– Согласна, – кивнула Саманта.
– Вы должны вернуться во Внутреннюю Сферу, обладая оптимальным количеством подготовленных воинов. Проще говоря, необходимо собрать всех, кого только возможно. Особенно это касается элитной части наших сил, солдат экстра-класса. Необходимость наличия в их составе аттестованных воинов – это и есть та причина, по которой я поддерживаю заявку пилота Дианы. Конечно, мало кто верит, что ей удастся завоевать родовое имя, однако мне интересно узнать, чем все закончится.
Марта умолкла на секунду, потом продолжила, будто бы нехотя:
– Есть еще одна причина… скажем так, личного характера.
Задернув портьеру, Марта отвернулась от окна.
Саманта продолжала бесцельно бродить по апартаментам. Сейчас она ходила кругами, что, очевидно, выражало высшую степень внимания.
– Говоря о личных причинах, мне придется упомянуть об Эйдене Прайде и наших с ним отношениях, – сказала Марта. – Факты его биографии, о которой повествует Предание, приобрели для воинов нашего Клана характер мифа. После того как он потерпел неудачу в испытании места, где я была соперником Эйдена и одержала над ним победу…
– Которая позволила вам получить, насколько я помню, чин звездного командира, – вставила Саманта.
– Это несущественно, по крайней мере, сейчас… Саманта, казалось, совсем не обратила внимания на раздраженный тон Хана. Марта продолжала:
– После того как Эйден потерпел неудачу, его перевели в трудовую касту, но и там он продолжал оставаться воином, каким был всегда – по определению. Кажется, я всегда понимала это – даже в тот момент, когда Эйден оказался побежденным и все, казалось, отвернулись от него, и я в том числе. В сиб-группе мы были товарищами, но после победы над Эйденом я стала относиться к нему с презрением. Но это всего-навсего Путь Кланов…
Марта снова ненадолго умолкла.
Саманта, продолжая расхаживать по комнате, посматривала на нее с любопытством.
– Я понимала, что Эйден вряд ли когда-нибудь свыкнется с особенностями своего нового положения, но думала, что его энергия и способность приспособиться к существованию в любых условиях помогут ему снискать уважение среди членов низшей касты… Вместо этого, как вы можете знать из Предания, он сбежал и вновь появился уже под именем Йорг. В осуществлении этого дерзкого плана Эйдену помог главный наставник – Тер Рошак. Эйден Прайд получил второй шанс добиться своей цели – на этот раз под видом вольнорожденного.
– Вольняга… – пробормотала Саманта.
Это слово, которое на сленге обозначало собственно вольнорожденных, употреблялось среди воинов Кланов в качестве ругательства.
Марта поняла, что для Саманты, ортодокса по натуре, подобные факты биографии героя были просто шоком.
Тем не менее она продолжала:
– Снова став воином, пусть и в новом качестве, Эйден дал слово Теру Рошаку держать в тайне обстоятельства своего перерождения. Однако через несколько лет он был вынужден нарушить свою клятву. Поднялась волна энергичных протестов против участия Эйдена в Аттестации в качестве вернорожденного. Он сражался и победил в Испытании Отказа, потом подал заявку на участие в Большой Свалке. Он одолел всех в этой самой Свалке, а затем завоевал и родовое имя – при обстоятельствах довольно примечательных.
Марта говорила задумчиво, устремив взгляд куда-то вдаль.
– Все дело в том, что если бы противник Эйдена не настаивал бы на схватке до смерти одного из участников, то все бы закончилось для нашего героя плачевно: поражение и полное забвение. Однако ему удалось победить врага, и он стал полноправным воином с родовым именем, потом, как вы, наверное, знаете, командиром боевой части, где служили бойцы с такой же, скажем так, подмоченной репутацией – то есть Гвардии Сокола. Эйдену удалось укрепить дисциплину во вверенном ему подразделении, а потом его гвардейцы и вовсе прославились – после известного поединка пилота Джоанны с Натальей Керенской, знаменитой Черной Вдовой. Однако к этому времени сам Эйден уже погиб на Токкайдо. Все знают, как он, прикрывая отход своих гвардейцев, сражался с превосходящими силами врага, не имея практически никаких шансов…
Тут Марта невесело усмехнулась.
– Некоторая ирония заключается в том, – сказала она, – что одной из тех, кого ценой своей жизни спас Эйден Прайд, была эта самая Диана.
Саманта перестала бегать по апартаментам, остановилась и, глядя на Марту, довольно спокойно сказала:
– Чрезвычайно интересно, Хан Марта. Многое из того, что вы рассказали, я слышу впервые.
– Я заговорила об этом только потому, что, на мой взгляд, притязания Дианы на получение родового имени вполне обоснованны. Согласитесь, в некоем глубинном смысле подобная ситуация имеет много общего с судьбой Эйдена Прайда.
– Как же вы можете их сравнивать? – удивилась Саманта.
– Если есть хоть какой-то шанс, что Диана, будучи, так сказать, отпрыском Эйдена Прайда, – тут Марта невольно улыбнулась, видя, как Саманту буквально перекосило при слове отпрыск, – повторяю, отпрыском отважного и находчивого Эйдена Прайда, сможет все-таки завоевать родовое имя, то я, рискуя вызвать негодование со стороны остальных членов Клана, буду всячески поддерживать притязания этой девушки. Еще раз скажу и о том, что я вовсе не уверена в победе Дианы, однако стоит только вспомнить Эйдена и его тягу к преодолению самых невероятных препятствий, как… короче, вам должно быть понятно, Сахан Саманта, почему я иду в данном вопросе против мнения большинства и оказываю давление на Равиля Прайда – с тем чтобы он выступил официальным поручителем Дианы. Он против, но все же он – здравый политик и в конце концов согласится с моим мнением, так же как и вы, воут?
На какое-то мгновение Марте показалось, что Сахан будет возражать, но Саманта буркнула: «Ут» – и продолжила свои хождения по апартаментам.
– Многие воины нашего Клана недовольны вашим решением, как и многие из Ханов, – глянув искоса на Марту, проговорила Саманта.
Марта тяжело вздохнула:
– К сожалению, это именно так… Но я надеюсь, что мне удастся преодолеть сопротивление противников моей линии. Но в этом мне понадобится ваша помощь, Сахан Саманта.
– Я всегда к вашим услугам, мой Хан.
Произнеся последнюю фразу, Саманта ускорилась до такой степени, что Марта испугалась, не прошибет ли ее заместительница лбом стену.
Однако Сахан успела затормозить.
Испытующе посмотрев на Марту, она неожиданно заявила:
– Должна сказать, что вся эта суета на заседаниях Совета начинает мне порядком надоедать. Все-таки, как мне кажется, подковерная возня не для Нефритовых Соколов. Мы начинаем походить на этих страважьих недоумков из Внутренней Сферы… Кстати, вы лично, Марта Прайд, тоже хороши. Похоже, интриги занимают все большее место в вашем сознании. Когда вы с Ханом Клана Волка, Владом Уордом…
– А ну-ка помолчите, Саманта, – сказала Марта негромко, но таким железным голосом, что Сахан заткнулась на полуслове. – Есть определенные границы, которых не стоит переходить. Еще пара высказываний в таком духе – и в следующий раз мы можем встретиться в Круге Равных. Но вы должны понимать, что нам с вами крайне важно оставаться в дружеских отношениях, воут?
Саманта немного подумала и кивнула, потом снова принялась выписывать круги и более сложные траектории по апартаментам.
– Во всяком случае, – сказала она довольно спокойно, – в самой моей природе лежит стремление быть полезной своему Клану, а посиделки в Совете вынуждают меня чувствовать себя полной и никому не нужной дурой. Пожалуй, слетать с инспекторской проверкой на военный завод или научную базу было бы для меня лучшим применением. Ну а оказавшись на Айронхолде, я действительно смогу контролировать ход состязаний за родовое имя…
Она остановилась и выжидающе посмотрела на Марту. Та какое-то мгновение собиралась с мыслями, потом сказала:
– Еще один момент, Сахан Саманта. Я хотела бы попросить вашего содействия в решении деликатного вопроса. Мать Дианы, некая Пери, из касты ученых, появилась на Айронхолде. Она утверждает, что находится там для того, чтобы поддержать Диану, однако все что-то разнюхивает и выискивает. Я слышала, что эта Пери задает лишние вопросы по поводу некоторых секретных проектов, которые разрабатываются кастой ученых. Кстати, я давно заметила, что наши ученые чересчур скрытны. Они больше поглощены своими собственными, причем не совсем понятными даже для руководства заботами, нежели выполнением задач, стоящих перед Кланом, что… Саманта перебила ее:
– Меня всегда удивляло, что и вы, и другие Ханы позволяете касте ученых быть практически неподконтрольными. Мне представляется, что…
– Знаю, что вы хотите сказать, Саманта, и отчасти с вами согласна. Необходимо ослабить стремление наших ученых к закрытости. В самом деле, нельзя допустить, чтобы кто-то создавал Клан внутри Клана. Как мне стало известно, в последнее время в реализации генетических программ произошел настоящий прорыв, и для Нефритовых Соколов жизненно необходимо поставить процесс под контроль. На данный момент мне нужен, чтобы изменить создавшуюся ситуацию…
– Собственно, вам как Хану он и не нужен.
– Вы не совсем правы, повод все же нужен… Надо быть справедливой, Саманта. Мы рассчитываем на то, что генетические исследования, проводимые кастой ученых, обеспечат нас еще более могучими воинами. Я намереваюсь сделать Нефритовых Соколов самым могущественным из всех Кланов.
Саманта остановилась на полдороге к стене и повернулась к Марте:
– В этом мы едины, мой Хан. Мы знаем, что Соколы – истинные хранители заветов Керенского, благодаря чему нашему Клану удается преодолевать любые препятствия и трудности.
Марта согласно кивнула.
– Да, Саманта, – сказала она. – Нас не остановить. Мы – Нефритовые Соколы.
Саманта повернулась, чтобы уйти. Вздохнув, Марта вновь уселась за конторку, с тоской глядя на огромную груду лежащих перед ней бумаг и носителей информации.
***
Возвращаясь от Марты по коридору, Саманта Клис спрашивала себя, не переборщила ли она в беседе с Ханом Мартой.
Саманта стала Саханом, она сделала замечательную карьеру, но все же считала достижения Марты более значительными. Иногда она сомневалась, а можно ли ей вообще что-либо говорить в присутствии такого грозного воина, как Марта Прайд.
В принципе, Саманта никогда не стремилась к ее теперешней высокой должности. Для нее это была всего лишь очередная ступенька карьеры, полностью поставленной на службу ценностям Клана.
Могла бы я быть Ханом Нефритовых Соколов? – размышляла Саманта. – Наверное, все-таки нет. Но если бы я стала им, то постаралась бы служить Клану так же умело и решительно, как это делает Марта. Только бы она не увлекалась политиканством. Это единственное, что меня беспокоит.
VIII
Зал Собраний Большого Совета
Зал Ханов
Окрестности Катюши
Страна Мечты
Кластер Керенского
Пространство Кланов
31 января 3060 года
Перигард Залман, стоя на пороге Зала Собраний Большого Совета, внимательно разглядывал вместительное помещение.
Как правило, Перигард одним из первых являлся на Собрание Совета, и этот день не был исключением.
Сегодня Хан Стальных Гадюк был, как никогда, уверен в себе. Настал момент, когда он доберется до этой Марты Прайд!..
***
Получасом раньше он навестил Натали Брин в ее небольшом кабинете. По пути туда Залман испытал привычный неожиданный спазм, сильную головную боль, вызванную резким переходом от яркого дневного света к мрачной темноте Зала Ханов.
Боль все еще пульсировала, раскалывая голову на части, когда Перигард остановился перед дверью Натали Брин. Как обычно, он вежливо постучался.
Как обычно, из-за массивной двери послышалось столь же вежливое приглашение войти.
Переступив порог и оказавшись в затемненном помещении, Перигард Залман поздоровался и сразу же заговорил о деле.
– Эту Марту Прайд ничем не проймешь, – сказал он с плохо скрытым неудовольствием. – Она словно ледяное изваяние Терпения. Я ее провоцирую – она остается спокойной… Если кто и выходит из себя, так это только я.
Натали с пониманием кивнула.
– Она действует вам на нервы, воут?
– Воут, и еще какой…
– Марта Прайд стала Ханом уже после моей отставки, но когда-то давно я немного была знакома с ней… Могу себе представить, какое она может вызывать раздражение.
Залман описал свои действия, имевшие целью спровоцировать Марту.
– Такое впечатление, будто она видит меня насквозь.
– Ничего не скажешь, Марта по-настоящему опытный политик.
– Для политика она слишком много ноет. Натали Брин рассмеялась:
– Действительно, такова ее тактика. Отвергай, а потом делай то, что отвергаешь.
Залман покачал головой:
– Это не совсем соответствует пути Кланов.
– Может, и так, а может, это просто одна из тех вещей, которые ты обязан делать, будучи Ханом. Кстати, быть может, вместо того чтобы упорно критиковать дело с родовым именем, вам стоило бы заговорить о Жеребце и его воинском подразделении?
Залман удивился:
– Но это означало бы предать огласке сведения, собранные нашей разведкой, и засветить источники…
Натали пожала плечами:
– Выбирать вам, Хан Перигард Залман. Не могу предложить ничего лучшего. Упорство – вот ключ к успеху.
Все воины – тоже люди, даже Ханы. Где-то же у нее должно быть слабое место, и я уверена, что вы его найдете…
***
После обсуждения дальнейшей стратегии и тактики поведения на Совете Перигард Залман вышел из кабинета Натали Брин.
Тут он с удивлением обнаружил, что его головная боль утихла. Испытывая к Натали благодарность за ее веру в него, Залман очень надеялся на то, что она права…
– Простите, почтенный Хан, – раздался голос позади него, и до Залмана дошло, что он стоит, перегородив проход.
Повернувшись, чтобы дать дорогу, он обнаружил, что эти слова были произнесены той самой особой, которая так сильно занимала его мысли.
Марта Прайд, чтоб ее…
Хан Соколов вежливо кивнула, проходя мимо него, и направилась к своей скамье. Залман почувствовал себя слегка уязвленным. Ее вежливость была какой-то уж слишком нарочитой.
Усевшись на свое место рядом с Бреттом Эндрюсом, Перигард заметил, что Марта Прайд сидит одна в секторе Клана Нефритового Сокола. Он вспомнил, что в последней разведсводке говорилось о том, что Сахан Саманта Клис проводила инспекцию на военных заводах.
Марта выглядела очень высокой, даже когда сидела. Она держала спину так прямо, словно ей казалось вообще неудобным сидеть на стуле. Вообще-то в этом не было ничего необычного для воина, который чувствует себя комфортно только в кабине пилота своего боевого робота.
Когда Хранитель Клятвы и Ильхан вошли в помещение Зала Собраний, Ханы надели свои маски и совершили ритуальные действия, предваряющие все собрания. После этого началась собственно работа сессии.
Большинство Ханов маски свои сняли. Пошли обычные прения.
Сегодня в основном разговор шел вокруг нюансов заключительного этапа подготовки к вторжению во Внутреннюю Сферу. Порой речи выступавших были занудными и скучными, и даже обычно энергичный Сахан Клана Стальных Гадюк Бретт Эндрюс, казалось, вот-вот уснет.
И тут со своего места поднялся Перигард Залман, жестом прерывая нудное блеяние Азы Тэйни, Хана Ледяных Гелионов.
– Мы становимся похожи на муравьев, которые спорят на берегу огромной, по их понятиям, лужи – обойти ли океан по берегу или пуститься напрямки, рискуя потонуть по пути на ту сторону…
Залман не без удовлетворения заметил, как Марта Прайд и несколько других Ханов рассерженно повскакали со своих мест.
Хранитель Клятвы жестом дал возможность высказаться именно Марте:
– Высокочтимый Хан Стальных Гадюк показывает неуважение ко всем присутствующим здесь своим совершенно недопустимым, уничижительным сопоставлением Ханов с муравьями… Возможно, ему следовало бы посвятить некоторую часть драгоценного для него времени урокам образной речи!..
Она говорит так, будто выучила слова наизусть, подумал Залман озлобленно. Типичный ответ – как раз такой, какие он ненавидел.
Вдруг он понял, как воспользоваться создавшейся ситуацией. Возможно, как и предполагала Натали Брин, удастся спровоцировать Марту, если напасть на нее исподтишка.
– Меня не удивляет, что вы высказываете недовольство по поводу моей образной речи, – ядовито сказал Залман. – Замечания вроде этого – пустая трата времени Ханов, собравшихся в этом зале, всего лишь расточительность, так свойственная Клану Нефритового Сокола.
Перигард Залман знал, что в то время, как все Кланы с отвращением относились к любому расточительству – времени, идей, ресурсов, – Нефритовые Соколы были чересчур беспечны в этом вопросе, в чем их нередко укоряли.
Разумеется, Марта Прайд не могла так просто пропустить мимо ушей подобное заявление.
– Нам свойственна расточительность?! Хан Стальных Гадюк должен отказаться от своего заявления. Я даже требую этого.
Есть!..
Марта, похоже, попалась! Всего-то-навсего потребовалось пустить малюсенькую шпильку, затрагивающую честь Клана.
Перигард Залман почувствовал, как у него участился пульс, однако он изо всех сил постарался говорить спокойно:
– Стальные Гадюки никогда не лгут, и я не откажусь от своих слов.
– В этом зале нельзя говорить голословно. Хан Перигард Залман, вы должны обосновывать свои утверждения, воут?
– Ут.
– Я жду доказательств.
Марта Прайд выглядела очень уверенной в себе. Она явно не сомневалась в том, что всего лишь выступает в защиту репутации своего Клана по пустяковому поводу.
Залман внутренне возликовал.
Сейчас Хан Нефритовых Соколов угодит в ловушку!..
– Вы растрачиваете впустую воинские ресурсы, Хан Марта. Воины погибают больше вследствие неправильности политики вашего Клана, чем от недостатка отваги. Этот героизм куплен дорогой ценой. Вот оно, расточительство в чистом виде!
Огонь, сверкнувший в ледяном взоре Марты Прайд, испугал Перигарда Залмана до такой степени, что он покраснел от стыда.
Остальные Ханы невольно повскакали со своих мест, словно предводители Соколов и Гадюк уже находились в своих боевых роботах, вцепившись в рычаги, и оставалась секунда до того момента, как прогремит первый залп.
– Мне кажется, что уважаемый Хан Стальных Гадюк немного помешался, – хрустальным голосом произнесла Марта. – Пожалуйста, уйдите с трибуны, Хан Залман.
– Ничего я не помешался! – запальчиво воскликнул Хан Гадюк. – Своей политикой в отношении вольнорожденных руководство Нефритовых Соколов подрывает самые устои Кланов!
Марта сделала такое движение, будто собиралась прямо с трибуны прыгнуть на Перигарда.
Хан Гадюк, который еще не вполне оправился от чуть было не спалившего его взгляда, невольно дернулся, словно пытаясь уклониться от стремительного соколиного броска.
В зале раздались смешки.
Это было уже чересчур.
Перигард Залман чувствовал, что проигрывает по всем статьям, причем на своем поле: ведь именно он, следуя советам Натали Брин, пытался вывести Марту из свойственного ей состояния презрительного спокойствия, а оказалось, что сам практически потерял лицо.
Эх, зачем он только снял маску…
Марта, которая с легкой улыбкой наблюдала за переживаниями Хана Стальных Гадюк, села на свое место.
Но Перигард не зря был Ханом Клана, воины которого славились не столько силой духа, сколько изворотливостью ума.
Он собрался с мыслями и пропитался ядом.
– Неудивительно, что уважаемая Хан Марта Прайд столь трепетно относится к самой идее выдвижения вольнорожденных на руководящие посты. Ведь практически все герои Клана Нефритового Сокола имеют изъяны в генетической карте, что приводило к поступкам неадекватным и вообще порочащим идею пути Кланов… Всем известный Эйден Прайд, к примеру, имеет немало пятен в своей биографии – похоже, что он вообще в душе мечтал быть вольнягой. Да и сама Хан Марта, похоже, заражена вольняжьим…
– Завтра, в Круге Равных, вы сможете продолжить свою речь – конечно, в том случае, если сумеете это сделать после того, как я вырву ваше сердце! – сказала Марта, не вставая с места.
Она говорила негромко, но в мертвящей тишине, которая повисла в зале после первых слов Перигарда, все было очень хорошо слышно.
Страваг! Он добился своего… Сколько раз я говорила себе, что нельзя поддаваться на гадючьи провокации, и вот на тебе – в самый ответственный момент, когда решается судьба Соколов… Нет, это непростительно.
В зале висела тишина, тяжелая, как кулак боевого робота, готовый вот-вот обрушиться на врага и раздавить его в лепешку.
И тут поднялся Ильхан.
С высоты своего огромного роста чернокожий элементал оглядел присутствующих Ханов, которые невольно ежились под его взглядом – пусть даже и не знали за собой ничего дурного. Ну а если кто-то знал…
Потом Линкольн Озис заговорил:
– Вызов, сделанный Ханом Мартой Прайд, услышан. Все по правилам. Однако, уважаемые Ханы, хочу заметить, что поединок между двумя воинами – это одно дело, а вот схватка, да еще по такому поводу, руководителей двух не самых последних Кланов – совсем другое. Многие помнят, как в схожей ситуации столкнулись интересы двух бойцов подобного ранга и чем все закончилось…
Тут присутствующие обратили внимание на Влада, не просто одолевшего самого Ильхана Элиаса Кричела в Испытании, но и вообще убившего его. Влад самодовольно оглядывал зал.
– Достаточно того, – продолжал Озис, – что, разговаривая здесь, мы имеем возможность столь резко расходиться во взглядах. Мне бы не хотелось видеть, как Ханы истребляют друг друга. Мы олицетворяем собою мощь Кланов, всех Кланов… Я также не одобряю того, что этот конкретный спор разрешится посредством Испытания.
Хотя все это может иметь далеко идущие последствия, особенно в вопросе участия вольнорожденных в состязаниях за родовое имя, я считаю, что поединок между представителями противоборствующих сторон удовлетворит всех. Поединок чести между двумя боевыми роботами, если почтенные Ханы не возражают, воут?
И Марта Прайд, и Перигард Залман выразили свое согласие.
– Прекрасно, – заключил Озис. – Согласно обычаю, Ханы должны выбрать воинов, которые бы представляли их Кланы в этом поединке чести. Хранитель Закона, совершите соответствующий церемониал…
Каэль Першоу предоставил обоим Ханам возможность воспользоваться шуркаем – клановым обрядом прощения, позволяющим обвиняемой стороне признать свою неправоту и согласиться с решением, которое вынес бы Большой Совет. Возможность воспользоваться шуркаем была дана и тому, и другому Ханам, поскольку в споре оба нанесли друг другу оскорбления.
Марта подумала, не намекает ли хитрый глава Стражи, что обоим Ханам разрешат пойти на попятную. Однако Залман отверг это предположение столь же решительно, как и Марта.
Хранитель Закона дал возможность Марте повторить ее вызов формальным образом и изложить свои аргументы. Перигарду Запману также было разрешено представить свои доводы. Он кратко пересказал все то, о чем с таким жаром говорил только совсем недавно.
– Когда-то давно, – произнес Першоу, – воина, представлявшего своего вождя, было принято называть защитником. В данной ситуации я желаю возродить это наименование. Как сторона, которой брошен вызов, Хан Перигард Залман, вы можете первым назвать своего защитника.
Залман откашлялся и веско произнес:
– Я разочарую многих замечательных воинов, которые, уверен, горят желанием сразиться с любым из Нефритовых Соколов… Я выбираю звездного полковника Ивана Синклера, великого героя Испытания Владения, в котором велась борьба с Нефритовыми Соколами за право оккупировать Туаткросс во время вторжения. Звездный полковник проявил еще больший героизм при захвате Высот Шредера – решающей битве, после которой Девятый Федеральный, потерпев сокрушительное поражение, позорно бежал с поля боя.
Союзники Залмана согласно закивали, очевидно, довольные его дальновидностью – тем, что он выставил в качестве защитника воина-героя, уже однажды одолевшего Нефритовых Соколов в честном поединке.
Залман с удовлетворением отметил, что Марта сильнее сжала губы – явный признак того, что на нее произвел впечатление этот выбор.
– Как бросившая вызов сторона, Хан Марта Прайд, вы теперь можете назвать своего защитника.
Марта поднялась со своего места, глубоко вздохнула и заговорила:
– Что ж… конечно, нелегко выбрать из такого обилия доблестных воинов Клана Нефритового Сокола, но я заметила, что Хан Залман выбрал бойца, наиболее подходящего для данной ситуации. Мне следует поступить так же. Поскольку речь идет об оценке вольнорожденного воина, я назначаю одного из самых стойких и мужественных воинов, рожденных во чреве Нефритового Сокола, солдата, чье упорство и мастерство снискали ему уважение среди членов нашего Клана… Итак, я выбираю звездного капитана Жеребца!..
Марта не предполагала, что ее заявление вызовет такой гвалт. Наверное, хорошо, что Саманты Клис нет здесь. Она, пожалуй, оказалась бы в одном ряду с протестующими.
Да и не одна она, многие воины Нефритового Сокола в этом пункте будут против меня. Риск есть, но я хочу на него пойти. Жеребец – замечательный воин, пусть даже и вольнорожденный. Он поставит точку в этом деле.
Ожидая, когда стихнет оглушительный шум, Марта не сводила пристального взгляда с Перигарда Залмана. Ей было приятно видеть явные признаки замешательства на его лице.
В затеянной Залманом шахматной партии Марта уже сделала шах, и Жеребцу оставалось только поставить мат…
Она почувствовала чье-то присутствие у себя за спиной. Повернув голову, Марта увидела подле себя странно улыбавшегося Влада.
– Поздравляю! – произнес он. – Вы только что стали самым ненавистным Ханом из всех.
– Жеребец победит, – надменно сказала Марта.
– В таком случае, – хмыкнул Влад, – вы станете и самым ненавистным воином из всех.
– И это согласуется с вашей политической линией, Влад?
Влад слегка вздрогнул, как и всегда, когда ее колкости слишком задевали его. Марта подозревала, что Владу всегда хотелось считать себя во всем первым, даже в личных отношениях между ними.
– Допустить наличие в моих действиях политического подтекста значило бы слишком переоценить меня, Марта. Если б подобный подтекст и имелся, неприязни к вам уж точно не обнаружилось бы… В принципе, я поддерживаю вас. Вы обычно поступаете правильно, и, в данный момент, полагаю, унижение Стальных Гадюк могло бы сыграть на руку нам обоим.
Марта пожала плечами и направилась к своему месту, оставив в одиночестве все так же загадочно улыбавшегося Влада.
IX
Арена головида
Воинский сектор
Айронхолд-Сити
Айронхолд
Кластер Керенского
Пространство Кланов
2 февраля 3060 года
Когда Диана смотрела на головидео схватки боевых роботов, она иногда чувствовала такое раздражение, что ей хотелось сунуть руку внутрь экрана и – как это она делала в своих нечастых шахматных партиях с Жеребцом, когда проигрывала, – переставить все фигурки по своему вкусу. Однако, философски подумала Диана, нельзя ни изменить историю, ни манипулировать чужими машинами и жизнями – это, к сожалению, вовсе не шахматные фигурки.
Здесь записана последняя битва за родовое имя моего отца… Да, мне хотелось бы, чтобы он по-другому маневрировал, атаковал, действовал более решительно, без оглядки и сомнений, подобно настоящему герою. Собственно говоря, он ведь и был героем – Великим героем Эйденом Прайдом. Прокрутим-ка ее еще разок.
Диана перезапустила программу головида и снова стала наблюдать за тем, как маленькие кораблики садятся на Ри, луну Айронхолда. Сперва экран казался бесконечно глубоким, с медленно вращающейся луной посередине, планетой позади нее, а за планетой – солнцем и звездами.
Т-корабль вышел из-за луны. От него отделились и начали снижение два боевых робота – казалось, слишком медленно, но с учетом точности записывающих кристаллов, спуск скорее всего воспроизводился в реальном времени. Эйден был в «Разрушителе», а его противник, Мегаза – в «Бешеном Псе». Оба боевых робота приземлились на Ри в разных точках так, чтобы их пилоты находились вне пределов визуального контакта.
Понажимав на кнопки, Диана переместила картинку в ту точку поверхности спутника, где голографический Эйден, расположившийся в кабине голографического же «Разрушителя», ждал своего соперника.
В реальном времени обоим пилотам был дан час на адаптацию к силе тяжести Ри, но бегущая строка в углу экрана сообщила, что это время было купировано в записи. Картинка внезапно дернулась, и боевой робот Эйдена исчез, моментально появившись в совсем другом месте. Он, наверное, переместился туда в реальном времени. Что там говорила Джоанна?.. Да, якобы Эйден Прайд никогда до этого не вел боя в условиях малой гравитации, и инженер, обслуживавший его боевую машину, незнакомый с требованиями, предъявляемыми к технике слабым притяжением, не знал толком, как настроить основные параметры систем наведения и управления.
Джоанна и Жеребец, наставники Прайда, тоже не знали, как поступить. Они лишь сверялись со справочниками и уповали на удачу.
Бой начался.
«Разрушитель» Эйдена подпрыгнул и очень медленно опустился на землю, при этом странно дернувшись. Конечно, из-за относительно слабой гравитации все движения замедляются…
Интересно, что он чувствовал в тот момент… Не представляю, что это такое – перемещаться в массивном боевом роботе почти в невесомости. Был ли Эйден испуган или же возобладало его знаменитое хладнокровие? Ох, как бы мне хотелось это знать! Наверное, я не должна была бы проявлять к этому делу подобный интерес только из-за того, что Эйден был моим отцом, но ничего не могу с собой поделать…
Как всегда недовольная параметрами настройки головида, Диана изменила перспективу так, что боевой робот Эйдена Прайда несколько увеличился в размерах, в то время как дальний план сократился. Из-за этого девушка пропустила момент появления «Бешеного Пса» Мегазы. Она увидела лишь возникшие вдруг словно ниоткуда вспышки лазеров, полетевшие в направлении боевого робота ее отца еще до того момента, как он сумел принять меры предосторожности.
