Глава 7

— Зачем мы здесь собрались? — недоуменно спросила Триша девушек, пришедших в десять часов утра на встречу с менеджером клуба. Все они, кроме Кэти, были без макияжа, в повседневной одежде.

— Неужели Томми позвал нас, чтобы сообщить о закрытии клуба из-за бесконечных пикетов, мимо которых мы проходим каждый день? — громко спросила Эшли. — Может, этот город слишком консервативен, чтобы согласиться с тем, что считается приемлемым в других городах?

— Клуб не закроют, — сказала Кэти. — Каждый вечер в нем полно народу. Это заведение можно сравнить с курицей, несущей золотые яйца. Как же его можно закрыть? Уверяю вас: Томми собрал нас по какой-то другой причине. Может, они решили поменять время работы клуба и открывать его днем? Вот было бы здорово! Мы могли бы зарабатывать вдвое больше.

— Я не смогу работать днем, — запротестовала Пегги, новичок в клубе. — Днем у меня занятия в колледже. Как только я получу диплом, я уйду отсюда. А если встречу богатого врача, то уйду еще раньше.

— А вот и Томми. Думаю, сейчас мы все узнаем, — произнесла Кэти, осторожно касаясь синяка на щеке.

— Все еще болит? — тихо спросила Эшли.

— Не слишком. Декстеру придется куда больнее, когда мой адвокат выставит ему счет. Уверена, Мелоди Фортьюн поможет мне…

— Всем доброе утро, — поприветствовал Томми девушек — Пожалуйста, пройдите ко мне. Думаю, у нас есть что обсудить. Это касается всех!

— Мы опоздали? — спросили Битей и Митси, вбежавшие в клуб в тот самый момент, когда Томми уже собирался закрыть дверь. Эти рыжеволосые близняшки работали только по уик-эндам.

— Я вас прощаю, поскольку знаю, что вы целый час добираетесь сюда на машине, — сказал Томми, пощипывая усы. Как большинство мужчин, имеющих усы и бороду, он любил прикасаться к ним — словно бы для того, чтобы удостовериться, что они все еще на месте.

Когда все расселись, Томми вынул из своего портфеля газету «Досуг».

— Кто-нибудь из вас читал это? — спросил он, помахивая газетой перед девушками. В ответ прозвучало дружное «нет».

— А вот я читал. Прочел первую страницу, потом — раздел спорта и на всякий случай решил заглянуть на страничку «Развлечения» — проверить, не закончил ли Гарри Вульф писать свои мерзейшие статейки. И что бы вы думали?

— Он взял интервью еще у нескольких владельцев ресторанов и магазинов? — предположила Пегги, желавшая, чтобы это собрание быстрее закончилось.

— Нет. Какие есть еще предположения?

Ну?

Девушки молчали.

— Никто не давал интервью Гарри втайне от всех?

Томми отодвинул на край стола фотографию семьи брата и разложил газету, чтобы все видели статью, о которой шла речь.

Девушки по-прежнему хранили молчание.

Томми еще раз посмотрел на каждую из них.

— Может быть, кто-нибудь хочет нам что-нибудь рассказать? В чем-то признаться мне, а не Гарри Вульфу? — Он похлопал ладонью по газете.

Девушки переглянулись, а потом уставились на менеджера.

— О чем ты говоришь, Томми? — не выдержала Кэти.

— Откуда у тебя это? — спросил он, заметив синяк.

— Я наткнулась на дверь, — объяснила Кэти. — Что там такого в статье Гарри, от чего ты вне себя?

— Дело в том, что одна из вас, а может, и больше, не знаю… получила записки с угрозами.

— Что? — удивилась Пегги.

В тот же момент в комнате стало шумно. Девушки заговорили все разом, кроме Эшли. Она, побледнев, молчала.

— Ну, что скажете? — Томми выжидал. Вновь наступила тишина. Девушки покачали головами.

Все, кроме Эшли.

— Эшли… Ты?

Все посмотрели на нее.

— Я не говорила с Гарри.

— Хорошо, но почему, черт возьми, ты не поговорила со мной? Я хочу знать все, что происходит в клубе! — Томми переместился в своем черном кожаном кресле. — Что было в записке? — спросил он. — Гарри пишет, какая-то угроза. Мне бы хотелось увидеть записку, — потребовал Томми.

— У меня ее нет. Я ее выбросила, — ответила Эшли.

— Так что было в записке? Ты можешь сказать?

— В ней было написано: «Убирайся!»

— И все? Эшли кивнула.

— Хорошо, поговорим с тобой наедине. Все свободны. Но если кто-нибудь из вас получит что-либо подобное, сообщайте мне.

Понятно?

Девушки согласно закивали, выходя из комнаты менеджера.

— Садись, — сказал Томми, закрывая дверь.

— Я лучше постою, — ответила Эшли. Она разволновалась: в ней всколыхнулись недавние переживания.

— Как хочешь. — Он уселся в кресло. — Расскажи мне все подробно.

— Рассказывать-то особенно не о чем.

Первая…

— Первая? Ты хочешь сказать, что записок было несколько? — Томми подался вперед.

— Не совсем так. Кто-то оставил мне еще послание на зеркале в моей гримерной. Написав его красной губной помадой.

— Что было написано?

— «Убирайся!»

— Негодяи, — пробормотал Томми.

— Может, это просто чье-то озорство, — предположила Эшли. Ей не хотелось думать, что виноваты стриптизерши.

Но Томми подозревал именно кого-то из них.

— Как ты думаешь, кто из девушек способен на такое? У тебя со всеми хорошие отношения?

— Да, конечно, — ответила Эшли.

— Записка находилась в том конверте, который я передал Трише для тебя? Эшли кивнула.

— Я займусь этим и обязательно выясню, кто виноват. Если будут еще какие-нибудь угрозы, прошу тебя: сообщи мне. Ты меня понимаешь? Это может быть всего лишь профессиональная зависть, но нельзя никому прощать такие выходки.

— Я могу идти? — спросила Эшли — ей хотелось как можно быстрее закончить этот разговор.

Томми кивнул.

Эшли вышла из клуба в смятенных чувствах.

Кто-то следил за ней, путал ее. Кто? Зачем?

Кейд Хокинз ждал Эшли у ее дома. На нем был свитер цвета пшеницы и выцветшие джинсы, которые… выглядели бесподобно! Он стоял прислонившись к дереву, скрестив ноги в ковбойских сапогах.

Эшли вышла из машины и направилась к дому, сделав вид, что не заметила Кейда.

Он догнал ее и сунул ей под нос газету.

— Почему ты ничего не рассказала мне?

— Не знаю, о чем ты говоришь.

— Знаешь. — Он схватил ее за руку и остановил.

Эшли посмотрела на газету, потом на Кейда. Она была не в настроении выслушивать его нравоучения на тему «Я ведь тебя предупреждал».

— Тебе следовало бы рассказать мне!

— Зачем? Кто ты, полицейский? — спросила она, высвобождая руку.

— Да.

Эшли от неожиданности открыла рот.

— А я думала, частный детектив.

— Я не сказал, что я полицейский, потому, что должен оставаться инкогнито. У меня секретное задание.

— Какое?

— Это не для твоих ушей.

— Здорово. Но оно связано со стриптиз-клубом, правда? Кейд кивнул.

— Вернемся к твоей проблеме… — он провел рукой по волосам. — Ты хочешь мне что-нибудь рассказать?

— Что, например? — спросила она, с трудом приходя в себя от новости, что Кейд полицейский. Он был представителем власти, а она всегда старалась держаться подальше от таких мужчин.

— Например, кто, по-твоему, мог бы угрожать тебе? Были ли какие угрозы в твой адрес до работы в клубе?

— Как ты об этом узнал? Кейд пожал плечами.

— Ничего я не узнал. Но, поскольку ты привлекаешь всеобщее внимание…

— Ты выполняешь задание? Тот обидный вопрос, который ты задал мне в кафе, тоже был частью задания? Скажи мне, Кейд, почему я должна тебе что-то рассказывать?

— Потому, что я хочу помочь тебе. Я не в силах смириться с мыслью, что тебя кто-то обижает…

— Не думаю, что угрозы — что-то…

— К ним надо относиться серьезно! Наверное, ты думаешь, что кто-то из девушек сделал это из зависти. Вполне вероятно. Но, как говорится, возможны варианты.

— Я ничего не знаю, — отрезала она — запугать ее не получится.

— А ты подумай, — сказал Кейд, — вариантов может быть множество. Чтобы попасть в клуб, ты проходишь через цепь пикетчиков. Владельцы ресторанов и магазинов потеряли покой. Первым в списке мною подозреваемых стоит Винсент Пальмер. Это он подогревает ажиотаж.

— А что ты знаешь о Томми Гарднере, менеджере клуба? Возможно, он сознательно сотрудничает с Гарри Вульфом, зная, что тот опубликует любые сведения ради рекламы клуба?

— Никого не надо сбрасывать со счетов, в том числе и Гарри Вульфа. Публикуя интригующий материал, он тем самым сохраняет читателей для газеты, а для себя — возможность бывать в клубе, что, разумеется, ему по душе.

Еще одна версия: Кэти, блондинка, или, скорее, ее муж. Человек, ударивший такое хрупкое существо, способен на любой шаг. Его огорчает тот факт, что «звезда» — ты, а не Кэти.

— Да, теперь я вижу: ты — настоящий полицейский, — сказала Эшли. Умение Кейда все разложить по полочкам поразило ее.

— Так что последуй моему совету и позволь мне встать на твою защиту. Я хочу, чтобы ты…

— Нет.

— В чем дело? Ты слышала, что я говорил? Тебе может грозить опасность…

— Никто не будет мне указывать, что делать и как поступать! — прервала его Эшли. — Всю свою жизнь я только и следовала чужим советам да выполняла чужие указания. Причем люди считали, что желают мне добра. Теперь я сама все решаю, и советчики мне не нужны. — Эшли пошла в дом.

Кейд не пытался остановить ее. У него был наметанный глаз. Он сразу видел, когда женщина напугана.

А Эшли была именно напугана.

Кейд знал, что ей нужно дать время, чтобы она успокоилась и все хорошо обдумала. После чего, он был в этом уверен, Эшли придет к тому же самому выводу, что и он.

Кейд был нужен ей.

Посетители бара «Драй Док» повеселились на славу. Здесь устроили пирушку по поводу досрочного ухода на пенсию Макса Паркера, который в возрасте сорока пяти лет женился на женщине вполовину моложе себя и сейчас нянчил своего первенца.

С бумажных гирлянд в зале свисали оранжевые и красные воздушные шарики. Кейд, Джи Джи и капитан Гэвин сидели за столом недалеко от входа. Многочисленные гости, пришедшие в бар поприветствовать одного из самых лучших полицейских, уже почти разошлись. Но несколько столиков все еще было занято.

Друзья Макса отпускали разного рода шуточки по поводу того, что он променял службу на уютные домашние тапочки. Он же говорил в ответ, что они просто ему завидуют.

В зале бара эхом раздавался смех сидевших за столом Кейда. Трое друзей рассматривали убранство зала.

— Обещайте мне, ребята, — сказал капитан, глядя на разноцветные шарики и гирлянды, — обещайте, что не поручите Аллену и Брауну украшать зал, когда будете провожать на пенсию меня.

— Да вы об этом даже и не мечтайте! А кто же будет на нас кричать?

— Здорово он вас зацепил, капитан, — засмеялся Джи Джи.

— На твоем месте я бы не смеялся, — ответил капитан, проводя рукой по лысой голове. — А что это ты носишь? Я даже затрудняюсь, как описать твой галстук…

— О, это просто: темно-синий в розовый горошек, — весело сказал Джи Джи.

— Не слушайте его, капитан, — поправил Кейд. — Розовым был лимонад! Перед тем как Джи Джи открыл бутылку, я как следует встряхнул ее. Так что стоило ему приподнять пробку, как брызги тут же разлетелись в разные стороны. И конечно же, не миновали его галстук…

— Рад за вас, ребята. С юмором у вас все в порядке, — сказал Джи Джи приятелям, которые покатывались со смеху над своими собственными шутками. — Эй, Дэйв, Рик, как насчет того, чтобы помочь мне выкинуть отсюда этих двух бездельников? — крикнул он владельцам бара.

— А что, если мы выкинем вас всех троих? — ответил Рик. — Нам бы хотелось попасть домой до рассвета. Должно быть, еще открыта пончиковая. Не хотите перебраться туда, ребята? Думаю, там сейчас гуляет вся ваша компания…

— А может, нам вышвырнуть этих двоих? — притворился обиженным Джи Джи.

— Действуй-ка один, я пойду домой к своей трубке и тапочкам, — сказал капитан, поднимаясь со стула.

— И я отправляюсь к своей собаке, — добавил Кейд.

— Никого не задерживаю. Интересуюсь послушать, что там Дэйв рассказывает о свидании с очаровательной брюнеткой, — запинаясь, произнес Джи Джи.

— А как же Моника? Она дома, а ты — здесь? Что происходит? — спросил Кейд.

— Мы немного повздорили.

— О?..

— Да ничего особенного. Я сказал лишь, что ей следует подумать об уроках танца, чтобы прийти в себя от стресса, полученного на работе.

Кейд шлепнул Джи Джи по руке.

— Не очень-то умно, после того, как вы посетили стриптиз-клуб…

— А откуда, по-твоему, у меня взялось такое ляпнуть?

— На твоем месте я давно уже купил бы розы. Они всегда хорошее добавление к «извини, дорогая», «прости, дорогая, я такое чудовище», «как насчет того, чтобы заняться любовью?»!..

— Хорошая мысль, наверное, я ею воспользуюсь, — сказал Джи Джи уходившим приятелям. Дэйв помахал им рукой.

Уже на улице капитан повернулся к Кейду.

— Как ты думаешь, урок пошел тебе на пользу?

— Что? — растерявшись, спросил Кейд.

— Я подумываю насчет твоего перевода назад: у меня не хватает людей, вот, к примеру, Паркер ушел на пенсию. Шеф сказал, что стриптиз-клуб в любом случае закроют.

— Не трогайте меня сейчас, ладно? — попросил Кейд.

— Что? Давно ли ты говорил, что я отправляю тебя «на каторгу»?

— Мне кажется, я что-то нащупал, — сказал Кейд, пожав плечами. Ему не хотелось оставлять Эшли в ее нынешнем состоянии. Он должен защитить ее.

— У тебя появилась какая-то информация по поводу возможной переброски наркотиков? — спросил капитан.

— Нет. Это было ошибочное предположение. Сейчас я работаю над другой версией. Пока я ни в чем не уверен. Дайте мне время разобраться, и я тут же сообщу причину, по которой можно будет закрыть этот клуб.

— Хорошо, — неохотно согласился капитан, подходя к машине. — Даю тебе неделю. Но если к тому времени у тебя не будет ничего конкретного, я забираю тебя назад в отдел по расследованию убийств. Понял?

— Еще как! — сказал Кейд.

Капитан сел в машину, захлопнул дверцу и открыл окно.

— Вот еще что, — крикнул он Кейду, уже шедшему к своей машине, припаркованной в другом ряду, — держись подальше от танцовщиц. Не хочу слышать ничего…

— Откуда вы взяли, что я Ромео?..

— К сожалению, из газет, — пробормотал капитан, отъезжая.

Начал моросить дождь. Кейд сел в машину и отправился домой. Его мысли по дороге были заняты Эшли Фрост.

Интересно, успокоилась ли она, подумал Кейд.

Может, стоит остановиться у ее дома и самому посмотреть? Нет, решил он, вспомнив предупреждение капитана.

Кроме того, Шэдоу был дома один. И очень давно. Наверняка не выдержал и набезобразничал в туалете.

Кейд, войдя в дом, позвал собаку. Шэдоу тут же громко залаял и лег на спину, желая, чтобы его поласкали. Несколько раз хвост его прошелся по лицу хозяина.

— Посмотри-ка, что я тебе принес, малыш, — сказал Кейд, поднимая мешочек с остатками ужина, который дал ему Дэйв. — Дядюшка Дэйв прислал тебе угощение. В следующий раз, когда он к нам зайдет, будь с ним поласковее, не вздыбливай шерсть.

Это пугает людей. Они ведь не знают, что это ты их боишься. — (Шэдоу его не слушал. Он слишком увлекся угощением.) — Ты довольно мрачен, ты знаешь это? — Кейд покачал головой. — Хотя у нас с тобой и сложились самые лучшие отношения…

Кейд Хокинз рос без отца, а мать все время работала. У нее не было времени на сына. И потому с детства большую радость Кейду доставляли лишь собаки, они были его преданными друзьями.

Правда, жизнь одинокого мужчины приятно разнообразили женщины. Но они приходили и уходили. Им нравилось быть рядом с полицейским. Это их волновало. Но выходить замуж за полицейского никто не спешил. Работа эта опасная и неблагодарная. Выйти замуж за полицейского значило лишить себя многих радостей в жизни.

Кейд подошел к плейеру и поставил диск, который, как ему казалось, больше всего подходил его настроению.

Сев на черный кожаный диван, он отдался во власть музыки. Шэдоу устроился рядом.

Взглянув на себя в зеркало, Кейд подумал: ну почему ему всегда попадались женщины, которых надо было спасать?

— Неужели я похож на рыцаря в блестящих доспехах? — громко спросил он. Шэдоу поднял на него глаза. — Как бы мне хотелось, чтобы хотя бы раз кто-то спас меня.

Эшли сидела в кухне за столом и читала новый журнал, на который подписалась. Он назывался «Отношения». На его страницах высказывались интересные точки зрения, и Эшли привлекла статья, написанная тремя писательницами, авторами любовных романов. Их советы молодым были смелыми, дерзкими.