Они выдержали испытание официального представления, затем вежливо, но быстро удалились. Келли всем сердцем почувствовала, как тяжело ее маме.
      На следующий день была прекрасная погода. Келли наслаждалась красивейшим видом из окна, взяв Брианну на руки.
      - Кто звонил? - спросила Линда, войдя в спальню. - Я слышала звонок, когда была в ванной.
      - Марвин звонил, мама.
      - Твой адвокат? Что он сказал?
      - Джейсон согласен пройти тест на отцовство. Без всякого принуждения.
      - Слава богу! Значит, он вернулся в Огайо?
      Отлично. Это означает, что ты можешь возвратиться вместе со мной.
      - Я не хочу ехать домой так скоро. - Келли была взволнована и раздражена. - Я буду здесь до тех пор, пока мне не надо будет вернуться на работу.
      - Ты собираешься на два месяца отложить тест? Ты же не сможешь подать иск о финансовой поддержке ребенка, понимаешь ли ты это, Келли?
      - Зачем мне такая срочность? Марвин согласен со мной. Джейсон сдаст кровь в Огайо, а я могу свозить Брианну в лабораторию здесь, в Техасе. Рано или поздно результаты теста появятся. Я подожду, когда Джейсон свяжется со мной.
      Она даст ему время осознать факт, что Брианна - его дочь.
      - Ты ненормальная, - Линда повысила голос. - Да знаешь ли ты, как трудно будет содержать ребенка на твою зарплату? Отец Брианны богат. Почему бы ему не платить?
      Келли положила девочку в переносную сумку, подоткнув одеяло вокруг нее. В чем Брианна нуждается, так это в любви и нежности. Деньги Джейсона этого не дадут.
      - Мама, - сказала она, подняв глаза и увидев огорченное выражение лица Линды, - это неважно для Брианны, правда? Это важно для тебя и для меня.
      - Когда ты была малышкой, мне хотелось покупать тебе красивую одежду и очаровательных кукол, всю эту пышную ерунду, которую так хочет каждая маленькая девочка. А потом, когда ты стала старше, я хотела послать тебя в колледж. - Линда почти плакала. - Но мы не могли себе позволить это.
      Келли подняла голову:
      - Мама, ну зачем так усложнять? Я понятия не имела, что мне хочется делать в жизни.
      Согласись, что я не была способной к наукам.
      - Ты могла заняться рисованием, - сказала Линда.
      Рисованием? Неужели мама считала ее рисунки настолько хорошими, чтобы они имели успех? Родители ведь никогда не поощряют своих детей заниматься чем-то сомнительным, вроде рисования, разве нет?
      Она взглянула на Брианну, на хохолок светлых волос, на крохотные пальчики, схватившиеся за одеяло. Поддержит ли она свою дочку, если у той будет талант? Глаза Келли затуманились. Конечно!
      - Спасибо, мама.
      - За что? - Линда недоуменно посмотрела на дочь.
      - За все! Но пойми, мама, я собираюсь остаться в Техасе подольше, не могу объяснить, но мне это очень нужно.
      - Я постараюсь понять. Ты простишь меня за то, что я ворчала на тебя все эти месяцы?
      - О чем ты говоришь, мамочка?
      Пронзительный телефонный звонок разорвал тишину. Линда схватила трубку, боясь, что звук разбудит Брианну.
      - Алло?
      Келли наблюдала за матерью и поняла, что на том конце линии был Том.
      Поза ее мамы вдруг стала напряженнее, а голос - приглушеннее.
      - Я.., мм.., думаю, мы можем, - сказала она. Конечно, мы тоже будем рады случаю познакомиться с ней. Хорошо. Мы будем в два, - закончила она и попрощалась.
      - Ну что? - спросила Келли.
      - Это Том. - Линда сложила руки на коленях. - Я приняла их приглашение. Надеюсь, ты не против.
      - Мы собираемся к Тому?
      - Да, на обед. Мать Шейна хочет познакомиться с нами поближе. Она расстроилась, что мы не могли остаться подольше вчера.
      Келли улыбнулась, но ничего не сказала.
      Интересно, Грейс Ночной Ветер интересуется ею или ее матерью?
      - Но, мама, что мы наденем? Давай съездим в город, когда Брианна проснется. Купим новую блузку и еще что-нибудь, идет?
      - Согласна. - Линда улыбнулась. - Мы в Техасе, с удовольствием куплю что-нибудь экзотическое, да и тебе пойдут эти причудливые одежды!
      Глава 8
      Вся компания ждала, когда Грейс накроет стол, ведь она решительно отказалась от предложенной помощи.
      - Кстати, я уже говорила, что мой друг музыкант? - спросила она, не обращаясь ни к кому в отдельности.
      - Играет на флейте, правильно? - Шейн заерзал на своем стуле: мать говорила о своем бой-френде Дэвиде Мидсандере по крайней мере третий раз.
      - Красивый мальчик, - продолжала она. - И молодой.
      Шейну надоели ее хвастливые речи. Неужели она не могла найти себе мужчину своего возраста? Молодой парень его возраста ей не пара, но сказать это вслух он постеснялся.
      Грейс приготовила наконец салат и пригласила всех к столу, внимательно следя, как они рассаживаются.
      - А это чей стул? - спросила она, указав на пустое место между Томом и Линдой.
      - Твой, мама, - ответил Шейн.
      Грейс сощурилась.
      - Нет уж, здесь пусть сядет Линда, - сказала она, положив руки на спинку пустого стула, и, удовлетворенная произведенной заменой, снова ушла в кухню за своим коронным блюдом - мясными шариками в кислом соусе с лапшой-феттуччини и фаршированным перцем. Шейн очень любил это блюдо, как, впрочем, и остальные.
      Грейс села за стол и произнесла молитву, поблагодарив все растения и животных, все растущее и живущее: несмотря на свою светскость, мама чтила этот старинный индейский обычай. Да, подумал Шейн, моя современная мама в душе все та же индейская скво.
      - Расскажи нам о предстоящем сборе средств, - попросила она сына.
      Он пожал плечами.
      - А что об этом рассказывать? Будет все тот же вечер в старомодном техасском стиле барбекю и прочее.
      - Разве нельзя его разнообразить? - усмехнулась Грейс.
      - Я не очень компетентный советчик, - отозвалась Линда, - но можно привлечь художников, рисующих дикую природу, которые бы с удовольствием выставили свои картины на аукцион в пользу приюта.
      - Прекрасная идея! Правда, Том? - Грейс захлопала в ладоши, бурно оценив предложение Линды.
      Том одобрительно улыбнулся Линде:
      - У тебя есть знакомые анималисты?
      - Ну, в этом разбирается моя дочь, пусть она скажет.
      Все глаза обратились к Келли, которая замерла с застывшей на полпути ко рту вилкой.
      - Я.., нет, - нервно произнесла она, заикаясь. -Я дилетант...
      - Разбирается, разбирается, - запротестовал Шейн и залюбовался Келли: блузка персикового цвета выгодно оттеняла цвет лица, волосы, собранные высоко на голове в конский хвост, открывали красивую шею, обрамленную завитками. - Ты потрясающая художница. Рисунки Пумы настолько хороши, что их можно использовать как клише на футболках и чашках, а потом отправлять в сувенирный магазин. Вот и средства.
      Разговор оживился. Грейс возложила ответственность за художественный аукцион на Келли, а себя назначила руководителем распродажи украшений, которая тоже будет производиться через аукцион.
      - Я дизайнер украшений, - объяснила она Келли. - Это мое призвание и профессия.
      Раздался плач Брианны, и Келли, извинившись, вышла из-за стола, подошла к холодильнику и достала бутылочку с молоком. Шейн удивленно посмотрел на нее: разве Брианну кормят не грудью?
      - Ты уже отняла Брианну от груди? - спросил он, не позволяя разгуляться своим фантазиям, которые явно были не к месту и не ко времени.
      - Я использую бутылочку, когда нужно покормить девочку в публичных местах. - И Келли вышла из комнаты.
      Четыре дня спустя Келли стояла и критически рассматривала себя в старом антикварном зеркале.
      - Ты выглядишь прелестно, - сказала мать, подходя сзади. Замечательная фигура, все при тебе.
      Келли поправила платье в стиле вестерн, купленное в городском универмаге. Вместе с ковбойскими ботинками оно смотрелось очень стильно.
      Интересно, какие женщины нравятся Шейну? - подумала Келли. Наверняка гибкие, высокие, стройные, пластичные.
      Сегодня Шейн предложил провести вечер вне дома. Келли идея понравилась, но мысль о том, что придется, пусть и ненадолго, покинуть Брианну, заставляла ее нервничать.
      Линда, как могла, ее успокаивала.
      - Не волнуйся и спокойно отдыхай. Ты же оставляешь ее на бабушку, да еще я пригласила зайти на десерт Тома и Грейс - с ответным визитом.
      Келли знала, что родители Шейна готовы были рвать Брианну друг у друга из рук. Что ж, это хорошо, девочка будет окружена заботой, пока мама гуляет.
      Шейн пришел раньше родителей. Линда открыла дверь и пригласила его войти. Келли стояла сзади, ей было немного неловко - все выглядело как настоящее свидание. Шейн был одет в черные брюки и рубашку с причудливым западным поясом, отделанным серебром.
      Волосы, собранные сзади в хвост, открывали его мужественное лицо, на котором ярко сверкали янтарные глаза.
      Линда извинилась и вышла на кухню, откуда доносился аромат сдобного теста.
      - Это для Брианны, - сказал он.
      Келли открыла сумку и вскрикнула от восторга. Плюшевый кугуар! Теперь у Брианны была своя собственная дикая кошка.
      - Какая прелесть! Большое тебе спасибо!
      - Не за что. А где же Солнечный Лучик?
      - Воркует в своей колыбельке. Пойдем посмотришь, - пригласила она его в спальню.
      Шейн склонился над кроваткой и стал гладить малышку по головке. Келли понимала, насколько тяжело ему сейчас.
      Они вышли из дома через десять минут, без приключений добрались до города и расположились в небольшом ресторанчике, оформленном в техасском стиле: столики в виде расколотых чурбанов, стены, покрытые шкурами животных, различные реликвии.
      Сделав заказ, Шейн стал интересоваться, как идут дела с подготовкой к художественному шоу.
      Участие в организационном комитете одинаково и пугало и радовало ее.
      - Я обзвонила картинные галереи, специализирующиеся на картинах с изображением дикой природы, и большинство из них с радостью готовы принять участие. - Она была горда собой, как павлин. - Они понимают, что часть прибыли пойдет приюту, но я убедила их, что участие в выставке себя оправдает.
      Кроме того, есть пара местных художников, правда малоизвестных.
      Он поднял бокал с водой, предлагая тост:
      - Я знал, что ты заслужила этот ужин.
      - Спасибо, - засмеялась она, поднимая свой бокал. - Кстати, наши родители сегодня вечером тоже встречаются, - сказала Келли.
      - Знаю. - Он сосредоточенно изучал содержимое тарелки. -Я уверен, что моя мудрая мама не пойдет. Она начала жаловаться на головную боль еще до моего ухода.
      Причина, по которой Грейс могла выдумать головную боль, заставила Келли серьезно задуматься. Значит, Том и ее мама... Святые Небеса!
      Решительные действия Грейс заставили их усмехнуться, но через минуту они уже забыли о них и стали болтать.
      Час спустя Шейн оплатил счет.
      - Не хочешь прогуляться? - спросил он, взглянув на часы. - Еще довольно рано.
      Шейн не хотел отпускать Келли. Вечер с красивой женщиной - это было так редко в последнее время.
      Он предложил Келли руку и сразу почувствовал запах арбуза, который уже давно ассоциировал с ней. Когда они вышли из ресторана, небо было уже усеяно звездами. Городок Дуарте выглядел намного привлекательнее, когда Келли была рядом. Вымощенный тротуар и чересчур пестрые вывески не портили окружающей природы. Благоухали цветы, листья блестели в свете уличных фонарей, сияла сказочная луна.
      - Здесь все старомодное, - сказала она. Как в фильме-вестерне. - Она наклонилась к нему. - Я чувствую себя так, словно перенеслась в прошлое.
      Он понял. Ему было знакомо это чувство прикосновения к Старому Западу, особенно на этом углу, где они сейчас стояли, перед большим магазином.
      Келли указала на торговый центр напротив.
      - А там я купила себе платье.
      - Ты выглядишь замечательно, - ответил Шейн, повернувшись, чтобы осмотреть ее. Прекрасно!
      Ее голос задрожал:
      - Я вовсе не собиралась напрашиваться на комплимент.
      - Я же сказал от души...
      Он прикоснулся к ее распущенным волосам. Шелковистые пряди в лунном свете выглядели сказочно. Она могла бы позировать как олицетворение ночной красоты.
      Они перешли в тень, и оба знали, что за этим последует. Он нагнулся к ней, она приоткрыла губы в ожидании. Поцелуй был нежный, скромный. Проверка, подумал он, каждый хочет узнать, насколько далеко желает зайти другой.
      Шейн придвинулся ближе, поцелуй стал более глубоким, его язык проскользнул в ее рот. Он хотел зайти настолько далеко, насколько она ему позволят. Он хотел пить из этого источника маленькими глоточками и хотел поглотить ее всю разом.
      Их языки танцевали брачный танец. Тело его напряглось. Шейн схватил ее за бедра и резко привлек к себе. У нее был вкус ночи, вкус лунных лучей и влажных цветов. Но он хотел большего, ему было мало просто испробовать ее на вкус. Он хотел осуществить, наполнить жизненной силой фантазию, которой стала она.
      Она издала приглушенный стон, ее пальцы легко скользили по его лицу, ее груди прижались к его груди. Он представил их себе: полные и мягкие, а кончики розовые и возбужденные. Их губы снова встретились, и они продолжили поцелуй. Нежные покусывания, легкие ласки, решительные атаки языков.
      Наконец они отпрянули друг от друга, но не смогли отвести взгляд. Страстный, жаждущий взгляд.
      Он протянул руку к ее платью и слегка погладил по груди.
      - Больно? - прошептал он. Ноют ли они от желания его прикосновений, его поцелуев?
      Она кивнула, и он зарылся носом в ее шею.
      - Мне тоже, - сказал он, ощущая пульсацию в паху.
      Они стояли обнявшись довольно долго, не в силах избавиться от мучительного напряжения.
      - Мороженое, - наконец сказал он, не отрываясь от ее волос. - Мы должны достать мороженого.
      Чего-нибудь холодного, чтобы потушить пожар.
      - Клубничного, - ответила она, освобождаясь из его рук.
      Шейн знал, что они не будут обсуждать поцелуй. Извиняться за него или требовать чего-то - этого не будет. Они оба получили то, что хотели. Может, не совсем все, что хотели, но достаточно, чтобы разогнать кровь по венам.
      - Аптека открыта до ночи. У них есть киоск.
      Они шли рядом друг с другом, но не касаясь. Не держась за руки - это было опасно. В ночи слишком много темных, уединенных местечек, идеальных для поцелуев, куда можно было бы проскользнуть.
      В аптеке горел яркий свет, но посетителей не было. Они уселись в одной из красных виниловых кабинок и посмотрели через стол друг на друга. Ее губы были все еще влажные и слегка припухшие. Их вид снова заставил его кровь заструиться быстрее.
      Официантка приняла заказ и удалилась.
      - А эта часть города больше похожа на пятидесятые, чем на Старый Запад, тебе так не кажется?
      Келли кивнула и потянулась за салфеткой.
      - Дуарте - необычное место. Понимаю, почему дедушка так любил его.
      Шейн усмехнулся.
      - Да, Бутч был интересным человеком. И Огайо, и Техас - все смешалось в нем.
      Шейн наблюдал, как Келли управляется с мороженым. Перед тем как отпить, она погрузила палец во взбитые сливки и, улыбаясь, слизнула их с пальца.
      В ее движениях не было ничего намеренного, ничего чувственного, но Шейн с трудом подавил желание тут же схватить ее.
      И вдруг ему в голову пришла мысль, от которой он сжался: он, Шейн, пытается соблазнить женщину, связанную с другим мужчиной! Разве это хорошо?
      Неделю спустя Келли вместе с Грейс провожала Линду, уезжавшую домой. Она прощалась с внучкой так, словно никогда больше ее не увидит. Наконец, в сотый раз чмокнув ее, Линда передала Брианну Шейну. Он заботливо устроил ребенка в переносной сумке на своей груди.
      - Моя мама никогда ни с кем не встречалась. Думаю, Том первый мужчина, который пробудил в ней интерес после моего отца.
      - Мы с твоей матерью говорили о многом, и о мужчинах тоже. Мы, одинокие матери одного поколения, хорошо понимаем друг друга.
      - Я тоже одинокая мать, - сказала Келли, чувствуя, как ее глаза затуманиваются. Шейн стоял рядом с машиной, убаюкивая Брианну, чтобы она уснула. От этой картины ее сердце забилось быстрее. Меньше чем через два месяца они расстанутся. Шейн больше не будет частью ее повседневной жизни.
      - Да, - подумав, ответила Грейс. - Ты одинокая мать. - Она взяла Келли за руку. - Лучше вообще не иметь мужчины, чем иметь нелюбимого. Запомни это, хорошо? Быть одинокой матерью не так уж и плохо. Никогда не стоит выходить замуж из-за одиночества или ради ребенка.
      Замуж надо выходить только ради любви.
      Этот разговор расстроил Келли, но она заставила себя перейти на шуточный тон:
      - Поскольку коленопреклоненный прекрасный принц еще не появился на моем крыльце, весьма велика вероятность, что я буду одинокой в течение долгого времени.
      - Может быть, - сказала Грейс. - А может быть, и нет. Будущее предсказать невозможно.
      Главное, Келли, будь счастлива. Живи каждую секунду так, словно она последняя.
      Мудрые слова индейской скво, которая полагалась на инстинкты больше, чем на хрустальный шар, успокоили Келли. Шейн помахал рукой отъезжающим, а потом подошел к Келли и Грейс.
      - Я завтра уезжаю, - сказала Грейс. - Но вернусь к нашему сбору средств.
      Шейн кивнул. Келли следила за ним взглядом. Маленькая головка Брианны была едва видна, ее золотистые волосики торчали из голубой ткани. Когда придет ее очередь уехать домой, она будет скучать по Шейну. Безумно скучать.
      Глава 9
      Следующее воскресенье Шейн, Келли и Брианна проводили в коттедже. Брианна лежала в своей переносной кроватке, над ней кружился плюшевый кугуар на веревочке. Она была еще слишком мала, чтобы интересоваться игрушками, но ее рефлексы работали словно хорошо настроенный механизм. Руки и ноги ее все время были в движении, она била в воздухе пяточками и пыталась все схватить своими крошечными пальчиками. Шейн и Келли чаевничали.
      - Шейн?
      - Гм?
      - Тами была твоей первой женщиной?
      - Это имеет значение? - Он был озадачен.
      Она помешала чай, звеня ложечкой по стеклу.
      - Для меня да.
      - Да, мы еще учились в школе.
      Он заранее знал, каким будет следующий вопрос. Она уперлась в него взглядом, в котором светился нескрываемый интерес:
      - А для Тами это тоже был первый раз?
      - Да. - Он пожал плечами. - Мне кажется, это не имеет значения, так как было очень давно. Все это слишком ничтожно, чтобы помнить.
      Но мы оба получили удовольствие. Я был молод и влюблен. И, мне казалось, Тами тоже.
      Она откинула локон от своих глаз.
      - У меня все было не так.
      - Джейсон причинил тебе боль?
      Он хотел схватить и удержать ее пушистые волосы в руке, ощутить их трепетание в своих пальцах.
      - Нет, не настолько, чтобы помнить, но все было не так, как я себе представляла. Наши фантазии не всегда совпадают с реальностью.
      - А знаешь, что было самым ужасным для меня? - Прошлое нависло над ним темным облаком. - Мысль, что моей жене нужен кто-то еще кроме меня. Не в эмоциональном смысле, а для секса. Мне казалось, я не отвечал ее требованиям.
      Келли протянула ему руку, заставив его тем самым взглянуть на нее.
      - Эта женщина просто сумасшедшая, если отказалась от тебя.
      Доброта и искренность в ее голосе тронули его. Ему страстно захотелось опустить голову ей на грудь, найти утешение в ее тепле.
      - Спасибо.
      Больше они не говорили. Просто сидели тихо на диване, пока Брианна агукала и пиналась ножками, живя в своем собственном игрушечном мире.
      - Шейн, - сказала вдруг Келли.
      - Да?
      - Как ты думаешь, что такое сексуальность?
      Пшеничного цвета волосы, хотелось ему сказать. Веснушки и поцелуи со вкусом лунных лучей. Но он лишь пожал плечами.
      - Это очень индивидуальное чувство. Для меня, например, это материнство.
      Она бросила на него подозрительный взгляд.
      - Успокаиваешь меня?
      - Нет, что ты! Округлившиеся бедра, полная грудь, выступающий живот все это преображает женщину, делает ее утонченно сексуальной. Знаешь, я просыпался каждый раз, когда ты кормила Брианну. Лежал, не открывая глаз, но слышал все - шуршание ночной рубашки, твое щебетание, обращенное к дочке, голодное чмоканье малышки.
      Грудь Келли немедленно отреагировала на эти слова. Келли подошла к нему и опустилась на колени у его ног:
      - Я же сама разрешила тебе остаться, помнишь? Я хотела, чтобы ты был рядом.
      - Поцелуешь меня? - Он поднял ее.
      Она улыбнулась и села ему на колени, их губы встретились. Нежно, горячо, неторопливо. Он предоставил ей инициативу, разрешил касаться и исследовать, пройтись язычком по его нижней губе, а потом проскользнуть внутрь рта. Ее вкус разливался по жилам, словно вино, и Шейн ощущал, как он проникает во все его поры, унося боль.
      Ее бедра ритмично покачивались в бессознательном порыве. Ею руководила неосознанная женская реакция на мужскую твердость. Ее действия были пробующими - любознательные ласки, застенчивые касания, легкое покусывание, трепетание ресниц.
      Боясь причинить ей боль, Шейн не трогал ее, а шептал ласковые слова на индейском языке, хотя смысл был ясен: если она хочет, то он подождет.
      Плач Брианны прорезал воздух, они вздрогнули, переглянулись и нехотя отправились в спальню, где она жаждала внимания.
      Шейн понемногу приходил в себя. Сексуальное волнение исчезло, но остались нежность, сердечное тепло, связь, которую он ощущал, но не мог объяснить.
      Келли сменила Брианне пеленки, ласково пощекотала детский животик пальцем. Брианна загукала. Этот звук, явно выражавший удовольствие, заставил Шейна улыбнуться. По крайней мере сейчас Келли и ее дочь принадлежат ему. Он не станет ничего загадывать относительно их будущих отношений.
      В понедельник Шейн сидел в комнате ожидания больничной лаборатории, ругая про себя все вокруг. Море недружелюбных, усталых лиц. Лекарственный запах, стоящий в воздухе.
      Но хуже всего - ужасные чувства и воспоминания, которые слишком глубоко внедрились в его сердце.
      Брианна всю поездку капризничала. Он заранее знал, что путешествие будет длинным и беспокойным, и не отпустил Келли одну.
      Именно Шейн уговорил ее съездить в больницу большого города. Никто не знает ее здесь, никто не поинтересуется, зачем ей понадобился тест на отцовство. Обеим, и Келли и Брианне, придется сдать кровь. Шейн знал суть анализа ДНК, знал, что участие в нем матери ребенка так же важно, как и участие отца.
      - Может, хочешь чаю или еще чего-нибудь? спросил он у Келли, сидевшей с дочкой на руках рядом.
      - Нет, спасибо, - ответила Келли.
      Шейн изо всех сил старался не думать о том, по чьей вине они здесь. Крошечное личико Брианны было похоже на Келли, но ямка на подбородке у нее от Джейсона, и, возможно, цвет глаз тоже.
      - Келли и Брианна Бакстер, - объявил женский голос.
      Келли сразу встала, к ней подошла сотрудница, и они скрылись за тяжелой деревянной дверью.
      Когда Келли вышла из лаборатории, Брианна хныкала у нее на руках.
      - Привет, маленький Солнечный Лучик, Шейн поцеловал детскую макушку.
      - Она испугалась, - сказала Келли.
      Они устроили Брианну на специальном сиденье в машине и взяли направление на Дуарте.
      Когда ребенок успокоился, Шейн облегченно вздохнул, а Келли стала смотреть на дорогу.
      - Когда тебе пришлют результаты? - Он знал процедуру, но спросил просто так. Она может подумать, что ему все равно.
      - Через две-три недели, когда сличение будет сделано, Джейсон и я получим по копии. Я буду жить здесь, пока Джейсон не захочет встретиться со мной.
      Шейн бесился от ревности, уверенный, что, когда Джейсон получит подтверждение своего отцовства, его любимые девочки навсегда покинут Техас.
      Наступило лето, принесшее сухой ветер и жару. Настроение Келли не зависело от погоды. Результаты теста еще не были готовы, от Джейсона не поступало известий. Но, по правде говоря, она и не думала о Джейсоне: в ее мыслях царил Шейн.
      Она еще раз взбила подушки, разложенные на диване. Вдруг он догадается, что она замыслила? Келли не хотелось думать о возвращении домой, тем более сейчас, когда она собирается обольстить Шейна. Звук дверного звонка оглушил ее. Господи, неужели она сделает это?
      - Войди! - крикнула она, окинув разложенный диван последним нервным взглядом.
      Шейн вошел и сразу заулыбался, подтянутый, стройный, в обтягивающих джинсах.
      Увидев разложенный диван, он удивленно посмотрел на Келли.
      - Так ты спала? Я разбудил тебя? Или ты заболела? - спросил он.
      - Я здорова и не спала. Но так уютнее и удобнее смотреть кино. Нам с тобой...
      - Замечательно, - ответил он, не увидев в этом ничего особенного. Солнечному Лучику понравилась качалка?
      - Она в восторге. - Келли направилась к дочери. - Ей пора обедать.
      Глаза Шейна посветлели.
      - Можно я ее покормлю?
      - Конечно.
      Через несколько минут молоко было согрето, и Шейн приступил к кормлению. Сидя на стуле рядом с камином, Келли с умилением наблюдала за ними. Шейн обожал ее дочь, а Брианна сразу отзывалась на звук его голоса.
      - Солнечный Лучик задремал. - И Шейн положил девочку в кроватку.
      - Спасибо. - Келли поцеловала дочку в лобик, затем посмотрела на Шейна и сказала: Теперь надо и нам закусить.
      Вынув поп-корн из микроволновки и налив два стакана содовой, она поставила все на столик.
      Я смогу это сделать, сказала она себе в который раз. Она должна это сделать, ей это очень нужно. Дыхание Шейна на ее щеке стало навязчивой идеей. Его руки на ее груди, его губы на ее губах, его...
      Между тем Шейн скинул ботинки и улегся поудобнее перед телевизором. Келли пристально смотрела на него, не в силах больше сдерживаться.
      - Шейн?
      Он поднял взгляд и улыбнулся:
      - Да?
      Она встала перед телевизором и подняла пульт управления. На видеомагнитофоне за ее спиной засветилось маленькое красное пятнышко, изображение пропало. Ей стало тяжело дышать.
      - Сегодня я была у доктора Ланигана.
      Он подался вперед, заинтересованно изогнув бровь.
      - Вот почему ты сегодня так раздражена.
      Она изучала кнопки на пульте.
      - Он сказал, что я.., что для меня было бы неплохо... - она подняла взгляд и посмотрела прямо в его глаза, - возобновить сексуальные отношения.
      Напряжение внутри коттеджа нарастало.
      Быстро, горячо и головокружительно, как в удушливую южную ночь. Ни он, ни она не отводили глаз, оставаясь на своих местах и глядя друг на друга, разделенные расстоянием в шесть шагов.
      У Келли подкосились колени. Но Шейн вдруг направился к ней. Грациозный и гибкий, словно тигр, с блестящими глазами и бугрящимися мускулами, он медленно подошел и опустился на колени. Она стояла неподвижно, не зная, что делать. Что сказать? Как дышать?
      Он положил свои руки, большие, со следами царапин, ей на талию. Его волосы шелковым водопадом струились по плечам и спине.
      - Ты уверена, что хочешь этого? - спросил он.
      Мужчина ее мечты стоит на коленях перед ней, а она потеряла дар речи...
      - Келли? - Он не отводил глаз. - Пожалуйста, я хочу слышать, как ты скажешь это.
      - Да. - Она наконец справилась с собой, воздух стал поступать в ее легкие.
      Он сглотнул. Это беззвучное движение привлекло ее внимание к его горлу и дальше, к тому, что ниже. Она знала, что у него на груди почти нет волос - гладкая и твердая масса мускулов и сухожилий. А если положить руку ему на грудь? Накрыть его сердце своей ладонью?
      - А как с защитой? - спросил он, снова сглотнув.
      - Я купила презервативы, ребристые и гладкие - любые.
      - Ты разденешься для меня? - спросил он. Я хочу видеть тебя...
      Молча кивнув, Келли потянулась к пуговкам на платье и ощутила собственную дрожь.
      Сегодня ночью она ни в чем ему не откажет.
      Ворот платья распахнулся, открыв его взору бюстгальтер. Когда она сбросила платье с плеч и оно упало к ее ногам, он улыбнулся.
      Она стояла перед ним в бюстгальтере и трусиках. Простое нижнее белье белое с нежным кружевом - она специально подобрала для него. Пусть она больше не девственница, но с ним чувствует себя невинной.
      Лунное сияние струилось через окно, разрезая кровать лучами света. Шейн снял рубашку, и свет залил его кожу. Он мог бы быть скульптурой в бронзе, думала она. Произведение искусства. Слишком прекрасен, чтобы быть человеком. Но он был человеком, и она это знала лучше всех. Келли расстегнула бюстгальтер, и Шейн прикоснулся к ее обнажившейся груди. Провел пальцами по соскам, затем подался вперед попробовать их языком.
      Дрожь наслаждения пробежала у нее по спине. Такое может быть только в мечтах. Волшебные прикосновения мужского языка, восхитительный запах его кожи, возбуждение, сияющее в его глазах. Шейн Ночной Ветер.
      Ее соски заострились под его губами. Он был осторожен с ее грудью, зная, что она кормит ребенка. Нежно играл с ней, целовал и лизал ее, мурлыкающий звук рвался наружу из его грудной клетки. Вот оно, его мужское мурлыканье.
      Она схватилась за его плечи, у нее кружилась голова. Он мурлыкал. Как кот, только громче. Глубокое, сильное урчание горного льва. Его руки скользнули в ее трусики.
      - Я хочу сделать это для тебя, - шепнул он, продолжая ласкать ее. Он не снял с нее трусики, а просто держал внутри свою руку, работая пальцами в медленном равномерном ритме.
      Она отдалась своим ощущениям - волнам удовольствия, протекающим по телу, - лунному свету, окутывающему кожу Шейна, твердым мужским пальцам.
      Она шептала его имя и гладила его волосы.
      Он опустил голову ей на живот, дразня языком и спускаясь все ниже. Затем снял с нее трусики, точнее, просто стащил их до бедер, после чего клочок шелка с кружевом был забыт. Она крепко схватила его за плечи и придвинулась ближе, шевельнув бедрами. Он накрыл своим ртом ее рот - этот горячий, сексуальный рот.
      Она шевельнулась снова и попыталась увернуться. Но он удержал ее бедра и снова поцеловал между ногами. Он целовал этот чувствительный бугорок, в то время как его пальцы исследовали ее внутреннюю глубину.