— А я уж и не чаяла с тобой свидеться, — сказала Хло.

— Надо думать, — ответил я.

— Да что ты в этом смыслишь?

— Довольно много. — Я снова поцеловал ее и сказал:

— Где мы будем ночевать — тут или у меня в Канарси?

— Мы? Что значит — мы?

— Ты понимаешь, о чем я.

Она высвободилась из моих объятий, отступила на несколько шагов и оглядела меня с ног до головы.

— Ты намерен и дальше держать этот бар?

— Думаю, что нет, — ответил я. — Организации он больше не понадобится, а мой контракт с мафией кончился, потому что кончился дядя Эл. Наверное, надо определиться, найти себе нормальную работу с хорошей зарплатой и неплохим приварком и подумать, чем бы заняться на пенсии.

— Ты слишком забегаешь вперед, — сказала Хло. — Но действительно ли ты решил угомониться и вести себя как взрослый человек?

— Определенно.

— В таком случае можешь опять задать мне этот вопрос, только чуть позднее и в более приемлемых выражениях.

— Еще как задам, — пообещал я. — А как насчет обеда? Ты не хочешь сходить в настоящий ресторан?

— Вот здорово! Я только...

В дверь позвонили.

Мы с Хло переглянулись.

— Как ты думаешь, это Арти? — шепотом спросила она.

— Не знаю, — ответил я.

— А что если он?

— Ты имеешь в виду нас с тобой?

Она кивнула.

— Я с ним поговорю, — пообещал я. — Не беспокойся, я хорошо знаю Арти.

Он все равно не связывал с тобой никаких далеко идущих планов. И вообще ни с кем.

— Я знаю, — сказала Хло.

Я подошел к двери, открыл ее и увидел, что это вовсе не Арти, а мальчик-рассыльный из «Вестерн-Юнион». Он вручил мне конверт и ушел, а я закрыл дверь, вскрыл конверт. Подошла Хло, и обняла меня рукой за талию, и прижалась щекой к моему плечу, и мы вместе прочитали телеграмму.

Она пришла из Хантсвилла, штат Алабама, и была адресована нам с Хло, и в ней говорилось вот что:

«Алтея и я поженились Хантсвилле нынче днем тчк. Утром вылетаем Швейцарию тчк. Почему бы и вам не поладить вопросительный знак».

— Ну, это конец! — воскликнула Хло.

И была права.

Примечания