И вдруг Лора истошно закричала.

— В чем дело? Что? Лора!

Лора указывала пальцем в темноту и испуганно трясла головой.

— Что? Что, Лора?

— Там погас свет. Открой же глаза, Джозеф. Ведь ты ничего про меня не знаешь. А про меня можно узнать такое, чего даже Донна не знает. Открой же глаза. Посмотри, Джозеф. Твой бог исчез для меня, — многозначительно произнесла Лора, — и теперь осталась только я.

— Лора, — окликнул ее Джозеф, и этот окрик вывел девушку из задумчивости.

— Как насчет этого? — спросила Лора, показывая палец, выпачканный белым порошком.

— Нет, — качнул головой парень.

— Тогда, я думаю, ты хочешь отвезти меня домой. А впрочем, как хочешь, — зло оттолкнув Джозефа, девушка бросилась в лес.

— Лора, Лора, вернись! — кричал Джозеф.

Но Лора быстро исчезла из виду. Джозеф не мог понять, куда она бросилась.

— Лора! Вернись! — кричал парень, направляя на деревья свет фар своего мотоцикла.

Но в ответ ему не прозвучало ни слова…

…Лора вышла на поляну, освещенную светом фар красного корвета. Вокруг поляны, от этого яркого света, еще сильнее сжалась темнота. В конусе золотого света фар стояли Жак Рено, Лео Джонсон и Ронни Пуласки. Все оживились, а Жак Рено радостно воскликнул:

— Вот уж не ожидали! Мы тебя заждались, красавица.

— Едем в мой охотничий домик. Будем развлекаться.

Лора не отвечая, опустилась на заднее сиденье красного корвета рядом с Ронни Пуласки…

…в камине охотничьего домика ярко горели дрова. Ронни целовалась с Лео Джонсоном, а Лора с Жаком Рено. Из клетки, подвешенной к балке потолка, поглядывал на целующихся дрозд-пересмешник.

— Лора, Лора, — то и дело повторял он.

Парни и девушки пили виски, курили, нюхали кокаин. Они полуголые все вчетвером валялись на полу, застланном шкурами зверей.

— Нет, Лео, перестань, — пыталась вырваться уже совсем одурманенная наркотиком Лора, — я не хочу так.

Лео переворачивал ее на живот, пытаясь связать за спиной руки.

— Лео, перестань, я не хочу.

Но Лео не обращал внимания на протесты Лоры и продолжал связывать ей руки.

— Не связывай меня! — закричала Лора.

Ей на помощь бросилась Ронни, но Жак Рено обхватил ее сзади и не пускал.

— Да прекрати сейчас же! Пусти! Пусти меня! — кричала Ронни, пытаясь вырваться от Жака.

Но, в общем-то, девушки, если бы хотели, могли бы спокойно вырваться.

За всей этой буйной оргией, через небольшое пыльное окошечко наблюдал Лиланд Палмер. Его лицо передергивали гримасы гнева.

Лора, изогнувшись, в попытке укусить Лео за ногу, вдруг встретилась взглядом со своим отцом…

— Не выйти ли нам на улицу? — предложил Жак Рено своему другу.

— Выходи, я сейчас, — ответил, возясь с узлом Лео Джонсон.

Лора обмерла, перестала сопротивляться и лежала, уткнувшись лицом в матрац.

Жак Рено вышел на крыльцо своего домика, потянулся и запрокинул лицо к звездному небу. И тут ему был нанесен очень сильный удар короткой чуркой по голове. Жак пошатнулся и рухнул со ступенек. Вдогонку по голове ему ударила пустая бутылка, которая разлетелась вдребезги. Застонав, Жак Рено замер.

Через минуту на крыльцо вышел Лео Джонсон.

— Эй, приятель, ты что? Свалился с крыльца? — крикнул он.

Но, увидев окровавленное лицо Жака, его бесчувственное тело, Лео пугливо вернулся в дом, схватил свою рубашку и бросился к двери.

— Лео, куда ты? — крикнула Лора, — развяжи мне руки.

— Заткнись, дура! — огрызнулся Лео, выбегая в дверь.

Завелся мотор, и красный корвет на бешеной скорости понесся сквозь лес.

Лора попробовала высвободить руки.

— Ронни, помоги мне.

Но тут дверь охотничьего домика распахнулась, и на пороге возник Лиланд Палмер. Он подбежал к Лоре и, схватив ее за плечи, развернул лицом к себе. От одного его взгляда Лора Палмер закричала. Глаза Лиланда налились кровью, нижняя челюсть затряслась и Лора услышала, как клацают его зубы.

Мужчина закричал, но это был крик не человека, а зверя. Тут Ронни не выдержала и истошно завопила. Мужчина обернулся, схватил ее, поставил на ноги и, толкая перед собой обеих девушек, выбрался из охотничьего домика. Он бил их, пинал, гнал перед собой, не обращая внимания на их стоны и истошные крики. Он рычал и хрипел за их спинами.

— Бегите, бегите! — кричал он, подталкивая их.

Наконец, он подогнал их к заброшенному железнодорожному вагону, Ронни бросил возле вагона, сильно ударив ее, а Лору затащил вовнутрь. Опустившись на корточки, он принялся распутывать узлы веревки, стягивающие руки. Лора затравленно оглядывалась.

— Ты хочешь меня убить?

Но мужчина ничего не отвечал, лишь хрипел. Развязав руки Лоре, он не отпустил ее, а стал стягивать куда более толстой и прочной веревкой. Кончив связывать Лору, он втянул в вагон Ронни Пуласки, которая отчаянно просила:

— Отпустите меня, я все забуду. Я никому ни о чем не скажу. Простите меня.

Но мужчина был неумолим. Он схватил Лору за волосы, опрокинул на пол и вытащил из кармана три измятых листка, вырванных из ее дневника.

— Это ты писала! — гневно кричал он, на глазах превращаясь из Лиланда Палмера в длинноволосого блондина с крепкими белыми зубами.

Ронни истошно завопила, видя как лунный свет выхватывает из темноты преобразившегося отца Лоры.

— Ты хочешь убить меня, — шептала Лора.

— Я хочу тебя, — ответил Боб.

И тут яркий потусторонний свет залил вагон. Перед Лорой возник ангел с ее картины, и тут веревки упали с рук Ронни Пуласки. Свет начал меркнуть и ангел исчез. Но на лице Лоры уже было умиротворение. Ронни Пуласки, осторожно держась за стенку вагона, двинулась к выходу.

Боб, заметив движение Ронни Пуласки, оставил на время Лору и бросился к девушке. Он зло схватил ее за шею, сильно сдавил и трижды ударил головой о стену. Тело Ронни сделалось безжизненно мягким. Боб распахнул дверь и сбросил тело девушки на ржавые рельсы. Потом вновь захлопнул дверь и вернулся к Лоре.

Когда Боб бил Ронни Пуласки, с его руки упал на дощатый пол вагона перстень с крупным зеленым камнем. Лора заметила этот перстень, потянулась к нему рукой, схватила его и быстро надела на палец.

— Нет! Нет! — истошно закричал Боб и его лицо исказил ужас. — Зачем? Зачем ты это сделала? — орал он, на глазах превращаясь в Лиланда Палмера. — Зачем?

Он схватил топор и замахнулся, но Лора уже потеряла сознание. Ее глаза закатились, и пелена смерти подернула зрачки.

Лиланд Палмер овладел уже безжизненной дочерью. Потом он достал огромный лист полиэтиленовой пленки и долго заворачивал тело дочери. В самый последний момент он сорвал с шеи Лоры золотой медальон «Разделенное сердце».

Лиланд Палмер долго стоял с высоко поднятой рукой, в которой сжимал золотой медальон. Он стонал, хрипел и рычал.

Наконец, мужчина взвалил на плечо тяжелую ношу в шелестящем полиэтилене и двинулся прочь от вагона. Буквально у самых колес он увидел безжизненно лежащее тело Ронни Пуласки. Он направил луч фонаря на залитую кровью голову девушки, потом ногой в тяжелом ботинке перевернул ее на спину, посмотрел, зарычал, вздохнул и двинулся от вагона к большому водопаду. На скале он приподнял свою тяжелую ношу и бросил в пенящиеся струи воды…

…Дэйл Купер вновь видел красную комнату. Но сейчас в ее центре стояло два низких кожаных кресла. В одном из них сидел карлик в красном костюме и при красном галстуке, а рядом — однорукий мистер Жерар. Они смотрели на высокие красные шторы из тяжелого материала.

Шторы распахнулись, и в комнату вошел Боб. Посреди комнаты, футах в четырех над полом, покачивалось тело Лиланда Палмера, его глаза были открыты, но руки безжизненно болтались. Боб приподнял руку, подошел к висящему в пространстве телу Лиланда Палмера и прикоснулся к его животу. Судорога пробежала по телу Боба, гримаса боли исказила ему лицо, он отдернул руку, и прямо из его ладони хлынула ярко-красная кровь. Кровь полилась на пол, образовав большую тускло поблескивающую лужу. Карлик глянул на нее, и она мгновенно исчезла.

Дэйл Купер до боли всматривался в красный цвет. Шторы лениво колыхнулись, и его взгляд проник в следующую красную комнату. Там он увидел Лору Палмер, сидящую в высоком кресле, а рядом с ней — самого себя. Дэйл Купер изумился, увидев себя и Лору Палмер вместе. Его рука лежала на плече девушки. Лора была красива, она посмотрела на него спокойно и благожелательно, грустный взгляд скользнул по красным стенам комнаты.

Вдруг яркое свечение заполнило комнату, в пространстве возник ангел. Это был ее ангел. Лора Палмер растерянно, но счастливо улыбнулась, слезы радости и умиления медленно потекли по ее щекам. Лора Палмер счастливо смеясь, исчезла вместе с невесомым ангелом. Дэйл Купер остался один в красной комнате…

Весь окружающий мир замер. Не трепетало пламя костра, не шевелились ветви деревьев, тень летящей совы замерла на неподвижной траве. Ветер тоже замер, словно на картине. Дэйл Купер пытался крикнуть, шепнуть, двинуть рукой и понял, что парализован. Ни единого звука не доходило из оцепеневшего мира до него, и Дэйл подумал:

— Я мертв, я в аду, — потом, — я сошел с ума, — потом, — время остановилось.

Затем Купер сообразил, что в таком случае мысль его тоже должна остановиться. Решил проверить — повторил в уме загадочную четвертую эклогу Вергилия. — Быть может, со всем миром происходит то же самое?

Но Дэйлу Куперу не было, у кого спросить. Вдруг слеза покатилась по щеке специального агента, и он коротко вскрикнул.

Весь мир ожил. Пламя костра зашевелилось у его ног, яркие искры взлетали к небу.

— Майор Таундеш, майор Таундеш! — закричал Дэйл Купер, — вы хотели рассказать мне о белом вигваме.

Голос великана прозвучал над самой головой Дэйла Купера:

— Вот теперь ты узнал всю правду. Ты знаешь, как все произошло и теперь ты свободен. Тебя попытаются запутать. Но если ты будешь чист душой — пройдешь через все испытания. Прощай!

Дэйл Купер поднял голову и увидел, как медленно растворяется в ночном небе голубоватое облако.

Примечания