4:11). Обрезание должно было стать обязательным для патриарха и его потомков, тем самым они посвящали себя на служение Богу, отделяясь, таким образом, от идолопоклонников, а Бог принимал их как Свое личное сокровище. Посредством этого обряда они давали обет исполнять условия завета, заключенного с Авраамом. Они не должны были связывать себя брачными узами с язычниками, ибо в противном случае утратили бы благоговение к Богу и Его святому закону, соблазнились бы греховными обычаями других народов и втянулись бы в идолопоклонство.
      Бог удостоил Авраама великой чести. Небесные ангелы посещали его и дружески беседовали с ним. Когда суды Божьи были готовы разразиться над Содомом, это не было сокрыто от Авраама, и он стал ходатаем пред Богом за грешников. Его беседа с ангелами служит прекрасным примером гостеприимства.
      Однажды в летний жаркий полдень патриарх сидел у входа в шатер, наслаждаясь миром и спокойствием. Вдруг он заметил вдали приближающихся путников. Странники остановились и начали о чем-то совещаться. Не дожидаясь, пока они обратятся к нему с какой-либо просьбой, Авраам быстро поднялся - а путники, казалось, собрались идти в противоположную сторону - и поспешил за ними. Догнав их, он с величайшей учтивостью настойчиво просил оказать ему честь, остановившись у него для отдыха. Он сам принес им воду, чтобы они могли омыть запыленные ноги. И пока они отдыхали в прохладной тени, по его распоряжению готовилось угощение. Когда все было подано и они сели кушать, он почтительно стоял подле них. Эту заботу Бог счел вполне достойным запечатлеть на страницах Священного Писания. Несколько тысяч лет спустя, просвещенный Духом Божьим апостол писал, ссылаясь на это: "Страннолюбия не забывайте; ибо чрез него некоторые, не зная, оказали гостеприимство Ангелам" (Евр. 13:2).
      Авраам видел в своих гостях только трех усталых путников, совершенно не предполагая, что среди них был Тот, Кому он без греха мог поклониться. Но вскоре открылась истинная сущность небесных посланников. Несмотря на то, что они являлись орудиями гнева, к Аврааму, мужу веры, они прежде обратились со словами благословения. Хотя Бог и подмечает всякое нечестие и наказывает за беззаконие, но мщение не доставляет Ему никакого удовольствия. Дело уничтожения чуждо Тому, Чья любовь безгранична.
      "Тайна Господня - боящимся Его" (Пс. 24:14). Авраам почтил Бога, и Он в свою очередь оказал ему честь, посвятив в Свои планы и намерения. "Вопль Содомский и Гоморрский, велик он, и грех их, тяжел он весьма. Сойду и посмотрю, точно ли они поступают так, каков вопль на них, восходящий ко Мне, или нет; узнаю". Богу хорошо была известна вина жителей Содома, но Он, как это обычно делают люди, употребил такое выражение, чтобы сделать понятней справедливость Своих действий. Прежде чем обрушить Свои кары на нечестивых. Он раньше Сам посмотрит, в каком положении они находятся; и если найдет, что они не преступили границы Божественной милости, то предоставит им еще время для раскаяния.
      Двое небесных посланников ушли, оставив Авраама наедине с Тем, Кто, как он знал теперь, был Сыном Божьим. И муж веры умолял пощадить жителей Содома. Однажды он спас их своим мечом, теперь же он пытался спасти их своими молитвами. Лот со своим семейством все еще жил там, и бескорыстная любовь, которая руководила Авраамом во время избавления Лота от еламитов, побуждала и теперь защитить его, если это будет угодно воле Божьей, от бури Божественного гнева.
      С глубоким почтением и смирением он неотступно просил: "Вот, я решился говорить Владыке, я, прах и пепел". В нем не было никакой самонадеянности, не было хвастовства своею праведностью. Он не просил снисхождения, уповая на свое послушание или полагаясь на жертвы, которые он принес, исполняя волю Божью. Сам грешник, он ходатайствовал за грешников. Таким духом должны быть исполнены все, кто приближается к Богу. Однако Авраам при этом проявил доверие ребенка, умоляющего своего любящего отца. Он приблизился к небесному Посланнику и горячо просил Его о заступничестве. Хотя Лот и был жителем Содома, но он не принимал участия в нечестивых делах его жителей. Авраам думал, что в том развратном городе должны были быть и другие истинные дети Божьи. И поэтому он молил: "Неужели Ты погубишь... праведного с нечестивым... не может быть от Тебя! Судия всей земли поступит ли неправосудно?" Авраам не ограничился одной просьбой, он воссылал их многократно. Значительно осмелев после того, как получил положительные ответы на свои вопросы, он продолжал просить до тех пор, пока не добился заверения в том, что если найдется хотя бы десять праведников, то ради них будет пощажен город.
      Любовь к погибающим душам побуждала Авраама просить о них. Ненавидя грехи развращенного города, он пытался спасти его нечестивых жителей. Глубокая заинтересованность Авраама в судьбе жителей Содома говорит о той заботе, которую мы должны проявлять к нераскаявшемуся грешнику. Мы должны ненавидеть грех, но питать милость и любовь к грешнику. Повсюду вокруг нас люди спешат навстречу ужасной бесповоротной гибели, подобно жителям Содома. Каждый день является для кого-то последним днем испытания. Каждый час умирают люди, не услышав ничего о щедрой милости Божьей. И где тот голос предостережения, который предуведомляет грешника об ужасной гибели? Где протянутые руки, которые оградили бы грешника от смерти? Где люди, которые со смирением и непоколебимой верой умоляли бы Бога спасти грешника?
      Дух, проявленный в Аврааме, - дух Христа. Сын Божий является Великим Ходатаем за грешника. Тот, Кто заплатил за искупление, знает цену человеческой души. Питая ко греху отвращение, на какое только способна Безупречная Чистота, Христос проявил к грешнику такую любовь, какую лишь одна Безграничная Милость и может постигнуть. В смертельной агонии на кресте, изнемогая под ужасным бременем грехов всего мира. Он молился за Своих мучителей и убийц: "Отче! прости им, ибо не знают, что делают" (Лк. 23:34).
      Об Аврааме написано, что он наречется "другом Божиим" и что "он стал отцом всех верующих" (Иак. 2:23; Рим. 4:11). Свидетельство Божье относительно этого верного патриарха гласит: "Авраам послушался гласа Моего и соблюдал, что Мною заповедано было соблюдать: повеления Мои, уставы Мои и законы Мои" (Быт. 26:5). Бог выражает уверенность, что он заповедует "сынам своим и дому своему после себя, ходить путем Господним, творя правду и суд; и исполнит Господь над Авраамом, что сказал о нем". Это была высокая честь, к коей Авраама призвали, чтобы он стал отцом народа, который на протяжении целых столетий будет блюстителем и хранителем истины Божьей для мира, народа, который должен был стать благословением в пришествии обетованного Мессии для всех других племен на земле. Тот, Кто призвал Авраама, нашел его достойным этого. И вот Бог говорит. Он, Кто проникает в сердечные намерения людей и знает цену человеку, говорит: "Я знаю его" (см. Быт. 18:19). Авраам не мог предать истину ради своих корыстных целей. Бог знал, что он будет соблюдать Его закон и поступать праведно и справедливо. Знал, что он не только сам будет бояться Бога, но будет взращивать веру в своем доме, наставлять свою семью в праведности и руководствоваться законом Божьим в своей жизни.
      Более тысячи человек были домочадцами Авраама. Тем, кто слушал его наставления и поклонялся единому Богу, всегда были рады в его семье, и здесь, как в школе, люди учились быть представителями истинной веры. Вот какая большая ответственность лежала на нем. Авраам воспитывал отцов семейств, и затем они подражали ему у себя дома.
      В глубокой древности отец был глава и священник своей семьи, и его власть распространялась на детей даже тогда, когда они обзаводились собственными ребятишками. Его потомки были приучены считать его высшим авторитетом в религиозных и мирских делах. Авраам старался увековечить такую патриархальную систему правления, которая помогала бы людям сохранить познание о Боге. Было необходимо сплотить всех членов своего рода, чтобы воспрепятствовать распространяющемуся идолопоклонству. Любыми средствами, какие только были в его власти, он старался оградить своих людей от близкого знакомства с язычниками и от присутствия при исполнении их обрядов, ибо он знал, что привычка ко злу незаметно разрушит святые принципы. Самой главной заботой было закрыть доступ любой форме лжерелигии и запечатлеть в сознании людей величие и славу живого Бога как единственного Существа, достойного поклонения.
      Это был мудрый план Господа, стремящегося всеми силами оградить Свой народ от всякого общения с язычниками, чтобы он жил отдельно и не смешивался с ними. Он отделил Авраама от его языческих родичей, чтобы патриарх мог учить и воспитывать свою семью вдали от порочного влияния, господствующего в Месопотамии, и чтобы потомки его из поколения в поколение сохраняли в чистоте истинную веру.
      Любовь Авраама к детям и своим домочадцам побуждала его стоять на страже их религиозных убеждений, передавать им познание Божественных уставов как самое драгоценное наследство, какое он мог оставить им и, следовательно, всему миру. Всех учили помнить о своей зависимости от Небесного Отца. Таким образом, родителям не было нужды оказывать давление на детей, а со стороны детей требовалось полное послушание. Закон Божий указывал каждому на его обязанности, и только в полнейшем повиновении возможно было счастье и благополучие.
      Личный пример Авраама, молчаливое влияние его повседневной жизни являлись постоянным уроком. Его неизменная честность, доброта и сердечная учтивость, вызывающая восхищение у царей, сказывались на его домочадцах. Его жизнь издавала благоухание, благородство и красота его характера свидетельствовали перед всеми, что он пребывает в общении с Небом. Он не пренебрегал самым скромным рабом в своем доме. В его семействе не существовало одного закона для господина, а другого - для слуги; богатый жил так же, как и бедный. Со всеми он поступал справедливо и милосердно, как с сонаследниками великого дара жизни.
      Он "заповедует дому своему". Не должно было быть ни греховного небрежения к развивающимся дурным наклонностям детей, ни безрассудного потворства желанию выделять любимцев; не следовало жертвовать принципами своего долга, уступая влечению слепой любви. Аврааму предстояло не только дать правильное воспитание детям, он должен был поддерживать авторитет справедливых и праведных законов.
      Как мало в наши дни тех, кто следует его примеру! Очень многие родители преисполнены неразумной эгоистичной нежности, слепой любви, которая ведет к тому, что они не обращают внимания на незрелые суждения своих детей и не ограничивают их своевольных желаний. Таким образом родители проявляют самую большую жестокость к своим детям и совершают великое преступление перед миром. Родительская снисходительность вносит беспорядок в семью и общество. Подобное воспитание укрепляет в детях желание следовать своим наклонностям, вместо того чтобы подчиниться Божественным требованиям. Воспитанные в таком духе, они питают отвращение к Божьей воле и передают свой нерелигиозный бунтарский дух по наследству. Подобно Аврааму родители должны учить своих детей тому, что знают сами. Научите детей, что повиновение родителям является первым шагом к покорности Божественной власти.
      Непочтительное отношение к Закону Божьему даже со стороны различных правителей порождает много зла. Широко распространившиеся идеи о том, что Божественные уставы больше не обязательны для человека, воздействуют на нравственность людей так же, как идолопоклонство. Те, кто пытается приуменьшить значение требований святого Закона Божьего, наносят прямой удар по основам семьи и благоденствию народов. Верующие родители, не соблюдающие Его уставов, не заповедуют дому своему ходить путем Господним. Закон Божий не стал главным в их жизни. И когда их дети начнут создавать свой очаг, они не ощутят никакой ответственности за то, чтобы научить детей своих тому, чему сами никогда не были научены. Вот почему так много безбожных семейств. Вот почему так глубока и распространена порочность.
      Только тогда, когда родители всем сердцем будут следовать Закону Божьему, они оставят своим детям достойное наследие. В этом отношении требуются основательные и многосторонние перемены. Родителям необходимо измениться. В переменах нуждаются служители. Они нуждаются в присутствии Бога в своих семействах. Родители должны отвести должное место Слову Божьему в своей семье и сделать его самым главным советчиком. Они должны внушать своим детям, что Библия является Голосом Божьим, обращенным к ним, и ей следует беспрекословно повиноваться. Они обязаны терпеливо учить своих детей, внимательно наставлять их, как надо жить, чтобы быть угодными Богу. Дети, воспитанные в такой семье, будут подготовлены к встрече с различными атеистическими теориями, ибо Библия станет основанием их веры, и они обретут опору, которую волны скептицизма бессильны будут смыть.
      Во многих семействах пренебрегают молитвой. Родители чувствуют, что они не имеют времени для утреннего и вечернего богослужения. Они не могут уделить несколько мгновений тому, чтобы возблагодарить Бога за Его щедрые милости: за благословенный солнечный свет, за дождь, благодаря которому все зеленеет, за охрану святых ангелов; за Божественную помощь и руководство, за постоянное присутствие в их семье Иисуса. Они уходят на работу, подобно животным, без единой мысли о Боге, о Небе. Хотя их души так драгоценны, что Сын Божий отдал для их искупления Свою жизнь, но они намного менее благодарны за Его великую милость, чем животные, обреченные на погибель.
      Все, свидетельствующие о том, что любят Бога, подобно патриарху древности будут воздвигать Ему алтарь всюду, где бы ни пришлось им раскинуть свои шатры. Если когда-либо должно наступить время, чтобы каждый дом стал домом молитвы, то это время настало теперь. Отцы и матери должны всегда обращаться сердцем в смиренных молитвах к Богу о себе и детях своих. Пусть отец как священник семейства возлагает на алтарь Божий утреннюю и вечернюю жертву, в то время как жена и дети его присоединяются к нему в молитве и благодарении. В таком доме всегда будет обитать Иисус.
      Из каждого христианского дома должен исходить свет. О любви свидетельствуют наши поступки. Она должна обнаруживаться во всех отношениях между домашними, проявляя себя в чуткой предупредительности, в нежной и бескорыстной взаимной учтивости. Есть такие семейства, где этот принцип поднят на должную высоту, там поклоняются Богу и там царит истинная любовь. В таких домах утром и вечером возносятся молитвы Богу, как благоухающий фимиам, и благословения Божьи и милости нисходят на молящихся, подобно утренней росе.
      Правильно устроенная домашняя христианская жизнь является красноречивым свидетельством благости христианской религии, неопровержимым доказательством для неверующих. Все могут видеть, что в такой семье действует сила, оказывающая неоспоримое влияние на детей, и что Бог Авраама - с ними. Если бы дома так называемых христиан были бы исполнены подлинного духа веры, тогда христиане стали бы мощным источником добра. Тогда они действительно стали бы "светом миру". Небесный Отец обращается к каждому верующему - отцу и матери со словами, сказанными Им некогда об Аврааме: "Ибо Я избрал его для того, чтобы он заповедал сынам своим и дому своему после себя, ходить путем Господним, творя правду и суд; и исполнит Господь над Авраамом, что сказал о нем" (Быт. 18:19).
      Глава 13
      ИСПЫТАНИЕ ВЕРЫ
      Книга Бытие 16; 17:1"- 20:21:1- 14; 22:1-19
      Не задавая вопросов, Авраам поверил в обетование относительно сына, но он не подождал, пока Господь исполнит Свое слово в определенное Им время и Своими средствами. Исполнение обетования было задержано, чтобы испытать веру Авраама в силу Божью; он не выдержал испытания. Сарра, находясь в преклонном возрасте, думала, что ей невозможно иметь детей, и для того, чтобы Божественный план исполнился, она предложила Аврааму взять в качестве второй жены ее служанку. Многоженство так широко распространилось, что уже не считалось грехом, но тем не менее это было нарушением Закона Божьего, которое роковым образом сказалось на святости и покое семейных отношений. Брак Авраама с Агарью имел плохие последствия не только для его семейства, но и для будущих поколений.
      Польщенная честью, оказываемой ей как жене Авраама, и надеясь стать матерью великого народа, который должен был произойти от Авраама, Агарь сделалась гордой и заносчивой, с презрением обращаясь со своей госпожой. Взаимная ревность разрушила покой некогда счастливой семьи. Принужденный выслушивать жалобы обеих женщин, Авраам тщетно пытался восстановить прежнее согласие. Хотя именно по настоянию Сарры он женился на Агари, теперь она же упрекала его как единственного виновника случившегося. Она хотела выгнать свою соперницу, но Авраам не позволил это сделать, ибо Агари предстояло стать матерью его ребенка и, как он горячо надеялся, обетованного сына. Агарь была служанкой Сарры, и, невзирая ни на что, Авраам все еще оставлял ее в распоряжении ее госпожи. Надменная Агарь не переносила резкости со стороны Сарры, вызванной ее же дерзостью. "И Сара стала притеснять ее, и она убежала от нее".
      Агарь убежала в пустыню, и когда она, одинокая и покинутая, сидела у источника, ей явился Ангел Господень в человеческом образе и обратился к ней: "Агарь, служанка Сарина!... - Напоминая ей этим ее положение и долг. Он повелел: - Возвратись к госпоже своей и покорись ей". И дальше, говоря ей слова утешения, хотя и не лишенные упрека, сказал: "услышал Господь страдание твое", "умножая умножу потомство твое, так что нельзя будет и счесть его от множества". И как вечное напоминание о Его милости, ей было повелено назвать своего сына Измаилом, что значит "Господь услышит".
      Когда Аврааму было уже около ста лет. Бог снова повторил Свое обетование, уверяя его, что будущий наследник родится от Сарры. Но Авраам все еще не понимал этого. Его мысли снова обратились к Измаилу, укрепляя веру, что через него должны исполниться милостивые намерения Божьи. Нежная любовь к сыну побудила его воскликнуть: "О, хотя бы Измаил был жив пред лицем Твоим!" И снова было повторено обетование, в подлинности которого не могло быть ошибки: "Именно Сарра, жена твоя, родит тебе сына, и ты наречешь ему имя: Исаак; и поставлю завет Мой с ним". Однако Бог не остался равнодушным к просьбе отца. "И о Измаиле, - сказал Он, - Я услышал тебя: вот, Я благословлю его... и Я произведу от него великий народ".
      Рождение Исаака, принесшее с собой после томительных лет ожидания исполнение самых дорогих надежд, наполнило шатры Авраама и Сарры великой радостью. Но это событие разрушило все затаенные честолюбивые помыслы Агари. К тому времени Измаил уже превратился в юношу и в стане Авраама почитался наследником богатств и благословений, обещанных его потомкам. Теперь же он вдруг лишался всего. Жестоко разочарованные, мать и сын возненавидели дитя Сарры. Всеобщая радость возбуждала их ревность, пока наконец Измаил не начал открыто насмехаться над наследником Божьего обетования. Сарра видела в непокорном нраве Измаила вечный источник раздоров и обратилась к Аврааму, умоляя его отослать Агарь и Измаила. Великая скорбь объяла душу патриарха. Как может он прогнать Измаила, своего нежно любимого сына? В отчаянии он горячо молил Бога указать ему правильный путь. Господь через святого вестника повелел ему выполнить желание Сарры; его любовь к Измаилу или Агари не должна была препятствовать этому, ибо только таким путем он мог возвратить мир и счастье своей семье. Ангел также передал Аврааму утешительное обетование, что хотя Измаил и будет отлучен от отчего дома. Бог не оставит его. Он сохранит ему жизнь и сделает родоначальником многочисленного народа. Авраам не без мучительного страдания повиновался словам Ангела. С невыразимой болью в сердце он отослал Агарь и Измаила из своего стана.
      Наставление, данное Аврааму относительно святости супружеских отношений, должно было стать уроком для всех времен. Оно говорит о том, что права и счастье семейного очага должны заботливо оберегаться, даже если во имя этого потребуется великая жертва. Сарра была единственной законной женой Авраама. Ее права как жены и матери не должны были распространяться на другую женщину. Она почитала своего мужа и поэтому представлена в Новом Завете как пример, достойный подражания. Но она не желала, чтобы Авраам делил свою любовь между ней и другой женщиной, и поэтому Бог не обвинял ее в том, что она требовала изгнания своей соперницы. Как Авраам, так и Сарра усомнились в силе Божьей, и эта ошибка привела Авраама к женитьбе на Агари.
      Бог призвал Авраама стать отцом всех верующих, и его жизнь должна была быть образцом веры для грядущих поколений. Но его вера не была совершенной. Однажды он усомнился в силе Божьей, скрыв, что Сарра являлась его женой, а потом еще раз - женившись на Агари. Для того, чтобы он мог достигнуть наивысшей ступени духовного развития. Бог подверг его другому труднейшему испытанию, которое когда-либо возлагалось на человека. В ночном видении ему было повелено отправиться в землю Мориа и там, на горе, принести в жертву всесожжения своего сына.
      Ко времени, когда Авраам получил это повеление, ему было уже сто двадцать лет. Даже среди своего поколения он считался стариком. В молодых годах он переносил любые трудности и отважно смотрел в лицо опасности, но теперь угас пыл юности. В расцвете сил можно смело встретить любые лишения и несчастья, но перед ними дрогнет сердце, когда усталые дрожащие ноги уже стоят у края могилы. Однако Бог отложил Свое последнее, в высшей степени мучительное испытание на то время, когда годы тяжелым бременем легли на плечи Авраама и душа его жаждала покоя от забот и трудов.
      Патриарх жил в Вирсавии в довольстве и покое. Он был очень богат и пользовался большим уважением со стороны правителей страны как могущественный князь. Несметное множество овец и крупного скота паслись на равнинах, стелящихся за его станом. Повсюду были разбросаны шатры сотен верных его слуг. На его глазах вырос и достиг расцвета сил его сын обетования. Казалось, Небо окружило своими благословениями самоотверженную жизнь того, кто терпеливо ожидал, когда же сбудутся давние обетования.
      В послушании веры Авраам покинул родную страну, оставил место упокоения своих отцов и землю своих близких. Он странствовал, как скиталец, в земле своего наследия. Он долго ожидал рождения обетованного наследника. По Божьему повелению он отослал своего сына Измаила. И теперь, когда долгожданное дитя начинало взрослеть и патриарх, казалось, уже видел исполнение своих надежд, его постигло испытание, которое было труднее всех других.
      Повеление было выражено словами, которые ужасной мукой терзали сердце отца: "Возьми сына твоего, единственного твоего, которого ты любишь... и... принеси его во всесожжение". Исаак был светом в его доме, утешением его преклонных лет и, помимо того, наследником обещанных благословений. Если бы его сын умер от болезни или стал жертвой какого-либо несчастного случая, это разбило бы сердце любящего отца; его убеленная сединами голова поникла бы в печали. Но ему было повелено своей же рукой пролить кровь единственного сына. Это казалось ему страшным и невозможным.
      Сатана нашептывал ему, что он, должно быть, ошибается, ибо Божественный закон повелевает: "Не убий", и Бог не может потребовать от него того, что некогда Сам запретил делать. Выйдя из шатра, Авраам устремил свой взор в безмятежную лазурь безоблачного неба и вспомнил обетование, данное ему пятьдесят лет назад, что семя его будет так же многочисленно, как звезды. Если это обетование должно исполниться через Исаака, как же он может умереть? Велико было искушение думать, что Авраам заблуждается. Обуреваемый сомнением и жестокой мукой, он упал на землю и молился горячо, как никогда раньше, чтобы Бог подтверил Свое повеление: должен ли он на самом деле совершить это ужасное дело. Он вспомнил, как были посланы ангелы, чтобы открыть ему Божье намерение об уничтожении Содома - они-то и принесли ему весть о сыне Исааке, и он отправился на то самое место, где несколько раз встречал небесных вестников, надеясь увидеть их снова и получить от них дальнейшие указания; но никто не пришел к нему на помощь. Казалось, тьма окутала его со всех сторон. В ушах его раздавались слова Божественного повеления: "Возьми сына твоего, единственного твоего, которого ты любишь..." Он должен повиноваться этому голосу. Он не станет больше откладывать. Приближался рассвет, и нужно было отправляться в путь.
      Возвратившись в шатер, он подошел к месту, где Исаак спал глубоким, безмятежным, невинным сном юности. Несколько мгновений отец смотрел на милое лицо сына и затем, дрожа всем телом, отвернулся. Он подошел к Сарре, которая также спала. Разбудить ли ее, чтобы она еще раз обняла свое дитя? Сказать ли ей о Божьем повелении? Он так хотел разделить с ней эту ужасную ответственность. Но мысль о том, что она может помешать ему, удержала его. Исаак был ее радостью и гордостью. Он был ее жизнью, и материнская любовь могла не согласиться принести эту жертву.
      Наконец Авраам разбудил сына и сообщил ему о Божественном повелении принести жертву на отдаленной горе. Исаак не раз ходил вместе со своим отцом поклониться к жертвенникам, находящимся в различных местах его странствования, и это требование отца не вызвало удивления. Быстро собрались в дорогу. Вязанки дров возложили на осла и в сопровождении двух слуг отправились в путь.
      Отец и сын молча шагали рядом. Патриарх под гнетом своей страшной тайны не находил слов для разговора. Он думал о любящей матери, преисполненной гордости за сына, и о том дне, когда он возвратится к ней один. Он хорошо знал, что нож пронзит и ее сердце в тот миг, когда отнимет жизнь сына.
      Тот день, самый долгий из всех, пережитых Авраамом, медленно близился к концу. В то время как сын и молодые слуги спали, Авраам провел целую ночь в молитве, все еще надеясь, что появится небесный вестник и скажет, что испытание окончено и что юноша невредимым может возвратиться к матери. Но его измученной душе не было послано никакого облегчения. Еще один долгий день, еще одна ночь смиренной молитвы, а повеление, которое должно было лишить его сына, продолжало звучать в его ушах. Сатана был тут как тут, сея сомнение и неверие, но Авраам устоял против его предложений. Когда на третий день они были готовы продолжить путь, патриарх, взглянув на север, увидел обещанный знак - облако славы, парящее над горой Мориа, и понял, что голос, говоривший с ним, раздался с Неба.
      Даже теперь он не роптал на Бога, но укреплял свою душу, полагаясь на доказательства Господней милости и верности. Этот сын был так неожиданно дан ему, и разве Тот, Кто одарил его столь богатым даром, не имел права взять назад то, что принадлежит Ему? Голос веры напомнил ему обетование: "В Исааке наречется тебе семя", семя многочисленное, как песок на берегу моря. Исаак был дитя чуда, и не могла ли сила, давшая ему жизнь, восстановить ее? Смотря вокруг себя насколько хватало глаз, Авраам ухватился за Божественное слово, считая, что Бог "силен и из мертвых воскресить" (Евр. 11:19).
      Все же никто, кроме Бога, не мог понять, как велика была жертва отца, отдающего своего сына на смерть. Авраам решил, что никто, кроме Бога, не должен быть свидетелем его разлуки с сыном. Он повелел слугам остаться на месте, говоря: "Я и сын пойдем туда и поклонимся, и возвратимся к вам". Дрова были возложены на Исаака как на того, кто должен был быть принесен в жертву, отец взял нож и огонь, и вместе они отправились к вершине горы. Исаак молча изумлялся: где же, вдали от стад, возьмут они животное для жертвы. Наконец он проговорил: "Отец мой!... вот огонь и дрова, где же агнец для всесожжения?" О, какое это было испытание! Как пронзили сердце Авраама эти милые слова: "Отец мой!" Нет, еще не время открыть ему все, и Авраам ответил: "Бог усмотрит Себе агнца для всесожжения, сын мой".
      На назначенном месте они соорудили жертвенник и положили на него дрова. Тогда дрожащим голосом Авраам открыл сыну Божественную волю. С ужасом пораженный Исаак узнал об ожидающей его участи, но не оказал сопротивления. Он вполне мог избежать этого, если бы только захотел. Измученный горем старик, истерзанный внутренней борьбой в течение трех страшных дней, не в силах был бы бороться с крепким молодым человеком. Но Исаака с детства приучили доверять и с готовностью повиноваться, и теперь, узнав намерение Божье, он добровольно покорился. Вера его была так же несомненна, как вера Авраама, и он счел для себя честью принести свою жизнь в жертву Богу. С нежностью он старался облегчить скорбь отца, успокоить его, дрожащими руками привязывавшего сына к жертвеннику.
      Вот уже сказаны последние слова любви, пролиты последние слезы, в последний раз они обняли друг друга. Отец уже поднял нож, чтобы убить своего сына, как вдруг рука его была удержана. Ангел воззвал с неба к патриарху: "Авраам, Авраам! Он сказал: вот я. Ангел сказал: не поднимай руки твоей на отрока и не делай над ним ничего; ибо теперь Я знаю, что боишься ты Бога и не пожалел сына твоего, единственного твоего, для Меня".
      Тогда Авраам увидел овна, запутавшегося в чаще рогами своими. И здесь же он принес другую жертву "вместо сына своего". В радости и признательности Авраам дал новое название тому месту: "Иегова-ирё" - "Господь усмотрит".
      На горе Мориа Бог снова подтвердил Свой завет, с торжественной клятвой обещая Аврааму благословить его и семя его во всех грядущих поколениях: "Мною клянусь, говорит Господь, что, так как ты сделал сие дело, и не пожалел сына твоего, единственного твоего, то Я благословляя благословлю тебя, и умножая умножу семя твое, как звезды небесные и как песок на берегу моря; и овладеет семя твое городами врагов своих; и благословятся в семени твоем все народы земли за то, что ты послушался гласа Моего".
      Великий подвиг веры Авраама, подобно огненному столпу, освещает путь рабам Божьим во всех веках. Авраам не пытался тем или иным путем избежать исполнения воли Божьей. В течение трех дней путешествия он имел достаточно времени, чтобы подумать, подвергая сомнению слова Божьи, если только он был склонен к этому. Вполне вероятной была бы мысль о том, что убийство сына заставит многих смотреть на него, как на убийцу, второго Каина, что это послужит причиной того, что люди с презрением отвергнут его наставления и, таким образом, он не сможет оказывать доброе влияние на соотечественников. Авраам был человеком, он имел такие же чувства и наклонности, как и мы, но он не спрашивал, каким путем исполнится обетование, если не будет Исаака. Он не искал ответа в своей измученной душе. Он знал, что Бог справедлив и праведен во всех Своих требованиях, и повиновался Его повелению во всем.