Торнбури-Эбби, Англия, 1487 г.
      Большая выпуклость на ярко-красной одежде священника привлекла внимание леди Арианы. Священник шел вдоль алтаря, зажигая ряд высоких свечей; вокруг него сверкали богатые шелковые одежды, но Ариана была уверена, что что-то тяжелое спрятано у него под рясой, как раз на уровне бедер.
      Сердце ее заколотилось быстрее. Если бы она была скромной прихожанкой, которую пыталась изобразить, возможно, она бы не обратила на это внимания, но опыт шпионской деятельности научил ее замечать малейшие детали, и, стоя на коленях у алтаря, она разволновалась.
      У священника под рясой, безусловно, была шпага.
      Сложив руки в молитве, Ариана наклонила голову, пытаясь решить, что ей теперь делать. Женщина в ее положении не имела права на ошибку, ей нельзя было рисковать, чтобы не раскрыть свою тайну и благополучно положить в тайник у алтаря свиток, спрятанный у нее в лифе. В свитке находились сведения, которые Ариане удалось узнать о людях из окружения короля, данные об их тайных и опасных связях.
      Если бы Ариана могла, она давно отказалась бы от этой деятельности, но слишком многое в ее жизни зависело именно от этого. Тот, кто ее шантажировал, выражался совершенно ясно: либо она согласится узнавать сведения о важных персонах, либо окажется на виселице, и тогда некому будет заботиться о ее сыне.
      Ариана замерла, подумав о Джейсоне, своем семилетнем малыше. Никто, даже переодетый священником мужчина, не сможет остановить ее. Она сделает все, что необходимо, и может даже украсть, обмануть или убить.
      Снаружи зазвонил колокол. Когда переодетый священником человек приблизился к ней, Ариана уловила исходивший от него аромат кожи, лошадей, свежего воздуха: ароматы, совершенно необычные для аббатства. Он мог обмануть священников, но ее опытный глаз сразу уловил, что незнакомец не являлся человеком церкви. Но кто же он тогда?
      Ариана чувствовала приближающуюся опасность.
      Перед ее глазами мелькнула трещина в полу, которая вела к тайнику; лучи послеполуденного солнца, пробивавшиеся сквозь красивые окна, освещали ее.
      Еще ниже опустив вуаль, Ариана заклинала незнакомца отойти подальше от нее. Ее шелковое платье плохо защищало колени, упиравшиеся в черные камни алтаря; длинные рукава касались кафеля, а золотистая отделка сверкала в неровном пламени свечей.
      Однако странный священник, несмотря на все ее заклинания, подошел еще ближе.
      – Благословляю вас, дитя мое, – пробормотал он и замолчал.
      Голос у него был низкий, глубокий, совсем неподходящий для церковной обстановки – какой-то хриплый и даже немного эротичный. Ариана ощутила то, чего не чувствовала уже много лет, – страстное желание, но тут же заставила себя не думать об этом. Перед ней, безусловно, был не священник: голос священника не мог бы вызвать у нее такие чувства.
      Собрав рукой юбки, она приготовилась уйти, но незнакомец словно нарочно оказался у нее на пути. В нем чувствовалась такая уверенность в себе, которой никогда не бывает у служителей церкви.
      Ариана остановилась. Хорошо известная пословица вертелась у нее в голове, как дорогая игрушка в руках у вора, который не решился ее украсть: даже дурак выглядит мудрым, если молчит, и проницательным, если держит язык за зубами.
      Никаких резких движений, уговаривала она себя. Жди, когда представится возможность ускользнуть. Для того, чтобы справиться с ним, нужна хитрость, а не сила.
      Мужчина откашлялся.
      – Бог предпочитает смиренных, – тихо произнес он.
      Ариана ниже наклонила голову, стараясь выглядеть, как кающаяся грешница. Перед ее глазами маячили высокие черные ботинки: простая кожа ботинок никак не соответствовала роскошной одежде священника и положенным для такого случая сандалиям.
      Взглянув внимательнее сквозь опущенные ресницы, Ариана вздрогнула: ботинки были с острыми носами и стерты у каблуков. Она легко представила себе блестящие рыцарские шпоры на его ботинках.
      – Очень хорошо, что вы пришли, – проговорил «священник».
      Ариана прикрыла глаза, чтобы спрятать нехорошие предчувствия, которые, безусловно, были видны в глубине ее зрачков, и тут же еще сильнее почувствовала обаяние его хриплого голоса. Ей казалось, что такой голос мог принести тепло и спокойствие на всю ночь после любовных утех. За свою недолгую жизнь Ариана бывала на многих приемах и вечеринках, всюду пытаясь получить информацию, требуемую тем, кто шантажировал ее. Три раза она выходила замуж, и поэтому ее нельзя назвать юной или невинной, но никогда еще мужской голос не производил на нее такого впечатления.
      – Ваша просьба может быть исполнена, – продолжал он, четко произнося каждое слово.
      – Моя просьба? – Ладони ее неожиданно покрылись потом.
      Этот человек, конечно же, не мог знать, о чем она думает. Ариана сжала ладони, пытаясь вернуть себе самообладание.
      – Большое спасибо. – Она старалась не думать о том, что с ней происходит. У нее есть Джейсон, о котором ей надо заботиться, и ей нет никакого дела до мужчины, чей голос вызывает у нее дрожь во всем теле.
      – Что вы делаете здесь? – Он дотронулся до нее большой ладонью, на тыльной стороне которой виднелись жесткие темные волоски.
      – Я только что кончила молиться, – испуганно ответила Ариана, собирая юбки, – сейчас я уйду и не буду мешать вам зажигать свечи.
      – Оставайтесь, я должен благословить вас.
      Еще до того как она успела встать, он прижал вуаль, покрывавшую ее голову, и заставил ее опять опуститься на колени.
      В висках у нее застучало, но Ариана старалась не показывать страх, овладевший ею. От его прикосновения ей стало жарко.
      – Зачем вы пришли сюда? – повторил он свой вопрос.
      Стараясь сдержать дрожь, Ариана изложила причину, приготовленную заранее:
      – Я пришла помолиться за здоровье моего глухого сына. Только Бог может услышать нас и проявить милосердие.
      – Мы рады видеть вас тут. Облегчите свою душу, – проговорил «священник». Ноги его, длинные и сильные, были широко расставлены, как будто он собирался произнести рыцарскую клятву, а не церковное благословение.
      – Благодарю вас, – еще раз тихо сказала она, надеясь, что он уберет руку.
      – Может быть, вы задержитесь тут, чтобы вкусить с нами пищу? – осторожно спросил он.
      Ариане хотелось одного – убежать, но за последние пять лет она узнала пользу терпения и поняла, насколько важно узнать противника прежде, чем рисковать своей свободой.
      – Меня ждут дома до темноты. – Она опасалась, что он захочет задержать ее.
      Ее замок находился в нескольких милях от аббатства, туда можно было быстро добраться верхом, но его рука чуть-чуть сильнее прижала ее голову.
      Тяжелые предчувствия овладели Арианой. Она представила себе, как незнакомец, сбросив роскошные одежды, приставляет нож к ее горлу. Стараясь дышать ровно, она посмотрела в разные стороны, пытаясь оценить расстояние до выхода. Разноцветные плитки на полу напоминали шахматную доску, и Ариана хорошо понимала, что является пешкой в этой игре, но не могла сообразить, какой фигурой был этот человек.
      – Я вас раньше не видела здесь, – она откинула голову, пытаясь дать ему понять, что он ведет себя не совсем прилично, – вы недавно в аббатстве?
      Пальцы его вздрогнули, но он не убрал руку.
      – Я нахожусь здесь для того, чтобы вернуть себе то, что когда-то потерял.
      Стараясь понять, имеют ли его поиски отношение к ней, Ариана опять попыталась освободить голову и вздрогнула, так как его рука не отпускала ее.
      – А что именно вы потеряли?
      – Кое-что весьма ценное для меня, – спокойно ответил он.
      Глядя на него снизу, Ариана видела его огромным, словно он был колонной в храме. Когда она подняла взгляд и посмотрела на его лицо, то похолодела от ужаса: перед ней стоял ее покойный муж Айван, как видно, восставший из мертвых. Ей стало так страшно, что она не могла вздохнуть. В ее памяти всплыли огромные руки Айвана, сжимавшие ее горло.
      Через секунду Ариана еще раз решилась взглянуть на его лицо, и ей сразу полегчало.
      Кажется, она ошиблась. Хотя у незнакомца были такие же темные волосы и такие же зеленые выразительные глаза, такой же упрямый подбородок и широкий, с горбинкой нос, как у ее покойного мужа, и такой же темный локон, который в народе называли вдовьим, свисал на лоб, но у этого мужчины виднелись мелкие морщинки вокруг глаз, а лицо украшал большой шрам, проходивший от нижней губы к шее.
      Ариана быстро перекрестилась и глубоко вздохнула: уж очень «священник» был похож на Айвана. И все же ее покойный муж сейчас гнил под землей, убитый ее собственной рукой.
      – Кто вы такой? – Ее голос далеко разнесся по огромной церкви.
      Мужчина наклонил голову, в то время как пальцы его еще крепче сжали ее голову. В свете, проникавшем сквозь цветные стекла, он казался весьма величественным и суровым. Одежда его выглядела так, как будто он в спешке выбрал разные, не очень гармонирующие друг с другом вещи на складе. Высокая белая митра, отделанная золотыми украшениями, была нахлобучена на густые темные волосы и делала его таким высоким, как будто он собрался достать головой до сводчатого потолка церкви.
      – Гейбриел Уайтстон, к вашим у слугам, дорогая леди.
      – Звучит как имя ангела, – сказала Ариана, а про себя мысленно добавила: «Зато выглядишь ты, как дьявол».
      Имя было ей незнакомо, хотя она часами запоминала имена высокопоставленных особ и знала об их жизни больше, чем полагалось женщине христианского вероисповедания. Она знала особенности жизни графов и герцогов, предпочитавших мужское общество женскому. Ее способность узнавать такие подробности являлась главным свойством, которым пользовался проклятый шантажист. Она перебирала в памяти все знакомые ей имена, но ничего не могла вспомнить. Кто он? И почему выглядит, как таинственный монстр?
      – Меня еще никогда не принимали за ангела, – произнес незнакомец тихо, и уголки его губ скривились в иронической усмешке.
      Ариана почувствовала, как капли пота стекают у нее по груди. Инстинкт подсказывал, что ей следует бежать, однако горький опыт тут же говорил, что надо ждать подходящего момента. Ариана не справится с ним.
      – Есть у вас грехи, в которых вы хотели бы признаться? – вкрадчиво спросил «священник», и пальцы его пошевелились, он как будто играл с ней, как со спелым фруктом на рынке, перед тем как попробовать его на вкус.
      – Вы не тот, за кого себя выдаете, – дрожащим голосом проговорила Ариана, и когда он еще внимательнее посмотрел на нее, брови его почти соединились, митра закачалась.
      – А вы совсем не леди, моя милая. – Голос его звучал низко и мягко, как бархат.
      – Так вы что, знаете меня?
      – Да, вы леди Ариана Роузбрайер.
      Ариане показалось, что пальцы его обожгли голову. Когда взгляды их встретились, она все еще пыталась понять, что он знает о ней.
      – Почему вы так решили?
      – Мне сказали, что у вас совершенно невинный вид, а это редкостно для настоящих леди. – «Священник», усмехнувшись, перевел взгляд на ее щеку, где под левым глазом красовались три маленькие веснушки.
      Ариану охватила паника. Быть узнанной из-за веснушек! До ближайшей от нее двери было не менее тридцати шагов. Как только он отпустит ее, она медленно дойдет до двери, а потом помчится как сумасшедшая, чтобы убежать от своего будущего и своего прошлого, как она это делала последние пять лет.
      – Отпустите меня. – В глазах незнакомца Ариана видела опасность, он определенно знал слишком много.
      – Отпустить вас? – Мучитель Арианы рассмеялся и длинными пальцами сорвал с ее головы шелковую вуаль. Густые, медного цвета длинные волосы немедленно рассыпались по плечам. – Ни в коем случае. Я должен восстановить справедливость, а вы ответить за вашу шпионскую деятельность, за то, что были тайным агентом.
      – Нет, – воскликнула Ариана, и сердце ее сжалось.
      Она подняла подбородок и, пытаясь подняться, сильно стукнула его по ногам. «Священник» отскочил в сторону, сутана сползла с его плеч, и он опустился на одно колено.
      Проскользнув мимо него, Ариана бросилась к двери, и тут же его шаги раздались у нее за спиной. Надеясь, что ей все же удастся ускользнуть, она опрокинула железный подсвечник, отчего воск разлился по дубовым скамьям, а горящие свечи покатились по полу.
      – Черт возьми эту одежду, – выругался Гейбриел. Теперь эхо от его шагов разносилось по всему храму. Он сорвал с себя сутану и остался весь в черном, как будто действительно был посланцем ада. Ариана уже была недалеко от выхода, когда что-то заставило ее оглянуться и она поняла, что ошибалась: вместо шпаги на поясе у незнакомца висел арбалет, орудие убийцы.
      Задыхаясь, она добежала до двери и услышала снаружи ржание своей лошади. Схватившись за железную ручку, она открыла тяжелую дубовую дверь. Свобода!
      Но кажется, она поторопилась… Сильные руки схватили ее за талию и втащили обратно в церковь, после чего дверь с шумом захлопнулась, и порыв ветра задул ближайшие к двери свечи. Грозно зарычав, незнакомец прижал Ариану к закрывшейся двери и коленом раздвинул ее ноги, лишив возможности сопротивляться.
      – Пустите меня! – жалобно произнесла Ариана.
      – Нет.
      Он был огромным, пугающим. Ей казалось, что он был даже выше, чем Айван, ее покойный муж, и он продолжал прижимать ее к двери. Колени у нее дрожали, а его колено, оказавшееся между ее ног, заставило Ариану подняться на цыпочки. Жар от его тела проникал сквозь ее многочисленные юбки.
      – Оставьте меня в покое. – Она попыталась подвинуться, стараясь освободить хотя бы руки и при этом мысленно ругая себя за то, что не послушалась своего инстинктивного желания убежать сразу после того, как увидела его ботинки.
      – Лучше сдавайтесь, леди. – Его рука была крепкой, как прутья тюремной решетки.
      – Пустите!
      – Нет. – Его дыхание смешалось с ее дыханием.
      – Ну, пожалуйста.
      – Нет.
      Ариана вскрикнула, и он еще сильнее прижал ее к холодной дубовой двери. Волосы ее зацепились за его рубашку, и Ариане пришлось поднять голову; при этом ее шея оказалась совершенно незащищенной, в то время как зеленые глаза без всякой жалости сверху вниз смотрели на нее.
      – Перестаньте сопротивляться, милочка, вы попались.
      – Чего вы хотите от меня? – Ариана мысленно стала просить всех святых о помощи.
      – Я хочу видеть вас наказанной за ваши проступки. – Его дыхание щекотало ей ухо.
      – Наказанной?
      – Король желает задать вам несколько вопросов.
      Ариана замерла от ужаса. Король Генрих обезглавливал всех, кто стоял у него на пути. Его врагов убивали так же часто, как кур на праздник. Церковь считала, что женщина, покусившаяся на жизнь своего мужа, совершает такое же преступление, как убийство короля. Если бы лондонские аристократы знали, что именно Ариана является тайным агентом, они сожгли бы ее на костре, как только она оказалась бы в городе.
      – Пожалуйста, у меня глухой сын, он нуждается во мне.
      – Тогда почему вы сейчас не с ним? – Гейбриел не спеша оглядывал храм.
      – Он с няней. Умоляю вас, сэр, разрешите мне вернуться к нему.
      – Вот няня и позаботится о нем, а вы поедете со мной. – Продолжая прижимать ее к двери, Гейбриел отвязал от пояса веревку.
      – Нет, – закричала Ариана, – отпустите меня. – Она попыталась оттолкнуть его, а когда убедилась, что попытка напрасна, закричала еще громче. – Вы гнусный варвар! Я никуда не поеду с вами.
      – Еще как поедете, – процедил Гейбриел сквозь зубы и крепче сжал ее запястье.
      – Сколько вам заплатили за то, чтобы вы задержали благородную леди?
      – Достаточно, – кратко ответил он.
      – Я заплачу вам больше, – тихим голосом предложила Ариана и тут же попыталась стукнуть его, но Гейбриел только сильнее прижал ее к двери, и она почувствовала холод стали у своей шеи.
      – Поосторожнее, леди.
      Посмотрев вниз, Ариана увидела блестевший в пламени свечей нож, и спазм сжал ее горло.
      – Отпустите меня, я правда могу хорошо заплатить вам.
      – Не в вашем положении вести переговоры. – Кончик ножа, прижатый к шее, заставил ее испуганно поежиться.
      Время как будто остановилось, его рука не шевелилась. Нож не проткнул кожу, но давление не уменьшалось.
      – Как вы смеете! – сквозь зубы проговорила Ариана, сжимая кулаки.
      – Сопротивление не в ваших интересах. Если понадобится, я отвезу вас в Лондон, предварительно связав, как цыпленка.
      Пот выступил у Арианы на лбу, воздух, который она вдыхала, обжигал ей горло. Она наклонила голову, пытаясь обнаружить хоть какой-нибудь путь к спасению.
      Оранжевый свет струился по потолку; на балконе видны были языки пламени. Одна из тонких свечей упала на длинный шелковый занавес, и огонь стал быстро распространяться от одного занавеса к другому. «Неужели, – подумала Ариана, – пламя, пришедшее от Бога или от дьявола, может стать ее спасением?»
      – Пожар! – закричала она, надеясь, что так отвлечет опасного незнакомца.
      Как она и ожидала, Гейбриел повернулся, и давление ножа ослабло; Ариана тут же повернулась, высвобождаясь из сильных пальцев, и помчалась к выходу, тогда как ее преследователь потерял равновесие и упал; его арбалет стукнулся о дверь.
      – Ах, плутовка! – одновременно с восхищением и досадой воскликнул он.
      Ариана уже успела открыть дверь и почувствовать радость свободы. Простой наемник не смог таки поймать тайного агента!
      Однако радость ее была недолгой: черный человек снова схватил ее за руку.
      – Не так быстро, деточка, – насмешливо произнес он.

      – Пустите меня! – Рыжие волосы закрыли лицо Арианы, когда она в очередной раз отчаянно пыталась освободиться и удрать из горящего храма. – Отпустите, иначе мы оба сгорим тут.
      – Черта с два! – Незнакомец потащил ее за собой во двор. – Теперь не время. Идемте.
      Оказавшись на улице, Ариана постаралась приблизиться к лошади, но ей это не удалось. Обернувшись, она увидела охваченный пламенем храм и заметила, как осыпается краска с иконы Девы Марии. Мороз прошел у нее по коже. Она считала, что гора ее грехов уже не может увеличиться, и теперь с ужасом думала, какую ярость у Господа Бога должен вызвать поджог церкви.
      Гейбриелу с трудом удалось вытащить ее во двор, но все равно дым преследовал их обоих; из церкви до них доносился треск горящих пергаментных свитков.
      Где-то сбоку испуганно ржала лошадь.
      – Воды, принесите воды! – закричал Гейбриел, не обращая внимания на попытки Арианы освободиться. В свете заходящего солнца видны были силуэты монахов, рыхливших землю перед концом работы; некоторые из них побросали свои инструменты и с удивлением смотрели на Гейбриела и Ариану. Движения монахов казались невероятно медленными по сравнению со скоростью, с которой распространялось пламя.
      Гейбриел стал махать им свободной рукой.
      – Поторопитесь, храм горит! – закричал он.
      Побросав лопаты, монахи помчались к церкви; капюшоны сваливались с их голов, обнажая выстриженные по католическому обряду макушки.
      – Несите воду! – кричал один из монахов.
      – Скорее, на помощь! – орал другой.
      – Доставайте ведра, – командовал третий. Фигуры в рясах выбегали из храма, от топота сотен ног в сандалиях дрожала земля. Кто-то бежал внутрь здания, кто-то выбегал из храма, и хаотическое движение монахов напоминало движения муравьев. Одни пытались организовать линию для передачи ведер с водой от колодца к горящему зданию, другие спасали от пожара ценные вещи и важные документы, находившиеся внутри.
      Ариана вся сжалась, ей тяжело было видеть горевшее аббатство, где она когда-то сажала цветы и куда приходила за утешением в тяжелые минуты жизни. Монахи толкали ее, пробегая мимо, а Гейбриел продолжал крепко держать за руку.
      Повернув голову, Ариана увидела, что ее серая в яблоках лошадь, почуяв запах дыма, пытается освободиться от привязи.
      – Лейси! – закричала она и рванулась к испуганному животному.
      – Напрасно вы так волнуетесь; вам не удастся убежать, леди. – Гейбриел сжал ее руку так, что несчастная чуть не вскрикнула.
      – Моя лошадь! – Отчаяние придало Ариане силы, когда она увидела, что лошадь ногами бьет по железной решетке, к которой была привязана. – Она может поранить себя!
      Наконец Гейбриел сжалился и, вместе с Арианой подойдя к испуганной лошади, постарался успокоить животное, а затем потянулся к поводьям.
      – Пустите меня, черт возьми, – возмущенно прошипела Ариана.
      На этот раз он послушался и, схватив обеими руками уздечку, отвязал лошадь.
      Ариана положила руки на круп Лейси, а Гейбриел погладил лошадь по шее.
      – Успокойся, девочка, – уверенно проговорил он. Его ласковый голос мигом успокоил лошадь, а заодно придал решимости ее хозяйке. Осознав, что это последний шанс спастись, Ариана схватила вожжи, толкнула Лейси в сторону и схватилась за седло, надеясь, что ей удастся избавиться от преследователя. За ее спиной раздался треск падающего стекла – это свинец на верхних окнах расплавился от огня.
      Почувствовав свободу, лошадь встала на дыбы, затем галопом помчалась по двору.
      – Лейси! – Ариана, приподняв юбки, попыталась догнать обезумевшее животное. Ей навстречу двигались монахи, они толкали ее, и она ощущала себя как лосось, плывущий против течения.
      Во дворе царил полный хаос: монахи голосили, собаки лаяли, пламя вырывалось из окон. В воздухе стоял запах дыма и разрушения.
      – Лейси, остановись! – безуспешно взывала Ариана.
      Когда на пути лошади оказалась каменная стена, Лейси круто повернулась, потом помчалась дальше по саду, выбрасывая землю из-под копыт, но наконец зацепилась за оказавшуюся у нее на пути повозку и свалилась на землю.
      – Лейси! – Подбежав и схватив поводья как раз в тот момент, когда лошадь начала подниматься, Ариана стала судорожно оглядываться. Она сразу же заметила, что Гейбриел пытается пробиться к ним сквозь толпу суетящихся монахов.
      Схватившись за седло, она проворно вскочила на свою лошадь и направила ее к воротам.
      – Ариана! – завопил Гейбриел, и голос его прозвучал громче, чем шум пожара. Отшвырнув в сторону двух монахов, он бросился вдогонку за ней.
      – Быстрее, Лейси, быстрей, – молила она, радуясь тому, что в этой ужасной суматохе лошадь не покалечила себя. Оглянувшись, Ариана увидела, что огонь появился уже на крыше храма, и ей стало по-настоящему страшно. Стараясь не думать ни о чем, она предоставила лошади полную свободу, совершенно не обращая внимания на то, куда они мчатся.
      – Вы не сможете убежать от меня! – раздался позади голос Гейбриела, но Ариана даже не повернула головы.
      Проклиная все на свете, Гейбриел направился в конюшню, чтобы взять своего коня. Какого черта он стал ей помогать! Упустил все ради того, чтобы успокоить чужого коня! Младший брат Гейбриела Эрик томился в лондонской тюрьме только потому, что именно его считали тайным агентом. Единственное, что могло спасти брата, – это появление истинного тайного агента.
      Ворвавшись в конюшню, Гейбриел пробежал к последнему стойлу, где стоял его черный красавец жеребец. Увидев хозяина, конь заржал и начал перебирать ногами.
      – Ты должен бежать так быстро, как не бежал еще никогда, – уговаривал его Гейбриел, снимая с крючка уздечку. – От этого зависит жизнь нашего Эрика. – Не желая тратить времени, он оставил седло и вскочил на спину коня, после чего они помчались к воротам.
      Камни выскакивали из-под копыт, когда Гейбриел выехал на большую дорогу; крестьяне поспешно отходили в сторону, убирая с их пути свои повозки с овощами.
      – Ариана! – в отчаянии взывал Гейбриел, отлично понимая, что беглянка не отзовется, даже если услышит его.
      Большая дорога разделилась на две, и он, остановив жеребца, стал внимательно вглядываться в даль, пытаясь решить, какую из дорог выбрать. Он даже попробовал принюхаться, без особого успеха стараясь уловить аромат розовой воды, который ощутил, когда сорвал с нее вуаль.
      Увы, все было бесполезно. Ему захотелось завыть от отчаяния.
      – Проклятие! – Гордость его была уязвлена, он судорожно сжимал и разжимал руку, державшую рукоятку арбалета. Ему надо было застрелить ее! Но где тогда взять доказательства, которые ему нужны?
      Заскрипев зубами, Гейбриел пообещал себе, что обязательно найдет эту хитрую бестию, которая много отняла у него. Она вышла замуж за его сводного брата Айвана, владельца замка Роузбрайер, законнорожденного аристократа, в отличие от Гейбриела, сына деревенской проститутки.
      Она жила в замке, который должен был стать его домом, ела и пила все то, что должно было попасть в его пустой желудок. Он и его незаконные братья голодали, в то время как она и Айван купались в роскоши.
      Теперь, если Гейбриелу удастся доказать виновность Арианы, он спасет Эрика и предъявит свои права на землю.
      Подобные мысли были для него одновременно привлекательными и отталкивающими. Гейбриелу было не по душе заниматься хозяйством на земле, но как иначе прокормить столь большую семью?
      Молодая женщина в белой шапочке с корзиной белья в руке, остановившись, посмотрела на него.
      – Что-нибудь потеряли, сэр? – вежливо спросила она.
      – Да, девушку с вьющимися рыжими волосами на серой в яблоках кобыле.
      – Она поскакала по этой дороге. – Женщина указала пальцем в ту сторону, куда скрылась Ариана.
      Теперь Гейбриел не сомневался в успехе: до темноты он обязательно сумеет догнать ее.
      Дорога проходила мимо полуразрушенного крестьянского дома, окруженного кустами боярышника; жители дома, стоя у ворот, таращили глаза на серый дым, поднимавшийся над аббатством, и когда жеребец Гейбриела, промчавшись мимо повозки с яблоками, толкнул ее, аккуратно сложенные фрукты рассыпались по земле.
      – Проклятые аристократы! – закричал владелец фруктов, грозя кулаками вслед всаднику. – Думают, что они хозяева всей страны. Сначала эта леди…
      – Простите, мне очень некогда! – бросил Гейбриел через плечо и тут же решил, что на обратном пути непременно возместит нанесенный ущерб.
      В этот момент он увидел ее и почувствовал себя победителем. Блестящие волосы развевались, как освещенные закатным солнцем знамена, спутать которые нельзя ни с какими другими.
      – А ну, стой! – Гейбриел был уже близко от нее, и мысль о том, что она вот-вот будет в его власти, вдруг вы звала в нем прилив темного мрачного желания.
      Обернувшись и увидев его так близко, Ариана коленями сжала бока лошади, все еще не теряя надежды на избавление.
      Гейбриел ударил пятками по бокам коня, и тот, явственно ощутив желание хозяина, рванулся вперед так быстро, что почти сразу догнал серую в яблоках кобылу.
      – Нет! – воскликнула Ариана и попыталась свернуть с дороги в придорожные кусты.
      Гейбриел последовал за ней.
      – Напрасно стараетесь. Вам все равно не уйти.
      Тем не менее, в последний момент Ариана опять заставила лошадь свернуть в сторону, и вытянутая рука Гейбриела повисла в воздухе. Ее длинные рыжие волосы по-прежнему развевались на ветру, и несколько локонов скользнуло по его щеке.
      – Оставьте меня в покое!
      В ответ Гейбриел лишь усмехнулся. Без седла и стремян ему нелегко было удержаться на коне, и в итоге их лошади столкнулись. Жесткая ветка поцарапала лоб Арианы, и по лицу потекла струйка крови.
      Чувствуя себя виноватым, Гейбриел мысленно произнес: «Она это вполне заслужила» – и твердо решил покончить с этим до того, как кого-то из них неравная борьба серьезно покалечит.
      Отстегнув арбалет от пояса, одним легким движением Гейбриел бросил его в траву и ринулся к Ариане. Она опять попыталась свернуть в сторону, но он, предвидя маневр, спрыгнул с коня, схватил ее, и, хотя она продолжала сопротивляться, в конце концов, они оба оказались на земле.
      Ариана была в отчаянии и изо всех сил колотила кулаками мужчину, лежавшего под ней, но Гейбриел обхватил ее ногами, лишив всякой возможности освободиться от него. Затем его сильные руки сжали ее запястья словно тисками.
      – Отпустите меня, – без всякой надежды пробормотала Ариана и через несколько секунда уже лежала на спине, прижатая его бедром.
      Она пыталась собраться с мыслями, но его присутствие так близко от нее мешало соображать. Перед ее глазами было только его лицо: широкий нос, длинный шрам по подбородку, чуть прорастающая щетина на щеках и запах человека, проводящего жизнь в лесах.
      – Теперь вы моя пленница, – произнес Гейбриел, и чувство превосходства засверкало в его зеленых глазах.
      Сердце Арианы сжалось. Он был олицетворением силы. Это одновременно и пугало, и восхищало ее. Их бедра соприкасались, и сквозь шелк своего платья она ощущала давление его плоти. Ариана даже подумала, что, если он захочет овладеть ею, у нее не будет никакой возможности сопротивляться.
      – Ну, пожалуйста, – взмолилась она, неожиданно почувствовав раздражение от того, что он мужчина, а не она. Если бы только она обладала такой же физической силой!
      – Что значит «пожалуйста»? – Он пристально посмотрел ей в глаза, как будто надеясь найти в них ответ на свой вопрос, потом перевел взгляд ниже.
      Ариана не шевелилась, стараясь не возбуждать его. Слишком хорошо она успела узнать мужчин.
      – Я умоляю вас…
      – О чем?
      – Отпустите меня.
      Платье ее с одной стороны было разорвано и сползало с плеча. Боже, еще немного, и ее грудь обнажится.
      – Прошу вас. Я смогу хорошо заплатить.
      – Меня не интересует золото.
      Она удивилась. Кто он такой, что не интересуется деньгами?
      Он чуть сдвинулся, платье разорвалось еще больше, после чего ее грудь предстала его взору во всей красе. Ей было и стыдно, и страшно.
      – Прекратите таращить на меня глаза, – приказала Ариана.
      – Таращить глаза? – Улыбка впервые появилась у него на лице, шрам как будто повернулся.
      – Да. И дайте мне встать.