- Можно мне остаться? - спросила Джоанна, хотя и так знала: ничто не заставит ее покинуть Кэйси.
      Врач тяжело вздохнул.
      - Мы не можем предоставить вам кровать...
      - Я знаю. Меня устроит стул. Мне лучше быть здесь.
      - И мне тоже.
      Джоанна бросила взгляд на Майкла и поняла, что его тоже не удастся отговорить.
      - Конечно, - кивнул врач. - Я понимаю. Когда он ушел, Майкл сказал, что пойдет искать кафетерий.
      - Что тебе взять, Джо?
      Джоанна совершенно не чувствовала голода, но вдруг поняла, что не ела уже почти сутки.
      - Суп с крекерами, чай - что угодно.
      - Заодно отдам вот это медсестре. Вспомнив об анкете, Джоанна подняла на него взгляд.
      - Не нужно, я потом сама спущусь.
      - Не дури. - Он схватил листок и вышел. Джоанна откинулась на спинку стула, закрыла глаза и шепотом воззвала к небесам.
      Надвигался вечер. Джоанна с Майклом почти не разговаривали, только сидели и прислушивались к звукам, доносившимся из коридора, - тихим звонкам, металлическим голосам, вызывавшим врачей.
      - Терпеть не могу больницы, - содрогнувшись, произнесла Джоанна и взглянула на Майкла. Она была ему так благодарна за то, что он остался вместе с ней.
      У него на губах появилось подобие улыбки, но в глазах ничего не отразилось. Казалось, он был целиком погружен в свои мысли. Лоб у него был нахмурен.
      - Тебе не обязательно здесь оставаться, - сказала она.
      - Я останусь, если ты не против. - Майкл старался не встречаться с ней взглядом. Он как-то странно себя вел с тех пор, как вернулся из кафетерия. Наверное, устал за день и к тому же беспокоился за Кэйси - так же, как и она. По крайней мере Джоанна надеялась, что дело именно в этом.
      Они задремали, сидя на стульях, и так прошла ночь. Кэйси проснулся перед рассветом и начал плакать. Медсестра сделала ему укол, чтобы боль от ушибов не беспокоила его. Вскоре в коридоре загремели тележки с завтраком. На улице солнце грело все сильнее, и жизнь входила в нормальное русло. А Джоанне казалось, что в стерильных стенах этой больницы время остановилось.
      Она взглянула на Майкла. Рубашка у него помялась, лицо было темным от щетины. Выглядел он усталым и обеспокоенным, но на вопросы Джоанны неизменно отвечал, что все в порядке. Должно быть, его привязанность к Кэйси оказалась гораздо глубже, чем она предполагала.
      Зашла медсестра и в очередной раз проверила у Кэйси пульс и глаза.
      - Мы больше ничего сделать не можем, в такой ситуации организм помогает себе сам. Ему уже лучше - пусть отдохнет.
      - Где я? - спросил Кэйси, когда она ушла. Его синие глаза казались такими большими на исхудавшем личике.
      - В больнице, малыш, - мягко ответил Майкл, наклонившись к нему поближе. - Помнишь, что вчера случилось в парке?
      Кэйси покачал головой и поморщился от внезапной боли.
      - Ты упал с горки, милый, - взволнованно напомнила Джоанна.
      - А, правда. Я хотел съехать вниз на животе, встал, чтобы перевернуться, и...
      - Кэйси, ну как же ты! - мягко пожурила его Джоанна.
      - Мама, я больше не буду.
      - Я уверен, что не будешь. - Майкл наклонился и нежно поцеловал мальчика в лоб.
      Джоанна забежала в ванную, чтобы Кэйси не видел ее слез.
      Когда она вернулась, Майкл читал вслух детскую книжку, взятую напрокат в комнате для игр. Он тяжело облокотился о кровать, глаза у него были полузакрыты.
      - Ты выглядишь еще хуже, чем он! - Джоанна старалась говорить как можно веселее. - Сходи выпей кофейку.
      Майкл не возражал.
      - Я скоро вернусь, малыш. Смотри не вздумай прыгать и бегать, пока меня не будет.
      ***
      Кэйси выписали в тот же день. Несмотря на всю свою усталость, Джоанна летала как на крыльях. Несколько дней ему велели лежать. Врач предупредил, что в ближайшее время могут быть новые приступы тошноты и Кэйси может иногда жаловаться на зрение, но самое худшее позади. Скоро ребенок поправится, и все будет в порядке.
      Майкл отнес его в гостиную и положил на кушетку.
      - Включить тебе телевизор?
      Кэйси кивнул.
      - Ладно, вы тут посидите, а я пойду приму душ. Потом мне нужно будет уйти, но я скоро вернусь.
      - Куда ты? - задержала его Джоанна, когда он направлялся к лестнице.
      Он обернулся, но не поднял на нее взгляда.
      - Да так, кое-что надо сделать.
      С тех пор как с Кэйси произошел несчастный случай, Майкл был необыкновенно молчалив. Он так редко к ней обращался, что ей уже начинало казаться, будто он ее избегает. Хотелось бы приписать это усталости, но дело было явно не в этом. Майкл замкнулся и постоянно думал о чем-то своем. Обидно, когда тебя так резко выставляют из своей жизни, особенно после того, что они пережили вместе. Где эти чувства теперь, когда они ей так нужны? Неужели их отношения были такими хрупкими, что уже поломаны? Из-за чего? Что она такого сделала?
      Вскоре заехала Мэг и привезла отварные макароны, ветчину и сыр.
      - Я подумала: у тебя сейчас не то настроение, чтобы готовить, пояснила она. Мэг также передала от своих детей открытки для Кэйси с пожеланиями скорейшего выздоровления.
      Джоанна обрадовалась ее визиту - после треволнений двух последних дней ей нужно было пообщаться с кем-нибудь веселым и разговорчивым вроде Мэг. Когда она ушла, Джоанне было уже намного лучше.
      Поужинали они рано. Джоанна уложила Кэйси спать вместе с его любимой игрушкой и прикрыла окно, потому что с океана дул холодный ветер. Сгустились сумерки, а Майкла все не было. Дорога, на которую смотрела Джоанна, превратилась в темную полоску посреди зарослей восковницы и дикой сливы. Вдалеке слабо светилась песчаная тропа, ведущая к пляжу. Океан был спокойным, тихо плескались низкие волны.
      Сердце у Джоанны щемило от переживаний. Как она любит этот дом! И как сильно любит человека, живущего в нем. Если бы только лето не кончалось...
      Но оно все-таки закончится. Три недели пролетят быстро, и что потом? Попросит ли ее Майкл остаться? На мгновение Джоанна прониклась той же надеждой, что и несколько дней назад, но сразу упала духом под грузом сомнений. Майкл так странно повел себя...
      Вдруг ей стало грустно и страшно. Одна только мысль о возвращении в Нью-Хэмпшир приводила ее в ужас, у нее не было ни малейшего желания возвращаться в магазин или идти учиться на программиста. С пугающей ясностью она осознала: больше всего на свете ей хочется стать женой Майкла и быть с ним до конца своих дней.
      Все равно, где они будут жить и работать, главное - что вместе. Остальное не так важно и решится само собой.
      Ей хотелось жить здесь, на Винъярде. В доме, похожем на этот, только чуть больше, чтобы было место для детей, которые у них наверняка появятся. Там должен быть кабинет, где Майкл сможет писать свои книги, и сад, где она будет выращивать цветы...
      Джоанна печально улыбнулась: в мире, где женщины борются за то, чтобы освободиться от роли матери и домохозяйки, она безрассудно мечтает о совершенно противоположном.
      Не то чтобы Джоанне совсем не хотелось работать, просто она мечтала об интересном деле, которое к тому же не мешает семейной жизни. Например, печатать для Майкла. Да, ей бы понравилось работать дома - самой назначать для себя расписание, самой ставить себе задачи. Она могла бы открыть машинописное бюро, работать с текстами на компьютере, а возможно, даже издавать книги.
      Но, конечно же, это все пустые мечты. Они сбываются только в идеальном мире, настоящий мир совсем не такой. Джоанна всегда руководствовалась только соображениями практичности, и теперь настала расплата - ее жизнь безнадежно запуталась. Но если бы точно знать, что самое лучшее для нее и для Кэйси, то она и сейчас не теряла бы времени зря.
      - Спокойной ночи, Кэйси. Если я тебе понадоблюсь, позови. Я внизу, на веранде.
      Мальчик сонно улыбнулся, слегка приоткрыл глаза и снова закрыл, погрузившись в сон.
      Выйдя на веранду, Джоанна увидела Майкла - он сидел на деревянной лестнице, спускавшейся по утесам к причалу. Она поколебалась немного, но все же решила подойти.
      Присев рядом с ним на ступеньку, Джоанна обернула свою длинную юбку вокруг щиколоток и тихо сказала:
      - Привет.
      Майкл продолжал смотреть на темную воду, в задумчивости прижав к лицу свои длинные, изящные ладони.
      - Ты ужинал? - Джоанна не теряла надежды вывести его из подавленного состояния.
      Но он, похоже, ее не слышал.
      - Как Кэйси?
      - В порядке. Спит.
      Он задумчиво кивнул, положил руки на колени и глубоко вздохнул.
      - Джо, можно задать тебе вопрос?
      - Конечно.
      - Сколько Кэйси весил, когда родился?
      - Что? - Она засмеялась, но внезапно замолкла. - Не помню.
      Майкл обернулся и пронзил ее взглядом.
      - Ладно, тогда спрошу по-другому: Кэйси родился недоношенным?
      Джоанна оцепенела. Перед ней вдруг вихрем пронеслись все дни, месяцы и годы - с тех пор, как она уехала из коттеджа шесть лет назад, и до этого самого момента. Он догадался! - стучало сердце.
      Майкл смотрел на нее таким пронизывающим взглядом, что она едва дышала.
      ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
      - Отвечай, черт возьми! - взорвался Майкл. Джоанна вскочила.
      - Ну хорошо! Хорошо! - крикнула она. Ее измученные нервы не выдержали. Бежать было некуда - оставалось лишь встретить новую беду лицом к лицу. - Он не был недоношенным. Кэйси был совершенно здоровым, весил семь фунтов десять унций.
      - Значит... он был зачат тем летом?
      У Джоанны ком стоял в горле. Она ничего не могла сказать в ответ, но Майкл все понял по ее лицу и прикрыл глаза рукой.
      Джоанне стало нехорошо. Она коснулась его руки, но он оттолкнул ее и отвернулся.
      - К-как ты узнал? - дрожащим голосом спросила она.
      Майкл помолчал, а потом, откашлявшись, буркнул:
      - Я увидел дату его рождения в анкете, там, в больнице.
      Она сразу поняла, что зря дала ему эту анкету. А ведь до сих пор она была так осторожна...
      - Значит, малыш Кэйси - мой сын. Мой. - Он пристально вглядывался в надвигавшуюся ночь, будто искал в ней подтверждения сказанному. Лицо его помрачнело. - Джо, как ты могла прятать его от меня все эти годы? Как ты могла так со мной поступить? Шесть лет! Неужели я так мало значил для тебя? Неужели ты меня так ненавидела?
      Именно такой реакции Майкла она и боялась - с того самого дня, как решила скрыть, кто отец ребенка. За все прошедшие годы этот страх только усилился. Чем дольше она будет скрывать, тем больше он разозлится, когда узнает - если узнает. Но он никогда не узнает, успокаивала она себя.
      - Если сразу не скажешь правду, то потом очень трудно, - неопределенно начала она. - Кроме того, Фил хотел воспитывать Кэйси без постороннего вмешательства.
      Майкл обернулся.
      - Так он знал?
      Ей показалось, будто она сейчас умрет.
      - Да. Он взял с меня обещание, что я никому не скажу. А потом, дело еще и в Кэйси, - быстро добавила она. - Я не хотела, чтобы он рос в сомнениях, как я.
      - Все равно можно было найти способ, - настаивал Майкл. - Даже если ты не хотела ему говорить, что я - его отец, ты могла бы позволять мне встречаться с ним.
      Видно было, что Майкл не просто рассержен, ему больно, очень больно.
      - Ты не представляешь, как мне сейчас плохо. Я так зол, так расстроен... и ничего не могу поделать. Столько времени прошло зря! И самое обидное, что прошло навсегда. Ничто не может его вернуть, оно потеряно для меня.
      Джоанна кивнула. Теперь, когда она любит его больше жизни, он ее презирает... Прятать сына, скрывать само его существование, лишить отца радости видеть своего ребенка - это непростительно. Эта рана не заживет никогда.
      А Майкл все смотрел на воду.
      - Почему ты мне не сказала, что беременна?
      Джоанна растерялась, не зная, что ответить.
      - Черт тебя возьми, Джоанна! Почему?
      С новой силой разгоревшаяся в нем злость напугала ее.
      - Я сама не знала, пока не уехала отсюда.
      - Тогда почему ты не сообщила мне?
      Джоанна с недоверием покосилась на него и почувствовала, как в ней нарастает гнев.
      - Может, я вела себя не слишком умно, но я не мазохистка. У тебя уже была беременная подружка - во всяком случае, мы все так думали, - и ты решил жениться на ней.
      - Ничего я не решал! - Майкл на секунду замолк и вопросительно глянул на нее. - Не было такого! Кто тебе сказал?
      - Все. Мой отец, твоя мать. Не надо теперь оправдываться. Кроме того, если ты не собирался жениться на Банни, то почему даже не попытался найти меня?
      - Я пытался! Несколько недель подряд!
      Они смотрели друг на друга. Слова Майкла вдруг привели Джоанну в замешательство.
      - Не нравится мне все это, - прошептала она.
      - Мне тоже. - Майкл снова задумчиво нахмурился. - Куда ты уехала отсюда?
      - Домой, конечно. Но мама что-то заподозрила, стала задавать вопросы и рыться в моих вещах, так что пришлось уехать в колледж.
      - В колледж?
      - Да. Ты помнишь, я собиралась осенью в колледж? Занятия начинались только через неделю, но общежитие было уже. открыто, и я туда переехала. Мне нужно было побыть одной.
      - Так вот где ты пряталась! - Майкл в упор посмотрел на нее. - Я много раз звонил к тебе домой, а твоя мать постоянно говорила, что тебя нет дома.
      Джоанна широко раскрыла глаза.
      - Ты действительно звонил?
      - Да. Конечно, я не представлялся, она ведь меня не жаловала.
      - А как же иначе, ведь ты сын Вивьен.
      - Ну и злопамятный вы народ!
      - Так ты правда звонил?
      - Конечно! Джоанна, неужели ты думала, что я не позвоню? - Она пожала плечами, и Майкл сощурился. - Ты хочешь сказать, что за все эти годы мать тебе так ничего и не сказала?
      - Ни слова.
      Он недоверчиво воззрился на нее.
      - Господи, что же ты обо мне думала?! Не отвечай, я догадываюсь. Значит, ты была в колледже... А какого черта ты делала в колледже, если вы с Филом собирались пожениться?
      Джоанна уронила голову на колени.
      - Мы не собирались пожениться, - простонала она. - Просто я забеременела, мне был нужен муж, а ты... ты собирался жениться на другой. Слезы жгли Джоанне глаза, хладнокровие ее покинуло.
      - Но... - Майкл все еще не понимал.
      - Что - "но"? Хорошенькое у тебя получилось лето. Даже не одна, а две беременные девушки! Извини, что не поздравляю тебя, поскольку сама оказалась одной из них, к тому же выставленной за дверь.
      - Замолчи! - Он впился пальцами в ее руку. - Давай кое-что проясним. Я любил тебя, любил больше, чем кого бы то ни было в своей жизни. И с тех пор никого не любил.
      У Джоанны перехватило дыхание. Она смотрела на него, с головокружительной быстротой погружаясь в опасные глубины его глаз.
      - Хороший же ты выбрал способ, чтобы доказать мне это!
      Он еще сильнее стиснул ей руку.
      - Джоанна, я никогда не обманывал тебя! Никогда!
      - Ну да, конечно. Банни не была беременна, но ты-то думал, что она ждет от тебя ребенка, потому и женился на ней. Что-то тут не вяжется, как ты считаешь?
      Майкл отпустил ее и перевел взгляд на черную рябь лагуны.
      - Вот и ты мне не веришь, - пробормотал он. - Разве ты не помнишь, как я был в тебя влюблен? Весь год я ждал, когда же снова придет лето и я увижу тебя... Я жил только твоими письмами. А когда лето пришло, оно стало самым чудесным временем в моей жизни. Ты была... так прекрасна.
      - Я была молода и наивна, - парировала она.
      - И я тоже.
      - Ты был уже взрослым, Майкл.
      - Мне было всего двадцать два года.
      Джоанна перевела взгляд на лагуну, где мерцали огоньки других причалов и домов.
      - Что бы ты ни чувствовал, это не идет ни в какое сравнение с тем, что чувствовала я. Ты был для меня первым. Я готова была взлететь к небесам от счастья... Я так тебя любила! - Это признание вызвало в душе слишком яркие воспоминания, и Джоанна всхлипнула. Потом еще раз. И тут она точно сломалась под грузом всего пережитого и начала неудержимо рыдать.
      Майкл долго гладил ее по спине и наконец притянул к себе. Джоанна уткнулась лицом в его рубашку.
      - Джоанна, почему все так глупо получилось? Как мы могли допустить, чтобы нас обманули? - Он нежно погладил ее по щеке. - Пожалуйста, расскажи в точности, что случилось в тот вечер. Пора нам наконец все выяснить.
      - В-в какой вечер?
      - В тот вечер, когда я пошел к Уилкоксам. Накануне твоего отъезда.
      - Ну... Когда мне сказали о вас с Банни, я долго ждала тебя, ждала, когда ты вернешься, всю ночь, и думала о том, что мы собирались пожениться, и не могла поверить, что ты такой жестокий, что ты меня обманул. Но ты не вернулся домой, и я тебя возненавидела. Когда солнце встало, я упаковала чемоданы и уехала.
      - Ты должна была меня дождаться, - ответил он с такой же болью в голосе, как и у нее.
      - Зачем? Чего мне было ждать? Когда ты придешь и подтвердишь, что женишься на Банни?
      - Но это неправда, как она могла сказать такое! Это она, вместе с матерью Банни, затеяла разговор о женитьбе! Моя мать всегда восхищалась тем семейством. Породниться с ними было ее величайшей мечтой. - Майкл помолчал, потом продолжил задумчиво: - Ту ночь я провел на берегу моря, думая, как выпутаться из этой ситуации. Джо, я понимал, что меня подставили, как последнего дурака! Ведь я... я был с Банни тем летом только один раз, до того, как мы с тобой встретились здесь, на острове.
      Джоанна в смятении взглянула на него.
      - Но ты не думай, Джо. Да, мы с Банни встречались предыдущим летом. Тогда я думал, что люблю ее. Но, поверь мне, это быстро прошло. Осенью мы расстались и больше не виделись. Когда мы с тобой полюбили друг друга, наши с ней отношения давно были закончены.
      - А как ты объяснишь тот "один раз", когда вы были вместе?
      Майкл в отчаянии взъерошил волосы.
      - Это случилось в начале июня, в Бостоне. Она, как и я, только что закончила колледж, и родители устроили для нее грандиозную вечеринку. Я не хотел идти, потому что знал: она не смирилась с нашим разрывом и надеется, что я образумлюсь и вернусь к ней. И дело не в том, что она так сильно была увлечена мной, просто она не могла допустить мысли о том, что ее могут бросить. Как я только осмелился! Банни Уилкокс еще никто не бросал.
      Так вот, они пригласили к себе полгорода, Я уже несколько месяцев не видел Банни, она тоже не давала о себе знать, и поэтому я не хотел идти. Но мать настаивала, она считала, что Уилкоксы обидятся, если я не приду.
      На вечеринке Банни вела себя так, будто мы влюбленные, встретившиеся после долгой разлуки. И тогда родители при всех начали делать прозрачные намеки на наше с ней счастливое будущее. Клянусь, Джо, я выпил только два бокала, но мне вдруг стало очень плохо, закружилась голова. Я тогда перезанимался и неважно себя чувствовал. В тот день я даже ходил к врачу узнать, нет ли у меня мононуклеоза или еще чего-нибудь. Но оказалось, что я просто-напросто переутомился...
      Я попросил у Банни аспирин, выпил таблетку, но мне стало только хуже. Короче говоря, я помню только, что на следующее утро проснулся в комнате для гостей, а рядом лежала Банни. Я сейчас же встал и ушел.
      Больше я ее не видел до лета. У меня и в мыслях не было, что между нами что-то произошло, ведь я был почти в беспамятстве. Я и не вспоминал о том случае, пока в конце лета они не пригласили меня к себе. Когда я пришел, Банни объявила, что я отец ее будущего ребенка. Я ответил, что этого не может быть: я слишком плохо себя чувствовал в тот вечер и ее ребенок воображаемый ребенок - просто не может быть моим: Но мне никто не верил, а главное - не хотел верить. Наконец я выбежал из их дома и всю ночь просидел у моря.
      Утром я вернулся к Уилкоксам взвинченный донельзя и заявил, чтобы они нашли себе другого дурачка, - мне вспомнилось, что я тогда проснулся полностью одетым. Конечно, идти к ним было глупо, тем более что я знал, какой у нее вспыльчивый отец, но я был молод и далеко не благоразумен. В общем, мы стали выяснять отношения, и не успел я опомниться, как уже лежал на полу с разбитым носом.
      - Неужели вы подрались? - воскликнула Джоанна.
      - Ну да. - Он скорбно улыбнулся. - Миссис Уилкокс хотела даже отправить меня в больницу. К тому времени, как меня, всего перебинтованного, привезли домой, ты уже отчалила. Мне трудно было поверить, что ты бросила меня в такой ситуации! И я решил, что тебе нет до меня дела, ты оставила меня выпутываться в одиночку.
      - Майкл, как ты мог подумать такое?!
      - А что я должен был думать? Никто меня не переубеждал - ни твой отец, ни моя мать. Они были просто одержимы тем, что я должен жениться на Банни, должен сделать то, что они считают правильным. Мне оставалось только уехать. Я собрал вещи и вернулся в Бостон. Я позвонил тебе, но твоя мать повесила трубку. Следующие два дня я звонил день и ночь без перерыва, а затем, совсем отчаявшись, поехал в Нью-Хэмпшир.
      Джоанна закрыла глаза. Она не хотела этого слышать, не хотела видеть правду, открывшуюся перед ней. Если бы только она осталась и подождала, туман рассеялся бы сам собой. Ее жизнь могла бы сложиться совсем иначе! Нужно было доверять Майклу.
      - Я пришел к тебе домой и столкнулся с железной леди, которую ты называешь своей матерью. - Майкл криво улыбнулся. - Наверное, она рассказала тебе о моем визите не больше, чем о телефонных звонках.
      Джоанна покачала головой.
      - Она ненавидела все, что связано с отцом и с Вив, включая тебя.
      - Я, должно быть, напугал ее до смерти. - Он горько рассмеялся. - Пять дней не брился, совсем не спал. Я походил на бродягу - с забинтованным носом и по фингалу под каждым глазом. Сначала она сказала, что ты уехала в какие-то недосягаемые дали, на следующий день в весьма недвусмысленных выражениях велела убираться, а на третий день пригрозила вызвать полицию.
      Несмотря на все свои душевные терзания, Джоанна рассмеялась.
      - Она наверняка сделала бы это.
      - Я и не сомневался. Кроме того, я уже на день опоздал в университет, так что мне пришлось вернуться в Бостон, собрать вещи и отправиться в Вирджинию.
      Джоанна посчитала дни на пальцах.
      - Примерно тогда же я позвонила Филу. Майкл наклонил голову и с любопытством, смешанным с болью, посмотрел на нее.
      - Я жила в общежитии и ждала, когда начнутся занятия. И... и начала подозревать неладное. Я пошла на обследование, и тогда выяснилось, что я беременна. Что было делать? Матери я говорить не собиралась - у нее бы случился удар, особенно если б она узнала, от кого. К отцу, конечно, я пойти не могла. Так что пришлось позвонить Филу - он был моим лучшим другом.
      - Только другом? Я знаю, вы встречались.
      - Да, встречались. Мне кажется, что он всегда меня любил.
      - А ты?
      - Фил мне нравился, он был добрым, надежным, ласковым. Мы с ним буквально выросли вместе, но я тогда не любила его. Это пришло позже, когда мы поженились. А когда я звонила ему из колледжа, то он был мне просто другом. После моего звонка Фил сразу же приехал ко мне, предложил пожениться и воспитывать ребенка как своего собственного. А когда Кэйси родился, мы всем сказали, что он просто недоношенный.
      - Фил знал, что отец - я?
      - Да, он обо всем знал с самого начала.
      - Тогда все понятно. - Майкл задумчиво прикусил нижнюю губу.
      - Что понятно?
      - Как только закончились вступительные экзамены, я сразу же поехал в Нью-Хэмпшир.
      - Опять?
      - Ну да, у меня было несколько свободных дней перед началом занятий. Я снова отправился к твоей матери, и на этот раз она сказала, где тебя найти. Она дала мне адрес, и я помчался в ту квартиру над магазином.
      Джоанна безмолвно открыла рот, будто хотела что-то сказать, но промолчала.
      - Тебя там не было, но был Фил, он белил потолок. - Майкл остановился, и в глазах у него появилась печаль. - Я представился, и он очень странно на меня посмотрел - теперь-то я понимаю почему. Ты ведь все рассказала ему обо мне и о том, каким я оказался подлецом.
      Джоанна не отрицала этого.
      - Я спросил о тебе, но он ответил очень уклончиво: будто ты пошла за покупками, а когда вернешься, он не знает. Сказал, что отделывает для тебя квартиру. А потом потряс меня сообщением о том, что вы скоро поженитесь. Я был просто сражен этой новостью. Я ему сначала не поверил, но он показал твои вещи.
      У Джоанны все плыло перед глазами. Значит, Майкл был у нее дома?
      3- Можешь себе представить, каково мне было, когда я увидел коробки с твоей одеждой... А на кровати лежал твой голубой свитер, который мне так нравился...
      Джоанна коснулась его руки, но Майкл был безутешен - он только отвернулся и наклонился вперед, пытаясь заглушить боль.
      - Что я мог ему сказать? Я чувствовал себя полным идиотом! Так что и говорить ничего не стал - ни о тебе, ни о нашем лете, ни о наших планах на будущее. Ничего. Просто стоял и молчал.
      - Пожалуйста, не сердись на Фила...
      Майкл уронил голову на грудь.
      - Да нет, конечно, нет. Он, несомненно, считал себя рыцарем в сияющих доспехах, он защищал твою честь. А я... я же был последним негодяем. Я сказал, что ваша женитьба слишком внезапна. Он не колеблясь возразил, что это вовсе не так, вы вместе ходили в школу и всегда хотели пожениться. Должно быть, он тебя очень любил. Джо, он так говорил о тебе, зная, что я отец твоего будущего ребенка, которого он будет воспитывать! Я сказал, что вы слишком молоды для брака и что это ошибка. А он ответил, что ошибку можно сделать в любом возрасте. На меня будто град камней обрушился. Я решил, что ты, должно быть, рассказала ему обо мне и о Банни и что вы вдвоем посмеялись над моим положением.
      - Нет, никогда!
      - Я совсем потерял голову и не знал, что и думать. Я пожелал ему счастья с тобой, ушел и больше не возвращался. Тем временем Уилкоксы начали приготовления к свадьбе, и мне пришлось смириться с этим. Банни срочно нужен был муж - во всяком случае, я так думал. А может, я и в самом деле с ней переспал. Я уже ни в чем не был уверен. И потом, мне уже стало все равно. Все равно... - В его голосе появились нотки тогдашнего отчаяния.
      Джоанна смотрела на него и видела, как постепенно выражение его лица становится тверже.
      - После мнимого выкидыша я заставил ее во всем признаться. Я уже говорил, что не помню, как меня уложили в постель в комнате для гостей. Оказалось, это потому, что вместо аспирина она дала мне валиум! Десять миллиграммов валиума в сочетании с алкоголем и усталостью.
      - Вот идиотка! Это могло плохо для тебя кончиться.
      Воцарилась долгая, скорбная тишина. Наконец Джоанна подняла взгляд, вяло улыбнувшись.
      - Ты знаешь, на кого мы с тобой похожи?
      - На кого?
      - На Ромео и Джульетту. Мы действовали слепо и опрометчиво и были врозь в самые важные моменты.
      Майкл кивнул.
      - Нас окружали люди, преисполненные благих намерений, - продолжала она. - Но в результате они только навредили нам.
      Однако на сей раз Майкл не согласился с нею.
      - По отношению к нам у них не было благих намерений. Они не видели дальше собственного носа. Зло, что они нам причинили, уже нельзя исправить.
      Губы Джоанны задрожали. Нет, это невозможно. Неужели разговор идет о любви, которую они когда-то испытывали друг к другу? "Я любил тебя больше всех", - сказал он, но о том, что любит до сих пор, ни слова. Теперь все выяснилось, заблуждения устранены, туман прошлого рассеян и всему нашлось объяснение. Но факт остается фактом: как бы сильно он ее ни любил, какой бы искренней, страстной, исключительной ни была эта любовь, все осталось в прошлом.
      ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
      - Может, пойдем в дом? - предложил Майкл, заметив, что Джоанна дрожит.
      - Да, я бы хотела быть поближе к Кэйси.
      На веранде Майкл уселся в свое любимое кресло, а Джоанна зажгла фонарь. Его ровный свет создавал особенно уютную атмосферу во тьме этой теплой ночи.
      Она села и сложила руки. Об их полном невзгод прошлом сказать было больше нечего, но все же разговор еще не закончился. Нужно обсудить основную тему - Кэйси.
      Джоанна бросила взгляд на Майкла. Сложив руки, будто в молитве, он не отводил взгляда от ее лица. Свет блестел у него в глазах, оттенял высокие скулы.
      - Так, значит, Кэйси - мой сын, - наконец произнес Майкл, медленно и задумчиво. Джоанна кивнула, ожидая продолжения. - Ты хорошо его воспитала.
      - Ты правда так думаешь?
      - Конечно. Чудесный малыш - веселый, живой, сообразительный.
      - Точно такой же, как ты.
      И тут ей подумалось, что лучше бы она держала эту мысль при себе. На лице Майкла залегла глубокая печаль. Джоанна знала - он снова думает о долгом времени, проведенном вдали от Кэйси.
      "Ты могла бы что-нибудь придумать". Ей показалось или Майкл и вправду пробормотал эти слова, поднимаясь с кресла? Он долго стоял у перил, вглядываясь в ночную тьму.
      Джоанной овладела невыносимая скорбь. Его обида перечеркнула все, что произошло между ними этим летом, - совместную работу, их чудесную любовь. Как глупо было с ее стороны надеяться, что у них еще есть шанс! Теперь Майкл презирает ее за то, что она скрывала от него Кэйси. Как она могла надеяться, что он никогда не узнает? И даже если бы не узнал, разве они могли бы жить счастливо, если бы внутри нее жила такая гнетущая ложь?
      - Думаю, глупо надеяться, будто что-то можно исправить, - грустно прошептала она. - Так же глупо, как пытаться повернуть время вспять.
      - Да, прошлое потеряно для нас, - согласился он. - Но я бы хотел что-нибудь сделать для будущего.
      Джоанна вскинула голову.
      - Что ты сказал?
      - Отныне я бы хотел регулярно видеться с Кэйси.
      Она улыбалась, пока до нее не дошел смысл его слов.
      - Ах, вот как...
      Он обернулся.
      - Ты не против?
      - Нет, конечно. Он к тебе очень привязался. Почему она позволила себе думать, что в будущем Майкла есть место и для нее?
      - И ни о чем не волнуйся, я ни слова ему не скажу о наших с тобой отношениях, пока он не подрастет.