Разбойника поволокли к телеге.
      Сэли, осмотревшись вокруг и уверовав, что никакая опасность больше не угрожает жизни человека, не обронив ни слова, побрела по направлению к лесу. И тут она вспомнила о раненом человеке, оставшемся у реки, который сообщил о нападении шайки.
      - Герман, - сказала сэли, остановившись невдалеке от него. - У реки есть ещё один раненый работник...
      - У реки? Откуда вы знаете об этом?
      - Это он сообщил мне о нападении шайки Бельчмана.
      - Ребята подберут его по дороге, - решил хозяин.
      Геноконцентрат довольно кивнула и продолжила свой путь.
      - Куда же вы? - спросил Мельсимор.
      - У меня есть дела... - многозначительно и загадочно произнесла сэли. - К вечеру я вернусь...
      Герман покачал головой.
      "Какие это могут быть у неё дела в лесу? Целую неделю с утра до ночи бродит по чаще.... А может, у неё есть причина на то? Но какая? Что молодой особе понадобилось искать в лесу? А может быть, я изначально неправильно сформулировал вопрос? Возможно, она ищет не что-то, а кого-то?"
      Г л а в а 18.
      Полная жёлтая луна светила на безоблачном тёмно-сизом небе. Её туманный и в то же время приносящий ясность свет рассеивался по земле, освещая её поверхность. В лунном сиянии медленно текшая река с извилистыми берегами искрилась миражами жемчужных бликов. Тихое журчание воды звучало как убаюкивающая музыка. Мелодия ночной реки завораживала странницу, недавно ставшую поклонницей этого уединённого местечка у берега реки. Живительная прохлада вечера, перезвоны воды и шелест листвы успокаивали душу геноконцентрата. Это место у реки на окраине леса, полюбилось Зей-Би. Понять причину этого очарования она не могла, да в общем-то, и не стремилась сделать этого. Самое главное это то, что ей было хорошо.
      Сэли закрыла глаза и стала слушать звуки ночного леса: то филин предупредит о начале своей охоты, то печально отзовётся козодой, а неугомонные цикады будто состязаясь, вели свою журчащую монотонную мелодию.
      - Зей-Би, - нарушив покой хозяйки, мысленно произнёс нейрокомп. - Я чувствую, ты что-то загрустила?
      - Да, Алекс, - не открывая глаз, со вздохом отозвалась она.
      - Но почему? По-твоему, Марк-Сон не найдёт тебя? Неужели ты потеряла надежду?
      - Не в этом дело, - помолчав с минуту, возразила сэли. - Я... - мысленный контакт с нейрокомпом оборвался, когда она почувствовала чьё-то прикосновение к её плечу.
      Геноконцентрат открыла глаза и так молниеносно вскочила на ноги, что напугала незнакомца. В полумраке она разглядела силуэт мужчины. Сэли, заподозрив опасность, ударом сбила незнакомца с ног. Человек застонал от боли.
      - Зей-Би.... Это же я...
      - Герман?! Это вы? - узнав голос, она опешила.
      - Конечно же, я! А разве вы ждали кого-то ещё? - с досадой отозвался он, утирая тыльной стороной ладони грязь со своего лица.
      - Нет. Никого. Да и вас тоже, - призналась она. - Зачем вы пришли сюда?
      - Зачем?! А как вы думаете? - с сарказмом спросил он.
      Геноконцентрат не нашлась, что ответить.
      - Конечно же, за вами, - не сразу признался Мельсимор.
      - Зачем?
      - Как это зачем? - его вконец рассердил беспечный тон, с которым ответила Зей-Би. -Уже давно перевалило за полночь. Скоро рассвет, а вас всё ещё нет дома!
      - Дома... - задумчиво протянула сэли. Она повернулась к юноше спиной и, скрестив ноги, вновь уселась на землю. - Разве это мой дом? - задала она вопрос скорее себе, чем собеседнику. - Нет, Герман, - посмотрев на него своими светящимися в темноте зелёными глазами, произнесла она, - дом, в котором я теперь живу, ваш, а я пребываю там лишь временно.
      Человек уловил в её словах нотки печали.
      - Я вижу, вы тоскуете по своему дому, - присев рядом с ней, он смягчил тон.
      - А кто же не тоскует по дому? Особенно, когда он вдали от него.
      - Это-то вы верно заметили, - согласился Мельсимор. - Но не у всех это чувство так остро развито. И не всем хорошо дома...
      Зей-Би вопросительно посмотрела на него.
      - А что, есть причина, из-за которой вы не любите свой дом?
      - Нет, эта причина не Гарольд, - будто бы прочитав её мысли, вздохнул он. - Я не люблю свой дом потому, что... - он запнулся и перебил сам себя: Неважно, почему я не люблю свой дом. Я бы хотел узнать кое-что о вас, внезапно перескочив на другую тему, произнёс он.
      - К примеру, - не поведя бровью, спокойно спросила сэли.
      - К примеру?! - воскликнул Мельсимор . - Да у меня столько вопросов что... что я не знаю, какой задать в первую очередь.
      - Если не знаете, то, может быть, вообще их не следует задавать.
      Сэли резко встала, и Герман поднялся вслед за ней.
      - Вы неправильно поняли меня. Вам может показаться, что моё любопытство это нездоровый интерес... неслыханная дерзость, но поверьте мне, что это совсем не так, как кажется. Вопросы, которые гложут мой разум днём и ночью, не дают мне покоя....
      - И чтобы обрести свой покой, вы решили нарушить мой, - съязвила геноконцентрат.
      - О каком покое вы говорите, Зей-Би? - выпалил он. - По-вашему, то, как вы живёте, это правильно?
      Геноконцентрат молчала.
      - Скитаетесь по лесу с утра до ночи, как... лунатик.... При каждой попытке оказать вам помощь высокомерно отказываетесь... и, в конце концов, приблизившись к сэли, схватил он её за плечи, - кто вы такая на самом деле? повысив голос, спросил он.
      Зей-Би всё так же хранила молчание.
      - Отвечайте, чёрт побери! - взорвался человек.
      - Отпустите меня! - тихо и холодно произнесла сэли, и её глаза вспыхнули зелёным свечением.
      Но Герман не унимался.
      "Опять этот угрожающий тон, опять этот презрительный взгляд с дьявольским свечением", - подумал он.
      - Нет, я не отпущу вас, пока не узнаю всю правду о вас, - решительно заявил он.
      - Отпустите, - почти прошептала Зей-Би и заставила его разум подчиниться её воле.
      Хватка человека ослабла, руки стали тяжёлыми и непроизвольно упали с её плеч. С минуту он стоял, как в воду опущенный.
      - Вы... ты... - пробормотал он. - Что вы сделали со мной?
      Геноконцентрат отошла от него.
      - Ничего. Вы сами действуете, подчиняясь своему разуму.
      "... подчиняясь своему разуму..." - прозвенело в ушах у него последнее выражение незнакомки.
      - Подчиняясь своему разуму! - повторил он, будто бы найдя выход из длинного тёмного лабиринта. - Вот что вы делаете! - обратился он к сэли, которая тем временем вновь уселась у берега реки. Обхватив колени руками, она погрузилась в созерцание луны.
      - Вы подчиняете людей своему разуму и своей воле! - убеждённо произнёс человек.
      - Герман, вы сами верите в то, что говорите? - покосилась она.
      - Да! - продолжал он. - Вы проникаете в сознание к людям и заставляете их подчиняться вашей воле...
      - Всё это ваши болезненные выдумки, - стараясь держать себя в руках, ответила сэли.
      - Отрицайте, сколько хотите, - наклонившись над ней, выпалил он. - Я же считаю, что я прав. Хотя, признаюсь, моё объяснение может выглядеть неправдоподобным и абсурдным, но всем этим происшествиям можно дать лишь одно определение. И оно полностью совпадает с моими догадками.
      - Герман, - не выдержав упрёков, вскочила сэли на ноги, - как, по-вашему, я могу управлять людьми? Я ведь обычный... - "человек" хотела было она сказать.
      - Вы не обычный человек! - возразил Герман. - К примеру, я никак не могу понять и забыть, как вы чуть было не убили беднягу Метью.
      - Кого? - с недоумением переспросила Зей-Би.
      - Метью, рыжего охранника в темнице. Ну, тот, который хотел прострелить себе голову... увидав вас.
      - Ах, этот! - протянула сэли.
      - Да, он самый. Бедняга до сих пор не может прийти в себя. Я уж не говорю о себе...
      - А с вами-то что я сделала? - усмехнувшись, с интересом посмотрела она на него.
      - Вы сделали из меня сумасшедшего! - почти с отчаяньем воскликнул он. - Я чуть ли не каждую ночь вижу кошмарные сны...
      Холодный пот капельками выступил на лбу у человека и он, почувствовав слабость в ногах, опустился на сырую землю.
      - Видно, ваши сны действительно приводят вас в ужас, - сочувственно проговорила Зей-Би. - Но, поверьте, в этом нет моей вины, - присев рядом с ним, продолжала она. - Если хотите покончить со всем этим кошмаром, мой вам совет: перескажите кому-нибудь каждый из своих снов. Тогда вы сможете пережить его наяву и тем самым совладать с ними.
      - Я смогу с ними совладать, если вы ответите мне на один-единственный вопрос.
      - Какой же?
      - Тогда в лесу... помните... вы сказали, что у меня галлюцинация.... Но то, что я тогда увидел, это было правдой, реальностью. Не так ли?
      - Нет, - твёрдо ответствовала сэли.
      - Вы снова лжёте, и я это чувствую! - вскричал Мельсимор. Но, поразмыслив, убавил тон; было ясно, что силой от незнакомки он никакой информации не выпытает.
      - Зей-Би, - более мягко произнёс он, - почему вы упорно не хотите сказать мне правду?
      - А никакой особой правды нет и в помине, - возразила геноконцентрат.
      - Вы скрываете... или стесняетесь своей незаурядности... феноменальности...
      - О какой ещё феноменальности вы говорите? - с невинным видом отозвалась она.
      - Ну вот, - вздохнул раздосадованно Мельсимор. - Вы опять крутите ту же шарманку... Перестаньте считать меня за дурака. Я ведь не младенец, Зей-Би, и в состоянии понять вас.
      - Вы всё равно не поймете, а значит, и не поверите, - печально ответила она и, сняв парик, отшвырнула. - Мне надоело носить эту дрянь, мне надоело каждый день менять одежду и вообще, мне осточертело притворяться другим полом, - выпалила геноконцентрат.
      - Вы делаете это во благо, - пытался он объяснить.
      - Во благо? Но кому?
      - Конечно же, себе...
      - Если мне не нравится делать что-то, как же я могу делать это во благо себе?
      - В каждом моём совете есть определённый смысл, - наставительно заметил Мельсимор.
      - Я в этом и не сомневаюсь, - грубо прервала его сэли. - Однако и вы можете попасть пальцем в небо...
      Герман умолк, проглотив ядовитую пилюлю. Он был бессилен объяснить ей логику существующего порядка вещей. Какие бы он ни привел аргументы, в глазах Зей-Би они показались бы нелепыми и неубедительными.
      - Скоро взойдёт солнце, - взглянув на горизонт, сказал Мельсимор. - Нам не мешало бы вернуться...
      - Я хочу встретить восход солнца здесь, - решительно заявила геноконцентрат.
      Он, ничего не ответив, нерешительно пожал плечами. Наступило продолжительное молчание. Каждый был поглощён своими мыслями.
      Край красно-золотистого лучезарного светила показался над бледно-голубым горизонтом. Утренняя дымка окутала весь лес. Капельки росы и утренняя прохлада наполнили воздух необычайной свежестью. Запах прелой листвы смешался с ароматом хвойных деревьев. Пернатые и четвероногие обитатели леса, букашки, бабочки радовались новому дню. Вскоре последние остатки тьмы истаяли, и небо залила багровая заря, с ореолом золотых снопов света.
      - Невероятно! - воскликнула Зей-Би.
      - Что? Что? - не расслышав её, переспросил юноша.
      - Невероятная красота! - восторженно повторила она и взглянула человеку в глаза.
      - Да. Восход солнца - это удивительное зрелище.
      Геноконцентрат с грустью вздохнула.
      - Как жаль, что я вижу это впервые, - тихо проговорила она.
      "Впервые? Как можно прожить столько лет и впервые увидеть восход солнца, недоумевал Герман. - Где же она жила до сих пор? Вероятно, ей что-то мешало сделать это прежде... а может, не что-то, а это был кто-то?".
      Ему показалось, что он нащупывает путь к разгадке, но всякие расспросы были бы бесполезными. Зей-Би встала, не сводя глаз со светила.
      - Новый день начался, а значит, пора приниматься за работу, - бодро проговорила она, будто бы встав только что ото сна.
      - За работу? За какую ещё работу? - заворчал Мельсимор. - Я не знаю, что вы называете работой в этом чёртовом лесу! Впредь я запрещаю вам без сна и без пищи блуждать одной в лесу! - он сорвался на крик.
      - Запрещаете?! - усмехнулась она. - Не припомню, чтобы я спрашивала вашего разрешения, - ледяным тоном бросила Зей-Би и, поднявшись на пригорок, вошла в лес.
      - Стойте! - крикнул Герман и, взяв с земли парик и шляпу, принадлежавшие вымышленному Эрнсту, кинулся вслед за сэли.
      - Что вы хотите ещё от меня? - Зей-Би шла, не оборачиваясь. - Оставьте меня в покое! Неужели мне нельзя побыть одной?
      - Сколько угодно.... Только пожалуйста, наденьте это, - Герман уже говорил просительно, протягивая парик и шляпу, которые держал в руках.
      - Я не хочу и не буду этого носить. С меня хватит ваших игр, - отрезала сэли.
      Мельсимор снова вспылил.
      - Нет уж, постойте, - догнав её, резко повернул он сэли лицом к себе. - Я не давал вам права так обращаться со мной. И это после того как... - он запнулся.
      - ...вы спасли мне жизнь и приютили в своём доме, - договорила она за него.
      - Да, если на то пошло!
      - Прекрасно! Ценю вашу откровенность. Насчёт спасения жизни, - продолжала она, - мы с вами квиты... почти.... Вспомните набег бандитов...
      Да, сэли действительно спасла ему жизнь во время нападения бандитов на виноградную плантацию.
      - Что же касается вашего гостеприимства... думаю, этот долг всё ещё остаётся за мной. И лишь своим скромным "спасибо" я смогу отблагодарить и обогатить вашу казну.
      Зей-Би склонила голову в знак благодарности. Она не стала долее мешкать и тотчас начала снимать с себя одежду.
      - Что вы делаете? - Герман вытаращил глаза.
      - Возвращаю вам вашу одежду, - ничуть не смущаясь, что уже по пояс нагая, с вызовом сказала она.
      - Нет! Уж лучше оставьте её себе! - залившись краской, он отвернулся.
      - Алекс, - мысленно позвала она нейрокомпа.
      - Да, Зей-Би.
      - Подай мне водонепроницаемый комбинезон из "уменьшителя", - приказала сэли.
      - Нет, - резко и неожиданно возразил тот.
      - Как это нет?! - рассердилась сэли. - Да как ты смеешь...
      - Смею, - спокойно отреагировал Алекс, - я делаю это во благо тебе.
      - Ещё один нашёлся благодетель...
      - Твои действия связаны с эмоциями, чего никогда нельзя делать. Ты хотя бы подумала, как отреагирует этот человек, увидев тебя облачённой в свою прежнюю одежду?
      - Да, ты прав, - только сейчас дошла до сэли причина непослушания нейрокомпа. - Ведь, по представлению Германа, вся моя одежда находится в замке...
      - Вот именно! - подхватил Алекс.
      - Хорошо, - уже одеваясь, мысленно произнесла Зей-Би, - я сделаю по-другому.
      - Герман, - окликнула она своего обиженного попечителя, который всё ещё стоял к ней спиной, - я передумала... мне неловко, что я так грубо обращалась с вами...
      Мельсимор не верил своим ушам.
      - Я благодарна вам за всё, что вы сделали для меня. И мне не хотелось бы выглядеть в ваших глазах неблагодарной зазнайкой... поэтому я вернусь в замок и...
      - Ну, вот и хорошо, - довольный таким поворотом, промолвил Герман.
      - Но я надеюсь, - добавила она и, обойдя человека, заглянула ему в глаза. - Вы понимаете, что мне всё равно придётся покинуть "Голден Сиид".
      - Да, я это знаю, - печально ответил человек.
      Г л а в а 19.
      Тяжёлая железная дверь со скрежетом отворилась, и в удушливое тёмное помещение ворвался поток свежего воздуха. Свет пылающего факела озарил серые каменные стены темницы. В маленькое зарешеченное окно под потолком еле проникал дневной свет. Воздух в камере был тяжёлым и едким.
      Первый из вошедших людей, который держал в руке зажжённый факел, прошёл вдоль стены и установил свою ношу на железную подпорку. Это был высокий мускулистый мужчина средних лет. Темные, лохматые волосы и борода частично прикрывали резкие и грубые черты его лица. Под густыми бровями поблескивали холодные, цепкие быстрые глаза. Уверенная осанка и крепкая стать говорили о непреклонности, стойкости и силе.
      В этой камере - камере пыток было огромное количество различных конструкций, сооружённых тут с одной единственной целью - выпытывать насильственным способом "истину" у людей.
      В дальнем углу этой "обители", закованный в цепи, скукожился узник. Он трудно и тяжело дышал, а временами, издаваемые стоны говорили о его болезненных ранах. Увидев людей, вошедших в камеру, заключенный ещё больше сжался в своём уголке, как бы стараясь уменьшиться, а то и вообще исчезнуть.
      - Он здесь, хозяин, - доложил рослый мужчина, и эхо от его голоса пронеслось по всей камере.
      Крепкие руки охранника схватили узника за плечи и поставили его на ноги, тот пошатнулся под тяжестями цепей, но сумел восстановить равновесие.
      - Есть какие-нибудь продвижения? - поинтересовался господин с длинными каштановыми волосами.
      - Никак нет, хозяин. Этот упрямец или слишком силён духом или же действительно ничего не знает.
      - Так как ты сказал, его зовут?
      - Он назвал себя Жан Луис Броме, - ответил страж.
      - Что?! Так значит этот ублюдок не только разбойник, но и к тому же ещё и француз?
      - Выходит, так, - осклабился охранник и, схватив узника за шевелюру, откинул его голову назад. Тот застонал от боли. - Ну что, "монсиньор", будешь говорить или нет? - проговорил он, будто бы спрашивая у мышки "съесть тебя или нет". - Где находится ваше логово? Где ваш главарь? Говори! - крикнул здоровяк и ещё сильнее дёрнул того за волосы.
      Узник от боли сжал зубы, но ни звука не произнёс.
      - Да-а... крепкий орешек попался, - заключил Гарольд.
      - Ничего, скоро мы расколем его, как миленький заговорит, - хмыкнул страж. - Кажется, шер ами15, тебе понравилась вчерашняя радушная встреча? язвительно спросил он, и потащил заключённого к железному стулу, стоящему неподалёку.
      При виде этого орудия пытки француз застонал, а в расширившихся глазах отразились страх и мольба о пощаде. Однако это ничуть не поколебало экзекутора. Он будто бы получал наслаждение от своей работы, и стоны и мольбы заключённых тешили его. Несмотря на сопротивление, мучитель всё же доволок жертву до места пытки. Усадив брыкавшегося страдальца на стул, он умеючи щёлкнул всеми замками этого дьявольского изобретения. Затем, перейдя за стул, страж ухватился за рукоять, которая была составной частью этого орудия пытки.
      - Я жду ваших распоряжений, сэр.
      - Прекрасно, Вульф... а теперь, французик ты наш ненаглядный, развязывай-ка свой поганый язык, да выкладывай нам всё, что знаешь, приблизившись к узнику вплотную, посмотрел Гарольд в упор на него. - Тебе великодушно даётся право выбирать между лёгкой смертью и мучительной. Заодно хочу добавить, что смерть твоя будет настолько мучительной, какую ты не смог вообразить себе за всё время твоего жалкого существования. Даже самый кошмарный твой сон станет ничем по сравнению с тем, что произойдёт с тобой.
      Гримаса исказила лицо разбойника.
      - Ты будешь умирать и воскрешать, - продолжал Мельсимор, - и так будет снова и снова, пока ты сам себе не поможешь, - он умолк и так как пленник всё ещё упорствовал, Гарольд, переглянувшись с тюремщиком, кивнул головой.
      Тот с готовностью приступил к выполнению излюбленного занятия. По мере того как он стал крутить рукоятку, позади стула железное кольцо на шее мученика стало сужаться, сдавливая ему горло. Из окровавленной прежними пытками раны тонкой струйкой потекла алая кровь. Экзекутор ослабил прут.
      - Ну что, французик, как тебя там... ах да! Луис, - с холодным равнодушием проговорил Гарольд. - Теперь, надеюсь, ты будешь более сговорчив? Где находится логово вашей шайки? - спросил Мельсимор, прекрасно зная, кто затеял погром.
      Пленник молчал.
      - Ну что ж, решил строить из себя героя? - он вновь кивнул своему подручному.
      Вульф не замедлил выполнить требование хозяина. На сей раз он с особым усилием стал крутить железным обручем. Заключённый до боли сжал подлокотники железного стула, не издав при этом ни единого звука. Страж крутнул "штурвал" ещё немного. Однако и это не дало желаемого результата, мученик просто стал задыхаться, уже смирившись с неизбежностью смерти. Постепенно его лицо посинело, и он издал некий звук, похожий на последний вздох.
      - Кажется, что он сейчас отдаст концы, - с полнейшим равнодушием наблюдая за удушьем пленника, монотонно обратился зритель к палачу.
      - Может быть, оно и к лучшему, - отозвался истязатель. - Если он ничего не скажет, то на кой чёрт мы теряем тут время.
      - Пожалуй, так... - с досадой ответствовал другой. - Тогда кончай с ним...
      - Что тут происходит? - донёсся властный голос, и все трое обратили свой взор в сторону двери. Это был Герман.
      - Ничего особенного, - хмуро ответил Гарольд.
      - Ничего особенного? - возмутился вошедший и приблизился к заключённому. По-твоему, когда твоя ручная горилла душит узника, то ничего особенного не происходит? Отпусти его сейчас же! - грозно посмотрев на палача, приказал Герман.
      Глаза Вульфа злобно сверкнули и он устремил вопросительный взгляд на младшего Мельсимора, который как две капли воды был похож на того, кого он всей душой презирал.
      - Отпусти его, Вульф, - не сводя глаз с брата, сдался Гарольд.
      Давясь досадой, стражник нарочито медленно освободил пленника от оков. В камере повисла гнетущая тишина.
      - Я-то думал, что мы с тобой заодно, Герман, - первым нарушил молчание младший из братьев-близнецов.
      - Увы... - вздохнул тот. - У нас одна кровь, но разные взгляды на жизнь...
      - Да ну? - притворно удивился Гарольд. - А что, интересно знать, ты делал вчера вечером в этой камере? Прибирался что ли? А может, ты рассказывал своему пленнику сказку на ночь? - с сарказмом спросил младший. - Или травил анекдоты?
      Хозяин "Голден Сиид" смутился: ведь он и сам обошёлся с узником отнюдь не милосердно.
      "Далеко ли я от него ушёл?" - подумал Герман.
      - Да, я признаюсь, что я не ангел, - сказал "Преемник Диониса",- однако если пленнику ничего не известно, уж лучше не мучить его, как какой-нибудь живодёр...
      - Он действительно ничего не знает, - раздался позади Германа голос, который смог бы он распознать из тысяч других.
      - Зей... Эрнст?! - повернулся он к ней. - Что вы тут делаете?
      Сэли, не удостоив его ответом, приблизилась к ним. Наступившую тишину нарушал только мерный стук её каблуков. Зей-Би поравнялась с ними и посмотрела Гарольду в глаза.
      - Этот человек, - говоря ровным и спокойным голосом, начала она, - ничего не знает о той информации, которая вам нужна, сэр Мельсимор-младший.
      - Можно обойтись без определений... - надменно заметил Гарольд. Обращение "Мельсимор-младший" ему никогда не нравилось. Он родился на свет вторым из близнецов, и каждый раз, когда ему напоминали об этом, он чувствовал себя так, как если бы наступили ему на больную мозоль.
      - А как же мне прикажете вас величать, сэр Мельсимор-младший? - с издевкой проговорила сэли. - Гарольдом? Или Родриком?
      - Для вас, - процедил тот сквозь зубы, - я сэр Гарольд Родрик Мельсимор!
      - Не слишком ли громоздко? - съязвила геноконцентрат.
      - Что вы сказали? - Гарольд побелел.
      - Ко всем вашим "достоинствам", думаю, можно прибавить ещё и глухоту, - с насмешкой бросила Зей-Би.
      - Да как ты смеешь? Да я... я размажу тебя по стенке!
      - А ты попробуй, - перешла и она на обращение "ты".
      - Перестаньте! - крикнул Герман.
      Гарольд, замахнулся кулаком на обидчика, однако и на сей раз молниеносная реакция сэли спасла её. Схватив руку человека и стиснув так, чтобы не причинить значительной боли, сэли медленно разжала свои "тиски". Герман встал между ними, стараясь утихомирить их.
      - Никак не ожидал от тебя, Гарольд, - пристыдил он брата.
      - Что ты снова накинулся на меня со своими упрёками? - захорохился другой. - Это твой обожаемый дружок первым оскорбил меня. Я лишь защищал свою честь!
      - Что-то я не слышал ничего такого, что могло бы задеть твою честь...
      - Ты... ты... - кипя от гнева, никак не мог договорить Гарольд. - Что ты выгораживаешь этого... этого... мужлана...
      - Знай, что говоришь Гарольд! - строго осадил старший брат. - Нельзя оскорблять того, кого ты совсем не знаешь...
      - А ты-то сам его знаешь? - выкрикнул младший. - Не ты ли вчера говорил мне о странностях этого человека? Сегодня вновь принимаешь его сторону. Ведь ты его совсем не знаешь, - он запнулся, чтобы перевести дыхание, - а может, он шпион Бельчмана? По-твоему, с чего бы ему быть таким осведомлённым в том, что этот пленник ничего не знает? - он указал на француза. - Ну, ответь! Чего же ты молчишь?
      - Не выдумывай, Гарольд, - неуверенно возразил "Преемник Диониса"
      "А может быть, Гарольд прав? - подумал тот. - Может, она лазутчица, подосланная моими врагами? Но нет... Мне трудно в это поверить!"
      - Ведь ты, - продолжал Герман, - сам привёз его в замок из лесу?
      - Да, но откуда я мог тогда знать, что этот раненый незнакомец окажется шпионом?
      - Это чушь! - раздался голос Зей-Би. - Я никогда не была шпионом и никогда им не буду!
      - Хм. И как ты нам это докажешь? - усмехнувшись, спросил Гарольд.
      - А мне и не надо ничего доказывать. Все и так знают, что я работаю... сэли запнулась, вспомнив, что она находится в прошлом.
      "Я работаю на правительство, - вот что она хотела сказать. - Но, при нынешнем времени, правильно ли будет, если я использую то слово?"
      - Конечно же, нет! - услышала она мысленное обращение к ней нейрокомпа. Я тут просматривал информационный блок и могу сказать, что, в соответствии со временем, куда ты попала...
      - Не тяни, - поторопила она компа.
      - В общем, осенью 1622 года страной, где ты находишься, правил король Джеймс I...
      - Спасибо, - поспешно отблагодарила сэли, так как люди нетерпеливо дожидались её ответа.
      - Ну... - прервал Гарольд первым затянувшееся молчание. - И кем же вы работаете, что все вас так превосходно знают? - спросил он.
      - Я подданный его величества короля Джеймса I и занимаю почётную должность в его гвардии...
      - И какую же должность, позвольте спросить? - поинтересовался Герман.
      - В каком качестве? - подхватил Мельсимор-младший.
      - Я-я... - помедлила Зей-Би, - я офицер охраны...
      - И что же вы охраняете? - спросил Герман. - Личные покои короля? уточнил он иронически.
      - Нет, - разозлилась сэли допросу. - Покои королевы...
      - Королевы?! - братья не удержались от смеха.
      - Да-а... Нелёгкая у вас работа, - с сарказмом проговорил Гарольд.
      - Верно! - не замедлил подтвердить другой. - Трудно углядеть за мёртвым.
      - Мёртвым? - ошарашенная этим известием, еле выговорила та.
      - Да. А разве вы до сих пор не знали, что королева Анна умерла? недоверчиво посмотрев на нее, сказал Герман.
      - Ум-мерла?
      - Уже три года прошло с тех пор.
      "Проклятье! - подумала Зей-Би. - Прежде чем сказать это, мне сначала следовало бы спросить у Алекса. Однако уже поздно что-то исправлять..."
      - Конечно же, я знаю об этом, - она старалась замять свою оплошность. - Я хочу сказать, что когда-то состоял в войсках. Но сейчас, после кончины королевы Анны, я остался не удел...
      - Почему же это? Вы нехорошо выполняли свой долг?
      - Наверное, слишком хорошо. Раз ему дали пинка под зад, - съязвил Гарольд.
      - Никто не выгонял меня, - ответила Зей-Би, задетая грубой репликой. - Я сам ушёл после смерти королевы.
      - Позвольте, я кое-что спрошу у вас. Сколько вам лет? - с нарастающим чувством подозрения спросил Герман.
      - Двадцать, - услышала сэли мысленный импульс, посланный Алексом, так как несмотря на её пятидесятилетний возраст, она выглядела намного моложе.
      - Двадцать, - дала она подсказанный ответ.
      - Да-а.... Увы, не получается, - проговорил Герман.
      - Что не получается?
      - Вы слишком молоды, чтобы стать офицером охраны.
      - Почему же это?
      - Возьмём ваш возраст. Вам двадцать лет, как вы сказали, - продолжал тот. - Королева умерла три года назад. Если вычесть этот срок из вашего возраста, то получается семнадцать, а чтобы стать офицером охраны личных покоев при дворе, будь вы даже всенародным героем, требуется по меньше, мере два года подготовки. Получается, что службу вы начали в пятнадцать лет.
      - Ну и что же?
      - А то, - продолжал он. - В пятнадцать лет у нас не берут на службу. Лишь с семнадцати лет.
      - А я соврал про свой возраст, чтобы побыстрей поступить на службу.
      - Соврали? - расхохотался другой близнец. Да вам и сейчас-то не дашь семнадцати.
      - Внешность обманчива, - усмехнулась она.
      - Как и нутро, - не выдержав, отозвался Герман и упорно взглянул в светло-зеленые очи сэли.
      В ответ на обиду, нанесённую человеком, Зей-Би резко повернулась, и направилась к двери.
      - Я не обманщик! И не стану кривить душой...
      Геноконцентрат скрылась за железною дверью, отделявшую камеру от коридора, неволю от свободы.
      - Стойте, Эрнст! - ринулся Герман вслед за сэли.
      - Не надо, брат, - вцепившись тому в рукав, остановил его Гарольд, - пусть идёт.
      Однако хозяин "Голден Сиид" ничего и слушать не хотел. Резко отдёрнув руку, устремился к выходу.
      "Он совсем потерял голову из-за этого проходимца. Что же связывает Германа с ним, раз он как мальчишка гоняется за ним по всему замку?" - для Гарольда это оставалось загадкой. Его мысли прервал грубый голос подручного.
      - Сэр, а что мне делать с ним? - спросил тот, показывая на пленного.
      - Предоставляю это тебе, Вульф. Делай с ним всё, что захочешь, - бросил Мельсимор через плечо и вышел из камеры.
      Г л а в а 20.
      Герман, измученный и утомленный, вошёл в свою комнату. Голова раскалывалась от боли и единственное, что ему хотелось сделать, это лечь, отвлечься от всего, забыться... Но едва он прилёг, как донёсшийся шорох заставил его вскочить с постели.
      - Кто тут?
      - Надеюсь, ты не ждёшь своего дружка? - с издевкой спросил голос, исходивший со стороны кресла.
      Только сейчас он увидел силуэт сидящего.