- Входи, - сказал Алёша.
      Дверь отворилась, и вошла Алёнушка с котелком в руках.
      - Обед принесла, товарищ командир.
      Голос у Алёнушки - как колокольчик.
      Поставила Алёнушка на стол котелок, ложки, хлеб, соль.
      - Спасибо, Алёнушка, садись с нами, - пригласил Алёша.
      Алёнушка ломаться не стала, присела к столу.
      Тут достал Иван из-за пазухи краюшку. Положил на стол.
      - Вот. Мать этот хлеб испекла. На крайний случай.
      А хлеб тёплый, будто сейчас испечённый, и пахнет от него ржаной мукой, парным молоком и лаской материнских рук.
      Склонился над краюшкой Алёша, и страшные шрамы от ожогов на его лице будто стали незаметнее. Поцеловал он краюшку, смахнул с глаз непрошеную слезу, сказал:
      - Дорогая память. Береги, брат, до крайнего случая.
      Глава восьмая,
      в которой Иван и Фриц Рыжий лис побывают у Фельдмаршала
      До первого снега гостили солдаты у партизан. Поправились, окрепли. Стали в путь собираться: на фронт, свою часть искать.
      Как раз в это время наши войска на фронте начали большое наступление. Забегали фашисты. Засуетились. Стали свои части с места на место перебрасывать - "кулак" готовить, чтобы наступление остановить.
      Получил командир партизанского отряда Алёша приказ: разведать, что за "кулак", велик ли и где его собирают?
      Позвал Алёша Ивана:
      - Не хотел я тебя отпускать, Иванушка. Да, видно, не удержишь солдата в лесу, как сокола на ниточке. Идите к своим на фронт. Деда-Столета даю вам в проводники. Только сперва разведайте, что за кулак фашисты готовят, велик ли и где его собирают.
      - Ясно, - ответил Иван. - Эти сведения лучше всего в самом фашистском штабе добыть. В городе Инске.
      Быстренько собрались солдаты в дорогу. Попрощались с партизанами. Поблагодарили за теплоту и ласку.
      На вторые сутки привёл Дед-Столет солдат к городу Инску. Оставил их в овражке. А сам пошёл в город - с подпольщиками связаться.
      Вернулся дед, когда уже темнеть начало. С ним пришла девушка, укутанная в старенький серый платок. Лица её солдаты не разглядели.
      - Вот, знакомьтесь, это товарищ Варя, - сказал дед.
      Солдаты пожали девушке руку.
      - Я вас поведу. Соблюдать полную тишину, - прошептала товарищ Варя. Фашисты стреляют без предупреждения. Все пропуска отменены. В городе сам Фельдмаршал со своим штабом. Расположился в школе. К школе снаружи подхода нет. Всё опутано колючей проволокой. Кругом часовые с собаками.
      - Плохо дело, - сказал Иван.
      - Плохо, да не очень. В городе я вас передам другому товарищу. Он всё городское подземное хозяйство знает, как собственную квартиру. Спуститесь с ним под землю, в люк. И по трубам доберётесь до двора школы.
      - А я вас тут поджидать буду, - сказал Дед-Столет.
      - Хорошо, - откликнулся Иван. - Если к завтрашнему вечеру не придём, иди обратно в отряд. Скажи Алёше, пусть другую разведку посылает. Не медлит. Прощай.
      Двинулись солдаты вслед за товарищем Варей. Перелезали через заборы, прокрадывались тёмными дворами, прижимались к стенам домов.
      Товарищ Варя в тёмном подъезде передала их другому подпольщику. Усатому.
      Усатый сказал:
      - Спустимся в люк. Выходить на улицу по одному.
      Иван сел на землю, опустил ноги в люк, нащупал ступеньки из прутьев и стал спускаться.
      Трубам не было конца. Солдаты проползли всего три квартала, а им казалось, что они пересекли по трубам весь Инск.
      Наконец Усатый остановился.
      - Кажется, здесь.
      С трудом удалось открыть крышку люка. Она оказалась заваленной школьными партами.
      Усатый осторожно забрался на гору парт. Внимательно осмотрел двор.
      - Часовых нет.
      В нескольких окнах школы, несмотря на ночь, горел свет.
      Иван дал товарищам знак, чтобы остановились, а сам подполз к зданию. Большой рост позволил ему заглянуть в окна второго этажа. Вероятнее всего, именно там мог находиться кабинет Фельдмаршала.
      За одним из окон он увидел того самого рыжего фашиста, который допрашивал их, когда они попали в плен.
      Рыжий стоял навытяжку перед креслом с высокой спинкой.
      - Начальник разведки и контрразведки, - донёсся до Ивана голос через открытую форточку, - доложил мне, что ты поймал Ивана. Потом упустил Ивана. Потом опять поймал Ивана. А оказывается, ты снова упустил Ивана. Как это понимать? Может быть, мне повесить вместо Ивана тебя?"
      Это было бы неплохо", - подумал Иван.
      - Господин Фельдмаршал, я клянусь, я клянусь!.. - от страха выстукивая дробь зубами, воскликнул Фриц - Рыжий лис.
      - Мне не нужны твои клятвы. Мне нужен Иван, который украл моего любимого адъютанта! Тебя называют Рыжий лис, а ты, оказывается, просто рыжая курица!
      - Лис, Лис, - простучал зубами Фриц - Рыжий лис.
      - Если ты, наконец, не поймаешь Ивана живого или мёртвого, я собственноручно буду тебя пороть моим любимым ремнём с пряжкой до тех пор, пока ты из живого не превратишься в мёртвого.
      Фриц - Рыжий лис ещё громче забил дробь зубами, хотел снова поклясться, но слова застряли в горле.
      - Ты меня боишься? Это хорошо. Выпей воды, - сказал Фельдмаршал.
      Фриц - Рыжий лис трясущимися руками схватил со стола стакан, выпил из него залпом.
      - В-виноват, - прохрипел он. - Я непременно на этот раз поймаю Ивана, господин Фельдмаршал. Он наверняка пойдёт в разведку, раз вы начали передвижение войск. Разрешите только взглянуть на карту, чтобы знать, в каком именно районе вы создаете "кулак". Там-то я и поймаю Ивана."
      Как бы не так", - подумал Иван и насторожился.
      - Достань-ка карту из сейфа. Вот ключ.
      Фриц - Рыжий лис ушёл в глубь комнаты и тотчас вернулся с коричневой папкой в руках.
      - Закрой форточку. Дует, - приказал Фельдмаршал.
      Фриц - Рыжий лис подошёл к окну. Иван отпрянул в сторону, прижался к стене.
      Хлопнула форточка.
      Больше ничего не было слышно.
      Иван вернулся к товарищам, рассказал им всё.
      Решили установить за окном наблюдение и, как только свет в нём погаснет, попытаться открыть окно и проникнуть в комнату.
      Вскоре наблюдавший за окном Усатый увидел, как Фельдмаршал встал с кресла, прошёлся по комнате и начал расстёгивать мундир. Снял его. Потом свет погас.
      Усатый спустился к товарищам.
      - Он лёг спать в этой комнате.
      - Тем лучше, - сказал Иван. - У него ключи от сейфа.
      - А может, самого Фельдмаршала утащить? - предложил Николай.
      - Хорошо бы, да как ты его потащишь по трубам, такого толстого? А другого пути нет.
      Решили ограничиться картой.
      Прождали ещё с час. Во дворе было тихо. Только где-то за домом изредка побрёхивали собаки.
      Иван снова со всеми предосторожностями подполз к стене под окном. Следом подползли Николай и Усатый. Подставили спины. Иван забрался на них. Открыл форточку. Просунул руку. Нащупал шпингалеты. Легонько нажал на раму. Окно открылось. Фельдмаршал спал на своём походном диване. Почувствовав холод, он натянул пуховое одеяло на голову.
      Иван осторожно влез в окно. Бесшумно подошёл к висящей на спинке стула одежде, пошарил в карманах.
      Нашёл связку ключей. Открыл сейф. Достал из него коричневую папку с картой и другие документы.
      Потом написал на клочке бумаги огрызком карандаша: "Привет Рыжему. Иван".
      Положил эту бумажку в сейф. Закрыл замок. Водворил ключ обратно в карман фельдмаршальских штанов. Вылез наружу и прикрыл за собой окно.
      Обратно пробирались тем же путём.
      Попрощались с Усатым. Товарищ Варя вывела солдат за город.
      Дед-Столет очень обрадовался, когда увидел их живыми и невредимыми.
      Взошедшее солнце застало солдат в пути. Они шагали лесной тропинкой. Впереди - Дед-Столет.
      - Интересно, какое будет лицо у фашистского Фельдмаршала, когда он проснётся? - весело спросил Иван.
      Глава девятая,
      в которой Фельдмаршал просыпается
      Фельдмаршал проснулся в отличном настроении. Всё идёт прекрасно! Никто не потревожил его сна этой ночью. Полки по его приказу собирались в "кулак". Наступление советских войск будет сломлено.
      Фельдмаршал позвонил. В дверях появился дежурный офицер. Щёлкнул каблуками. Пожелал доброго утра. Положил на стол сведения о передвижении войск.
      Фельдмаршал достал из кармана штанов связку ключей и открыл сейф, чтобы нанести на карту новые данные.
      Сейф был пуст. Только на самом дне лежал клочок бумаги. Всё ещё не понимая, что произошло, Фельдмаршал взял клочок. Прочёл: "Привет Рыжему. Иван".
      Какой привет?
      Какой Иван?
      Фельдмаршал ещё с минуту тупо глядел в тёмное нутро сейфа.
      Потом перед глазами его поплыли круги, он зашатался и упал бы, если бы не успел сесть на свой походный диван.
      Всё. Конец. Если не найдётся оперативная карта, он опозорен на всю жизнь. Да и жизни-то останется каких-нибудь несколько часов. Его обвинят в измене и прикажут казнить!
      Фельдмаршал схватился за голову и закачался, тихонько повизгивая. Потом вскочил. Нажал на кнопку звонка и звонил до тех пор, пока не прибежал испуганный дежурный офицер.
      - Начальника разведки и контрразведки ко мне! Сейчас же!
      Фельдмаршал заходил, пошатываясь, из угла в угол.
      Начальник разведки и контрразведки появился, как обычно, внезапно, будто выполз из щели между досками пола.
      Фельдмаршал испугался. Замахал руками.
      Начальник разведки и контрразведки согнулся пополам и произнёс своё обычное:
      - Прошу простить.
      - Не прощу! - завизжал Фельдмаршал. Он решил свалить вину за пропажу оперативной карты на начальника разведки и контрразведки. - Не прощу! - снова провизжал Фельдмаршал. - Вот, читайте.
      Начальник разведки и контрразведки взял из рук Фельдмаршала клочок бумаги и прочёл:
      - "Привет Рыжему. Иван".
      - Какому Рыжему? Какой Иван? - недоуменно спросил Начальник разведки и контрразведки.
      - А это вам виднее. Ночью был вскрыт мой сейф. И похищена оперативная карта. Вы ведаете разведкой и контрразведкой. Вы недосмотрели. По вашей вине. Так я и доложу.
      Начальник разведки и контрразведки понял, что его обвинят в измене и казнят. Он свернулся в клубок.
      - Господин Фельдмаршал, не погубите! Что прикажете - всё сделаю.
      - Хорошо. Этот самый Иван далеко уйти ещё не успел. Возьмите мои самые отборные войска. Закройте все дороги и тропинки. Чтобы мышь не пробежала, птица не пролетела. Поймайте Ивана. Верните карту. И я буду молчать. Ни одна живая душа не узнает о том, что по вашей, слышите, по вашей вине Иван похитил оперативную карту!
      - Слушаюсь! - крикнул Начальник разведки и контрразведки и как сквозь пол провалился.
      А через несколько минут поднятые по тревоге отборные фашистские части начали окружать большой район, где шагали наши солдаты вслед за Дедом-Столетом.
      Глава десятая,
      в которой Фриц Рыжий лис видит хвост улетающего самолёта
      Солдаты остановились отдохнуть на опушке.
      - Сколько ж нам ходу до фронта? - спросил Иван.
      - Километров двести. А может, и все триста, - ответил Дед-Столет.
      - А карта нашему командованию нужна сейчас. Через неделю поздно будет. Да и перехватить её могут фашисты. Наверно, рыщут повсюду.
      Иван достал из коричневой папки карту и развернул её, положив на колени.
      - Этакое сокровище! Все обозначено. Где какие войска вражеские стоят. Где какие укрепления. А через неделю всё это может сдвинуться, сместиться.
      Дед-Столет вздохнул:
      - Человек - не птица. По воздуху не перелетит!
      - По воздуху неплохо бы, - прищурился Иван. - Эх, жаль, что я не лётчик.
      - Я в аэроклубе учился. А что? - спросил Николай.
      - Самолётом управлять сможешь?
      - Смогу.
      - Так бы сразу и говорил! - обрадовался Иван и снова склонился над картой. - Вот тут неподалёку аэродром. Рискнём?
      Свернули они с тропинки и пошли прямо через лес, по бездорожью.
      Добрались до того места, что на карте обозначено.
      Видят - поле огорожено. А в поле самолёты стоят. У шлагбаума - часовой. Неподалёку цистерны с горючим.
      - Дождёмся темноты, - сказал Иван. - Недолго уж. Часового уберём. И - ходу к самолётам. Хорошо бы фашистов отвлечь!
      - Я цистерну подожгу, - предложил Дед-Столет.
      - Уйти не успеешь.
      - А я и не полечу с вами. Мне только проводить вас приказано. Меня внуки и правнуки ждут.
      - А если схватят тебя?
      - Я смерти не боюсь. Стар я, чтоб её бояться. А погибну - внуки и правнуки за меня отомстят!
      Обнял Иван Деда-Столета:
      - Считай и нас, дед, своими внуками и правнуками.
      Как стемнело, подползли Иван и Николай к часовому. Сняли его без шума. Махнул Иван рукой поджидавшим его солдатам. Метнулись пять теней по полю к самолётам. А одна - к складу горючего.
      Подбежал Дед-Столет к одной цистерне. Кран открыл. Едко запахло бензином. Чиркнул дед спичку и бросил в бьющую струю. Вспыхнул бензин. Дед еле отскочить успел.
      Побежал к шлагбауму, чтобы в лес уйти. Да наскочили фашисты. Схватили Деда.
      А тут и Фриц - Рыжий лис выскочил из леса со своими автоматчиками и собаками.
      - Ага! - кричит. - Поймали Ивана! Теперь не уйдёт!
      Растолкал он фашистов.
      Подскочил к Деду-Столету. Подёргал его за бороду.
      - Это не Иван! Ловите Ивана.
      И помчался с автоматчиками и собаками к самолётам.
      - Скорее! Скорее!
      Да только поздно.
      Один из самолётов побежал по полю, оторвался от земли и взлетел в тёмное беззвёздное небо!
      Понял Фриц - Рыжий лис, что снова провёл его Иван.
      От злости двух своих лучших собак-ищеек пристрелил.
      Закричал:
      - Заводи мотор! Полетим вдогонку за Иваном!
      Сел Фриц - Рыжий лис со всеми автоматчиками и собаками в самолёт. Завёл лётчик мотор.
      Взлетел самолёт в небо. Помчался на полной скорости Ивана догонять.
      А Деда-Столета фашисты допрашивать стали.
      Только Дед-Столет отвернулся. Ничего не сказал.
      Пытать стали - молчит Дед-Столет.
      Поняли фашисты, что ни слова от старика не добьются, и казнили его лютой смертью - бросили в огонь.
      Поклонились Деду-Столету деревья, поклонились, зашумели и такой ветер своими макушками подняли, что фашисты на землю попадали.
      Глава одиннадцатая,
      в которой из двух самолётов долетает только один
      Фашистский лётчик был опытнее Николая. Его самолёт летел быстрее. И вскоре Иван и его товарищи заметили, что их догоняют.
      Но вдруг из облаков вынырнул самолёт с алыми звёздами на крыльях. Он налетел на самолёт врага. Фашистская машина вспыхнула и стала падать вниз.
      - Ур-ра-а! - закричал Иван. - Нашим лётчикам слава!
      - Зря радуешься, - нахмурился Николай. - Сейчас он примется за нас. Он же не знает, что мы свои! Ведь мы на фашистском самолёте!
      И верно, краснозвёздный истребитель развернулся и стал к ним приближаться.
      - Жмись к земле. Надо, чтобы он не расстрелял нас, а посадил на свой аэродром.
      Советский лётчик заметил, что фашистский самолёт сбавил скорость. Он прижал его к земле и повёл на аэродром.
      Николаю удалось благополучно приземлиться. Только у товарищей поприбавилось синяков и шишек.
      Не успели они вылезти из самолёта, как их окружили советские солдаты. Рослый старший сержант скомандовал по-немецки: "Хенде хох!"
      - Да мы русские, - засмеялся Иван.
      - Хенде хох, - упрямо повторил сержант и навёл на них автомат.
      Пришлось поднять руки.
      Всех пятерых повели в штаб. Под строгим конвоем.
      Дежурный младший лейтенант стал допрашивать:
      - Кто такие?
      - Советские солдаты, - ответил Иван.
      Младший лейтенант засмеялся:
      - Советские? А как же вы попали на фашистский самолёт?
      - Мы его увели у врага из-под носа, - объяснил Иван. - Только об этом поговорим после. А сейчас свяжите меня, пожалуйста, с Генералом.
      Дежурный усмехнулся:
      - А младшего лейтенанта вам мало?
      - Товарищ младший лейтенант, - строго сказал Иван, - нам немедленно необходимо доставить Генералу важные документы.
      - Например, какие?
      - Например, свежую оперативную карту фашистского фронта, - пояснил Иван и достал из-под шинели коричневую папку.
      Младший лейтенант, как только увидел карту, изменился в лице.
      - Простите, товарищи. Не поверил, - сказал он и бросился к телефону. Ромашку. Разъединяйте всех. Освободите линию. Сверхважный разговор. - В рубке что-то защёлкало, загудело. Через минуту младший лейтенант вытянулся: Товарищ Ромашка, докладывает дежурный хозяйства Василька. У нас приземлились на фашистском самолёте пятеро солдат. При них важные документы... Слушаюсь.
      Младший лейтенант протянул трубку Ивану:
      - Доложите сами.
      - Товарищ Ромашка, докладывает солдат Иван.
      - Какой Иван? - спросила трубка.
      - Тот самый, который вам "жар-птицу" добывал. Мы похитили оперативную карту фашистского Фельдмаршала.
      - Берите машину. Мчитесь в штаб. Я вас жду.
      - Есть, товарищ Ромашка!
      Через два часа Генерал принял солдат у себя. Обнял каждого и приказал представить к высоким правительственным наградам.
      - Служим Советскому Союзу! - дружно ответили солдаты.
      А на рассвете над фронтом прошли эскадрильи тяжёлых бомбардировщиков и штурмовиков с алыми звёздами на крыльях.
      Они шли громить фашистские части, обозначенные на карте, которую доставили Иван и его товарищи.
      Глава двенадцатая,
      в которой Иван спасает Генерала
      Настали радостные дни. Наши войска перешли в наступление. А разве может быть для солдата радость большая, чем бить ненавистного врага, шаг за шагом, пядь за пядью сметать его с родной земли.
      Вместе с товарищами бил фашистов и солдат Иван. Он стал ещё больше ростом, ведь он рос не по годам, а по делам. Генерал хотел даже отправить Ивана в тыл. Уж очень хорошей мишенью был он для врагов.
      Но Иван ответил Генералу строго:
      - Меня пуля в грудь не берёт. А спину я врагу не показываю.
      Ничего не сказал Генерал, только рукой махнул. И остался Иван в своей части.
      Наступая, вышла Иванова часть к реке. Река широкая, глубокая. По утрам тот берег, где фашисты засели, не виден: туман над рекой висит сырой, клочкастый.
      Приехал к реке Генерал. Стал на противоположный берег в бинокль глядеть. Потом опустил бинокль, задумался.
      Иван неподалёку в свежевырытом окопе сидел. Попросил у Генерала бинокль: любопытно было на тот берег взглянуть.
      Дал Генерал бинокль. Стал Иван тот берег разглядывать. Близким он кажется. Будто протяни руку и обломаешь веточку с куста. А кусты редкие, лист облетел, осень.
      Вдруг один куст дрогнул, и увидел Иван нескольких фашистов, один из них вроде бы знакомый. Ба! Да это ж сам фашистский Фельдмаршал!
      Доложил Иван Генералу, что Фельдмаршала видит. Глянул Генерал в бинокль.
      - Ишь как руками разводит. В нашу сторону и не глядит, не думает, что мы здесь, в таком широком месте, через реку переправляться будем. А мы его обманем. Переправимся. Завтра же на рассвете на том берегу будем, голубчик!
      Как стемнело, бесшумно двинулись к реке сапёры. Потащили лодки, понтоны, надутые автомобильные камеры, пустые железные бочки, - всё, что могло на воде держаться.
      Только зорька стала заниматься - солдаты к реке. Кто на лодках, кто на плотах из бочек, кто по понтонам - двинулись к невидимому в тумане противоположному берегу.
      Пока плыли, оторвался туман от воды.
      Заметили фашисты наших солдат. Ударила артиллерия. Зарябили воду пулемётные очереди. Покраснела речная вода от солдатской крови.
      Увидел Генерал, что туго солдатам приходится, вытащил из кобуры пистолет и сам бросился на зыбкий понтонный мостик.
      Иван с товарищами следом побежали.
      Вдруг рядом снаряд громыхнул. Водой Ивана окатило. Отёр рукавом глаза нет впереди Генерала.
      А возле пробитого понтона водоворот фуражку с красным околышем крутит.
      Нырнул Иван как был - в шинели, сапогах, с автоматом - в воду. Видит: Генерала течением несёт. Схватил за шинель, потащил за собой. Из последних сил рукой гребёт.
      Вдруг - встал ногами на твёрдое дно. До берега далеко, река глубока, а Иван на дне стоит, и вода ему только до подбородка! И чего ж тут удивляться? Росту Иван высокого, а когда за Генералом в реку прыгнул, ещё выше стал.
      Вынес Иван Генерала на берег. А берег уж наш, выбили советские солдаты фашистов из их укреплений. Остался фашистский Фельдмаршал с носом.
      Подхватили Генерала санитары. Понесли.
      Недели через три, когда часть Ивана, громя фашистов, продвинулась далеко на запад, наступила короткая передышка.
      Солдаты чистились, штопали одежду, отдыхали и вели тихий разговор о том, кто как будет жить, когда окончится война.
      - Я, - сказал Николай, - вернусь на свой завод. В свой цех. Очень я по работе соскучился.
      - А я, - сказал его сосед, тот, что был контужен, когда подбивали танки, я опять буду учить детей в школе, буду рассказывать, как мы били фашистов, себя не щадя, и какие у нас в части служили замечательные солдаты.
      - А я, - сказал Иван, - учиться буду. Не глядите, что большой, всё равно за парту сяду. Пускай смеются!
      - Да кто ж над тобой, солдат, смеяться посмеет? - сказал кто-то у дверей. - Не для того мы воюем, чтобы солдат неучем оставался.
      Обернулись солдаты на голос. Глядят - и глазам не верят: стоит в дверях их Генерал.
      Вскочили солдаты. Вытянулись. Улыбаются.
      - Живой я, живой, - засмеялся Генерал. - Спасибо тебе, Иван.
      Шагнул Генерал к Ивану, обнял его и поцеловал.
      Глава тринадцатая,
      в которой Иван получает посылку
      Незнакомые люди из разных уголков страны посылали солдатам к празднику подарки. Близилась годовщина Великого Октября. Получила посылки и часть, в которой служил Иван. На одном маленьком ящичке надпись была: "
      Лучшему солдату"
      Думали-прикидывали, кто лучший солдат в части. И решили отдать эту посылку Ивану.
      Раскрыл Иван ящичек, - а там - кисет искусно расшитый, и на нём надпись золотой ниткой: "Береги Родину пуще глаза".
      Пошёл кисет по рукам. Дивились солдаты вышивке. А когда вернулся кисет к Ивану, раскрыл он его, чтобы всыпать табак. Глядь, а там письмо. И начиналось оно теми же словами, что вышиты были на кисете:
      Береги Родину пуще глаза! Не щади врага! Я старая женщина. Старший сын мой погиб, средний без вести пропал, младший воюет. Здесь, на Урале, мы сил не жалеем, чтобы тебя, солдат, вооружить, одеть, обуть, накормить. Бей врага лютого! Целую тебя, солдат, и благословляю.
      Мария Ивановна
      Прочёл Иван это письмо и заплакал.
      - Ты чего, Иван? - спросил старшина.
      - Да ничего. От радости я. Посылку эту и письмо мать моя послала. Думал, нет её в живых. Побывал в нашем селе фашист. Сколько ни писал ей - безответно. А она на Урале объявилась. Вот, старшина, счастье какое!
      Расправил Иван кисет, положил на пенёк, на него письмо, а сверху материнского хлеба краюшку. А хлеб-то опять свежий, и пахнет от него родным домом. А вокруг пня из земли молоденькая светлая травка прямо на глазах выползла. То ли осень за весну приняла, то ли сыну материнский привет передавала.
      Глава четырнадцатая,
      в которой снова появляется Фриц Рыжий лис
      Храбро воевали Иван и его товарищи.
      Сколько деревень освободили! Сколько городов - и не сосчитать!
      Всюду люди обнимали наших солдат. Руки пожимали. Благодарили.
      Гасли на их пути пожары.
      Отряхивалась земля от пепла.
      Зацветали цветы.
      Матери гордились своими сыновьями.
      Но где бы ни воевал Иван, в какой бы город ни входил, - тенью следовал за ним Фриц - Рыжий лис.
      В ту ночь, когда загорелся и упал фашистский самолёт, все погибли: и лётчик, и автоматчики, и собаки. Только Фриц - Рыжий лис успел выбраться из горящего самолёта и перед самой землёй раскрыть парашют.
      Фашиста с такой силой ударило о дерево, что он потерял сознание.
      Очнулся только на другой день. Но уже ничего не помнил. Ни кто он, ни откуда, ни как его зовут. Только одна мысль всё ещё вертелась в его помутившейся голове: надо найти и убить Ивана, найти и убить Ивана, найти и убить Ивана.
      Фриц - Рыжий лис добрёл лесом до деревни. Но входить в неё не решился. У него была чёрная совесть, и он боялся людей и солнечного света.
      Ночью стащил с огородного пугала рваный пиджак и соломенную шляпу и бежать. В лесу переоделся и сам стал похож на огородное пугало.
      В таком виде, притворяясь глухим и немым, Фриц - Рыжий лис отправился разыскивать Ивана.
      Люди, с которыми он иногда сталкивался, не знали, что он фашист. Жалели. Кормили его. Дали тёплый полушубок и валенки.
      Они не знали, что под рваным пиджаком рыжий "глухонемой" прячет поганый пистолет с кривым дулом. Не знали, что он только и ждёт случая, чтобы выстрелить из этого пистолета в Ивана. В спину, предательски, из-за угла.
      Глава пятнадцатая,
      в которой Фельдмаршалу приходит конец
      Ранней весной прорвались наши войска к самому логову фашизма - Берлину.
      Как быстро ни удирал от наступающих советских армий фашистский Фельдмаршал со своим штабом, наши солдаты двигались быстрее.
      И случилось так, что на самых подступах к Берлину Фельдмаршал попал в "котёл". Окружили его штаб со всех сторон.
      Позвал Фельдмаршал к себе Начальника разведки и контрразведки.
      - Как думаете меня спасать?
      Засмеялся Начальник разведки и контрразведки прямо в лицо Фельдмаршалу:
      - А никак, господин Фельдмаршал. Мне бы самому ноги унести!
      Побледнел Фельдмаршал, завизжал своим бабьим голосом:
      - Измена! Я прикажу вас расстрелять!
      - Руки коротки! Приказывать-то некому. Вон ваши солдаты в плен русским сдаются, погибать не хотят!
      - Тогда я вас сам расстреляю! - закричал Фельдмаршал и схватился за пистолет.
      - С тем и до свидания, - прошипел Начальник разведки и контрразведки. - Я себе, если жив буду, новых хозяев найду, поумнее вас. - И исчез, как сквозь землю провалился.
      Тут неподалёку стрельба началась. Перепугался Фельдмаршал, скинул свой мундир с крестами, снял с убитого фашиста форму рядового, еле-еле на себя напялил. Ничего, что тесноват, зато с простого солдата меньше спроса!
      Рядом раздалось грозное "хенде хох". Поднял Фельдмаршал руки, посинел от страха.
      Подошли к нему советские солдаты, впереди всех - солдат огромного роста.
      - Давай и этого к остальным.
      Обрадовался Фельдмаршал, что его с простыми фашистами перемешают и не узнает никто, что он сам фашистский фельдмаршал.
      Вдруг огромный солдат сказал:
      - А ну, постой, ребята. Сдаётся мне, что я где-то этого фашистского солдата встречал. Ба! Да это ж сам господин Фельдмаршал. Мы с ним давно знакомы!
      - Нет, нет, - запищал Фельдмаршал по-русски, - я не есть фельдмаршал, я есть простой солдат!
      - Ты мне сказки не рассказывай. Я у тебя из кабинета лично карту похитил. Я тебя лично знаю.
      - Кто ты? - в ужасе пролепетал Фельдмаршал.
      - Я-то? Простой советский солдат Иван.
      - Иван? - прошептал Фельдмаршал и понял, что погиб. Хотел выпить яд, чтобы избежать позора, но не успел. И умер просто так, от страха.
      Глава шестнадцатая,
      суровая и скорбная, в которой смерть превращается в бессмертие
      Так и дошёл Иван до Берлина, неся на своих могучих плечах свободу. В руках у него был неразлучный друг - автомат. За пазухой - краюшка материнского хлеба. Так и сберёг краюшку до самого Берлина.
      9 мая 1945 года разгромленная фашистская Германия сдалась. Смолкли орудия. Остановились танки. Отвыли сигналы воздушных тревог.
      Тихо стало на земле.
      И люди услышали, как шуршит ветер, растёт трава, поют птицы.
      В этот час попал Иван на одну из берлинских площадей, где ещё догорал подожжённый фашистами дом.
      Площадь была пуста.
      И вдруг из подвала горящего дома вышла маленькая девочка. У неё были тоненькие ножки и потемневшее от горя и голода лицо. Нетвёрдо ступая по залитому солнцем асфальту, беспомощно протянув руки, будто слепая, девочка пошла навстречу Ивану. И такой маленькой и беспомощной показалась она Ивану на огромной пустой, будто вымершей, площади, что он остановился поражённый, и сердце его стиснула жалость.
      Достал Иван из-за пазухи драгоценную краюшку, присел на корточки и протянул девочке хлеб. Никогда ещё краюшка не была такой тёплой. Такой свежей. Никогда ещё так не пахла ржаной мукой, парным молоком, добрыми материнскими руками.
      Девочка улыбнулась, а худенькие пальцы вцепились в краюшку.
      Иван осторожно поднял девочку с опалённой земли.
      А в этот миг из-за угла выглянул страшный, обросший Фриц - Рыжий лис. Что ему было до того, что кончилась война! Только одна мысль крутилась в его помутившейся фашистской голове: "Найти и убить Ивана, найти и убить Ивана".
      И вот он, Иван, на площади, вот его широкая спина.
      Фриц - Рыжий лис достал из-под пиджака поганый пистолет с кривым дулом и выстрелил предательски из-за угла.
      Пуля попала Ивану в самое сердце.
      Дрогнул Иван. Пошатнулся. Но не упал - побоялся девочку уронить. Только почувствовал, как тяжёлым металлом наливаются ноги. Бронзовыми стали сапоги, плащ, лицо. Бронзовой - девочка на его руках. Бронзовым - грозный автомат за могучими плечами.
      С бронзовой щеки девочки скатилась слеза, ударилась о землю и превратилась в сверкающий меч. Взялся бронзовый Иван за его рукоятку.
      Закричал Фриц - Рыжий лис от ужаса и страха. Дрогнула от крика обгорелая стена, рухнула и похоронила его под собой...
      И в ту же минуту краюшка, что оставалась у матери, тоже бронзовой стала. Поняла мать, что стряслась с сыном беда. Кинулась на улицу, побежала, куда сердце повело.
      Спрашивают её люди:
      - Куда, мать, торопишься?
      - К сыну. С сыном беда какая-то!