Чарити скривилась.

– О какой чистоте ты говоришь? Я выхожу замуж по расчету, разве этим не все сказано?

Жерар вздрогнул, как от удара, но не ответил. Потом нервно провел ладонью по волосам и повернулся к двери.

– Гости ждут, – странным, внезапно охрипшим голосом пояснил он. – Пора спускаться.

Чарити послушно двинулась к выходу. На душе у нее было тяжело и тоскливо. Хрупкое согласие и взаимопонимание, внезапно возникшее между ней и Жераром, исчезло без следа, уступив место ставшим привычными холодности и напряжению.

Но разве могло быть иначе? – печально размышляла Чарити, спускаясь по лестнице, опираясь на руку будущего супруга. Ложь во спасение все равно остается ложью, и оба мы прекрасно это чувствуем. Жерар женится на мне ради бабушки… Я выхожу замуж ради благополучия сестры. Разве могут между нами быть какие-то иные отношения, кроме делового сотрудничества партнеров по обману?

А, кроме того, за дни, проведенные во Франции, Чарити начала подозревать, что Жерар скрывает от нее истинные причины, побуждающие его удочерить чужого ребенка. К примеру, он сослался на то, что срочно нуждается в официальном наследнике своего состояния. Но в таком случае, ему нужен мальчик, а не девочка! Что за спешка с удочерением первой попавшейся черноволосой малютки? Но и это еще не самое странное. За те несколько дней, которые Чарити прожила в семье де Вантомм, ей стало ясно. что удочерение Полин не нужно здесь никому кроме Жерара.

В самом деле, если авантюру со свадьбой еще можно объяснить желанием порадовать умирающую бабушку, то совершенно очевидно, что старушка не доживет до официального срока присвоения Полин гордой фамилии де Вантомм. Для чего тогда Жерар настаивает на соблюдении всех юридических формальностей? Он вполне мог просто разыграть спектакль, а после бабушкиной кончины с легким сердцем освободиться от ставших ненужными актеров.

Чем дольше Чарити размышляла над этим, тем подозрительней казалось ей все происходящее. Возможно, она совершила роковую ошибку, поспешно приняв предложение Жерара?

– Не трусь! – по-своему истолковал ее скованность Жерар. – Обещаю, что не позволю никому тебя съесть.

Чарити невольно прыснула и отогнала дурные мысли. В конце концов, ни она, ни Полин пока не видели от этого человека ничего, кроме добра! Не съест же он их, в самом деле!

Поначалу церемония знакомства с будущими родственниками оказалась даже еще более мучительной, чем представляла Чарити. Конечно, никто не посмел прямо высказать свое недоумение или осуждение, никто не шушукался за спиной невесты и уж тем более не рисковал выказать малейшее неуважение к ней, однако даже авторитет Жерара был бессилен запретить гостям многозначительно переглядываться и с нескрываемым любопытством разглядывать «англичаночку».

Однако, когда миновали напряжение и скованность первых минут, атмосфера заметно разрядилась. Мужчины одобрительно похлопывали Жерара по плечу и завистливо качали головами. Разговаривали по-французски, но по довольным ухмылкам на лицах поздравляющих и по слегка смущенному виду Жерара можно было понять, что здесь в ходу довольно фривольные комментарии. Комплименты, которыми гости осыпали юную избранницу своего родственника, не раз заставляли Чарити багроветь от смущения и теснее прижиматься к могучему плечу Жерара.

– Как видишь, все не так страшно, – еле слышно шепнул Жерар, когда церемония знакомства подошла к концу.

– Да уж, – буркнула она, переводя дыхание. Но радоваться оказалось рано. Это Чарити поняла сразу же, как только увидела последнюю гостью, приближающуюся с поздравлениями. В простом черном шелковом платье Жаклин была ослепительно прекрасна. Казалось, все в зале притихли, любуясь изящной фигурой и уверенной поступью красавицы. Чарити мгновенно почувствовала себя неуклюжим гадким утенком, робко разглядывающим грациозного лебедя.

На этот раз Жаклин спрятала свои коготки и очень тепло расцеловала молодых, поздравив с помолвкой. Когда красавица участливо поинтересовалась здоровьем Полин, Чарити совсем растаяла и решила, что была несправедлива к будущей родственнице.

– Шикарная женщина, – проронил Жерар, глядя вслед удаляющейся Жаклин.

– Я чувствую себя виноватой перед ней, – честно призналась Чарити. – Ведь я заняла ее место.

– Не торопись с жалостью! – с усмешкой посоветовал Жерар, не сводя взгляда с невестки, присоединившейся к группке гостей, обменивающихся последними светскими новостями. – У нашей красавицы исключительно острые зубки, и она не привыкла сдаваться без боя. Держись от нее подальше, если не хочешь в этом убедиться.

Чарити невольно вздрогнула. Как ни хотелось ей поверить в искренность Жаклин, слова Жерара звучали слишком убедительно. Тоскливое предчувствие охватило ее.

Как назло, именно сегодня оно не обмануло.

Через пару часов, когда Чарити, усталая и запыхавшаяся после Бог весть какого по счету тура вальса с очередным пожилым, но резвым кавалером, отошла к окну перевести дух, Жаклин как бы невзначай остановилась возле нее.

Какое-то время женщины молча наблюдали за Жераром, кружившимся в паре с очаровательной брюнеткой. Чарити с грустью отметила, что ей еще никогда не доводилось видеть будущего мужа таким веселым и оживленным. Куда только подевались всегдашние отчужденность и сдержанность? Погруженная в невеселые мысли, она невольно вздохнула, совершенно забыв о присутствии соседки.

– Думаешь, это и есть его последняя любовница? – не замедлила воспользоваться ситуацией Жаклин.

Чарити непонимающе уставилась в безмятежное лицо красавицы. О чем она говорит? Какая еще любовница?

– Ах прости, я думала ты знаешь… – притворно испугалась Жаклин, пряча довольную усмешку. – Надеюсь, я не испортила тебе помолвку? Дорогая, поверь, не стоит расстраиваться из-за таких пустяков! Рано или поздно тебе все равно пришлось бы с этим смириться.

Чарити глубоко вдохнула, пытаясь унять бешено колотящееся сердце. Успокойся! – приказала она себе. Эта Жаклин – настоящая змея в траве! И говорит она все это только потому, что ей не удалось заполучить Жерара… Она просто ревнует и завидует, только и всего!

– У Жерара нет никакой любовницы, – отрезала Чарити, глядя в ледяные глаза Жаклин.

– Не будь наивной! – с жалостью протянула красавица, прекрасно сознавая, что ее «обмолвка» сделала свое дело. Достаточно было одного взгляда на застывшее лицо Чарити, чтобы понять, как сильно ранили ее зародившиеся подозрения. – У всех французов есть любовницы. Надеюсь, тебе известно, что темперамент наших мужчин вошел в поговорку? Или ты считаешь, что все пять лет вдовства такой мужчина, как Жерар, жил монахом?

Нежный переливчатый смех красавицы показался Чарити самым отвратительны звуком, который она когда-либо слышала в жизни. Теперь ей стало ясно, как жестоко она обманывалась… Конечно же у Жерара были любовницы. Есть и сейчас. Разве Чарити не успела убедиться в неотразимой сексуальности, которой природа с избытком наградила ее будущего мужа? Так стоит ли осуждать женщин за то, что они не могут устоять перед знойными чарами этого коварного разбивателя сердец? А ей, Чарити, он предложил фиктивное замужество только потому, что она не привлекает его как женщина! От этой мысли Чарити почувствовала себя так плохо, что едва устояла на ногах.

– Как ты думаешь, с кем из них он спит? – проворковала Жаклин, наслаждаясь произведенным эффектом. – Мне кажется, Жерар чересчур тесно прижимает к себе свою партнершу… Вполне возможно, это и есть его очередная пассия. Очень хороша, не находишь? У Жерара превосходный вкус… правда, порой он ему изменяет, – не удержалась она от очередной шпильки. – Обрати внимание и на ту красотку, что стоит у дверей. Делает вид, будто безумно увлечена своим мужем, а сама то и дело многозначительно посматривает на нашего Казанову. Не удивлюсь, если это неспроста. Или вон та шатенка…

Чарити, как загипнотизированная, переводила взгляд с одного лица на другое. Все женщины казались ей сказочно прекрасными, и она с болью понимала, что не может упрекнуть Жерара за увлечение ими. Она чувствовала себя невзрачной простушкой, пытающейся претендовать на титул Мисс Вселенная. Униженная и раздавленная, она думала только о том, чтобы не расплакаться на глазах этой ужасной Жаклин.

– Мне так жаль тебя, дорогая. – Жестокая лицемерка покачала головой, даже не пытаясь скрыть злое торжество, сверкавшее в ледяной глубине ее неподвижных глаз. – Я на твоем месте просто извелась бы догадками…

– Ты нарочно мне лжешь, – дрожащим голосом выдавила Чарити, призывая на помощь остатки своего мужества. – Я тебе не верю.

– Вот не думала, что ты окажешься такой дурочкой, – сладко пропела Жаклин. – Впрочем, в твоем положении это, наверное, лучший выход. Ни одна уважающая себя женщина не потерпела бы такого поведения от своего будущего мужа. Все видят, что Жерар женится на тебе отнюдь не по горячей любви! – При этих словах Чарити вздрогнула, как будто ее ударили, и опустила голову. – Я допускаю, что ему нужен ребенок, но зачем такому мужчине ты, дорогуша? Нет, ты, конечно, по-своему очень мила, но… – Жаклин многозначительно улыбнулась. – Впрочем, каждому свое. Мой долг был раскрыть тебе глаза, а дальше разбирайся сама. Наслаждайся праздником, дорогая! Веселись на здоровье! – со смешком закончила она и плавно двинулась в центр зала, где ее сразу же окружили кавалеры.

Глотая слезы, Чарити поискала глазами Жеpapa. Он стоял возле дверей, оживленно беседуя с роскошной женщиной, в которой Жаклин только что заподозрила претендентку на его постель. С не свойственной ей раньше подозрительностью Чарити тут же отметила, что мужа красотки поблизости не наблюдается. И Жерар выглядит таким довольным… Воркуют как влюбленные голубки! – угрюмо подумала Чарити, умирая от ревности, но не в силах отвести глаз от мучительной картины. Она уже почти не сомневалась, что незнакомка состоит в интимной связи с ее будущим мужем.

Жерар, казалось, и не думал скрывать свои чувства. Каждый его жест казался Чарити неоспоримым доказательством влюбленности. Вот он галантно поднес к губам пальчики красавицы, вот что-то зашептал ей на ухо, от чего та залилась смехом и легонько ударила Жерара по руке. Когда парочка вдруг дружно снялась с места и скрылась в соседнем помещении, где был накрыт стол, Чарити поняла, что ее жизнь окончательно разбита.

Поймав насмешливый красноречивый взгляд Жаклин, девушка тяжело оторвалась от стены и слепо побрела сквозь нарядную толпу. Она чувствовала себя бесконечно униженной, выставленной на всеобщее осмеяние. Неизвестно, куда бы она забрела, если бы не попала в плотное кольцо молодежи, направляющейся на веранду, отданную в распоряжение любителей современных танцев.

Получив галантное приглашение присоединиться к танцующим, Чарити с облегчением кивнула, надеясь, что оглушительная музыка и бешеный ритм танцев помогут ей забыть о своей боли.

Через полтора часа она почувствовала себя заново родившейся. На веранде бешено кружилась в танце прежняя Чарити – та, какой она была два года назад, до смерти отца, перевернувшей всю ее жизнь. Вот обрадовалась бы покойная мама, доведись ей вновь увидеть горящие глаза и услышать счастливый смех дочери! Чарити уже забыла, когда в последний раз ей было так легко и весело. Ее окружали красивые счастливые люди, ей говорили комплименты и наперебой приглашали на все медленные танцы. Молодежь и в самом деле была в восторге от невесты Жерара, оказавшейся совсем не похожей на чопорную зануду с рыбьей кровью, какими они представляли всех англичанок.

Когда кто-то из гостей вытащил на веранду ящик шампанского, веселье сменилось настоящим угаром. То и дело слышались хлопки вылетающих пробок, вино лилось рекой, его пили прямо из горлышка. Чарити тоже сделала несколько глотков, чувствуя, как на душе становится все светлее, а недавние переживания кажутся смехотворными пустяками.

А потом шампанское полилось как вода, оживление на веранде достигло апогея и Чарити окончательно потеряла голову. Она кружилась в танце, перелетая от партнера к партнеру, чувствуя, как земля начинает бешено вращаться под ногами. И это было так смешно… Крепко сжимая в руке горлышко очередной бутылки, Чарити заходилась бессмысленным пьяным хохотом.

Один из ее кавалеров оказался смелее остальных. Крепко обхватив хрупкую фигурку девушки, едва прикрытую тонким шелком открытого платья, он сначала бешено вертел ее по веранде, а потом, тесно прижавшись к спине, начал танцевать что-то вроде ламбады. Чарити не сопротивлялась даже тогда, когда жадные руки все Смелее заскользили по ее телу, а танец стал напоминать совершенно недвусмысленные движения.

– Зачем тебе этот старик? – обжег ее ухо горячий шепот партнера. – Такой женщине, как ты, нужен кое-кто погорячее!

– Я люблю его, – так же тихо ответила Чарити, запрокидывая голову на плечо партнера. – Он просто ураган! – И она расхохоталась, вспомнив всегда мрачную мину Жерара.

В следующую секунду Чарити непонимающе захлопала глазами, увидев прямо перед собой только что пригрезившееся лицо. Несмотря на опьянение, она сразу поняла, что Жерар ей не снится и чем-то сильно рассержен. Интересно, что случилось? – смутно подумала она недоумевая, почему это ее партнер мгновенно остановился как вкопанный. И почему смолкла музыка?

– Довольна собой?

В повисшей тишине хриплый голос Жерара прозвучал ударом хлыста. Жерар шагнул к Чарити, с отвращением вырвал у нее из рук полупустую бутылку шампанского и молча обвел глазами застывшую компанию. Казалось, все мгновенно протрезвели, от веселья и куража не осталось и следа.

Жерар продолжал молча смотреть на руки незадачливого кавалера, сомкнутые на груди Чарити. Ему не пришлось даже открывать рта – молодой человек испуганно отпрянул и шмыгнул в темноту, где жались остальные. Чарити осталась стоять совершенно одна.

Какое-то время Жерар продолжал безжалостно разглядывать ее, потом медленно разжал губы.

– Можете присоединиться к гостям, – бесстрастно бросил он, и притихшая компания в мгновение ока испарилась с веранды, смешавшись с толпой в зале.

– Как это похоже на тебя! – взорвалась Чарити, раздосадованная тем, что недавние друзья столь поспешно бросили ее расхлебывать заваренную кашу. – Для тебя люди не больше чем марионетки, которых ты дергаешь за ниточки!

Вместо ответа Жерар шагнул вперед, крепко взял ее за здоровую руку и повел в дом.

– Что ты себе позволяешь? – в бешенстве прошипела Чарити, безуспешно пытаясь вырваться из железных клешей.

– Ты пьяна, – брезгливо констатировал Жерар, продолжая тащить ее за собой. – Я не позволю тебе позориться перед гостями.

– Я не пьяная! – испуганно запротестовала Чарити, с ужасом понимая, что Жерар прав. – И вообще, куда ты меня ведешь? – поразилась она через несколько секунд, сообразив, что они оказались возле пустынной лестницы на второй этаж.

Не отвечая ни слова, Жерар поволок ее наверх, провел полутемным коридором и втолкнул в спальню.

– Приведи себя в порядок, – приказал он, берясь за ручку двери, готовый выйти в коридор. – Я хочу, чтобы ты смогла попрощаться с гостями.

– Но я только что была с нашими гостями! – огрызнулась Чарити. – И нам было очень весело, пока ты не испортил все!

– Поясни, пожалуйста, что же я испортил? – холодно поинтересовался Жерар. – Помешал лапать тебя?

Чарити вспомнила объятия молодого человека и вжала голову в плечи. Кажется, она и в самом деле зашла слишком далеко… Но с какой стати Жерар так грубо разговаривает с ней? Сам прилюдно развлекается с любовницами и еще смеет читать ей мораль!

– Подумаешь! – с деланной беспечностью отмахнулась Чарити. – Насколько я понимаю, мы не давали друг другу обета верности!

– Поясни, – потребовал Жерар.

– Оставь меня в покое!

– Я жду.

– Отлично! – крикнула Чарити, чувствуя, что земля уходит из-под ног. – Сам напросился! Думаешь, я буду сидеть тут возле тебя, как верная Пенелопа, пока ты будешь развлекаться со своими любовницами? Сначала с одной, – она пошатнулась, – потом… потом с другой… Ошибаешься! Я тоже имею право на удовольствия!

Как ни пьяна была Чарити, она не могла не почувствовать, что атмосфера в спальне наэлектризована до предела. Глаза Жерара превратились в две узкие сверкающие щелки, на лице заиграли желваки. Никогда она не видела его в таком бешенстве.

Это подействовало на Чарити совершенно необъяснимым образом. Наверное, выпитое шампанское ударило ей в голову… Чем более угрожающим становился вид Жерара, тем сильнее ей хотелось довести его до предела. Тяжелое, дурманящее возбуждение поднялось откуда-то из самых глубин ее естества, сердце забилось бешеными, неровными толчками, горло пересохло от волнения.

– Я не желаю слушать этот пьяный бред! Пока я остаюсь твоим мужем, у тебя не будет любовника! – рявкнул Жерар, делая угрожающий шаг в ее сторону.

– Не смей мне приказывать! – пискнула Чарити, отступая к кровати. – Сам обещал, что я могу делать все, что захочу! Забыл?

– А ты, значит, хочешь завести любовника? – уточнил Жерар, приближаясь почти вплотную.

– А тебе не все ли равно?! – храбро выпалила Чарити, и, чувствуя, что сейчас упадет, уперлась руками в широкую грудь Жерара.

Вначале она искренне хотела оттолкнуть его, но это оказалось невозможным… Со сдавленным стоном она уткнулась головой в плечо Жерара и крепко обняла его за шею.

– Нет… – виновато шепнула Чарити, с наслаждением вдыхая знакомый запах, – не слушай меня. Я сама не знаю, что говорю. Наверное… я в самом деле напилась.

Жерар молчал, не сводя свирепого взгляда с полуобнаженной груди Чарити, прикрытой прозрачным голубым шелком. Одна мысль о том, что этой груди могут коснуться жадные руки гипотетического любовника, приводила его в бешенство. Вспомнив, как Чарити только что бесстыдно извивалась в объятиях молодого хлыща, он грубо сгреб ее в объятия и свирепо впился в губы.

Чарити с силой рванулась, пытаясь высвободиться. На секунду ей это удалось. Тяжело дыша, она остановилась у края кровати, с болью глядя в искаженное лицо Жерара.

Она понимала, что должна бежать. Знала, что, если не поторопится, произойдет непоправимое. Жерар хотел ее, это было видно. Грудь его тяжело вздымалась, сердце колотилось так сильно, что Чарити казалось, будто она слышит стук. И, тем не менее, он оставался неподвижным. Огромным напряжением воли Жерар заставлял себя стоять спокойно, ожидая молчаливого приглашения.

А Чарити колебалась. Она чувствовала, что сейчас все зависит от нее. Жерар говорил серьезно, когда предупреждал, что не совращает девственниц. Если она не захочет – он повернется и уйдет, чего бы ему это ни стоило.

– Нет… – растерянно пролепетала она. – Ты меня не хочешь.

И тут Жерар рассмеялся. Его отрывистый хриплый смех заставил Чарити испуганно вздрогнуть. В чем дело? Что она опять делает не так?

– Глупая, – прошептал Жерар, запуская одну руку в ее мягкие волосы, а второй осторожно сдвигая тонкую бретельку платья, обнажая плечо. – Совсем глупая, – пробормотал он, закрывая ее рот поцелуем.