Томас Майн Рид
      Охотники за медведями
      Глава I
      ОСОБНЯК БАРОНА ГРОДОНОВА
      Недалеко от Петербурга, на берегу Невы, в месте, поражающем своей красотой, стоит великолепный дом барона Гродонова. Над его воротами красуется каменный щит с изображением медведя, в сердце которого вонзается нож, черенок которого сжимает мужская рука. Если вы раскроете ворота и войдете в обширный двор, то справа и слева увидите двух бурых живых медведей, сидящих на цепи.
      Куда бы вы ни взглянули, над каждой дверью, выходящей во двор, увидели бы каменные изображения медведей. В фамильном гербе Гродоновых увековечен медведь с ножом в сердце.
      Естественно было бы предположить, что с выбором этого герба связано какое-то событие. Так оно и есть, и если мы войдем в картинную галерею барона, то увидим эту сцену, изображенную на большой картине. Здесь нарисован лес, серые и узловатые стволы старых деревьев наполняют весь пейзаж, за исключением небольшой полянки на переднем плане. На ней - два человека и медведь. Зверь находится между людьми; точнее сказать, один из них лежит на земле, опрокинутый ударом медведя, а другой - борется с диким зверем и, очевидно, близок к победе, потому что лезвие большого ножа он уже вонзил в грудь чудовища.
      Люди, изображенные на картине, одеты по-охотничьи, но сама одежда доказывает, что они принадлежат к разным слоям общества. Наряд человека, лежащего на земле, свидетельствует о богатстве и знатности - на нем кафтан, обшитый дорогим мехом, тонкие лосины, широкие сапоги вроде ботфортов, доходящие до колен; богато вышитый пояс стягивает его талию, а на левом боку висит короткий нож, рукоятка которого усыпана драгоценными камнями. Легкая шляпа с пером, упавшая, очевидно, во время борьбы, лежит рядом с головой, а немного дальше видна рогатина, вероятно, выпавшая из рук охотника - самого русского великого князя.
      Другой человек, вонзивший нож в зверя, одет иначе. На нем простая рубаха, перетянутая поясом; на голове шапка из мерлушки, а ноги обуты в грубые сапоги. По этому костюму легко узнать простолюдина, но лицо, как изобразил его живописец, не совсем обычное и довольно привлекательное. Он не так хорош, как человек, которого медведь повалил на землю, но у него очень выразительное и умное лицо.
      Размеры этой картины и место, ей отведенное, доказывают, что хозяин придает ей особое значение. Действительно, без этой картины или, скорее, без той сцены, которая на ней изображена, не было бы ни галереи, ни дворца барона Гродонова.
      История эта очень простая, и ее можно передать в нескольких словах. Как мы уже сказали, человек, представленный на картине лежащим на земле, потерявший шапку и выпустивший из рук рогатину, это русский великий князь, впоследствии император. Он охотился и как-то удалился от своей свиты, зайдя в непроходимые лесные дебри. Ему пришлось один на один встретиться с медведем. Удар, нанесенный зверю рогатиной, оказался не смертельным; зато медведь так сильно ударил князя лапой по плечу, что тот, выронив оружие, упал на землю.
      Медведь наверняка задрал бы его, но в этот момент появился третий участник драмы: молодой крестьянин-охотник, который шел по следу за медведем.
      Крестьянин бросился с ножом на зверя и убил его.
      Однако и великий князь, и крестьянин были ранены, на обоих остались следы когтей разъяренного животного, но, к счастью, ни одна из этих ран не оказалась опасной.
      Нечего и говорить, что его высочество не пожалел ничего, чтобы вознаградить своего спасителя. Став императором, он осыпал его милостями. И вот уже этот крестьянин - генерал и барон, а роскошный загородный дом-дворец его собственность.
      Глава II
      БАРОН ГРОДОНОВ
      Если мы войдем в особняк, то увидим самого хозяина, барона Гродонова. Он сидит перед массивным дубовым столом в кресле из такого же дерева. На столе развернута географическая карта, а возле кресла стоит большой глобус. На стенах расположено несколько полок с книгами, а между тем, эта комната не является библиотекой. Вдоль трех стен тянутся обширные витрины, в которых размещены разнообразные чучела: четвероногих, птиц, насекомых, пресмыкающихся, изготовленные тщательно и расставленные в систематическом порядке. Барон устроил у себя целый музей.
      При взгляде на воинственный вид человека, сидящего за большим дубовым столом - с седой головой и такими же усами, - незнакомцу трудно представить себе, что он занимается такой безусловно мирной наукой, как естественная история. Скорее можно предположить, что он решает какой-нибудь фортификационный вопрос, имея перед глазами сочинение Вобана, или пишет историю какого-нибудь потемкинского, суворовского или паскевичевского похода. И предположение это оказалось бы близким к истине. Хотя барон и приобрел репутацию отличного офицера и служил блистательно, тем не менее изучение природы стало его любимейшим занятием. Охотничья жизнь, которую вел он с детства, пробудила в нем склонность к естественным наукам, получившую впоследствии развитие от чтения и путешествий. Это была страсть, которой генерал посвящал все свое свободное время, находясь в отставке. Большое состояние, которым он был обязан щедрости своего государя, позволяло без помех заниматься любимым делом; великолепные коллекции, окружавшие его, доказывали, что он ничего не жалел для их устройства.
      В тот момент, когда мы вошли в кабинет барона, он, по-видимому, все внимание сосредоточил на карте и на глобусе. Его географические изыскания имели ли они какое-нибудь отношение к естественным наукам? Да, как мы это сейчас увидим, имели.
      Барон позвонил. Немедленно явился слуга.
      - Поди, скажи моим сыновьям, что я их жду, - приказал генерал.
      Через несколько минут в кабинет вошли двое юношей, один - лет шестнадцати, другой - восемнадцати. Старший был смуглый, темноволосый и черноглазый, выражение лица подтверждало твердый и серьезный характер, но одежда или, лучше сказать, манера одеваться доказывала отсутствие в нем всякой изысканности и кокетства. Он был очень красив и уже успел усвоить ту благородную величавость, которой отличается все русское дворянство. Звали его Алексеем.
      Младший брат, Иван, нисколько не был на него похож, словно между ними не существовало никакого родства. Он, скорее, походил на мать, в то время как Алексей чертами лица и характером был весь в отца. Иван также был красивый юноша: длинные белокурые волосы обрамляли его розовое лицо, дышащее здоровьем и свежестью. Глаза были того темно-голубого цвета, который часто встречается у славянских народов, а живость взгляда говорила о честном, откровенном сердце, готовом подчас и на какую-нибудь шутку, но без малейшей злости.
      Сыновья подошли к отцу с серьезным и почтительным видом. Алексей, казалось, при этом был совершенно спокоен, в то время как Иван приближался с видом человека, у которого совесть не совсем чиста.
      Но мы должны сказать несколько слов о молодых людях и о причине, по которой отец позвал их в кабинет. Каждый из них уже более десяти лет занимался с лучшими учителями, каких только можно было найти в России, кроме того, и сам отец посвящал много времени их образованию и, конечно, привил им, в особенности старшему, любовь к естественной истории.
      Алексей охотно занимался изучением природы, а Иван больше интересовался рассказами о великих исторических событиях. Его страстно притягивало великолепие большого света, в котором он надеялся впоследствии играть значительную роль. В свою очередь, книги, которые они читали, и преимущественно описания путешествий развили в молодых людях желание увидеть мир, которое, с каждым днем возрастая, превратилось в настоящую страсть. Они часто высказывали свое желание в разговорах с отцом и, наконец, решили изложить его в письме, которое сочинили вместе и которое барон держал в руках в момент прихода сыновей.
      Братья просили у отца позволения посмотреть чужие края, предоставляя его мудрости решить, куда и как им отправиться.
      Барон позвал к себе сыновей, чтобы сообщить им ответ.
      Глава III
      ЗАПЕЧАТАННЫЙ ПРИКАЗ
      - Итак, мои молодцы, - сказал барон, устремив на детей взор, исполненный доброты и в то же время твердости, - вы желаете путешествовать, хотите увидеть мир?
      - Да, папа, - ответил скромно Алексей. - Гувернер уверяет нас, что мы достаточно много знаем для того, чтобы путешествовать с пользой, и если вы позволите, мы охотно съездили бы повидать свет.
      - Как, до университета?
      - Но, папа, я думал, что вы пока не собирались посылать нас в университет. И разве не вы говорили, что год путешествия стоит десяти, проведенных в университете?
      - Может быть, я и сказал это, но все зависит от способа путешествия. Если вы будете стремиться только к удовольствиям, то можете объехать вокруг света и возвратиться домой с теми же сведениями, что и при отъезде. Преодолевать большие пространства в тесных вагонах или на просторных пароходах и ночевать в великолепных гостиницах - не это ли вы называете путешествием?
      - О, нет, не это, - ответил Алексей, - и что бы вы ни решили в этом отношении, я на все согласен.
      - Что касается меня, - прибавил Иван, - то я не разборчив, и усталость меня не пугает. Я заранее соглашаюсь на любые условия путешествия.
      Последние слова были сказаны не совсем искренним тоном. В сущности, Иван не особенно стремился к такому способу путешествия, который бывает чересчур утомителен. Ему хотелось и покататься, и не очень устать.
      - Если я соглашусь с вашим желанием, то куда же вы поедете? - спросил барон. - Ты, Алексей, какую часть света предпочел бы?
      - Америку, - ее громадные леса и горы. Если бы выбор зависел от меня, то, конечно, я поехал бы в Америку, но это уж как вы решите.
      - А ты, Иван?
      - Из всех городов в мире мне бы хотелось посетить Париж, - ответил молодой человек, не предполагая, что его ответ очень не понравится отцу.
      Барон нахмурил брови.
      - Впрочем, нет, милый отец, - сразу же уточнил Иван, - я вовсе не так уж и стремлюсь в Париж. Я поеду куда угодно, в Америку, если хочет брат, и даже готов с ним отправиться вокруг света.
      - Ну, это совсем другое дело, Иван, а так как ты спорить не намерен, то и отправишься вокруг света.
      - Как, мы посетим все большие города мира? - воскликнул Иван, сразу же представив себе те удовольствия, что сулят ему эти города.
      - Нет, - ответил отец, - мои намерения совсем другие. Многому можно научиться в городах, но в них познаются также вещи, которых лучше не знать совсем. Я не против того, чтобы вы посещали города, так как их довольно много встретится вам на пути; но одно из условий вашего путешествия: вы будете останавливаться в городах лишь для отдыха и для того, чтобы запастись нужными в дороге вещами. Цель ваша - посещение стран, где можно наблюдать природу в разных формах, а не города, не столицы, где вы увидите только то, что можно найти и в Петербурге. Я хочу, чтобы вы познакомились с природой, и для этого вам необходимо увидеть ее в первозданном состоянии; только тогда она предстанет перед вами во всем своем великолепии и величии.
      - Соглашаемся охотно! - воскликнули братья. - Приказывайте, куда нам ехать.
      - Вы должны, как сказал Иван, объехать вокруг света.
      - О, какое длинное путешествие! Вы хотите, я думаю, чтобы мы переплыли Атлантический океан, потом через Панамский перешеек достигли Тихого или, по примеру Магеллана, обогнули мыс Горн? - предположил Алексей.
      - Ни то, ни другое. Я хочу, чтобы вы больше путешествовали по суше, чем по морю. Путешествие по земле и дольше и утомительнее, но зато оно даст вам гораздо больше. Поверьте, дети мои, что если я решаюсь послать вас в далекие края, то имею для этого определенную цель. У меня даже не одна цель, а несколько. Во-первых, я хочу, чтобы вы пополнили свои познания в естественной истории, начальные сведения о которой вы уже имеете. Лучшая школа для этого природа. Во-вторых, как вам обоим известно, я большой любитель всего существующего в природе, особенно всего живого - всех тварей на земле и птиц в воздухе. Вы будете наблюдать животных в тех местах, где они водятся, изучите их нравы, обычаи, образ жизни. Вы будете заносить в дневник все факты и события, достойные замечания, и расскажете потом подробно о своих приключениях, которые, по-вашему, могут показаться мне интересными. О средствах для вашего путешествия я позаботился, и нигде, куда бы вы ни приехали, вы не встретите никаких затруднений.
      - Мы обещаем, папа, в точности руководствоваться вашими наставлениями. Но откуда же нам начинать путешествие?
      Барон немного помолчал, потом, вынув из стола только что запечатанный конверт, передал его своим сыновьям.
      - Здесь вы найдете условия, на которых я соглашаюсь на ваше путешествие, сказал он. - Я не требую, чтобы вы приняли их, не обсудив и не обдумав хорошенько. Сейчас вы отправитесь в свою комнату, прочтете внимательно эти условия и, когда хорошенько обдумаете все, придете мне сказать, что принимаете их; если же нет, то не будем об этом больше никогда вспоминать.
      - Едва ли могут быть такие условия, которых мы бы не приняли, - шепнул Иван на ухо Алексею.
      Алексей взял конверт, и братья отправились в свою комнату.
      Печать была немедленно сорвана. В письме было написано следующее:
      "Сыновья мои, Алексей и Иван!
      Вы хотите путешествовать и спрашиваете моего позволения. Я согласен, но только при одном условии. Вы привезете мне шкуру каждой из известных пород и разновидностей медведя. Я не говорю о разновидностях случайных, происходящих от альбинизма или от другой подобной причины, я говорю обо всех породах или разновидностях, принятых натуралистами. Медведи, шкуры которых вы привезете, должны быть убиты в странах, где они родились, и вами лично, и только при содействии помощника, которого я вам назначу. Для выполнения задачи, которую я вам предложу, вы должны объехать вокруг света; но я подразумеваю под этим - и это одно из важнейших условий, - чтобы вы сделали полный круг один только раз. Другими словами, предоставляю вам полную свободу переходить во всех направлениях и сколько угодно различные градусы широты и идти, таким образом, от полюса к полюсу, если это вам нравится, но другое дело - градусы долготы. Вы не должны ни в коем случае переходить два раза один и тот же меридиан; это разрешается вам только при возвращении в Петербург. Условия эти не применяются к поездкам, связанным с преследованием медведя; они касаются только вашего путешествия. Вы уедете из Петербурга в любом направлении, на запад или на восток, как вам заблагорассудится. Я думаю, что вы имеете достаточно познаний в естественных науках и в географии, чтобы понять, что мои условия обозначают ваш путь, и что вам остается лишь решить, какое направление выбрать восточное или западное. Этот пункт, как и все, относящееся к способу вашего путешествия, полностью предоставляется определить вам, и я уверен, что образование, которое вы получили, поможет вам решить это. Переступив порог дома, вы уже будете зависеть лишь от себя. По возвращении, может быть, вы станете старше на несколько лет, но я рассчитываю, что это время не будет для вас потерянным. Такова твердая надежда и таково пламенное желание любящего вас отца,
      Михаила Гродонова"
      Глава IV
      ОБСУЖДЕНИЕ ПО ПУНКТАМ
      Молодые люди не могли не удивиться, прочитав это странное послание, но собственно условия, предлагаемые отцом, не показались им ни тяжелыми, ни безосновательными, и они не задумываясь приняли их. Догадывались они и о некоторых причинах, заставивших отца действовать подобным образом. Зная, что барон одинаково любит их обоих, братья понимали, что от этой любви нельзя было ожидать постоянных уступок и изнеженной жизни в роскошных палатах. В глазах Гродонова воспитание, полученное в суровой школе практики и путешествия, было предпочтительнее воспитания, получаемого из книг, и он хотел, чтобы его дети не составляли исключения в этом отношении. Генерал решил, что его сыновья увидят свет, но не в самом обычном смысле этой банальной фразы, то есть свет больших городов и столиц с их красотами и пороками, но мир природы. А чтобы и в этом случае ни в чем не было недостатка для их образования, он и составил для них свой план, который должен был повести их в самые дикие страны, где природа предстала бы перед ними в редком и первобытном виде.
      - Право, брат, - воскликнул Иван, когда Алексей дочитал письмо, - здесь есть все для удовлетворения нашего желания путешествовать, но надо признаться, что отец прибегнул к странному средству держать нас вдали от больших городов.
      - Да, - ответил спокойно Алексей, - немного найдется больших городов, в которых бы водились медведи.
      - Действительно, условия эти странные, и я не понимаю цели отца в этом смысле.
      - Я сам не совсем понимаю и нахожу одно только объяснение.
      - А именно?
      - Ты знаешь, Иван, как интересует отца все, что относится к медведям. Всем известно, что это у него почти мания.
      - Понятно, и большая картина в галерее способна убедить в этом каждого, ответил, засмеявшись, Иван. - Без Михаилы Иваныча отец никогда не был бы и бароном.
      - Да-да, вот почему он так интересуется медведями.
      - И вот причина странных условий, на которых он разрешил нам путешествовать. А между тем, согласись, в этом есть что-то захватывающее.
      - У отца, без сомнения, есть свои причины, - ответил Алексей. - Кто знает, может быть, он собирается писать монографию о медведе и хочет для этого иметь полную коллекцию шкур каждого представителя каждой ветви обширного семейства мишек. Что же, мы должны постараться исполнить его желание. Нам незачем доискиваться причины, которая заставляет отца действовать подобным образом. Мы лишь должны повиноваться его приказаниям, как бы ни была трудна задача.
      - Ты прав.
      Легко, впрочем, понять удивление братьев при чтении этого письма, и, конечно, им было бы затруднительно исполнить волю отца, если б они были менее подготовлены в науках. Им предписывалось убить по одному медведю из всех известных разновидностей, причем собственной рукой и непременно в надлежащей местности. Несмотря на свою молодость, оба брата были хорошими охотниками и искусными стрелками. Отец сам посвятил их во все тайны охоты и приучил к хладнокровию и решимости, которые обычно приобретаются лишь в зрелом возрасте. Братья привыкли ко всем опасностям и лишениям охотничьей жизни. Им не раз случалось день и два оставаться без пищи, спать на траве под открытым небом, и все эти испытания они переносили спокойно в суровом климате своей родины. Воспитание молодых Гродоновых было почти спартанское во всех отношениях, и они не боялись ни усталости, ни лишений, ни опасностей. Только такие молодые люди и могли исполнить программу, составленную их отцом.
      Но выполнима ли была эта программа? В кратких наставлениях отца имелось несколько весьма щекотливых пунктов. Молодые люди могли свободно передвигаться от одного градуса широты до другого, но им запрещалось так же двигаться относительно градусов долготы. Возможно ли было при этих условиях посетить все страны, в которых обитают медведи?
      Раз отец отдал подобные приказания, то, вероятно, они были выполнимы, и, очевидно, братьям предстояло назначить себе маршрут с чрезвычайной осмотрительностью. Иначе они рисковали свернуть с прямой дороги и продолжать путь, изменив приказаниям отца. Они не должны были переходить два раза один и той же меридиан. Именно этот пункт смущал их и заставлял быть весьма осторожными, чтобы не принять неверного направления.
      К счастью, Алексей был отличным зоологом и хорошо знал географическое распределение медвежьей породы на земном шаре. Без этого братьям было бы, конечно, очень трудно разрешить задачу и определить самим маршрут.
      - Если бы мы жили в те времена, когда Линней открыл свою систему природы, - сказал Алексей с улыбкой, - то это поручение не потребовало бы много труда, и мы бы его скоро исполнили.
      - Что ты хочешь этим сказать, брат? - спросил Иван. - И куда же мы должны были бы отправиться?
      - Пройти к воротам нашего дома. Нам оставалось бы только убить одного из больших медведей, сидящих на цепи, и условия нашего отца были бы превосходно выполнены.
      - Не понимаю.
      - Как не понимаешь? Прочти письмо и взвесь хорошенько каждый пункт.
      - Там ничего нет неясного, и я знаю его почти наизусть. Отец позволяет нам путешествовать с условием, что мы возвратимся домой не иначе, как убив по медведю каждой известной разновидности.
      - Да, и, конечно, отец знал разновидности, известные натуралистам. Догадался?
      - Догадался. Ты хочешь сказать, что когда великий шведский натуралист создал свою систему природы, то наш бурый европейский медведь был единственным медведем, известным натуралистам?
      - Именно - ursus arctos. Других не знали, а, следовательно, и путешествие, подобное нашему, было бы в ту эпоху непродолжительным. Правда, еще при жизни Линней познакомился также с медведем Северного моря (ursus maritimus), но он считал его только простой разновидностью ursus arctos, но я не могу понять этой ошибки такого ученого, как он.
      - Действительно, эти два животных весьма различны между собой, - прибавил Иван, - и я знаю это превосходно, не будучи знаменитым натуралистом. Не говоря о цвете, формы тела существенно отличаются у представителей этих двух пород, и обычаи далеко не одинаковы. Наш бурый медведь живет в лесах и питается, главным образом, плодами, а белый медведь обитает в стране снегов и вечных льдов и ест только мясо и рыбу. Нет, это не две разновидности одного и того же рода, но две совершенно различные породы.
      - Бесспорно, - ответил Алексей, - но у нас будет возможность сравнить их позже. А сейчас давай прекратим разговор и займемся маршрутом, какой составил для нас отец.
      - Но, мне кажется, он не назначает никакого маршрута. Он позволяет идти куда угодно, пока мы не добудем медвежьих шкур. Правда, он запрещает нам переходить дважды один и тот же меридиан. Ну, что ж, мы и пойдем вперед, не возвращаясь: ведь он этого хочет, да?
      - Без всякого сомнения, но для этого нам необходимо составить подробный маршрут и неуклонно ему следовать.
      - Право, брат, я тут теряюсь. Займись этим сам и веди меня куда хочешь. Какое мы выберем направление?
      - Этого я еще не могу сказать, и для того, чтобы верно выбрать направление, мне необходимо развернуть карту и внимательно рассмотреть положение различных стран, где медведь установил свое владычество.
      - Это будет и для меня весьма интересным уроком. Вот карта, я разверну ее и буду стараться помочь тебе отыскать нашу дорогу.
      И Иван, сняв со стены большую карту, расстелил ее на столе. Братья принялись обсуждать маршрут.
      Глава V
      МАРШРУТ
      - Прежде всего - существует бурый медведь (ursus arctos), - сказал Алексей. - Мы могли бы встретить его и не выезжая из отечества, потому что с гордостью называем его нашим русским медведем; но есть еще черный медведь, которого многие натуралисты считают разновидностью ursus arctos, в то время как другие делают из него особую породу - ursus niger, или, как называют иные, ursus ater. Но будь это порода или разновидность, все же нам нужна шкура одного экземпляра из этой ветви большого семейства. В этом отношении приказания отца очень точны.
      - Разве этот черный медведь не встречается и в России, в наших северных лесах?
      - Действительно, он у нас тоже встречается, но гораздо чаще - в горах Скандинавии. И так как мы могли бы пройти весь север России, не встретив ни одного черного медведя, то нам лучше всего прямо отправляться в Лапландию или Норвегию, где мы также наверняка встретим и бурого медведя. Значит, мы одним выстрелом убьем двух зайцев.
      - Ты говоришь, в Норвегию? Я не против. Но куда же мы поедем после? Вероятно, в Северную Америку?
      - Нет. Есть медведи в Пиренеях и других испанских горах, преимущественно в Астурийских. Многие натуралисты считают пиренейского медведя разновидностью ursus arctos; но это, конечно, ошибка, потому что этот медведь составляет отдельную породу - так думает наш отец. Есть исследователи, отмечающие только три или четыре породы в целом мире. Гораздо лучше в этом отношении, я полагаю, принять точку зрения нашего отца, и всех медведей, различающихся между собой постоянными признаками, ростом, цветом или чем иным, считать отдельными породами, как бы ни были в общем сходны их нравы и образ жизни. Натуралисты дошли до того, что из американского черного медведя сделали разновидность нашего бурого, и, как я уже говорил, сам Линней видел в полярном медведе животное той же породы. Теперь наконец-то доказано, что эти ученые ошибались.
      - Итак, из Лапландии или из Норвегии мы отправимся в Испанию и убьем пиренейского медведя.
      - Это наш маршрут. Выехав из Петербурга на запад, мы и не сможем ехать иначе как в том же направлении.
      - В таком случае что же делать с белым альпийским медведем?
      - Ты хочешь сказать с ursus albus Лессона?
      - Да, чтоб достигнуть Альп, где, как говорят, он водится, нам неизбежно придется изменить направление и перейти два раза один и тот же меридиан.
      - Ты был бы прав, если б мы должны были искать в Альпах то животное, о котором ты говорил, но мы напрасно потратили бы время, потому что оно там не водится. Белый медведь Бюффона и Лессона был только случайной разновидностью, так сказать альбиносом породы бурого медведя и, следовательно, не имеет никакого права фигурировать в коллекции, которую ожидает от нас отец.
      - Значит, нечего и толковать о нем. Но куда же мы направимся из Испании? На этот раз в Северную Америку?
      - Нет.
      - Может быть, в Африку?
      - Тоже нет.
      - Значит, в Африке нет медведей?
      - Это спорный вопрос и таким он был уже во времена Плиния. Некоторые историки называют нумидийскими медведями тех, которых приводили в Рим для выступлений в цирке. Кроме того, Геродот, Виргилий, Ювенал и Марциан говорят в своих сочинениях о ливийских медведях. Плиний однако же отрицает существование в Африке животных, которым можно было бы дать это название. Правда, он также отвергает существование на африканском континенте оленя, козы и кабана, так что не большую цену имеет и его утверждение, что медведей в Нумидии нет. Не правда ли, это очень странно? Впрочем, этот вопрос не менее подвержен спору теперь, чем во времена Плиния. Английский путешественник Брюс утверждает, что в Африке нет медведей; другой путешественник, специально исследовавший Абиссинию, тоже англичанин, по имени Сальт, нигде не упоминает о них; но немец Эренберг пишет, что встречал их в горах этого континента и слышал о них в Счастливой Аравии. Другие французские и английские путешественники - Понсе, Пуаре, Дэппер и Шау - свидетельствуют о существовании медведей в различных частях Африки - в Нубии, Бабэре и Конго. По словам Пуаре, эти животные весьма распространены в горах Атласа, между Алжиром и Марокко, и этот писатель сообщает даже некоторые подробности о них. Он рассказывает, что медведи очень свирепы, кровожадны, и, если верить арабам, во время преследования хватают камни и бросают в неприятеля. Пуаре рассказывает, что один арабский охотник приносил ему шкуру местного медведя и показывал рану на ноге, нанесенную камнем, который в него бросил медведь во время преследования. Пуаре не ручается за факт бросания камней медведями, но подтверждает существование этих животных в Африке.
      - А какого мнения об этом наш отец? - спросил Иван.
      - Он полагает, что в Африке есть медведи; может быть, не во всех горных местностях этой части света, но, вероятно, в большой цепи Атласа и в горах Тетуана. Один английский путешественник, вполне достойный, чтобы ему верить, поставил вопрос вне сомнения, приводя описание африканских медведей, в котором невозможно ошибиться. Натуралисты полагали, что если животное, описанное этим путешественником, действительно существует в этой части Африки, то оно должно принадлежать к породе сирийского медведя, хотя в этом случае вполне возможно, что медведи были арабские или абиссинские; однако медведь атласский не похож ни на одну известную породу. Одно из этих животных, убитое возле Тетуана, в двадцати пяти милях от гор Атласа, было гораздо меньше черного американского медведя. Оно было покрыто густым мехом черного или, скорее, черно-рыжего цвета, и у него не было белого пятна на голове, под брюхом у него была изжелта-красноватая шерсть от четырех до пяти дюймов длины, между тем как морда, большие пальцы и когти были гораздо короче, чем у американского медведя. Туловище было толще и плотнее. Английский путешественник, приводящий эти подробности, описывает также некоторые привычки животного, которые он мог изучить на месте. Арабы ему рассказывали, что медведь редко встречается возле Тетуана, питается кореньями, желудями и плодами, но не большой мастер лазить по деревьям. Действительно, трудно поверить, - продолжал Алексей, - чтобы в большой цепи Атласа и Абиссинских гор не водилось ни одного из этих млекопитающих, встречающихся во всех горах земного шара. Кроме того, надо вспомнить, что еще недавно были не известны ученым медведи, которые живут в Гималайских горах, в американских Андах, на островах Восточной Индии и даже в Ливанских горах. Что же удивительного, если в Африке существует порода, а может быть, и не одна, не известная еще ученому и цивилизованному миру?
      - В таком случае, почему же не поехать нам в Африку?
      - Потому что наши инструкции относятся только к тем разновидностям медведя, которые известны натуралистам. Африканский медведь не причисляется к этой категории, потому что еще ни один естествоиспытатель не описал его.
      - Значит, нам прямой путь в Северную Америку?
      - Ты забываешь, брат, южноамериканского медведя.
      - Правда! Медведь в очках, как его называют.
      - Именно, ursus ornatus. Я думаю даже, что мы встретим две породы медведя в Южной Америке, хотя это еще спорный вопрос.
      - А где мы их найдем?
      - Они обитают в чилийских и перуанских Андах и не встречаются далее к востоку.
      - Значит, поэтому ты не одобряешь моего маршрута?
      - И я имею для этого основание. В Северной Америке, куда ты хочешь отправиться сначала, мы найдем не менее пяти пород медведей или хотя бы четырех, при одной вполне отдельной разновидности. Одна из этих пород - я говорю о страшном сером медведе (ursus ferox) - обитает в стране, лежащей к востоку далее, чем какая бы то ни была часть южноамериканских Анд. Таким образом, мы не можем возвратиться потом искать медведя в очках, не нарушая пункта программы относительно градусов долготы.