{22}  Во время этого "боя" на кораблях французского флота имели место многочисленные аварии, весьма серьезные по характеру, по артиллерийской части. Так, например, "на линейном корабле Condorcet вышли из строя два 24-см орудия, а на линейном корабле Justice одно 19-см". (Vice-Amiral Bienaime. La guerre navale 1914-1915. Pans. 1920. 124 стр.)
      {23}  По данным вице-адмирала Бьенэмэ, одновременно находились в ремонте линейные корабли Mirabeau и Danton, выскочивший на мель на Мальте. А был только 15-й день войны. (Vice-Amiral Bienaime. La guerre navale 1914-1915. Pans. 1920. 130 стр.)
      {24}  "Албанские горы, - пишет Монроэ, - командуют восемьюдесятью тремя километрами Отрантского пролива, выхода из Адриатики. Они высоки и командуют также над противолежащим низменным берегом Италии, который выделяется на горизонте не более резко, чем голландская плотина. Албания обладает также хорошим естественным портом, который врезается глубоко в материк и является хорошо укрытым: это Валона, расположенная в самой узкой части пролива". (Е. Monroe. La politique mediterraneenne de 1'Italie. La France Mediterraneenne et Africaine. 1938. Fasc. 3. 35 стр.)
      {25}  "На морских силах рассчитывали, что война продлится недолго. Повинуясь правилам, разработанным исходя из той же предпосылки, с кораблей сдали на берег, а в отдельных случаях просто выбросили за борт часть шлюпок, столь необходимых, однако, на случай десанта или торпедирования. Также были сняты тенты, линолеум, удаление которого, оголило палубы и сделало их легко подверженными ржавчине при попадании морской воды, мебель, включительно до обеденных столов команды. Фантазия одного дня заставила таким образом исчезнуть целую серию предметов, которые ... считались необходимыми для корабельной жизни". (Vice-Amiral Dartige du Fournet. Souvenirs de guerre d'un Amiral. Paris. 1930. 9 стр.) Через несколько недель пришлось, по возможности, все это восстановить. Задача "выпутывания" еще осложнялась, таким образом, тем состоянием, в котором оказался флот в результате мобилизации, проведенной с расчетом на короткую войну и не принявшей во внимание ввиду этого необходимости сохранения максимальных удобств для жизни личного состава на борту военных кораблей.
      {26}  "Любопытно, что адмирал де Ляпейрер не подумал использовать в начале этого периода блокады гидроавиацию флота для атаки неприятельских кораблей в Каттаро. Он располагал, однако, транспортом гидросамолетов Foudre. Но по странному заблуждению, этот корабль был превращен, с началом военных действий, в транспорт - базу подводных лодок. На борту его остались только два гидросамолета системы Вуазэн с поплавками; в течение всего августа ни одного полета не было произведено". (Lieut. de Vais. Barjot et Moulles. La guerilla aero-maritime en Adriatique Revue Maritime. 1936, Mai. 596 стр.)
      {27}  Эти 120-мм и 155-мм пушки были пушками старого образца, стрелявшими снарядами слабой разрывной силы и заряжавшимися черным порохом; все это ставило их в невыгодные условия для борьбы с крепостной артиллерией, которая могла, вдобавок, рассчитывать на содействие со стороны флота (Vice-Amiral Bienaime. La guerre navale 1914-1915. Paris. 1920. 147 стр.).
      * Адресат автором не указан
      {28}  "В письме от 31 марта 1915 г. австрийский адмирал Антон Гаус счел необходимым дать подробное обоснование своего воздержания от активных операций; вот некоторые отрывки ... "Зато германские подводные лодки превзошли все ожидания. С самого начала они сделались в пределах, ограничиваемых их районом действия, настоящими владыками морей. Они изменили самые основы морской стратегии, так как они обусловили ту беспомощность, которая поразила боевые флоты" (A. Laurens. Capitaine de Vaisseau. Le commandement naval en Mediterranee. Paris. 1931. 61-63 стр.)
      {29}  "В сентябре 1914 г. разработали первый план операций, предусматривавший занятие базы между Специей и Антивари, барраж каналов, разделяющих Далматинские острова и непосредственную поддержку военно-сухопутных сил, продвигающихся в направлении к Триесту ... 5 января 1915 г. выработали в Риме второй план, учитывавший первые уроки морской войны на Северном море; этот план предусматривал укрытие линейных кораблей в базах, чтобы их не подвергать риску атак подводных лодок. 18 апреля 1915 г. адмирал Виаль разработал третий и последний план, ограничивавший активные операции флота набегами против далматинского побережья и сосредоточением линейного флота на рейде Бриндизи до того момента, когда австрийский флот рискнет выйти из Пола, чтобы форсировать выход из Адриатики; в соответствии с этим подвижная оборона Венеции получила значительные подкрепления за счет менее ценных боевых кораблей". (С. Vidal. Рецензия на книгу: Ufficio Storico della К. Marina. La Marina Italiana nella Grande Guerra. Vol. I. Revue d'Histoire de le Guerre Mondiale. 1937. Juillet. 283 стр.)
      {30}  "К сожалению, достижение единства командования является еще более трудным на море, чем на сухопутном фронте в связи с дипломатическим значением и политическим влиянием, которые всегда являются неразрывно связанными с военной мощью морской силы в известных районах, где отдаленные цели союзников иногда расходятся". (A. Laurens, Capitaine de Fregate. Precis d'Histoire de la guerre navale 1914-1918. Paris. 1929. 136 стр.)
      {31}  Особенно осложняло положение французского главнокомандующего морскими силами то обстоятельство, что во главе итальянских и союзных морских сил на Адриатическом театре был поставлен представитель царствующего в Италии савойского дома - герцог Абруццкий (Vice-Amiral Bienaime. La guerre navale 1914-1915. Pans. 1920. 241 стр.)
      {32}  Траулеры были хорошими прочными судами от 100 до 300 тонн водоизмещением, в 27,4 - 42,7 м длиной, с крепким форштевнем для тарана, прочной кормой и винтом. Запас угля позволял им оставаться в море от 3 до 4 недель, без захода в базу; на них были установлены мощные одновинтовые двигатели. Недостатком являлась осадка, достигавшая в кормовой части 4,3 м (14 фут.) и послужившая причиной гибели многих траулеров ... Скорость траулеров была невелика - в среднем около 8-9 узлов. Обширные трюмы для хранения рыбы позволяли принимать боезапасы, дополнительный запас угля и все необходимое" (Вспомогательный патруль во время войны. "Морской Сборник". 1933. Август. 131 стр.)
      {33}  "Итало-турецкая война оказалась отличной школой для личного состава, но она отразилась неблагоприятно на состоянии корабельного состава, который пришлось содержать в повышенной готовности и, в течение двух балканских войн (С. Vidal. Рецензия на книгу: Ufficio Storico della R. Marina. La Marina Italiana nella Grande guerra. Vol. I. Revue d'Histoire, de la Guerre Mondiale. 1937 Juillet. 283 стр.).
      {34}  В 1866 г. австрийский флот, под командой адмирала Тегетгофа, одержал успех над более сильным итальянским флотом, под командой адмирала Персано, пытавшимися захватить о-в Лисса.
      {35}  "Объявление Италией войны было нотифицировано Австро-Венгрии 23 мая после полудня ... В тот же вечер адмирал Гаус приступил к реализации плана операции против восточного побережья Италии, который он задумал за несколько месяцев до того: "Идея этого плана, - пишет Сокол в своей историй австро-венгерского флота, - была, по-видимому, внушена главнокомандующему австро-венгерскими морскими силами самими итальянцами. Во время переговоров о заключении второй морской конвенции Тройственного союза, представитель итальянского адмиралтейства указал как на основную задачу австро-венгерского флота в войне Тройственного союза против Франции, обеспечение почти совершенно беззащитного восточного побережья Италии. Начальник итальянского морского генерального штаба во время секретной встречи, которую он имел в Швейцарии с адмиралом Гаусом вновь подтвердил ненадежность обороны восточного морского фронта Италии благодаря моральному впечатлению, которое произвела бы удачная атака на легко поддающееся впечатлениям население Италии". Целью адмирала Гауса в особенности было причинить максимальные повреждения путям, ведущим к фронту на Изонцо, один из которых пролегал в непосредственной близости от берега". (А. Laurens. Capitaine de Vaisseau. Ее commandement naval en Mediterranee. Paris. 1931. 121-122 стр.)
      {36}  "За несколько дней до этого австрийская газета напечатала сообщение о том, что железнодорожный мост у Сан-Стефано был исправлен и что перевозки по железной дороге возобновились в полном объеме. Считали, что набег был предпринят в результате помещения в печати этого тенденциозного сообщения. Эту версию подтвердило и нахождение в этом пункте (который, по-видимому, не оправдывал устройства там постоянного дежурства подводных лодок) лодки, потопившей Garibaldi' (Contre-Amiral Davelui. L'Action maritime pendant la guerre anti-germanique. Tome Second. Paris. 1920. 11 стр.).
      {37}  "Res nullius" - латинское выражение, обозначающее, что предмет, в данном случае остров, остается "никому не принадлежащим", или ничьим.
      {38}  "После гибели Garibaldi и боев за Пелагозу у обоих противников появилась тенденция - держать надводные корабли (кроме миноносцев) в гаванях, нарушая это правило только в случае крайней необходимости. В результате Адриатическим морем не владела ни та, ни другая сторона; только эскадренные миноносцы и подводные лодки обеих сторон совершали набеги через него. Постепенно у командования обеих сторон стали возникать сомнения в полезности этих набегов и бывали периоды полнейшего затишья". (X. Вильсон. Морские операции в мировой войне 1914-1918 гг. Москва. 1935. 279 стр.)
      {39}  "Сделавшись морским министром, адмирал Лаказ совершенно четко отдал себе отчет в создавшемся положении. 6 ноября он послал следующие директивные указания начальнику морского генерального штаба: "На Средиземноморском театре Германия ведет только подводную войну и думает придать ей еще больший размах ... На этой именно войне необходимо и нам сосредоточить свое внимание, не позволяя себя отвлекать миражем борьбы линейных флотов. Это означает, что если мы окажемся не в состоянии найти необходимый личный состав или материальную часть в наших, экипажах и портах, не надо колебаться перед необходимостью снятия их с кораблей линейного флота. Противолодочная борьба должна предусматривать как оборону, т. е. обеспечение наших судов и наших побережий, так и наступление, т. е. преследование и уничтожение подводных лодок" (Е. Delage. La guerre sous les mers. Pans. 1934. 92-93 стр.).
      {40}  "От надлежащего оборудования баз в значительной степени зависела сама "продуктивность" лодок ... Что же касается Пола и особенно Каттаро, то там ничего не делалось. И впоследствии, когда лодкам понадобился капитальный ремонт, отсутствие оборудованных баз привело к длительным перерывам в деятельности лодок". (А.В. Шталь. Развитие методов операций подводных лодок в войну 1914-1918 гг. Москва. 57-58 стр.)
      {41}  "Каждый день на Средиземноморском театре находилось в море около 150 зафрахтованных английским и французским правительствами судов, не считая коммерческого судоходства, и интенсивность судоходства имела тенденцию к увеличению" (Vice-Amiral Dartige du Fournet. Souvenirs de guerre d'un Amiral. 1914-1916. Bans. 1920. 59-60 стр.)
      {42}  "Дрифтеры по своим размерам гораздо меньше траулеров; их водоизмещение от 40 до 80 т, длина 21,3-27,4 м, осадка 2,1-2,4 м (7-8 фут.), один винт. Для своих размеров это крепкие суда, обладающие хорошими мореходными качествами. Их сотнями набирали в разных базах и частично вооружали артиллерией. Они использовались для постановки противолодочных, сигнальных и других сетей и для наблюдения за Ними. Дрифтеры также снабжались глубинными и шестовыми бомбами, а позднее гидрофонами". (Вспомогательный патруль во время войны. "Морское Сборник". 1933. Август. 132 стр.)
      {43}  "Совершенно очевидно, - писал адмирал Дартиж (ноябрь 1915 г.), что район операций подводных лодок переместился. Затравленные на севере и понесшие значительные потери ... неприятельские подводные лодки перенесли свои операции на Средиземное море, куда их впрочем привлекло и движение войсковых транспортов. Представляется совершенно логичным, чтобы и оружие, которое причинило им потери и обусловило их переброску, также было бы перемещено одновременно с ними". Это рассуждение показывает, в какой степени неведения об общей обстановке находились в это время, в результате свертывания морского генерального штаба, даже наиболее высокопоставленные старшие морские начальники. Адмирал Дартиж не был осведомлен о том, что временная приостановка подводной войны на севере явилась исключительно результатом дипломатического вмешательства Соединенных Штатов, и был убежден, что жалкие траулеры 1915 г. заставили подводные лодки перенести театр своих операций на Средиземное море" (А. Laurens. Capitaine de Vaisseau. Le commandement naval en Mediterranee. Paris. 1931. 137 стр.).
      {44}  4 июня (1916) произошел весьма характерный инцидент, - пишет в своих воспоминаниях Дартиж дю Фурнэ, главнокомандующий французскими морскими силами и номинально всеми союзными морскими силами на Средиземноморском театре, - две неприятельские подводные лодки, возвращавшиеся в Каттаро, были замечены днем в 50 милях к востоку от мыса Спартивенто. Helene, судно командира патруля, 12 траулеров и 7 миноносцев тотчас сосредоточились, и развернулась охота за подводными лодками. Таранто, Корфу, Мальта были предупреждены ... Можно признать, что оба противника хорошо маневрировали. Продолжая, несмотря на все, свой путь, они периодически появлялись на поверхности. Если они видели миноносец, они немедленно вновь погружались; если они видели траулер, как им известно, тихоходный и слабее вооруженный, они оставались на поверхности, удерживая его на почтительном расстоянии артиллерийским огнем ... . Тем не менее преследование продолжалось. Однако, от Отрантского пролива начинается "итальянская зона". Французские миноносцы, переданные в подчинение герцогу Абруццкому, принимают на себя продолжение преследования. Так как они не были подчинены командованию французскими морскими силами, роль главнокомандующего последними кончилась. Неприятельские подводные лодки, впрочем, быстро скрылись от преследования.
      Вот взятый из жизни пример, к чему ведут действующие ныне соглашения между союзниками. Австрийцы никогда не имели дела с сосредоточенными силами, а с отдельными. Какая жалкая интерпретация морской коалиции. Я никогда не переставал оплакивать отсутствие единства командования и инертности, которая являлась результатом этого. "Я предпочел бы быть подчиненным на Адриатике, лишь бы изменилось такое положение вещей ... ", - писал я однажды морскому министру. Однако, этот мой намек остался без каких бы то ни было последствий" (Vice-Amiral Dartige du Fournet. Souvenirs de guerre d'un Anneal. Paris. 1920. 89-90 стр.).
      {45}  "Сербская армия была действительно истощена пятьюдесятью днями отчаянной борьбы с противником, превосходившим ее в силе. Ее потери в результате австро-германского артиллерийского огня были весьма тяжелы ... Пожертвовав повозками и полевой артиллерией (артиллерией на колесах), она еще более ограничила свои возможности ... сопротивления ... На горных высотах, превышавших 2500 м, царствовала исключительно суровая зима; дороги, украшенные наименованием римских или венецианских дорог, являлись простыми тропинками для вьючных животных ... эта столь бедная страна не имела никаких ресурсов для питания и расквартирования войск". (Commandant М. Larcher. La grande guerre dans les Balkans. Paris. 1929. 113 стр.).
      {46}  Любопытно, что в порту Сан-Джиовани-ди-Медуа, вместимость которого автор определяет в полдюжины небольших судов, как упомянуто несколько дальше, Novara потопила кроме нескольких парусников два итальянских парохода и один греческий.
      {47}  По сведениям полковника Бужака, 23000 австрийских пленных, захваченных сербами, были эвакуированы и интернированы не на о-ве Сицилия, а на о-ве Сардиния (Colonel Bujac. Belgrade. Des anniversaires. La France Militaire. 23 Novembre, 1930. № 13771).
      {48}  "В своих тяжелых испытаниях сербы имели только одну поддержку величайшую надежду на то, что, достигнув Адриатического моря, они будут спасены ... В портах Албанского побережья они найдут провиант, обмундирование, оружие, убежище и прикрытие артиллерии союзных флотов ... Антанта, владевшая морями, могла ли она пренебречь междусоюзническим долгом? ... Сербы начали выходить к морю со второй недели декабря 1915 г. ... Они имели продовольствия только на два дня ... они не нашли на берегу ничего, что они ожидали ... Италия не могла благосклонно отнестись к появлению сербов в Албании ... Она поспешила оккупировать Валону и занять Дураццо". (Commandant М. Larcher. La grande guerre dans les Balkans. Paris. 1929. 114-115 стр.).
      {49}  Собрать необходимые средства и силы для выполнения и обеспечения переброски сербской армии было далеко не легко. Вот, например, окончание рапорта адмирала Дартижа по этому поводу: "Еще лишний раз сделалось очевидным, что если, как я вам уже писал, положение главнокомандующего морскими силами точно не определено в отношении союзных адмиралов, оно является не в меньшей степени неопределенным и в отношении самих французских адмиралов ... например, моя первая телеграмма адмиралу Гошэ требовала от него высылки всех находящихся в его распоряжении кораблей ... никаких распоряжений еще не сделано, а события продолжают развертываться. Необходимость действовать быстро делается все более и более настоятельной, если мы желаем избежать окончательного уничтожения сербской армии ... С сожалением я должен констатировать, что англичане в меньшей степени торгуются в отношении их содействия и проявляют большую поспешность в присылке просимых подкреплений" (A. Laurens. Capitaine de Vaisseau. Le commandement naval en Mediterranee. Paris. 1931. 154-155 стр.).
      {50}  Такого рода действия эскортирующего миноносца, по собственной инициативе, без соответствующего распоряжения командира эскортируемого военного корабля, не могут быть признаны правильными. Данная автором оценка действиям командира Bouclier не может не вызвать недоумение.
      {51}  При защите Венеции от воздушных атак итальянцами впервые были применены воздушные заграждения с использованием для этой цели сферических аэростатов, выставленных двумя кольцами для защиты города и его военных сооружений. (Применение аэростатов заграждения. "Вестник противовоздушной обороны". 1939. Сентябрь. 59 стр.)
      {52}  "Продолжительность боевой службы австрийских мин была чрезвычайно низка, что объяснялось конструктивными недостатками соединений мин с якорями, а также свежими погодами. Кроме того, держащая сила якорей была недостаточна, вследствие чего мины дрейфовали. С начала войны по 31 декабря 1914 г. убыль выразилась в 588 мин, что составляло свыше 30% от общего числа поставленных к этому времени мин. Несмотря на ряд усовершенствований, мины все же и в дальнейшем срывались с минрепов. Сорванные мины как австрийские, так впоследствии и итальянские затрудняли плавание австрийскому флоту, в особенности торговому. Так, например, на сорванных минах погиб в 1914 г. австрийский миноносец 26". (Проф. Л. Г. Гончаров и Б. А. Денисов. Использование мин в мировую империалистическую войну 1914-1918 гг. Военмориздат. 194Д 134 стр.)
      {53}  "Декрет от 30 апреля 1916 г. снизил предельный возраст для адмиралов итальянского флота и установил, что по достижении определенного возраста адмиральские чины флота могли занимать только береговые должности; этот декрет, по-видимому, явился выражением стремления правительства дать новый толчок к активизации морских операций". (A. Laurens. Capitaine de Vaisseau. Le commandement naval en Mediterranee. Pans. 1931. 185 стр.)
      {54}  "Все удачи германских подводных лодок бледнеют перед достигнутыми ля Перьером (Арно де Ляперьер). С 26 июля по 20 августа 1916 г. он потопил не менее 54 судов общим водоизмещением в 91000 т; он доставил в Пола их 54 флага" (Е. Delage. La guerre sous les mers. Paris. 1934. 131 стр.). Имея в составе команды лучшего наводчика германского флота, ля Перьер топил свои жертвы несколькими выстрелами. Ему приписывают уничтожение более полумиллиона тонн или пятую часть потерь, понесенных союзниками на Средиземном море.
      {55}  "Чтобы достигнуть быстрого решения вопроса, исключительно важного, об Отрантском противолодочном барраже, в Таранто была собрана специальная конференция представителей союзных флотов. Основной целью конференции было добиться общей организации постоянного и подвижного барража под одним командованием. Конференция в Таранто окончилась, наоборот, разделом барража на три части, имевших каждая во главе начальника другой национальности. (А. Laurens. Capitaine de Fregate. Precis d'Histoire de la guerre navale 1914-1918. Paris. 1929. 139 стр.).
      {56}  "Вопрос о высшем итальянском морском командовании, - писал наш офицер для связи 30 марта (1917 г.), - еще не урегулирован. Является очевидным, что адмирал ди Ревель вынужден ... большую часть времени проводить в Риме, а не в портах, куда он заглядывает на несколько часов или несколько дней. В этих условиях сношения делаются довольно затруднительными, тем более, что морские силы, которыми он командует, не всегда ставятся в известность об его местонахождении. Таким образом, например, когда адмирал Гошэ потребовал от меня по телеграфу 23 марта запросить итальянское командование о неимении препятствий с его стороны к использованию порта Специи, как порта-убежища на дневное время для кораблей, следующих из Тулона в Мессину или обратно, адмирал Кутинелли не смог получить ответа ранее 27-го, несмотря на многочисленные телеграммы и специального курьера, посланного, чтобы добиться ответа ... " Имеют место не только задержки, но и расхождения точек зрения ... Адмирал Гошэ не мог скрыть своего недоумения: "Главнокомандующий в Таранто, сносится ли он без ведома Рима, или имеется расхождение во взглядах между адмиралом Кутинелли и адмиралом ди Ревелем? Или еще лучше, в итальянском флоте не имеется ли двух главнокомандующих, что делает трудным, если не невозможным, какое бы то ни было совместное действие и поддержание систематического координирования действий с этим флотом?" (A. Laurens. Capitaine de Vaisseau. Le commandement naval en Mediterranee. Paris, 1931. 298-299 стр.).
      {57}  "Вот тактические выводы, сделанные на основании этого дела капитаном 1 ранга Фрошо: "В этом столкновении, как и в столкновении 29 декабря 1916 г., австрийские крейсера спасла прежде всего скорость ... Одной из слабых сторон союзников являлось отсутствие однородности соединений в отношении хода ... Легкие разведчики типа Aquila и Mirabello оказались не на высоте как вследствие недостаточной живучести, так и ввиду неудачного их использования. Одного выстрела из пушки эскадренного миноносца оказалось достаточным, чтобы вывести совершенно из строя Aquila, корабль в 1700 т с 37-узловым ходом, вооруженный 3 орудиями в 152 мм (76-мм снаряд разбил главный трубопровод передней кочегарки). Авария машины вывела из строя Mirabello как раз в тот момент, когда он мог бы явиться наиболее полезным. Таким образом кажется очевидным, что корабль должен иметь защиту, соответствующую силе его атаки ... Что касается использования, то значительная скорость хода, которой обладают эти корабли, оказалась плохо использованной ввиду придачи им миноносцев с значительно меньшей скоростью хода, которые они не рискнули оставить" (A. Laurens. Capitaine de Vaisseau. Le commandement naval en Mediterranee. Paris; 1931. 302 стр.).
      {58}  "Междусоюзнический морской совет был составлен из начальников морских генеральных штабов британского, французского и итальянского флотов и адмиралов, назначенных правительствами Соединенных Штатов и Японии; вопрос о представительстве в совете России был оставлен открытым. Заседания совета происходили под председательством морского министра страны, в которой он заседает; морские министры других держав имели возможность присутствовать.
      Задачей совета являлось общее руководство ведением морской войны и координирование операций на морях. Совет разрабатывал проекты, представляемые на решение правительств, осведомлялся об их проведении в жизнь и по мере надобности информировал о результатах заинтересованные правительства.
      Морские генеральные штабы всех флотов и главнокомандующие всех держав, руководившие ведением морских операций, оставались ответственными по отношению к своим соответствующим правительствам. Общая морская практика, проводимая различными морскими властями, подлежала ведению междусоюзнического совета в такой степени, чтобы совет был всегда осведомлен об общем развертывании событий, чтобы была возможность установить методы, обеспечивающие полную координацию, и определить наилучшее распределение используемых сил. Междусоюзнический морской совет обычно собирался в Лондоне; он мог быть собран и во всяком другом месте, в зависимости от обстановки. Он собирался настолько часто, насколько это оказывалось необходимым, но не реже, чем один раз в месяц (А. Laurens. Capitaine de Vaisseau. Le commandement naval en Mediterranee. Paris. 1931. 304-305 стр.).
      {59}  "Итальянским правительством вопрос рассматривался со строго национальной точки зрения. С этой точки зрения итальянский флот не должен был использоваться в целях средиземноморской стратегии вообще: он являлся стражем Адриатического моря и должен был использоваться только для обеспечения итальянской гегемонии на этом море (A. Laurens. Capitaine de Vaisseau. Le commandement naval en Mediterranee. Paris. 193L 316 стр.).
      {60}  "На сухопутном фронте трагическое положение, в котором оказались союзные армии к концу марта, сразу свело на нет все препятствия, которые мешали созданию единого командования армиями. 3 апреля в Версале генерал Фош был назначен британским, американским и французским правительствами для "координирования операций союзных армий на западном фронте" и уполномочен "стратегически руководить военными операциями". При таких условиях британское правительство признало момент подходящим для того, чтобы для восстановления своего престижа поставить вопрос о едином командовании и на море. Оно попыталось, как обычно, использовать противоречия между итальянцами и французами ... и восстановить согласие на базе назначения беспристрастного и авторитетнейшего английского главнокомандующего союзными морскими силами" (A. Laurens. Capitaine de Vaisseau. Le commandement naval en Mediterranee. Paris. 1931. 311 стр.).
      {61}  "Никакого неприятельского рейда не предвиделось, потому что рано утром 9-го числа итальянские самолеты произвели разведку над Пола и опознали там 4 дредноута на их обычных местах. Однако они были введены в заблуждение весьма простой военной хитростью. После ухода в море Viribus Unitis и Prinz Eugen, происшедшего накануне, их места якорной стоянки были заняты кораблями, которым камуфляж придал вид ушедших в море кораблей. Таким образом, выход двух первых кораблей остался, благодаря этой военной хитрости, необнаруженным (Hector С. Bywater. Les mysteres de la guerre navale (1914-1918). Pans. 1932. 218 стр.).
      {62}  "Серия воздушных налетов на Триест достигла своего максимума в ночь на 1 сентября 1917 г.: 25 гидросамолетов и сухопутных самолетов Капрони произвели атаку двумя волнами. 5 сентября бомба, упавшая на расстоянии одного метра от корпуса броненосца береговой обороны Wien, причинила ему серьезную течь" (Сар. de Corvette Barjot. La guerilla aero-maritime en Adriatique. Revue Maritime. 1937. Mars. 321 стр.).
      {63}  Утверждение автора представляется не вполне обоснованным, поскольку австрийцы в конце концов мирились с блокадой в Отрантском проливе, а блокада в средней части Адриатики была бы несоизмеримо более рискованной и менее эффективной, чем в проливе. Изолирование Каттаро имело к тому же меньшее значение в результате наличия сухопутного сообщения через Далмацию и через Боснию и Герцеговину.
      {64}  Вот что пишет Рокко-Моретта насчет эффективности воздушных атак на севере: "Наши нападения на военную гавань Пола, производившиеся в период с 1915 по 1918 гг. 40 раз при участии 10 дирижаблей и 390 самолетов и при израсходовании 85 т взрывчатых веществ, дали следующее: несмотря на то, что наши летчики принуждены были держаться на значительных высотах, почти при всяком налете до 30% самолетов получало более или менее серьезные повреждения, а некоторые были сбиты артиллерийской стрельбой с земли. Несмотря на все напряжение, а также на человеческие и материальные жертвы, вред, причиненный порту, значительным считать нельзя. Порт, арсенал, город оставались почти невредимыми, а при нашем вступлении не было похоже и на то, чтобы было потоплено хоть одно судно" (Рокко-Моретта. Какой будет завтрашняя война? Москва. 1934. 152-153 стр.).
      {65}  "Более широким и эффективным мероприятием англичан явилась организация непрерывной патрульной службы подводных лодок у баз противника в Северном и Адриатическом морях, с каждым годом развивавшейся все больше и больше. В Северном море действовали преимущественно английские лодки, а в Адриатическом - французские и итальянские. Лодки союзников провели в районах Пола и Каттаро не менее 5000 лодко-дней. Результаты, как известно, были недостаточно удовлетворительными, так как австрийцы и немцы парировали при входе и выходе из баз организацией мощной ПЛО (М. Долинин. Методы и результаты использования подводных лодок в ПЛО. "Морской сборник". 1939. № 8. 10 стр.)
      {66}  "Более широким и эффективным мероприятием англичан явилась организация непрерывной патрульной службы подводных лодок у баз противника в Северном и Адриатическом морях, с каждым годом развивавшейся все больше и больше. В Северном море действовали преимущественно английские лодки, а в Адриатическом - французские и итальянские. Лодки союзников провели в районах Пола и Каттаро не менее 5000 лодко-дней. Результаты, как известно, были недостаточно удовлетворительными, так как австрийцы и немцы парировали при входе и выходе из баз организацией мощной ПЛО (М. Долинин. Методы и результаты использования подводных лодок в ПЛО. "Морской сборник". 1939. № 8. 10 стр.)В 1916 г. в Адриатическом море появились торпедные катера ... Всего торпедные катера выполнили 8 нападений на корабли, стоявшие на якоре в гаванях ... и три нападения на корабли, находившиеся на ходу; всего уничтожено четыре транспорта и два линейных корабля. Часть атак была неудачной, потому что торпеды не взрывались. При всех этих нападениях уничтожен всего один катер ... торпеда на катерах дала наибольшие результаты как днем, так и ночью, притом с наименьшим риском для самих катеров" (Средства борьбы на море. По книге капитана 2 ранга Фиораванцо "Интегральная война и война на море". "Морской Сборник". 1939. Сентябрь. 135 стр.).