- Есть! - закричал Витька. - Есть! Смотри! Вот еще страницы.
      В пачке, между старыми газетами и журналами, вместе с обоями и картонкой от телевизора, лежали сложенные вместе страницы, написанные на машинке и исправленные знакомым почерком и чернилами.
      - Никола, ур-ра! Я тебе что говорил? - Виктор захлебывался от восторга. Еще бы, едва ли не впервые операция, проведенная полностью по его плану, увенчалась успехом. - Может, Валерка и не взял ничего. Бежим домой...
      Но Никола не слушал. Он молча взял бумаги и с новой яростью набросился на залежи мусора. Виктор присоединился к нему. Некоторое время тишина нарушалась только шелестом взлетавших в воздух растрепанных книг и старых журналов. Но вот, как раз в тот момент, когда Виктору повезло еще раз, у ворот двора послышался крик:
      - Это что здесь происходит?
      Мальчишки замерли. Сквозь створки ворот протискивался толстый живот дяди Васи. Бежать? Но куда? До лестницы далеко. Да и пока станешь взбираться, бдительное завхозово око непременно не только узнает друзей, но и откроет их путь... А за это... Решение в голове Виктора созрело мгновенно.
      - Никола, ложись! Меня он и так уже заметил... - рассуждать и спорить было некогда... Двоим все равно не выкрутиться. А один, да еще Витька Молчанов... Никола с размаху ныряет в бумажное море, и Витька старательно забрасывает его, загораживая от дяди Васи. В следующий момент он запихивает остаток найденных бумаг себе за пазуху.
      - Ты что здесь делаешь? А? Постой, да это опять ты, Молчанов? А где же второй? - завхоз недоуменно оглядывается.
      - Какой второй? - Голос Витьки чист и невинен, как архангельская труба.
      И дядю Васю охватывают сомнения.
      - Но ты же здесь был не один! Я ясно слышал два голоса из-за ворот.
      - Ну что вы, дядя Вася. Ведь не улетел же он.
      - Да, действительно, улететь трудновато. - На всякий случай завхоз еще раз подозрительно оглядывает двор с таким видом, будто потерял иголку. При этом он топчется на месте, тащит за собой Виктора, и тот замечает, как вслед за движением дяди Васи куча расползается, обнажая ногу погребенного Николы. Что есть мочи Виктор лягает ногу. Нога прячется.
      - Ты чего дергаешься? Сам с собой разговариваешь, по ночам бродишь, теперь дергаешься... Придется тебе до прихода завуча в учительской посидеть. - Дядя Вася, в общем-то, был добрым стариканом. Все ребята это знали, и обманывать его считалось неприличным. Но такова жизнь. И Виктор решается. Незаметно поправив за пазухой шуршащие страницы, он говорит:
      - А я, дядя Вася, червей хотел нарыть.
      - Червей? - глаза завхоза широко раскрываются. - Ты что, за дурака меня считаешь? - Широким жестом обводит он асфальтированный школьный двор. - У тебя что, черви прямо на гудроне водятся?
      - Нет, не на гудроне. - Витька знает про маленькую слабость школьного завхоза и постепенно начинает чувствовать себя хозяином положения. - Хотите покажу?
      Дядя Вася колеблется. Черт бы побрал этих мальчишек. И откуда они обо всем пронюхают? В углу заднего двора у голой кирпичной стены у дяди Васи заложена небольшая плантация. Любовно поливает ее по утрам завхоз кефиром. Иногда ему удается достать у строгой супруги остатки супа или каши. На плантации живут и множатся червяки. Отличные красные червяки, на которых так хорошо ранним утром у Литейного моста клюет на Неве плотва. А однажды... Говорят, именно этот случай и совратил завхоза тридцатой школы. У моста поймали леща... Вот почему колеблется дядя Вася. Вот почему тащит он не упирающегося Витьку к тяжелым воротам.
      - А черви разве твои? Ведь это воровство.
      - Разве они кому-нибудь принадлежат? - Витька делает наивный вид. И дядя Вася попадается.
      - Ну... школе. Это ведь в школьном помещении, во дворе. В инвентарном дворе... - Он замыкает ворота на большой висячий замок. - Да скажи ты мне, разве я не дам? Но потихоньку, как тать в нощи... - Дядя Вася скорбно качает головой. Покончив с замком, он вдруг спрашивает: - Ты куда хотишь пойти удить-то?
      - На Кировские...
      - А-а-а... - дядя Вася разочарован. Во-первых, далеко, а во-вторых, знакомое место. Но Витька уже задет.
      - Что "а-а", что - "а-а-а", а вы знаете, да? Вы были?
      - Был, был. Ничего путного там, одна уклейка.
      - Да, а под мостом сейчас знаете окунь как идет? - Витька ясно слышит, как гудит под ногами Николы пожарная лестница, и стремится во что бы то ни стало заинтересовать собеседника, потому что тот тоже начинает прислушиваться.
      - Окунь? - недоверчиво переспрашивает дядя Вася. Такой поворот дела его заинтересовывает снова. - Так куда, говоришь, под мост?
      - Ага. - С радостью соглашается Виктор. Теперь Николе путь открыт.
      - А как насчет... того, - завхоз делает неопределенный жест, но Витька понимает.
      - Не, никто не гоняет. Там и милиционер-то тоже рыбак. И лодка у него... добавляет он, чтобы уж окончательно соблазнить завхоза.
      - Гм, лодка? А ты не врешь, Молчанов?
      - Ну, дядя Вася...
      - Ну ладно, ладно. Так ты... тово... ты дуй-ка домой. А ежели приспичит с червями, прямо ко мне приходи. Дам. Только один приходи. Понял?.. Так-то.
      Получив легкий шлепок по затылку, Виктор со всех ног несется домой.
      ДОНЕСЕНИЯ АГЕНТОВ СЕКРЕТНОЙ СЛУЖБЫ
      Итак... Никола оглянулся по сторонам. Все спокойно. Он не сомневался, что не пройдет и получаса, как его изворотливый приятель позвонит у входа. А пока... Он заглянул в комнату мамы. Варвара Федоровна мирно спала, не подозревая о событиях. Никола сбросил рубашку, брюки и тоже нырнул под одеяло. Из вороха сброшенных одежек он извлек стопку исписанных листков, разложил их на полу так, чтобы, с появлением мамы, можно было бы все быстро сунуть под кровать, и погрузился в чтение. Сначала ничего не получалось. Страницы были перепутаны, и между ними никак не находилась связь. Затем, восстановив в памяти прочитанный текст и смирившись с тем, что, очевидно, какой-то кусок рукописи оказался потерянным, он сложил листы по порядку.
      Сначала шло примечание. Хорошо. Примечание как раз отвечало его мыслям. А потом...
      ПРИМЕЧАНИЕ: Трудно предположить, что в наше время какое-либо крупное научное достижение может долгое время оставаться в тайне. Слишком далеко вперед шагнула мировая наука. Слишком хорошо известны основные направления, по которым движется прогресс. Идеи носятся в воздухе, не признавая границ. Сотни ученых, целые коллективы в разных странах бьются часто над одними и теми же проблемами, подгоняемые успехами соперников. Быстрее, быстрее. Открыть, разработать, запатентовать. Внедрить или спрятать под сукно. Любыми средствами извлечь максимальную прибыль - вот закон капитализма. Отогнать соперника-конкурента, перехватить инициативу, заграбастать рынок и диктовать свои условия.
      Никогда еще, по свидетельству историков, в странах со свободной конкуренцией не был так развит научный шпионаж, как сегодня. Но никогда раньше наука и не играла такой роли в мировом хозяйстве. Наука стала оружием. Существует целая отрасль промышленности, обслуживающая бизнес подобного рода. Фотоаппараты с длиннофокусными объективами, подслушивающие устройства, кинокамеры, магнитофоны... Вооружаются глаза, уши. Под негласный надзор берутся крупные ученые. Наука и ее солдаты - слишком большая сила в современной жизни, чтобы ею пренебрегли политики. Государственный аппарат контролирует не только научные интересы ученых, но и их взгляды, их устремления, наконец, саму жизнь...
      ИЗ ДОНЕСЕНИЯ АГЕНТА СЕКРЕТНОЙ СЛУЖБЫ ХТ-51/67
      (Главное разведывательное управление)
      21 января, 22 часа 40 минут. Машина профессора фон Хорна прибыла к загородной вилле в окрестностях Эйскирхена.
      Доктор отпустил шофера и проследовал в помещение, имея при себе большой черный портфель, с которым уезжал в Париж на астрономический симпозиум.
      23 часа 30 мин. На вилле профессора зазвонил телефон. Выйдя из ванны, фон Хорн поднял трубку.
      Запись разговора, произведенная через подслушивающее устройство:
      - Алло! Доктор фон Хорн? Полковник Штуттгарт. Добрый вечер. Примите извинения за столь позднее вторжение.
      - Охотно, полковник, особенно если узнаю, чем обязан ему. Надеюсь, ничего срочного?.. Добрый вечер!
      - Боюсь разочаровать. Через час двадцать минут у канцлера совещание чрезвычайной комиссии. Нам могут понадобиться ваши рекомендации.
      - Мне очень жаль, но я только что из Парижа. Кроме того, двенадцать без двадцати, и я отпустил шофера.
      - Комиссии понадобится консультация специалиста по дальнему космосу... Но, конечно, если герр доктор не в состоянии оказать услугу фатерланду... мы обратимся к Райновскому... Кстати, он просил нас о поддержке на предстоящих выборах в Академию наук... Вы, кажется, тоже собирались баллотироваться, господин фон Хорн?
      - Хорошо, полковник, я буду.
      *
      22 января. О часов 10 минут. Машина доктора фон Хорна выехала из ворот виллы и взяла курс на Бонн.
      *
      ИЗ ДОНЕСЕНИЙ АГЕНТА СЕКРЕТНОЙ СЛУЖБЫ ХХ-15/61
      (Главное разведывательное управление)
      22 января. 2 часа 40 минут. У президентского дворца остановились пять машин. Из них две служебные с номерами бундесвера, литер WKL. Из машин вышли генерал М и генерал Т, оба прибыли в сопровождении офицеров ПВО и специалистов по космической связи. Следом за военными прибыли тайные советники Sch, G и К и двое профессоров: фон Хорн - университет и Бюлов - боннская обсерватория.
      На состоявшееся совещание не был допущен ни один корреспондент, и информация о нем не появилась в газетах.
      Согласно сообщению доверенного лица (агентурный шифр ХУС-22/40) на совещании шла речь о радиосигналах, принятых обсерваторией одной из великих держав из открытого космоса.
      Референт канцлера по вопросам связи науки с национальной обороной полковник Штуттгарт - объяснил собравшимся всю опасность таких контактов со стороны потенциального противника, особенно если ему удастся наладить двухсторонний обмен информацией и держать ее в тайне.
      Приглашенные профессора выступили с сообщением о проекте "Озма", предпринятом великими державами, и о его развитии в настоящее время в России и Соединенных Штатах.
      В ходе совещания было выработано решение всеми средствами противодействовать дальнейшему вовлечению стран - членов западного содружества в операцию по налаживанию контактов. Для чего, прежде всего, использовать трибуну международного конгресса, посвященного развитию средств космической связи, который состоится в Женеве с 28 по 31 января сего года. Подготовка доклада поручена доктору фон Хорну.
      23 января, 17 час. 00 мин. Ниже приводится фотография титульного листа и страниц с тезисами доклада, сделанная при помощи телеобъектива: Доктор Вернер фон Хорн - профессор Боннского университета
      "РАЗУМНАЯ ЖИЗНЬ КАК КОСМИЧЕСКИЙ ФАКТОР"
      тезисы
      1. Условия, необходимые для существования жизни на планетах.
      2. Вероятность возникновения разума.
      3. Законы развития и возможное время существования цивилизации.
      4. Проблемы связи между инопланетными цивилизациями.
      *
      "Вашингтон-Пост".
      19 января.
      РУССКИЕ ХРАНЯТ МОЛЧАНИЕ.
      До сих пор не получено ответа Москвы на официальный запрос о сеансе связи с инопланетной цивилизацией. Не хотят ли русские скрыть этот факт от мировой общественности? Или присвоить себе монопольное право переговоров с внеземными цивилизациями? Такое общение дает стране, владеющей ключом к переговорам, слишком значительные преимущества. Соединенные Штаты не должны допускать русской монополии на общение с братьями по разуму. Достижения инопланетной цивилизации должны принадлежать всей Земле.
      *
      ... Более двух недель бурлил котел прессы всего мира. Как же - получена информация от братьев по разуму. Великий эксперимент, предпринятый учеными, принес успех. Значит, конец всем спорам, яростным дискуссиям на тему: "Есть ли жизнь на других планетах?" Жизнь есть! Мало того, жизнь разумная, стоящая примерно на земном уровне, даже, может быть, чуть выше.
      Люди жаждали подробностей. Телефоны Академии наук СССР звенели непрерывно длинными сигналами международных вызовов.
      Академия хранила молчание. В официальном бюллетене, выпущенном 12 января, подтверждался только факт приема сигналов внеземного происхождения. Больше никаких подробностей не сообщалось. В конце заявления было указано, что на предстоящем конгрессе в Женеве советская делегация представит полный отчет о событии и поделится своими соображениями.
      В дни, предшествующие открытию конгресса, газеты притихли, словно притаились перед решающим штурмом.
      И вот наступило долгожданное 28 января...
      Эх! Никола с досадой хлопает рукой по последнему листку.
      Опять на самом интересном месте... И опять полная неопределенность.
      - Николка!
      Ага, это проснулась мама. Он быстро складывает стопкой заветные страницы и уже после этого отвечает:
      - Доброе утро.
      Мать и сын встают. Обязанности в их семье распределены четко. Короткая гимнастика, умыванье - и Никола бежит в магазин за кефиром или пельменями, за хлебом или еще за чем-нибудь. Варвара Федоровна готовит завтрак и по ходу дела записывает на бумажке очередные задания сыну. Потом они вместе едят и уходят. Мать - в свой институт, куда она еще ни разу не приглашала сына. А Никола - в школу, куда довольно часто приглашают его маму.
      "Странно, - думает Никола, - почему же не пришел утром Витька? Ведь если в его пачке продолжение, то там обязательно должна быть разгадка тайны адреса инопланетников. Пока сказать, откуда пришли на Землю неизвестные сигналы, нельзя". Он еще раз вспоминает условия, о которых говорилось в документах.
      Первое - все три радиотелескопа были направлены в разные стороны, на три разных направления. Причем малый телескоп не мог быть направлен на Тау Кита, потому что еще до катастрофы его поворотная платформа была заклинена. Это два. В-третьих, эксперты предполагают, что средний телескоп, направленный на Тау Кита, не перенацеливался, а большой не стоило ориентировать на искусственный спутник. Обрывок ленты с сигналами принадлежал самописцу большого радиотелескопа...
      - Ну, ты готов, сын?
      Никола очнулся. Мама уже оделась, взяла портфель и стояла в дверях, с удивлением глядя на него.
      - Да, да, конечно. - Никола отодвинул недопитую чашку и поднялся.
      - Ты не болен?
      - Нет, что ты, просто не хочется есть. Я сейчас.
      Портфель с книжками он привык собирать еще с вечера. Затолкнув синюю папку с документами поглубже под диван, Никола спешит вслед за мамой.
      В школе он так или иначе увидится с Витькой, там все и додумается, встанет на свои места.
      Однако поговорить толком в школе не удалось. Шел последний учебный день. Конечно, если у тебя в табеле из четверти в четверть стоят одинаковые кругленькие пятерки или хотя бы четверки, для тебя последний день - ничто. Но Витька Молчанов учился, как он сам выражался, "разнообразно". И это самое разнообразие доставляло ему довольно много неприятностей в последние дни. На вопрос Николы: "Ты прочел?" - он только потряс головой и снова уткнулся в учебник русского языка, повторяя про себя, как заклинания, правила. Никола пожал плечами. На уроке литературы Витька лихорадочно листал книжки, перелетая глазами с "Тараса Бульбы" на "Педагогическую поэму", и, перепрыгнув через Маяковского, пробегал глазами "Хамелеона" Чехова...
      На алгебре... Впрочем, вряд ли стоит перечислять. Достаточно сказать, что все пять уроков Витька Летунов был невероятно занят. Дела у него остались даже и на следующий день, а может быть, и на август... Но "придет день - будет пища" - говорил легкомысленный Витька. А пока что предстояла линейка, после которой всех распустят домой.
      ТОРЖЕСТВЕННАЯ ЛИНЕЙКА
      "Трум, трум" - трубит пионерский горн. "Там, та-та-там, там, та-та-там" выколачивают палочки торжественную дробь на барабанной коже. В длинном светлом коридоре на втором этаже проходит пионерская линейка.
      Половина речей уже сказана. Сейчас принесут знамя и придут ребята из 31-й школы, с которой они, оказывается, соревнуются. Потом будут грамоты давать отличникам.
      Витька еще ни разу в жизни не получал грамоты и, в общем, немного завидует. Завидует Николе, очкастой Гюль-Назарян и даже Валерке-председателю. Впрочем, сейчас он утешается тем, что стоит в первом ряду, почти в самой голове отряда. Он длинный. А Никола далеко позади.
      Сначала хотели построить звенья по успеваемости. Но Ольга Ивановна сказала, что портится вид колонны. Витьке нравится линейка. Он даже из телевизионных передач больше всего любит смотреть военные парады. Конечно, после фильмов про сыщиков или шпионов. Он надувает грудь, прищуривает глаза и видит золотые пуговицы мундира и орденские планки. И при этом делает вид, что не слышит Николиного шепота.
      Никола же думает о том, что сейчас самое время удрать.
      "Дружина, смирно! Равнение на середину!" Виктор с готовностью вытягивается. Печатая шаг, в центр зала выходит старшая пионервожатая. Начинается рапорт. И в этот момент наш герой получает ощутимый пинок. Ну конечно, его приятель поменялся местами с Гюль-Назарян и теперь стоит прямо за ним.
      - Ты оглох, что ли? Давай сматываться. Как раз время. Не заметят.
      Виктору не хочется "сматываться". Он с досадой думает: "Ведь вот странный народ - девчонки; взять хотя бы Гюль. Чего-чего для Николы ни сделает! А тот на нее - ноль внимания. Только раз дал в ухо Ваське Лбову, когда тот зимой стал насыпать Гюль снег за шиворот".
      Но тут мысли его прерываются. Из дверей учительской выходит небольшая процессия со знаменем. Вот она останавливается перед строем. Девочка с короткими волосами, стиснув в руке бумажку, выходит вперед.
      Виктор смотрит на нее, словно желает загипнотизировать. Девочка опускает глаза в бумажку, потом поднимает их, скашивает в угол и... встречается взглядом с Виктором.
      "Она!" Закрыть ладонью половину лица. Глаза в потолок, словно ничего не произошло. И шепотом, через плечо...
      - Никола... Быстро встань на мое место.
      - Зачем?
      - Нужно! Потом скажу.
      Но разве упрятать длинную фигуру за Николиной спиной. Голова все равно торчит.
      - Смываемся!!
      - Вы куда? - Это уже вопрос Валерки-председателя.
      - Живот болит.
      Виктор нагибается и за строем протискивается к двери. Его лягают, хватают за нос и уши. Он слышит, как, сбившись с ритма речи, замолчал оратор.
      Но, кажется, все. Вот дверь. Через минуту выскакивает и Никола.
      - Ты что, обалдел? Другого времени не нашел?..
      - Не нашел, не нашел... Ты знаешь, кто там был?..
      - А ты знаешь, как Ольга Ивановна посмотрела? Теперь, после родительского, жди...
      Но Витька только рукой отмахивается.
      - Слушай, ты не знаешь эту, ну, которая речь произносила?
      - Эту девчонку-то? А что? Кажется, где-то видел... Может, на математической олимпиаде во Дворце пионеров?
      - На олимпиаде... Это же та сама "правильная девочка", которая мне макулатуру давала. Ну, старые газеты, журналы и...
      - И что? - Никола не понимал. Его мозг не постигал хитроумных выводов приятеля. Он никогда не успевал следить за сложными версиями и легендами Великого Сыщика.
      - Что, что... А то... Мы же решили, что документы принадлежат ей...
      - Как это - решили? Ты же должен был узнать.
      - Ну, не решили - предположили, создали рабочую гипотезу. А ты видел, как она на меня посмотрела?
      - Нет, а как?
      - А так, что узнала. И обрадовалась...
      - Может, ты ей показался?..
      Предположение было заманчивым, но Витька не клюнул.
      - Брось! Факт, ей нужно заполучить документы обратно.
      - Так что же ты удрал? Подождал бы, потом после линейки подошел бы и спросил: "У вас ничего не пропало?"
      Витька чуть не задохнулся от возмущения. Такое примитивное решение проблемы розыска не могло устроить Великого Сыщика.
      - И что бы она тебе ответила? "Пропали секретные документы, верните, пожалуйста!" Ну?..
      - Что - ну? И все. И не видать больше тайны, не разгадать истории...
      - Но ведь все равно их придется отдавать.
      - Так то другое дело будет. Когда мы все сами узнаем. А сейчас даже отдавать-то нечего. "Хороши, - скажут. - Взяли полную папку документов, а возвращают десять страничек, да еще благодарности требуют".
      - Никто ничего не требует. - Никола был смущен. - Слушай, а ты ведь тоже нашел что-то в куче, когда дядя Вася застукал. Может, там и есть конец.
      - Как же, держи карман. Всего несколько страничек. Я прочитать не успел, а посмотрел и точно знаю, что до конца далеко. Теперь у меня никаких сомнений: продолжение у Валерки.
      - Да-а, у него так просто не выудишь. Ну ладно, пока что надо посмотреть, что у тебя в бумагах. Там, понимаешь, должно быть про адрес инопланетников. Ты притащи свои бумаги, я подожду.
      - Ладно.
      Виктор повернулся, чтобы бежать домой, и вдруг остановился.
      - Нет. Сейчас нельзя. Сейчас, если я приду домой, меня ни за что больше не выпустят. Папы нет. Мне сегодня лучше позже домой появиться. Чего-нибудь сочинить... Слушай! Есть идея!
      Никола хмуро ковырял асфальт носком ботинка.
      - Ну?
      - Раз уж мы все равно удрали с линейки - поехали в Пулково.
      На это Николу долго уговаривать нужды не было. Взгляд его просветлел.
      - Айда на автобус.
      Глава V
      ИСКУССТВО РАСКРЫВАТЬ ТАЙНЫ
      - ...Эта тайна охраняется уже много веков и до сего дня никто не смог в нее проникнуть! - Генерал устало опустил натруженные веки. Потом снова вскинул их. - Только вы, - он потянул руку к сидевшему напротив Викпетмолу, - только вы можете помочь! Ваш драгоценный опыт, интуиция...
      Великий Сыщик медленно поднял руку, вежливо прерывая говорящего. Он понимал, что предстояло решить нелегкую задачу, но был скромен...
      Из сейфа одного из закрытых учреждений были похищены чрезвычайно важные документы. Похитителям удалось, обманув бдительность нашей разведки, перебросить документы на территорию другой страны. Правда, эта страна дружественна нам. И имеются точные сведения, что за пределы ее границ ценные бумаги никуда не ушли и копии с них, скорее всего, не сняты. По данным контрразведки досье с документацией хранится в тайнике, устроенном в пьедестале одного из божеств древнего храма, пользующегося большой популярностью среди населения. И хотя жрецы храма находились в оппозиции, молодое правительство страны не решалось их трогать, чтобы не вызвать гнев темных масс верующих. Действовать можно было только наверняка. Но обыскивать, взламывая фундаменты всех идолов, - на этот шаг правительство не рисковало отважиться.
      Через два часа после разговора с генералом легкий сверхскоростной самолет реактивной истребительной авиации уносил Викпетмола в тропическую зону планеты.
      Его ждали. Роскошная приземистая машина с пуленепроницаемыми стеклами. Двое сопровождающих. Они не вынимали рук из карманов, даже здороваясь с прибывшим. Обстановка в стране была напряженной. Только что произошел очередной правительственный переворот, и неразбериха, искусно поддерживаемая американскими наблюдателями, могла быть чревата многими неожиданностями.
      Мощный мотор сорвал с места автомашину, и скоро она скрылась за поворотом извилистого шоссе, ведущего к резиденции представителя Советского Союза.
      А некоторое время спустя из задних ворот резиденции вышел одетый в местную одежду человек, в котором вряд ли кто-нибудь признал пассажира реактивного истребителя.
      Три дня тайными тропами пробирался человек сквозь тропический лес, пока не вышел на поляну перед храмом. Это было большое сооружение, выстроенное много веков назад. Тяжелые резные балки из дерева, не поддающегося гниению даже в этом жарком климате, выкрашены ярко-красной краской. Золотые чешуйки на кровлях. В полумраке помещения, наполненного дымом благовоний, на трех постаментах выстроились в ряд три одинаковых фигуры: бог Лжи, бог Правды и бог Дипломатии. Все три идола настолько похожи друг на друга, что даже самый внимательный и самый придирчивый взгляд не отыскал бы ни одной детали, отличающейся от такой же на соседнем изваянии. Кто же из них бог Лжи? Это следовало определить точно и безотлагательно. Ибо именно в фундаменте под фигурой бога Лжи находился тайник. Но эту тайну вот уже много веков оберегали целые поколения жрецов. Всякий человек, вошедший в храм, мог задать божествам по одному вопросу и получить ответ. При этом бог Правды ответил бы обязательно правдиво. Бог Лжи - солгал. А бог Дипломатии мог сказать и правду и ложь с одинаковым успехом.
      Человек в белом преклонил колени и, по обычаю, распростерся ниц перед сидящими истуканами. Выдержав паузу, он подполз на коленях к крайней фигуре слева и прошептал: "Ответь мне, о мудрый, кто стоит рядом с тобой?"
      Некоторое время фигура помолчала, а затем из ее каменной утробы донесся голос:
      - Бог Правды.
      Викпетмол метнулся к среднему идолу.
      - Кто ты, о великий бог?
      "Если отвечает один и тот же человек, сидящий внизу, я пропал", - подумал разведчик, сжимая под широкими одеждами теплую рукоятку бесшумного пистолета. И в этот момент пришел ответ:
      - Бог Дипломатии.
      Голос был другой, не похожий на тот, которым разговаривала первая фигура. "Спасен", - промелькнуло в голове Викпетмола. Оставалось последнее изваяние, стоящее справа.
      - О великий бог, ответь мне без гнева, кто стоит рядом с тобой?
      - Бог Лжи! - зарокотало внутри идола. - Бог Лжи, бог Лжи...
      Три часа спустя перед вытертыми от времени ступенями храма остановились три правительственных машины, наполненные солдатами. Воины выпрыгнули из грузовиков и быстро, без суеты оцепили здание. Из дверей, повинуясь сигналу, вышли два служителя. Офицер, подбадриваемый человеком в белой одежде, приказал;
      - Позовите верховного жреца.
      Из бокового крыла длинного низкого строения вышел окруженный свитой старик, облаченный в желтые одежды. Офицер низко поклонился.
      - Прости, жрец, но нам необходимо осмотреть тайник в фундаменте бога Лжи твоего храма. Дай разрешение...
      - Дитя, - старое, сморщенное, как печеное яблоко, лицо жреца на мгновение разгладилось, - дитя, но ведь ни один смертный не знает, какая из фигур - бог Лжи. Ты сам видишь, как они одинаковы. Не станете же вы разорять одно божество за другим?.. - В голосе его прозвучала угроза.
      - Не волнуйся, жрец. Мы не станем разорять идолов. Я знаю, где стоит бог Лжи. - Из-за плеча офицера выдвинулась неприметная до того фигура человека в белом.
      - Но чем гарантируешь ты, чужеземец, что не ошибаешься? Какой залог готов ты оставить?
      Хитрый священнослужитель сразу услыхал легкий, чуть заметный акцент Викпетмола и теперь старался оттянуть время. Разведчик понял маневр жреца и смело шагнул вперед.
      - Идем, я назову тебе богов. И если я ошибусь, то пусть в залог моих слов останется голова.
      Жрец и сопровождающие его прислужники торопливо зашагали следом. Вот и храм.
      - Дети мои, не оскверняйте святилище. Мы войдем в кумирню вдвоем с чужеземцем.
      Прислужники остановились, загородив собой вход. В темном провале скрылись жрец и Викпетмол.
      Здесь как будто ничего не изменилось. Так же неподвижно высятся у противоположной стены высокие идолы, похожие как три капли воды друг на друга.
      - Смотри, жрец. - Викпетмол вытянул руку. - Слева стоит бог Дипломатии, справа - бог Правды, а в центре разместился... Стоять смирно, полковник Баррот, - добавил тихо Викпетмол на чистом английском языке, заметив, что жрец проворным движением сунул смуглую руку за отворот накидки. Его проницательный взгляд давно распознал в жреце матерого агента иностранной разведки. - Игра проиграна. Если я раскрою ваше истинное лицо благочестивой пастве, живым вы отсюда не выйдете... Правильно ли я сказал, о великий жрец? - снова заговорил он громко на местном наречии.
      Сухощавая фигура, облаченная в желтые одежды, едва заметно, с усилием качнула головой.
      - Как же все-таки вам удалось разгадать тайну трех идолов, Виктор Петрович? - Генерал постучал мундштуком папиросы по коробке.
      Сыщик скромно улыбнулся.
      - Видите ли, Константин Сергеевич, в конце концов мне удалось свести ее к довольно простой логической задаче. Вот ее решение. - И он тут же на обратной стороне папиросной коробки набросал схему только что завершившейся операции.
      ЭВРИКА
      - Эврика! - топнув пятками и напугав соседку, Витька вскочил. - Эврика! Так кричал, по преданию, Архимед, отыскав решение царской задачи. Архимед при этом сидел в ванне. Витька Молчанов - в автобусе. И все равно идея осенила его замечательная. Ведь так же, как нашел великий сыщик бога Лжи в древнем храме, они вдвоем с Николой могут запросто выяснить, какой телескоп на какую звезду направлен... Он посмотрел на схему, которую только что начертил на шикарной заграничной коробке от сигарет, подобранной возле урны на автобусной остановке.
      Выглядела она так:
      РЕШЕНИЕ ЗАДАЧИ О ТРЕХ ИДОЛАХ
      Левая фигура
      Х
      Х
      Х
      Дипломат.
      Центр
      Правды
      Дипл.
      Лжи
      Правая фигура
      Х
      Х
      Правды
      А рассуждал при этом Витька по такой программе:
      1. Предположим, что первый ответ правильный, тогда в центре должен стоять бог Правды. Но он назвал себя богом Дипломатии, следовательно, наше предположение неверно.
      2. Предположим, что правильный второй ответ и в центре стоит бог Дипломатии. Но тогда либо слева, либо справа должен находиться бог Правды, который обязан отвечать правду. Между тем и левый и правый ответы этому не соответствуют.
      3. Наконец, предположим, что правилен третий ответ. В центре бог Лжи! Тогда слева может находиться только бог Дипломатии, так как он солгал на этот раз. А справа должен быть бог Правды.
      Третье предположение правильно. Оно единственное возможное из всех рассмотренных. Итак:
      в центре - бог Лжи,
      справа от него - бог Правды,