24 августа

12:00

 
      Всю дорогу до самого дома никто не проронил ни слова. Сергей обдумывал свои дальнейшие шаги. Теперь, когда он выцарапал деньги, нужно было подумать и о деле, ибо в ходе мальчишеской авантюры с деньгами он не продвинулся ни на шаг в разгадке того, кто же на него так бессмысленно ополчился?!
      «Звонила какая-то дура…» вспомнил он слова Витьки Головнина. Черт, что же это за «дура»? И какая нужда была таинственной незнакомке заманивать его в многочисленные ловушки, привлекая, кстати, для этого то продажных бойцов коварного Савушкина, а то и просто оперативников ФСБ! А если…
      От неожиданности он даже притормозил, чем вызвал шквал гудков со всех сторон. Тронулся, поздравляя себя с тем, что лето еще и закончилось, а он придумал некий ответ.
      А что вы хотите, думал он, с ненавистью глядя в зеркало заднего вида, в котором виднелся его правый глаз, в нашей службе идиотов не держат! Ловить на «живца» и вернуться в свой город, где вся каша и заварилась — это вам каждый дурак первым делом предложит! «Двойные» агенты, это о-го-го! Умище! Хапнуть чужие деньги, это — запросто! А продумать стратегию…
      Но зато он вполне профессионально и грозно щурится! Этот «агентский» взгляд, должно быть, служит компенсацией ума для определенной категории представителей спецслужб…
      Он опять вспомнил представленного ему несколько дней назад немецкого контрразведчика…, как его … Мартини… Бьянко! Ну да, конечно, типично бюргерская фамилия! И то хорошо, что не баварское Челентано…
      Так вот, тогда ночью на Сергея взглянул такой же вот прищур. Моментально обшаривающий человека, охватывающий ситуацию у него за спиной, а заодно сканирующий помещение через стенку. Но ни кому бы и в голову не пришло бы усомниться в профессиональных способностях этого германца. Сергей помнил, как тот лихо «жмуриков» клал одного за другим! Словно мстил за проигрыш во второй мировой… (Ничего, Сергей еще не знал, мы с ним встретимся снова уже через пару-тройку недель! И тогда объективный и справедливый читатель узнает правду о том, кто «жмуриков» кладет, а кто головой думает!!)
      Мимолетно Сергей поймал себя на мысли, что совершенно упустил из виду такой немаловажный (для других, натурально — он то и не подумал спохватиться об этом раньше!) вопрос, а какого черта этот немец вообще присутствовал на операции? Кто его вызвал, и почему не был извещен «Змей», то есть он?! А потому как дураков предпочитают по пустякам не дергать! ответил он сам себе.
      Хоть и сомнительное, но все же объяснение, повеселел Сергей и игриво утопил акселератор.
      Перед домом вроде все было спокойно. Он помог выбраться Ксении из своего низкого «купе», пискнул сигнализацией и отпер дверь подъезда.
      — Вот так-то! — выдохнул он, бросая сумку на пушистом ковре и падая в кресло.
      Дотянулся до виски, но передумал — сегодня и так достаточно изображал крутого агента! Развинтил бутылку минеральной воды и влил в себя добрую треть. Сразу же пузырьки ударили в нос, из глаз брызнули слезы.
      Ксения некоторое время внимательно смотрела на него, затем осторожно присела в соседнее кресло.
      — Почему «Квазински»?! — видимо, этот вопрос мучил ее очень давно.
      — А какая разница? — с надрывом от газовых пузырьков ответил Сергей. — Должна же ты была в его глазах отработать свои русские корни. А так, по мнению среднего американца, все славяне, состоящие на службе в ФБР, носят именно такие фамилии.
      — А что ты теперь будешь делать с этими деньгами? — задала она свой следующий вопрос.
      Он отставил бутылку, поудобнее расположился и свил пальцы под подбородком. С улыбкой глядя на девушку, произнес:
      — В сумке — пятьсот тысяч долларов США, может чуть меньше — я давно их не видел… В любом случае когда-то был договор, что половина — моя. Владелец второй половины… скончался у меня на руках, скажем так. Поэтому двести пятьдесят тысяч до недавнего времени были бесхозными, а вот уже … — он взглянул на часы. — …сорок минут они принадлежат тебе.
      Он эффектно замолчал, от всей души наслаждаясь ее растерянным видом.
      — Как это мои… — тихо произнесла она. — Это же… школьники оружие покупать будут… Ну, что ты так красиво излагал в подвале банка! — воскликнула она.
      Он скривился в циничной ухмылке.
      — Во-первых, на эти деньги никто ничего уже не купит! Они были изъяты из оборота одним нашим общим хитрозадым знакомым…
      — А другой хитрозадый его чуть не грохнул! — вступил в диалог новый голос, от которого Сергей подпрыгнул, а Ксения в величайшем удивлении оглянулась.
      Из ванной комнаты, кряхтя, выплывал Савушкин, гаденько улыбаясь и сжимая в левой руке необычного вида пистолет. Он боком миновал Сергея, от напряжения аж побелев суставами пальца на спусковом крючке.
      Сидящие затаили дыхание. Сергей вообще испытал одно из сильнейших потрясений в своей жизни. Перед глазами мелькнула хищная костистая рожа некоего Филибера, грабителя банков, на которого восемь лет назад они с Ликвидатором извели около трех десятков пуль, а после этого тот сам из них чуть дух не вышиб. Представив, ему снова придется иметь дело с кем-то из бессмертных, он застонал.
      Между тем Савушкин предельно аккуратно опустился на диванчик, держа двоих под прицелом, и в изумлении уставился на Ксению:
      — Так вот кому он отдает мои денежки! — присвистнул он. — А ты-то как здесь оказалась?
      — Не твое дело! — машинально огрызнулась девушка.
      Его перекосило. Он в бешенстве вскинул пистолет, но сдержался и лишь обронил:
      — Мы с тобой еще после побеседуем!
      — Ты бы еще употребил «позабавимся»! — за этот короткий промежуток времени Сергей огромным усилием воли сумел взять себя в руки, решив, как обычно играть на обострение.
      — Позабавимся мы с тобой, придурок! — совсем рассвирепел Савушкин. — Вставлю пистолет в зад и спущу курок — вот смеху-то будет!
      — Рад, что ты снова подвернулся под руку! — примирительным тоном начал Сергей. — В тот раз не успел спросить у тебя, а кто та женщина?
      Савушкин даже и не понял, Сергей блефовал, увязывая в один клубок Савушкина и звонившую Головнинскую «дуру». Бывший банкир погасил свирепый взор и расплылся в сладкой улыбке:
      — Тебе, козел такая женщина и не снилась! — самодовольно пробубнил он, подтверждая тем самым подозрения Сергея. — Огонь баба! Не знаю, чем ты ее прогневил, но уж в очень сердитом ключе она о тебе отзывалась!
      Сергей с Ксенией переглянулись, оценивая речевой оборот.
      — А случайно не знаешь, откуда она меня знает? — максимально тактично поинтересовался Сергей.
      — Не знаю! — Савушкин снова стал беспечен, чувствуя полнейший контроль над ситуацией. — Толи ты ей место в автобусе не уступил, то ли ногу отдавил, не знаю!
      — Где? — удивился Сергей.
      — В Караганде! — не отказал себе в удовольствии бывший банкир и торговец оружием. — В вашей этой деревне, где ты меня чуть не ухандокал! Только мы с ней нормально жить стали, как она через неделю указывает на тебя и попросит оказать ей услугу… Да живуч ты, сволочь, оказался! Ушел в первый раз! Из ментовки сбежал, да и со взрывом «подцепил» ты меня. Поверил, не скрою… Ладно, думаю, одна фигня! Да и семейка у тебея под стать! Мои балбесы даже не удосужились проверить, кого тогда из квартиры выносили! — Савушкин матюкнулся в адрес своих «балбесов». — Пока это мы раскопали, куда женушка твоя переехала! Ну да ладно, думаю, хоть от тебя избавился… Так нет! И свалился на мою голову в банке, клоун чертов! — он взглянул на Ксению. — Лару помнишь? Так вот он рядом с тобой сидит, шоумен, хренов! Коперфилд, блин…
      — А сейчас-то где она? — буднично спросил Сергей, возвращаясь к женской теме.
      — У начальства свои заботы! — резко ответил Савушкин. — Укатила куда-то — звание-то у нее поболе моего станет!
      — Так она из вашей конторы? Прямо-таки из ФСБ?! — изумился Сергей, окончательно погружаясь во мрак бестолковых загадок безо всякой надежды когда-нибудь выбраться.
      И вместе с этим сбоку пульсировала мыслишка — не зря Савушкин столь откровенен! Решил значит, сволочь, клад старым пиратским способом разделить: себе презренные деньги, а верных соратников — на корм рыбам! Его невеселые размышления были прерваны девушкой.
      — Так ты, правда, Димку убить хотел? — в своем ошарашенном удивлении Ксения была бесподобна. И обращалась она к нему, к Сергею. — За что?! И о чем здесь вообще речь идет?! При чем здесь Лара, и вообще…
      Сергей понял, если ему удастся выбраться из этой передряги, то он уйдет на пенсию. Его лицедейские способности в подметки не годились актерскому мастерству Ксении! Савушкин метнул на нее быстрый взгляд, вдребезги разбившийся об ее кристально прозрачные глаза, из которых просто сочилась брезгливость по отношению к коварному Сергею. Савушкин расхохотался.
      — Захомутать девчонку хотел? — ржал он, не спуская, однако, пистолет с Сергея. И разоблачил. — Да он — шпион американский!
      — Что-о??!!
      Изумление Ксении не поддается описанию. Она переводит растерянный взгляд с одного на другого и непроизвольно забивается в угол кресла, хоть чуточку, но подальше от Сергея.
      — А меня… ты использовал, чтобы…
      — Чтобы украсть мои деньги! — победно закончил Савушкин счастливым образом свалившуюся ему с неба мысль.
      — Подлец! — выдохнула Ксения.
      Она не кричала, не билась в истерике, она просто заморозила Сергея своим коронным взглядом, отвернулась от него, с интересом взглянула на Савушкина.
      — Как же он тебя убить-то хотел? — она еще была растеряна, но акценты ее благосклонности совершенно отчетливо сместились. — Ну, хоть, слава Богу, промахнулся…
      — Как же, промахнется он! Жди! — зло воскликнул Савушкин. — Все в сердце всадил, сучий потрох! «Броник» пробил, из меня потом все эти пули извлекали! Ну… не из меня, конечно… — заскромничал Савушкин. — Они просто на излете ткнулись в меня и кроме синяков — никакого вреда…
      — Какой ужас! — всплеснула руками девушка. — Прямо в тело?! Не может быть!!
      Она во все глаза глядела на чудотворца Савушкина, вышедшего живым и невредимым из-под пуль вражеского шпиена. Савушкин изо всех сил стал молотить по железу, пока оно, как повсеместно известно, горячо. Рванул рубашку и поддетую под ней футболку кверху, обнажая поросший редким и жестким волосом жирный торс.
      — Во, гляди! — по-мальчишески гордо указал он на три сине-зеленых гематомных пятна вокруг легких поверхностных шрамиков под складкой груди.
      За грохотом выстрелов никто не обратил внимания, но все три пули поразили банкира прямо в старые отметины. Сергей от неожиданности вжался в кресло, словно при космических перегрузках. Савушкину тоже было не до сравнительных изысканий. Он недоверчиво опустил глаза к залитой кровью груди и стал заваливаться на бок. Ксения дотянулась ногой и со словами «Не смей наставлять на меня пистолет, сволочь!» столкнула его на пол, где банкир и успокоился на этот раз окончательно и во веки веков. Аминь!
      И тут Сергея прорвало:
      — Сколько раз тебе можно говорить! — вопил он. — Не убивай моих врагов!! Я сам пристрелю их, когда придет время, слышишь?! Когда придет время!! Я и так ничего не знаю, а ты… Что ты наделала??
      — Второй раз спасла твою жизнь.
      Такой спокойный и уравновешенный голос, будто бы ничего и не произошло, подействовал на него отрезвляюще, невольно вызвав на лице краску стыда. Он вскочил с кресла, поднял ее и прижал к себе. «Спасибо…» прошептал он, зарывшись в ее волосы…
      * * *
      …Яркий свет пробивался даже сквозь зажмуренные до боли глаза, потоком разливались в голове. Не в силах более противиться, он открыл веки…
      Но никакой боли не почувствовал. Столь нестерпимо яркий свет, словно смягчился, обволакивая зрачки, лицо, тело ватным теплом. Неведомая сила помогла подняться на ноги, услужливо поддерживая, пока ослабевшие от потери крови ноги не окрепли достаточно, чтобы он смог стоять самостоятельно. Затем клубящийся туман стал таять, стелясь по выжженной потрескавшейся земле, и исчез окончательно. Свет заполнил собой все пространство. Это не было солнечным светом в обычном понимании этого слова. Нельзя было сказать — падал, струился сверху. Нет! Свет был повсюду, он являл собой окружающее пространство. Оно состояло только из света. Белого и умиротворяющего…
      Заметив вдали еще размытые расстоянием фигуры, он сощурился, пытаясь рассмотреть, кто это был. Несколько звенящих среди абсолютной тишины секунд, и он отчетливо рассмотрел маленькую живую фигурку ребенка. Даже сейчас она вела себя неспокойно, то нагибаясь, то, словно с удивлением, оглядывалась назад, крутила головой по сторонам, не выпуская руки женщины, идущей рядом.
      На них были надеты будто свитые из окружавшего их света тоги, совершенно неподвижные даже во время движения. Когда до них оставалось несколько метров, обе фигурки замерли светлыми необычайно чистыми и светлыми образами. Он счастливо засмеялся.
      Все складывалось прекрасно — они снова вместе! Выходит, он зря волновался — НА САМОМ ДЕЛЕ ничего не произошло! Вот они стоят, живые и невредимые. От страшных переживаний, терзавших его до сих пор, не осталось ни следа. А слезы… Слезы эти счастливые! Он ведь тоже человек и имеет право на чувства. Господи, как все хорошо… Отныне все будет ослепительно прекрасно. Он знал это! Все его существо было исполнено восторженным ожиданием предстоящего неземного счастья…
      Он в умилении протянул к ним руки и хотел сделать два шага. Всего два шага отделяли его от счастья, но женщина жестом остановила его. Ничего не понимая, он еще улыбался, сглатывая слезы и невероятным усилием удерживаясь от рыданий. Неужели он ошибся… Почему они не зовут его?! Ведь он видит свет! Свет излечил его рану на груди, свет вдохнул в него жизнь… Жизнь! Мы ведь все живы… Разве нет?.. Он же видел их мельчайшие черточки, такие знакомые и любимые…
      Женщина печально улыбнулась и опустилась на одно колено, склонив голову к головке мальчика. Так они смотрели на него, не произнося ни слова. Даже обычно озорные глазенки маленького человечка были грустными. Но слез в них не было. Рыдания содрогали только его, застилая влагой их силуэты и еще больше размывая их…
      А потом этот свет за ними словно расступился, открывая скрытый до сих пор путь, такой же светлый и прямой среди мертвой корки земли. И он понял, сейчас они уйдут! А он останется один. Один со своей невыносимой болью! Уйдут без него и…
      — Не уходите… — прошептал он дрожащими губами.
      И его услышали. Женщина снова обернулась, посмотрела на него и с улыбкой слегка наклонила голову. И улыбка эта была светла и несла покой в себе. Покой и надежду! И мальчик замахала радостно ручками, словно показывая, сколько ему нужно, просто необходимо рассказать…
      Он упал на колени и, сжав голову, радостно, в полный голос рассмеялся. В момент глубочайшего отчаяния ему было даровано величайшее счастье… Его не забудут! Его будут ждать! Ждать столько, сколько потребуется. Он может быть абсолютно спокоен…Они обещали это… И затем они всегда будут вместе! Неразлучны… Вечно… Только они втроем! Окруженные светом и покоем…
 
      …Губы все еще дрожат, глаза разбухли от слез. Протянул руку и провел по спине лежавшей рядом женщины. Материя. Значит она в футболке, догадался Штирлиц. Несмотря на обоюдное, но довольно-таки странное влечение, до сих пор между ними не было интимных отношений. Он знал это, но заставил себя нарочно вспоминать — этого действительно не было. Не было. Просто она была его напарником. И другом. И дважды спасла его жизнь. Вот и все.
      Он провел рукой по ее коротким волосам на затылке.
      — Что такое… — сонным голосом отреагировала Ксения.
      — Ничего… — прошептал Сергей. — Ничего, спи …
      Он тихо встал и вышел в гостиную, прикрыв за собой дверь. Достал спутниковый телефон, набрал номер. Долго никто не подходил. Еще бы, это только ему не спится в три часа ночи, как тому барсуку…
      — Алло… — тоже сонно. — Кто это?
      — Я, милая! — он вжал трубку в ухо, будто от нее одной зависело расстояние.
      — Ты где? — немного встревожено.
      — Все по плану. — он улыбнулся и облегченно вздохнул. Тоска понемногу стала отступать.
      — А чего звонишь среди ночи?
      — У вас все в порядке?
      — Ну да… конечно!
      — Я люблю вас! — прошептал он в трубку.
      — Тогда заканчивай скорее и возвращайся! А будешь будить по ночам — плюну в трубку! — она помолчала и добавила. — Я… мы тоже тебя любим. Приезжай. Мы ждем… очень.
      — Пока!
      — Пока…
 

25 августа

11:15

 
      Приехав на следующий день в свой родной город, Сергей оставил машину на новомодной платной стоянке прямо на въезде в городок и предложил Ксении знакомиться с местными достопримечательностями пешком. С удовольствием откликнувшись на это предложение, девушка ступила на асфальт и потянулась. При этом та часть ее туалета, которую она сама без тени смущения именовала юбкой, приподнялась, заставив смотрителя на стоянке вылезти по пояс из окна своей будки. Сергей тоже с восхищением уставился на гладкие бедра и…
      И почуяв неладное, резко обернулся. За углом находящейся рядом спортивной школы как раз скрывался мышиный китель сотрудника ГАИ. Даже не подумав, что помимо своего «старого знакомого», в ГАИ, наверняка, служат и другие люди, Сергей вприпрыжку помчался за ним, чем вызвал недоумение не только своей напарницы, но и сторожа стоянки, который никак не мог взять в толк, как это можно убегать от такой потрясающей женщины.
      Добежав до угла, Сергей выглянул, но простирающаяся дальше улица и примыкавший к ней дворик были по-летнему пустынны. Еще не вернулась из лагерей и деревень детвора, взрослые разбрелись по своим рабочим местам, либо предпочитали валять дурака в других, более приспособленных для жары заведениях.
      Временами под порывами теплого ветра лениво клубилась пыль вперемешку с пустыми сигаретными пачками и прочим обычным для российских городов мусором. От всей картины веяло неприкрытой тоской и запустением. Привлеченный внезапной активностью, навстречу Сергею открыл мудрые глаза дворовый пес с отчаянно свалявшейся шерстью неизвестного в природе колера, который спасался в тени детской песочницы от палящего солнца.
      «Да, да, именно „палящего“!» не упустил случая поддеть сам себя Сергей, вместе с тем внимательно обшаривая взглядом окрестности. «А какое же солнце еще может быть? Что я, Пушкин — эпитеты подбирать?!»
      Все равно никого! Куда-то мерзавец скрылся. Причем этот факт в глазах Сергея выдавал человека в форме с головой. По его мнению, честный человек не станет так стремительно исчезать!
      Он в досаде хотел плюнуть, но вовремя заметил кожаные ремешки босоножек, оплетавшие стройные ноги его спутницы. Как обычно она подкралась совершенно бесшумно, заставив болезненно отреагировать шпионское самолюбие Сергея.
      — Что там? — прошелестела она ему в ухо.
      Поняв, возможно, будет весело, пес открыл второй глаз и навострил уши. Голова его, правда оставалась лежать в песке. А все существо Сергея тем временем невольно трепетало от прикосновения девушки. Хотя, наверное, прикосновением это назвать можно было бы с большой натяжкой: находясь позади него, она просто распласталась на его спине, с интересом разглядывая пустой дворик.
      — Здесь твое детство прошло? — уже громче и смелее поинтересовалась она. — В противном случае, я отказываюсь понимать, что в этом пейзаже такого уж привлекательного!
      Стараясь без нужды не шевелиться, он повернул к ней голову и прошептал:
      — А это у меня такой оригинальный способ завлекать очаровательных девушек!
      Ее тело отлепилось от его спины вместе с чувствительным тычком. Взглянув на улыбающуюся девушку, Сергей вздохнул и добавил:
      — Как всегда мадемуазель превратно поняла мои слова!
      Пес закрыл глаза. Он был старым и мудрым. А люди ушли, так и не заметив в окне второго этажа лестничного пролета соседнего дома человека в гаишной форме, все еще оттиравшего пот от стремительного броска через двор, когда он заметил мчавшегося к нему Сергея.
      Это был тот самый майор, с которым Сергей когда-то повстречался у себя во дворе. В то время, когда он был еще полон радужных надежд и светлых планов относительно спокойной жизни в кругу семьи. Когда он еще не знал, что вот уже несколько лет, как его жена является офицером контрразведки и на ее счету успешное проведение совместной операция «Вепрь», соединившая в себе усилия стольких спецслужб.
      Лишь позже она расскажет ему свою историю… Красный диплом Академии ФСБ, распределение в Московское управление. По иронии судьбы, после свадьбы с Сергеем она не имела даже права «раскрыться» перед ним, пока не будет закончена операция «Вепрь»…
      Спокойной жизни не получилось. Кончилась. Когда-то давным-давно. Не успев начаться. Так давно, что он и не помнил иной жизни. Теперь же, отдавая все силы и умение стране, ставшей его второй родиной, и пытаясь попутно выбраться из собственных хитросплетений, он с пугающей отчетливостью понимал — так будет всегда. Он всегда будет ввязываться в бой ради понятных одному ему представлений о добре и зле, о вседозволенности и недопустимости.
      И позже, когда бок о бок с Локслеем и автором этих строк, он станет прорубаться сквозь войска Правителя, он ни на йоту не отступит от своих принципов. Не знаю, правда, можно ли идею возрождения человечества в полной мере отнести к жизненным принципам.
      Пытаясь с отчаянной решимостью выследить своего «охотника», Серж еще не знает, что переживет не только его, но и все человечество, которое сгинет в результате Катастрофы, утратив прошлое и не имея будущего…
      Но это уже другая история! В данную минуту он с воодушевлением водил Ксению по местам, с которыми у него были связаны счастливые воспоминания, в душе надеясь, одно его появление в городе способно вызвать если не панику в стане неизвестных врагов, то хотя бы заставит предпринять их какие-нибудь телодвижения.
      Однако, три часа прогулки прошли без осложнений. Не свистели пули, не хрустели в драках кости, не было вообще ничего… Кроме телефонного звонка…
      Развалясь в обнимку за столиком уличного кафе и наслаждаясь в этот жаркий денек горячим кофе, они непринужденно болтали, когда произошло событие, самым радикальным образом изменившее всю его дальнейшую жизнь и, выражаясь свежо и небанально, перечеркнуло все планы. Всего лишь протенькала спутниковая трубка. Приложив палец к губам, Стоцкий откинул панель и поколдовал над кнопками кодировки. Звонить ему могли лишь из одного места, поэтому он сократил вступительную речь до перечисления своего личного номера, текущего пароля и кода допуска. Потом долго слушал, мрачнея все больше, по мере того, как на дисплее высвечивались минуты…
      Девушка с интересом наблюдала за выражением его лица, пытаясь ради победы над скукой проникнуть в его мысли.
      Проводила взглядом юркнувшую в чехол на поясе телефонную трубку и посмотрела в его мрачные глаза. Сергей невесело улыбнулся и привлек ее голову обратно на свое плечо. Поняв, лучше пока ничего не говорить, она рукой завладела вниманием официанта, показала, мол, неплохо бы повторить, дотянулась до босоножек, расстегнула ремешки, скинула их и положила ноги на соседнее кресло, сразу сумев привлечь внимание двух сынов гор за столиком в паре метров от них. Не в силах удержаться от озорства, приподняла полу пиджака Сергея, продемонстрировав его кобуру. Взоры потухли. Статус кво восстановилось.
      Сергей все молчал. Не то, чтобы он думал. Думать тут было не о чем — все было сказано предельно просто и доходчиво. Он просто был ошарашен, хотя предпочел бы поворочать мозгами. Скосил глаза в сторону сияющего лица девушки, вздохнул.
      — Вот и все! — голосом, достойным древнегреческих трагедий, произнес он.
      — Ну вот, а я только кофе заказала! — воскликнула Ксеня, давая ему возможность уйти от неприятного разговора и перевести все в пустую болтовню. Она понимала, не всякой информацией можно поделиться даже с партнером. Даже с тем, которого выбрал сам…
      Но он не воспользовался ее намеком. Он с наслаждением вдохнул аромат свежего кофе.
      — Звонил Кларк. — Сергей был мрачен. — Это…
      — Я знаю, кто это! — перебила его Ксения, предлагая продолжить дальше.
      — Полученные указания сводятся к следующему: прекратить все дальнейшие контакты с российской стороной, то есть с вашим ведомством! Несмотря ни на что… Просто обрубить! А кто-то из твоих начальников, возможно, останется без награды в связи с незавершенной «разработкой»…
      — А как с «охотником»? — с некоторого времени ее больше стал интересовать именно этот аспект, хоть, конечно, это было и не профессионально. Но с некоторого времени она плевать хотела и на это.
      — Американцам ничего не известно о нем! — воскликнул Сергей. — Но намеками известили о предстоящем выезде из России. А значит, придется поискать нашего друга в следующий раз! Если, конечно, представится возможность…
      — Как уезжать?! — растерянно произнесла девушка. — А что со мной?