30

Перед началом Мясорубки Марта предупредила Эйдена, чтобы он был особенно осторожен с воином Нэло, который почти прошел два предыдущих Испытания Крови. Тогда у него были Поручители, и на обоих Испытаниях он доходил до момента, когда оставалось всего восемь воинов. Сейчас он потерял поручительство: обладатель Имени, который благоволил ему, нашел себе более молодого и везучего воина и теперь имел дело с ним. Это было в порядке вещей и даже принято в Клане среди воинов с Именем — менять своих подопечных от одного Испытания Крови к другому.

Нэло должен был управлять «Гадюкой» — роботом более легким, чем «Разрушитель», но с замечательной маневренностью. У него большая, чем у робота Эйдена, дальность прыжка, но вооружен он хуже. Последовав совету Марты, Эйден изменил конфигурацию своего «Разрушителя» вновь на обычную. Единственным отличием были РБД, поставленные на место РДД, что являлось более предпочтительным на малом пространстве, где произойдет бой.

— На Мясорубке необходимо применять разнообразные способы атаки, а стандартное вооружение «Разрушителя» предоставляет такую возможность. Здесь не нужна фантазия. Прежде всего, вы никак не должны выказывать свою смелость — об этом вам уже говорила Джоанна. Осторожность — лучшее качество во время подобных сражений.

— Вы уверены в этом, Марта?

— Ну, я ни разу не участвовала в Мясорубке, но в этом утверждении есть здравый смысл. В начале боя есть очень большое искушение использовать все свои возможности, растратить значительную часть боезапаса и перегреть свою машину. Поэтому осторожность прежде всего. Защищайте себя, но не ввязывайтесь в бой как можно дольше.

— Все это звучит для меня не очень-то привлекательно.

— Меня это тоже не восхищает. Но стратегия состоит не в том, чтобы побеждать в поединках. Можно победить в сотне поединков, а проиграть единственный, но последний. Основная идея, Эйден, в том, чтобы выжить. Чем дольше вы продержитесь, ни во что не ввязываясь, тем лучше будет вам потом. Единственно важным для вас является последний бой, в котором вы должны обязательно победить. Конечно, очень трудно пройти через всю Мясорубку и ни с кем не столкнуться. Решения вы должны принимать прямо там, на месте. Вначале завязывайте поединки, которые вы сможете с легкостью выиграть. И используйте в первую очередь инстинкт, а не расчет.

Эйден рассматривал стоящих на поле боя соперников, в то время как Глава Дома давала всем последние инструкции, которые были куда более краткими, чем на Испытании Крови, можно даже сказать — унизительно краткими.

Больше сотни воинов собралось вдоль гигантского Круга Равных. На нем должно разыграться сражение. Место было подготовлено специально таким образом, чтоб ни один из кандидатов не мог где-нибудь спрятаться и вступить в бой в конце битвы со свежими силами.

Если не считать тяжелых машин, которые не допускались на Мясорубку, казалось, что соискатели выбрали роботов всех возможных типов. Некоторые машины были отполированы до блеска, на других виднелись многочисленные выбоины и оплавленности, как будто их водители хвастались множеством сражений, через которые прошли.

Глава Дома Прайд, стройная молодая женщина по имени Райза Прайд, заканчивала инструктаж:

— Каждый, отступивший за черту Круга Равных, автоматически считается проигравшим. Если ваш робот упадет на землю «спиной», то вы также считаетесь «убитым». Если он упадет на землю вперед, вы можете продолжать бой. Когда прозвучит первый пушечный выстрел, вы должны войти в Круг и выбрать себе исходную позицию. Второй выстрел означает начало схватки. Да сопутствует вам всем дух Николая Керенского!

Эйден спокойно опустил руки на рычаги управления и не стал спешить, когда прозвучал сигнал. Все бросились в Круг, точно боясь опоздать, а он повел свой «Разрушитель», словно прогуливаясь. Посмотрев на вспомогательный экран, который сейчас показывал множество роботов, Эйден понял, что экран в ближайшее время ему не понадобится. Просто невозможно уследить за всеми движущимися объектами. Эйден намеревался последовать совету Марты и не тратить боезапас, ожидая, пока остальные будут уничтожать друг друга.

Грянул второй пушечный выстрел. Для наблюдателей на огромном поле Круга Равных наступил хаос.

Эйден, хотя и находился в самой гуще закипевшего боя, обнаружил, что может довольно легко прогуливаться в образовавшемся лабиринте. Только изредка его тревожил кто-нибудь из сражавшихся. Большинство воинов злобно бросались друг на друга, и это позволяло тем, кто, как и Эйден, выбрал стратегию выжидания, оставаться практически нетронутыми. Редкие выпады, которые Эйден делал, были краткими и не потребовали большого количества боеприпасов. Однако ему все же удалось прикончить три машины. Марта оказалась права — многие бойцы не относились к воинам высокого уровня.

Вскоре, как и предполагала Марта, Круг оказался усеянным подбитыми роботами. Некоторые из них стояли без водителей, другие валялись на земле безжизненными грудами металла.

Ряды соискателей заметно поредели. Эйден пока еще не заметил не только Нэло, но и вообще ни одной «Гадюки». Вокруг по-прежнему царил ужасающий хаос. В библиотеке Эйдену попалась книга, в которой описывался ад, старый земной миф. В аду грешники были размещены в особых кругах, каждому из которых соответствовал особый вид наказания. Все их действия там оказывались бесполезны и диктовались отчаянием. Столпотворение Мясорубки навело Эйдена на мысль об особом круге ада для воинов.

Когда финал битвы был уже не за горами, Нэло сам нашел Эйдена. Он приземлился прямо перед «Разрушителем», совершив эффектный прыжок длиной в несколько сотен метров от края Круга к месту, где у Эйдена завязался первый настоящий бой. Его противником был «Дракон» — выстрелами своего небольшого лазера он отбивал с «торса» робота Эйдена куски брони.

Эйден не знал, о чем думает водитель «Дракона». Этот боевой робот весил вдвое меньше «Разрушителя», и его огневая мощь была практически ничтожна. Но «Дракон» упорно нападал, стреляя из ПИИ. Эйдену удалось легко остановить врага очередью из скорострельной пушки. Следующим выстрелом он прикончил бы нахала, но как раз в этот момент между ними приземлился робот типа «Гадюка». Лягнув «Дракона», «Гадюка» легко опрокинула его и повернулась навстречу «Разрушителю». Эйден был отчасти рад исчезновению надоедливого «Дракона», однако ему совсем не понравилось, с какой легкостью противника вывели из строя. Это было проделано так пренебрежительно, так оскорбительно.

Нэло, очевидно, также сохранил свой боезапас. Он начал стрелять по «Разрушителю» из лазера средней мощности еще прежде, чем «Дракон» рухнул на землю. Эйден почувствовал толчок, а компьютерная система робота определила, что в верхней части корпуса сделан глубокий разрез. Эйден ответил серией выстрелов из ПИИ. Он прицелился довольно точно, но Нэло удалось увернуться: почти инстинктивно он бросил машину в сторону.

Эйден понял, что наихудшей для него тактикой было бы обмениваться с Нэло ударами, стоя на месте. Ему необходимо увеличить дистанцию, просто отпрыгнув в сторону. Он быстро прикинул, что если так и сделает, то противник, у которого дальность прыжка больше минимум на треть, немедленно за ним последует. И тогда, если Эйден достаточно быстро отреагирует, врагу придет конец.

Наметив точку своего приземления на свободном месте на самом краю Круга позади Нэло, Эйден прыгнул. «Разрушитель» пронесся над «Гадюкой» довольно низко, и Эйден воспользовался возможностью обстрелять противника из пушки. Огонь был направлен сверху и под углом, поэтому принес мало вреда, но сделал главное: помешал Нэло немедленно обернуться и прыгнуть вслед. Приземлившись, Эйден приготовился к встрече.

Все вышло так, как он и рассчитывал. Нэло повторил его низкий прыжок и молнией ринулся вперед. Эйден же мог распорядиться выигранным временем, как хотел. Он рассчитал, что должен попасть в «Гадюку» залпом РБД раньше, чем та приземлится. Прицелясь в стремительно приближавшуюся машину, Эйден выстрелил, когда его противник еще не достиг максимальной высоты. Как он и надеялся, разрывы ракет подбросили «Гадюку» еще выше. Прямо под ним «Лиходей» как раз выпустил ракеты по «Кусаке». «Гадюка» упала, попав на линию огня. Одна ракета разорвалась на уровне кабины, и Эйден понял, что Нэло, так же как и его роботу, пришел конец. Это не было запланировано. Так распорядилась судьба. Рассерженный, Эйден вступил в бой с «Кусакой», и прямо-таки изрешетил его. Когда он упал, Эйден также уничтожил и «Лиходея».

Посмотрев на вспомогательный экран, он увидел, что его боезапас сильно сократился, хотя еще кое-что и осталось.

Но кровь Эйдена кипела, и он был готов сразиться со всеми оставшимися воинами.

Вот только на поле никого уже не осталось. Эйден стоял возле края Круга Равных в одиночестве, и, насколько он мог видеть, всюду валялись поврежденные, изувеченные машины.

Эйден победил. Только почему в душе так пусто, почему бешено не стучит сердце? Почему он не чувствует радости?

31

На всех церемониях, предшествовавших очередному этапу Испытания Крови, Эйден ощущал враждебность со стороны своих соперников. Ни один воин с ним не разговаривал, только иногда кто-нибудь еле слышно бормотал нечто оскорбительное. Среди кандидатов был один воин — настолько огромный, что он не помещался в обычную кабину робота. Его звали Мегаса. Он был командиром звена. К Эйдену он обратился только однажды и сказал следующее:

— Я надеюсь, что мне выпадет жребий с вами сражаться. Если это случится, то я прикончу вас, и вы больше не будете позорить Клан Кречета.

Сказав эти слова, он ушел, не дожидаясь ответа, довольно забавной походкой: создавалось впечатление, что он расставляет свои толстые ноги, чтобы на них не стиралась кожа.

Эйден спросил о Мегасе Марту. Она ответила, хотя и с неохотой:

— Я считаю, что он ваш самый опасный конкурент на Испытании Крови. Пока что по жребию он в другой команде. Вы можете встретиться только в финальном поединке. Я хочу надеяться, что какая-нибудь неудача заставит его выбыть раньше.

— Я же, напротив, — сказал Эйден, — надеюсь с ним встретиться.

Марта улыбнулась, и Эйден вспомнил, какой она была во времена, когда они вместе росли в сибгруппе. Марта ему такой нравилась.

— Чем больше я с вами общаюсь, тем больше мне кажется, что вы должны выиграть Родовое Имя. Прайд — «гордый» — это имя как раз для вас. Я могу без преувеличения сказать, что вы — самый гордый человек, с которым я когда-либо встречалась.

Эйден пожал плечами.

— Возможно. Но в моем желании встретить Мегасу заключается нечто большее. Если я одержу над ним победу, то воины перестанут считать, что я позорю Родовое Имя. Если я одержу победу над кем-нибудь другим, они скажут, что я победил случайно, а не заслуженно. Или даже что так распорядилась судьба.

— Судьба? Вы верите в судьбу? Это на вас не похоже.

— Судьба не в общепринятом смысле. Хотя иногда мне кажется, что какая-то судьба ведет меня, а может быть, и всех нас.

— Нечто вроде системы, управляющей людьми?

— Да, можно сказать и так.

— Но я так не считаю. Мне все это кажется полной чепухой. И нам нужно еще обсудить завтрашний бой. Кто будет вашим противником, Эйден?

— Его зовут Лопар, и он отлично владеет боевым роботом.

— Не просто отлично. Временами кажется, что он сливается со своей машиной в единое целое, как будто его вмонтировали в кабину как еще одну деталь прямо на заводе. Однако это не должно вас беспокоить. Вы можете победить его в поединке один на один. Чтобы одержать победу — над ним или над любым другим врагом, вы должны заставить его сражаться в обстановке, которая его не устраивает.

Пока Марта давала ему инструкции, в маленькую комнату вошел Жеребец. Он устроился на одном из двух оставшихся стульев и внимательно слушал беседу. Тут же сидела и Джоанна, кивая при некоторых советах Марты. Когда вошел Жеребец, Джоанна, кажется, вздрогнула.

Когда Марта закончила и ушла, Джоанна начала проверять физическое состояние Эйдена. Она бросала ему мяч, который он должен был ловить одной рукой. Реакция оказалась отличной: мяч неизменно оказывался у Эйдена в ладони. После этого они занялись сложными упражнениями с палками. Палки следовало перебрасывать друг другу через заранее установленные, но неравные промежутки времени.

Во время одного из перерывов в упражнениях Жеребец встретился глазами с Эйденом и спросил:

— Как ты думаешь, тебе это действительно нужно? Ты определенно хочешь получить одно из этих дурацких Имен?

— Да, Жеребец, мне это действительно нужно. Только получив Имя, можно надеяться на то, что твои гены попадут в священный генный пул Клана Кречета.

— Генный пул. Родовое Имя... Думаю, это все чепуха. Ты уже доказал, что ты настоящий воин.

— Заткнись, вольня... — взгляд Эйдена напомнил Джоанне, какое слово она не должна употреблять, — ...рожденный. Вы — советник Эйдена. Вы не имеете права преуменьшать значение Испытания Крови. Это славная традиция. Вы так о ней говорите, потому что сами в ней участвовать не можете.

Жеребец покачал головой:

— Ничуть нет. Даже если б я был вернорожденным, я бы не стал добиваться Родового Имени. Это точно!

Джоанна отрывисто рассмеялась. Это был неприятный смех, он повергал в ужас кадетов.

— В вашем имени, Жеребец, чего-то не хватает. Конский Хвост — вот как вас следовало бы называть. Если б вы были вернорожденным, как же! Вы никогда не узнаете, что значит быть вернорожденным, вы никогда не узнаете, что значит обладать Родовым Именем...

— А почему вы сами еще не заработали Имя? Вы что, недостаточно для него хороши?

К счастью для Жеребца, между ним и Джоанной стоял Эйден. Она ринулась вперед с яростью, и даже такой опытный воин, как Жеребец, не смог бы помешать Джоанне пробить его собственной головой стену. Эйден остановил Джоанну в последний момент.

— Вы двое — мои советники, — напомнил он. — Я хочу, чтобы вы мне помогали, а не ссорились.

— Вы должны освободиться от этого типа, — проворчала Джоанна. — Советы, которые он вам дает, сведут вас в могилу.

— Вы не правы, Джоанна, — сказал Эйден. — Я хочу видеть все с двух сторон. Как я смогу инстинктивно реагировать, если не буду все трезво оценивать?

— Я не понимаю, чем его бессмысленное бормотание может вам помочь. Оно чернит идеал Родового Имени.

— Как раз для этого Жеребец мне и нужен. Его точка зрения позволяет мне видеть этот идеал в полном объеме.

— Я не понимаю, что вы имеете в виду.

— Я желаю получить Имя так сильно, так глубоко, что иной взгляд на него делает его только ценнее для меня.

— Ну что же, ладно, но когда дело дойдет до состязания, помните, о чем я вас предупреждала. Никакая философия не способна отнять у врага даже капельку крови.

Эйден знал, как мучает Джоанну то, что она сама еще не выиграла Имя какой-нибудь линии своего Дома. Но в этот момент вошла Марта и отвлекла их от дискуссии.

Заметив странное выражение ее лица, Эйден спросил, в чем дело.

Марта ответила не сразу, как будто раздумывая, имеет ли смысл отвечать.

— Все участники состязания за Родовое Имя дали клятву, — наконец произнесла она.

— Я не слышал ни о какой клятве.

— Это потому, что она касается вас. Они осуждают ваше участие в Испытании Крови. Это все начал Мегаса. Как я слышала, ваши противники будут, насколько это возможно, пытаться не просто победить вас, а убить. В этом поклялись все участники состязания.

Эйден только кивнул. Губы его крепко сжались.

— Это вас не беспокоит? — спросила Марта.

— Конечно, беспокоит. Но не удивляет. Жаль, что меня так ненавидят, но я придумаю, как это можно будет использовать. Почти все в бою можно обратить в свою пользу.

— Плюнь на это, Эйден, — тихо проговорил Жеребец.

— Нет, он не может, — ответила Джоанна.

— Меня уже никто не остановит, — сказал Эйден. — Я потерпел неудачу на своей первой Аттестации. На сей раз я решил победить или умереть.

На Марту вдруг нахлынула волна непонятной горечи. В какой-то момент у нее даже увлажнились глаза, но затем она взяла себя в руки и справилась со своими эмоциями. Кажется, никто в комнате не заметил ее секундной слабости.

32

Специальная монета, которую ему вручили на ритуале, предшествовавшем Испытанию Крови, придала Эйдену уверенности. На одной стороне монеты был изображен застывший в полете кречет, и Эйден вспомнил сапсана, которого вырастил и с которым потом охотился в детстве. Сокола он назвал Забиякой в честь мифической птицы из одной истории, которую им часто рассказывала сиб-воспитатель Глинн в свойственной ей драматичной манере.

Эйден не мог уже вспомнить подробностей, но финал он помнил. Соперники-соколы увидели друг друга, и Забияка, камнем упав на врага, между небом и землей, в падении, убил его одним ударом клюва. Думая об этом теперь, Эйден удивлялся до чего же преувеличивалось все в этой, да и в других сказках, которые Глинн рассказывала юным сибам. Но сказки давали пищу детскому воображению и формировали психику будущего воина. Если бы Эйден не услышал легенду о Забияке, он никогда бы не вырастил собственную птицу. И не стремился бы теперь с таким упорством к своей цели. Все это и привело к тому, что он сейчас стоит, сжимая в пальцах монету с изображением птицы, похожей на Забияку, ожидая возможности добыть в бою Родовое Имя, которое жаждал всей душой.

Хотя Эйден и не во всем соглашался прошлой ночью с Джоанной, он знал, что в споре с Жеребцом о Родовом Имени права именно она. Воинское звание питало его жизнь, а Имя дало бы пищу для души. В данный момент вот-вот должна была начаться вступительная церемония, обязательная перед состязанием. Джоанна и Жеребец стояли рядом с Эйденом. Они втроем ожидали, когда его вызовет Глава Дома.

Эйдену стало интересно, испытывает ли Лопар — его соперник, стоящий напротив, — такой же подъем. Лицо Лопара оставалось абсолютно бесстрастным. Может, он и кипел от ярости, но об этом было трудно судить. Только по взглядам, которые он бросал на Эйдена, чувствовалось, что он не просто хочет запугать противника, как это бывает обычно. Нет, здесь просматривалось нечто большее — глубокая, лютая ненависть.

«Значит, ты ненавидишь, не так ли? — подумал Эйден. — Интересно, будешь ли ты удивлен, если узнаешь, что я вовсе не ненавижу тебя. Я не размениваюсь на таких дураков, как ты. Ладно, можешь ненавидеть меня сколько угодно. Это тебя же и погубит, я найду способ использовать твою ненависть против тебя самого».

В центре огромного зала, где проводилась церемония Права Крови, стояла Райза Прайд. Она уже совершила необходимый ритуал для других воинов. Эйден и Лопар были последними. Посмотрев на остальных, Эйден почувствовал дрожь. Он мечтал о том, чтобы оказаться в таком зале, ожидая возможности завоевать Родовое Имя, еще со времени, когда был в сиб-группе. Но, конечно, он никогда не предполагал, что это случится вот так, при таких неблагоприятных обстоятельствах. Действительно, как он мог предвидеть, что ему придется жить, выдавая себя за вольнорожденного, затем пройти для защиты своего статуса вернорожденного через Испытание Отказа? И, наконец, вступить в состязание за Имя, зная, что все противники дали тайную клятву убить его, если представится такая возможность? Даже теперь, когда другие участники состязания смотрели ему вслед, в их взглядах можно было прочитать самые разнообразные чувства — от недружелюбия до презрения и неприкрытой ненависти.

«Ладно, — подумал Эйден, — когда я встречу любого из них на поле боя, я его уничтожу, так что мы будем квиты».

Наконец Эйдена с Лопаром вызвали на центральное возвышение, где стояла Райза Прайд, окруженная другими членами Дома. Джоанна и Жеребец прикоснулись на прощание к его плечу. Затем Эйден бодро взбежал на возвышение, помня наставление Джоанны, что бы ни случилось, проявлять на каждом этапе церемонии как можно меньше колебаний. Марта сидела с краю в одном из рядов среди других воинов, носивших Родовое Имя Прайд. Она старалась как можно меньше смотреть на Эйдена. Никто из воинов, обладавших Именами, не должен был знать, что она поддерживает Эйдена — она решила хранить это в тайне.

Райза Прайд была облачена в ритуальный плащ Клана Кречета, поражавший своей яркостью, сплетенный из разноцветных перьев. Несколько дней назад, перед Мясорубкой, она казалась маленькой, а теперь, в этом широком плаще, ниспадавшем с плеч, выглядела более представительной и производила удивительное впечатление.