Но Василий-василиск как-никак сохранил человеческую хитринку, потому притворился подранком и стал, мелко подрагивая, отваливать по складке замедленного времени. Пузыри припустили следом, рассчитывая сжечь добычу при первом же удобном случае. Однако дракон при первом же удобном случае пропустил заднехвост по каналу назад и рассек хронолинии. Первородная энергия, вырвавшись на волю, вспучила канал вихрем пространственнотепловых преобразований. Тут еще василиск рубанул переднехвостом по гравитационному каркасу складки.
      Канал лопнул, отчего вся семейка охотников выпала в межсегментную пропасть. Разорванный путь метался, как раненая змея, и василиск чудом сумел перескочить в другой канал — еще хорошо, что вся заваруха случилась возле узла складок.
      А на следующий день Василий-дракон был уже вожаком Стаи. Стая среди драконов-времяходцев редкое чрезвычайное дело… но слишком много этих кровожадных азартных тварей захотело научиться охоте на Пузырей.
 
       Зарубка 17. (Истинная Германия, весна 2002 года) «Продленный день мальчика Саши»
      Когда мальчик вернулся из школы, дедушки и мамы как обычно не было дома. Дед трудился в кегельбане, продавая билеты, а мама сидела няней с детьми одной важной женщины. На лестнице Саше повстречался сосед с верхнего этажа.
      — Здравствуйте, Карл Иванович, — поприветствовал дисциплинированный ребенок.
      И неожиданно прямой и сухой, словно палка, старик вместо того, чтобы кивнуть как обычно, сказал:
      — Здравствуй, Сашок, — и протянул конфету-говорилку, которая тоже пискнула: «Tag, Bub ».
      Мальчик, конечно же, не отказался.
      — Спасибо, герр фон Турлов.
      — Мама и дедушка скоро домой придут?
      — Да не раньше семи.
      — Слушай, мальчик, а нет ли у тебя друзей где-нибудь за городом, в Юльцене или Гадебуше? — неожиданно поинтересовался старик. — А то сел бы на автобус возле вокзала, ну и съездил бы к ним.
      — Да был я однажды у Фреда Штольта в Варнице. Хоть и звонил оттуда, но мамаша меня крепко отодрала за такое путешествие. Нет, не поеду.
      — Ладно, до свиданья, Саша… Знаешь, часов в шесть, если мама еще не вернется, заходи ко мне. Я тебе медали своего отца покажу, еще за Верден и Сомму, и мои личные. У меня одна есть, в сорок пятом тринадцатилетним пацаном советский танк подбил.
      — ЗдОрово, обязательно приду.
      Мальчик отправился вверх по лестнице, недоумевая, что это господин фон Турлов сегодня такой общительный. Последний раз старичок проявил разговорчивость где-то с полгода назад. Сообщил тогда, что зовут его Карл Иванович и с ним можно разговаривать по-русски, потому как отсидел он в советской тюрьме. А еще подарил солдатский медальон, который Саша носил, не снимая. Благодаря этому кусочку металла, мальчик чувствовал себя таким крутым и в школе перестал дрейфить задиристых пацанов.
      Когда Саша собирался уже затворить за собой дверь квартиры, его потянуло отчего-то еще выглянуть наружу и глянуть на косяк. На самом его верху имелась крохотная наклеечка. С изображением меноры. Такие наклеечки недавно выдавали всем во время праздничного хануккального обеда в общине. У кого-то, наверное, много лишних оказалось.
      Саша снова вошел в квартиру. Кинул в миску кукурузных хлопьев, плеснул молока и стал впитывать мультики, выведя на экран сразу две программы.
      Скоро это ему поднадоело, он подсоединил компьютерную деку и стал Индианой Джонсом, который мастерски бегал по трехмерным виртуальным джунглям за своим противником Трупоглотом. Или же от него.
      Минут в десять седьмого Саша вспомнил о приглашении Карла Ивановича. Хоть неохота было отрываться от игры, когда Трупоглот почти уже лишился своих пальцев-крючков, мальчик убедил себя, что военные медали — это тоже весьма интересно.
      Он подошел к двери и вдруг услышал… Это был звук чего-то упавшего вниз — плашмя и с большой высоты. Мешка или человеческого тела… У Саши впервые, наверное, в жизни заметалось сердце и сдавило горло. А потом он еще услышал, как по лестнице пробегают люди, без топота, но быстро. Когда все стихло, мальчик заставил себя открыть дверь, выйти на лестничную площадку, подойти к перилам и глянуть вниз.
      Так и есть, на эрдгешосс лежал лицом вниз мертвый человек, от головы тянулась в сторону красная струйка. И это был Карл Иванович, Саша сразу узнал его по вельветовому домашнему пиджаку и седой аккуратной шевелюре, которую сейчас перепачкала кровь.
      Мальчишка бросился обратно в квартиру, запер ее на все замки, зачем-то еще забрался под журнальный столик. Что делать? Индиана Джонс на его месте обязательно кинулся бы вдогонку, пытаясь протянуть негодяев своим знаменитым кнутом по прозвищу «Пацифист». Однако как же без кнута? Саша подскочил к телефону и хотел было набрать телефон полиции «110». Однако ничего не вышло. Телефон был глух и нем.
      Зубы клацали, не желая останавливаться на месте. Саша впервые понял, что означает выражение «ватные ноги».
      Какое же было счастье, когда в дверях появились мама и дед. Тот рассказывал что-то дурацкое, мамаша улыбалась из вежливости.
      — А он все там и лежит? — закричал Саша несолидным потончавшим голосом.
      — Кто лежит? — в недоумении отозвалась мама.
      — Ну, мертвый Карл Иванович, которого сбросили с шестого этажа на первый.
      — Не замечал я в тебе раньше склонности к черному юмору, — хихикнул дед, а мама добавила. — Ты лучше так со своим Индианой упражняйся, а Карл Иванович достойный человек. Когда ты болел, он, между прочим, врача сюда на своей машине привез и отвез.
      Может, и в самом деле почудилось. Переиграл в компьютерные игрушки — они ведь, как известно, пострашнее наркотиков, особенно если трехмерные.
      — Надо пойти к нему и узнать, — предложил мальчик.
      — Ага. Спросить: вы, Карл Иванович, случаем не того, не спеклись,опять гыкнул дед.
      — Ну-ка, давайте ужинать. — крикнула мама уже с кухни, — я приготовила классную еду.
      — Не приготовила, а разморозила. Приготовили-то другие, — ехидно заметил дед и началась обычная перепалка, полушутливая-полузлобная, в которую постепенно встрял и ребенок.
      Потом они мирно жевали и пялились в телек, где телеведущий дарил тупорылым участникам игры «Угадай-ка» газотурбинные мерседесы и иллюзионные центры.
      В восемь часов в дверь неожиданно позвонили.
      — Я вроде гестапо не вызывал. — схохмил дед. — Или это девушки к Сашке прорываются?
      Мальчик открыл дверь, и в прихожую сразу вошли двое. Один в приличном костюме, а другой в обычных джинсовых шмотках.
      — Ну-ка, дружок, позови маму, скажи, что пришел Рольф Бунге, представитель штадтфервальтунга . — человек в костюме улыбнулся, оскалился и другой.
      Но мама уже и так подошла.
      — Фрау Рютина, — представитель показал свое удостоверение, сияющее всеми голографическими цветами, — должен сообщить вам, что согласно новому закону об «учете контингентных беженцев», параграфу второму, пункту восьмому, вы должны явиться в составе всех членов семьи по указанному штадтфервальтунгом адресу — для контрольной сверки. Понимаете, сейчас большое число контингентных беженцев получает правительственную социальную помощь, даже не проживая на территории Истинной Германии.
      — Вы нас сейчас и сосчитайте, все мы тут, что ж еще? — возразила мама.
      — Тонкости бюрократии, фрау Рютина, — холеный человек отразил в улыбке некоторую иронию. — Однако и в этих тонкостях есть свой смысл. Понимаете, некоторые люди перебегают с одной квартиры на другую, создавая «публику». Документы тоже легко подделываются. Вот когда мы соберем всех в одном месте и одновременно поголовно учтем, тогда уже не останется никаких лазеек для злоупотреблений.
      — На трамвае поедем, конечно же, на большее у горуправы денег само собой нету. — откликнулся дед.
      — О нет. Все поедут на комфортабельных автобусах.
      Человек в джинсах покрутил руками, показывая что он водитель.
      — Короче, одевайтесь и спускайтесь, а уже через два часа вы будете дома. Мы ждем вас внизу. И захватите, пожалуйста, все свои документы.
      — А вещи тоже с собой? — пошутил дед.
      Представитель поддержал его смехом и скрылся за дверью. Дед с матерью пожали плечами и стали в темпе собираться.
      В автобусе оказалось совсем немного народа. Маркины из соседнего дома, еще с десяток других «контингентных» людей. Играла приятная музыка, тут и всякие фильмы крутили с экранов, вмонтированных в спинки кресел.
      — Много автобусов отрядили, — сказал Ефим Маркин, — чтобы без давки и поскорее всех собрать. Новое правительство не на шутку взялось за шаромыжников, которые живут там, а денежки берут здесь.
      — Мама, а мы подъехали к школе, где Фред Штольт учится, — сказал Саша. Странно это здание смотрелось сейчас в ночной пустоте — будто тролль какой-то многоглазый. Возле него стояло уже с дюжину автобусов и три джипа.
      — Я думала, нас в штадтфервальтунг привезут, — сказала Соня Маркина.
      — А я думаю, нас сюда попИсать привезли, — задурачился дед,мальчики в одну сторону, девочки в другую.
      Водитель пообщался с кем-то по мобильному телефону, а потом объявил:
      — Выходите, пожалуйста. Проверка будет происходить в школе.
      Все вышли, и уже на улице почувствовали себя весьма неуютно. Здесь, на плацу, носился холодный ветер, в глаза били фары и прожектора джипов. Кто-то из детей с плачем заголосил.
      — Терпите, казаки пейсатые, — крикнул дед. — Какой фашист не любит ночной работы.
      Народ собирался в спортивном зале. Дед ради хохмы попробовал юркнуть в запасный выход, но его оттуда вежливо вытолкали. Порядок поддерживали крепкие блондинистые ребята в нарукавных повязках с надписью «ФС» , а также чернявые крепкие мужики без всяких опознавательных знаков, явно турки и арабы.
      — Кругом наци, а помогают им исламисты, не нравится мне это,сказала мама и прижала Сашу к себе, — Господи, только бы не порознь, а вместе.
      Впрочем, была в зале и парочка столов, где две стопроцентно вежливые дамы занимались проверкой документов. Очередь двигалась довольно быстро и сашина семья в самом деле освободилась через какой-нибудь час. Однако и этого хватило, чтобы веки словно промазало клеем. Взял бы да и улегся прямо на полу.
      Они вернулись в автобус, который вместе с тремя другими развернулся от школы и двинул в обратную сторону.
      — Ну, наконец-то, — сказала мама. — На сегодня закончились игры тупорылых.
      Однако на Кривицер-Ландштрассе автобусы двинулись не направо к центру, а налево, и покатили среди картофельных полей, прочь от города. Тут уж все пассажиры всполошились.
      — Куда это вы нас везете, что за дела? Это что принудительная депортация?
      Водитель объявил:
      — Если мы вас всех будем развозить по домам, то это продлится до утра. Поэтому решено разместить вас на ночь в кемпинге «Люсторф». Пользуйтесь, если штадтфервальтунг угощает. Бар и дискотека будут работать до шести. По пять бутылок пива бесплатно.
      — Фу, какая пошлость. — заметила мама.
      Через двадцать минут автобус остановился, и водитель, ничего не уже говоря, вышел покурить. Неожиданно в салоне появился малый из ФС с пистолет-пулеметом. Дуло смотрело не вниз, не вверх, а на пассажиров.
      — Всем выйти. Машина неисправна.
      Люди, потягиваясь и понемногу матерясь, потянулись к дверям. Три автобуса стояли на площадке. За ней, как видно, недавно велись какие-то землеройные работы, по крайней мере, имелся ров, возле которого ожидали утра экскаватор и бульдозер.
      — Строиться, надо вас пересчитать, — сказал эфэсовец и люди стали послушно выстраивать ряды неподалеку от рва, только мать все больнее тискала ладонь Саши.
      И вдруг дед заорал:
      — Бейся, кто может. Эта зондеркоманда настроена нас прикончить.
      На пламенный призыв никто не ответил. В ответ лишь ударила в воздух короткая предупредительная очередь. Люди в каком-то полусне толкались возле ямы, растерянно глядя друг на друга. И хотя логика, разум кричали им о том, что должно вот-вот случится, их воля была подавлена, смята решимостью людей из «ФС». Казалось, что сами эфэсовцы это просто ширма, через которую неумолимо проглядывает небытие. Еще немного и… Парни в нарукавных повязках взводили затворы.
      И вдруг прямо в центре площадки бубухнула дымовая граната, отчего все моментально упали, как будто лишившись ног. Одновременно ночную тишину разорвали сразу десятки стволов.
      — Это Шавак , — завопил дед с земли, — на этот раз не опоздали черти.
      Но поблизости пока были только люди из «ФС». Большинство из них вело стрельбу в сторону ближайшего холма. Но один пробежал сквозь дым к лежащему «контингенту».
      — Frisst mal, Scheisse , — выдохнул он и направил ствол на распластанные тела.
      Тут дед прыгнул вперед, прямо с земли, как зверь, и свалил эфээсовца. Жвахнула очередь, но куда-то мимо. Как сейчас гордился Сашка своим дедушкой, из старого дурака тот мигом превратился в Индиану Джонса, а то и покруче сделался.
      Эфэсовец отпихнул было деда своим кованным башмаком, однако подлетел уже проснувшийся Фима Маркин, и врезал кулаком, в котором сжимал по старой блатной привычке камушек.
      Парень из «ФС» крякнул и улегся, а рядом вдруг появились люди в незнакомой камуфляжной форме и спецназовских шлемах. Был их где-то десяток. Эфэсовцев и вовсе уж не стало видно и слышно.
      — Спокойно, граждане, угомонитесь. — крикнул один из спецназовцев, поднимая руку с раскрытой ладонью. — Это гуманитарная помощь к вам подоспела. Американо-израильско-российский отряд быстрого реагирования «Иерихон».
      Затем спецназовец ткнул в медальон, висевший на шее у Саши.
      — Хорошо, что не снял маячок, поэтому мы точно прилетели. Что с Турловым?
      — Убили его. С шестого этажа сбросили. — сказал Саша, сам удивляясь тому насколько солидно и веско звучит его голос. Он впервые играл в игры взрослых людей! Мама растерянно переводила взгляд с сынка на офицера спецназа.
      — Ладно, злее будем, — сказал тот и дружески хлопнул мальчишку по плечу своей здоровенной бронированной перчаткой.
      Впрочем, офицера трудно было расслышать, ведь другие спецназовцы уже заняли позиции и вели огонь из штурмгеверов, гранатометов, кассетных ПРУ, безоткатных орудий. На расстоянии ста метров все это оружие с диким грохотом и воем образовало стену огня. Женщины и дети отчаянно зажимали уши.
      А потом прямо на площадку выкатился боевой экраноплан, широченный, плоский, как летающая тарелка; он походя раздавил два автобуса своим массивным корпусом.
      Дед поднялся с земля, смахивая грязь со своего пальто.
      — Можно загружаться, товарищ командир?
      «Товарищ командир» опустил забрало своего шлема, ухитрился сверкнуть маленькими голубыми глазками и немного помедлил с ответом:
      — Торопиться нам пока рановато, сюда идет звено вражеских вертушек «Тигер». Это серьезные мессершмиттовские машины. Едва мы полетим над полем, они нам вклепают промеж рогов — и привет.
      — Но вы же американо-российско-израильские…
      — Мы — ограниченные полицейские силы. Ездим осторожно, как беременная женщина на самокате. Нам ни авиационного прикрытия не положено, ни подкрепления. В противном случае это будет называться не полицейская, а военная операция, а на нее нужна санкция ООН, поддержка прессы, парламентов и тэ дэ, и тэ пэ. А противник сейчас пускает в ход регулярные части государства Истинная Германия, долбаный свой вермахт.
      Песок, вынутый землекопами-гробокопами из рва и превратившийся в насыпь, прикрыл экранолет во время ракетного залпа с вертолетов. Машина спецназа, в свою очередь, ответила из бортовых ЗРУ и весьма удачно. Один вертолет взорвался сразу, два других, дымясь, стали по-быстрому отваливать. Но три вражеские машины пошли в новую атаку и на этот раз с южной стороны, где не было насыпи.
      — Ну, молитесь, господа и дамы, всем своим богам, — крикнул спецназовский офицер.
      И тут неожиданная подмога: кто-то стал угощать вражеские вертушки со стороны автобусной остановки, что располагалась южнее. Этот союзник обладал весьма солидной огневой мощью, и выстрелы его были безупречно точны. Не помогли даже тучи золотистого порошка, который выпускали вертолеты.
      Одна машина загорелась и спустя секунду громогласно воткнулась в землю, другая стала крениться на один борт и, напоминая полудохлую рыбу, «уплыла» куда-то на восток, третья, повыписывав всякие фуэте и пируэты, неожиданно бубухнула и превратилась в тучу светлячков.
      — Отлетались птички… Да кто же это там жвахает, словно зенитная батарея? — недоумевал спецназовский офицер, а потом что-то рассмотрел сквозь свои видеосканеры. — Баба какая-то на остановке, даже девушка, однако ебашит всех врагов, как богиня… Ладно, загружайся народ, эти гады на время отстали.
      И не было следа прежней замедленности и сонности. Люди пулей вносились на борт экранолета и занимали места в десантном отсеке. Через пару минут машина могла уже закрыть бортовые люки и двинуться в путь. А девушка вышла из-за бетонного блока на остановке и помахала беженцам рукой. Саша увидел ее сквозь иллюминатор в освещении от горящего вертолетного «трупа» и она стала его первой ребяческой любовью. Даже с расстояния в сто метров было заметно, что у нее хрупкая фигурка и короткие волосики.
      Когда экранолет почти уж пересек береговую границу, из облаков вынырнули два штурмовика люфтваффе. Саша, прилипший к иллюминатору, просто увидел две быстрые звездочки, но своей быстро умнеющей головенкой быстро ухватил, в чем дело. Судя по трассам очередей и лазерным спицам, уткнувшимся в небо, экраноплан тут же вжарил из бортового оружия, но толку от этого было, как от стрельбы из рогатки.
      Однако, когда первый штурмовик дал залп, и стал виден стремительный ракетный факел, между ним и машиной спецназа вдруг возникло то, что можно было назвать НЛО. Слегка светящийся цилиндр, немного напоминающий морковку, для которого будто не существовало законов Ньютона.
      Летающая морковь словно оттянула в свою сторону пущенную ракету и та только оплавила песок на прибрежной полосе. А следующую ракету НЛО просто проглотил, она даже и не разорвалась. Затем «морковка» молниеносно сдвинулась в сторону самолета и буквально разорвала его на несколько горящих полосок. Второй штурмовик тут же смылся в облака.
      — Обосрался пилот, — с облегчением произнес кто-то из спецназовцев,полетел штаны стирать.
      Экраноплан бесприпятственно уходил в открытое море, Саша потерял из вида НЛО, а другие пассажиры экраноплана его как будто и не видели — сейчас кто из них отрубился из-за обилия переживаний, кто клеймил позором ООН.
      Спустя четыре часа экранолет приводнился, и к нему подошло пассажирское судно по имени «Балтика», на корме которого указан был порт приписки Санкт-Петербург, но по флагу стало ясно, кем оно зафрахтовано. Трубчатый трап, спущенный с его борта, был соединен с выходным люком экранолета и беженцы стали перебираться с одного судна на другое. На борту теплохода представитель израильского посольства в Швеции ставил всем визу в паспорт, а людям, потерявшим бумаги, еще и мигом выправлял новый документ. Затем приятные, но спортивного вида девушки препровождали беженцев в каюты. Какая-то часть эпопеи закончилась.
      — А вы видели летающую тарелку? — поинтересовался Саша у офицера спецназа, который напоследок выглянул из люка экраноплана, чтобы оценить результаты проделанной работы.
      Тот нехотя отозвался:
      — Ну, видел… Только, пацан, об этом никому. Какие же мы герои, если за нас какая-то морковка инопланетная воевала, да еще девушка в перерыве между свиданиями. Сам понимаешь.
      — Ладно, я молчок.
      И командир спецназовцев подарил Саше на прощание обломок штурмовика «Торнадо», упавший вниз и выловленный с экраноплана. Того самого самолета, что не добил беженцев. Кусок фюзеляжа был просто вывернут наизнанку и завязан в узел, вернее в какой-то странный цветок вполне подарочного вида. Что же за неведомая сила сотворила этот подарочек? Чрезвычайно накачанная, но очень управляемая сила. И неожиданно Саше подумалось, что этот железный цветок — подарок именно ему.
      А когда и дедушка, и мама мирно дрыхли под мерное биение близкого гребного вала, он одел куртку и поднялся на открытую палубу в районе кормы — там почти не дуло и никто уже не гулял. Луна серебрила пенную дорожку кильватера, с неба подмаргивали красноватые и голубоватые звезды, там на востоке, где лежала Россия, занималась заря. Саша немного поозирался и увидел странный предмет, да что там предмет, ту самую неопознанную летающую морковь, которая недавно перекрутила вражеский самолет, а сейчас неотрывно следовала за судном.
      Морковь каким-то незаметным движением стала ближе и оказалась совсем рядом с мальчиком. Теперь НЛО был неуловимой формы, неуловимого цвета и вообще вызывающий сомнения — реальный он или приснился. Но Саша не трусил, ведь совсем недавно эта штука помогла отделаться от приставучего врага.
      Потом НЛО стал вибрировать в одной своей части и Саша услышал вначале невнятные, а следом и вполне разборчивые слова:
      — Сашенька, я — твой папа.
      Вот так номер! Папа же был писателем, и как это, программистом, а не такой вот морковкой… Но почему нет? Трупоглот тоже был оборотнем.
      — Вы — мой папа?
      — Да, дракон переменил мое тело, чтобы я мог жить дальше, в космосе и на далеких планетах. И благодаря дракону я смогу приходить к тебе и впредь, хоть и не слишком часто. Согласен?
      Это точно папка. Кто еще может так неуместно использовать слово «согласен»? Даже приятно, что твой родной отец не какой-нибудь там служащий или рабочий, а самый настоящий оборотень. И довольно могущественный впридачу.
      — Но, папа, в таком виде, ты уже никогда не сможешь жить с мамой вместе.
      — Ну, наверное. Если только она не станет художникомабстракционистом. Однако у всякого положения есть свои плюсы: она может заполучить нового мужа, в то время как и старый будет помогать ей по мере драконьих сил. Только ты ей пока ничего не говори про меня, пропал, дескать и все.
      — Па, а что будет с нами? Я не про себя, а вообще про всю планету, помоему фигня какая-то творится.
      — По-моему тоже. Но могло быть и хуже, если бы полноценное Яйцо Дракона досталось бы не тем, кому надо.
      — А оно досталось тому, кому надо?
      — Вроде бы… Кстати, скоро у тебя появится братишка. К сожалению, не от мамы, поэтому я и просил тебя помалкивать на этот счет. Он родится у той женщины, которая вам помогла сегодня отделаться от вертолетов… Понимаешь, я это не специально… Этот самый брат будет единственным полноценным носителем дракона-времяходца на Земле, и вполне сможет управлять им. Ты же будешь наблюдать за своим братом. Ну, а когда он начнет… скажем, заблуждаться из-за переизбытка силы, ты ему напомнишь, от чьего имени он действует… А сейчас мне надо отваливать по холодку.
      И морковка взмыла в небо, моментально сделавшись просто подвижной звездочкой. А Саша пошел в каюту, чтобы подумать о том, почему все-таки его мама рассталась с его папой.

DRACONIAE ET BUBBLES

DRACONIAE, BUBBLES ET HUMANOIDES