Доктор Козлов ненадолго заледенел от ужаса, но, растормошив себя специальными принятыми в карате "сетокан" конвульсиями, навестил бокс, где содержался Гур. На губах у пациента присутствовала довольная ухмылка.
      - К вашему лицу, господин доктор, накрепко прилипло удивленное выражение. Как так, все любимцы смылись. Эх, Исидова, повернувшая заветный ключик, передержали тебя в стойле... Впрочем недолго длился твой заезд.
      - Пациент Гур, с какой стати вы остались вполне... человеком.
      - А почему бы и нет? Я остался вполне человеком, кто-то обернулся зверем, а вы, должно быть, превратились в птицу-стервятника.
      - Но как так получилось, что вас ни уколы медперсонала, ни укусы товарищей не взяли? Я же вижу по физиономии - вы нормальный.
      - Не слишком внушительный комплимент, господин доктор. Но вы мне все равно не поверите. Я с вашими малышами, З-вирусами, в хорошем контакте. Слышу их негромкий хор, сам подвываю. Вижу их - они словно бензиновые разводы на воде. И кажется, где-то внутри готовлюсь к их визиту. Мне даже порой мнится, что я просто подружился с ними. От их пения появляются во мне мысли, я бы даже сказал, рекомендации. Например, они насоветовали мне принимать кровь окружающих людей, чтобы приучать иммунную систему к своим мутациям.
      - Пациент Гур, вы меня очень огорчаете как врача тем, что пьете всякую гадость.
      - В любом случае порассуждать об алкогольных и безалкогольных напитках мы еще успеем. А сейчас я хочу вам помочь, поскольку все же в злодействах ваших чувствуется здоровая научная основа.
      Они затворили двери палаты, причем неожиданный союзник из числа пациентов ловким движением прихватил с собой небольшой игровой компьютер должно быть на память. И кастрюлю - из непонятных соображений. Козлов убедился, что у Гура нынче походка ночного животного, мягкая и стелющаяся. "Пожалуй, этот доброволец тоже изменился. Хотя отчего-то вирусы-защитники не покромсали его мозги. В нем осталось кое-что кроме бессознательной разумности."
      Проход между боксами, потом коридор, в него утыкается еще один проход. Несколько шагов, и опять аппендикс. Гур придержал главврача, принюхался. Козлов сразу напряг мышцы ног - было понятно, что-то не так.
      Гур сделал шажок и в этот момент откуда-то из-за угла, но снизу, мелькнула плоская фигурка. Пациент отреагировал первым, но оказался слишком легок для столкновения, поэтому опрокинулся наземь. Впрочем, он успел в падении поддать носками под брюхо атакующей фигуре. От такого пинка у неприятеля ноги вместе с задницей взмыли выше головы. Поэтому и не случилось ему отреагировать, когда Козлов вломил рукояткой пистолета по бритому затылку.
      - Вдвоем, кажется, у нас неплохо получается, - подал реплику с пола Гур.
      - Не думайте, что мне нравится так обращаться с пациентами, - нервно предупредил доктор, - вот даже настроение испортилось.
      - На несколько минут. А у меня от вас, доктор, жизнь почти совсем испортилась. Ясно уж, вы бы предпочли, чтобы все пациенты исчезли моментально и без останков.
      На этаже им уже никто не стал мешать. Гур подвел доктора к лифту мусоросборника. Козлов, взяв небольшую паузу, устроился вместе со своим новым компаньоном на платформе, которая незамедлительно двинулась вниз. По пути Гур то и дело ковырялся в коробке управления и стопорил движение. Но дверцы мусорной шахты на всех этажах были наглухо задраены.
      - Пора вам учесть в своих соображениях, что наша траектория пролегает прямо в подвальный крематорий, куда собственно и обязан попасть всякий порядочный мусор, - напомнил доктор.
      - Я много чего учел, теперь ваша очередь, - прервав движение между этажами, Гур стал шарудить руками по стене. - Здесь, в этой черной дыре все и решится.
      Доктор включил фонарик, а пациент как раз закончил возню. Лучик света подкрасил сетевой кабель. Гур уже успел вытащить пожарный датчик и воткнуть в сетевой разъем учебный компьютер. Значит...
      - Почему у вас обвисло лицо, доктор? Ну, да, да, бывал я здесь уже, посодействовал большому общему делу.
      От этой фразы поведение З-вирусов показалось не таким уж загадочным. Гур-паскуда, вот тот неучтенный фактор, который все испортил. И с ним теперь придется дружить, никуда не денешься.
      - А что вы хотели, доктор? Я боролся против, я не хотел кушать неизвестное снадобье через задницу. В первый день после вакцинации красный столбик в моем термометре прыгнул за сорок, я чуть не стал вареным яйцом. Но виду не показывал, играл в подкидного дурака и козла забивал. Потом притворился кретином, чтоб "как все" - нетрудно это было, улыбайся пошире, и все тут. Ну и как-то в полночь прокрался к мусоросборнику, да прыг в коробок. Не дал же медсестре по кокошнику, дождался пока женщина зазевается и отвернется. Правда, компьютер этот в качестве выходного пособия прихватил... Поехал вниз, потом догадался, что там выход только на тот свет, и лифт застопорил. Стал с горя шарить по стене и нашел этот самый сетевой кабель. Подключил компьютер. Система приняла меня за техническую неисправность, присвоила моему терминалу адрес. А затем спросила у меня пароль. Я и набрал формулу фермента, сшивающего ДНК у вирусов. Вернее, кусок формулы. Оказалось, что не ошибся. А когда в банк данных прорвался, мне многое стало ясно.
      - Да не могли вы, Гур, от балды подобрать пароль. Кто вам его сообщил? Кто вас вообще послал, ЦРУ или китайцы?
      - Что за невежливые вопросы? Мы же с вами еще не в застенке. Отмечу лишь, что я когда-то трудился в генетической лаборатории, пока меня не спустили с лестницы за утечку ценных химикатов через мои карманы. Поэтому я немного соображаю в биокибернетике. А паролем, кстати, обычно становится то, что трудно забыть. В общем, я разобрался с целевой функцией вашего любимого вируса. И с веществами, за счет которых он капсулируется, проникает в клетку, пристраивается в ее ДНК. Ну и в конце концов освоил генетическую карту вашего героя... Не виноват же я, раз отомстить хотел. Короче, чтоб вирус до вас самих, экспериментаторов долбаных, добрался, заострил ему агрессивные способности. Всего-то понадобилось заменить пару ферментов...
      - Да не учли мы, что по статистике на десять булыжников приходится один плевок, на котором поскальзываешься, - мрачно подытожил доктор. Затем уверенными пальцами ударил по детским смешным клавишам и, связавшись по паролю с программой утилизации отходов, дал команду "мусор не сжигать".
      Платформа сползла еще ниже и остановилась над задернутой жаром плитой. Если бы все продолжалось в обычном режиме, открылся бы зев крематория, и платформа, развернувшись на 90 градусов, высыпала бы груз в пекло.
      Чуть повыше плиты Козлов различил небольшой люк, через который в шахту могут проникать ремонтники. Первым полез Гур. Он выпростался наполовину, а потом резко нырнул вперед, как рыбка, которая хватанула крючок. Доктор поспешил высунуть голову. Но успел поучаствовать в действии лишь как зритель.
      Мужик в комбинезоне, должно быть вахтенный техник, лупит железным прутом Гура по темечку. Но не тут-то было, пациент подныривает под локти техника и резко дергает их вперед. А следом зубы Гура опасно льнут к шее противника. Брызнув кровью, человек с прутом укладывается смирным телом на бетонный пол.
      - Наверное, в вашем кругу вы не очень-то оригинальны, Гур. Но все-таки в наших кругах не принято кусаться без особой необходимости, заметил Козлов.
      - От кого я слышу. - Гур сплюнул красной струйкой. - Зубы - оружие естественное, а, значит, прекрасное.
      Главврач всмотрелся в трупное лицо. Похож на вахтенного техника Алексеева, но все-таки не он. Скорее отражение вахтенного Алексеева в кривом зеркале. Да это же мутант-людоед, который, сожрав техника, перенял его внешность, улыбку, даже прищур - все присвоил!
      До чего прохладно тут, хотя и место знойное. Со страха знобит, что ли, или во время таких метаморфоз происходит поглощение тепла? И снова научный восторг захлестнул Козлова.
      - Но где же сам Алексеев?
      - Туда ушел, - Гур ткнул пальцем в дверцу крематория.
      - Десять этажей, и на каждом жуть, - доктор искренне присвистнул. Ладно, это минус, а плюс тот, что выходы из здания только внизу. Это очень мощные бронированные двери. На окнах же, вплоть до пятого этажа, решетки. Монстры монстрами, но им трудновато будет удрать. Коды-открывашки для дверей, в том числе самых мощных, меняются у нас каждую смену. А получить желанные коды можно только через компьютер.
      - Добавьте еще: "Мне так кажется".
      9
      Пассажирский лифт пока работал. И на нем можно было добраться до компьютерного центра, если тот, конечно, еще находился на шестом этаже. С подземного этажа до пятого прокатились с ветерком, но потом-таки застряли. Козлов забрался Гуру на плечи, снял плафон, крутанул ручки верхнего люка. Но живой пьедестал вдруг зашатался и уронил главврача.
      - Хлипкий вы человечишка, Гур. Я ж не вставал на пуанты, - упрекнул доктор.
      - Да я не собираюсь ничего менять в комбинации. Разве что я теперь вступлю на вас, - загадочно отозвался Гур.
      Пациент взял докторскую шапочку, и стал, отодвигая верхний люк, просовывать ее наружу. Но вдруг всполошился и, ухватившись за ручки, попытался закрыть образовавшуюся щель.
      - Засада, доктор!
      Гур тянул на себя крышку люка, которую кто-то хотел у него отобрать, Козлов же отчаянно закручивал болты. Наконец, можно было утереть пот и сопли с лица. Отбились.
      - Слушайте, а чего вы так испугались? - осведомился доктор Козлов у пациента.
      Вместо ответа два лезвия без особого шума прошили потолок лифта и заработали как ножницы, выстригая дыру. Сыпанув напоследок искрами, свет пропал из кабины.
      - Теперь вопрос исперчен, а, доктор?
      Да, Козлов окончательно понял, зачем пациенты сглодали все ложки на отделении. Изменившийся генокод руководил накоплением очень острого железа в ногтях, которые теперь уже стоило считать когтями. Сейчас доктор Козлов боялся, что хотя он узнал много нового, однако свежие сведения уйдут вместе с его свежим мясом в желудок хищного мутанта.
      Козлов хоть и был некогда врачом в спецназе, никогда еще не попадал в коробок, который кромсают со всех стороны. Причем в темный и узкий коробок. Кто-то обзавелся мечами-ножницами, чтобы протыкать и резать пластик лифтовой кабинки как картон.
      Вот лезвия идут на удаление докторской головы. Козлов уклоняется, ориентируясь по одному лишь ветерку, теряет клок волос с макушки и жмет спусковой крючок пистолета - совершенно зря. Тут же клинки протыкают стенку лифта чуть выше уровня пола. Козлов невнятно ощущает линию отреза своих конечностей и танцевальным прыжком спасает себя от ампутации башмаков вкупе со ступнями. Юркие лезвия достригают дыру вверху, к тому же они расчленяют и докторский пиджак вдоль спины. В дыру входит сумрак. В нем выписана тень монстра, которая одновременно является самим монстром.
      Гуру удалось прижать своим секретным оружием - кастрюлей - одну колюще-режущую руку, но вторая рука мутанта, с коготками покороче, тем временем продолжала располосовывать обшивку лифта. А затем стала опускаться, пытаясь кого-нибудь ухватить. Выстрелить не удалось, вражеский коготь зацепил "Беретту" за скобу и куда-то выбросил. Козлов своим снятым башмаком вроде вломил монстру по предплечью, но на самом деле промахнулся - каблук загремел прямо в стенку. Со своей стороны когтистый мутант разодрал Гуру кожу над ключицей.
      Тогда доктор, как некогда в студенческой баскетбольной команде, подпрыгнул и поймал башку монстра за волосню. И тут же своей тяжестью потянул ее вниз. Однако острый инструмент из нескольких когтей воткнулся ему в тыл ладони. Больной режет доктора - мелькнуло в мозгу и захлебнулось в потоках боли. Только не отпустить, не отпустить!
      Козлов сквозь умопомрачение услышал, как Гур гулко бьет своей кастрюлей. Острый инструмент вышел из ладони и, наконец, утвердилась тишина. Доктор дождался, пока уймется боль, потом вспомнил о фонарике.
      Гур был весь исполосованный, но живой, а в углу кабины валялся мутант, нокаутированный кастрюлей. Пальцы-ножницы до сих пор неприятно шевелились. Козлов поспешил неповрежденной рукой подобрать "Беретту", которая по счастью далеко не улетела.
      - Что я говорил? Пригодилась кастрюлька, сварила кашу в голове, нахваливал свою посудинку Гур.
      - А я не нарадуюсь на мутационный процесс. До чего все тонко. Атомы железа вставлены в органические молекулы и высовывают рвущие головки, когда прокатываются стоячие волны. Получается из ногтей что-то вроде циркулярной пилы, - порассуждал, успокаиваясь, Козлов.
      Его ладонь была проколота насквозь, но довольно аккуратно. Основные сосуды остались целы, хотя, конечно, кровь сочилась изрядно. Гур поводил своими набрякшими пальцами над израненной конечностью главврача. Кровь вначале брызнула сильнее и Козлов чуть не дал свежевылупившемуся врачевателю по мозгам, однако красненькие струйки быстро заткнулись.
      - Колдуешь, что ли? - уточнил доктор.
      - Колдун не понимает, что происходит. А я вам, товарищ больной доктор, сосуды сперва расширил, чтобы ранки прочистились и вирус не прицепился, и затем сузил, чтобы "краски сгустились", - пояснил Гур. - У меня пальцы работают как микроволновые излучатели, поэтому они такие целительные.
      У него самого кровь давно уже застыла тяжелыми темными потеками. Козлов наложил Гуру повязку, после чего сеанс взаимного врачевания закончился. Два целителя - университетский и народный - вылезли на крышу лифта, где монстр Длинный Коготь успел оторвать один контакт. Козлов приладил провод, сыпануло окалиной, но подъемник откликнулся на лечение и тронулся вверх.
      Дверь, ведущая в компьютерный центр, беспомощно болталась на своих петлях. Внутри уже закончились некие жуткие процедуры. О них напоминал только небольшой беспорядок и невезучий труп дежурного программиста без каких-то особых повреждений.
      - Вроде здоровенький, а не живет, - без особой печали заметил Гур.
      Доктор приподнял веко мертвеца и принюхался.
      - Знаменитый запах миндаля. Крохотная доза синильной кислоты, которой, впрочем, вполне хватило.
      - Это плевок, обычный плевок. Поэтому не снимайте, доктор, очки-велосипед, не надо. Вам интересно, как такой яд хранился в организме плеваки? Я думаю, синилка образовалась из двух более безопасных струек уже на лету.
      - Мне сейчас интересно, когда это произошло... - доктор потрогал лоб и запястье мертвеца. - Минут пять назад. Если программист раскололся и выдал пароль системы безопасности, то нашим монстрам коды-открывашки уже известны... И они уже успели добраться до выхода!
      - Ничего он не выдал. - Гур поднял руку программиста за запястье. Костяшки пальцев ободраны. Вон еще железяка какая-то валяется. Значит, этот крепкий мужчина пробовал подраться и наши "друзья" его просто прикончили. Но сожрать или даже пожевать не успели.
      Козлов включил компьютерный терминал. Тот, просыпаясь, замигал, забубнил экранами. Пальцы доктора ввели пароль системы безопасности. Затем вставили в прорезь магнитный ключ.
      - Не подсматривайте, Гур, из-за моего плеча. Я и так все объясню. Сейчас стираются старые коды-открывашки, потом включается генератор случайных чисел и какие-то цифровые последовательности намагничиваются на замки дверей, а также на мой ключ-вездеход.
      Гур покачал головой, а потом вдруг встрепенулся. И, гладя воздух ладонями как танцор, прошелся туда-обратно по помещению. Застрял над одним из аккуратных квадратиков пластикового пола и, зацепив его ногтями, откинул в сторону.
      В прорехе обнаружилась чья-то образина. У Козлова ослабла челюсть. Владельцем открывшейся физиономии был алкоголик Муму. Вернее бывший алкаш, который в результате лечения вначале постройнел, а следом столь же стремительно раздобрел. Нынче он присосался к сетевому оптическому кабелю и, не иначе как запоминал всю информацию, которую выбрасывала машина. Светящиеся оранжевые рубчики на ладонях Муму похоже исполняли роль интерфейса, переводящего сигналы из технического в биологический вид.
      И тут глотка экс-алкаша булькнула и выбросила натуральный шнур, который, завязавшись узлом на шее Гура, давай ее сдавливать. Тот принялся сипеть и выкатывать глаза. Когда доктор брал на мушку жирного пакостника, ладонь вдруг перестала слушаться, отяжелела, повела дуло вниз. Однако Козлов не обезумел, успел перехватить пистолет второй рукой и выстрел случился все-таки своевременно.
      - Не очень-то торопились, - кашляющим голосом выразил неудовольствие Гур. На его шее вздувались синие полосы, видимо поработали стрекательные клетки. Пострадавший смочил свои повреждения слюной.
      - Ладно, доктор, будем считать, что мы вдвоем опростоволосились. Правда, на прошлой неделе такое вот жало у жирных мужиков выглядело куда скромнее. Они им только в ухе могли поковырять. Но уже тогда я усек, что язык растет не по дням, а по часам, и токсичные железы все злее. Я думаю, и вы, доктор, не отказались бы от такой штуки во рту.
      Козлов с отвращением сплюнул.
      - Я рад, Гур, что вы даете комментарии. Но мы и сами разберемся. При вскрытии...
      - Ну, как вам все-таки нравятся шишки на его лбу? Они дают понять, что наш жирный друг не только считывал сигналы компьютера, но может быть являлся узлом связи, и электромагнитным излучателем, действующим на нервные окончания.
      Доктор машинально помассировал руку, которая столь недавно отказала ему.
      - Просто она добрее, чем вы, - усмехнулся Гур. - Слишком легко вы вымарываете людей из списка живущих.
      - Насчет людей вы преувеличиваете, - напористо произнес доктор Козлов. - И "пузыри", и попрыгунчики уже не относятся к виду homo sapiens. Кстати, окажись на моем месте невротик, горюющий по каждому раздавленному клопу, зараза бы уже ушла гулять по всему миру.
      - Все звучало бы красиво, доктор, если бы не вы эту заразу выпустили в свет. - Гур оставил за собой последнее слово.
      "Осталось четверо пациентов. Наверняка они попробуют выбраться через крышу. Но как? Разве что, вызвав вертолет пожарной службы или там милиции".
      - Чуете, шеф? - поинтересовался Гур. - Кстати, можно я вас так буду называть?
      - Чую, больной. А что именно?
      - Газ, природный, тот, на котором делают яичницу. Наши "друзья" выпустили его где-то внизу. Повернули вентили недрогнувшей рукой. Значит, в ход пошла версия пожара. Сейчас газ рванет по всем нижним этажам и сердобольный пожарники пришлют винтокрылого друга - снимать уцелевших с крыши. Вы понимаете, кто будут эти уцелевшие? И у кого окажется яичница в одном популярном месте.
      - Понимаю... Так что же мы торчим на месте, как памятники вождей?
      Они преодолели один этаж, а потом Гур вдруг замер и повел носом:
      - Не успеем, вот-вот разгуляется огонек.
      На этот раз Козлов был на высоте - вышиб тренированной ногой дверь в кладовку, схватил парусину, сунул ее под кран. Гур тем временем вытащил из шкафа две кислородные подушки.
      - А теперь, доктор, тикаем отсюда, здесь будет знойно.
      Козлов и Гур рванули подальше от залежей кислорода, обмотались парусиной в три слоя - прокатившись по полу - и сунули в рот мундштуки подушек. Поможет ли нам эту суета, гадал по ходу дела доктор, или просто ярче гореть станем?
      Вой пожарных сирен едва ли не опередил грохот взрывов, а следом нескромным басом наложился вой пламени. Через пять секунд до путников долетел огненный вихрь. Они были на приличном удалении от разомкнутого газопровода и горящий ветер уже не имел той плотности. Но Козлову все равно показалось, что прочность его тела на пределе - и в этот момент голос пламени заткнулся. Когда чьи-то руки потащили доктора, он принял свою собственную кожу за нечто чужое, давящее и приносящее боль - будто проглотила его змея и жжет своим пищеварительным соком.
      Прикрывшись тлеющей парусиной, скача среди очагов и очажков огня, врач и пациент принялись сражаться с раскаленной лестницей, пока не стало относительно сумрачно и прохладно - на восьмом этаже.
      - Скоро предстоит встреча с "друзьями", а вид у вас никудышный, подколол Гур.
      Сам он был похож бодрым багровым цветом на охотничью сосиску. Козлов понимал, что сам выглядит немногим лучше. Но как ни странно, тряпка свалившаяся с ключицы Гура, показывала, что порезы уже основательно затянулись.
      - Если мы будем карабкаться прямо по лестнице, "друзья" нас зашухерят очень быстро. Паче чаяния следит за нами какой-нибудь жирный локатор-ретранслятор, - Гур шмыгнул обгоревшим носом и поморщился.
      Доктор с трудом возобновил мыслительную активность.
      - Тогда остается... остаются нам для продолжения великого похода трубы вытяжных шкафов... Кстати, они хорошо экранируют от всяких локаторов благодаря своей стальной природе.
      В итоге, там, где должен был взлетать аммиак, пытался тащиться наверх Козлов. Труба оказалась узкой, чуть раздуй живот и уже держишься, но зато почти невозможно упираться руками или ногами - у конечностей не было "фронта работ".
      Когда доктор, наконец, приспособился - стал перекатываться на манер гусеницы - то уже выдохся. А когда выпал на крышу - в глазах угнездилась стойкая пелена. Козлов тем не менее почувствовал приближение "друзей", осторожное, но многозначительное. Послышался звук вскипающего чайника и доктор догадался, что сейчас в него плюнут.
      Козлов сфокусировал взгляд и увидел, как в его сторону летит струйка жидкости. А помимо плеваки на крыше еще маячит "пузырь".
      Ничего хорошего не случилось бы, опоздай Гур. Напарник аккуратно заслонил от плевка платочком и шепнул: "Сними жирного дирижера". После чего стал уходить от плеваки, который переквалифицировался в рубаку, выпустив свои лезвия и принявшись сечь ими воздух. Жирный мутант вряд ли смог расслышать слова, но тем не менее уловил суть предложения Гура и жалко запищал.
      У Козлова даже защемило сердце от пронзительного звука, но он все-таки взял покрепче свой пистолет и принялся наводить на столь приметную цель. Тогда "цель" выбросила свое знаменитое жало, которое перехватило кисть, сжимающую оружие. Воздействие оказалось и сдавливающим и разъедающим одновременно. Так что доктору было впору самому запищать.
      Когда уже лопнула кожа и была намертво пережата артерия, Козлов, наконец, стащил зубами командирские старомодные часы и хлопнул циферблатом о твердь крыши. Чувствуя, как немеет рука, только что горевшая от яда, доктор принялся пилить обломком стеклышка подлый шнурок. Перепилил, собрав всю волю, какая есть, и начал сжимать непослушные конвульсирующие пальцы, которые упорно не хотели слушаться под тяжелым взглядом "пузыря".
      Тем временем, Гур и владелец лезвий оказались уже на самом краю крыши. Оппонент делал резкие выпады своими смертоносными ногтями. Гур увиливал, но отступал. И вот когтистый мутант как-то особенно резво "стриганул" сверху и снизу. Гур закачался на краю и враг несколько самоуверенно направился свои ножики ему прямо в мякоть живота. Однако Гур вовремя прекратил качаться, неожиданно у него в руках появился платок, которым он прихватил разящую руку. Потом рывок на себя с отходом в сторону. Когтеносец улетел с присвистом, но и Гур не удержался, исчез за краем крыши. Козлов понял, что не осталось у него союзников на всем белом свете.
      Жирняга еще раз запищал, только уже не жалостливо, а призывно, после чего резко распластался, даже раскатался по крыше. Козлов смог наконец выстрелить, пуля просквозила пухлую спину, из которой что-то брызнуло. Однако жирный мутант продолжал пищать. И неспроста.
      К самому доктору приближались, прячась за трубами и антеннами, двое недоброжелателей. Бывший бомж Андрон нагло показывал ему пальцем вниз дескать, скоро и ты туда отправишься, уважаемый, станешь удобрением на клумбе. А в обойме оставался единственный патрон. Противники, кажется, просекли затруднения доктора с боеприпасами. Вернее жирный мутант смог просканировать тревожные дельта-ритмы докторской головы и сообщить новость своим товарищам. Козлов с тоской понял, в какой переплет взяла его эта тройка.
      Если даже он ухлопает Андрона, то летательный исход придет в виде некогда безобидного писателишки Малова. Тот не просто задушит, а заплюет, закусает и зацарапает. Потом или вначале скушает. А когда-нибудь будет похваляться описью вложения в свое брюхо и сочинять рассказы "из жизни главврача". Такая вот беспроигрышная для противоположной стороны арифметика.
      Враги приближались не прямо, а зажимая в клещи, так что доктору приходится вертеть головой, как очумелому. Резкая перебежка и экс-бомж совсем рядом, за чердачным фонарем, метрах в шести. Малов же скрылся за трубой, однако сохраняет дистанцию метров в пятнадцать. И вот Андрон, укрывшийся за фонарем, зашевелился. Козлов не слышал ничего, кроме этого шороха, из-за которого сердце взвихрилось, а внутренности взметнулись. Вдруг случилось озарение - именно сейчас Малов рванет из-за трубы. Но ведь только повернешься к нему и изготовишься к встрече, как бомж вопьется в затылок.
      Так и есть, бывший литератор со скоростью слова полетел навстречу. Тут же дернул модернизированный бомж. Козлов выстрелил в кабель, проходящий по крыше, и раздолбал одно крепление. Затем резко поднял стальную жилу, ухватив ее неподалеку от того места, где была повреждена изоляция, и стал действовать по принципу скакалки. Махнул вверх, коснувшись выставленных рук бомжа - Андрона электричество угробило на месте. И опустил вниз, цепляя вылетевшую вперед ногу литератора. Тот шлепнулся, после чего Козлов прижал к нему оголенный кусок кабеля.
      Предстояло еще проведать жирного мутанта.
      Но тот был уже трупом с неожиданно внушительной дырой на темени. Что-то не так, подумал Козлов, мучительно глотая ком, разбухший в горле. Потом заметил влажный след, тянущийся от дыры в мутанте к краю крыши. А там, собираясь уже скрыться на стене здания, ползло какое-то студневидное образование. Доктор кинулся туда и обрушил на ползущий студень ногу, может быть, в самый последний момент. Поскользнулся, едва не рухнул вниз. А потом с нарастающей тошнотой понял, что раздавил мозги. Водянистые, в какой-то оболочке, обрамленной щупальцами. Но эта была та самая бессознательная разумность, которая явилась из вирусного макроорганизма и захотела стать достоянием всего мира.
      Неподалеку забили лопасти. Козлов поскорее отошел от края - на крышу усаживался вертолет.
      Из кабины выпрыгнули двое - врач и пожарник.
      - Эй, есть тут еще живые?
      - Вы про загробную жизнь? Здесь на нее много претендентов, откликнулся Козлов. - Нет, живых в прямом смысле этого слова не осталось... Какие-то неполадки в газовой сети и вот, пожалуйста, плачевный результат. Сделаем, конечно, правильные выводы и в будущем году станем чаще проводить техосмотры.
      - А эти трое, отчего погибли? - врач мельком проверил наличие признаков смерти.
      - От плохой жизни. Толстяка прибило балкой еще внизу, но его вытащили на крышу. А у этих поражение током. Андрон нечаянно схватился за кабель, Матвей пытался ему помочь. Внизу огонь, а тут надо же дождик прошел, все отсырело. Отличные были парни, хотя и своеобразные. Кстати, опять ушел от нас в чем-то талантливый, душевно молодой писатель. Будьте добры, снимите каски.
      - Снизу пожарники уже ломают двери и окна. А нам пора. Ничего, шкурку вашу подлечим, хоть она и покраснела местами, - подбодрил прилетевший врач.
      Они загрузились в кабину, и вертолет лег на обратный курс.
      "Поймем ли мы когда-нибудь феномен Гура? А если поймем, что мы с того будем иметь? - сочилась мысль в изнуренной голове главврача. - Я сейчас припоминаю, что видел снимки, где вирус внедряется в клетки Гура за милую душу. Это у добровольца номер одиннадцать случилось также как и у других. Но Гур же поборол, больше того, использовал инфекцию в своих целях. Наверное, его клетки действительно чуяли "защитников", когда те еще подбирались по кровеносным каналам, и загодя готовили ферменты, которые затем отрезали у вирусов все вредное. "Макро" хотел поорудовать клетками Гура, а вышло наоборот. Опять, значит, бессознательная разумность на сцене. Разумность мириад частиц, из которых состоит человек - нейронов, митохондрий, клеточных ядер, микробов, вирусов..."
      Когда здание института уже напоминало именинный торт со свечками, Козлов на самом пределе зрения засек силуэтик.
      - Надо вернуться. Мне кажется, кто-то вылез на крышу.
      Доктор сам не знал, кто сейчас говорит его усатым ртом. Неизменно пытливый исследователь, вдруг пробудившийся гуманист, нераскаявшийся злодей?
      Окружающие люди покачали головами, но решили попотворствовать увечному.
      Гур сидел на крыше, похожий на жутковатую фигурку с собора Парижской Богоматери. Только лицом он был уже не Гур, а подходящий ему по росточку Куценко.
      "Мы заставим ИХ служить себе", - подумал Козлов, протягивая ему руку, не зная кого точно имеет в виду - вирусов-защитников или мутантов вроде Гура.
      - Спасибо за руку, доктор, а также за широкие карнизы, которые иногда помогают падающим. Видите, упал в пропасть, но обошлось. Вы вернулись и это говорит хотя бы о том, что вы цените свою работу. Да, мне удалось приручить ИХ. Ну, а что остальные граждане?
      Козлов размышлял недолго.
      - Остальные будут мутировать, замазывая психические пробелы биологическими достижениями. Вот вам, психический, вот биологический варианты развития, соперничайте на здоровье. И пусть победит сильнейший. Представляю себе где-то в виде итога мутанта, у которого две головы: прогрессивная и реакционная.
      "Кто знает, удался ли фокус? Лишь тот, кто на самом деле его проводил. Я - негодяй. Я не сочувствую людям. Я готов пожертвовать жизнью, но только чужой. Но именно такие как я толкают мир - к вершине или пропасти. Я - педаль скорости."