— Итак, я страшно бесцеремонный, не так ли? — Джош своей фразой прервал цепь ее размышлений. — Ну что ж, — продолжал он улыбаться, — ты не первая, кто говорит мне об этом!

— Я в этом не сомневаюсь. Не понимаю только, чему ты улыбаешься?

Сэлли спокойно посмотрела на него. Она приказала себе остыть, чтобы как-нибудь ненароком не выдать себя. Сначала по тебе бегают мурашки, теперь ты начала ревновать его. Какие глупости! Какого черта, что здесь происходит?

Она снова постаралась пронзить его взглядом.

— Я не собиралась делать тебе комплимент.

— Да? — Его улыбка стала еще шире. — Как жаль!

— Возможно. — Сэлли продолжала гипнотизировать его, стараясь не улыбнуться ему в ответ. Его улыбка всегда заражала, и к ней было трудно не присоединиться. — Я уверена, что ты легко обойдешься без моих комплиментов, — добавила она.

— Да, ты знаешь, я легко обходился без них до сих пор. — Джош продолжал улыбаться. — Ты никогда не была щедрой в отношении комплиментов.

— Видимо, я не находила повода, чтобы расточать тебе их.

— Вероятно. — Джош продолжал смотреть ей прямо в глаза.

— Кроме того, вокруг тебя всегда было много других, которые с лихвой восполняли тебе отсутствие моих комплиментов. Я уверена, что у тебя их и сейчас предостаточно. — Пока Сэлли ему все это говорила, она не переставала думать о Кэрин. — Тебе всегда нравилось окружать себя поклонницами.

Он только покачал головой и продолжал улыбаться. Сэлли еще глубже засунула руки в карманы брюк.

— Могу поспорить, что ты не заставляешь других людей — своих поклонниц ждать тебя по тридцать минут, — сердито сказала Сэлли.

— Особое отношение к особому случаю!

— Ха-ха! В таком случае мне следует быть благодарной, что ты заставил меня ждать всего лишь тридцать минут! Мне, наверное, нужно благодарить Бога, что ты вообще соизволил меня принять!

Выражение лица Джоша сразу изменилось, он перестал улыбаться.

— На твоем месте я бы не стал говорить о везении, пока не закончится наша встреча. Может быть, после нее ты изменишь свое мнение, — добавил он, холодно улыбаясь ей.

Он продолжал смотреть ей в глаза, потом повернулся и поднял трубку одного из телефонных аппаратов на столе.

— Кофе и тост? — спросил он ее. — Ты уверена, что больше ничего не хочешь?

Сэлли ответила ему, что этого вполне достаточно. Она задумалась о значении его последней фразы. Он ей еще раз напомнил о трудной борьбе, которая предстоит, о судьбе ее магазина. Его слова звучали явно угрожающе.

Джош отдал приказание своей экономке. Сэлли внимательно следила за ним из-под полуопущенных ресниц. Он что, приготовил ей очередной сюрприз? Господи, что еще такое он придумал?

Будучи не в силах бороться с паникой, охватившей ее, Сэлли сделала глубокий вдох и постаралась заставить себя успокоиться и держать в узде свои эмоции.

Она дала себе обещание прошлой ночью, что непременно все расскажет ему об ожерелье. Она была уверена, что именно в этом и состояла суть проблемы. Ей будет нелегко убедить его в своей невиновности. У нее не было никаких доказательств. Ей придется мобилизовать все свои способности к убеждению, но силы всегда оставляли ее в присутствии Джоша.

Он положил трубку.

— Сейчас принесут твой завтрак. — Он посмотрел ей прямо в лицо. — Ты не против позавтракать здесь или предпочитаешь в столовой?

— Здесь будет прекрасно.

Такие церемонии! Такая заботливость! Такое внимание! Он всегда замечательно мог изображать из себя гостеприимного хозяина. В этом было его особое обаяние. Но в глубине души, особенно если это касалось ее, Сэлли, ему было на все наплевать. Дело в том, что он с удовольствием станет наблюдать, как она будет давиться завтраком, который он так вежливо заказал для нее.

— Хорошо.

Он продолжал сидеть на краешке стола.

— Почему бы тебе не присесть? — Он показал ей на стул. — Устраивайся поудобнее. Мне кажется, тебе стоит это сделать, ведь тебе придется провести здесь довольно много времени, — добавил он.

Сэлли и сама догадывалась об этом, хотя у нее теплилась надежда, что они покончат со всем этим ко времени, когда вернется Клив. Поэтому она позвонила Шерон и попросила присмотреть за лавкой.

Чем раньше она начнет разговор, тем лучше. Пока Сэлли направлялась к стулу, она поймала на себе взгляд Джоша.

— Прежде чем мы начнем, мне хочется кое-что сказать тебе…

— Как тебе нравится мой офис?

Он нарочно не давал ей возможности высказаться. Когда он задал вопрос, то внезапно поднялся на ноги и они оказались друг против друга, совсем рядом.

Сэлли едва перевела дыхание. Казалось, что у нее внутри все сжалось. Она смотрела ему в лицо и ничего не могла с собой поделать. Кровь стучала у нее в висках.

— Я… — сказала она. Ее язык не двигался, он стал как бы ватным. Джош стоял совсем рядом с нею, он гипнотизировал ее, по ее телу пробежала волна желания. Она не имела права на подобные ощущения.

— Тетушка Мими любезно разрешила пользоваться этой комнатой. Ты, наверное, помнишь — раньше это была малая гостиная. — На его губах блуждала странная улыбка, его темные глаза старались прочесть, что она испытывает. — Нам разрешали играть здесь, когда шел дождь.

— Я помню.

— Это были счастливые дни, правда?

— Да, правда.

Когда она произнесла эту фразу, ей стало грустно. Ей хотелось вернуться в прошлое. Или, если точнее, в то прошлое, которое могло бы быть. Ей стало сложно разобраться в своих чувствах. Она только чувствовала боль и ностальгию по прошлому. Сэлли не смогла скрыть свои чувства и опустила глаза.

Она услышала, как Джош сказал:

— Как жаль, что все кончается.

— Да, жаль.

Сэлли продолжала смотреть на ковер. И жаль, что все закончилось таким ужасным образом, подумала она, и испортило все то прекрасное, что было раньше.

Когда Сэлли подумала об этом, она вспомнила, что должна кое-что объяснить ему. Она снова посмотрела прямо ему в лицо. Но не могла вспомнить, что же она хотела сказать ему. Джош так внимательно смотрел на нее, что на мгновение она забыла обо всем на свете.

Это чувство не оставляло ее до тех пор, пока Джош не отошел от нее и, не отводя от нее взгляда, не уселся в кресло, обитое кожей.

Сэлли присела напротив него. У нее дрожали ноги, в ушах звенело. А он продолжал разговор:

— Так удобно работать в этой комнате. Я обычно приезжаю сюда ненадолго, но мне все равно приходится заниматься делами. К счастью, тетушка Мими нормально относится к моим занятиям.

Сэлли быстро осмотрелась вокруг, она ничего не видела, но это был предлог, чтобы освободиться от его взгляда и отрешиться от эмоций, которые так сильно и неожиданно нахлынули на нее после краткого экскурса в прошлое. Она не разрешила себе смотреть на него до тех пор, пока полностью не пришла в себя.

— Ты, наверное, очень занят, — сказала она совершенно спокойным голосом. — Я хочу сказать, что тебе приходится работать, даже когда ты мог бы отдыхать.

— Ну, это не совсем работа. Мне иногда приходится вести переговоры по телефону. — Джош помолчал и снова улыбнулся. — И еще, конечно, просматривать сообщения на компьютере.

— Да, конечно. — Сэлли кивнула и сказала язвительным голосом:

— Просматривать сообщения на компьютере и заставлять других людей ждать себя все это время. — Когда она сказала это, сразу почувствовала себя сильной и неуязвимой. Она выпрямилась. — Так почему я здесь? Объясни, пожалуйста, почему вдруг такая одешка?

— Входите, миссис Лоув!

Джош встал и подошел к двери, чтобы впустить экономку.

Женщина внесла поднос в комнату и улыбнулась Сэлли. Потом она обратилась к Джошу:

— Я приготовила кофе на двоих, на случай, если вы тоже захотите выпить чашечку.

— Спасибо вам. Мне кажется, что я с удовольствием выпью еще кофе.

Джош взял у нее из рук поднос и поставил его на стол с бумагами.

— Вы всегда так точно угадываете мои желания.

А ты всегда был специалистом по умению очаровывать женщин, подумала Сэлли. Она быстро взглянула на него. Миссис Лоув расплылась в улыбке от комплимента. Он прекрасно знал, как угодить экономкам тетушки Мими!

— Приятного аппетита! — С этими словами и с улыбкой экономка ушла. Джош снова уселся напротив Сэлли.

— Раз уж ты будешь наливать себе кофе, тебе несложно будет налить и мне чашечку этого восхитительно пахнущего напитка, — сказал он.

— Нет, мне это несложно.

Сэлли взяла с подноса серебряный кофейник и налила кофе в две чашки. Потом, не задумавшись ни на секунду, она добавила в одну чашку немного сливок и ложку сахара и протянула ее Джошу.

— Ты все помнишь. — Джош не отводил от нее взгляда, когда брал чашку из ее рук. — Вот удивительно. Я просто поражен!

— Не думай об этом. Это ничего не значит. Но говоря это, Сэлли отвела от него взгляд и почувствовала, как у нее начали краснеть лицо и шея.

Сэлли сама была удивлена, что не забыла, как он любит пить кофе, и что автоматически приготовила ему такой напиток, какой он всегда пил. Это выбило ее из равновесия.

Все опять начиналось сначала. Тем н менее Сэлли заметила как бы между прочим:

— Мои мозги засорены разной ерундой. Это как раз один из примеров.

Джош, сделав глоток, продолжал наблюдать за ней поверх чашки. Сэлли показалось, что он хочет позлить ее. Джош поставил чашку на стол и сказал:

— Ты все приготовила прекрасно — правильная пропорция сахара и сливок. Большинство людей не могут соблюсти соотношение.

Сэлли опять начала задираться.

— Я считала, что мы здесь встретились по делу… А не для того, чтобы обсуждать, насколько точно большинство людей может соблюдать соотношение сахара и сливок.

— Ты абсолютно права!

Он снова уставился ей прямо в глаза. Потом медленно окинул взглядом всю ее хрупкую фигурку. Казалось, он изучал ее.

Сэлли заставила себя не отводить от него взгляда. Она старалась ничем не выдать своих ощущений. Вдруг она вспомнила, что она собиралась сказать ему. Она наклонилась вперед, откашлялась и начала:

— Мне необходимо кое-что тебе…

— У тебя остынет тост.

Он снова не давал ей говорить.

— Ешь, тосты вкусны, пока они горячие. Сэлли вздохнула и медленно повернулась к тосту. Потом она снова попыталась взять себя в руки. Ей нельзя сдаваться.

Она сделала глубокий вдох и снова обратилась к нему.

— Послушай… — начала было она. Но на этом и закончилась ее речь. Она замерла на стуле. Сэлли привело в состояние шока неожиданно жесткое выражение его лица. Его глаза стали холодными и темными, как во время грозы.

— Ты знаешь, что это такое?

Он показал на синюю сову из глины, которую держал в руке. Его голос стал злым и угрожающим.

Сэлли уставилась на сову. На ее лице было написано изумление. Она перевела свой взгляд на него.

— Да, — ответила она.

— И что же это такое?

— Сова. Глиняная сова.

Что за глупый вопрос. Она не могла понять, в чем дело.

Джош продолжал смотреть на нее, не обращая внимания на ее сарказм. Прошло несколько секунд, потом он спросил:

— И чья это работа?

Сэлли прекрасно знала и это. Она сразу же узнала сову. Но она немного помялась, прежде чем ответить ему.

— Это работа Кэрин.

Вид совы и напоминание о Кэрин вызвали у нее ничем не обоснованное возмущение, но она ничего не могла поделать с собой.

Джош уловил ее колебание и, разумеется, не правильно истолковал его.

— Я рад, что ты не отрицаешь, что ты узнала фигурку, таким образом мы сможем сэкономить массу времени.

О чем он говорит? Сэлли вопросительно посмотрела на него.

— Почему я должна все отрицать? — Она ничего не понимала. — И каким образом сова Кэрин связана со всем остальным?

— Ах, святая невинность!

Теперь Джош оттачивал на ней жало своего сарказма! Он положил фигурку на стол и снова откинулся в кресле. На его лице блуждала улыбка палача.

— Ты сказала, что хочешь знать, почему я решил прикрыть твой бизнес? Причина в этой сове.

Его глаза насмешливо поблескивали. Сэлли ничего не поняла. Он говорил загадками и перескакивал с одного предмета на другой. Ей нужно было добиться от него правды.

Она постаралась спокойно взять в руки тост — ее выводила из себя эта улыбочка на его лице. Сэлли намазала тост маслом и спокойно заметила:

— Мне казалось, ты отказывался обсуждать причины до тех пор, пока здесь не появится Клив. — Она холодно взглянула на Джоша из-под полуопущенных ресниц. — Ты что-то говорил насчет экономии времени!

— Да, я собирался сделать именно это.

Он отпил еще глоток кофе, не спуская с нее глаз.

— К сожалению, мне пришлось изменить планы. Я не собираюсь зря тратить время и ждать того, кто не собирается здесь появляться.

Сэлли откусила кусочек тоста.

— Не торопись, — сказала она ему. — Клив вернется сегодня к ланчу. Тебе осталось не так уж долго ждать. — Она протянула руку к чашке. — Поэтому зря ты порол горячку. Ты мог бы подождать еще пару часов.

В этот самый момент она чуть не подавилась тостом. Что-то просвистело около ее лица и со стуком вонзилось в стену справа от нее. Сэлли быстро повернулась, у нее учащенно забилось сердце.

— Черт возьми, что это такое? — Она увидела доску для метания дротиков. Она раньше не обратила на нее внимания. В центре доски все еще покачивался дротик с красным оперением. Она резко повернулась к Джошу; — Ты что, собирался убить меня?

— Если бы я собирался тебя убить, я бы целился в тебя, а не в доску. Она находится совершенно в другом месте, а не там, где сидишь ты.

Выражение лица Джоша будто предупреждало ее, что он всегда может изменить свои намерения. Он взял еще один дротик из коробки, лежавшей на столе. Сэлли так же не обратила внимания на эту коробку. Пущенный верной рукой дротик просвистел мимо Сэлли и вонзился прямо в «яблочко».

Сэлли уставилась на доску, а затем на Джоша.

— Я не удивлюсь, если ты прикрепишь к доске мою фотографию. Тогда ты сможешь метать дротики еще точнее!

Джош улыбнулся в ответ на ее выпад.

— Может, я так и делаю. Ты же не знаешь, может, я снял твою фотографию перед твоим приходом.

— Чтобы не обижать меня. — Сэлли поморщилась. — Это на тебя так не похоже!

Хотя она сама выдвинула такую идею, но подозрение, что это может оказаться правдой, отнюдь не улучшило ее настроения.

У Джоша в руке появился другой дротик.

— Так что ты говорила? Что-то о Клаве… Ты сказала, что ждешь его домой сегодня?..

— Да, я сказала именно это. Он приедет домой к ланчу.

Джош покачал головой.

— Не думаю, — заявил он.

— Как это, ты не думаешь? — возмутилась Сэлли. — Что ты хочешь этим сказать?

— Попробуй сказать мне еще раз, и на этот раз чистую правду. — Стальной дротик выглядел весьма угрожающе в его руке. — Мне надоело слушать ложь!

— Почему ты считаешь, что я лгу тебе? — Сэлли уставилась на дротик. Он выглядел гораздо безобиднее, чем злобный взгляд его темных глаз. — Я сказала тебе, что Клив вернется к ланчу.

Джош взмахнул рукой, и дротик снова просвистел мимо Сэлли. Она нервно подпрыгнула, когда дротик со стуком вонзился в доску. Но ей было неинтересно на этот раз, попал он в центр или нет. Она прекрасно знала, что он всегда попадает точно в цель.

Но Сэлли волновало другое. Она никак не могла понять, что хочет от нее Джош и откуда у него такая уверенность, что Клив не приедет. Она повторила еще раз:

— Он приедет к ланчу. Он сказал об этом по телефону, когда звонил мне вчера вечером.

Джош так внезапно вскочил с места, что Сэлли вздрогнула. Он схватил синюю сову со стола и почти бросил ее в руки Сэлли.

— Прочитай, что там написано.

Когда Сэлли взяла фигурку в руки, он отошел от нее, приблизился к доске и одним резким движением вытащил из нее все три дротика. Он стоял и внимательно наблюдал за ней.

— Читай вслух, что там написано. Ей было трудно сосредоточиться, когда он так нависал над ней. Его мускулистая, крепкая ляжка была рядом с ее локтем. Сэлли стало страшно, что она может нечаянно коснуться ее. Она сглотнула и взяла себя в руки. Ей не следует вести себя, как глупенькой одиннадцатилетней девчонке.

— Здесь написано — «Полли Онг». Она подняла на него глаза. Потом сразу же их отвела, так как ей показалось, что он сейчас испепелит ее взглядом.

— Я, наверное, ошиблась. Значит, эта фигурка не Кэрин.

Джош засмеялся таким смехом, что панический ужас охватил ее.

— Нет, ты не ошибаешься, и ты это великолепно знаешь! Эту сову сделала Кэрин!

— Я тоже так подумала сначала… Она очень похожа на ту, которую мы недавно продавали у нас в лавке. Но здесь написано: «Полли Онг».

Он отошел от нее, и Сэлли стало легче дышать.

— У них, видимо, одинаковый стиль творчества.

По какой-то неизвестной ей причине это замечание страшно разозлило его. Он пристально уставился на нее.

— Как ты смеешь лгать мне, глядя прямо в глаза! Ты что, считаешь меня идиотом? Я прекрасно понимаю, что здесь происходит!

— Тогда ты понимаешь все лучше, чем я! Сэлли вскочила со стула. У нее уже не было сил выносить его ужасные оскорбления. И эти дротики, со свистом проносящиеся мимо ее лица.

— Я ни черта не знаю про твою сову и про то, кто ее изготовил! Я понятия не имею, кто такая Полли Онг! И честно говоря, мне на нее наплевать! Я хочу, чтобы ты, черт возьми, объяснил мне наконец, в чем дело!

— Я объясню тебе, что я имею в виду. Ты — маленькая лгунья и обманщица!

Джош схватил ее за руку и подтащил ближе к себе, держа маленькую синюю сову прямо у нее перед глазами.

— Эта подпись «Полли Онг» сделана сверху первоначальной настоящей подписи художницы, изготовившей эту фигурку. Это трудно увидеть невооруженным глазом, но я могу тебя уверить, что вначале там была подпись «КС». Ты знаешь, что так всегда подписывается Кэрин.

Пока он тряс ее, Сэлли выпалила:

— Да, я это знаю.

Неожиданно она почувствовала, что не может пошевелить ни единым суставом. Его рука была на ее руке. Его бедро прижималось к ее бедру, и она ощущала его теплое дыхание у себя на волосах. Сэлли не могла уже больше ни о чем думать. Он уже не удерживал ее, но казалось, что он приковал ее к себе наручниками. Она даже пожелала, чтобы это было именно так. Тогда можно было бы объяснить, почему она не может пошевелиться. Тогда можно было бы свалить вину на Джоша. Но она не могла этого сделать. Она сама стояла рядом с ним, упивалась его теплом, чувствуя, как его близость волнует ее. В груди сердце билось, как загнанный зверек.

Она пришла в ужас от своей реакции, но ничего не могла с собой поделать. Потом до нее дошло, что он снова произносит имя Клива.

— Ты все еще настаиваешь, что он прибудет сюда к ланчу? — спрашивал ее Джош.

Сэлли стало стыдно. О чем она думает? Клив был ее другом. Человеком, который хочет жениться на ней, человеком, с которым она собирается провести всю свою жизнь. А сама Сэлли страстно желала человека, которого ненавидит и который только и мечтает о том, чтобы разрушить их бизнес и втоптать ее в грязь. Она просто погибала от страсти. Ее чувства нельзя было назвать по-другому. То, что она чувствовала в чреслах, было обычной грубой, животной похотью!

Она отступила назад, испугавшись самой себя, и постаралась ответить на вопрос Джоша.

— Конечно, он приедет, — хрипло проговорила она. И быстро откашлявшись, продолжила:

— Он приедет домой к ланчу, еще раз повторяю тебе.

— Нет, он не приедет, и ты знаешь это. Джош с брезгливым выражением на лице отошел от нее. Его взгляд колол ее тысячью иголок.

— Он не вернется сюда, и уж во всяком случае не сегодня. Я прекрасно знаю, впрочем, как и ты, что твой любезный Клив сбежал!

Сэлли поморгала.

— Сбежал? Но почему?

— Потому, что он понимает, что я собираюсь разоблачить вас обоих. Ты, конечно, сказала ему это. С его прошлым для него будет лучше исчезнуть отсюда хотя бы на время, даже оставив тебя расхлебывать эту кашу в одиночку.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь. Сэлли просто плюхнулась на стул. Она вдруг страшно устала от попыток что-то понять в его намеках.

— Послушай, объясни мне все толком, чтобы я смогла наконец все понять, — сказала она вяло.

Джош хитро посмотрел на нее. Он все еще считал, что она притворяется.

— Хорошо, — согласился он и снова сел напротив Сэлли. — Я тебе перечислю обычные простые факты, и посмотрим, поймешь ли ты их.

Он снова поднес к ее липу маленькую синюю фигурку.

— Скажи мне, сколько она может стоить? Сэлли призадумалась на секунду.

— Я не совсем уверена. Клив специалист по керамике, а не я. Но мне кажется, что та сова, которая продавалась у нас в магазине, стоила примерно пятнадцать или шестнадцать фунтов.

— Вполне подходящая цена. Господи, хотя бы что-то она сделала правильно. Неожиданно на ее губах появилась улыбка.

Но это продолжалось совсем недолго. Джош наклонился к ней.

— Так почему же эта фигурка в Лондоне стоит примерно в десять раз больше?

— В десять раз больше?

— Не делай вид, что ты поражена. Ты прекрасно знаешь, что совушки продаются в Лондоне именно за эту цену.

Сэлли ничего не знала об этом. Она совсем растерялась. Ей казалось, что в этот момент она не смогла бы с уверенностью назвать свое имя. Она молча уставилась на Джоша, а тот продолжал:

— Представь себе, что почувствовала бедная Кэрин, когда вошла в магазин, расположенный недалеко от того места, где я живу, и увидела свою работу, но под другим именем и за такую цену, которая ей никогда и не снилась. Она была просто в шоке. Ты, наверное, поймешь, как она была расстроена.

Сэлли не сводила с него глаз. Он сказал ей очень много, но ее волновала только одна деталь.

Она тихо спросила:

— Художественная лавка недалеко от твоего дома?

— Правильно, недалеко от Риджентс-парк-роуд.

Сэлли знала, где он живет; потом она нахмурилась и спросила:

— Что Кэрин делала на Риджентс-парк? Черная бровь поплыла вверх.

— Она гостила у меня. Но я не понимаю, какое это имеет отношение к нашему разговору?

Конечно, это ничего не меняло. Но тем не менее… Его связь с Кэрин… Сэлли поняла, что это не было быстрым и ни к чему не обязывающим флиртом.

Она услышала себя.

— И когда это все произошло?

— Ты хочешь знать, когда Кэрин все обнаружила? Несколько недель назад. Нет ничего удивительного, что с тех пор она не может прийти в себя.

Немного похоже на мои чувства, подумала Сэлли. Она понимала, что не имеет права так думать. Она лихорадочно пыталась рассортировать всю информацию и не думать о Риджентс-парк и о квартире, где останавливалась Кэрин.

— Может, это не ее фигурки. — Сэлли заставила себя сказать хотя бы что-то. Он наблюдал за ней, ожидая ее реакции. — Я хочу сказать, что, может, эта синяя сова, подписанная «Полли Онг», вовсе не сова Кэрин, а действительно была сделана Полли Онг. — Она нахмурилась, желая, чтобы Клив был здесь. Он прекрасно разбирался в керамике. — Может, эта Полли Онг знаменитость. Она должна быть ею… или хотя бы пользоваться спросом, иначе она не может требовать подобные цены!

Джош ничего не сказал, он продолжал гипнотизировать ее. Сэлли поняла, что на него не произвело впечатление ее разумное предположение.

Он резко ответил ей.

— Да, она очень популярна. Но на свете не существует Полли Онг. И совы были сделаны Кэрин.

— Как ты можешь быть в этом уверен? Может, ты ошибаешься, что на них поменяли имя.

— Прекрати выкручиваться, Сэлли!

— Я не выкручиваюсь! Я пытаюсь как-то все объяснить. Много сов, похожих на сделанные Кэрин, могут оказаться в Лондоне и дорого продаваться. Я могу объяснить это только одним: они очень похожи на совы Кэрин, но сделал их кто-то другой!

Джош неожиданно нагнулся к ней, и Сэлли отпрянула назад.

— Любой художник различит свою работу среди тысячи похожих вещей. Кэрин не могла ошибиться. Она увидела фигурки и сразу же узнала их. Она трогала их и уверена, что это ее работа! Она в этом не сомневается. — Он мрачно посмотрел на Сэлли темными глазами. — Ты бы сомневалась, если бы тебе показали твою собственную картину? Даже если бы на ней было написано «Полли Онг»? — Он сделал паузу, чтобы она почувствовала иронию, заключенную в его голосе. — Даже тогда ты бы точно знала, что это твоя работа.

— Конечно.

Сэлли уставилась на пол. С этим она не могла спорить. Другие могли бы спутать ее работу, но с ней этого не могло бы случиться. Каждый штрих, каждое касание кисти любой ее картины навеки запечатлелось в ее воображении.

Она вздохнула.

— Кэрин абсолютно уверена, что это ее вещи? Когда она подняла глаза на Джоша, она вся похолодела. Она никогда еще не видела такого презрения на его лице.

Он не ответил, и наступившая тишина была ужасна. Сэлли почувствовала, как разрывается ее сердце под давящей тяжестью этой зловещей тишины.

Джош медленно и не глядя на Сэлли снова метнул дротик в доску, как бы желая немного успокоиться.

— Ты знаешь, когда тетушка Мими рассказывала мне о лавке, — начал он, когда со стуком дротик вонзился в доску, — мне понравилась идея. Мне показалась прекрасной мысль зарабатывать себе на жизнь с помощью магазинчика, где продаются предметы прикладного искусства, и продолжать рисовать в свободное время…

Он с отвращением посмотрел на нее.

— Правильно я передаю твои намерения? В доску вонзился второй дротик, — Ты рассказывала тетушке Мими именно это, когда просила ее отдать тебе магазин в аренду, не так ли? И мы все должны были поверить твоей истории, верно?

Сэлли затаила дыхание. Что сейчас здесь происходит?

Она кивнула.

— Это было… и есть — правда, — сказала она.

— Я так не думаю. — У Джоша был мрачный и спокойный голос. В его руке был еще один дротик, нацеленный на доску. — Мне кажется, магазин был только удобным прикрытием для твоих грязных делишек. Ты стала работать с Кливом… Да, ты выбрала себе прекрасного партнера. Разве я не прав? У него богатый опыт в подобных вещах. Ты начала искать себе талантливых людей среди местных художников, чтобы продавать их вещи за огромные суммы там, в Лондоне, продолжая делать вид, что продаешь их вещи здесь за весьма скромные деньги. — Он сделал паузу, чтобы перевести дыхание. — Но меня это не удивляет. — Его взгляд резал ее, как самый острый нож. — У тебя всегда были такие наклонности…

— Нет!

Сэлли вскочила и начала было обороняться, но в это время дротик просвистел мимо ее уха, и она замолчала от ужаса.

Джош двинулся к ней, его глаза были черными от гнева.

— Теперь уж не будет больше воровства и обмана! Твоя карьера закончена! Я собираюсь остановить тебя — тебя и твоего гнусного дружка! Ты меня поняла?

Он стоял и метал в нее громы и молнии. Он выглядел как Ангел мщения!

— Ты всегда была воровкой, и теперь тебе придется заплатить за это!

Сэлли больше не могла выносить оскорбления. Она решительно выпрямилась и начала кричать на него, как уличная торговка.