Агенты безопасности (№1) - Прошепчи его имя

— Нет! — вслух произнесла она. — Нет!

Джордж ведь наверняка помнит три золотых правила Вейлов. Вейлы никогда не забывают говорить «спасибо» и «пожалуйста». Вейлы никогда не обсуждают свои дела при посторонних. Вейлы держатся вместе, когда приходит беда.

Впрочем, список правил этой семьи был почти бесконечен. Что ж, они выросли и стали критически относиться к тому, что внушали им в детстве, но главное отпечаталось в их памяти навсегда. Три вышеупомянутых правила были для Вейлов чем-то вроде символа веры. Что бы ни случилось, Джордж должен верить, что родные никогда не бросят его. Они перевернут весь мир с ног на голову, но доставят его домой целым и невредимым.

Абби отошла от камина к окну. Снег. Она всегда любила снег, но сейчас в нем словно воплотился кошмар, в который вовлекла ее судьба. Что ей делать теперь? Куда ехать дальше? Как спастись от двух шаек гоняющихся за ней злодеев? Ведь ставкой в этой игре была жизнь ее брата. И зависело все только от нее!

А она? В нужный момент не вспомнила даже о том, что надо взвести курки. Харперу пришлось напомнить ей об этом. У нее до сих пор больно ныло запястье. А она-то, дурочка, еще подумала, что бандиты убежали, испугавшись ее неумелого выстрела в воздух. Какая глупость! Она стояла перед ними совершенно беззащитная. Они могли кинуться к ней и легко справились бы вдвоем, если бы не человек на галерее.

Абигайл долго думала и решила, что напавшие на Хью мерзавцы вряд ли были заодно с тем, кто так напугал ее в Бате. Она не могла бы сказать, почему так уверена в этом. Наверное, интуиция. Нападавшие на Хью были трусливы. Пожалуй, они боялись не меньше, чем сама Абби. Человек в коричневом сюртуке явно был у них главным и совсем не походил на того страшного незнакомца. Не так высок, не так дерзок, и главное — он не внушал того леденящего душу страха. Все трое убежали, а она просто не могла представить себе того, кто напал на нее, бегущим от опасности.

Человек на галерее тоже не был похож на того, первого. Она уловила легкий ирландский или шотландский акцент, но дело не в этом. У человека на галерее был баритон, а голос того, кто разговаривал с ней под покровом ночи, был более высоким. И куда более страшным.

Что же ей делать? Как спасти Джорджа?

При одной мысли о собственной беспомощности кровь вскипала у нее в жилах. Что ж, пожалуй, если она очень попросит, Харпер научит ее стрелять.

С этой мыслью Абби отправилась на поиски Харпера.

11

Через три часа, очнувшись от сна без сновидений, Хью вызвал Харпера. Хью привык с ним советоваться, когда речь шла об опасности. Харпер в свое время был его сержантом в Испании и, по выражению самого Харпера, «спасал его задницу» столько раз, что не сосчитать на пальцах.

Хью очень быстро понял, что в этом нет ничего постыдного. Почти все офицеры были обязаны успехами и неудачами своим сержантам. Ему очень повезло с Харпером, и тот никогда не забывал об этом напомнить.

После войны пути их, конечно бы, разошлись, если бы не одно происшествие. Хью тогда уже стал работать на британскую разведку. Случилось так, что в бою погибли все офицеры, и Харпер был произведен в лейтенанты. Но все друзья его остались в звании сержантов, и Харпер не хотел становиться офицером. После боя он затеял драку и попал на гауптвахту. Он всего-навсего добивался, чтобы его снова понизили в звании, а вместо этого угодил под трибунал. Хью узнал об этом и добился перевода Харпера в разведку, где тот, к удивлению Хью, оказался просто незаменим. Им отлично работалось вместе.

Так было на войне. В мирной жизни оказалось, что Хар-пер не обладает никакими навыками, которые позволили бы ему заработать на жизнь. Он стал кучером у Хью. Харпер был прирожденным солдатом, но армия ни за что не приняла бы его обратно.

* * *

…Хью полусидел в кровати со стаканом виски, тайком пронесенного Томом. Абби решительно запретила Хью употреблять спиртное, предложив вместо этого крепкого чая.

— Абби выглядела расстроенной, когда принесла мне чай, — заметил Хью. — Не знаешь, что это с ней?

Харпер скорчил гримасу.

— Разозлилась из-за того, что не смогла попасть в цель, когда я учил ее стрелять.

— Но я не слышал выстрелов.

— Правда? Что ж, вы спали без задних ног, а мы отошли подальше от дома.

— Но почему она вдруг решила учиться стрелять?

Харпер пожал плечами.

— Сказала, что чувствовала себя полной идиоткой от того, что мне пришлось напомнить ей взвести курок, когда она держала на мушке тех троих, что напали на вас.

Хью на секунду задумался, и на губах его заиграла улыбка.

— Что же за цель вы выбрали?

— Покосившуюся дверь сарая.

— И Абби не смогла попасть? — удивился Хью.

— Смогла бы, если бы стояла поближе. Но она не сдается. Сказала, что завтра мы повторим урок. Ей не хватает умения, зато упорства не занимать. Из мисс Абби получился бы отличный солдат.

Хью немало удивила столь высокая оценка. Его кучер не слишком жаловал женский пол. В свое время Харпер заключил один за другим четыре «брака», не прибегая, правда, к услугам церкви. Печальный опыт семейной жизни превратил его в закоренелого женоненавистника.

— А теперь, — сказал Харпер, — объясните, что это за странные взгляды вы мне посылали с тех пор, как мы добрались сюда. Я ничего не понял.

— Я просто не хотел, чтобы прозвучало имя Мейтланда. Мисс Вейл не знает о моей службе в разведке, и мне бы не хотелось, чтобы она узнала.

Абигайл наверняка не понравится, что он был шпионом. К тому же этот период его жизни закончился, и Хью не собирался к нему возвращаться.

— Так ты говоришь, тревогу по поводу моего исчезновения подняла мисс Вейл?

Харпер кивнул.

— Она видела, как вы говорили с незнакомцем в коричневом сюртуке, и, не найдя вас потом, забеспокоилась.

— И ты тоже?

— И да, и нет. В конце концов, вас ведь не было всего несколько минут. Но ее тревога передалась и мне.

Хью нахмурился.

— Сейчас мне кажется, что она заранее ждала каких-то неприятностей и именно поэтому сразу решила, что со мной что-то случилось. Но мисс Вейл рисковала жизнью, чтобы помочь мне.

Харпер кивнул.

— Да уж, она спасла вашу шкуру, тут не может быть сомнений.

Хью улыбнулся и протянул Харперу свою чашку. Харпер налил ему виски из фарфорового китайского чайничка. Странный сосуд, но чего не сделаешь ради конспирации. Они еще долго обсуждали во всех подробностях сегодняшнее происшествие.

Наконец Хью произнес:

— Расскажи мне еще раз о Мейтланде.

Харпер молча посмотрел на Хью.

— Что такое? — не понял Хью.

— Никогда не мог понять, — сказал Харпер, — почему это вы с Мейтландом так ненавидите друг друга. Вы оба были отличными агентами, по крайней мере, так говорил полковник. Но как только сталкивались на одном деле, то просто не могли не сцепиться друг с другом.

— Спроси об этом Мейтланда, — проворчал Хью и добавил, увидев изумленно поползшие вверх брови Харпера: — Так бывает. Просто двое не приходятся друг другу по душе. — Брови поднялись еще выше. — Ну хорошо, расскажу, — рассмеялся Хью. — Нас завербовали в разведку в одно и то же время. И Мейтланд всегда чувствовал, что во многом мне уступает. Он не учился в престижных школах, не говоря уже об университете. Мейтланд происходит из уважаемого, но не очень богатого семейства. Отец его был сельским адвокатом. Мейтланду очень хотелось выделиться, и он готов был добиваться этого любыми средствами. А меня Ричард возненавидел за то, что считал, будто я родился с серебряной ложкой во рту. И еще меня очень любил полковник. С этого все началось, а дальше — больше.

— Ммм, — промычал Харпер, давая понять, что Хью удалось объяснить ему ситуацию, но лишь отчасти.

— Ну расскажи наконец, что делал Мейтланд там, на стене, — снова попросил Хью.

— Сначала, увидев его на галерее, я подумал, что Ричард и его ребята пришли нам на выручку. Но они наставили пистолеты прямо на нас и наверняка пустили бы их в ход, если бы кругом не было столько мирных жителей.

— Но почему Мейтланд хотел стрелять в нас? Это кажется совершенно бессмысленным.

— Может, они охотятся за мисс Вейл? Но и это выглядит невероятным.

Поразмыслив несколько секунд, Хью сказал:

— А люди, которые пытались меня похитить, они не работали на Мейтланда?

— Нет, совсем наоборот — именно Мейтланд и его ребята спугнули этих мерзавцев. Ну да, все верно. Ведь мисс Вейл просто выстрелила в воздух, и они легко могли бы с ней справиться.

— Женщина не думает о таких вещах, — заметил Хью. — Тем более насмерть перепуганная женщина. Но в одном ты прав. Они не убежали бы после тою, как Абби разрядила свой пистолет. Значит, мы имеем дело с двумя группами, работающими друг против друга. Английская разведка против?.. — он вопросительно взглянул на Харпера.

Но тот в ответ лишь покачал головой.

Хью откинулся на подушки и закрыл глаза. Трудно было связать все это воедино — Абби, ее брата, Мейтланда, бандитов.

Существовал единственный способ выяснить правду — добиться откровенности Абби. Но если девушка откажется довериться ему? Как заставить ее заговорить? Конечно, приехав в Лондон, он может сразу же отправиться к полковнику Лэнгли. Тот наверняка знает, чем заняты его люди.

Если только Мейтланд не работает самостоятельно.

Так бывало уже не раз. Ричард был чертовски самолюбив и ревностно охранял свою территорию. По мнению Хью, Мейтланд вовсе не был хорошим агентом. Он не делился с коллегами информацией, а это зачастую вредило делу. Больше всего Мейтланд любил выставлять других агентов некомпетентными, приписывая все неудачи им, а все успехи — себе.

Хью открыл глаза.

— Я могу получить информацию у Мейтланда. Наверняка он знает куда больше Абби.

Харпер чуть не подавился виски.

— Надеюсь, что понял вас неправильно, — сказал он, прочистив горло. — Вы ведь не собираетесь вернуться в «Черный вепрь»?

— Мейтланд лишится дара речи, когда я появлюсь перед ним.

Харпер покачал головой.

— Так вы задумали беспечную прогулку в логово льва?

Хью поморщился.

— Не надо выставлять меня таким уж идиотом. Я вернусь туда, чтобы дать Мейтланду попробовать на вкус его собственное лекарство. Я пойду на все, чтобы добыть интересующую меня информацию.

— Я бы на вашем месте начал с мисс Вейл, — заметил Харпер. — Она знает куда больше, чем говорит.

Хью резко выпрямился и тут же поморщился от боли, пронзившей его плечо.

— Я и сам собирался это сделать. Но не думаю, чтобы Абби ввязалась во что-то противозаконное. Скорее всего она действительно знает больше, чем говорит, но помыслы ее чисты. Я просто уверен в ее невиновности. А Мейтланд — он использует кого угодно, чтобы продвинуться по службе.

Харпер тупо смотрел прямо перед собой.

— Мисс Вейл напоминает мне жену номер три, — сказал он.

Хью едва подавил стон. Каждая женщина напоминала Харперу одну из его «жен», про которых он часами мог рассказывать ужасные истории. Но сейчас Хью был не в настроении их слушать.

— У твоих жен что, имен не было? — раздраженно спросил он.

Харпер не обратил на это внимания.

— Она тоже выглядела невинной, как ангел, но внешность бывает обманчива. Однажды вечером она огрела меня чайником только за то, что я немного перебрал. А потом сбежала, прихватив мои деньги.

— Наверное, ты этого заслуживал.

— О, мне наплевать на деньги, но она сбежала с моим товарищем. Она всегда говорила, что он дурно на меня влияет. А он был хорошим парнем и отличным другом, я так и не встретил потом другого.

— Харпер, — сказал Хью, прижимая ладонь ко лбу, — это все равно не поможет тебе меня отговорить.

— Да, — улыбнулся Харпер. — Тогда, может быть, поможет вот это? — он указал на окно. — Смотрите, какой валит снег. Мейтланд никуда не денется в такую погоду. И нам предстоит сидеть здесь, пока не растает снег, или придется раскапывать выезд. Кстати, подумайте о своем здоровье. Вы не способны двух шагов сделать самостоятельно, как же вы надеетесь победить Мейтланда?

— Я ведь не врукопашную собираюсь с ним драться. Должен сработать эффект неожиданности. Если понадобится, приставлю к его виску пистолет. Что касается отъезда, я знаю эту местность как свои пять пальцев. Мне уже приходилось выбираться отсюда зимой.

— Я думаю, вы захотите, чтобы я пошел с вами?

Хью улыбнулся.

— Конечно, одному мне не справиться.

— Тогда придется отложить обсуждение этого вопроса до завтрашнего вечера.

— Но может оказаться слишком поздно.

— Все равно. Мне не нужен на руках инвалид.

Тут неожиданно открылась дверь и появилась Абигайл с подносом. Хью и Харпер подскочили на месте, словно нашкодившие школьники, застигнутые на месте преступления.

— Как наш пациент? — спросила Абби.

— Мне намного лучше, спасибо, — произнес Хью, недоверчиво разглядывая девушку. Что-то слишком ласково она с ним разговаривает.

Подойдя поближе, Абби втянула носом воздух.

— Что это за странный запах?

Хью и Харпер обменялись быстрыми взглядами.

— Должно быть, пахнет мазь, которой вы намазали мою рану, — сказал Хью.

— Неужели мазь пахнет виски?

Харпер резко поднялся.

— Пожалуй, мне пора, пойду взгляну на…

— Лошадей, — закончила за него Абби. — Да, понимаю.

Харпер удалился с виноватой улыбкой. А Хью, которому бежать было некуда, постарался растопить ее жестокое сердце.

— Харпер дал вам корзину с провизией из экипажа? — спросил он.

— Ах, все эти пироги с мясом, холодных цыплят, ветчину и французское шампанское? Да, конечно. Сначала я удивилась, но потом вспомнила, что вы планируете любую неожиданность. Очень жаль, что на этот раз вам не удастся воспользоваться плодами собственной предприимчивости.

— Почему же?

— Потому что вы больны. А больным надо относиться очень осторожно к тому, что они едят. И пьют. — Она сняла крышку с серебряного блюда, стоящего на подносе. — На кухне еще очень много этого чудного кушанья, так что можете себя не ограничивать.

— Что это? — Хью с отвращением глядел на водянистую массу непонятного цвета.

— Каша, — словно желая поиздеваться над Хью, Абби насмешливо протянула это слово. — На наше счастье, я обнаружила в кладовке овсянку и масло и сварила полную кастрюлю. — Она указала на небольшой стаканчик с темной жидкостью, стоявший рядом с блюдом. — А это ваше слабительное. Пациенту с подозрением на воспаление очень важно как следует прочистить желудок. Так что не забудьте его выпить.

Хью лишился дара речи.

— Вам помочь?

Глаза его свирепо сверкнули.

— Только попробуйте! Это будет последнее, что вы сделаете в своей жизни.

Абби ехидно улыбнулась.

— Я зайду через какое-то время забрать посуду, — и направилась к двери.

— Абби! — остановил ее Хью. — Пошутили, и хватит. Дайте же мне обед!

— А кто это вам сказал, что я шучу? — она развела руками. — Я ведь предупредила, что в вашем состоянии спиртное противопоказано, но вы за моей спиной сговорились с Харпером. А теперь будете отвечать за последствия, — и она вышла из комнаты.

Впрочем, вскоре Абби сдалась. Хью не сомневался, что так оно и будет. Поднос с обедом принес ему Харпер.

— Ну что, без шампанского? — не слишком удивился Хью.

— Мисс Вейл, — поведал ему Харпер, — схватила бокал с подноса, прежде чем я успел выйти из кухни, и велела передать, что придется довольствоваться чаем, пока она не посчитает вас достаточно окрепшим.

— Так в чайнике чай? — Хью с надеждой посмотрел на стоявший на подносе китайский чайник.

— Увы, — Харпер покачал головой. — На этот раз действительно чай.

Хью со вздохом принялся за куриную ножку.

* * *

У Абби болело все тело — спина, руки, ноги, — и не от работы по дому, а от уроков Харпера. В книге, которую она читала, ничего не говорилось о том, каких физических усилий требует стрельба. Абигайл всегда считала, что надо только взять пистолет, прицелиться и нажать на курок. Никто не говорил ей, что после этого онемеет вся рука от плеча до кончиков пальцев. А ведь она не смогла попасть с пятнадцати шагов даже в дверь сарая. Есть ли у нее вообще надежда научиться защищать себя?

Со стоном подняв тяжелое ведро, девушка налила воды в рукомойник. Абби никогда не думала, что на поверку окажется такой слабой. Она ведь была молодой здоровой девушкой, и все же ей хватило часа обучения стрельбе, чтобы почувствовать себя совершенно разбитой.

О, она же вырвала у Харпера обещание еще раз провести ее через эту пытку. Завтра! Пожалуй, она выжила из ума.

На самом деле Абби просто испугалась. Сильно испугалась. Эти негодяи похитили ее брата. Они подбирались к Хью. Абби не верила, что эти люди оставят ее в покое, получив нужную им книгу. Они ведь убили Жерома и Колетт. Так что помешает им избавиться точно так же от Абби и Джорджа?

Она, только она сможет им помешать, если успеет научиться стрелять.

Все было не так уж плохо. Может быть, она не смогла попасть в дверь, зато постигла азы стрелковой науки. Теперь она умела быстро и ловко зарядить пистолет. Харпер объяснил ей, что зря стрелять не стоит, ведь в ее распоряжении всего один выстрел. Не следует также подходить к противнику слишком близко, ему будет легче ее разоружить. Вот почему Харпер настаивал на том, чтобы она стреляла в дверь непременно с пятнадцати шагов. Еще Абби узнала, что пистолеты отличаются друг от друга — у одних отдача влево, у других — вправо. И поэтому очень редко попадаешь именно туда, куда целился.

«Зачем же тогда учиться стрелять? — рассердилась Абби. — Для чего, черт возьми, изобрели пистолеты, если из них невозможно попасть в цель?»

Но Харпер же попадал. Значит, и она научится.

Абигайл поменяла ведро под раковиной, намочила тряпку и вытерла деревянный стол. Услышав, как открывается дверь, Абби невольно вздрогнула, но тут же успокоилась, увидев на пороге Хью в темно-синем халате. Раненая рука была крепко прибинтована к груди. Если Хью вздумает приставать к ней, Абби не понадобится для защиты пистолет. Достаточно ткнуть его легонько в раненое плечо, и он упадет на колени. Абби не отказалась бы сейчас увидеть его на коленях.

— Я ждал, что вы подниметесь наверх, чтобы обсудить со мной то, что произошло в «Черном вепре», — сказал Хью.

— Я только что закончила уборку, — произнесла Абби. — И к тому же я была уверена, что Харпер уже все вам рассказал.

— Не думаю, что это все. Сядьте, Абби.

Она удивленно заморгала и покорно уселась на стул, выигрывая таким образом время, чтобы собраться с мыслями. Она не ожидала никаких расспросов. Во всяком случае, не так скоро.

Опершись одной рукой о стол, Хью внимательно смотрел на девушку.

— Эти люди возле гостиницы. Вы ведь знаете, кто они, не так ли, Абби?

— Я никогда не видела их раньше!

Глаза Хью сузились, он оценивающе глядел на Абигайл.

— Не надо прятаться за словами, Абби. Я знаю, что вы в беде. Вы и ваш брат.

Сердце ее учащенно забилось, но Абби постаралась ни голосом, ни взглядом не выдать волнения.

— А мне кажется, что у вас начался жар и вы бредите, Хью.

— Может быть, хватит лгать? Неужели вы не понимаете, насколько это серьезно? Харпер узнал человека на галерее. Он работает на британскую разведку.

Абби смотрела на него ничего не понимающими глазами.

— На британскую разведку? Вы хотите сказать, что он… шпион?

Хью замялся, прежде чем ответить. Не могло быть никаких сомнений — изумление Абигайл было искренним.

— Именно это я и хотел сказать.

Девушка вскочила на ноги.

— Теперь я точно знаю, что вы бредите! — воскликнула она. — Мы ведь ни с кем сейчас не воюем. Харпер, должно быть, ошибся. В любом случае — что может понадобиться шпионам от меня?

— Ну, хорошо. Допустим, вы ничего не знали о британской разведке. Но вы все равно не сказали мне всей правды, Абби. Неужели вы не понимаете: я хочу помочь вам. Но между нами не должно быть лжи и недомолвок.

Сердце ее билось так громко, что Абби слышала его стук. Она смотрела на Хью невидящим взором. Мозг ее словно парализовало — она боялась связать воедино то, что узнала. Париж, британское посольство, Джордж, шпионы.

От Хью не укрылся ее затуманенный взгляд. Мысленно обругав себя, он сделал шаг к Абигайл и здоровой рукой привлек ее к себе.

— Все в порядке, — ласково проговорил он. — Все не так уж страшно. У меня есть связи. Я позабочусь обо всем, Абби. Я никогда и никому не позволю вас обидеть.

Абби продолжала смотреть на него, ничего не понимая. Тогда Хью коснулся ее губ легким, почти целомудренным поцелуем.

— Позвольте мне защищать вас, Абби, — пробормотал он. — Я обещаю, что все будет очень хорошо.

Он снова поцеловал ее, но на этот раз совсем иначе. Рука его тихонько сжала грудь Абби. Девушка не отстранилась. По телу Хью пробежала дрожь. Он стал быстро целовать ее щеки, шею, грудь, губы его сомкнулись, найдя сосок сквозь ткань платья.

Девушка со стоном отпрянула назад.

Хью нервно провел ладонью по волосам.

— Простите, простите меня, это получилось как-то само собой. Я хотел вас утешить…

— Утешить? Наговорив мне всякой лживой ерунды? Вы просто хотели запугать меня и воспользоваться этим.

— Интересно, кто из нас бредит? Я пришел сюда с одной-единственной целью — сказать, что гарантирую вам свою защиту.

Абби пожала плечами. Тело ее было явно в конфликте с разумом. Она хотела Хью, несмотря на то, что знала: это не сулит ей ничего хорошего. С трудом овладев своими чувствами, она сделала еще шаг назад.

Но ее выбили из колеи вовсе не поцелуи Хью. Просто в какой-то момент Абби подумала, что он не остановится ни перед чем, чтобы выпытать у нее правду. Но мысли путались, одно как-то не вязалось с другим. Хью не стал бы пользоваться такими непорядочными методами. Он ведь не враг — просто сторонний наблюдатель, случайно оказавшийся вовлеченным в круговорот событий.

Ей так хотелось довериться Хью, и именно в этом была опасность. Она играла в смертельную игру и не имела права никого тащить за собой в пропасть.

Она должна найти способ убрать его со сцены.

Она заговорила, стараясь, чтобы голос ее звучал как можно холоднее:

— Так вы хотите меня защитить? Если это означает, что вы готовы повторить свое оскорбительное предложение, то можете идти к черту. Я еще не потеряла уважения к себе.

— Но я вовсе не хотел вас оскорбить. На самом деле… — Он вдруг осекся, затем продолжил после паузы: — Впрочем, неважно. Я пришел сюда поговорить с вами. Только поговорить. Но потом… — он обезоруживающе улыбнулся, — просто я не могу устоять перед вами, Абби.

Он не шутил — Абигайл видела это в его горящих желанием глазах. Почему бы не признаться, что и она чувствует то же самое? А потом Хью заключит ее в объятия, они займутся любовью и…

И тогда ей ни за что не избавиться от его общества.

— Замечательный комплимент, Хью, — сказала она. — Я польщена. Но слишком поздно. Знаете, я поняла, что никогда не буду счастлива с таким человеком, как вы.

В глазах его мелькнула ярость, но взгляд тут же стал ледяным.

— Не потрудитесь ли пояснить?

— Я утратила к вам интерес, Хью. Именно в этом я и хотела признаться.

— Вы выбрали немного странный способ это сделать.

— Вы застигли меня врасплох. Говорю это не для того, чтобы вы почувствовали себя виноватым. Просто поймите — мое решение окончательное. Не могу отрицать, что, оказавшись в ваших объятиях, я забываю обо всем. Но я никогда не была бы счастлива, согласившись на ваше предложение. И я прошу вас дать мне шанс найти в этой жизни то, что мне нужно.

— И что же это, Абби?

— Может быть, я еще встречу милого молодого человека, которого устроили бы добрые отношения, основанные на взаимном уважении, кого-то, кто хочет иметь дом и детей. Я ведь хочу именно этого, Хью.

Это была чистая правда и в то же время вопиющая ложь. Абби сделала то, что должна была сделать. Она видела по глазам Хью, что он поверил ей. В глазах его отразилась уязвленная гордость. Когда-нибудь, когда вся эта история закончится, она извинится перед Хью. Только бы все обошлось!

Подойдя к двери, Абби обернулась и добавила:

— Когда мы приедем в Ньюбери, я снова найму экипаж. Нам нечего больше сказать друг другу и нет смысла путешествовать вместе.

Хью угрюмо смотрел ей вслед, пытаясь уразуметь услышанное. Детей? Абби хочет детей? Он никогда в жизни не думал о детях.

«Какого-нибудь милого молодого человека…» Если она встретит когда-нибудь такого красавчика, Хью просто убьет его, черт возьми!

12

Ричард Мейтланд поставил на стол чашку и огляделся в поисках официанта. Пора оплатить счет и вернуться в свой номер. Обычно Мейтланд любил подольше посидеть за послеобеденным кофе. Но сегодня в «Черном вепре» было слишком много гостей, и Ричарду пришлось долго дожидаться, пока его пригласят в столовую. Когда же он наконец уселся за столик, подошедший официант сообщил, что после десяти часов они не подают обед — только сандвичи и холодные мясные закуски. И, как будто этого было мало, ему пришлось делить столик с каким-то болтливым занудой, который чуть было не вывел его из себя.

Вот и сейчас, казалось, ни один из официантов не собирается подходить к нему. Придется просидеть здесь еще минут пять-десять. Какая скука! С тех пор, как они упустили Тем-плара и его женщину, он уже сутки сидит в этой проклятой богом гостинице. Время от времени Мейтланд посылал людей посмотреть, что творится на дороге в Ньюбери. Как только стихнет непогода, они немедленно уедут отсюда, даже если придется сделать это среди ночи.

Сидящий напротив джентльмен, представившийся как мистер Джон Кромптон, продолжал сверлить его взглядом.

— Вы — шотландец! — вдруг объявил он с таким видом, словно только что выиграл партию в вист.

— Как вы догадались? — равнодушно спросил Мейтланд. Он заранее знал ответ. Пять лет он старался избавиться от акцента, чтобы речь его ничем не отличалась от речи его коллег, учившихся в модных английских университетах, но добился лишь относительного успеха.

— Когда вы подзывали официанта, — пояснил Кромптон, — вы так растягивали гласные… А если бы не это, я принял бы вас за одного из нас.

Мейтланд натянуто улыбнулся.

— Вот уж комплимент, — пробормотал он. Чертов сноб! Он что, думал, что все шотландцы краснорожие и рыжеволосые? Или что у них из ушей идет пар?

Кромптон продолжал как ни в чем не бывало:

— Это, знаете ли, мое хобби — определять по акценту национальность человека. Я-то думал, что вы из Оксфорда, пока вас не выдали ваши гласные. Но, может быть, вы обучались в Оксфорде?

— Нет, — отрезал Мейтланд, барабаня пальцами по столу.

— Тогда, значит, Кембридж?

Черт бы побрал этих англичан. Никак не могут успокоиться, не определив для каждого его место. А если для тебя не нашлось места в их иерархии, тебе не позавидуешь. Существовало всего несколько школ, в которые мечтали послать своих сыновей английские аристократы. И только два университета, которые, по их мнению, чего-то стоили. При этом они меньше всего думали об образовании. Им нужен был тот особый акцент и манеры, означавшие принадлежность к высшему обществу.

Хотя Мейтланд презирал их дурацкие условности, в его профессии акцент и образование могли спасти человека или погубить его. И он не мог позволить себе игнорировать это — пришлось приложить все усилия, чтобы как можно меньше отличаться от своих коллег. У него было единственное преимущество перед другими шотландцами — он выглядел как истинный англичанин: белокурые волосы, правильные черты лица, средний рост и ничем не примечательная фигура. Он научился одеваться как денди, копировать манеры своих коллег, перенял их привычки, их жесты, их выражения. Но Ричарду все равно недоставало их легкомысленной непринужденности. Это выдавало его куда сильнее, чем шотландский акцент.

Мейтланд был весьма честолюбив — коллеги его считали это недостатком. Но разведка была его профессией, и он намерен был в ней преуспеть. Ведь он не мог рассчитывать на отцовское состояние, после того как оставит службу. Отец его был юристом в Абердине. Его очень уважали в юридических кругах, но это не принесло адвокату Мейтланду богатства. Сыну его пришлось самому бороться за место под солнцем.

У него был талант. Мейтланд был, если уж говорить начистоту, лучшим агентом Лэнгли. Он доказывал это вновь и вновь, но в ответ его лишь били по рукам.

«Ты должен работать в связке, — поучал его Лэнгли. — У нас ведь тут не спортивные состязания. Мы не соперники, а друзья. Ты работаешь не один и должен научиться ладить со своими коллегами».

И вот в тридцать четыре года он так и не достиг высот, о которых мечтал, только лишь потому, что относился к своей работе слишком серьезно, в то время как его английские коллеги вели себя так, словно для них это было не сложнее игры в крикет.

Конечно, Ричард слегка преувеличивал, но не слишком. Лэнгли был самым ярким тому примером. Когда война с Францией закончилась, он хотел уйти на покой, чтобы наслаждаться жизнью. Честно говоря, было бы лучше, если бы полковник и вправду подал в отставку. Он уже не тот, что прежде, и давно переложил большую часть работы на своих заместителей. Кстати, пожалуй, поэтому Лэнгли и поручил именно ему, Ричарду Мейтланду, расследовать новое дело.

«Возможно, тут ничего нет, — сказал ему полковник. — И я прошу тебя быть очень осторожным, Ричард. Насколько я понял, мисс Абигайл Вейл — близкий друг Хью Темплара».

«Ничего нет». Так думали все, кроме Мейтланда. В разведке беспечность может стоить человеку жизни. И он не собирался об этом забывать.

Хью Темплар еще ответит ему за свое непрошеное вмешательство. Если бы не он, Мейтланд схватил бы женщину и сейчас уже допрашивал бы ее.

— Вы ведь тоже военный, не правда ли? — не унимался мистер Кромптон. — Я всегда могу отличить военного.