Правая рука «Разрушителя» плохо функционировала, лазеры были практически разряжены. Малый лазер был уничтожен особо удачным выстрелом Синклера. Осталось не так много РБД… Да, автопушка и РБД причинили наибольший ущерб корпусу «Буревестника».
Синклер был едва ли в лучшем состоянии. Однако, несмотря на значительные повреждения корпуса машины, у него оставалось больше ракет, а лазеры все еще представляли серьезную угрозу для Жеребца.
Да, наверное, просто так вот стоять и ждать, пока я не потону в реке или же Синклер опять не откроет огонь, – никудышная перспектива. Надо двигаться к берегу.
Но одно дело – подумать, а совсем другое – сделать. Подняв ногу робота, Жеребец шагнул к берегу, и тут же ступня машины провалилась в омут.
«Разрушитель» наклонился вперед и наверняка бы упал, но Жеребцу удалось переставить правую ногу робота и вновь обрести равновесие. На этот раз машина стояла твердо. Двигаясь так шаг за шагом, Жеребец нащупал верный путь и пошел быстрее.
Синклер несколько отдалился: он шел к берегу другой дорогой. Разумный ход с его стороны, поскольку вести огонь, стоя на твердом фунте, куда эффективнее, нежели болтаться, как щепка, в стремительно несущемся потоке.
Сперва боевой робот Жеребца несколько увяз в мягком и глубоком прибрежном иле, но он все-таки приноровился и скоро, миновав илистую часть берега, выбрался на сушу и повернулся к Синклеру. Непонятно почему, но «Буревестник» Синклера не шел к нему навстречу. Звездный полковник Клана Гадюк пустил своего боевого робота бегом по широкой дуге вокруг Жеребца. Только миновав «Разрушителя», он начал разворачивать свою машину лицом к противнику.
Жеребец с трудом повернул робота к Синклеру. «Буревестник» врага стоял на самой границе небольшого поселка. Глянув краем глаза на электронную карту, Жеребец увидел, что это – Западный Рубец. Понимая, что любая попытка прервать такой поединок могла быть роковой, он все же вызвал Синклера по рации.
Когда Жеребец услыхал звездного полковника, он отметил холодность и невозмутимость тона, а еще то, что в голосе врага не было и намека на усталость. Неприятно было слышать, что твой соперник нисколько не запыхался после долгого и ожесточенного боя. Сам Жеребец говорил с трудом, глотая воздух и пытаясь отдышаться.
– Я настоятельно прошу провести перестановку наших боевых роботов, звездный полковник Синклер. На линии огня находятся жилые дома. Мы не имеем права подвергать население опасности.
В ответ Синклер лишь рассмеялся. Жеребец невольно поежился. Пожалуй, это было слишком. Даже для воина Клана, даже для Гадюки.
Впрочем, воины Клана Стальных Гадюк давно были известны своим безразличием к окружающим, намного более сильным, чем у вернорожденных других Кланов, а Синклер, видимо, являлся верным солдатом своего, так сказать, тотема.
– Мой противник испытывает угрызения совести при мысли о гибели нескольких зевак, воут? – с ледяной насмешливостью произнес Синклер.
Во время переговоров он не обращался к Жеребцу по имени или званию. Синклер даже не обзывал его «вольнягой». Следуя правилам воинской учтивости, он использовал фразы типа «мой противник» или «коллега-воин».
– Конечно, мирное население совершенно ни при чем, – убеждающе сказал Жеребец.
– А вот мне плевать, – усмехнулся Синклер в микрофон. – Конечно, я не буду специально расстреливать этих обормотов, это было бы пустой тратой боеприпасов, но если кого-то случайно и угрохаю, то – пусть. К тому же перестановка была бы моему противнику на руку, позволив выиграть время… Нет уж, я останусь на том же месте. Если несколько здешних жителей и подохнет, то ничего страшного не случится. И вообще, они всего лишь вольняги. А ты – сам грязный вольняга. Вот и думай о них.
Если Синклер хотел разъярить Жеребца, то эффект превзошел все его ожидания.
Дикая ярость забурлила в теле Жеребца, кровь стремительно побежала по жилам – куда там какой-то речке…
Он пустил «Разрушителя» бегом прямо на «Буревестника». Синклер принялся стрелять в Жеребца изо всего имевшегося у него оружия. Лучи лазера пронзили пространство над ярко-зеленым полем. В большинстве своем они попали в цель, и клочья сорванной брони полетели во все стороны. Ракета, пущенная «Буревестником», едва не угодила прямо в кокпит, но Жеребец вовремя увернулся.
Где-то на периферии сознания, глубже своей ярости, Жеребец осознавал, что может подвести Марту Прайд и навлечь позор на них обоих, на Клан и на всю касту вольнорожденных. Другая часть его рассудка говорила ему, что вернорожденные воины с негодованием относились к лобовой атаке противника с использованием корпуса своего боевого робота, и сама мысль о таком нападении могла бы привести Синклера в бешенство, отчего он потерял бы способность к трезвой оценке. Это было бы опасным и для Жеребца, поскольку он оказался бы уязвимым вблизи для сохранившего больше огневой мощи «Буревестника».
Жеребец увидел, как жители Западного Рубца выбегают из поселка, чтобы лучше видеть детали схватки. Люди казались совсем крошечными… Как они могли быть так безрассудны!.. Подвергать себя такой опасности – как будто Синклер был прав и жизни здешних обитателей гроша ломаного не стоили.
Однако для Жеребца человеческая жизнь имела цену. Перед ним были люди. Да, как и он сам, низкого происхождения. Да, потеря нескольких была бы малозначимой для Клана – словно фишки на карте, сбитые небрежным движением руки… Да, другие вольнорожденные приветствовали безрассудство своих товарищей. И все же их гибель была бы расточительной тратой людских ресурсов, и Жеребец не мог этого допустить.
Остановив «Разрушителя», он поскорее настроил прыжковый двигатель так, чтобы приземлиться после прыжка позади «Буревестника» и сразу же атаковать его с тыла, вынудив отойти подальше от поселка. Вне сектора боя поселяне были бы в безопасности. Если же они окажутся в нем, то смогут полагаться только на удачу…
Жеребец уже собрался прыгнуть, и тут на экране монитора замигала тревожная красная метка. Прыжковый двигатель был выведен из строя в результате попадания ракеты Синклера.
Робот не мог прыгать.
Все ругательства, выученные еще ребенком, пронеслись бешеным потоком в голове Жеребца. Он разозлился еще сильнее после серии точных выстрелов, которые произвел противник.
Под градом снарядов «Разрушитель» зашатался. Его левая нога была сильно повреждена. Ладно-ладно, – подумал Жеребец вне себя от злости. – Победа все равно будет за мной…
Новая порция обывателей высыпала на окраину поселка. Синклер сделал шаг назад и вбок – поближе к поселянам. Жеребцу стал ясен этот тактический ход. Страваг хотел намеренно поставить Жеребца перед выбором – либо продолжать наступление, подвергнув людей опасности, либо пожертвовать исходом поединка, пытаясь защитить их.
Тем временем Синклер продолжал яростно обстреливать машину Жеребца. Самое ужасное в попытке управлять поврежденным боевым роботом заключается в том, что воин, до конца борясь за победу, понимает, что машина может до нее и не дотянуть.
Пилоту необходимо найти в себе силы, чтобы заставить поврежденного «Разрушителя» продолжать двигаться. Каждый шаг давался Жеребцу с великим трудом, но все же он, пусть и медленно, вел своего боевого робота прямо на Синклера.
Жеребец не стрелял. Его лазеры совсем отказали после очередного залпа Синклера. Жеребец видел, что его возможности атаковать сводились к использованию автопушки и РБД, и он не хотел применять их, пока не подошел совсем близко.
Невзирая на душившую его ярость, он выжидал нужный момент, неотрывно следя за показаниями монитора, на котором постоянно меняющиеся кривые показывали вероятность попадания в каждую конкретную секунду. И Жеребец едва не упустил этот момент. Луч лазера, пущенный Синклером, прошел совсем близко от ракетных направляющих «Разрушителя». Надо было поскорее начать стрелять самому, иначе будет поздно…
Однако сначала Жеребец навел автопушку на поврежденный участок корпуса «Буревестника» и нажал на гашетку. Ему надо было только попасть в нужное место – и он попал.
Бронеплиты на корпусе робота противника треснули и разошлись, из внутренностей машины повалил густой дым. «Буревестник» отпрянул назад и зашатался – очевидно, один из снарядов угодил в гироскоп.
Жеребец мог бы окончательно добить «Буревестника», если бы второй очередью сумел точно попасть между треснувших бронеплит, но не успел он навести автопушку, как Синклер бросился вперед.
Жеребец быстро выпустил половину своих РБД по нижней части «Буревестника». Первый залп угодил по левой ноге чуть выше ступни робота, а второй попал по правому колену.
Из пробоин вылезли наружу рваные куски миомерного волокна. «Буревестник» накренился еще больше. Жеребец понимал, что Синклер – пилот слишком опытный, и действительно, он не дал упасть своему разбитому роботу. Пришлось выпустить по нему оставшуюся часть ракет.
Первый веер ракет поразил поврежденную левую ногу «Буревестника» туда, куда Жеребец и целился, – прямо в коленный сустав. Однако совсем неожиданно правая нога «Буревестника» начала подгибаться еще раньше выстрелов, и снаряды попали выше, чем было нужно – в бедро боевой машины.
Жеребец увидел, что левая нога робота врага вот-вот сломается и многотонный «Буревестник» начнет падать прямо на зевак. Однако из-за попадания в правое бедро «Буревестник» двинулся в обратном направлении.
Действия Синклера не были направлены против поселян. Это была просто отчаянная попытка удержать боевого робота в прямостоящем положении столько времени, сколько потребуется для того, чтобы успеть выпустить весь оставшийся у него боезаряд по ставшему вдруг уязвимым «Разрушителю».
Эта попытка не увенчалась успехом. Жеребец стал стрелять из автопушки, пытаясь отогнать «Буревестника» подальше от мирных жителей. Один из снарядов, видимо, окончательно разбил гороскоп машины врага, потому что «Буревестник» заглох и начал падать на поселян.
Жеребец не успел осознать, что победил в схватке, и пустил «Разрушителя» бегом к «Буревестнику». Если бы он сумел добежать до противника вовремя, до того, как чужой робот, выпустив последний, отчаянный залп куда-то вверх, начал заваливаться на спину, то он смог бы оттолкнуть машину врага таким образом, чтобы тот упал в сторону, не на поселян, которые только теперь, осознав грозящую им опасность, бросились врассыпную… но нет, слишком много повреждений в бою получил «Разрушитель», чересчур уменьшилась его скорость… а впрочем, времени все равно бы не хватило.
Жеребец словно во сне наблюдал за тем, как Синклер, катапультировавшись из своей кабины, летит по странной траектории над поселянами к плоской крыше какого-то здания на самой окраине поселка, как искалеченный «Буревестник», жутко скрежеща изуродованными бронеплитами, ужасающе медленно валится прямо на толпу вопящих от ужаса людей…
После того как Жеребец остановил «Разрушителя», машинально при этом отметив про себя, что Синклер так мастерски рассчитал свои последние выстрелы, что ему осталось всего-то ничего, чтобы окончательно уничтожить робота, он выбрался из боевой машины и побежал к обломкам «Буревестника», чтобы попытаться спасти хоть кого-то…
Те, кого ему удалось высвободить, все равно не выжили. Роннел, остававшийся на окраине города, прибежал на помощь. Но и он никого не спас.
Роннел, чувствуя болезненную тошноту, увидел исковерканные, перемешанные друг с другом части тел Флюта и Сюзанны – поселян из разных Кланов, обнявшихся в последний раз. В какой-то момент Жеребец посмотрел в сторону Роннела с выражением смеси горечи и гнева во взгляде. Роннел разглядел в его лице то, что чувствовал сам.
Позже, когда Роннел шел куда глаза глядят по улицам Западного Рубца в мрачном расположении духа и с полными слез глазами, он набрел на драку в одном из переулков.
Сперва ему показалось, что это просто уличная потасовка, обычный пьяный мордобой, но потом неожиданно узнал в одном из дерущихся Жеребца. На его противнике болтались, как сумел разглядеть Роннел, изодранные лохмотья, которые еще недавно были формой пилота боевого робота Клана Стальных Гадюк.
Роннела осенило: точно, это был соперник Жеребца в поединке.
Как там бишь его звали? Синклер?
Синклер был уже явно без сознания, но Жеребцу было все равно. Он поднимал врага с земли, прислонял его к стене, бил, снова бил, потом Синклер падал, а Жеребец поднимал его опять и бил заново – как куклу, как тряпку, как кусок мяса…
У Роннела на какое-то мгновение мелькнуло сильное желание помочь Жеребцу, но он быстро понял, что помощь, тем более такому специалисту и тем более от клерка касты служащих, совершенно не требуется. Роннел лишь продолжал смотреть, пока Жеребец не свалился с ног без сил, и теперь оба воина выглядели немногим лучше, чем оставленные ими на поле боя боевые роботы.
***
– Говорят, что Синклер не очень скоро вернется к исполнению своих обязанностей, – сказала Марта Прайд, внимательно разглядывая Жеребца.
На вольнорожденном воине был новенький, с иголочки, мундир. Сам он держался очень прямо, на тщательно выглаженных брюках имелись бритвенно-острые стрелочки.
После памятного боя прошла уже неделя, часть которой Жеребец провел в медицинском центре, где ему залечивали раны. В официальном отчете о поединке они значились как полученные в бою, но Марта знала, что травмы были результатом той драки, которую Сокол устроил с Синклером уже после дуэли роботов. Несколько ссадин на его левой щеке были покрыты засохшей коркой.
– Жалею, что не прикончил его, – бесстрастно проговорил Жеребец.
Марта согласно кивнула.
– Понимаю. Я и сама бы с удовольствием его замочила.
У Жеребца глаза полезли на лоб.
– Вы чем-то удивлены, Жеребец?
– Я не предполагал, что поддержка Ханом вольнорожденных, несущих службу в боевых частях, доходит до такой степени, чтобы сочувствовать гибели нескольких поселян…
Марта вздрогнула. Жеребец умел заглянуть в суть дела. Из-за этого он, являясь замечательным воином, ставшим для нее верным соратником, был одним из самых невозможных людей, с кем ей когда-либо приходилось сталкиваться… Хотя и не таким невозможным, каким порою бывал Эйден Прайд.
– Не пытайтесь выставить меня этаким образчиком жалостливости, Жеребец. Я не сомневаюсь в превосходстве созданной по генетической программе касты воинов, но это не значит, что я не собираюсь использовать вольнорожденных с наибольшей пользой для Клана и что я не сожалею о гибели вольнорожденных поселян и поломке оборудования. Не принимайте прагматизм за, как вы выразились, сочувствие.
– Вы говорите, что сожалеете о гибели полезных служащих… А получилось так, что никто из погибших не принадлежал Клану Нефритового Сокола. Вся ирония в том, что больше всего погибших было из числа Стальных Гадюк.
– Я поняла, Жеребец. Полагаю, лучше было бы на какое-то время удалить вас отсюда. Дайте мне воспользоваться плодами вашей победы. Я устроила вам перевод на Айронхолд. Вы отправитесь туда завтра рано утром – об этом вы, собственно, и просили. Будете участвовать в подготовке пилота боевого робота Дианы к схваткам за родовое имя, воут?
– Ут, мой Хан.
Жеребец повернулся к выходу.
– Жеребец? – Да?
– Клан гордится вашей победой. Почему такая кислая мина?
– Мне бы очень хотелось разделить радость и гордость, но воспоминания об изуродованных телах мирных…
– Довольно! – по-настоящему рассердилась Марта. – Больше при мне не упоминайте об этом!
– Да, мой Хан.
После того как Жеребец вышел, Марта Прайд какое-то время сидела, довольно тупо разглядывая закрывшуюся за ним дверь.
Несколькими часами ранее ей встретился Влад Уорд. Он поздравил Марту с победой Соколов, отметив, что сегодня Гадюкам досталось по заслугам.
– Однако на этом война не закончена, – добавил он. – Гадюки теперь постараются прижать Нефритовых Соколов к стенке. Перигарду Залману некуда отступать. Только тот факт, что Кланы под завязку заняты заключительной стадией подготовки к новому вторжению, препятствует открытому выступлению Гадюк против вас… да еще, пожалуй, то, что Ильхан склонен к мирному разрешению конфликтов между Ханами. Однако после того, как мы опрокинем войска Внутренней Сферы, вам придется столкнуться с Гадюками в открытом бою.
– Я понимаю, – кивнула Марта. – Жду и даже готовлюсь к этому.
– Ваше понимание рецептов политической кухни растет с каждой минутой, Марта Прайд, – насмешливо поклонился Влад. – Эдак мне скоро придется действовать с оглядкой…
– Именно это я вам и советую, Влад Уорд, – мило улыбнулась Марта.
В ответ Влад улыбнулся ей так, что его покрытое шрамами лицо приняло совершенно волчий вид.
– Послушайте, Марта. Возможно, из-за этой победы вы и не станете самым ненавистным из всех Ханов. С другой стороны, именно благодаря своему триумфу вы вполне можете навлечь на себя неприятности.
Марта подождала, пока он уйдет, и тихо сказала самой себе: Однако благодаря этой победе я, возможно, двигаюсь к тому, чтобы стать самым могущественным из всех Ханов…
XI
Тренировочный Полигон No17
Воинский Сектор
Айронхолд-Сити
Айронхолд
Кластер Керенского
Пространство Кланов
13 февраля 3060 года
Джоанна внезапно открыла глаза. Ей приснилось что-то связанное с войной.
Джоанна часто видела во сне эпизоды боевых столкновений. Сегодня она хотя бы не воевала с Черной Вдовой… И на том спасибо.
Она заснула прямо в одежде, что в последнее время с ней часто случалось. Доведенная до изнеможения, Джоанна обычно не находила столько сил, чтобы еще и переодеваться на ночь.
Бросив взгляд на хронометр, всегда оставляемый ею на ночном столике, Джоанна увидела, что было уже шесть утра. Действительно, за окном занимался серый рассвет Айронхолда.
Джоанна резко поднялась с кровати. Обычно она вставала в четыре и уже через полчаса была на тренировочном полигоне вместе с Дианой. Сегодня же она проспала, в первый раз за очень много лет…
Уже подходя к двери, Джоанна подумала, что нельзя появляться на публике в настолько измятой одежде. Она поспешно вытащила свой последний чистый оставшийся комплект из выдвижного ящика.
Наставница оглядела комнату. Привычный кавардак. Такой же царил во всех предоставляемых ей на протяжении долгой военной карьеры апартаментах. Ну и что?
Наспех одевшись, Джоанна подобрала все свои грязные шмотки, валявшиеся повсюду на полу, на комоде и конторке, а потом, выбегая из комнаты, бросила белье в корзину, из которой его позже заберет служащая. К вечеру все будет возвращено – в чистом, выглаженном и аккуратно сложенном стопкой на ее койке виде. На какое-то время чистое белье окажется единственной опрятной деталью здешней обстановки.
Джоанна нашла Диану на тренировочном полигоне. Девушка заканчивала свои упражнения в стрельбе. Она вела огонь из спортивной лазерной винтовки.
Луч. Еще луч. Как с одобрением отметила Джоанна, кучность была неплохая – она увидела показания телемонитора, регистрирующего попадания. Из-за плохого зрения наставница не могла разглядеть что-либо на самой мишени.
– Почему ты не разбудила меня? – спросила девушку, по своему обыкновению, сердито.
– Я старалась вовсю, – ответила Диана, – но, поверьте, вы дрыхли как бревно, храпели, словно простуженный шурат, и выглядели такой изможденной, что я подумала, что вам не мешало бы еще часок-другой поспать.
– Возмутительно! Ты что, намекаешь, что я не в состоянии тягаться с тобой, что я слишком стара?! – моментально взъелась Джоанна.
– Да ни на что я не намекаю! – стала оправдываться Диана. – Однако только старый конь борозды не испортит…
Джоанна понимала, что следовало бы рассердиться на реплику девушки, но вместо этого ей было почему-то смешно.
Что это такое со мной? – удивилась она, а вслух проворчала:
– Ну а ты делаешь успехи, по крайней мере, в одном – высокомерии.
Диана улыбнулась:
– А я училась у хорошего наставника.
– Думай не о том, как бы сострить, а о мишени… Диана повернулась к наставнице:
– Я прекрасно подготовлена, Джоанна. Если бы не все эти задержки, продержавшие нас в родных мирах дольше, чем следовало, я бы уже прошла Аттестацию и летела бы сейчас на какой-нибудь из наших форпостов во Внутренней Сфере. Вместо этого я только и делаю, что изо дня в день тренируюсь. Мне не нужны больше тренировки. Мне нужен бой, чтобы не забыть совсем, что это такое.
– Понимаю. Говорят, что твое Испытание начнется совсем скоро, что это вопрос нескольких дней.
– Так говорят вот уже…
– Постой, – перебила ее неожиданно Джоанна. – Посмотри-ка, кто к нам идет… Риза Прайд!
Звездный полковник Риза Прайд являлась уже несколько лет Главой Дома Прайда и, кстати, была Главой Дома еще тогда, когда Эйден Прайд боролся за родовое имя.
Хотя Риза Прайд всегда была довольно миниатюрна, Джоанна отметила, что она выглядела еще более хрупкой, чем когда-либо, и более худой, но все такой же деловитой.
– Ваше состязание начнется через неделю, – без предисловий заговорила Риза, подойдя к женщинам. – Его начало было сдвинуто ввиду прибытия на Айронхолд Сахана Саманты Клис, которая приезжает для инспекции предприятий оборонной отрасли. Она появится в Айронхолд-Сити на следующей неделе и, кстати, уже изъявила желание присутствовать на состязании за родовое имя. Саманта Клис подчеркнула, что ее особенно интересуют те поединки, в которых примет участие пилот боевого робота Диана. Так что имейте это в виду.
Джоанна почувствовала, что Диана улыбнулась, но не хотела этого видеть и потому не стала оборачиваться. Кроме того, было и еще на что посмотреть.
Поверх правого плеча Ризы она увидела чью-то бегущую в их сторону фигуру. Сперва Джоанна заподозрила бегуна в дурных намерениях, но потом подумала, что вряд ли кто-нибудь стал бы набрасываться посередь бела дня на такое важное лицо, как Риза Прайд.
Тут она узнала коротконогого Равиля Прайда.
– Большая Свалка начнется ровно через неделю, так что ваша первая схватка пройдет двумя днями позже. Все ясно, воут? – тем временем говорила Риза.
– Ясно, ут, – ответила Диана почти радостно.
– Глава Дома Прайда, можно у вас кое о чем спросить? – подала голос наставница.
– Разумеется, Джоанна.
Джоанна посмотрела Ризе Прайд в глаза. В них сквозила сильная усталость, словно Риза была даже еще более изможденной, чем сама Джоанна.
– Эти сведения обычно поступают из официальных источников. Как правило, их не сообщает лично Глава Дома.
Риза Прайд нахмурилась и вздохнула:
– Вы правы. Я здесь по другой причине. Видите ли, я предвижу возникновение целой волны протестов из-за того, что один из Ханов присутствует на схватке Дианы за родовое имя. Как вы знаете, многие воины и так воспринимают ее участие в состязании как личное оскорбление. Вот почему я строго-настрого запретила поединки чести. Хотя мне сложно предотвратить вызовы, сделанные в частном порядке…
Многозначительный взгляд, брошенный Ризой на Диану, говорил о том, что она знает о драке вокруг головида.
– Присутствие Сахана лишь подольет масла в огонь. Вы знаете, что я с самого начала противилась этому. Я подала официальный протест на имя Хана, который был отвергнут. У меня нет другого выбора, как только согласиться с решением Марты Прайд и проследить за тем, чтобы испытания велись достойно и честно. Другие, однако, не столь стремятся к сотрудничеству. Я пришла сюда, чтобы дать вам совет действовать с очень большой осмотрительностью. Ничто не должно омрачить само состязание, что бы ни делали или говорили другие. Уверена, Хан Марта сказала бы вам то же самое. Вы понимаете, воут?
– Полностью. Я даю слово как офицер Клана Нефритового Сокола, что прослежу за тем, чтобы ничто из сказанного или сделанного нами не навлекло позора на наш Клан, – твердо сказала Джоанна.
На лбу Ризы Прайд обозначились складки.
– Видимо, мне придется поверить вашему слову, хотя тут присутствует некая двойственность. Кто может сказать, в чем позор и что может навлечь его? Но я полагаюсь на вас, звездный командир Джоанна. Ваш послужной список воина и проявленный вами героизм во второй битве на Туаткроссе завоевали мои симпатии. Постарайтесь не переборщить с выполнением своего обещания.
– Постараюсь, Глава Дома Прайда!
Джоанна, как всегда, была очарована официальностью речи Ризы Прайд и в очередной раз задалась вопросом, позволяет ли та себе хоть иногда какую-нибудь непринужденность, неформальный тон при общении с другими воинами. Как было известно Джоанне, Риза Прайд посвятила свою жизнь Дому Прайда…
Когда Риза собралась уже уходить, до женщин добежал-таки Равиль Прайд. Рядом с маленькой Ризой Равиль не выглядел таким уж коротышкой, хотя все же и уступал ей несколько сантиметров.
– Я вижу, Риза Прайд, что вы опередили меня с известием, воут? – с легкой улыбкой спросил он.
– Ут. Простите, но мне надо идти, ждут дела.
– Конечно.
Риза Прайд ушла. Джоанна отметила, что по тому, как она двигалась, никак нельзя было заключить, будто ее ждут неотложные заботы.
Равиль Прайд долго рассматривал то Джоанну, то Диану и наконец изрек:
– Что ж, стяг поднят, воут?
В его голосе был сарказм, который Джоанне было трудно истолковать. Правда, любые попытки Равиля съязвить всегда казались ей маловразумительными. Большинство из сказанного им было понятно только одному Равилю. А уж его юмор… Кстати, в его поступках, по мнению Джоанны, тоже не хватало осмысленности. Однако на Туаткроссе Равиль зарекомендовал себя прекрасным воином, преданным Клану Нефритового Сокола. Он обладал как стратегическим умом, так и тонким тактическим чутьем, храбро сражался и был честен, так что Джоанна давно перестала желать ему дурного.
– Полагаю, стяг поднят, – сказала наставница. Равиль повернулся к Диане.
– Как мне убедить вас отказаться от погони за родовым именем? – внезапно произнес он.
– Что вы такое говорите, – громко оборвала его Джоанна. – Ведь вы же ее попечитель! Попечителю не подобает высказываться в таком тоне!
– Джоанна, – вступила в разговор Диана, – все в порядке. Равиль Прайд без особого желания выставил мою кандидатуру, и я могу с этим смириться. В голосе Равиля я слышу осуждение, как вижу его и во взглядах окружающих. Мне бы пришлось провести довольно много поединков из-за этого, если бы Риза Прайд не наложила на них запрет.
– Я ни за что не выставил бы вас при обычных обстоятельствах и сожалею, что в этом возникла необходимость. Мне нельзя отказаться от попечительства. Однако вы, Диана, можете взять самоотвод, и я прошу вас это сделать.
– Шурат! – воскликнула пораженная Джоанна. – Какой же после этого вы Нефритовый Сокол?! Воины Клана должны быть верны своему слову!
– Вы прослушали, звездный командир, – мягко сказал Равиль. – Я не собираюсь препятствовать Диане в данный момент. Я просто-напросто считаю, что было бы лучше, если бы она поняла, что сам факт преследования ею своей цели позорит наш Клан.
– Это же трусость, – перебила Джоанна.
– Трусость? Возможно… с определенных позиций. Но об этом скоро забудут. Как только Диана снимет свою кандидатуру, кто-нибудь заменит ее и испытания продолжатся. Большинство смотрело бы на ее отказ как на достойный шаг.
– Я имела в виду, что трус – это вы, Равиль Прайд! Равиль прыгнул на Джоанну, стараясь попасть более рослой женщине в лицо. Он промахнулся, а Джоанна, развернувшись, ударила его локтем в подбородок.
Наставница попала не очень точно – Равиль не упал без сознания, а отскочил в сторону и присел, готовый к следующей атаке. Но тут между ними встала Диана.
– Прекратите! Риза Прайд еще даже не ушла с полигона, а вы оба нарушаете ее указ. В данную минуту это было бы недостойно, воут?
Оба воина расслабились. Внешней стороной ладони Равиль Прайд потер подбородок в том месте, куда попала Джоанна.
– Должна заметить вам, звездный полковник, – спокойно произнесла Диана, – что ничто не заставит меня отказаться от, как вы выразились, преследования своей цели – получения родового имени. Полагаю, вы это понимаете, воут?
– Ут, – кивнул Равиль. – Я просто хочу указать на то, что вы совершенно не осознаете размеров вреда, который вы можете нанести не только себе самой, но и Клану в целом. Это не просто забавное приключение. Победите вы или нет, но уже сам факт вашего участия в этих состязаниях серьезно подрывает устои Нефритовых Соколов, и я опасаюсь, как может повлиять на остальные Кланы то, что мы позволяем подобным образом ослаблять наши родовые ветви.
Равиль Прайд повернулся и зашагал прочь.
Оба гостя вынудили рассерженную Джоанну увеличить интенсивность тренировок в тот день, а Диану выкладываться еще больше.
К тому времени, когда они возвратились в казармы, Диана совершенно обессилела и некоторое время даже не замечала знакомую фигуру, стоящую в расслабленной позе у дверей.
– Вы обе точно задняя часть шурата, – заметил весело Жеребец.
Подбежав к Жеребцу, Диана, смеясь, бросилась ему на шею.
Трудно было сказать, кто из троих присутствующих был сильнее шокирован подобным поступком. Хотя некоторые воины иногда и бывают импульсивны, подобные проявления эмоций были редкостью для Нефритовых Соколов.
Жеребец явно чувствовал себя неловко в крепких объятиях Дианы; Джоанна негодовала по поводу отвратительного действия, которое могло иметь место только среди вольнорожденных; Диана, понимавшая, что очень рада встрече с Жеребцом после столь долгого его отсутствия, была сама поражена тем, что так всецело отдалась внезапному порыву.
Диана расцепила руки и неловко попятилась назад.
Жеребец ухмыльнулся.
Диана улыбнулась ему в ответ.
Вольнорожденные, – с отвращением и почему-то легкой грустью подумала Джоанна.
Весь следующий час Жеребец красочно описывал свои многочисленные приключения, случившиеся с момента их последней встречи. Его рассказ приободрил Диану, избавил ее от излишней нервозности, которую она испытывала последнее время.