Бабах, счастливый, бросился к Ах-аху. Но ему не удалось обнять своего сына - слишком уж объемистыми были у обоих животы.
      - Ах-ах! Я люблю тебя еще больше! - повторял он без конца. - Ты пришел к финишу третьим. Ведь это лучший результат!
      Вокруг Ах-аха собралась огромная толпа. Все горячо поздравляли его с победой, желали новых рекордов. Пришла поздравить Ах-аха с победой и принцесса Алая Роза.
      - Ах-ах! Как кря-кря-кря-кря-кря-кря-крясиво ты бежал! Ах-ах! Я влюб-влюб-влюб-влюб-влюб-влюб...
      Принцесса Алая Роза задохнулась от восторга и тут же упала в обморок. Доктора, не отходившие от принцессы ни на шаг, приложили все свое умение, чтобы поскорее привести ее в чувство. Наконец она открыла глаза, томно взглянула на Ах-аха и закончила недосказанную фразу:
      - Я влюб-влюб-влюблена в тебя, Ах-ах!
      - Ты прелестна, принцесса! - немея от охватившего его счастья, воскликнул Ах-ах. - Твоей красоте могла бы позавидовать даже мисс Эюй!
      - Ах-ах, я поздравляю тебя! Скорей проси руки у принцессы Алой Розы, - стал торопить сына Бабах, понимая, что нельзя терять ни одной секунды.
      Все громко закричали:
      - Ура! Счастья и радости новобрачным! Ах-ах и принцесса Алая Роза помолвлены!
      Первым принес официальные поздравления Бабао, имевший теперь на это полное право:
      - Как Государственному министру разрешите мне первому поздравить вас с помолвкой, господин Ах-ах и милая принцесса Алая Роза!
      - Вот это зятек! - обрадованно похлопал Ах-аха по плечу король. Красив! Нисколько не худ! Прекрасно учится! Первый бегун! А богач какой! Вот это зятек!
      Блаженное выражение не сходило с лица принцессы Алой Розы. Всегда надутая, чопорная, она была сейчас просто очаровательна своей милой, открытой улыбкой.
      - Я кря-кря-кря-кря-кря-кря-кря-рада! Я кря-кря-кря-кря-кря-кря-крясчастлива!
      Но тут общую радость омрачил наследник престола.
      - У всех есть жены, одного меня никто не люби-и-и-ит! - залился он слезами,
      - О красноносый наследник! Я люблю тебя!
      Кто это? Чей голос заставил содрогнуться переполненные трибуны стадиона?
      И тут все увидели мисс Эюй.
      - Не надо! Не хочу-у-у-у! - пронзительно закричал королевский наследник и бросился бежать не разбирая дороги.
      Мисс Эюй за ним. На ходу она то и дело вытаскивала зеркальце, пудрилась и кричала вдогонку своему возлюбленному:
      - Трижды семь - двадцать один! Была не была! Я хочу любить тебя!
      Королевский наследник потерял всякую власть над собой.
      - Пусть! - гневно бросил он ей в лицо. - Пусть даже семью девять будет шестьдесят три! Откажись от любви ко мне, или я не знаю, что с собой сделаю!
      - Нет! Даже если восемью девять - семьдесят два, я все равно тебя люблю!
      Слезы душили королевского наследника.
      - Что же мне делать?!
      Он побежал быстрее. Но и мисс Эюй припустила со всех ног. На стадионе снова повеяло духом настоящих спортивных состязаний. Зрители бесновались:
      - Нажима-а-а-ай! А ну, кто кого?
      - Подумай хорошенько, любовь моя! - кричала мисс Эюй. - Куда бы ты ни убежал, я все равно найду тебя. Тебе же будет лучше, если ты меня полюбишь. Остановись, слышишь?
      Королевский наследник изнемогал от усталости.
      - Что мне делать? Что мне делать?!
      И вдруг ему в голову пришла гениальная мысль.
      - Вот что, - крикнул он, не прекращая бега, - давай уговоримся: если ты догонишь и поймаешь меня, тогда, так и быть, считай, что ты меня поймала. Тогда я твой.
      Вопреки предположениям долговязого наследника эта мысль пришлась по душе мисс Эюй. Она побежала еще быстрее. Ого! Сейчас она догонит наследника.
      - Нажима-а-а-ай! - ревела обезумевшая толпа.
      Мисс Эюй была уже в двух шагах от наследника. Рывок. Еще рывок. И вот она сцапала наследника престола.
      - Ну как, любовь моя? - спросила она, тяжело отдуваясь. - Признаешь, что проиграл?
      Слезы душили бедного наследника. Убитый горем, он опустил голову.
      - Ах, что мне еще остается! Не повезло! Ах, как не повезло!
      - Слово есть слово, - напомнил господин Пип. - Вам придется обвенчаться с мисс Эюй. В конце концов не забывайте: она тоже принадлежит к знатному и богатому роду и хорошо воспитана. Это совсем неплохая партия.
      Трибуны одобрительно захлопали.
      - Какой сегодня прекрасный день! Мало того, что нам выпало счастье видеть своими глазами два спортивных состязания, мы были свидетелями и соединения в счастливом браке четырех сердец!
      Бабах был вне себя от радости и всю дорогу домой смеялся. Но как только дворецкий открыл перед ним дверь, Квис тревожно сообщил:
      - Господин Бабах, плохи дела! Убит господин Четырежды Четыре. Господин Четырежды Четыре Второй тоже...
      Ноги Бабаха подкосились.
      - Ай! Что случилось? Схвачены убийцы или нет? Послал Страшилище в погоню?
      - Да. Но ему удалось поймать и съесть лишь нескольких преступников. Все остальные скрылись. Это, конечно, очень неприятно. Но ничего, у нас есть про запас еще один Четырежды Четыре. Работы в мастерских фирмы "Хап Хап-ап" уже возобновились. Господин Четырежды Четыре Третий сам руководит всеми делами.
      Через несколько дней состоялись похороны Четырежды Четыре Первого и Четырежды Четыре Второго. Ах-ах принимал участие в панихиде. Он даже произнес речь. Разумеется, говорил за него слуга, но от этого речь, конечно, не стала хуже. Закончив, Ах-ах подал знак, который мог означать только одно:
      "Я хочу плакать!"
      Слуги тотчас оттянули уголки рта Ах-аха вниз, и юный господин получил возможность всплакнуть. Прослезились и все другие, кто был на панихиде. Когда гости излили свои чувства, Бабах сказал:
      - Ну, хватит! Раз!.. Два!.. Три!!! Собравшиеся вытерли глаза и разошлись.
      Свадьба наследника престола и мисс Эюй была назначена на канун Нового года. Бабах с сыном тоже присутствовали на пиршестве. Мисс Эюй была очень любезна со всеми, весела, однако ничто, казалось, не могло вывести наследника из грустного настроения. Тогда мисс Эюй, назначенная недавно Пипом главным управляющим фирмы "Пип и К°", заявила, что отдает мужу половину своей доли основного капитала фирмы. Королевский наследник принял подарок и тотчас повеселел.
      Каникулы окончились, и в Начальной школе королевской семьи возобновились занятия. Ах-ах, как и раньше, каждый день ходил на уроки к любимому учителю. Как раз в это время ему и отправил письмо Линь Маленький. Но никакого письма от брата Ах-ах так и не получил.
      Глава четырнадцатая
      Злополучное происшествие
      Смерть унесла господина Четырежды Четыре Первого, и в доме Бабаха поселились уныние и беспокойство. Бабах часто задумывался о судьбе покойного, его горю не было границ. Господина Четырежды Четыре убили! Кто знает, не постигнет ли такая же участь и его, Бабаха? Мучимый тревожными предчувствиями, он даже потерял сон.
      - Как вспомню господина Четырежды Четыре, страшно становится, говорил он нередко Ах-аху. - Кто из нас застрахован от покушения? А если и в меня кто-нибудь запустит металлический шарик?
      - О чем ты говоришь, папа? Кому придет в голову тебя убивать? Ведь тебя все так любят!
      - Да, это верно. Я такой же, как и покойный Четырежды Четыре. Такой же порядочный и такой же благородный. Я тоже очень люблю куриные яйца, которые достаются мне тем же путем, что и ему. Тех, кто меня не слушается, я держу в постоянном страхе. Клопы и Страшилище всегда готовы выполнить любое мое приказание. Приказывать - моя единственная обязанность. И, по-моему, нет ничего зазорного в том, что я превращаю непослушных в куриные яйца, - ведь так у нас заведено, такой порядок, закон. Но вот господин Четырежды Четыре убит!..
      - Не надо бояться, папа, - сказал однажды после такого разговора Ахах. - Ведь у нас есть надежная охрана.
      Бабах подумал и отправил посыльного за Страшилищем.
      - Отныне я назначаю тебя моим телохранителем, - сказал он Страшилищу. - Жить будешь в моем доме.
      - СЛУШАЮСЬ!
      И Страшилище поселилось в доме Бабаха.
      Но в тот же вечер случилось вот что.
      Больной клоп, которому знаменитый врач делал укол за уколом, все не поправлялся. К концу того дня, когда Страшилище поселилось в доме Бабаха, в состоянии больного наступило резкое ухудшение. Бабах вызвал на консилиум к умирающему известнейших в мире врачей. Профессора выслушали больного, смерили температуру и дружно покачали головами:
      - Болезнь неизлечима. Он умрет. В одиннадцать часов больной скончался, не приходя в сознание.
      - Мой самый любимый клоп! - застонал Бабах. - Такого горя я не переживу! Завтра же должна состояться пышная панихида.
      Бабах чувствовал себя совсем разбитым. Вызвав Квиса, он отдал нужные распоряжения:
      - На завтра я назначил панихиду по умершему. Займись необходимыми приготовлениями. А сейчас я немного посплю.
      Квис поднял на ноги весь дом. О готовящейся траурной церемонии стало известно даже поварам.
      - Завтра у нас в доме панихида! - закричал маленький поваренок, вбежав на кухню. - Какого-то клопа хоронить будут.
      Старый повар посмотрел на него усталым взглядом и вздохнул:
      - Только клопов и любит Бабах, им от него почет. Клопу - панихида! Какое Бабаху дело до нашего брата! Жив ты или помираешь - это его не касается!..
      Говоря так, старый повар взял таз с куриными яйцами и направился к плите. По дороге он поскользнулся и чуть было не упал. Глянул - под ногами валяется металлический шарик.
      - Кидают тут всякие шарики! - сердито заворчал он. - Не нашли другого места играть!
      И так поддал шарик ногой, что тот полетел прямо в угол.
      Истопник, находившийся в это время на кухне, сказал, продолжая прежний разговор:
      - Клопам счастье. Мразь, кровопийцы, а как живут!
      Старый повар тоже ворчал себе под нос:
      - По вонючему клопу устраивают панихиду! Тьфу!
      Все еще сердясь, он с такой силой швырнул таз на плиту, что одно яйцо выпало.
      Ай! Разбил!
      Но яйцо не разбилось. Упав на пол, оно покатилось в тот самый угол, куда залетел металлический шарик. Стукнувшись о шарик, яйцо на глазах у изумленных поваров превратилось в человека, который тут же подхватил шарик, подбежал к плите и стал разбивать им одно яйцо за другим. С каждым ударом из таза на пол выскакивали люди - простые рабочие, мужчины и женщины.
      Их оказалось двенадцать - столько же, сколько было яиц.
      Повара, остолбеневшие в первый момент, бросились бежать без оглядки. Но двенадцать рабочих задержали их:
      - Говорите скорей, где сейчас Бабах?
      У поваров зубы так стучали, что они не могли произнести ни слова.
      - Говорите же, где Бабах? - повторили свой вопрос двенадцать рабочих.
      Старший повар, заикаясь, проговорил:
      - Ба-а-а-а-бах, наверно, спит. Я-а-а-а-а так думаю...
      - Веди нас к нему!
      - Кто вы такие? - оправившись от первого испуга, спросил младший поваренок. - Вы друзья Бабаха или его враги?
      - Мы всю жизнь работали на Бабаха. Потом и кровью мы создали его богатство. А сейчас Бабах хочет нас безжалостно съесть. Кто же мы, потвоему, друзья ему или враги?
      Теперь повара поняли, с кем имеют дело.
      - Хорошо, идемте! - сказали они.
      Один из рабочих взял металлический шарик, и все они направились прямо в спальню Бабаха. Первое, что они увидели, войдя туда, был огромный, как гора, живот Бабаха, укрытый толстым одеялом из банковских билетов и векселей.
      В этот момент Бабах проснулся. Он открыл глаза и оцепенел от ужаса. Перед ним стеной стояли его рабочие. В руке одного блеснул металлический шарик.
      - Кар-раул! Спасите! - взвизгнул Бабах, теряя сознание.
      - Ты узнал нас, Бабах? Тем лучше! - сказали двенадцать. - Мы пришли убить тебя, гадина!
      - Но ведь это не по закону! - запищал Бабах. - Вы не имеете права!
      - Мы не одни, у нас много братьев. Отвечай, где ты их запер? Ну!
      - Нет, нет, я никуда не запирал их. Все они прекрасно себя чувствуют и продолжают работать. Это только с вами у меня произошла оплошность. Поверьте мне, я испытываю огромное сожаление, что превратил вас...
      - Ложь! Ты будешь отвечать? Говори правду!
      - КАР-РАУЛ! СПАСИТЕ! - закричал что было силы Бабах. - СТРАШИЛИЩЕ, СЮДА!
      Пол закачался, как во время землетрясения, и в спальню вбежало Страшилище: человек - не человек, зверь - не зверь.
      Не теряя времени даром, двенадцать крикнули: "Пора!" - и металлический шарик полетел в Бабаха. Раз, два, три! Страшилище набросилось на них, и пятерых, тех, кто не умел быстро бегать, тут же схватило и сожрало. Остальные успели скрыться. Несколько поваров, оказавшихся на пути Страшилища, были безжалостно раздавлены им.
      Весь дом, напуганный страшным грохотом и криками, сбежался в спальню Бабаха. Хотел прибежать и Ах-ах, чтобы увидеть своими глазами, что произошло, но он совсем размяк от страха и не смог сделать ни шагу. На его счастье, примчалось Страшилище и, взвалив его на спину, потащило в покои отца.
      Бабах был еще жив. Но рана, полученная при ударе, оказалась очень опасной.
      Пять тысяч известнейших врачей склонились над его постелью и не отрываясь следили за ходом болезни.
      - Опасность велика! - сказал один врач. - Положение критическое!
      С этими словами врач взял со стола чашку с крахмалом, присыпал им рану и заклеил ее бумажкой; на бумажке было написано заклинание:
      Если кровь не остановится,
      наступит смерть.
      Если Бабах не умрет,
      он будет жить.
      - А сможет папа оправиться от этой болезни? - спросил доктора Ах-ах.
      Первый врач королевства, которому было ровно сто двадцать пять лет, посмотрел на него и ответил:
      - Ты хочешь спросить - от кровотечения? От этой болезни вылечить твоего отца можно. Мы даже не сомневаемся в этом. Будет твой отец жить или умрет, но кровотечение рано или поздно прекратится. Непременно. Можешь быть спокоен.
      Спустя некоторое время навестить Бабаха пришел король в сопровождении красноносого наследника. Затем пришли мисс Эюй и принцесса Алая Роза. Вслед за ними прибыл Государственный министр Бабао с принцем крови. Последним пришел Пип.
      - Я умираю, сын мой, - простонал Бабах. - После моей смерти прошу тебя, не откладывай свадьбу. На взморье у меня есть Хрустальный дворец. В этом дворце была моя свадьба, поэтому я хочу, чтобы и твоя свадьба была в нем. Это наша семейная традиция. Когда я умру, отправляйтесь вместе с принцессой Алой Розой поездом на взморье и там, в Хрустальном дворце, обвенчайтесь. Все свое имущество я оставлю тебе. Ты мой сын и должен быть таким же, каким был я. Наш король - мой хороший друг, он будет доверять тебе, как доверял мне. Страшилище будет слушаться тебя, а наш друг Бабао, Государственный министр, тоже будет помогать тебе. Помни, Ах-ах, ты мой сын, поэтому обязательно будь таким же, каким был я!
      С этими словами Бабах испустил дух.
      Ах-ах подал слугам уже известный нам знак "Я хочу плакать".
      Но не тут-то было.
      Первый врач королевства, которому, как известно, было ровно сто двадцать пять лет, вдруг хлопнул себя по лбу и радостно закричал:
      - Смотрите, господин Ах-ах! Что я вам говорил? Я вам говорил, что мы излечим господина Бабаха от той болезни, о которой вы спрашивали. Вот и вылечили. Видите - кровотечение остановилось!
      - Кря-кря-кря-кря-кря-кря-кря-а! - возбужденно закрякала принцесса Алая Роза. - Замуж хочу-у-у-у! Ско-ко-ко-ко-ко-ко-рей! Замуж!..
      И тут же упала в обморок.
      - Вот и хорошо! - сказал Бабао. - Поздравляю вас, дорогой Ах-ах. Значит, вы можете жениться. Вы теперь самый богатый богач на земле, Ахах!
      Глава пятнадцатая
      Машинист паровоза
      Бабаха похоронили, в доме торжественно справили поминки.
      Ах-ах стал деятельно готовиться к свадьбе. Хлопоты, связанные с подготовкой к отъезду новобрачных на взморье, заняли всего полгода. Король и Государственный министр Бабао довольно часто приезжали к жениху, чтобы помочь ему советом, а заодно взять в долг денег. И вот наступил день отъезда.
      Ах-ах с принцессой Алой Розой направились на вокзал, где их ждал специальный поезд, который должен был отвезти их на взморье. Там в Хрустальном дворце они отпразднуют свою свадьбу. Вместе с новобрачными отправлялись король, королевский наследник и мисс Эюй. Сопровождать свадебный кортеж было приказано Страшилищу, на которого легли также обязанности по охране высоких особ. Кроме того, в состав свиты свадебного поезда входили две тысячи слуг и восемьсот поваров. Не смог отправиться вместе со всеми на взморье лишь Квис, у которого были обязанности по дому; также остались в столице принц крови и Бабао, занятые особо важными государственными делами.
      Несколько сот высоких особ прибыли проводить Ах-аха и его невесту в свадебное путешествие. Среди них были, конечно, Бабао с принцем крови и Пип. На вокзале царило радостное оживление.
      - Будьте осторожны - дорога небезопасна. Мы имеем секретные сведения, что голытьба ведет себя вызывающе, - напутствовал молодых Государственный министр Бабао. - Желаю вам счастливого пути!
      - Ничего, ведь с нами Страшилище! Бородой ручаюсь, что нам будет сопутствовать удача, - беззаботно улыбался в ответ король.
      А Бабао, похлопав Ах-аха по плечу, сказал ему на прощание:
      - Поздравляю вас с предстоящей свадьбой, дорогой Ах-ах! Я всегда был и буду самым преданным вашим другом.
      - И я никогда не забуду вас, - с благодарностью посмотрел на него Ах-ах.
      К отъезжающим подошел принц крови.
      - Я много помогал вам, дорогой Ах-ах, в ваших хлопотах, - сказал он. - Прошу, не забывайте и меня, вашего принца крови ЖИЛ БЫЛ КОРОЛЬ БЫЛО У КОРОЛЯ ТРИ СЫНА КОГДА КОРОЛЬ СОСТАРИЛСЯ ОН ВЕЛЕЛ СВОИМ СЫНОВЬЯМ ОТПРАВИТЬСЯ ИСКАТЬ ПРИКЛЮЧЕНИЙ СЫНОВЬЯ ПОСЛУШАЛИСЬ ОТЦА И ОТПРАВИЛИСЬ ИСКАТЬ ПРИКЛЮЧЕНИЙ ОНИ БЫЛИ ДОБЛЕСТНЫМИ РЫЦАРЯМИ ЭТИ СЫНОВЬЯ КОРОЛЯ И КОГДА ОНИ ВЕРНУЛИСЬ ИЗ СТРАНСТВИЙ КОРОЛЬ ОЧЕНЬ ОБРАДОВАЛСЯ ТУТ И СКАЗКЕ КОНЕЦ. Прошу, дорогой Ах-ах!
      - Поверьте, дорогой принц, я не забуду вас.
      С этими словами Ах-ах протиснулся в вагон.
      Поезд этот был специального назначения; кроме Ах-аха и сопровождающих его лиц, никто из посторонних пассажиров не получил в кассе билетов. К пассажирским вагонам первого класса были прицеплены еще двадцать багажных, доверху загруженных вещами Ах-аха и его невесты.
      Однако паровоз почему-то все не подавали. Он медленно маневрировал на соседних путях в ожидании сигнала. Молоденький машинист, высунувшись из окошка, помахал рукой какому-то пожилому рабочему, стоявшему поодаль.
      - А, это ты, Сяо Линь? - улыбнулся ему тот. - Здравствуй!
      - Здравствуйте, дядя! Как ваше здоровье?
      - Знаешь, Сяо Линь, какой груз повезешь сегодня? Ну и тушу, скажу тебе!
      - Еще бы! Мне уже говорили, но сам я не видел, - ответил Сяо Линь и повернулся к миловидной девушке, шуровавшей уголь в паровозной топке: А ты видела его, Цяоцяо?
      - Нет, Сяо Линь, - ответила она. - Я лишь слышала, будто этот толстяк весит по меньшей мере пять центнеров...
      Паровоз проходил в этот момент мимо окна вагона, в котором находился Ах-ах, и тот услышал, как кто-то громко сказал: "Сяо Линь".
      "Сяо Линь?" - Ах-ах с трудом наморщил свой заплывший жиром лоб. Сяо Линь... Почему это имя так знакомо ему?
      Но кто был этот Сяо Линь и где он с ним встречался, Ах-ах вспомнить не мог.
      Он вообще ни о чем не вспоминал с тех пор, как стал молодым господином в доме Бабаха. Ему просто не было необходимости утруждать свою память, так как за него все делали другие. И сейчас заставить себя вспомнить что-либо для него было нелегким делом.
      "Сяо Линь..."
      Однако это имя почему-то не давало Ах-аху покоя. Вдруг ему показалось, что оно как будто имеет какое-то отношение к нему, к Ах-аху, самому богатому богачу в мире.
      "Какое же?" - спросил он самого себя, но и на этот вопрос ничего не мог ответить. Память отказалась повиноваться, и через минуту Ах-ах уже храпел, невнятно бормоча во сне: "Сяо Линь... Сяо Линь...".
      Господин Пип, сидевший в том же купе, напротив Ах-аха, подозрительно прислушался к странному бормотанию.
      - Что с вами? Вы какого-то Сяо Линя звали во сне? - разбудил он своего друга.
      - Ты разве знаешь это имя? - спросил Ах-ах. Пип кивнул головой:
      - Не только имя, но и самого Сяо Линя знаю с детских лет. Еще бы не знать этого негодяя! Понимаете, однажды он украл со склада фирмы "Хап Хап-ап" крупную партию товара и стал продавать его прямо на улице. Судил его господин Бабао. Рассказывают, что убийство Четырежды Четыре Первого и Четырежды Четыре Второго - дело рук Сяо Линя и его компании, правда, пока что мы еще не располагаем достаточно вескими доказательствами. Я убежден, что к смерти вашего отца он тоже имеет какое-то отношение.
      Каждое напоминание об убийстве двух Четырежды Четыре и отца приводило Ах-аха в дрожь.
      - Бррр!.. Неужели нельзя покончить с ним раз и навсегда? Ведь это такой злобный враг!
      Тем временем на перроне разразился скандал. Громче всех кричал красноносый королевский наследник.
      В вагоне никто не придал этому значения. По-видимому, наследник по привычке стащил с какого-то зазевавшегося прохожего шляпу, и пострадавший поднял крик. Такие случаи были в порядке вещей и никого не удивляли.
      Однако крики за окном становились все более яростными. Скоро в спор вмешался сам начальник станции.
      - Ну, довольно! - заорал он, размахивая руками над головой и призывая толпу успокоиться. - Если его высочество сказал - не выйдет, значит, не выйдет!
      - А ты спроси короля! - потребовали в толпе. Продолжая размахивать руками, начальник станции побежал искать короля.
      - Ваше величество, рассудите! - взмолился он. - Понимаете, на взморье сейчас голод, и здесь собрали для голодающих четыре вагона с продовольствием. Требуют, чтобы груз немедленно был отправлен по месту назначения. Кто требует? Да вся площадь перед вокзалом запружена ими! "Прицепляй, - кричат, - эти вагоны к вашему поезду, ваше величество, и никаких!" - " Но ведь состав и так перегружен, - объясняю я им, - нельзя прицеплять". А машинист говорит: "Тогда отправляй сперва товарный состав, а этот отправишь после. В первую очередь, говорит, нужно отправить продовольствие!". На это резонно ответил его высочество наследник престола, сказав им: "Не выйдет! Не выйдет!". Вот и начался шум. Прошу вас, ваше величество, объясните вы этим крикунам, как и что.
      Но король не захотел объясняться с крикунами.
      - Что я им скажу? - отмахнулся он. - Железная дорога - собственность Ах-аха, ему же принадлежит и этот поезд. Я здесь хозяин, что ли?
      Начальнику станции ничего не оставалось, как обратиться к Ах-аху за разрешением отцепить последние четыре вагона и отправить их со следующим поездом.
      Слова начальника станции услышал машинист паровоза, который в это время высунулся из своего окна посмотреть на разукрашенный поезд Ах-аха.
      - Крестьяне на взморье всю кору с деревьев уже поели, известно тебе это? - грозно сказал он. - Продовольствие нужно отправить немедленно.
      Голос машиниста показался Ах-аху очень знакомым.
      "Кто это? - думал он. - Кого напоминает мне этот голос?"
      Машинистом паровоза, как вы сами уже догадались, был Линь Маленький. Но и на этот раз Ах-ах не вспомнил его.
      В разговор вмешался наследник:
      - Подумаешь, экая важность! Ничего с ними не случится, если вагоны с продовольствием придут попозже. Куда важнее вовремя доставить вагоны с нашим багажом. Вы представляете себе, какие вагоны они хотят отцепить?! В них все туалеты принцессы Алой Розы, румяна, духи, ароматная пудра... Подумайте только, что может произойти, если багаж не пойдет с нами! Нет, нет, ни в коем случае!
      На этот раз принцесса Алая Роза, вопреки своему обычаю, очень внимательно прислушивалась к разговорам, которые велись вокруг нее.
      - Ах! Мои укра-кря-кря-кря-кря-кряшения! Духи! Пудра-а! - взвизгнула она и тут же упала в обморок.
      Обморок был, как всегда, опасный. Все заволновались, стали кричать, звать докторов. Двадцать докторов столпились вокруг принцессы, делая все возможное, чтобы привести ее в чувство.
      Опасность, нависшая над принцессой, вернула Ах-аху дар речи.
      - Запрещаю отцеплять от состава вагоны с пудрой и духами принцессы! - приказал он.
      Этот приказ король передал начальнику станции:
      - Категорически запрещаю отцеплять от состава вагоны с духами и пудрой принцессы.
      Начальник станции повторил приказ Линю Маленькому:
      - Решительно и категорически запрещаю отцеплять от состава вагоны с духами и пудрой принцессы. Понятно?
      - Это твой приказ? - спросил начальника Линь Маленький и вместе с Цяоцяо соскочил с паровоза. - Значит, вагоны с продовольствием не пойдут?
      - Вас это касается меньше всего! - закричал начальник станции и повернулся, чтобы идти к себе. - Мой приказ!
      - Нет! Ответь сначала еще на один вопрос, - догнала его Цяоцяо. Что для тебя важнее - пудра с духами или продовольствие для голодающих?
      Начальник станции решил не обращать на нее внимания. Но Цяоцяо не отставала от него ни на шаг.
      - А вам-то какое дело? - заорал начальник станции, выйдя из терпения. - Подчиняйтесь приказу! Выполняйте, что вам велено!
      - Ну что ж, - спокойно сказал Линь Маленький. - Тогда состав не поведем. Если ты настаиваешь, чтобы вместо продовольствия мы везли этот хлам, работать не будем.
      - Да, не будем работать! - поддержала Линя Маленького Цяоцяо. - Мы повезем только продовольствие голодающим.
      Сказав это, Линь Маленький и Цяоцяо решительным шагом направились к паровозу, отцепили его, отвели на другой путь и спустили пары. Возвращаться к разукрашенному составу они не собирались.
      "Хм! - ворчал про себя начальник, направляясь в диспетчерскую. - Без наказания, по-видимому, не обойтись. Ты еще поплачешь, Сяо Линь! Ничего, другие поведут!"
      Он отдал распоряжение найти другого машиниста, более сговорчивого.
      Но машинисты остальных паровозов, как и Линь Маленький, наотрез отказались вести свадебный поезд. Никакие уговоры на них не действовали.
      - Как же теперь быть? Как быть? - растерялся начальник станции, беспомощно глядя на Пипа.
      - Пустяки, - сказал тот. - Чего-чего, а денег у молодого хозяина хватит. Не думаю, чтобы не нашлось охотника подработать немного.
      Тут же вывесили огромное объявление. В нем было сказано, что машинисту, который согласится вести состав, будет назначена прибавка к заработку и выдано единовременное пособие в размере пятидесяти золотых.
      Прошел час. Два. Никто из машинистов не показывался.
      Ах-ах негодовал:
      - Негодяи! Я их в пор-рошок сотру! Вызовите Страшилище, пусть сожрет их, черт возьми!
      Наследник первый оценил гениальную мысль Ах-аха.
      - Вот это правильно! Нечего с ними церемониться! Иду будить Страшилище. Оно, кажется, уже улеглось спать на крышах десяти товарных вагонов.
      Однако королевский наследник не успел выполнить свое намерение. По пути к товарным вагонам он был перехвачен своей молодой женой - мисс Эюй.
      - Ты в своем уме, дурак? Кто будет работать на нас, если оно всех сожрет?
      - Как же быть?
      Принцесса Алая Роза, всего лишь несколько минут назад приведенная в чувство, снова упала в обморок. Опять началась суматоха. Свита сбилась с ног в поисках доктора. Высокопоставленные сановники носились по перрону как угорелые, требуя скорее отправить поезд. Кутерьма была невообразимая.
      Шум разбудил Страшилище. Оно перевернулось на другой бок, отчего вагоны стукнули буферами и загрохотали.
      И тут Пип сообразил, что делать.
      - Вставай скорей! - стал он будить Страшилище. - Иди и напугай этих крикунов. Пригрози им, что съешь каждого, кто не выйдет на работу. А кто будет послушным, тот получит награду: пятьдесят золотых.
      Зябко поеживаясь спросонья, Страшилище отправилось выполнять приказание. В вагонах с нетерпением ждали результата.
      Прошло еще три часа. Страшилище вернулось ни с чем.
      - ПЛОХИ ДЕЛА! НИКТО НЕ ХОЧЕТ ИДТИ. Я ДАЖЕ НЕ ЗНАЮ, ГДЕ ОНИ ВСЕ.
      Лоб начальника станции покрылся холодной испариной.
      - Что делать, господин Ах-ах? Может быть, все-таки отцепить вагоны с пудрой и духами и заменить их вагонами с продовольствием? А? Может быть, спросить принцессу...
      Принцесса Алая Роза - она теперь была все время настороже - тут же разразилась отчаянным криком:
      - Кря-кря-кря-кря-кря-кря-а! Вы совсем не уважаете меня-а-а-а-а! Не уважаете-е-е-е!..
      В испуге Ах-ах поспешно подал слугам знак, и те упали перед принцессой на колени.
      - Кто осмелится отнестись к вам с неуважением, драгоценная принцесса Алая Роза?! Ваш багаж священный и неприкосновенный, никто его даже пальцем не тронет. Успокойтесь, драгоценная принцесса, не надо больше падать в обморок.
      Принцесса Алая Роза подумала немного и согласилась:
      - Хорошо, я согласна. Кря-кря-кря-кря-кря-кря-а, я больше не буду-уу-у-у!
      - Благодарим вас, прекрасная принцесса!
      У Ах-аха немного отлегло от сердца. Но главный вопрос все еще не был решен. Все с надеждой смотрели на Пипа.
      - Я всегда говорил, что этот Сяо Линь и его компания - отпетые негодяи, - сказал Пип. - Это не наши люди.
      - Но ведь не все вокруг нас негодяи! - воскликнул Ах-ах, однако тут же забыл, что хотел сказать. Думал он очень долго, наконец вспомнил: Страшилище! Вот наш человек!
      Польщенное такой оценкой, Страшилище поклонилось Ах-аху до земли:
      - ВЫ СОВЕРШЕННО ПРАВЫ, МОЙ ГОСПОДИН. Я ВАШ САМЫЙ ВЕРНЫЙ РАБ.
      Ах-ах сделал слугам знак, который мог означать только одно:
      "Велите Страшилищу отправить поезд".
      - СЛУШАЮСЬ И ПОВИНУЮСЬ! СЕЙЧАС ОТПРАВЛЮ! - ответило Страшилище.
      Но одно дело - сказать, а другое - действительно отправить. Страшилище, как вы знаете, не умело водить паровоз - для этого нужны специальные знания, - и, кроме того, к свадебному поезду паровоз вообще не был прицеплен. Но Страшилище обладало поистине страшной силой, на которую оно, очевидно, и рассчитывало. Засучив рукава, оно пригласило отъезжающих садиться по вагонам, а само отправилось в конец состава. Подтолкнув состав плечом, как бы пробуя силу, Страшилище нажало более уверенно. Состав, грохоча буферами и колесами, тронулся с места.