Картонные коробки… она подошла к той из них, на которой было написано ее имя. Так вот где ее губная помада, которую она искала… и тут же коллекция эротических рисунков. Нет, не эротических – просто грязная порнуха, нечто тошнотворное, порождение больного рассудка.

Это она, Диана, убедила Тобеса изобразить на бумаге свои сексуальные переживания. Но он ни разу не показывал ей эти рисунки. А теперь – вот они, перед ней.

В комнате – беспорядок. Где искать? Груды книг, украденных из библиотек. Порванные, растрепанные… � много книг о Китае и китайских обычаях…

А вот блокноты – тоненькие блокнотики, страницы которых испещрены каракулями; отдельные фразы написаны по вертикали, как пишут китайскими иероглифами. Диана начала читать, похоже, это тщательно продуманный план совращения Джонни Андерсона. Она запихнула блокнотики в сумочку – и вдруг увидела: матрас… подушка… из-под нее торчала рукоятка пистолета. У нее перехватило дыхание. Она потянулась к подушке…

� тут услышала шаги. Шаги на лестнице. Человек поднимался не спеша, уверенно. Как хозяин, возвращающийся в свой дом.

Тобес поймал ее в ловушку.

Диана запустила руку в сумочку, нащупывая пистолет. Но тут же поняла, что это не выход. «Не показывай его Тобесу, не пугай его; если он испугается, Джонни пропал».

Шаги уже на лестничной площадке… � вот дверь открывается. Диана засунула один пистолет в свою сумочку, другой обратно под подушку. В следующее мгновение она увидела Тобеса, стоявшего в дверях. Диана отступила к окну; ее била дрожь.

Какое безумие – убрать пистолеты. Ошибка, роковая ошибка.

– Диана, что ты здесь делаешь?

Диана слышала голос Тобеса, потому что именно его ожидала услышать, и даже когда детектив Эдвин Херси из Третьего участка, шагнув в комнату, обнял ее, она все еще не могла поверить, что это – он.

– Я улизнул, – сказал он, когда она наконец пришла в себя и была в состоянии выслушать его. – Увидел, в каком ты состоянии, и поехал за тобой.

– Я сказала тебе, что поеду домой, – слабо запротестовала она.

– Ты не умеешь врать. Я спросил себя – что я сделал бы на твоем месте? � вот я здесь.

– О, Эд… как я раньше обходилась без тебя?

– Ответь мне только на один вопрос. Что ты стала бы делать, если бы здесь появился Тобес?

– Поговорила бы с ним. Выяснила бы, куда он спрятал Джонни.

Молчание Эда было достаточно красноречиво: он осуждал ее. Потом заговорил:

– Давай выбираться отсюда.

Он помог ей спуститься по лестнице и выйти на улицу, где его машина была припаркована почти вплотную к бамперу машины Дианы.

– Честно говоря, я была уверена, что Тобеса здесь не будет, – сказала она.

– Почему?

– Потому что точно знаю, где он. В закусочной Харли. Тобес часто рассказывал мне об этом месте на сеансах. Это было его убежище, его запасной выход. Наверное, он увез туда и Джонни.

– Спасибо, Диана. – Эд взял ее за руку. Вот чего он ожидал от нее, ради этого и создавалось подразделение по делам несовершеннолетних преступников. – Спасибо, – повторил он.

Какая-то машина, выпрыгнув из-за угла, мчалась в их сторону. Диану охватил безотчетный страх.

– Это Лео, – успокоил ее Эд, – я сказал ему, куда иду, и попросил прикрыть меня.

Машина, пронзительно взвизгнув тормозами, остановилась. В следующее мгновение они увидели бежавшего к ним Лео.

– Эй, парень! – радостно приветствовал он Эда. – Ты настоящий бездельник. Тебя ищет Саймс. В участок, срочно… Добрый вечер, Диана, как дела?

– Замечательно, Лео.

– Правда? А выглядишь так, будто встретила привидение.

– Я не могу оставить Диану, – заявил Эд.

– Со мной все в порядке, – возразила она. – На этот раз я действительно поеду домой.

– Диана…

– Поезжай. – Она слегка подтолкнула Эда. – Позвоню тебе завтра. Обещаю.

– Залезай в свою машину, – посоветовал Лео Эду, – и мчись со скоростью ветра. Да… Какой-то парень оставил это у дежурного. Марти велел передать тебе.

Он протянул Эду большой коричневый конверт с надписью на лицевой стороне; было слишком темно, и Диана не могла разобрать, что написано.

– Диана, ты уверена, что доберешься? – Эд вертел в руках конверт.

На ее глазах, возможно, гибла его карьера, единственное его достояние. Она сказала:

– Поезжай, Эд, быстрее поезжай.

– Люблю тебя, – прошептал он.

Они расселись по своим машинам. Через несколько секунд улица была так же пуста, как двадцать минут назад, когда на ней появилась машина Дианы. «Мне повезло, – подумала она, – почти все силы полиции Парадиз-Бей будут сейчас стянуты к закусочной Харли». Это развяжет ей руки и даст возможность разделаться с Тобесом. Наконец-то.

Тобес услышал шум мотора и втолкнул Джонни в подъезд. Вонь стояла ужасная. Кто-то, должно быть, здесь мочился. Джонни не нравился этот район, но рядом с Тобесом он чувствовал себя в безопасности. В относительной безопасности. Вот мимо промчалась полицейская машина, следом за ней – другая. Потом, полминуты спустя, – третья. Тобес прислушивался.

– Двигай, – сказал он. – Поторапливайся.

Держась за руки, они быстро зашагали по широкой улице. Было совсем темно; воняло помойкой. Джонни все время казалось, что вот-вот из-за мусорного бункера выпрыгнет огромный детина с автоматом «узи» в руках. Вдруг Тобес толкнул какую-то дверь, и они оказались в абсолютно темном зловонном подъезде. Взбежали по лестнице. Тобес замер на площадке и издал возглас «Ой!». Дверь была открыта. В захламленной комнате горел свет.

– Заходи, – пробурчал Тобес.

� Джонни понял: он жил здесь!

Неожиданно в руках у Тобеса оказался пистолет.

Джонни спросил:

– Настоящий?

– Не должен быть, – ответил Тобес.

Не самый вразумительный ответ, как считал Джонни. Но когда он попытался получше рассмотреть пистолет, Тобес отстранил его.

– Кто-то, – сказал он, засовывая пистолет в карман, – хочет доставить нам неприятности, Джонни. Пора сматываться.

Снова оказавшись на улице, Джонни спросил:

– Опять возьмем такси? – Они приехали сюда на такси.

– Нет.

– Потому что нас ищут, да?

– Верно. Молодчина.

– � что же нам делать дальше?

– Одолжим колеса, – ответил Тобес.

В трех кварталах от своего жилища он нашел то, что искал. Тобес забрался в новенькую «субару» и завел мотор.

– Куда теперь? – спросил Джонни.

– Туда, где никому не придет в голову искать нас.

Джонни задумался. Тобес вел машину. Вел неумело. Похоже, ему нечасто приходилось сидеть за рулем. На такого водителя могут обратить внимание. Возможно, владелец машины уже позвонил в полицию. Но больше всего Джонни беспокоило их ближайшее будущее. Ни один из возможных вариантов его не устраивал.

Они направлялись к побережью. Вскоре исчезли огни города и машин на дороге стало меньше. Они поднимались в гору. Потом остановились посреди зарослей кустарника, и Тобес вышел. Джонни – следом за ним. Он ощущал запах моря и слышал шум прибоя. На холме возвышался двухэтажный дом; они пересекли поле и подошли к нему вплотную. Все окна – темные; в доме – ни души. Но Тобес с такой силой барабанил в дверь металлическим молотком, словно хотел разбудить средь бела дня Дракулу.

Тобес начинал злиться. Джонни почти физически ощущал исходившие от него волны ярости. Они крадучись обошли дом и подошли к раздвигающимся высоким окнам. Тобес достал нож и довольно долго провозился с ним. Потом исчез на некоторое время, пополз на четвереньках, будто что-то искал.

– Джонни, – мальчик подскочил от неожиданности, Тобес двигался совершенно бесшумно, – приготовься драпать. Если услышишь какой-нибудь шум, беги со всех ног. Добежишь до машины и жди меня.

Тобес глубоко вздохнул, прислонился к стеклам и осторожно раздвинул их в стороны.

– Ты выключил систему охраны? – спросил Джонни, и Тобес молча кивнул в ответ.

Они вошли. Абсолютная темнота. Вскоре Джонни сообразил, что окружавшие их серые предметы – это мебель; кое-что он уже мог разглядеть. Тобес задернул занавески. Прошел к двери, ведущей в другую комнату, и включил свет.

Щурясь от яркого света, мальчик огляделся. Какое изумительное зрелище. � как уютно… Много книг, и везде, куда ни глянь, – цветы. В основном красные и белые. � повсюду сосуды с благовониями – каждый на отдельном столике. Сосуды всевозможных форм и размеров. На улице Джонни было холодно, но сейчас он стал отогреваться. � на душе у него тоже потеплело. Ему нравился этот дом!

– Кто живет здесь? – выдохнул он.

– Человек, который лучше всех понимает меня, – ответил Тобес; он стоял у окна, через которое они вошли, накрепко запирая его. – Друг. Человек, который живет в храме мира и гармонии.

Тобес взглянул на Джонни. Глаза его сверкали. Мальчик понимал, что Тобес, очевидно, пытался рассказать ему о чем-то, но не мог найти подходящих слов. А Тобес вдруг рассмеялся, рассмеялся жутким отвратительным смехом. Так он смеялся, когда разыгрывал роль привидения.

– Тобес, ты не привидение. Прекрати.

– Что?

– Я ведь уже говорил тебе, что терпеть не могу этот твой смех. Почему ты не хочешь понять? Ты не должен притворяться привидением, ты – потрясающий человек. – Он подошел к нему. – Ты замечательный. Я люблю тебя.

Но Тобес отмахнулся от него:

– Что ты болтаешь? Не понимаю, о чем ты.

– Что здесь понимать? Все и так понятно.

– Ты что, считаешь меня извращенцем? Так? – Тобес толкнул его кулаком в грудь. Джонни чуть не упал.

– Что такое «извращенец»?

Тобес долго смотрел на него; потом раздраженно передернул плечами и повернулся к Джонни спиной.

– Жрать хочу, – мрачно заявил Тобес. – А ты?

– Не мешало бы.

Странно, но Джонни не обиделся на Тобеса; тот обращался с ним совсем не так, как Майк Андерсон, который отталкивал его, потому что вечно был занят своими делами. Тобес пошел на кухню, и Джонни последовал за ним. Кто бы здесь ни жил, этот человек, конечно, обожал белый цвет.

– Ничего, черт возьми. Только шампанское… – Тобес рылся в холодильнике. – Молоко прокисло, У-У-У!

Он вылил прокисшее молоко в раковину и перешел к шкафчикам. Вернулся с палочкой для еды. Он держал ее над головой, на лице его появилась отвратительная ухмылка.

– Как по-твоему, что нам положено делать с этим?

Джонни не стал напоминать ему, что им вообще не полагалось находиться здесь и, следовательно, они не должны ничего делать с этой палочкой.

– Пошли дальше, – сказал Тобес.

Он выбежал из кухни. Джонни услышал на лестнице его шаги и отправился за ним наверх. Тобес перебегал из комнаты в комнату, задергивал занавески. Последняя комната напоминала альков с большим круглым окном.

– У-у-у! – воскликнул Тобес.

Он остановился. На голом дощатом полу – небольшие подушки в цветных чехлах: красные, желтые, оранжевые, синие, всех не перечислить. Джонни заметил, что здесь еще больше стеклянных сосудов с благовониями – сосудов с плавающими внутри фитилями. � еще тут стояла мощная стереосистема с динамиками, двумя магнитофонами и усилителями.

Тобес, казалось, удивился.

– Она перенесла ее, – пробормотал он. – �нтересно, почему она решила разместить ее наверху?.. Но так лучше, намного лучше.

Он уверенно приблизился к стереосистеме; казалось, он прекрасно разбирался в том, что делает. Его пальцы пробежали по черным клавишам, и вспыхнули лампочки, послышалось жужжание.

В углу возвышалась изящная стойка для лазерных дисков, напоминавшая своими очертаниями башню. Тобес подошел к ней и присвистнул.

– Вагнер, – выдохнул он. – Все сочинения. Все… его… оперы.

Он взирал на стойку с таким благоговением, с каким католик приближается к алтарю. Наконец вытащил один диск и вставил его в музыкальный автомат. В следующее мгновение дом заполнила музыка. Джонни почудилось, что некие невидимые музыканты открыли окно и в комнату ворвалась буря. Он ощущал порывы ветра, грохот взбаламученного океана, видел волны, вздымающиеся к самому небу и разбивающиеся о прибрежные скалы. Тобес, прикрыв глаза, дирижировал воображаемым оркестром; палочка для еды оказалась бы здесь к месту, поэтому Джонни побежал за ней вниз. Тобес расхохотался, когда Джонни вложил эту палочку в его правую руку. Он продолжал дирижировать, с головой окунувшись в мир музыки.

Джонни опустился на подушку, которая оказалась очень удобной. Мальчика клонило в сон, глаза у него слипались. Музыка стала поспокойнее. Кто-то запел. Тобес сунул палочку в карман рубашки и плюхнулся на подушку рядом с Джонни. Мальчик прислонился к нему, положив голову на грудь Тобеса. Он чувствовал, что Тобесу это не понравилось. Ну и пусть. Джонни был счастлив.

Но Тобесу было не по себе, – ему всегда становилось не по себе, когда к нему прикасались. Джонни пришлось отодвинуться.

– Не оставлю тебя, – успокоил его Джонни. – Не оставлю, пока ты нуждаешься во мне.

Лицо Тобеса исказила гримаса – точно у него заболели зубы.

– Ты не понимаешь, – простонал он.

– Тогда попробуй объяснить.

Тобес немного помолчал, потом принялся рассказывать о себе. Джонни почти ничего не понял. Он чувствовал, что какие-то события Тобес от него утаивал, потому что боялся причинить ему боль. Это раздражало Джонни. Он протестовал. Но Тобес не придавал значения его словам, он продолжал рассуждать о разнице в возрасте между ними и о том, что он нормальный и ненавидит извращенцев, особенно когда они покушаются на таких мальчишек, как Джонни. Все это было бы прекрасно, особенно если бы Джонни знал, что такое извращенец.

Наконец Тобес заговорил о вещах, понятных мальчику:

– Я люблю тебя, Джонни. Ты бунтарь, такой же, как я. Ты так похож на меня. Таким мог быть и я. � ты единственный светлый луч в моей жизни.

Но пока Джонни переваривал это, он добавил:

– Жаль, что все это ни к чему. Ничего из этого не выйдет.

Тобес глубоко вздохнул. Джонни собирался возразить, но в эту минуту его друг неожиданно вскочил и бросился по коридору к одной из спален. Джонни побежал за ним, чтобы выразить ему свое неудовольствие, и обнаружил, что тот роется в одном из стенных шкафов. Когда мальчик вошел, Тобес, стащив что-то с вешалки, накинул себе на плечи. Синий морской китель! С колечками на обшлагах и якорьками на воротнике.

Джонни где-то уже видел этот китель. Где?

Тобес снова принялся рыться в шкафу. Вытащил кремовую юбку. Натянул ее на себя. Джонни захихикал. Тобес положил руку себе на бедро и с напыщенным видом прошелся перед зеркалом.

– Послушай, ты выглядишь просто шикарно! – засмеялся Джонни. – Будь моей подружкой.

Рука об руку, задыхаясь от хохота, они спустились по лестнице. У подножия лестницы стояло большое зеркало; они увидели в нем свои отражения и захохотали еще громче. Пришлось присесть на нижнюю ступеньку, чтобы перевести дух.

�х отрезвил скрип открывающейся двери.

Они обернулись. Джонни заметил гараж, вернее, дверь, соединявшую этот чудесный дом с гаражом. Дверь была открыта, и на пороге кто-то стоял. Джонни вдруг вспомнил, где видел этот китель.

– Привет, Диана! – закричал он.