И когда вам кажется, что этот путь слишком тесен, что на этом узком пути требуется слишком большое самоотречение, когда вы говорите в сердце своем: ах, как трудно все оставить, задайте себе вопрос - а чем Христос пожертвовал ради меня? Этот вопрос сразу поставит все на свои места, и то, что мы называем самоотречением, останется в тени подвига Христова. Взирайте на Него, когда Он в Гефсиманском саду роняет на землю капли кровавого пота! Одинокий ангел был послан с Небес, чтобы укреплять Сына Божьего. Последуйте за Ним в зал суда, где над Ним насмехались и издевались, где Его оскорбляла [241] разъяренная толпа. Смотрите, Его одели в ветхую царскую багряницу; вслушайтесь в пошлые шутки и жестокие насмешки. Смотрите, как они возлагают на Его благородное чело терновый венец и так бьют тростью по Его голове, что колючки впиваются в кожу и кровь струится по Его святому челу. Послушайте, как кровожадная толпа требует крови Сына Божьего. Он предан в руки предавшего Его народа, и люди уводят на казнь благородного Страдальца, бледного, ослабевшего, истекающего кровью. Его распинают на деревянном кресте и пробивают гвоздями Его нежные руки и ноги. Смотрите, как Он висит на кресте в эти страшные часы предсмертной агонии, когда даже ангелы закрыли лица, чтобы не видеть ужасного зрелища, и солнце отказалось светить и освещать происходящее. Подумайте об этом, а затем спросите себя: неужели мой путь так уж тернист? О нет, нет и еще раз нет.
      Если вы останетесь равнодушными или разрываетесь между миром и верой, то будете все время жить во тьме и сомнениях. Вы не найдете утешения в религии и не получите удовлетворения от того, что дает вам мир. Не сидите в сатанинском удобном кресле ничегонеделания, но пробудитесь и нацельтесь на большие свершения, которые вам по силам осуществить. Какое это блаженное преимущество - отказаться от всего ради Христа. Если вы будете смотреть на жизнь окружающих и подражать им, вы не подниметесь выше них. У вас есть только один истинный, безошибочный Образец. Безопасность состоит лишь в том, чтобы идти за Иисусом. Решите для себя так: если другие будут жить бездуховно, вы оставите их и устремитесь вперед, к возвышенному христианскому характеру. Формируйте характер для вечности, не спите на своем посту, будьте взыскательны и добросовестны по отношению к самим себе.
      Вы вынашиваете в себе зло, грозящее вам духовной гибелью. Оно заслонит от вас всю красоту священных страниц, и вы потеряете к ним интерес. Вам мешает ваша любовь к художественным светским романам, детективам и другому чтиву, которое не оказывает доброго влияния на людей, посвятивших себя служению Богу. Эти книги вызывают ложное, нездоровое возбуждение, лихорадят воображение, делают разум неспособным и неготовым к серьезной духовной практике. Они отучают душу от молитвы и охлаждают [242] любовь к духовному и горнему. Полезно и неопасно читать те книги, которые проливают свет на Священное Писание и пробуждают в вас желание и усердие изучать его. Мне было показано, что вы отвернулись от священной Книги и сосредоточили все внимание на возбуждающей литературе, которая умертвляет истинную религию. Чем чаще и усерднее вы размышляете над Священным Писанием, тем прекраснее оно вам покажется и тем меньше у вас останется склонности к мирской литературе. Ежедневное исследование Писаний освятит ваш ум, вы будете распространять вокруг себя небесную атмосферу. Привяжитесь всем сердцем к этой драгоценной Книге; и она всегда будет для вас другом и скорым помощником в бедах.
      У вас были в жизни цели, и как упорно и настойчиво вы трудились, чтобы достичь их! Вы рассчитывали и планировали, пока ваши надежды не оправдались. Теперь перед вами стоит цель, достойная настойчивого, неустанного труда на протяжении всей жизни. Это спасение собственной души, то есть вечная жизнь. Она требует самоотречения, самопожертвования и серьезных усилий. Вам необходимо очистить себя, потому что вам не хватает спасающего влияния Духа Божьего. Вы общаетесь со своими друзьями и забываете, что вы носите имя Христа. Вы одеваетесь, как они, пьете, едите, развлекаетесь, следуя традициям этого мира, но не заповедям Христа.
      Сестра К., я видела, что тебе надо поработать над собой, ты должна умереть для гордыни и дать возможность истине полностью завладеть твоим разумом. Твои вечные интересы зависят от того, каким путем ты пойдешь. Если ты желаешь обрести вечную жизнь, то должна жить для нее и отречься себя. Выйди из мира и отделись от него. Ты должна трезвиться, бодрствовать и молиться. Ангелы следят за развитием характера и взвешивают нравственную ценность человека. Все наши слова и поступки проходят перед Божьим взором. Это страшное и одновременно торжественное время. Надежда на вечную жизнь не может быть плодом легкомысленного поведения - этот вопрос должен быть решен между Богом и тобою. Некоторые люди будут полагаться на суждение и опыт [243] других, вместо того чтобы утруждать себя серьезным исследованием собственного сердца, и будут жить месяцы и годы без свидетельства Духа Божьего или доказательств своего принятия. Они обманывают себя, живя мнимой надеждой, но не имея важных качеств христианина. Прежде всего в сердце должны произойти глубокие перемены; тогда манеры этих людей станут отличаться тем благородством и утонченностью, которые характерны для истинных последователей Христа. Чтобы жить по нашей вере, нужно прилагать серьезные усилия и иметь нравственное мужество.
      Божий народ - особенный народ. Его дух никогда не должен слиться с духом и влиянием мира сего. Имя христианина не вправе носить тот, кто недостоин его. Ты же не хочешь встретить Иисуса с одним лишь внешним исповеданием на устах! В таком важном деле нельзя обманываться. Тщательно проверь основания своей веры, будь правдива сама перед собой. Мнимая надежда никогда не спасет тебя. Все ли ты взвесила? Боюсь, что нет. Реши же теперь, пойдешь ли ты за Христом, чего бы это тебе ни стоило. Ты не можешь быть последовательницей Христа и вместе с тем наслаждаться обществом тех, кто не обращает никакого внимания на Божественные истины. Как масло не соединяется с водой, так и ты не можешь соединяться с миром.
      Великое дело быть дитятей Божьей и сонаследницей со Христом. Если ты к этому стремишься, то познаешь, что значит участвовать в страданиях Христовых. Бог смотрит на сердце. Я видела, что тебе надо серьезно взыскать Его и выше поднять уровень своего благочестия - иначе ты не сможешь обрести жизнь вечную. Ты можешь задать вопрос: неужели сестра Уайт это видела? Да, и я пыталась представить это тебе, чтобы данная весть произвела на тебя такое же впечатление, как и на меня. Да поможет тебе Господь внять ей.
      Дорогие брат и сестра, ревностно опекайте своих детей и бодрствуйте над ними. Дух и влияние этого мира уничтожают в них все желание быть настоящими христианами. Попытайся убедить их не общаться с молодыми сверстниками, которые не заинтересованы в Божественном. Если они желают в конце концов обрести вечную жизнь, им необходимо чем-то пожертвовать.
      Глава XII. ЛИЧНЫЙ ОПЫТ [244]
      20 сентября 1860 года родился мой четвертый ребенок Джон Герберт Уайт. Когда ему исполнилось три недели, мой муж счел своим долгом объехать церкви. На конференции было решено, что брат Лафборо поедет на запад, а он поедет на восток. За несколько дней до отъезда мой муж находился в чрезвычайно подавленном состоянии. Он даже собрался было отложить поездку, однако побоялся это сделать. Он чувствовал, что ему надо что-то предпринять, но его окружали мрак и тьма. Он не мог расслабиться или заснуть, потому что его ум находился в постоянном возбуждении. Муж рассказал о своем состоянии братьям Лафборо и Корнеллу и склонился вместе с ними перед Господом, чтобы спросить Его совета. Тогда мрачные тучи рассеялись, и воссиял яркий свет. Мой муж почувствовал, что Дух Господень направляет его на запад, а брата Лафборо - на восток. После этого они выяснили, кто что должен делать, и разъехались туда, куда их направлял Дух Божий.
      В отсутствии мужа мы молились, чтобы Бог поддержал и укрепил его, и получили заверение, что Господь будет с ним. За неделю до того, как муж должен был прибыть в Мостон, штат Висконсин, мы получили от сестры Г. письма для публикации, в которых якобы содержались видения, ниспосланные ей Господом. Когда мы прочитали ее письма, то сильно расстроились, ибо знали, что эти откровения исходят из чуждого источника. А поскольку мой муж ничего не знал о том, с чем ему придется столкнуться в Мостоне, мы опасались, что он не будет готов дать отпор фанатизму и может лишиться мужества. В начале нашего пути мы так часто сталкивались с подобными явлениями и так много пострадали от неуправляемых, неукротимых духов, что не желали снова соприкасаться с ними. Я обратилась с просьбой к церкви в Батл-Крике молиться о моем муже, и у нашего семейного алтаря мы искренне просили за него Господа. В сокрушении духа и многими слезами мы пытались поставить нашу трепетную веру на [245] фундамент Божьих обетований и получили доказательство, что Бог услышал нашу молитву и что Он подкрепит моего мужа и даст ему совет и мудрость.
      Когда я для Вилли искала в Библии памятный стих, который он мог бы пересказать в субботней школе, мое внимание привлек следующий текст: "Благ Господь - убежище в день скорби - и Он знает надеющихся на Него" (Наум 1:7). Я не могла не прослезиться над этими словами - настолько они оказались уместными. Все, о чем я могла в тот момент думать, так это о том, как мой муж справится с ситуацией в Висконсине. Находясь там, мой муж почувствовал Божье благословение. Господь был для него твердыней в бедственное время и поддерживал его Своим владычественным Духом в то время, как он решительно выступил против необузданного фанатизма, проявившегося в этом штате.
      Находясь в Макфорде, штат Висконсин, мой муж прислал мне письмо, в котором говорилось: "Я боюсь, что дома не все благополучно. У меня такое впечатление, что с младенцем что-то случилось". Когда он молился за свою семью, у него появилось предчувствие, что ребенок сильно заболел. Ему казалось, что мальчик лежит перед ним с сильно опухшим лицом и головой. Когда я получила письмо, ребенок был здоров, как обычно, но на следующее утро он действительно сильно заболел. Это была тяжелая форма рожистого воспаления на лице и на голове. Когда мой муж приехал к брату Вику, жившему неподалеку от Раунд Гроув, штат Иллинойс, то получил телеграмму, в которой сообщалось о болезни ребенка. Прочитав ее, он сказал присутствующим, что не удивлен этому известию, ибо Господь приготовил его к этому, и вскоре все они услышат о том, что голова и лицо младенца сильно повреждены.
      Мой дорогой младенец сильно страдал. Двадцать четыре дня и ночи мы с нетерпением наблюдали за ним, используя все имеющиеся под рукой средства, чтобы вылечить его, и искренне молились о нем Господу. Временами я не могла сдерживать себя, видя его страдания. Я проводила много времени в слезах, смиренно умоляя Бога о его выздоровлении. Но нашему Небесному Отцу было угодно забрать у нас нашего дорогого малыша.
      14 декабря ему стало хуже, и меня позвали к нему в комнату. [246] Когда я прислушалась к его тяжелому дыханию и пощупала его пульс, то поняла, что он вскоре умрет. Ледяная рука смерти уже легла на него. Для меня это был мучительный час. Мы наблюдали за его слабым, прерывистым дыханием, пока оно не прекратилось, и могли лишь поблагодарить Бога за то, что его страдания кончились. Когда мой ребенок умирал, я не в силах была плакать. Мое сердце ныло и готово было разорваться, но я не могла пролить ни одной слезы. На похоронах мне стало плохо. Мы были разочарованы тем, что брат Лафборо не смог провести служение похорон, и потому мой муж обращался к большему количеству людей, собравшихся в доме. Затем мы проводили наше дитя в последний путь на кладбище в Оук Хилл, чтобы он покоился там до того времени, когда придет Жизнедатель, сокрушит оковы могилы и дарует ему новое бессмертное тело.
      После того как мы вернулись с похорон, мой дом казался опустевшим. Я примирилась с волей Божьей, однако меня охватили отчаяние и безысходность. Мы не могли подняться над разочарованиями прошедшего лета. Мы не знали, чего ожидать от народа Божьего в его нынешнем состоянии. Сатана овладел умами некоторых братьев, тесно связанных с нами в деле Божьем, и даже умами тех, кто был знаком с нашей миссией, видел плод наших трудов и не только был свидетелем частого проявления силы Божьей, но и чувствовал ее влияние на себе самом. На что мы могли надеяться в будущем? Пока был жив мой ребенок, мне казалось, что я понимаю свой долг. Я прижимала своего дорогого младенца к сердцу и радовалась тому, что по крайней мере одну зиму я буду освобождена от большой ответственности, ибо от меня не могли ожидать, что я буду путешествовать зимой с маленьким ребенком на руках. Но когда он был взят от меня, мною снова овладела растерянность.
      Состояние Божьего дела и нашего народа удручало нас. Наше счастье всегда зависит от состояния дела Божьего. Когда Его народ благоденствует, у нас на душе легко, но когда он отступает от истины и в его среде начинаются разногласия, ничто не радует нас. Вся наша жизнь и наши интересы тесно [247] переплетены с возникновением и развитием вести третьего ангела. Мы неразрывно связаны с делом истины для последнего времени, и когда оно встречает затруднения, мы испытываем большие душевные страдания.
      Примерно в это время мой муж, размышляя о прошлом, начал терять доверие почти ко всем братьям. Многие из тех, с кем он пытался дружить, действовали как его враги, а иные, кому он больше всего помог своим влиянием и своими скудными средствами, постоянно пытались навредить ему и возложить на него дополнительное бремя. Однажды утром в субботу, когда он шел на богослужение, он так остро осознал всю несправедливость, проявленную по отношению к нему, что отвернулся в сторону и громко зарыдал, в то время как все собрание ожидало его.
      С самого начала наших трудов мы были призваны нести ясное, конкретное свидетельство, обличать неправду и не удерживаться от этого. И все время находились люди, которые противодействовали нашему влиянию и шли за нами, чтобы успокаивать грешников и говорить им приятное, замазывать все известкой лести и сводить на нет все наши труды. Господь укреплял нас для того, чтобы мы верно обличали заблуждающихся, но затем находились люди, которые вставали между нами и обличенными и разрушали влияние нашего свидетельства. Во многих видениях нам указывалось на то, что мы обязаны прямо возвещать совет Господень и постоянно пробуждать народ Божий, ибо люди загнивали в своих грехах. Но мало кто поддерживал нас, тогда как многие сочувствовали заблуждающимся и тем, кого мы обличали. Все это удручало нас, и казалось, что нам не следует нести свидетельство в Церкви. Мы не знали, кому верить. Когда все это навалилось на нас, надежда умерла в нас. Мы легли спать около полуночи, но я не могла заснуть. Я чувствовала острую боль в сердце, не получала облегчения и несколько раз теряла сознание.
      Мой муж послал за братьями Амадоном, Келлогом и К. Смитом. [248] Их ревностные молитвы услышал Господь, я почувствовала облегчение и была восхищена в видении. В нем мне было показано, что нам предстоит совершить большую работу, что мы должны по-прежнему нести прямое и конкретное свидетельство. Мне были представлены люди, которые боялись прямо свидетельствовать об истине. Я видела влияние их учения на Божий народ.
      Мне было также показано состояние народа в городе N. Эти люди знают теорию истины, но не освящены ею. Я видела, что когда вестники приезжают на новое место, им надо сразу же нести свидетельство прямое и конкретное, иначе их труд будет напрасен. Им надо понимать и сохранять разницу между Церковью Христа и формальными, мертвыми исповедниками. В этом отношении в N. был полный провал. Пастор Н. боялся оскорбить присутствующих, опасался открыть людям особенности нашей веры; духовный критерий был снижен, чтобы удовлетворить людей. Им надо было внушить, что мы имеем чрезвычайно важные истины и что их вечная участь зависит от решения, которое они примут; они должны понять, что если хотят быть освященными истиной, им надо отказаться от идолов, исповедовать грехи и принести достойный плод покаяния.
      Те, кто участвует в торжественной работе, возвещая весть третьего ангела, должны действовать решительно, в духе и силе Божьей бесстрашно проповедовать бескомпромиссную истину. Им надо поднять знамя истины и призывать людей принять ее. Мы слишком часто занижаем требования, чтобы не оттолкнуть грешников, пребывающих в состоянии тьмы и греха, и забываем, что только ясное, конкретное свидетельство может побудить их принять решение. Туманное, расплывчатое свидетельство не достигнет этой цели. Люди имеют возможность слушать подобные речи с кафедр популярных церквей. Но те служители, которым Бог доверил торжественную, страшную весть, могущую вывести людей из их нынешнего состояния и приготовить их к пришествию Христа, должны нести ясное и конкретное свидетельство. Как небо выше земли, так и наша истина намного торжественнее и серьезней, [249] чем истина номинальных верующих.
      Люди заснули в своих грехах, и их необходимо разбудить, чтобы они очнулись от этого сна. Их служители проповедуют приятное, но рабам Божьим, возвещающим священные, жизненно важные истины, надо взывать громко, не сдерживаясь, чтобы истина сорвала с людей одежду спокойствия и безопасности и проторила путь к сердцу. Служители боялись и избегали прямого свидетельства, которое надо было возвестить людям в N. Семя истины было посеяно среди терна, и тернии задушили его. У некоторых людей процветает порок и греховные страсти, умерщвляющие небесные добродетели.
      Рабы Божьи должны нести конкретное, ярко выраженное свидетельство, которое пронзит плотское сердце и разовьет характер. Братья Н. и О. старались всячески сдерживать себя, когда проповедовали в N. Такая проповедь никогда не совершит той работы, которую Бог намерен произвести. В проповедях служителей из формальных церквей и так уже достаточно подобострастия и сглаживания нелицеприятных истин, способных обличить грех.
      Если люди не будут готовы принять весть такой, как она есть, если их сердца не готовы принять ее, им лучше не касаться ее. Я видела, что церкви в N. надо приобрести опыт, но теперь братьям и сестрам сделать это будет намного сложнее, чем если бы они в самом начале получили конкретное свидетельство, когда впервые обнаружили, что заблуждаются. Тогда можно было бы намного легче искоренить тернии. Тем не менее я видела в N. высоконравственных людей, которые могут выдержать испытание истиной для нашего времени. Если Церковь пробудится и обратится. Господь вернется к ней и даст Своего Духа. Тогда их влияние сможет принести пользу истине.
      [250] Глава XIII. ДЕЛО БОЖЬЕ НА ЗАПАДЕ
      Я видела, что достойные люди приняли истину на Западе и в будущем они еще станут опорой для дела Божьего. Если они приведут в порядок свои земные дела и смогут выделять для Бога часть средств, то выполнят свою роль в поддержании дела Божьего. Я также видела, что кое-кто захотел принять истину, которая им ничего не стоила, и она была возвещена благодаря щедрости их собратьев с Востока. Братьям на Западе следует пересмотреть свою позицию и начать оплачивать расходы на дело Божье в своих штатах. Бог требует усилий с их стороны, и им надо считать это своим преимуществом. Господь проверит и испытает их, чтобы посмотреть, разорвут ли они узы привязанности к миру и достигнет ли их вера совершенства посредством дел.
      Я видела, как Божья рука простерлась, чтобы собрать души на Западе. Господь находит людей, которые могут другим преподавать истину и чьим долгом станет нести весть на новые миссионерские поля. Я видела, что если люди, переехавшие с Востока на Запад и перенесшие тяготы устройства на новом месте, осмысленно примут истину для настоящего времени и всем сердцем включатся в дело ее распространения, значит они проявят настойчивость и твердость характера в отношении истины, подобную той, что они проявили в приобретении земного состояния. Если у них отсутствует такая же ревность в духовных предприятиях, то это означает, что истина еще не оказала на них спасающего и освящающего влияния.
      Мне было снова указано на собрание в N. Брат П. чувствовал бремя ответственности за дело Божье, но у брата Р. остался дух противления. Его свидетельство не отвечало интересам дела Божьего, и он опечалил и огорчил тех, кто трудился для его продвижения. Но для дела Божьего было бы лучше, если бы он еще немного потерпел и братья испытали бы на себе спровоцированный им беспорядок. Я видела, что брат П. поступил в данном деле неразумно. Это дало преимущество Р. и врагам нашей веры. Брату П. надо было подождать, пока религиозные принципы Р. не раскрылись [251] бы во всей полноте. В скором времени он или присоединился бы к Остатку народа Божьего, или остался бы вне его. Но Р. симпатизировали в силу его возраста. Он воспринял дух партии "Вестника", и вся жизнь Р. была омрачена этим. Его жена - экзальтированная и язвительная особа, проявляющая большое рвение в распространении ложных слухов. Она выполняет при своем муже ту же роль, что Иезавель при Ахаве, настраивая его на борьбу с рабами Божьими, возвещающими конкретное свидетельство.
      Их влияние на Востоке было решительно направлено не только против духа истины, но и против тех, кто посвятил свою жизнь распространению истины. На Востоке есть такая категория людей, которые на словах верят истине, но на деле вынашивают тайное недовольство теми, кто несет на себе бремя этой работы. Истинные чувства таких людей не проявляются до тех пор, пока не возникает противодействия делу Божьему, и тогда они проявляют свой истинный характер. Они с готовностью принимают, лелеют и распространяют слухи, не имеющие никакого основания в истине, чтобы подрывать влияние тех, кто занят Божьим трудом. Все, желающие порвать с телом Церкви, будут иметь эту возможность. Возникнут такие обстоятельства, в ходе которых каждый будет испытан. Нас ожидает великое время просеивания. Завистливые и придирчивые люди, выискивающие у собратьев недостатки, просеются. Они ненавидят обличение и презирают исправление. Любящие дух вести третьего ангела не могут иметь ничего общего с духом брата Р. и его жены.
      Глава XIV. ОТВЕТ НА ВОПРОС ПОЛУЧЕН
      Те, кто поддается влиянию моих врагов, часто задают вопрос: "Не возгордилась ли сестра Уайт? Я слышал, что она носит шляпку, украшенную множеством бантов и лент".
      Я надеюсь, что во мне нет гордости. Моя одежда не менялась [252] на протяжении нескольких последних лет. Я против ношения корсетов и ненужных бантов и лент. Я уже два года ношу одну бархатную шляпку, не меняя на ней тесемки, за исключением тех случаев, когда стираю их мылом. Я пришила тот же бархат к новой основе и этой зимой ношу ее снова. Я считаю, что соблюдающим субботу надо одеваться просто и экономить на одежде. Те, кто хочет чесать языком, будут делать это, хотя мы не даем им повода. Я не надеюсь во всем, что касается одежды, угодить вкусам всех и каждого, но считаю своим долгом носить прочное и долговечное платье, одеваться опрятно и прилично сообразно своему вкусу, если он не противоречит Слову Божьему.
      СВИДЕТЕЛЬСТВО ДЛЯ ЦЕРКВИ №7
      Глава I. СЕВЕР И ЮГ [253]
      4 января 1862 года мне было показано нечто относительно нашей страны. Мое внимание было обращено на восстание южан. Они готовились к ожесточенной борьбе, а Север не подозревал об их истинных чувствах. Еще до того, как администрация президента Линкольна начала работать в Белом доме. Юг добился больших преимуществ. Прежнее правительство планировало и делало все возможное, чтобы Юг лишил Север боевых средств. Тем самым южане преследовали две цели: 1) предвидя решительное восстание, готовились к нему; 2) восстание должно было застать северян врасплох, совершенно неподготовленными. Таким образом, южане выиграли бы время и своими страшными угрозами и жестокостью попытались бы запугать Север, чтобы он был вынужден уступить и позволить им и дальше делать все по-своему.
      Север не понимал, какую горькую ненависть питают к нему южане, и был не готов что-то противопоставить их тщательно разработанным заговорам. Север хвастался своей силой и высмеивал саму идею о том, что Юг выйдет из союза штатов. Северяне считали это угрозами своевольного, упрямого ребенка и полагали, что южане вскоре придут в себя и забудут саму мысль о выходе из союза, после чего смиренно попросят прощения и заявят о своей лояльности. У Севера не было [254] правильного представления о том, как сильна проклятая система рабства. Она и только она может стать причиной войны. Юг предъявляет все более жесткие требования. Южане считают торговлю людьми вполне нормальным явлением и отстаивают свое право торговать рабами и душами человеческими. Их раздражает и бесит то, что они не могут претендовать на всю территорию Соединенных Штатов. Они бы с удовольствием переместили границы, привезли бы своих рабов в любое место, какое им заблагорассудится, и навели бы на землю проклятие рабского труда. Юг стал разговаривать по-имперски, а Север не предпринимал необходимых мер, чтобы положить этому конец.
      Восстание готовилось так тщательно и неторопливо, что многие из тех, кто вначале с ужасом воспринимал саму мысль о нем, подвергшись влиянию мятежников, стали относиться к восстанию как к справедливой и законной мере. И вскоре тысячи людей присоединились к Южной Конфедерации; они бы никогда не сделали этого, если бы наше правительство, хотя оно и было тогда плохо готово к войне, предприняло своевременные и адекватные меры на самом раннем этапе восстания. Начиная с определенного времени. Север стал готовиться к войне, но восстание все время ширилось и разрасталось, и сегодня перспективы его подавления не более радужные, чем несколько месяцев назад. Тысячи человек погибли, многие вернулись домой изуродованными и искалеченными на всю оставшуюся жизнь, поплатившись своим здоровьем и распрощавшись с мечтой чего-либо добиться в будущем. Но как мало достигнуто этими жертвами! Тысячи людей пошли воевать, надеясь, что война положит конец рабству. Но теперь они считают, что их обманули и что цель этой бойни - не отменить рабство, а сохранить его в существующем виде.
      Те, кто решил бросить дом и, если надо, пожертвовать жизнью, чтобы уничтожить рабство, остались не удовлетворены. Они не видят смысла в этой войне - разве что будет сохранен Союз. Но неужели ради этого надо было жертвовать тысячами жизней и опустошать дома? Великое множество [255] солдат погибло на полях сражений и испустило последний вздох в госпиталях; другие были взяты в плен мятежниками, а это еще более страшная участь, чем смерть. Видя все это, люди задают вопрос: если мы сумеем подавить восстание южан, чего мы добьемся? И разочарованно отвечают сами себе: ничего. Причина восстания не устранена. Система рабства, которая губит нашу страну, сохранилась и может породить еще одно восстание. Тысячи наших солдат чувствуют обиду и горечь. Они переносят величайшие лишения, на которые они с радостью пошли, только бы добиться благородной цели, но теперь они считают себя обманутыми и теряют мужество. Наши руководители озадачены; их сердца изнывают от страха. Они боятся дать свободу рабам мятежников, ибо, сделав это, приведут в бешенство часть южан, которые еще не присоединились к восстанию, но остаются влиятельными рабовладельцами. С другой стороны, правительство боится влиятельных людей, занимающих командные посты в армии и решительно настроенных против рабства. Оно опасается последствий смелых, решительных речей, которые разжигают в тысячах сердец пламенное желание раз и навсегда уничтожить причину этого ужасного восстания, сокрушив всякое ярмо и отпустив измученных и угнетенных на свободу.
      Многие из тех, кто занимает высокие посты в армии, почти не имеют совести или душевного благородства; они могут использовать данную им власть для уничтожения своих подчиненных, и правители смотрят на это сквозь пальцы. Такие командиры злоупотребляли данной им властью и ставили своих подчиненных на опасные участки фронта, где они подвергались яростным атакам повстанцев, не имея ни малейшего шанса одержать победу. Таким образом командиры избавлялись от смелых, бескомпромиссных людей, как Давид избавился от Урии. (См. 2 Цар. 11: 14, 15). Таким образом были принесены в жертву лучшие люди, дабы никто, видя их пример, не выступал слишком рьяно против рабства. Некоторых из тех, кто в это критическое время больше всего нужен Северу и чьи услуги были бы бесценны, уже нет с нами. Они стали жертвой своеволия командиров. Нашу страну ожидают мрачные перспективы, ибо ответственные посты занимают люди [256] мятежного духа. Некоторые командиры сочувствуют повстанцам. Хотя они желают сохранить Союз, сами тем не менее презирают противников рабства. Некоторые воинские части также состоят в основном из подобных людей; они настроены друг против друга, и во многих полках нет единства.
      Когда мне была показана эта война, она представилась мне самой странной и непонятной из всех, которые когда-либо происходили. Большое число добровольцев пошло воевать, всем сердцем веря в то, что в результате этой войны рабство будет отменено. Другие записались в армию, потому что хотели подавить восстание и сохранить Союз, однако их вполне устраивало рабство в том виде, в каком оно существует. Но дело еще больше усложняется и запутывается из-за того, что некоторые командиры северян полностью поддерживают рабство и симпатизируют южанам, хотя и не согласны с идеей независимого правительства на Юге. Нельзя успешно вести войну, когда многие в наших рядах постоянно поддерживают южан. Нашей армии был дан сокрушительный отпор, и наших солдат безжалостно убивали из-за того, что армией командуют люди, поддерживающие идею рабства. Некоторые наши ведущие конгрессмены также одобрительно высказываются о Юге и поддерживают его. При таком положении дел правительство призывает наш народ к общенациональному посту и молитве о том, чтобы Бог поскорей положил конец этой войне и чтобы она закончилась с благоприятным исходом. Мое внимание было обращено на Ис. 58:5-7: "Таков ли тот пост, который Я избрал, - день, в который томит человек душу свою, когда гнет голову свою, как тростник, и подстилает под себя рубище и пепел? Это ли назовешь постом и днем, угодным Господу? Вот пост, который Я избрал: разреши оковы неправды, развяжи узы ярма, и угнетенных отпусти на свободу, и расторгни всякое ярмо; раздели с голодным хлеб твой, и скитающихся бедных введи в дом; когда увидишь нагого - одень его, и от единокровного твоего не укрывайся". [257]