— Ради всего святого! Что же все-таки происходит?

В это мгновение дверь спальни отворилась и в комнату решительно вошел Эндрю. Он словно почувствовал, что Эвелин вот-вот потеряет остатки мужества. Серо-стальные глаза мужчины впились в лицо невесты, затем твердый взгляд переместился на ее подругу.

Эвелин бросило сначала в жар, потом в холод. Она зачарованно смотрела на жениха, но глаза ей застилала какая-то дымка. Он был в обычном деловом костюме с белой рубашкой и темным галстуком. Однако что-то в его облике — может быть, красная роза, вдетая в петлицу, — свидетельствовало о том, что сегодня в его жизни происходит торжественное событие и он готов идти до конца. При мысли об этом у Эвелин перехватило дыхание и кровь быстрее побежала по жилам.

— Ты очень красива, дорогая, — негромко произнес Эндрю. — Ну что, пойдем?

Словно в трансе, девушка кивнула и послушно подошла к жениху. Она спиной чувствовала молчаливый отчаянный протест Вивиан, но ничего не могла с собой поделать. За последние несколько дней Эндрю стал ей настолько необходим, что она не могла ему ни в чем отказать. Он был надежен как скала, за которую можно спрятаться, укрываясь от разрушительной бури, бушевавшей в душе.

И, как будто понимая, что творится с его невестой, Эндрю продел ее руку в сгиб своего локтя и крепко прижал к себе. Теперь ты в безопасности, говорил этот жест. Эвелин, подняв припухшие веки, посмотрела ему в глаза и улыбнулась. Это была робкая, но очень искренняя улыбка.

Она не услышала, как тихо ахнула от удивления ее подруга, не увидела торжествующего взгляда, который Эндрю послал Вивиан. Эвелин низко наклонила голову, снова погружаясь в мир пустоты и полностью отдаваясь во власть стоявшего рядом мужчины, ибо только он мог помочь ей выжить.

Гражданская церемония была короткой — к великому облегчению Эвелин, боявшейся, что долго она не выдержит. Дядя и тетя расцеловали племянницу и пожелали ей счастья, однако она понимала, что оправиться от шока им еще не удалось.

Свидетельница была более прямолинейной. Воспользовавшись тем, что Эндрю отошел, чтобы переговорить с мужчиной, которого он коротко представил как Роберта Стронга, своего первого заместителя, она обняла подругу и посмотрела ей в глаза.

— Вот что, — настойчиво попросила Вивиан, — если я тебе понадоблюсь, дай мне знать, и я тут же приеду. Ясно?

— Спасибо. — Глаза Эвелин на белом как мел лице казались бездонными. Она наклонилась и легонько коснулась губами щеки подруги. — Не волнуйся за меня. Вив. Эндрю обо мне позаботится.

— Неужели? — Скептический взгляд Вивиан скользнул по высокой фигуре жениха. — Хорошо бы, не то семейке Левендеров придется иметь дело со мной.

Новобрачная слабо улыбнулась, прекрасно понимая, что все это — пустые слова. Вивиан не представляла серьезной опасности для Левендеров, но эти слова яснее ясного свидетельствовали о том, что ее им провести не удалось. Она считала, что Левендеры уже причинили Эвелин слишком много зла, и не могла допустить, чтобы это повторилось.

Свадебного завтрака не было. Как только молодые вышли из мэрии, Эндрю увлек молодую жену к ожидавшему их лимузину, заявив гостям, что торопится на самолет. Однако Эвелин подозревала, что он просто стремится поскорее увезти ее, поскольку версия об их счастливой любви при ближайшем рассмотрении могла рухнуть как карточный домик.

Сновавшие повсюду репортеры усугубляли ситуацию. С той минуты, как жених и невеста вышли из дома Левендеров, и до самого конца церемонии глаза слепили вспышки их фотоаппаратов. К тому времени, когда лимузин тронулся с места, Эвелин уже изнемогала от усталости. Необходимость изображать счастливую невесту отняла все ее силы.

— Ты как, в порядке? — спросил Эндрю, накрывая ладонью ледяные руки жены, безжизненно опущенные на колени.

Она кивнула и с облегчением откинулась на мягкую спинку сиденья.

— Наши фотографии снова появятся завтра на первых страницах всех газет? — Было ясно, что эта мысль не доставляет ей никакого удовольствия.

— Все зависит от того, — отозвался Эндрю, — не произойдет ли за это время какого-нибудь более значительного события. Люди моего круга считаются чем-то вроде разменной монеты. Нас подают, чтобы заполнить газетное пространство при отсутствии более интересной информации. Ужасно, правда?

— И как вы можете жить под постоянным прицелом фотоаппаратов? — Девушка зябко повела плечами.

— Вообще-то обычно меня не трогают, — заметил Эндрю, и Эвелин снова вздрогнула — ведь это по ее вине он оказался мишенью бульварных писак.

— Мне очень жаль.

— С какой стати? — резко спросил Эндрю. — Не ты же вызвала эту сенсацию, а я.

— И Винс, — глухо прибавила Эвелин.

— Ну да, стало быть, братья Левендеры, — кивнул он и нажал кнопку, опуская стекло, отделявшее кабину водителя от салона. — Постарайтесь, Джордж, оторваться от этих репортеров до того, как мы двинемся в аэропорт, — велел он шоферу. — Они уже вдоволь повеселились за наш счет.

Тот кивнул и бросил взгляд в зеркало заднего вида. Автомобиль мягко скользнул на другую полосу, у светофора свернул направо, затем — налево. Любому человеку, знакомому с Лондоном, могло показаться, что он везет пассажиров в резиденцию Левендеров, однако, по-прежнему поглядывая время от времени в зеркало заднего вида, водитель вскоре изменил направление, и лимузин, выехав из города, помчался к аэропорту Хитроу.

— У тебя ровно десять минут, чтобы успеть переодеться, — сообщил Эндрю, когда они вошли в зал ожидания для пассажиров первого класса, и, вручив жене небольшую дорожную сумку, проводил ее к дамской комнате.

Спустя десять минут Эвелин вышла оттуда в хлопчатобумажной светло-розовой блузке и коричневых брюках. Все это, по-видимому, уложила в сумку миссис Ларчер.

Эндрю подошел к ней. Он не стал переодеваться (впрочем, его костюм и не был свадебным), вынул только цветок из петлицы. На лице его снова появилось суровое выражение.

Он посмотрел на жену, и глаза его странно блеснули. Эвелин неожиданно ощутила возникшую между ними близость, и ей стало не по себе. Однако Эндрю уже протянул руку, чтобы забрать у нее сумку, и странное чувство исчезло.

— Мы опаздываем, — заметил он и повел ее сквозь толпу пассажиров, шагая так быстро, что она едва поспевала за ним.

Они прошли в самолет и направились к своим местам — лучшим в салоне первого класса. Слегка сбитой с толку и не на шутку напуганной суматохой Эвелин показалось, что едва они уселись, как лайнер оторвался от земли. И только тут девушка сообразила, что не знает, куда они направляются.

— К-куда мы летим? — неуверенно спросила она.

— А я все ждал, когда же ты об этом спросишь, — натянуто улыбнулся Эндрю. — В Сингапур.

— В Сингапур? — Эвелин растерянно заморгала. — И долго туда лететь?

— Долго. Ты успеешь выспаться и хорошо отдохнуть. — Он подозвал проходившую мимо стюардессу и попросил принести безалкогольные напитки, затем откинулся в кресле и принялся шарить в карманах. — Вот, возьми.

Эвелин машинально протянула руку и ощутила на ладони две маленькие таблетки.

— Но… — попыталась возразить она.

— Никаких «но», — отрезал муж. — Перелет будет нелегким, и тебе лучше всего уснуть.

Вернулась стюардесса со стаканами. У нее была милая улыбка и по-восточному раскосые глаза.

— Запей, — коротко скомандовал Эндрю, и Эвелин безропотно повиновалась. — Кстати, больше ты не будешь принимать лекарств, — заявил он, когда она со вздохом откинулась на сиденье. Девушка повернула голову и вопросительно посмотрела на него. — Пора приходить в себя, дорогая. Накачиваться таблетками — значит лишь временно отодвигать проблемы, но не решать их.

— Я и не собиралась принимать никакие пилюли, — возразила она. — Это ты все время кормишь меня ими.

— Все, больше не буду, — пообещал Эндрю. — А теперь расскажи мне… о своих родителях, — попросил он. — Твой отец ведь был врачом и какое-то время работал в Африке?

Откуда ему это известно? — удивилась девушка и утвердительно кивнула:

— Мама приехала в Лондон из Шанхая, — объяснила она. — Они с отцом познакомились, когда она работала медсестрой в клинике медицинского института, в котором он учился. Родители погибли… — прошептала Эвелин, привычно дотрагиваясь тонкими пальчиками до медальона, висевшего на шее. — Они служили в международном центре по оказанию гуманитарной помощи местному населению. Террористы обстреляли их машину…

— Сколько тебе тогда было лет?

— Тринадцать, — печально отозвалась Эвелин. — Я гостила у дяди и тети, а когда все случилось, просто осталась с ними. Они всегда были очень добры ко мне, — со вздохом закончила девушка.

— Но тебе по-прежнему не хватает родителей, — посочувствовал он.

— Да.

— Ну-ну, — прошептал Эндрю, видя, как глаза жены заволакивает слезами, и вдруг осторожно высвободил медальон из пальцев Эвелин и легко провел им по ее губам. — А теперь спи, — мягко приказал он.

Лифт, в котором она поднималась, вдруг стал стремительно падать. Эвелин в ужасе открыла глаза. Вся дрожа, она с минуту моргала, не в силах сообразить, где находится. А когда наконец вспомнила, на нее нахлынуло уже знакомое чувство опустошенности. Понадобилось еще несколько минут, прежде чем ей удалось отогнать от себя подступившие призраки и оглядеться.

Салон лайнера был погружен в темноту, тишину нарушал лишь приглушенный гул двигателей. Кто-то откинул ее сиденье, укрыл ноги легким пледом, подложил под голову подушку. Занавеска на иллюминаторе была опущена. Медленно повернув голову, Эвелин увидела лицо спящего Эндрю. Его неожиданная близость застала ее врасплох. Она не думала, что и он заснет. В последние несколько суток девушка видела его всегда подтянутым, готовым броситься в бой, и сейчас ей почему-то стало не по себе.

Его сиденье тоже было откинуто. Темноволосая голова свесилась на плечо. Он был без пиджака и галстука, а засученные рукава рубашки открывали загорелые, покрытые короткими черными волосками руки. На безымянном пальце поблескивало золотое кольцо, которое она надела на него во время брачной церемонии.

Эвелин невольно перевела взгляд на собственные руки.

Она замужем… за этим человеком!

Печальная улыбка тронула губы девушки, и она снова повернула голову, вглядываясь в лицо мужчины. Интересно, чего он ждет от этого безумного союза?

Лицо Эндрю оставалось непроницаемым, словно и во сне он скрывал свои мысли и чувства от всего мира. Зато сейчас, когда холодные серые глаза были закрыты, оно казалось мягче и спокойнее. Рот выглядел почти по-детски добрым, а изгиб губ неожиданно поразил Эвелин своей сексуальностью.

Она никогда не рассматривала Эндрю с этой точки зрения, и сейчас в ней внезапно шевельнулось какое-то новое ощущение, словно кто-то легонько провел кончиками пальцев по низу живота. Сердце девушки отчаянно заколотилось. Нет, сердито сказала она себе и закрыла глаза, отгоняя непрошеные эмоции. В данный момент Эндрю для нее жизненно необходим, но испытывать по отношению к нему какие-либо чувства она не собирается. Хватит с нее переживаний. Ни к чему создавать себе дополнительные проблемы.

Она снова вспомнила о Винсе, и с ее губ невольно сорвался тоскливый вздох.

— Ты проснулась?

Эвелин повернула голову и встретилась взглядом с глазами мужа. В полутьме они казались дымчато-серыми и смотрели на нее без обычной суровости.

Стоило ей только подумать о Винсе, как Эндрю это почувствовал. Нет, это невозможно! И все же каким-то таинственным образом он всегда умудрялся прерывать ее воспоминания о бывшем женихе.

— Да, — отозвалась Эвелин. — Как долго мы летим?

Эндрю поднес руку к лицу, вглядываясь в светящийся циферблат.

— Восемь часов. Ты так крепко спала, — сообщил он, — что не проснулась, даже когда мы садились для дозаправки.

Подняв руку, он ласково коснулся ее волос. Этот простой жест неожиданно смутил Эвелин, и она отпрянула. Ее испугало даже не его прикосновение, а то, что в ответ она ощутила тот же трепет внизу живота, что и несколько минут назад.

Мягкое выражение сразу исчезло с лица Эндрю, и Эвелин с запоздалым раскаянием поняла, что не могла бы обидеть мужа сильнее, даже если бы намеренно решила это сделать. В следующую минуту он привел свое кресло в вертикальное положение, сел прямо и включил свет.

Охваченная чувством вины, Эвелин несколько секунд сохраняла неподвижность, затем медленно выпрямилась.

— Извини, — прошептала она. — Я не хотела…

— По-моему, нам не помешает чего-нибудь выпить, — оборвал ее он и нажал кнопку вызова стюардессы.

Эвелин поморщилась. Конечно, она заслужила его недовольство. Все это время он старался поддерживать ее и мог рассчитывать на то, что его прикосновение не вызовет у нее такой бурной негативной реакции.

Оставшаяся часть полета стала для девушки настоящим испытанием, главным образом из-за того, что спать она уже не могла и вынуждена была скучать рядом с мужем, который совершенно перестал обращать на нее внимание и с головой ушел в работу.

Девушка едва удержалась, чтобы не вздрогнуть, когда Эндрю неожиданно протянул руку, задев ее грудь. Однако он лишь поднял шторку на окне.

— Если не хочешь пропустить по-настоящему впечатляющее зрелище, смотри сюда, — спокойно произнес он, снова откидываясь в кресле.

Ресницы девушки затрепетали — она все еще была под впечатлением его прикосновения. Что за глупости, растерянно выругала она себя. Это просто от неожиданности, а не… — Лин! — позвал Эндрю. Она сделала глубокий вдох, взяла себя в руки и посмотрела в иллюминатор. И тут же изумленно ахнула. Солнце сияло, ярко освещая великолепную панораму: множество малых узких бухт и заливов, образованных руслами небольших рек, золотистые песчаные пляжи, яркая тропическая растительность… Потом Эвелин увидела внушительное здание морского вокзала, а далее, насколько хватало глаз, тянулись постройки всевозможных форм и размеров. Среди них выделялись обращенные фасадом к морю пяти-шестиэтажные дома, напоминающие городские кварталы викторианской Англии, и современные высотные здания из стекла и бетона. Все это было исполнено величия, от которого замирало сердце.

— Добро пожаловать в Сингапур, одну из дивных жемчужин Юго-Восточной Азии, — негромко произнес Эндрю. — На этом крохотном клочке земли торгуют всем, чем только возможно.

Эвелин вполне готова была в это поверить.

— Я езжу сюда почти всю свою сознательную жизнь, — продолжал Эндрю, — но ни разу не видел замусоренных улиц или следов запустения на зданиях, скульптурах, в парках… Местные жители заботятся о своем городе и гордятся им. Здесь можно встретить и старомодные трамваи, перевозящие людей за ничтожную плату, и паромы, с помощью которых можно переправиться на острова, охотно посещаемые туристами, и многое другое. Иными словами, любые передвижения требуют минимум усилий, если только тебе не вздумается ехать на машине, — улыбнулся он и прибавил: — А вообще-то я хотел, чтобы ты посмотрела на город… вот как раз сейчас!

Эвелин взглянула в иллюминатор и невольно вытянула руку, инстинктивно стремясь за что-нибудь ухватиться. Вцепившись в рукав мужа, она испуганно ахнула:

— Господи, Эндрю, мы летим так низко!

— Потрясающе, правда? — засмеялся он, не сводя глаз с ее лица. — Кажется, город сам рвется нам навстречу. К аэропорту здесь довольно сложно подлететь, но показатели безопасности у них безупречные. Не бойся, сядем нормально. — Его ласковый голос успокаивал.

Только тут Эвелин осознала, что впилась в его руку ногтями, и, густо покраснев, смущенно расцепила пальцы.

— Ох, прости, — прошептала она. — Я просто не…

В ответ Эндрю накрыл ее руку ладонью:

— Я думал, ты уже поняла, дорогая, — тихо произнес он. — Можешь держаться за меня сколько тебе угодно. Именно этого я и хочу.

Увидев выражение его глаз, Эвелин замерла. Затем тряхнула головой, отогнав непрошенные мысли. Этого просто не может быть. Они, конечно, женаты, но это не настоящий брак. Им просто нужно спасти свою репутацию.