— Сочувствуешь, говоришь? — пропыхтел Изя. — Это хорошо. Нам теперь друг без друга никак нельзя. Внизу пустота, наверху… хрен его знает, что нас ждет. Высоко еще ползти. Мы ведь теперь в связке одной с тобой. А то я один бы… шаг ступил на ледник и сник, оступился бы и в крик. Это Валет, падла, на своих четырех прекрасно передвигается по вертикальной поверхности… Вон он как нас обогнал…

Ифрит Валет, услышав свое имя, высунулся с высокого уступа и посмотрел вниз. Увидев карабкающихся к нему товарищей, он призывно полаял.

— Себастиан! — ругнулся Себастиан.

— Вот и я говорю, — согласился Изя. — Козел он горный. А вообще странные какие-то горы. Камней нет, и стенки скал какие-то… на резину похожие… пружинят под ногами. Кустики растут непонятные и… волосатообразные… Странное место. Ну да в каком еще месте преступники могут прятаться? Конечно, в странном.

— Себастиан, — сказал Себастиан, видимо, желая дать товарищу понять, что полностью разделяет его точку зрения.

— Это еще хорошо, что Валет след взял, — пробурчал Изя, — без его исключительных сыскных способностей мы бы еще долго по Тридцать Третьему Загробному рыскали. Это все наш шеф герр Мюллер. Вот у кого башка варит! Это надо же — презренное существо с одной головой, а сколько всего в эту голову понапихано… Помнишь, какие он нам рассказы рассказывал долгими вечерами у костра? Прямо сказки тысячи и одной ночи. Говорил, что в его стране эти истории самые популярные. По ним даже кино снимают, и потом это кино по всему миру живых расходится… «Невеста раком», «Веселые горничные», «Студентки в сауне», «Ненасытная фрау Зигфрид», «Девочки и хер»… Да-а… Надеюсь, что когда мы на эти скалы вскарабкаемся, то Вознесенского и предателя-полуцутика все-таки обнаружим. Не зря же мы столько страдали…

— Себастиан, — кивнул Себастиан.

— Тяжело… — пропыхтел Изя, подтягиваясь на очередном уступе, — даже в контрразведке царя Соломона легче было. Мы тогда воевали с арабскими джиннами — делили сектор Газа. Правда, в то время сектор Газа по-другому назывался. Абраман Шалом назывался. Лежишь, бывало, в окопе, а над тобой кувшины запечатанные так и свистят. Бах — один разорвался, оттуда джинн — и сразу с тыла атакует… Н-да… Потом меня, правда, с передовой перевели… Эй, осторожно! Туда не наступай, сорвешься… Дай мне руку!

— Себастиан, — поблагодарил Себастиан Изю, втащившего его на уступ.

— Не за что. А где это Валет? Он на уступе этом вроде стоял…

— Себастиан!

— Ты чего? А… И правда, здесь вход в пещеру. Валет туда, наверное, и нырнул. Ну и глаза у тебя. Орлиные. Я бы и не заметил входа — он весь зарос кустиками волосатообразными. Ну что, пошли?

— Себастиан, — сказал Себастиан и первым шагнул в пещеру.

Ифриты оказались в сером полумраке. Свет едва пробивался через узкое отверстие, заросшее странными на вид кустиками.

— Валет! — позвал Изя.

Угадывающийся впереди двухголовый силуэт пару раз ободряюще тявкнул.

— След не потерял еще? — спросил Изя Валета. Валет гавкнул возмущенно, что могло означать только

одно: «Что вы?! Как можно?!»

— Тогда — хорошо, — констатировал Изя. — Идем вперед по следу. Сейчас только глаза к темноте привыкнут. Ифриты в темноте хреново видят, не то что арабские джинны. Те, сволочи, как только ночь на сектор Газа… то есть на Абраман Шалом спустится — сразу в атаку переходили. Они-то в темноте хорошо видят, а мы нет. Но мы по запаху ориентировались. В арабских странах в те далекие времена в моде была свинина с чесноком, вот от джиннов и воняло гадостно. А наш паек, состоящий из бульона и фаршированной щуки, вообще без запаха был… Эй, Себастиан, ты где?

— Себастиан!

— Не отставай! А то потеряемся. Валет быстро чешет. Как бы нам от него не отстать.

— Себастиан!

— А и правда, — хихикнул Изя и стукнул себя обоими кулаками по лбам обеих голов. — Какой же я дурак! Как тут потеряешься, если дорога только одна… Прямо вперед. Между стенок пещеры. Слушай, тут тоже запах какой-то такой… специфический…

Видимо, запах в пещере стоял крайне специфический, потому что Валет скоро напрочь потерял обоняние, растерянно тявкнул и остановился.

— Что такое? — обеспокоенно спросил Изя.

— Гав-гав, — сказал Валет. — Гав-гав-гав…

Изя, натренировавшийся в общении с немногословным Себастианом понимать любое существо, для выражения собственных мыслей не пользующееся общепринятыми выражениями, прекрасно понял мысль Валета.

— Странно, — задумчиво проговорил Изя.

— Себастиан? — спросил Себастиан.

— Он говорит, что здесь везде пахнет так же, как и там, где… орудие производства преступника Вознесенского оставило свой след. Ну, помнишь, Валет с герром Мюллером в бараке девушку допрашивал?

— Себастиан.

— Помнишь… Вот Валет след теперь и потерял. Ну да не беда. Дорога тут одна, так что пойдем по ней.

Они двигались дальше — гуськом. Почва пружинила у них под ногами, почти невидимая в полумраке тропинка уходила все отвеснее и отвеснее вниз, и — через некоторое время — Изя, шедший позади Валета, но впереди Себастиана, ткнулся в задницу Валета.

— И чего ты остановился? — спросил Изя.

Валет растерянно тявкнул и ретировался за спину Изи.

— Себастиан? — забеспокоился Себастиан.

— Сейчас посмотрим, — сказал Изя и несколькими осторожными шажками продвинулся вперед. И замер. — Ого, — проговорил он.

— Себастиан?

— Тут посреди тропинки огромный капкан стоит, — объявил Изя. — Судя по всему… Да, капкан на дикого слона. Точно — на дикого слона. А я смотрю — что-то конструкция мне больно знакомая… В таком же точно капкане меня молодого папа — ифрит Иосиф — запирал на ночь, чтобы я по бабам не бегал. Хм… Кто бы мог капкан тут поставить? Прямо посреди дороги? Преступники?

— Гав! — подтвердил Валет.

— И я так думаю, — согласился Изя. — Преступники, кто же еще? Чтобы никто не смог забраться в их логово. Если бы не феноменальное чутье Валета, мы бы тут прочно застряли. У этого капкана какая система? Пока существо в него целиком не войдет, он не сработает. Если бы мы не заметили капкана, то все трое свободно бы туда влезли и тогда он… Хлоп!

Изя прихлопнул ладонями, точно казня муху.

— Понятно?

Себастиан и Валет кивнули.

— А если понятно, то в таком случае пойдем вперед, обойдя, конечно, капкан. Преступники думают, что в безопасности, а мы нагрянем на них — неожиданно, как инспектор Велихан Сагибханович Истунбергерман на голову.

Изя даже посмеялся тому, как удачно все сложилось.

— Давай, — скомандовал он Валету. — Вперед.

Ифрит Валет послушно побежал вперед, предварительно обогнув страшный капкан. Изя и Себастиан последовали за ним, но, миновав капкан, прошли всего несколько шагов, после чего Изя остановился, обнаружив, что Валет исчез.

— Валет? — позвал Изя. — Ты где? Ответа не было.

— Проверить, что ли? — вполголоса спросил сам себя Изя, сделал шаг, но потом замер, опасливо глядя в темноту. — Себастиан! — не поворачиваясь, проговорил он.

— Себастиан! — откликнулся Себастиан.

— Сходи посмотри, что с Валетом случилось, — приказал Изя. — Я как взводный, то есть ифрит выше тебя по званию, буду прикрывать сзади. Быстрее!

Простодушный Себастиан направился вперед и скоро скрылся в темноте совершенно. И замолк — не издавал ни звука, когда Изя окликал его.

— Ничего себе… — шепотом проговорил Изя. — Мистика какая-то… Куда бойцы мои подевались?

Он почесал затылок, потом другой, но так ничего и не придумал. Где-то позади угрожающе поблескивал капкан. Впереди ничего не было видно.

— Пойду за ними, — решил Изя. — Но тихонько и осторожно. Если что, всегда можно спрятаться — тут темно. Да и убежать можно. Только вот на капкан бы не напороться…

Раздвигая темноту руками, Изя пошел туда, где скрылись Валет и Себастиан, призывая через каждые несколько секунд то того, то другого — по очереди. Один раз ему показалось, что из тьмы, неподвижной и какой-то первобытно-нетронутой, долетел до него чей-то жалобный писк. Этот писк так взволновал Изю, что он несколько последующих шагов не прошел, а пробежал — и остановился только тогда, когда почувствовал, будто под подошвами его форменных ботинок никакой почвы нет.

Ифрит Изя испуганно завопил и обрушился в темные, неизведанные глубины странной пещеры.

Когда Изя наконец приземлился и припомнил все подробности своего страшно долгого полета, первым делом он помянул почитаемого им как божество хрестоматийного царя Соломона за то, что он — Изя — в данный момент не живой, а мертвый.

— Был бы живой, — вслух проговорил в темноту Изя, — разбился бы в лепешку.

— Себастиан! — раздался неподалеку знакомый голос.

— Ого! — обрадовался Изя. — Ты цел, брателло?

— Себастиан…

— Я рад! — проговорил Изя, радуясь на самом деле не тому, что Себастиан не пострадал, а тому, что Себастиан рядом, а вместе не так страшно. — Очень рад. А где Валет?

— Гав!

— И он тут, — констатировал Изя. — А где мы все-таки находимся?

На этот вопрос ни Себастиан, ни Валет ответить ему не могли. Поэтому Изя подумал, пробормотал:

— Где-где… — и хотел было уже мрачно и нецензурно срифмовать, но тут раздался голос, который не мог принадлежать Себастиану или Валету по той причине, что был женским, только непривычно басовитым, хотя и несколько томным.

— Попрошу не ругаться, — сказал женский голос. Изя охнул от изумления и страха.

— А я и не думал ругаться, — поспешил заверить он, хотя только что хотел — вот именно — выругаться.

— По построению начала фразы я догадалась о продолжении, — возразил женский голос. — Поэтому и попросила вас замолчать.

— Я только хотел знать, где нахожусь, — робко проговорил Изя.

— В сущности, — услышал он, — если бы закончили свою фразу, то получили бы верный, хотя и несколько грубый ответ.

— Не понял… — произнес Изя.

— А меня мало интересует, поняли вы меня или нет, — в женском голосе стали ясно читаться раздраженные нотки, — вы меня извините, но я сейчас нахожусь в таком состоянии, что мне больше всего нужен покой. А когда так бесцеремонно врываются ко мне… то есть в меня…

— Я не понял… — и правда ничего не поняв из сказанного, повторил Изя. — А вы кто?

— Я Мария, — с достоинством прозвучало из темноты.

— А вы… не могли бы включить свет? — попросил Изя, и Себастиан согласно проговорил вслед за ним:

— Себастиан, — а Валет, присоединяясь к просьбе товарищей, гавкнул.

— Нет, не могла бы, — отрезала невидимая Мария. — Потому что, как уже говорила, мне сейчас нужен покой. А вы мне мешаете.

— Мы тотчас уйдем, — быстро проговорил Изя, которому было очень не по себе. — Мы, знаете ли, здесь случайно оказались, искали кое-кого и…

— Искали?

— Ну да… Если тут кто-то прячется, вы нам… вы нам, пожалуйста, его отдайте, если не жалко…

— Берите, — просто согласилась Мария, — мне не жалко. Только вы этого… который тут, кроме вас, прячется, вряд ли унесете. Он для вас слишком большой.

— Большой? — снова испугался Изя.

— Болшой! — громыхнул где-то очень недалеко гортанный мужской голос. — Я очен болшой и силный. А вы по-палис! Именем закона — р-руки ввэрх!

Голос звучал сильно. Именно поэтому Изя, не думая, вздернул вверх обе руки. То же самое сделали Себастиан и Валет. Причем Валет, стоящий по обыкновению на четвереньках, потерял равновесие и упал носом в землю.

— Нэдозволэнные острые, рэжущие преэдмэты есть? — осведомился мужской голос. — Вы арестованы как прэступники и послэдние гады.

Тут Изя наконец пришел в себя и вспомнил, что он мужчина, черт возьми… то есть самец и представитель закона. Он нащупал в темноте плечо Себастиана и взял того за руку. Рука Себастиана заметно дрожала. Под колено Изи ткнулся мокрый холодный нос одной из голов Валета.

— А по какому такому праву вы нас арестовываете? — ободренный поддержкой товарищей, крикнул Изя.

— По праву, данному мне администрациэй Цэпочки! — громыхнуло в ответ.

— Странно, — пробормотал Изя. — По такому праву я и тебя могу арестовать… Я сам подчиняюсь администрации Цепочки!

— Мэня не обманэшь! — не сдавался гортанный голос. — Я много слышал о том, какие вы есть хитрые прэступник.

— Да не преступник я! — завопил Изя. — Я ифрит из взвода герра Мюллера! Я взводный! У меня медаль Почетного копыта есть! За отвагу в операциях!

— Каких?

Изя замялся. Никакой медали у него не было. А операцию, за которую он мог бы получить такую медаль, он сейчас тоже — вот так с ходу — придумать не мог. Поэтому он сказал первое, что пришло ему в голову:

— Битва с карликами в Центре развлечений.

— Цэнтрэ развлечэний? — Гортанный голос неожиданно помягчел. — Взвод гэрр Мюллэр, что ли?

— Да! Да! — обрадованно закричал в темноту Изя. — Я же про это и говорю! Я нахожусь на задании! Мы с ребятами преступников ловим. А ты наш коллега? Ты тоже преступников ловишь? — Да!

— Это ты капкан поставил? — Да!

— А мы думали, что это сами преступники капкан поставили! — захлебывался Изя. — Решили, что они таким образом хотели обезопасить свое логово… От вторжения властей! Да, ребята?!

— Себастиан!

— Гав!

— А ты вообще кто сам-то будешь? — осторожно спросил Изя. — Тут не видно ни хрена…

И вспыхнул яркий свет, такой яркий и неожиданный в кромешной темноте, что Изя немедленно зажмурился, а когда открыл все свои четыре глаза, то увидел прежде всего сияющий фонарь, а уже потом — что этот фонарь находился на голове громадных размеров робота.

— Робот! — узнал Изя. — Ну да, конечно! Я же тебя помню! Тебя назначили вместе с нами искать преступников! Но как ты напал на след?

— По запаху, — коротко ответил робот, качнув фонарем на башке.

— Как это по запаху? — не понял Изя. — Роботы же запах, кажется, не способны определять… Они же не живые… Или я ошибаюсь?

— Я нэ простой робот. Я — робот Андроник, — ответил робот. — Такой запах… — тут голос его помягчел, — такой запах я всегда могу учуять… Не чуете, как здесь пахнет?

— Как? — из вежливости поинтересовался Изя.

— Жэнщиной… — с вежливой хрипотцой ответил робот Андроник. — Мой любимый запах…

— Так, — прозвучал голос Марии. — Вы вообще что-то, граждане, обнаглели. Мало того что залезли ко мне… в меня… так еще и запахи мои обсуждаете. И мешаете моему спокойствию. А мне сейчас нужен покой. Недавно произошло одно очень важное для меня событие, и теперь я… Она не договорила.

— Мы уходим, уходим, — заторопился Изя, хотя не имел ни малейшего понятия, где здесь находится выход. — Мы же видим сейчас… когда светло стало… что никого, кроме нас, тут нет. И мы сейчас уйдем… Уйдем…

— Каким же это образом, позвольте узнать? — усмехнулась Мария.

Изя обвел взглядом плотно смыкающиеся вокруг стены и растерянно пожал плечами.

— Кто уходыт, а кто не собираэтся уходит, — ласково проговорил робот Андроник. — Вы женщына как раз в моем вкусе — объемная. Вы, уважаемая, как относитесь к шашлыкам, а?

— К чему? — обескураженно переспросила Мария.

— К шашлыкам, — повторил робот. — Это такое блюдо моэй националной кухни. Жарэнное мясо. Очень вкусно.

— А где же ты мясо тут возьмешь?

Робот Андроник не ответил, но так выразительно глянул в сторону ифритов, что Изя тут же забеспокоился.

— Мы уходим! — завопил он под аккомпанемент трусливого тявканья Валета. — Куда нам? В какую дверь?

— Как вы мне надоели, — вздохнула Мария. — Идите. А дверей тут нет. Сейчас я соберусь с силами и сама вас выпровожу.

— Давно пора, — подал голос робот Андроник. — Мы с тобой одни останэмся, да? Красавыца?

— Нет, — ответила Мария, — красавец. Развелось у меня ухажеров в последнее время — пруд пруди. Готовьтесь, товарищи.

— К чему? — испуганно спросил Изя.

— А вот к этому…

И тут же стенки пещеры завибрировали, рванувшийся черт знает откуда ветер подхватил трех ифритов и робота Андроника и с невообразимой силой вынес их наружу — четыре существа, не успевших еще понять что к чему, пронзили все мыслимые слои атмосферы Тридцать Третьего Загробного Мира и на короткое мгновение погрузились в черноту.

— Мама… — оказавшись вдруг в безвоздушном пространстве вакуума, проговорил Изя. — Где я?

Удивительно, но точно такие же мысли в тот же миг посетили и Себастиана, и Валета, и даже робота Андроника.