколько мгновений Майкл оказался в палатке и осторожно разложил свой спальный мешок рядом с Кэйси.
      - Обычно я совсем не такой легкомысленный и бываю недотрогой, особенно во время первого свидания, но под влиянием обстоятельств... Обещай, что утром не потеряешь уважения ко мне!
      На плотно сжатых губах Джоанны появилась улыбка. Ему всегда удавалось ее развеселить, в каком бы плохом настроении она ни была.
      - Замолчи и ложись. Господи, да ты неуклюж, как носорог!
      Наконец Майкл с облегчением вздохнул и лег.
      Снаружи ветер зачерпывал песок и швырял его в стены палатки, как дождь. Костер уже почти догорел, но Джоанна увидела, что Майкл полулежит, опираясь на руку, и смотрит в лицо Кэйси.
      - Джо, я не хочу, чтобы ты уезжала, лишь бы не видеть меня. - Она попыталась возразить, но он протянул руку и коснулся ее губ пальцем. - Я видел сумки с твоими вещами. Ты ведь собиралась уехать? Извини, вчера ночью я наговорил много гадостей. И я очень рад, что, несмотря на это, ты осталась. Без тебя дом совсем пустой.
      Он говорил уже шепотом, но у Джоанны перехватило дыхание. Она отвернулась и стала смотреть в потолок, чувствуя, что сердце вот-вот выскочит из груди.
      - Джо, я должен рассказать все до конца. Если учесть, какими мы бываем упрямыми и своенравными, этот шанс может больше никогда не повториться.
      У Джоанны ком встал в горле. Она не могла произнести ни слова.
      - Джо, я все хотел тебе сказать... Я никогда не любил Банни. Наш брак был сплошным фарсом.
      Его слова обрушились на нее со всей тяжестью, и ей стало трудно дышать. И какой же ответ он ожидает услышать? Джоанна отвернулась к стене, и по щеке у нее покатилась слеза.
      - Джо, - прошептал Майкл. Его голос прозвучал так, будто она ускользает от него, а он тщетно пытается ее удержать. - Джо, я женился на Банни потому, что она сказала всем, будто беременна. А я был слишком молод и не мог бороться со всеми ними - с отцом Банни, с ее и моей матерями и даже с твоим отцом. Меня загнали в угол. Но мне было все равно. Приложи они даже вдвое больше усилий, я бы не женился на Банни, если бы ты не бросила меня. - Майкл остановился, и Джоанне показалось, что он всхлипнул. - В конце концов я женился, потому что ты вышла за Фила. Мне стало незачем жить. Единственное, чего я не понимаю до сих пор, почему ты вышла за него? Потому, что с самого начала собиралась это сделать? Или... или ты так поступила в отместку? Я все это время терзаюсь догадками, а теперь не знаю, что и думать. Разве ты меня не любила, Джо? Ведь мы были так влюблены друг в друга, что не видели ничего вокруг. Или я все это выдумал?
      У Джоанны билось сердце, ныли виски. Она похолодела от ужаса, на лице у нее выступил пот.
      - Джо, - настойчиво произнес он, - почему ты вышла замуж за Фила?
      Вопрос Майкла, как гигантский валун, раздавил ее. Она не станет отвечать. Поздно. Вся эта ложь зашла слишком далеко.
      Джоанна молчала. Тишина становилась гнетущей. Вопрос повис в воздухе.
      Майкл, должно быть, подумал, что она заснула. Он покорно вздохнул и тоже отвернулся.
      ГЛАВА ВОСЬМАЯ
      Джоанна проснулась на заре. Было прохладно и сыро. Она обернулась и взглянула на Майкла и Кэйси - они все еще спали, освещенные тусклым утренним светом. Внезапно сердце Джоанны захлестнули чувства, и она перестала бороться с ними. Как это хорошо - снова быть вместе с Майклом, как это чудесно - просыпаться и видеть, что он рядом, а не за сотни миль отсюда, осознавать, что сегодня она сможет с ним говорить, видеть его лицо, глаза, улыбку, слышать этот глубокий, волнующий голос.
      Длинные черные ресницы Майкла вздрогнули. Он открыл глаза и прошептал:
      - Доброе утро.
      Она дружелюбно улыбнулась, встретившись с ним взглядом. Больше они ничего не говорили - только прислушивались к порывам ветра на пляже.
      Джоанна думала, что так и не заснет этой ночью. Она долго лежала, повернувшись к стене, снова и снова повторяя про себя слова Майкла и пытаясь найти в них смысл, но это было все равно что складывать мозаику, когда не хватает множества составных частей.
      Неужели он действительно любил ее так сильно? Возможно. Но, допуская это, Джоанна неизменно оказывалась в тупике. Если он любил ее, то как мог встречаться с Банни? Ведь она даже забеременела от него.
      С другой стороны, Майкл сказал, что, если бы она не вышла за Фила, он никогда бы не женился на Банни. Но она вышла замуж только через месяц после отъезда, почему же за все это время Майкл не попытался с ней связаться? Если он ее любил, то почему даже не позвонил? А как же ответственность перед Банни и ребенком, которого она ждала?
      В его оправданиях было много нестыковок, значит, он просто хотел очистить совесть, и глупо с ее стороны думать по-другому.
      Наконец Джоанна заснула, устав от вопросов, на которые не было ответов. Не было ответов? Но она ведь даже не спрашивала его ни о чем. Майкл хотел поговорить, и если бы она его просто спросила... но она повернулась к нему спиной и притворилась спящей. Она нарочно пресекла все попытки общения. Но тогда она просто растерялась и не знала, что делать.
      Теперь страсти улеглись, и, возможно, ей снова удастся затронуть эту тему.
      - Джоанна, - нарушил молчание Майкл.
      - Что? - Она выжидающе смотрела на него.
      - О нашем вчерашнем разговоре... - Он повернулся на спину, чтобы избавиться от ее взгляда. - Извини, если я говорил о том, чего не должен был касаться. Ночью я все обдумал - наверное, ты права. Так говорить о Банни было неуместно, и спрашивать о Филе я не имел права. Наверное, некоторые веши лучше оставлять в прошлом. Я думал, что разговор сможет устранить непонимание между нами, что нам станет легче, если мы кое-что проясним. Но, похоже, тебе лучше не говорить о неприятном. Вот и хорошо. По-моему, это больше не имеет значения. Все уже в прошлом, и, как говорится, дело с концом. Да и разговоры ничего не изменят, правильно?
      - Правильно, - с трудом выдавила она из себя, глядя на его точеный профиль. "И дело с концом".
      - Отлично. Я больше не буду заводить об этом разговор. Только вот... Майкл повернулся к ней. - Давай не будем больше ссориться, Джо. Нам с тобой просто необходимо провести это лето спокойно.
      - Да, не будем больше.
      Он протянул руку, перегнувшись через Кэйси, и осторожно заправил ей локон за ухо. Пальцы Майкла прикоснулись к ее щеке, и Джоанна ощутила, как ее сразу наполнила приятная теплота. Это и озадачило, и встревожило ее, и, когда он отстранился, Джоанна почувствовала облегчение.