Уильям Тревор
      Оплакивание
      Они жили на улице Данмэнуэй в угловом доме, что стоял среди таких же серых домов. Обитали они там невесть с каких пор. Миссис Броган успела родить и вырастить шестерых ребятишек. Сам Броган, рабочий при муниципалитете, по-прежнему копался в огородике позади дома, выращивая овощи и два-три кустика ноготков. С родителями теперь жил только Лиам-Пат, который и в двадцать три года все был самым УмладшенькимФ; он работал в строительной бригаде мистера ОТДуайера. Когда Лиам-Пат заявил, что подумывает уехать из родного дома, мать огорчилась; отец тоже огорчился, но по-своему.
      ? В Корк поедешь, что ли? ? спросила мать.
      Но Лиам-Пат замыслил двинуться в Лондон.
      Его вовсе не обуревали честолюбивые мечты, просто хотелось по мере сил чего-то в жизни добиться. Когда Лиам учился в приходской школе, он был самым большим чистюлей в классе. И слушал очень внимательно, хотя не всегда понимал, о чем речь.
      ? Ясное дело, одолеешь, ? сказал ОТДуайер, когда Лиам-Пат спросил, сумеет ли он овладеть ремеслом.
      Всему он научится, заверил ОТДуайер: и сантехнику устанавливать, и кирпич класть, и плотничать, и малярить. Будет все знать как свои пять пальцев. На самом деле ОТДуайер считал, что у Лиама-Пата на ремесло шариков не хватает, и если уж на то пошло, чем плохо управлять бетономешалкой?
      ? Главное, чтобы крутилась большая мешалка, а при ней стоял Лиам-Пат Броган, ? время от времени шутливо возглашал ОТДуайер на стройплощадках, где его рабочие возводили дома.
      Десси Коглан ? вот кто сказал, что может пристроить Лиама-Пата в Англии. Он и сам уехал бы, говорил Десси Коглан, если б не жена, которая вдобавок на сносях. Роситу с места никакою силой не сдвинуть, она на пять ярдов не отъедет от их квартала: еще бы, в двух шагах живет ее мамаша.
      ? Ты там обоснуешься в лучшем виде, ? уверенно предрекал Десси Коглан. ? Это уж как пить дать. А вот если останешься вкалывать на ОТДуайера, то до самой смерти будешь мокрый бетон лопатить.
      Десси жил в том же квартале. Он женился на местной девчонке, и когда у них родился второй ребенок, им выделили дом. Десси еще в приходской школе отличался завиральными идеями. Они и сейчас из него перли, стоило ему выпить стаканчик-другой. Он заводил треп про УкорешейФ, про УконтактыФ с радикальным республиканским движением, хвастал, что он у них связной. По профессии-то он был штукатуром.
      ? Как приедешь, звякни вот этому человеку, ? наставлял он Лиама-Пата, и тот послушно записывал номер телефона.
      Лиам-Пат всегда восхищался Десси, тем, как легко он до женитьбы охмурил Роситу Друди; тем, что он словно бы заранее знает, как пройдет матч по хоккею на траве, хотя сроду не держал в руках клюшки; тем, как он разговаривает, не вынимая изо рта горящей сигареты и понижая голос так, что и не разберешь, о чем он толкует, а Десси значительно щурится, подчеркивая секретность своих сведений. Некоторые утверждали, что Десси Коглан только трепаться мастак, но Лиам-Пат придерживался иного мнения.
      УЗдесь вполне сносноФ, ? писал Лиам-Пат в открытке родителям, прожив в Лондоне неделю. Приятель Десси Коглана устроил его на работу.
      ? Есть тут один, мистер Хакстер его зовут, так он как раз подыскивает молодых ребят, ? сообщил человек по имени Фини, когда Лиам-Пат ему позвонил.
      УЗарплата в два раза больше того, что платил ОТДуайерФ,? приписал Лиам-Пат в самом низу открытки, на которой был изображен гвардеец в караульной будке.
      А потом примерно раз в месяц, обычно в субботу вечером, Лиам-Пат стал звонить домой. Он рассказывал либо о законченной работе, либо о новой, только начатой стройке, да еще о том, что каждое утро к дому, где он снимает комнату, подъезжает белый фургончик УниссанФ и Лиам-Пат едет на нем через пол-Лондона на работу. Он не говорил им о своем одиночестве, о том, как бригадир Хакстер, услышав, что Лиам-Пат хочет овладеть ремеслом, отрезал: бери, что дают, или катись на все четыре стороны ? ему-де нужен только разнорабочий, чтобы заливать фундаменты. Раздевшись до майки и брюк с медной бляхой на ремне, могучий черноусый Хакстер вкалывал наравне с подчиненными. Не рассказывал Лиам-Пат и о том, что с самого первого дня, как он появился в бригаде Хакстера, тот его невзлюбил и смотрел на него так, словно веснушчатая физиономия разнорабочего вызывает у него отвращение.
      ? Это еще что за имечко?! ? воскликнул Хакстер, когда Лиам-Пат сказал, как его зовут, и окрестил его Миком.
      ? А, ирландские штучки, ? приговаривал он, даже если Лиам-Пат действовал вполне разумно, например, укладывал в грязь доски, чтобы катить по ним тачку.
      Как-то в воскресенье, когда Лиам-Пат проработал у Хакстера месяца полтора, ему позвонил тот самый Фини .
      ? Как дела? ? спросил Фини. ? Обжился тут?
      ? Обжился, ? ответил Лиам-Пат.
      А спустя несколько дней, когда он с двумя приятелями-ирландцами болтал у стойки в пивной УШпоры и лошадьФ, Фини пришел туда самолично.
      ? Как дела? ? представившись, спросил Фини.
      Это был черноволосый человек с морщинистым лицом и большими залысинами на лбу. Чем-то он походил на священника, но, как вскоре стало ясно, к духовному званию отношения не имел: по его собственным словам, он работал на стекольном заводе.
      Фини поздоровался за руку со всей троицей, причем с Рафферти и Нунаном так же сердечно, как с Лиамом-Патом. Поставив им по стаканчику, он отмел их попытки заплатить за его выпивку ? не может он-де позволить молодежи так тратиться. Ему просто охота пообщаться со своими ребятами.
      ? На чем же еще держится несчастный эмигрант? ? сказал он, и все с ним согласились. ? Бывают ведь и такие, ? добавил Фини, ? которые приехать приедут, а живут здесь считанные дни, не больше. По мамочке скучают, ? хохотнул он, и его тонкие губы на мгновение раздвинулись; позже Рафферти обронил, что смех Фини очень напоминает ему собачий лай. ? А один парень так из вагона и не вышел.
      После того вечера Фини стал частенько наведываться в УШпоры и лошадьФ. Он расспрашивал парней, с интересом слушал их и вскоре узнал, что Хакстер цепляется к Лиаму-Пату. Фини на это сказал, что он с Хакстером лично незнаком; Рафферти и Нунан дружно заверили его, что Лиам-Пат просто не все рассказывает, но причин жаловаться у него хватает, ведь когда Хакстер распояшется, тут уж какие к черту шутки. Фини сочувственно поджимал губы, возмущенно качал головой. Тогда-то он и начал особо привечать Лиама-Пата.
      Он брал его с собой на собачьи бега; подыскал ему комнату получше; как-то, когда Лиам-Пат поиздержался, Фини одолжил ему денег и не настаивал на возврате долга. Неделя шла за неделей, и, если б не Хакстер, все было бы у Лиама-Пата хорошо.
      ? Да нет, дела у меня идут отлично! ? по-прежнему уверял он по субботам родителей, ни словом не обмолвясь о своих неладах с бригадиром. А ему уже не раз приходило на ум, что не стоит в очередной понедельник утром поджидать фургончик, который возит его на работу, ? мочи больше нет.
      ? И что же ты станешь делать, Лиам-Пат? ? спросил Фини, когда они сидели в столовой УУ БобаФ, в конце рабочей недели они частенько заходили туда поесть.
      ? Уеду домой.
      Фини кивнул, потом вздохнул и, помолчав, промолвил, что, может, тем все и кончится. Такое уже и раньше случалось: прицепится придира мастер к парню и житья ему не дает.
      ? До того дошло, что я его прямо-таки возненавидел.
      Снова выдержав длинную паузу, Фини обронил:
      ? Они на нас смотрят свысока.
      ? На кого Уна насФ?
      ? На любого, кто говорит с ирландским акцентом. При нынешней-то обстановке.
      ? Это ты про бомбы и все прочее?
      ? Это я про то, что ты дышишь их воздухом, стало быть, по их мнению, с тебя причитается. ? Фини подался вперед и, понизив голос, зашептал над тарелкой с печенкой и картошкой: ? После нас они аж дважды моют посуду. Тарелки, чашки, стакан, из которого ты пил. В прачечной самообслуживания я как-то постирал бельишко и попытался предложить одной женщине воспользоваться тем же автоматом. Так не успел я рот открыть, а она уже: УНет, спасибоФ.
      Такого с Лиамом-Патом не случалось ни разу, хотя люди и впрямь держатся неприветливо. В бригаде-то все нормально, или когда он ходит куда-нибудь вместе с Рафферти и Нунаном либо с Фини. Но никто здесь ему не улыбается, никто никогда не кивнет приветливо, словечка доброго не скажет. В доме, где Фини подыскал ему комнату, каждое воскресенье утром появляется человек, который там не живет и имени которого Лиам-Пат не знает; ему платишь, а он выписывает квитанцию. Этот человек ни разу не проронил ни звука; может, ему почему-либо трудно разговаривать, частенько думал Лиам-Пат.
      Хотя в кухне порою стояли тарелки с чьей-то едой, а с лестницы и верхнего этажа доносились шаги, за те недели, которые Лиам-Пат прожил в доме, он ни разу не видал никого из соседей и не слышал их голосов. В одной из комнат на первом этаже окна были всегда зашторены, поэтому дом казался совсем нежилым .
      ? И так все время, ? продолжал Фини. ? УТупые, как свиньи. Имени своего путем написать не умеютФ. Слепому видно, что они про нас думают.
      Зато Хакстер выкладывал все без обиняков.
      ? Живей, пошевеливайся! ? орал он на Лиама-Пата; а однажды, когда что-то было сделано не так, как хотелось бригадиру, он буркнул, что в ирландской репе и то больше ума.
      ? Оттащили бы вы свой проклятый остров подальше в море, ? однажды заявил он. И добавил: ? За что боролись, на то сами и напоролись.
      ? Не могу я перевести тебя на другую работу, ? говорил Фини. ? Если б мог, обязательно перевел бы.
      ? Вот бы в другую бригаду, а?
      ? Может, недельки через две что-нибудь и подвернется.
      ? Здорово было бы в другую бригаду.
      ? Тебе человек по имени Мактай не знаком?
      Лиам-Пат отрицательно покачал головой. Фини его об этом уже спрашивал.
      ? А что, Мактай тоже бригадир? ? поинтересовался он.
      ? Он в доле у букмекера. Познакомиться с Мактаем тебе было бы полезно. Во всех отношениях.
      Десять дней спустя, когда Лиам-Пат вместе с Рафферти и Нунаном заглянули в УШпоры и лошадьФ выпить пивка, к ним подсел Фини; из пивной он пошел вместе с Лиамом-Патом.
      ? Пропустим на ночь еще стаканчик? ? предложил он. Лиам-Пат удивился, ведь они ушли, когда пивная закрывалась; стало быть, и в других питейных заведениях спиртного не купишь.
      ? Ерунда, ? бросил Фини, отметая его возражения.
      ? Но мне надо поспеть на последний автобус из центра. Он придет через десять минут.
      ? Подумаешь, дело. Переночуешь там, куда мы идем.
      Уж не напился ли Фини, подумал Лиам-Пат. В своей-то постели ночевать куда лучше, пытался настаивать он, но Фини его будто и не слышал. Они свернули в переулок. Подошли к черному ходу одного из домов. Фини легонько стукнул в оконное стекло, и телевизионная трескотня в доме почти сразу смолкла. Дверь распахнулась.
      ? Это Лиам-Пат Броган, ? сказал Фини.
      В прямоугольнике света стоял массивный пожилой человек с ежиком жестких светлых волос над красноватой бесстрастной физиономией. Одет он был в черный свитер и брюки.
      ? А-а, крепкий мужик, ? приветствовал он Лиама-Пата, протягивая ему руку; на большом пальце подживал рубец.
      ? Это мистер Мактай, ? представил его Фини, завершая процедуру знакомства. ? Мы тут шли мимо и решили зайти.
      Мистер Мактай повел их на кухню. Он ловко открыл две банки пива и протянул гостям. Затем снял с холодильника третью. Пиво было УКарлинг, Блэк лейблФ.
      ? Как жизнь, Лиам-Пат? ? спросил мистер Мактай.
      Нормально, ответил Лиам-Пат, но Фини мягко опроверг это утверждение.
      Опять та же история, пояснил он: бригадир не дает ирландцу житья. Мистер Мактай сочувственно мотнул большой квадратной головой. Голос у него был хриплый, исходивший, казалось, из самой глубины его могучей груди. Городской, из Белфаста, заключил про себя Лиам-Пат, попривыкнув к акценту хозяина дома.
      ? Как комната, ничего? ? задал мистер Мактай неожиданный вопрос. ? Жить можно?
      ? Хорошая комната, ? ответил Лиам-Пат.
      ? Это мистер Мактай тебе ее раздобыл, ? вставил Фини.
      ? Кого, комнату?
      ? Ну да.
      ? Я этот дом хорошо знаю, ? заметил мистер Мактай, но больше ничего пояснять не стал. А еще он назвал лошадь, на которую стоило поставить ? Друг Кассандры, ипподром в Ньютон-Абботе, первый забег.
      ? Ставь все до последнего гроша, Лиам-Пат, ? посоветовал Фини и засмеялся.
      Они посидели на кухне с полчаса, не больше, и ушли, как и пришли, через заднюю дверь. Уже на улице Фини сказал:
      ? С мистером Мактаем не пропадешь.
      Про что он говорит, Лиам-Пат не понял, но не признался. Наверное, про совет насчет бегов, подумал он, а вслух спросил, что за человек приходит утром в воскресенье за квартплатой.
      ? Понятия не имею.
      ? Сдается мне, я там сейчас единственный жилец. Остальные, похоже, съехали.
      ? Зато тихо, тебе же лучше.
      ? Да уж, что тихо, то тихо.
      В ту ночь Лиаму-Пату пришлось добираться до дому пешком; о том, чтобы ночевать у мистера Мактая, речь даже не заходила. На дорогу ушло часа два; правда, погода стояла прекрасная, и Лиам-Пат прошагал свой путь не без удовольствия. Мысленно перебирая недавний разговор, он снова с недоумением вспомнил заботу мистера Мактая о его благополучии. Дома он лег не раздеваясь ? слишком уж было поздно ? и крепко уснул.
      Потом Лиам-Пат несколько недель подряд не виделся с Фини. Одну из комнат в доме, где он обитал, сняли опять, но только на выходные, а затем он вроде бы вновь остался один. Как-то в пятницу, обозвав Рафферти и Нунана сачками, Хакстер отдал им их документы.
      ? А ты, если хочешь, оставайся, ? бросил он Лиаму-Пату, и Лиам-Пат понял, что бригадир не хочет, чтобы он ушел ? ему нужен козел отпущения. Но без друзей ему стало одиноко, его снедала горькая обида, нараставшая из-за вечных попреков.
      ? Пожалуй, я все же вернусь, ? сказал он Фини, столкнувшись с ним как-то вечером у пивной.
      Раньше, когда Фини рассказывал о том случае в прачечной самообслуживания или о тарелках, которые моют дважды, Лиам-Пат думал, что Фини чересчур обидчив; теперь же не исключал, что все именно так и обстоит. Скажем, регулярно покупаешь пачку сигарет у одной и той же продавщицы, а она с тобой минуты лишней не задержится, хотя ты и вчера в ту лавчонку заходил. В этом городе если и есть что хорошее, так только пивные; там можно встретиться с земляками, обменяться шутками, позубоскалить немного, а если не возбраняется, то и песню хором спеть. Но вечер проходит, и ты снова остаешься один-одинешенек.
      ? Почему же ты хочешь вернуться?
      ? Здешнее житье не по мне.
      ? Я тебя понимаю. Я и сам частенько об этом подумывал.
      ? Разве это жизнь для парня?
      ? Выкурили они тебя все-таки. Восемь веков изводили нас и опять взялись за свое.
      ? Он обозвал мою маму шлюхой.
      Да Хакстер в подметки не годится миссис Броган, заявил Фини. Он уже такого здесь нагляделся.
      ? Все они одинаковы, ? подытожил он.
      ? Я только доработаю несколько недель, пока мы не закончим объект.
      ? И к Рождеству будешь дома.
      ? Ага, обязательно.
      Они медленно побрели по улице; из пивных выходили последние посетители, ночь была сырая и холодная. Под перегоревшим фонарем, где сгустилась тьма, Фини приостановился.
      ? У мистера Мактая к тебе дельце есть, ? тихо произнес он.
      Лиам-Пат было подумал, что это снова совет насчет бегов, но Фини сказал УнетФ и молча двинулся дальше; значит, другая работа, другой бригадир, решил про себя Лиам-Пат. И стал размышлять об этом. Главное зло здесь ? это, конечно, Хакстер, но дело не только в Хакстере. Лиам-Пат скучает по своему кварталу, по городку, где принято здороваться с каждым встречным. Со дня приезда сюда он питается как попало, завтракает и обедает купленными накануне бутербродами, вечером котлета с картошкой, по воскресеньям ? столовая УУ БобаФ. Раньше-то он и думать об этом не думал ? что он будет есть, как будет проводить воскресенья. Не раз на обедне он замечал симпатичную девушку с неброским приятным лицом и стянутыми на затылке волосами. Несколько недель назад он как-то после мессы подошел к ней, но она, ни слова не говоря, повернулась к нему спиной.
      ? Не надо мне другой работы, ? сказал он.
      ? Ясное дело, не надо, Лиам-Пат. После всех этих издевательств.
      ? Но ты, кажется, говорил, что мистер Мактай...
      ? А-а, вон ты о чем. Нет-нет, мистер Мактай только вспомнил те времена, когда вы с Десси Когланом разносили журнальчики.
      Они по-прежнему брели неторопливо ? темп задавал Фини.
      ? Мы ж тогда были несмышленыши, ? отозвался Лиам-Пат, немало удивленный поворотом разговора.
      ? Все равно было ясно, с кем вы.
      Этого Лиам-Пат не понял. Он никак не мог уразуметь, почему речь зашла о том, как они с Десси Когланом, тогда еще ученики католической школы, совали журнал, отстаивавший независимость Ольстера, в окрестные почтовые ящики. Они занимались этим только с наступлением темноты, чтобы их никто не увидел.
      ? Нелегальное же издание, ? пояснял Десси; пару раз он упомянул Майкла Коллинза .
      ? Мистер Мактай мне тут кое-что сообщил.
      ? Мы к нему зайдем?
      ? Ага, он нас пивком угостит.
      ? Мы просто разыгрывали из себя взрослых парней, когда разносили те журнальчики.
      ? Кому надо, помнят, что вы их разносили.
      Лиам-Пат понятия не имел, откуда брались журнальчики. УУ знакомых ребят беруФ, ? бросил однажды Десси Коглан, но скорее всего ? у парикмахера, престарелого Гохана, который в 1921 году потерял четыре пальца на левой руке. Лиам-Пат не раз видел, как Десси выходит из парикмахерской Гохана или же болтает с ним в дверях возле красно-белого столбика ? символа цирюльни. Несмотря на беспалую руку, Гохан по-прежнему мог побрить и постричь любого.
      ? Входите, ? пригласил Мактай, распахнув перед ними заднюю дверь. ? Ночка выдалась промозглая.
      И опять они сидели на кухне. Мистер Мактай выставил каждому по банке УКарлинг, Блэк лейблФ.
      ? Спроворишь дельце, а, Лиам?
      ? Какое, мистер Мактай?
      ? Фини тебе все растолкует.
      ? Вообще-то я уезжаю назад, в Ирландию.
      ? Я почему-то так и думал. УЭтот парень уедет домойФ, ? говорил я себе. Верно, Фини?
      ? Ясное дело, говорили, мистер Мактай.
      ? Вот я и подумал, Лиам, а не сделаешь ли ты мне до отъезда одну чепуховину. Вроде той, что мы еще в прошлый вечерок обсуждали, ? добавил мистер Мактай; уж не перебрал ли я в ту ночь пива, подумал про себя Лиам-Пат, ведь никакого такого обсуждения он припомнить не мог.
      В доме у Лиама-Пата Фини отпер дверь комнаты, в которой всегда были задернуты шторы, и откинул половик. Не зажигая света, вынул разом несколько сбитых вместе досок и посветил вниз фонариком. Лиам-Пат увидел черные и красные провода, кремовый циферблат часового механизма. УПлевое делоФ, ? сказал Фини и выключил фонарь.
      Слышно было, как он укладывает половицы на место. Лиам-Пат вернулся в задний коридор, куда выходила дверь комнаты. Вместе с Фини они пересекли прихожую и по лестнице поднялись в комнату Лиама-Пата.
      ? Опусти-ка штору, парень, ? скомандовал Фини.
      Под висевшее над раковиной зеркало была бочком подсунута фотография матери Лиама-Пата; чуть повыше ? снимок отца, два незакрепленных уголка уже начали загибаться. На полу лежал дешевый коричневый чемодан, с которым Лиам-Пат приехал из Ирландии; крышка была откинута, в чемодане кучей громоздилось неразобранное белье, принесенное из прачечной самообслуживания. Чемодан он купил в лавке Лейси на Эммет-стрит в тот день, когда подал ОТДуайеру заявление об уходе.
      ? А теперь слушай меня, ? приказал Фини, усаживаясь на кровать.
      Пружины громко заскрипели. Изголовье резко накренилось, и Фини придержал его рукой.
      ? Вот это видеть отрадно, ? сказал он, кивком головы указывая на открытку, которую Лиам-Пат свято обещал матери вешать в своей комнате, куда бы ни забросила его судьба: младенец Иисус сидит на руках Девы Марии, воздев два пухлых пальчика в знак благословения.
      ? Напрасно ты думаешь, я ведь ничем таким не занимаюсь, ? сказал Лиам-Пат. ? Вроде того, что там, внизу.
      ? Тебя сюда привез мистер Мактай.
      Морщинистое лицо Фини было бесстрастным. Костюм, похожий на пасторский, сидел на нем мешковато, рукав на локте протерся насквозь. Из-под засаленного ворота рубашки шнурком свисал узенький галстук, крохотный жесткий узел залоснился. Говоря, что Лиама-Пата привез из Ирландии мистер Мактай, Фини не отрывал глаз от своих колен.
      ? Вообще-то я сам приехал, ? произнес Лиам-Пат.
      По-прежнему разглядывая туго натянутую на коленях ткань, будто опасаясь, что она вот-вот треснет и здесь, Фини отрицательно покачал головой.
      ? О комнате договорился мистер Мактай. Заботился о тебе мистер Мактай. УПо сердцу мне Лиам-Пат БроганФ ? это ведь его собственные слова, так-то, парень. В тот день, когда мы с тобой были у него первый раз, кто, как не он, позвонил мне спозаранку, в восемь утра? Знаешь, что он мне тогда сказал?
      ? Нет, откуда мне знать.
      ? УЛиам-Пат ? мужик настоящийФ, вот что.
      ? Все равно, не смогу я сделать то, о чем ты толкуешь.
      ? Слушай, парень. Ты же перед ними чистенький. Ты для них просто еще один Пэдди ? ирландец, который едет на Рождество домой. Ты хоть понимаешь, Лиам-Пат, что я тебе говорю?
      ? Да я про мистера Мактая слыхом не слыхал, пока сюда не приехал.
      ? Он ? твой друг, Лиам-Пат, как и я. Разве я не доказал тебе своей дружбы?
      ? Ясное дело, доказал.
      ? Вот и все, что я хотел тебе сказать.
      ? Так у меня на бомбы духу не хватит.
      ? Понятно, а кому вообще охота с ними вожжаться? Разве найдется в Божьем мире хоть один человек, который по доброй воле выбрал бы себе это занятие, а, парень? ? Фини смолк. Вынув из кармана брюк платок, он провел им под носом. Впервые с тех пор, как они вошли в комнату Лиама-Пата, Фини взглянул ему прямо в лицо. ? Никому не будет никакого вреда, парень. Ни малейшего для жизни и здоровья. Даже близко ничего такого не будет.
      Лиам-Пат нахмурился и в знак полного замешательства покачал головой.
      ? О душегубстве мистер Мактай не стал бы никого и просить, ? продолжал Фини. ? Воскресный вечер. Улавливаешь? В воскресенье же город весь вымирает. Но, чур, ничего не записывать. Ни числа, ни точного времени. Ничего из того, о чем я сейчас толкую. ? Он побарабанил пальцами по виску. ? Все только на память.
      Фини продолжал говорить. Поскольку в комнате не было стула, Лиам-Пат сидел на полу, прислонившись спиной к стене. Плевое дело, снова повторил Фини. Он рассказывал о мистере Мактае, о задаче, сделавшейся для мистера Мактая целью жизни ? как для всякого настоящего ирландца, который, чем дальше от дома, тем сильнее чувствует свое предназначение.
      ? Понимаешь меня? ? прерывая свою длинную речь, время от времени вопрошал Фини: он опасался, как бы вместо полной ясности не возникло некоторое непонимание ситуации. ? Мечта Уолфа Тона. Мечта Исаака Батта и Чарльза Стюарта Парнелла. Мечта лорда Эдварда Фицджеральда .
      Эти имена пробудили в душе Лиама-Пата воспоминания школьных лет: вот не имеющий сана учитель Риордан требует рассказать об этих героях; обгрызенные усы учителя прикрывают длинную верхнюю губу, костюм в тонкую полоску перепачкан мелом.
      ? А этот ваш Фицджеральд принимал участие в Убегстве графовФ? ? спросил как-то с задней парты Хасесси, и Риордан облил его презрением.
      ? УИзбиение младенцевФ, ? говорил Фини, ? УКровавое воскресеньеФ .
      Он рассказывал об обмане и откровенной лжи, о вероломстве и невыполненных обещаниях, о грубости и издевках, мало чем отличавшихся от издевок Хакстера.
      ? ОТКоннел, ? перечислял он. ? Пирс. Майкл Коллинз. Вот это мужчины, Лиам-Пат, и ты запросто станешь с ними вровень. Разом превратишься в великана.
      Подобно рыбке, которую, несмотря на страх, так и влечет к червяку, Лиам-Пат чувствовал, как затягивает его Фини в сети своего красноречия.
      ? Господи, да ты и сам сможешь стать Великим Героем, ? как-то давно, когда они разносили ночью те журнальчики, похвалил его Десси Коглан.
      Лиаму-Пату уже приходилось видеть придорожный крест, поставленный в память о жизни и смерти Великого Героя; а всего за несколько недель до того он посмотрел и фильм о нем. И теперь, ощущая затылком стену и неотрывно глядя на Фини, мысленно видел, как идет он размашистым шагом Майкла Коллинза. Заверения и обещания, имена знаменитостей, которыми сыпал Фини, произвели на него сильное впечатление, и все же он произнес:
      ? Так ведь наверняка кто-нибудь да пойдет мимо в эту самую минуту.
      ? Никто, парень, никуда не пойдет. Для того и выбрали воскресный вечер, чтоб наверняка. Вокруг одни только пустые конторы, даже сторожей возле них не будет. Все учтено.
      Фини рывком поднялся с кровати. Он махнул рукой, и Лиам-Пат встал. Ничего не записывай, вновь сказал Фини. Теперь до назначенного дня никого, кроме Лиама-Пата, в доме не будет.
      ? Ничего не записывай, ? еще раз повторил Фини свой наказ. ? Потом тебя будут допрашивать. Возможно, полицейские сядут на тот же поезд. Или встретят на причале, когда ты туда доберешься.
      ? И что же я им скажу?
      ? Что едешь на Рождество домой, в графство Корк, что сроду не бывал в том месте, про которое они тебя расспрашивают. И слыхом про него не слыхивал.
      ? А вдруг они спросят, знаю ли я тебя? Или мистера Мактая?
      ? Они и имен-то таких знать не будут. Если потребуют кого-то назвать, называй парней из своей бригады, тех же Рафферти и Нунана, да любые имена, какие слышал в пивных. Если уж и не знаешь, кого еще перечислить, назови Фини и Мактая. Они все равно не поймут, о ком ты говоришь.
      ? Это, стало быть, ненастоящие ваши имена?
      ? С чего им быть настоящими, а, парень?
      Поначалу Лиам-Пат твердо стоял на том, что он с этим делом не справится, но Фини все говорил и говорил, и слова его превращались в сознании Лиама-Пата в образы, причем сам он неизменно оказывался в центре событий, и в конце концов Лиам-Пат ощутил незнакомое возбуждение. Хакстер даже понятия не имеет о том, что должно произойти; Хакстер будет смотреть на него и думать, что он все тот же Лиам-Пат. И те, кто не здоровается с ним, когда он покупает у них сигареты или газету, тоже не заметят никакой разницы. Это волнение придавало ему сил и энергии, каких он отродясь не испытывал. Каждое утро он будет привозить свою тайну на стройку. Будет ходить с этой тайной по улицам, ощущая в себе совершенно новую, необычайную мощь.
      ? Сразу видно, что ты ? мужчина из Корка, ? заключил Фини и в комнате с задернутыми шторами показал Лиаму-Пату, как работает часовой механизм.
      До назначенного воскресенья прошло шестнадцать дней. Все это время Лиама-Пата тянуло разговаривать с окружающими так, как говорили Фини и мистер Мактай, вкрадчиво и таинственно, придавая словам новый, известный ему одному смысл. Настроение у него было беспечное, держаться он стал уверенно и в разговор вступал легче, чем прежде. Однажды вечером он заметил, что официантка в пивной смотрит на него так, как много лет назад Росита Друди смотрела на Десси Коглана в баре УУ БрейдиФ.
      Больше Лиам-Пат не видел Фини, как тот его и предупреждал. Мистера Мактая он тоже больше не видел. И за квартплатой никто не приходил, так что шестнадцать дней Лиам-Пат жил дома в полном одиночестве. Он безвылазно сидел в своей комнате, однажды только сходил к тайнику и поднял выпиленные половицы, желая получше познакомиться с устройством, которое предстояло пустить в дело; он удостоверился, что часовой механизм запросто уместится в спортивной сумке и при этом его легко будет установить на нужное время. Никакой еды он на кухне не готовил: Фини предупредил, что лучше бы от стряпни воздержаться. Это было непонятно, но Лиам-Пат исправно следовал совету, воспринимая его как приказ, а приказы не обсуждают. Он заваривал в комнате чай, потом, намазав хлеб маслом, посыпал сверху сахаром, открывал банки с бобами и супом и ел все не разогревая. Целых пять раз, засекая время, как учил Фини, он прошел маршрут, которым ему предстояло следовать в назначенное воскресенье; маршрут становился вполне знакомым, и Лиам-Пат внимательно примечал, где могут возникнуть непредвиденные обстоятельства.
      В субботу, накануне того воскресенья, он уложил чемодан и, следуя указаниям Фини, через весь город отвез его в автоматическую камеру хранения на Юстонском вокзале. Вернувшись к себе, сгреб пустые консервные банки и остатки еды в хозяйственную сумку и отнес ее в мусорный бак на другой улице. На следующий день он в последний раз пообедал в столовой УУ БобаФ. Окружающие были приветливее обычного.
      Когда он окончательно собрался к отъезду, в его комнате и в целом доме не оставалось никаких его пожитков. Фини велел ему убрать комнату предназначенным для постояльцев пылесосом УфилипсФ ? он хранился внизу под лестницей. Фини распорядился пропылесосить все, каждую поверхность, и Лиам-Пат точно следовал приказу, орудуя маленькой круглой щеткой, которую насадил прямо на сопло шланга, без удлиняющей трубки. Для его же собственной безопасности, вот для чего это делалось. А напоследок вытри ручки дверей и все, к чему прикасался, бумажной салфеткой, советовал Фини,
      В самом начале восьмого Лиам-Пат снова поупражнялся в установке часового механизма. Ему захотелось выкурить сигарету, но он не решился, потому что Фини не велел. Застегнув сумку на молнию, он вышел из дому. И уже на улице закурил.
      По дороге к остановке автобуса в двух кварталах от дома он выбросил ключи от парадной двери в водосток ? в соответствии с распоряжением Фини. Когда тот наказывал ему протереть все поверхности, чтобы наверняка не оставить никаких следов, Лиам-Пат подумал, что мистер Мактай в такие мелочи входить бы не стал, мистера Мактая интересовало лишь одно ? чтобы работа была сделана. В автобусе Лиам-Пат поднялся наверх и сел сзади. На следующей остановке парочка, тоже сидевшая наверху, сошла, и он остался один.
      И тут на Лиама-Пата накатил страх. Одно дело держать все это в секрете от Хакстера, знать то, о чем Хакстер и не подозревает; или, скажем, заслужить улыбку официантки.