- Думаете, она все делает правильно? - спросил Эдди.
      - Не думаю, что у нее есть выбор.
      - А как бы вы поступили?
      - Даже думать об этом не хочу. - Линдсей немного смягчилась. Голос ее зазвучал приглушенно, словно они плели какой-то заговор. - Думаете, это в самом деле стреляла она?
      Эдди пожал плечами.
      - Она делала это раньше. Поинтересуйтесь, чем она раньше занималась.
      Однако Линдсей считала, что стрелял вес'хар.Если так, то со стороны Шан произошел странный акт самопожертвования. С другой стороны, Шан могла решить, что, если возьмет всю ответственность на себя, это укрепит ее репутацию. Эдди все время задавался вопросом, как много рассказала бы ему Шан, если бы он напомнил ей об обещанном интервью. Все вопросы, которые он собирался задать ей раньше относительно ее участия в операции «Зеленая ярость», померкли в свете событий последних недель.
      Но он не спешил с этим интервью. Он часто задумывался, насколько изменился сам. Похоже, тогда его тело слишком сильно пропиталось адреналином. Теперь он вел себя совершенно беззаботно. Да и у остальных ученых исчезло желание посоревноваться. Из-за этого и у Эдди сместился фокус внимания. Он перестал быть простым наблюдателем, он стал участником событий.
      Однако у него не было причин и дальше впустую тратить время. Шан обещала поговорить с ним, и он поймает ее за язык. Наконец решившись, он вызвал ее через компьютерную сеть, отметив, что на его вызовы пока еще запрет не наложен. Интервью, взятое в доверительной беседе, вещь прекрасная, если вы не имеете дело с человеком, у которого в руках еще дымящийся пистолет.
      - У нас на базе последнее время довольно прохладная атмосфера, - заметил Эдди. Они встретились на нейтральной территории - на полосе травы, на краю лагеря, где кто-то из наиболее выносливых членов экспедиции натянул волейбольную сетку. - Это вас беспокоит?
      - Я не подпишусь под фразой «счастливый экипаж - эффективно работающий экипаж». Все это дерьмо! - объявила Шан. - Все это устарело. Морские пехотинцы выполняют свою работу, а ученые - свою. И пусть они друг друга не любят, не это главное. И меня они могут не любить сколько угодно.
      - Вы понимаете, что все мы сожалеем о поступке Парек?
      - Надеюсь. Это интервью или вы просто стараетесь меня растопить? - Она посмотрела на пчелу размером с кулак, и Эдди на мгновение задумался, а может ли пристальный взгляд этой женщины расплавить микросхему.
      - Судя по всему, вы не любите журналистов?
      - Напротив, Эдди. Вы всегда задаете те вопросы, которые лицемерные зрители хотели бы задать сами, но спасовали, потому что у них кишка тонка. Обыватели с жадностью поглощают вашу продукцию, а потом критикуют вас же за то, что вы вмешиваетесь в чью-то личную жизнь. Нет, я должна любить вас, потому что у нас очень схожая работа. Мы чистим нужники.
      - Я тронут.
      - Добро пожаловать в профсоюз ассенизаторов.
      - Скажите, это и в самом деле вы застрелили Парек?
      - Вы действительно хотите это знать?
      - Всего лишь любопытство. Я не дурак. Я понимаю, что такое дипломатическая необходимость.
      - Тогда вы должны понять, почему я не хочу отвечать на этот вопрос.
      - Но ведь вы не раз использовали силу.
      - Вы отлично знаете, что я не сторонница подобных методов.
      - Ваше имя звучало как колокол. Сейчас вспомню. Та операция называлась «Зеленая ярость», так, кажется?
      - Все это есть в записях. В результате своих действий во время операции «Зеленая ярость» мне пришлось пройти дисциплинарное слушание. Если вы профессионал, а я вас считаю таковым, вы непременно прочли"Все файлы, прежде чем решили взять у меня интервью. - Она вытащила несколько долек сушеного абрикоса и протянула Эдди. - Вот так-то.
      - Вы не хотите рассказать об этом?
      - Что я должна рассказать?
      - Ладно… Я работаю над теорией, что не существует такой вещи, как катастрофа, вызванная единичным случаем. Если бедствие подлинное, всегда существует цепь событий, которая привела именно к таким последствиям.
      - Это была моя операция по выявлению региональной криминальной структуры, так что можно сказать, что я была звеном в длинной цепи. - Со стороны казалось, что мысли Шан витают далеко-далеко. - Да. Я сумела уложить на месте десять экотерро-ристов после семимесячной тайной операции, которая стоила миллионы налогоплательщикам, и это слегка подпортило мне карьеру. А потом меня отправили на край Вселенной, чтобы я хорошенько осознала всю глубину своего падения. Если вы сможете облагородить это дерьмо, Эдди, я вам буду очень благодарна.
      - Много интереснее поговорить о людях, а не о том, как все это происходило.
      ~ Почему? Это была моя операция.
      - Я имею в виду террористов. Видите ли, в прессе все время муссировались слухи, что один из них был связан с кем-то из правительства.
      Шан пожала плечами.
      - Я ничего не знаю об этом.
      Эдди внимательнее присмотрелся к Шан. Ее нельзя было назвать привлекательной женщиной, ни по каким стандартам. Однако в ней таилась какая-то изюминка. Что-то навязчиво тревожащее, не имеющее никакого отношения к женской красоте. К примеру, Эдди не смог бы сесть рядом с ней в автобусе и чувствовать себя в полной безопасности..
      - Теперь все равно все это лишь история. Нельзя, конечно, назвать это Историей с большой буквы, но лично я воспринимаю ее всерьез.
      - Извините. Я в самом деле не могу ничего сказать. Я знала шесть имен. - Шан выглядела так, словно пыталась что-то вспомнить, и в этом не было никакой игры. Такое изобразить мог только гений сцены. - История вышла неприглядная. Но я думаю, что помнила бы о правительственном чиновнике, хотя часть воспоминаний мог заблокировать подсознательный брифинг. После него часть моих воспоминаний, не имеющих никакого отношения ни к операции «Зеленая ярость», ни к нашему путешествию, затуманилась.
      Эдди удивило, что Шан упоминала об этом с такой небрежностью. Видимо, она знала, что известие о том, что она перед полетом прошла подсознательный брифинг, дошло и до ученых.
      - Ваша позиция нисколько не удивляет меня. - Возможно, немного тщеславия помогло бы ей расслабиться. - Возможно, какое-то время, проведенное под давлением, использование огнестрельного оружия в противоречии с нотой устава… Но ведь вас пытались обвинить в некомпетентности. У многих сложилось впечатление, что вы подставили себя, выгораживая кого-то из высокопоставленных чиновников. Вам вынесли дисциплинарное взыскание и предложили более высокий пост в СиДиЗОк. Своего рода извинение кого-то из высшего руководства?
      Шан смотрела куда-то вдаль, за волейбольную сетку. Казалось, внутри нее происходит какая-то борьба. Эдди подумал, что он наконец добился своего. Когда суперинтендант вновь повернулась к журналисту, у нее оыло такое выражение лица, словно она решилась все рассказать. Он хорошо знал этот взгляд. «Да!» Похоже, он своего добился.
      - Я скажу вам, - начала Шан. - За свою жизнь я сделала много правильных вещей и много неправильных. Я была груба с подследственными, на многие проступки своих коллег я закрывала глаза. Я не сумела арестовать главарей террористов, уничтоживших руководителей концернов биотехнологий и разрушивших их бизнес. Только теперь я понимаю, какие из моих действий были правильными, а какие - нет. Вы подсказали мне, на что обратить внимание.
      - И теперь вы все знаете совершенно точно? - Он подготовился слушать долгую и мучительную исповедь.
      - Да, - кратко ответила она.
      Потом наступила пауза. В молчании прошло довольно много времени. Шан рассматривала волейбольную сетку и покачивающуюся траву под ней. Эдди забыл самое первое право репортера при взятии интервью и, похоже, потерпел фиаско. Не выдержав, он заморгал. Работать с Шан было очень трудно.
      - Ладно, - первым нарушил он тишину. - Вот кого бы я хотел упомянуть в этой статье, так это Пиралт.
      Шан усмехнулась.
      - Лично я считаю, что Евгения Пиралт и ее династия никакого отношения не имеют к террористам.
      - Я имел в виду ее сестру Элен Марчант. Выстрел издалека, но я думаю, вы отлично понимаете - с тех пор прошло столько лет, что вы можете говорить прямо.
      И он вновь встретился с Шан взглядом. На мгновение ему показалось, что вот-вот - и занавес падет. Ему даже захотелось вытянуть руку, чтобы помочь окончательно сдернуть его.
      - Марчант никакого отношения ко мне не имеет, - уверила его Шан. - Но ваши слова заставили меня задуматься. Я непременно сообщу вам, если вспомню о чем-нибудь.
      Такая реакция Шан на его слова тоже сказала ему о многом. Видимо, Шан догадалась о чем-то, что раньше лишь подспудно подозревала, и это отрезвило ее. Каждый в лагере знал, что суперинтендант общалась с Пиралт. А ведь лучший способ заткнуть рот тому, кто может облить вас грязью с ног до головы, отправить его в далекое путешествие. Однако Эдди об этом не подумал.
      Он так и не получил ответа о том, сотрудничала Шан с террористами или нет. Однако мысль о том, что эта стальная своенравная женщина-полицейский могла помогать плохим парням разделаться с теми, кто еще хуже, нравилась ему. Но стоит ли говорить об этом вслух? Нет. Так не поступают настоящие журналисты.
      - Вас по-царски обманули, не так ли? Шан едва заметно улыбнулась.
      - Похоже, вы этим наслаждаетесь.
      - Нет, в самом деле. Меня расстраивает, что каждый, буквально каждый считает, что именно поэтому вы встали на сторону аборигенов, хотя никто не может этого доказать. Но, даже оказавшись дома, выйдя сухой из воды, вы не сможете этого опровергнуть. И людям не нужно будет ваше признание.
      - Вы и в самом деле совсем не понимаете меня?
      Да, он не понимал. Такой, как Шан, легко было восхищаться, но ее трудно было любить. Однако Эдди решил, что по крайней мере разобрался в том, что ею движет.
      - С этого места, пожалуйста, поподробнее.
      Она наклонилась, облокотившись на руку, и вытянула ноги. Ее голос стал много тише, и тон был такой, словно она собиралась рассказать что-то очень неприятное.
      - Вы отлично знаете, что я до сих пор не совсем уверена, что люди, входящие в организацию «Зеленая ярость», - враги. Естественно, само название организации, точно так же как и название операции, дали полицейские. Сами члены организации никогда не стали бы использовать такое кроваво-подростковое название.
      - Значит, судя по всему, хоть вы и не были террористкой, вы помогли им смыться, когда их поприжали.
      Возможно, Шан в какой-то мере наслаждалась этим словесным поединком. Должно быть, многие месяцы прошли с тех пор, как она говорила с кем-то о чем-то отвлеченном. Естественно, диалоги с вес'хар не в счет. Неожиданно она оживилась, словно кто-то щелкнул выключателем.
      -  Минуточку… Я вела тайное расследование, чтобы заманить в ловушку группу, целью которой стали биотехнологические компании. А потом я задалась вопросом: кто же из них настоящий преступник?
      - Расскажите, что случилось тогда.
      - Я увидела то, от чего у меня кишки вывернуло, и я могу вас заверить, биотеррористы тут ни при чем.
      - Очень расплывчатый ответ.
      - Знаю.
      - Выходит, террористы перевербовали вас?
      - Я помню лишь гориллу.
      - Что?
      - Странный случай, но он оказал на меня очень сил ьное влияние. Когда я еще училась в колледже, я побывала в частной лаборатории. Знаю, они перестали использовать экспериментальных приматов давным-давно, согласно европейскому законодательству. Однако в этой лаборатории имелось несколько подобных экземпляров. Если бы их выпустили на волю, они бы подвергли опасности изменения всю разновидность. На них проводились так называемые «мягкие» опыты. Вы знаете… клонирование для сохранения, развитие языка… в общем, несложные вещи. Так или иначе, одна из этих горилл владела языком знаков. Столкнувшись с ней, я долго смотрела ей в глаза, а она - мне, и горилла все время жестикулировала. Я не понимала, в чем дело. Мне пришлось довольствоваться тем, что рассказал мне зоотехник. А знаете ли, о чем вновь и вновь знаками говорила мне горилла? Она молила: «Помогите мне, пожалуйста». Я тогда ничего не сделала. И лишь многие годы спустя я узнала, что означали ее жесты, и вот тогда-то меня и скрутило. Дня не проходит, чтобы я не вспомнила про нее и не кляла себя. Животное просило меня о помощи, а я не услышала. Что оно подумало обо мне? Какую боль испытывало это преданное, посаженное в клетку существо, когда я, развернувшись, ушла, бросила его? Я могла что-то сделать для него, но ничего не сделала. И вот теперь всякий раз, когда я смотрю на какое-то существо, я спрашиваю себя, кто прячется за этими глазами, что он хочет мне сказать.
      - Думаю, большая часть людей испытывает те же чувства по отношению к большим обезьянам.
      - А к кальмарам? А к другим существам, которые не похожи на нас и не столь приятны на первый взгляд? - Шан уставилась на журналиста холодным взглядом, который словно бы говорил: «Спроси себя, что ты чувствуешь?» Если бы Эдди оказался в тюремной камере и Шан на допросе посмотрела бы на него так, он, без сомнения, сразу выложил бы ей все, что знает.
      - Вы спрашиваете меня или подводите итог собственным размышлениям?
      - И то, и другое.
      - Именно в этом состояла дилемма, которую вам пришлось решать?
      - Да. Решая этот вопрос, мне пришлось пройти огонь, воду и медные трубы.
      - То есть?
      Шан с удивлением посмотрела на него. Эдди знал, что не сможет подобраться к ней ни с помощью запугивания, ни с помощью лести. Если Шан и расскажет ему что-то, то это случится лишь потому, что она этого захочет. И еще он отлично понимал, что сам должен дать ей повод поделиться с ним своими воспоминаниями и соображениями.
      И все же она ответила.
      - Люди не имеют ключа к стабильности, - начала она. - Они никогда его не имели и иметь не будут. Я имею в виду не системы, не технологии… Я об обезьяне, которая сидит внутри каждого из нас. Это не имеет никакого отношения к ракетостроению. Однако в девяти из десяти случаев, если вы зададите кому-нибудь какой-то вопрос, он ответит и даже не задумается, почему вы об этом спросили. Если вопрос безвредный, то он тут же забудет, что сказал вам. Он никогда не спросит, что вы собираетесь делать с этой информацией и имеете ли вы право ее знать. У людей очень развита потребность к сотрудничеству, и вы должны чем-то поразить их, чтобы они отказали вам в ответе.
      - Такое изредка случается.
      - Крайне редко.
      - Выходит, вы достаточно много знали об этих компаниях.
      -  Я уведомила их относительно необходимых контрмер. Я побывала у них в штаб-квартирах. Мне нужно было знать, где живет их старший персонал, какие машины они используют, каковы их идентификационные коды. Я даже уведомила их, каким образом следует изменить маршруты, по которым руководители каждое утро приезжали в офис.
      - И они слили все это, только потому что вы были полицейским, которого послали, чтобы спасти их.
      - Мне не нужно было взламывать систему или подбирать ключ, чтобы получить данные. Мне преподносили все необходимое на блюдечке с голубой каемочкой.
      - А члены «Зеленой ярости» знали, что делают ваши офицеры, в какую сторону они смотрят?
      - Да, они были в достаточной степени осведомлены. Подозреваю, все так и было.
      - И никаких свидетелей.
      - В итоге я все равно оказалась по уши в дерьме.
      Эдди улыбнулся Шан. Та улыбнулась ему в ответ. Милая игра. И, похоже, ей она тоже очень нравилась. А Эдди уже узнал достаточно. Но кому все это будет интересно через двадцать пять лет? А точнее, через семьдесят пять? Их беседа напоминала программу в фигурном катании - вы выделывае-тесь, чтобы показать всем, на что способны, но никто это по достоинству не ценит.
      - Почему вы рассказали мне об этом?
      - Я вам, Эдди, ничего не рассказывала.
      - Понимаю…
      - Скажем так: я рассказала вам достаточно для того, чтобы вы поняли, с каким человеком вам придется иметь дело. И что я буду тем самым человеком, который доставит вас назад на Землю.
      Эдди потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что в словах Шан таится определенная угроза. Это ему сильно не понравилось, и не потому что суперинтендант продолжала говорить намеками, не потому что она дала ему понять: стоит ему пересечь черту, и ее месть настигнет его, а потому что она до сих пор не понимала его. Все, что он хотел узнать, нужно было ему в первую очередь для того, чтобы примириться с самим собой. Он хотел, чтобы Шан представлялась героем, ярким индивидуалистом, которого никто не может ни купить, ни шантажировать, ни склонить на свою сторону.
      - Когда мы вернемся домой, не останется никого из сильных мира сего, чтобы припомнить вам ту историю, - заметил он. - Но до возвращения еще много времени, так что вы вполне можете показать людям, что они не всегда должны тупо следовать приказам… Так или иначе, но после нашего возвращения многие будут видеть в вас яркую личность.
      «Я и в самом деле хотел сказать именно это? Или я просто пытаюсь ее запутать? Пожалуй, у меня есть шанс». Опустив голову, Шан залилась краской, и Эдди почувствовал себя неудобно из-за того, что она столь живо отреагировала на его слова. А потом он понял: Шан ничуть не смутилась. Она была в ярости.
      - А теперь поговорим начистоту, - объявила она. - Все мои поступки касаются только меня, и я не хочу, чтобы мною восхищались или чтобы мне поклонялись. Я знаю: все, что я делаю, я делаю потому, что считаю это правильным. Я делаю так или иначе вовсе не для того, чтобы увеличить собственный рейтинг. Есть определенные вещи, которые любой приличный человек сделает должным образом, не ища при этом ни награды, ни признания, лишь потому, что так нужно сделать.
      Эдди убрал в карман мини-камеру и прикончил свой сушеный абрикос. -Угу.
      - Полагаю, вы лишились дара речи, господин Мичаллат?
      - А вам только этого и хотелось.
      - Нет. Вы ведь хотели спросить: «А кто еще, по вашему мнению, старается сделать все возможное, для того чтобы мы вернулись?» Так вот я отвечу: никто, кроме меня, не чешется.
      - Если вам так тяжело, я мог бы сварить больше пива.
      - Я не стану больше употреблять алкоголь.
      - Я только хотел вам помочь.
      - Прошу прощения… Я предпочитаю чай. И, по-моему, сейчас самое время выпить по чашечке.
      - Секундочку. Еще одно.
      - Ну?
      - Один совет. Присматривайте за Райатом. Он говорил о том, что легко можно обойти все ваши ограничения, если рядом не будет морских пехотинцев. Конечно, он мог передумать после того, как… казнили Парек, но я знаю этих твердолобых ученых. Я бы не стал поворачиваться к нему спиной.
      - Спасибо.
      - Мы вернемся как раз в самое подходящее время, чтобы почистить сортиры.
      - Смотрите за собой, - сказала она и подмигнула Эдди. А он тем временем мысленно вновь и вновь прокручивал интервью. Единственное, что смогло разрушить лед самообладания суперинтенданта, - имя Элен Марчант. Эдди уже прикидывал, каким образом отредактирует это интервью…
      Через пару часов он отказался от этой затеи, решив отложить редактуру на потом, сильно на потом. Шан была права. Никого, кроме нее, ничего не волновало.
      А с другой стороны, Шан ему нравилась. Она всегда была слишком погружена в свою работу. Этого Эдди отрицать не мог, и это ему не нравилось.
      Вызов во Временный город застал Араса врасплох. Ему пришлось оставить Черныша и Белого у сына Джоша Джеймса. Местин не стала ничего обсуждать по линии связи. Это означало, что она разозлилась. Арас не удивился бы, если бы выяснилось, что она узнала историю Парек и его вызывают, чтобы положить конец его управлению Константином и поручить убить всех людей на Безер'едже. Это было бы бедствием не только для колонии, это стало бы бедой лично для него.
       Вес'харне лгали даже по ошибке. Ложь - человеческая привычка, заложенная на генетическом уровне или что-то вроде того. Но Арас очень долгое время прожил среди колонистов и перенял от них часть их привычек. Безобидная ложь, как называл ее Джош. Арас надеялся, что Местин примет исходящий от него запах лжи за запах опасения.
      А может, она знала, что он лжет, и наконец придумала наказание для носителя с'наатат,худшее, чем изгнание или то время, которое он провел в плену у исенджи.«Но в таком случае она очень изобретательна», - решил Арас.
      Когда пилот безериподобрал его на берегу, Арас почувствовал, что тот не хочет говорить с ним - это ощущалось даже сильнее, чем во время их последнего путешествия. Вес'харзадумался, может, безеринеожиданно засомневались в его способностях защитить их? Или под сомнения поставлены способности всего рода вес'хар? Онведь заверил их, что от новых гефесникакого вреда не будет. А теперь кто-то из них потерял ребенка, и к тому же при ужасных обстоятельствах.
      Время подскажет. Но безериимели более короткую память, чем Арас.
      - Мы получили сообщение от юссисси,- объявила Месин. Юссиссиработали на всех, но не служили никому. Они часто сообщали полезную информацию. Арас удивлялся, как гефесыс их патологическим стремлением добывать и скрывать информацию поведут себя, столкнись они с юссисси.- В системе появился еще один корабль людей. «Актеон». Те, кто прибыл на нем, установили контакт с исенджи.
      Так вот в чем причина их встречи. Арас почувствовал, как волна облегчения прокатилась по его телу. Парек тут ни при чем. Но облегчение он ощущал недолго.
      - Арас, ты знал об этом корабле?
      - Нет. Ничего. - Он удивился бы, если бы оказалось, что Шан знала. Она нравилась ему, и он хотел доверять ей. Теперь у него появилось две причины для опасений: Шан знала, что он носит с'наатат,она могла скрыть от него существование второго корабля.
      - Это быстрый корабль, много больше «Фетиды». На борту его сотни гефесов.Он покинул их родную планету через много лет после первого корабля. Весь полет у них занял один сезон… ну, может, два…
      Все передачи, уходящие на Землю, проверялись, и ни в одной из них не было даже намека на то, что нужно ожидать второй корабль. Без сомнения, Шан ничего не знала о том, что сюда скоро прибудет множество гефесов.
      - Когда они отправились в путь?
      Местин долгое время смотрела на экран, лежавший у нее на коленях. Выглядела она взволнованной.
      - Примерно в 2351 году. С погрешностью в один год.
      Шан ничего знать не могла. «Актеон» отправился в путь через пятьдесят лет после того, как она покинула Землю. Судя по всему, технологии гефесразвивались с огромной скоростью.
      - А как исенджи?
      - Они установили контакт с гефес.Они стали друзьями и союзниками и, очевидно, обсуждают обмен технологиями. К примеру, гефесочень интересуются быстрыми коммуникационными системами. Они установили «почтовую станцию» возле родной планеты гефес,чтобы продемонстрировать работу своего оборудования.
      - Земля. Они называют эту планету Земля, - напомнил ей Арас и попытался кое-что прикинуть. Ближайший узел мгновенной коммуникации исенджинаходился в десяти световых годах от Земли. Так что выходило, что «Актеон» обнаружил их лет пятнадцать назад, а то и больше. Им ведь необходимо было время, чтобы установить коммуникационное реле и оборудовать станцию. Раз юссиссине знали об этом, а если бы они знали, то непременно проболтались, значит, исенджидержали все это в строжайшей тайне. Это означало, что они затеяли какую-то долгосрочную игру.
      Для вида, имеющего столь непродолжительный срок жизни, они были чрезвычайно дальновидными. Возможно, всему виной их генетическая память. Некоторые из них воображали, что будут жить вечно.
      - Они вновь становятся проблемой, Арас.
      - Вы собираетесь попросить, чтобы я удалил их ?
      - Они - часть нашего знаменитого зоопарка.Я использовала правильное слово? Я имела в виду то место, где люди держат в заключении другие разновидности форм жизни. Они еще живы лишь потому, что ты поспешил установить блокаду и присмотреть за ними. Именно поэтому и появились другие гефес.Ты виноват в этом. Мы не хотим, чтобы все опять повторилось. Насколько было бы проще, если бы ты уничтожил их в первый сезон их пребывания на Безер'едже и сохранил их генный банк.
      Она была права. Арас ненавидел ее за то, что она несколькими словами отвергла сам смысл его жизни.
      - Если бы я так сделал, то мы ничего не узнали бы о потенциальной угрозе, с которой рано или поздно столкнулись бы. И у нас не было бы потенциальных заложников… - Он попробовал объяснить, что такое переговоры в понимании людей, однако его не захотели понять. Вес'хар не вели переговоры и не брали пленных. - Думаю, вы позволите мне уведомить матриархов относительно особенностей этого вида, прежде чем они примут окончательное решение. Я ведь своего рода специалист по гефес.
      Очень плохо - спорить с матриархом. Но Арасу терять было нечего.
      Услышав его последние слова, Местин замерла, возвышаясь над ним на куче подушек. Арас не знал, что она сейчас предпримет, ведь она была одной из матриархов Ф'нара. Ах, если бы у него было время.
      - Приготовься очистить остров и жди дальнейших инструкций, - приказала она. - В конце концов тебе все равно придется сделать то, что прикажут матриархи.
      «Элен».
      Теперь память Шан окончательно прочистилась. Все полустертые кусочки головоломки, порожденной отрывочными воспоминаниями о подсознательном брифинге, сложились воедино, воссоздав цельную картину.
      Все дело было в Элен. Она по рождению была Пиралт, а фамилию Марчант получила после того, как вышла замуж. Именно это рассказала ей Евгения Пиралт во время подсознательного брифинга.
      «Спасибо тебе за Элен».
      Неудивительно, что госпожа президент была благодарна неосмотрительной, идеалистически настроенной Шан. Ведь ее сестре так и не предъявили обвинения в заговоре с целью убийства, поджоге, членстве в запрещенной организации. А ведь суперинтендант так много знала о террористах, что легко могла перейти черту, и из свидетельницы Элен стала бы подследственной. Однако сестра президента вышла сухой из воды.
      Однако была ли разница между обвиняемыми и потерпевшими? Чем террористы отличались от руководителей компаний, ужами проскальзывающих мимо судебных исполнителей, «зеленых» и экополиции? Порой Шан приходилось действовать почти нелегально. Утечка информации здесь, какая-то деталь там. Начальство Шан устраивало подобное положение дел. Именно это превращало СиДиЗОк в опасного противника. Без этого суперинтендант напоминала бы вооруженного лесника.
      «Элен». Она была шефом ИТ - одной из биотехнических фирм, с которой приходилось работать Шан. Сначала суперинтендант представлялась Элен кем-то вроде кошмарной гориллы. А все дело в том, что однажды Шан поговорила с ней без протокола. Она всегда подозревала, что Элен из тех, кто может рискнуть, и хотела хотя бы для себя поставить все точки над А потом она решила, что была неправильного мнения об Элен и эта женщина может стать потенциальной союзницей Шан. Тут все и завертелось.
      Элен оказалась единственной, кому удалось повернуть навыки Шан против ее же самой. Нет, глупость тут ни при чем. Шан знала, что она - одна из лучших в своем деле, и не сомневалась в этом. Но в тот день Элен ее переиграла.
       «Суперинтендант, это ваш шанс реабилитироваться. Доберитесь до банка генов, если сможете, и…»
      Тут воспоминания обрывались. Шан долго напрягалась, пытаясь вспомнить, что было сказано дальше.
      Сейчас Пиралт, точно так же как Элен, мертва, и вся эта история никому не интересна. Однако теперь Шан поняла, почему Пиралт выбрала именно ее для этой работы. Она знала, что суперинтендант сможет поступить вопреки правилам и при этом может зайти очень далеко.
      Неприятная мысль. Шан задумалась. «Для меня все или черное, или белое. Я совершенно не умею различать серый цвет, даже когда меня тыкают в него носом». Почему Пиралт так поступила? Может, она похожа на свою сестру Элен, или она типичный политик, старающийся любой ценой предотвратить надвигающийся скандал? Если так, то она нашла очень экстравагантный способ.
      Но точно этого Шан уже никогда не узнает.
      Неожиданно суперинтендант обнаружила, что ей трудно сосредоточиться на отчетах, высвечивающихся у нее на экране. Свет в ее модуле был слишком резким, а места - слишком мало для того, чтобы как следует потянуться и при этом не угодить рукой в полки, которые по ее же просьбе установил ей Чахал.
      Встряхнувшись, она возвратилась к просмотру. Геологические обзоры Чампсиаукса в этой выборке были самыми интересными.
      Она с усилием заставляла себя читать все дальше и дальше, когда на нее неожиданно пахнуло сандаловым деревом. А потом в модуль заглянул Арас.
      - Боже, не надо ко мне так подкрадываться, - взвизгнула Шан. - Мысленно я была далеко отсюда. Надо было хотя бы постучаться.
      Но Арас, казалось, ничуть не смутился.
      - Разговор с Эдди расстроил тебя?
      - А что, заметно?
      - Я учуял это еще в коридоре.
      - Хорошо иметь такой нюх, особенно когда допрашиваешь подозреваемых.
      - Люди всегда предпочитают лгать. Думаю, обыкновенная реальность вас быстро утомляет.
      - Может быть. - Она взмахнула рукой, приглашая его сесть на койку - он был слишком большим для обыкновенного стула. - Присаживайтесь. Скажем так: Эдди сообщил мне кое-что, о чем я не знала, и теперь я вновь задалась вопросом, почему меня сюда послали.
      - Попытаюсь догадаться, почему вы цените развитое обоняние. Вы были мошенницей?
      - Отчасти.
      - Если хотите, могу сохранить это в тайне. Так же как и вы, я умею хранить секреты.
      Она погладила руку Араса. При каждом прикосновении он вздрагивал всем телом.
      - Вам и в самом деле приятно… Поблагодарите меня, но позже.
      - Что это? - поинтересовался Арас, мгновенно, как ребенок, сменив тему разговора. Он показывал на ручку, лежащую на самодельном столике.