Хотя майор Райт был еще довольно молодым человеком, он, однако, обладал достаточной проницательностью и неплохо разбирался в людях. Главный врач больницы Красного Креста казался ему типичным неврастеником, запуганным ужасами атомной войны. Дальнейший спор с ним был совершенно бесполезен. По его возбужденному виду, по нервной торопливости речи нетрудно было сообразить, что он жертва если не радиационного поражения, то атомного психоза.
      Майор не пытался более ни в чем его разуверить. Он лишь тяжело вздохнул и, вспомнив чье-то скептическое выражение, сказал на прощание:
      - Рассеять слухи и разоблачить дутые сенсации-деле нелегкое. Людей всегда больше привлекают броские газетные заголовки, чем спокойные опровержения.
      Дорогой, однако, он и сам долго не мог успокоиться и все время раздумывал над этим несчастным случаем с рыбаками из ГоулдКоуста. Кто знает, может быть, и правы те ученые, которые утверждают, что радиоактивная пыль, возникшая в результате испытаний термоядерного оружия, все время носится в зоне стратосферных ветров вокруг нашей планеты? Ведь то, что дальние радиоактивные осадки выпадают на расстоянии до десяти тысяч километров, это же факт. Он засвидетельствован специальным отчетом правительственной комиссии по атомной энергии. Скорость же движения стратосферных ветров достигает трехсот двадцати километров в час. Что стоит им при такой скорости занести радиоактивную пыль в район Грэнд-Сити?
      От столь невеселых мыслей у майора Райта окончательно испортилось настроение. Пожалуй, он не решился бы теперь обвинить молодого врача больницы Красного Креста в чрезмерной нервозности. Когда подумаешь серьезно об этом происшествии с рыбаками, и сам невольно начинаешь нервничать...
      8. Еще один случай лучевой болезни
      В скверном настроении явился майор Райт к своему шефу.
      - Ну, что удалось вам разведать? - озабоченно спросил его помощник военного министра.
      - Похоже, что повторяется история с "летающими дисками", - мрачно ответил майор Райт. - Боюсь даже, что эти космические телевизионные передачи вызовут еще больший психоз, чем "летающие тарелки". А ведь в то время чуть ли не весь наш континент был охвачен массовой галлюцинацией. Даже весьма почтенные телеграфные агентства писали тогда, что "летающие диски" не что иное, как новейшей конструкции ракетные самолеты русских, направленные к нам для разведки и устрашения.
      - Ну, это дело давнее, - недовольно поморщился генерал Рэншэл.
      - Не такое уж давнее, сэр, - возразил майор Райт. - Во всяком случае, общего тут довольно много, и газеты ведут себя почти так же. Всяческих "теорий" и "пророчеств" и сейчас хоть отбавляй.
      - Ну, а вы-то сами чем объясняете эти космические телевизионные передачи, дорогой Райт? - настороженно спросил генерал Рэншэл, пристально вглядываясь в неспокойные глаза майора. - С "летающими дисками", или "тарелками", действительно была галлюцинация и мистификация и даже, если хотите, элементарное шарлатанство. Но ведь тут другое. Вы же сами видели эти телепередачи. И ученые подтверждают, что они действительно ведутся не с наземных станций, а откуда-то из-за пределов атмосферы. Не могли же вы не задумываться над этим?
      - Мне нелегко на это ответить, сэр, также, видимо, как и людям, которые умнее меня, - задумчиво проговорил Райт, хотя он почти не сомневался, что с "космическими" телепередачами дело явно нечисто. - Пока я ничего не могу утверждать, зато во многом склонен сомневаться, ибо поводов к этому немало.
      - Например?
      - Откуда летит этот космический снаряд? С Марса? Но ведь в существовании разумной жизни на нем сомневаются многие ученые. Венеру тоже давайте оставим в покое. Ближайшая же к нам звезда "альфа" Центавра с ее еще только предполагаемой планетной системой находится от нас на расстоянии более чем четырех световых лет. Сколько же потребуется времени, чтобы долететь оттуда до нашей Земли, если даже свет с "альфы" Центавра идет до нас четыре с лишним года? А ведь он движется со скоростью трехсот тысяч километров в секунду! За каким чертом им такое путешествие?
      - Э, да вы, я вижу, невнимательно читаете газеты, - рассмеялся помощник министра, перебирая какие-то бумаги, лежавшие у него на столе. - Этот вопрос обсуждался уже на страницах газеты "Сирена", и кто-то из астрономов давал там по этому поводу свои объяснения. По его словам, космонавты могли покинуть свою планету в результате предвидения гибели ее или, может быть, даже из-за перенаселения.
      - Нечто вроде космического варианта нашей земной геополитики, значит? - удивленно спросил Райт, вспоминая пресловутую теорию "жизненного пространства" немецких фашистов и притязания отечественных сторонников геополитики на мировое господство.
      - Да, что-то в этом роде. И вот будто бы летят теперь космонавты по Вселенной в поисках подходящей для них территории.
      Хотя генерал Рэншэл и говорил все это серьезным тоном, Райт уловил, однако, какие-то иронические нотки в его голосе и понял, что помощник министра не очень-то, видимо, верит этой фантастической версии.
      - Я не люблю астрономов за то, что они не только занимаются изучением туманностей, но и говорят весьма туманно, после небольшой паузы заметил майор Райт. - Ну да ладно, допустим даже, что все это действительно так. Почему же, однако, обязательно предполагать, что космонавты непременно займут нашу Землю силой?
      - А кто же из нас потеснится для них по доброй воле? улыбнулся генерал Рэншэл. - Они же не станут, наверно, селиться ни в Арктике, ни в Антарктике, а захотят местечка потеплее. Что вы на это скажете, дорогой майор Райт?
      - Космические гости пожалуют к нам, однако, не сегодня, видимо, и не завтра, - заметил на это майор. - К тому времени обстановка будет яснее, а пока не мешало бы нам принять меры против начинающегося "космического" психоза.
      - Что вы предлагаете сделать для этого?
      - Да хотя бы уточнить, действительно ли рыбаки, попавшие в больницу Красного Креста, поражены лучевой болезнью. Кто знает, может быть, гражданские врачи поставили им неправильный диагноз? Главный врач этой больницы произвел на меня впечатление совсем еще зеленого эскулапа.
      - Хорошо, я позвоню в федеральное управление здравоохранения, и пусть они сами разбираются в этом, - согласился генерал Рэншэл, вставая из-за стола. Разговор о космонавтах стал ему надоедать.
      - А что будем делать мы? Я имею в виду наше министерство, - озабоченно спросил майор Райт.
      - Готовиться к бою.
      - С кем? - удивленно поднял брови майор Райт. Ему показалось, что генерал шутит.
      - Пока с конгрессменами за увеличение ассигнований на военные нужды. А уж потом, может быть, и с марсианами, - добавил генерал Рэншэл с иронической улыбкой.
      - С конгрессменами?
      - Да, с конгрессменами, - совершенно серьезно повторил Рэншэл. - Прошли уже те времена, когда они безропотно голосовали за любой военный бюджет. Да и бюджет-то теперь уже не тот. Это вам не сорок пять и даже не пятьдесят процентов, а уже шестьдесят пять!
      - Да, но ведь обычно... - начал было Райт, но генерал Рэншэл недовольно прервал его:
      - Никаких "но", Райт! Уясните себе раз и навсегда - времена уже не те. Известно ли вам, что внесенный в Конгресс законопроект о реорганизации верховного командования в соответствии с рекомендациями "доктрины" одного из крупнейших наших промышленных магнатов встретил там упорную оппозицию? Событие почти небывалое в нашем Конгрессе. И это тем более печально, что отражает оно широко распространенное опасение - как бы мы, военные, не усилили своего влияния в. стране.
      Рэншэл усталой походкой прошелся по кабинету, постоял у окна и, не поворачиваясь к Райту, добавил:
      - Даже лидеры Конгресса ничего уже не могут поделать с настроением конгрессменов, Вопреки их позиции, ряд влиятельных сенаторов все чаще выступает теперь с весьма резкой критикой государственного департамента. Вот ведь какие дела, дорогой Райт, а вы удивляетесь, почему приходится воевать с конгрессменами.
      - Но бюджет-то они все равно утвердят, - уверенно заявил майор Райт. И ему очень хотелось добавить при этом: "Однако теперь уже не без помощи марсиан генерала Хазарда, пожалуй..."
      - Будем надеяться, - неопределенно проговорил генерал Рэншэл, отпуская майора Райта.
      Оставшись один, генерал закончил просмотр документов, предназначавшихся на подпись министру, и лишь после этого вспомнил, что собирался позвонить в Федеральное управление здравоохранения. Необходимо было выяснить абсолютно точно, чем заболели рыбаки, находящиеся на излечении в больнице Красного Креста.
      Однако, прежде чем Рэншэл дозвонился к начальнику Федерального управления, адъютант принес ему новое сообщение о лучевой болезни. Заболел ею военный летчик, летавший на реактивном самолете на большой высоте. На этот раз диагноз радиационного поражения был поставлен опытным врачом военного госпиталя.
      "Дорого же, черт побери, может обойтись нам космическая мистификация Хазарда!.." - раздраженно подумал генерал Рэншэл, собираясь на доклад к военному министру.
      9. В поисках разгадки
      Редактору газеты "Прогресс" "космические" телепередачи положительно не давали покоя. Для него давно уже было ясно, что дело тут не только или, вернее, не столько в техническом трюке, осуществленном с помощью профессора Писфула, сколько в политической афере. Очень важно было в связи с этим возможно скорее разгадать технику этого трюка, чтобы с большей убедительностью разоблачить затем политическую аферу. В поисках разгадки тайны "космических" телепередач Чарльз Каннинг побеседовал уже со многими специалистами по телевидению и радиотехнике, но то, что удалось ему узнать у них, загадки пока не разрешало.
      У Каннинга было, однако, слишком мала времени, чтобы самому целиком отдаться решению "космической" загадки. Занималась этим пока только новая его сотрудница Керри Демпси. Она, конечно, очень серьезная девушка и талантливая журналистка, но справится ли одна с таким делом? Нужно, пожалуй, выделить еще кого-нибудь ей в помощь.
      Трюк с "космическими" телепередачами взволновал и других прогрессивных представителей интеллигенции Грэнд-Сити, принимавших участие в издании газеты "Прогресс", и они рекомендовали Каннингу отнестись к этой сенсации с должным вниманием.
      - Видимо, генерал Хазард, - заметил Каннингу известный писатель Эдвин Мэйдт, - не без санкции свыше задумал все это с нехитрой целью - подлить масла в начинающий меркнуть огонь "холодной войны".
      Как только Керри пришла в редакцию, Каннинг тотчас же пригласил ее к себе.
      - Ну, что у вас новенького?
      - Ничего, мистер Каннинг, - упавшим голосом отозвалась Керри. - Прямо руки опускаются - до того все замысловато...
      - Ну-ну, - добродушно похлопал ее по плечу редактор, - не нужно только падать духом. Мы и не такое еще распутывали.
      - А я вот прямо-таки не знаю, с какой стороны подступиться...
      - Задача не из легких, конечно, - согласился Каннинг. Даже очень крупные специалисты в области телевидения и электроники не понимают пока, в чем тут дело. Вот вчера только беседовал я с профессором Дональдом. Уж это, как вы, очевидно, сами знаете, де только крупный, но и действительно знаменитый ученый. А что он ответил мне? Только плечами пожал.
      - А известны ли ему вообще хоть какиенибудь случаи сверхдальнего распространения ультракоротких волн? - спросила Керри.
      - Отдельные случаи известны, конечно, - ответил Каннинг, включая электрический вентилятор, стоявший у него на столе. - В 1935 году была, оказывается, хорошая радиосвязь между Америкой и Европой на волне в семь с половиной метров. В 1937 году Москва принимала японские передачи на волне в девять метров.
      - Но ведь это всего лишь радиопередачи, - разочарованно проговорила Керри.
      - Не только. В феврале 1938 года некоторые государства нашего континента принимали передачи лондонского телевизионного центра на волне около семи метров. Многие русские телепередачи смотрели в 1952 и 1953 годах в Германии, Бельгии и Голландии, а пражские принимались в 1954 в ряде областей России.
      - Чем же объясняет профессор Дональд эти отдельные случаи дальних передач?
      - Солнечной активностью. Влиянием солнечных пятен и вспышек. По этому вопросу, думается мне, лучше всего проконсультироваться вам у кого-нибудь из астрономов. Они ведь теперь имеют дело не только с оптическими телескопами, но и радиотелескопами, Кстати, у меня есть знакомый астроном - Джон Мунн. Он хотя и молодой, но, по отзыву директора Центральной обсерватории, очень талантливый человек. К тому же, кажется, именно он работает с радиотелескопами.
      - У вас, я вижу, очень широкий круг знакомых, - не без уважения заметила Керри.
      - Плохой бы я был редактор, если бы не имел знакомых в самых различных кругах общества, - самодовольно усмехнулся Каннинг, поглаживая свою гладко выбритую голову. - Ну, так как же, Керри, сдаетесь вы или мы еще поборемся?
      - Что значит - сдаюсь! - удивилась Керри. - Я ни за что не сдамся!
      - Ну вот и отлично! Поезжайте тогда в обсерваторию, а я подумаю, кого бы еще подключить к этому делу.
      Спустя час Керри Демпси была уже за городом, в Центральной обсерватории ГрэндСити. Не без труда разыскала она в ее просторных павильонах астронома Джона Мунна.
      Если бы Керри встретила Мунна где-нибудь на улице, она, пожалуй, приняла бы его за киноактера. Он был красив той стандартной кинематографической красотой, которая так примелькалась с экранов кинотеатров и телевизоров. Однако, когда Мунн улыбнулся, Керри переменила свое мнение о нем. Добрая, широкая улыбка совершенно стирала с лица Мунна весь его внешний кинематографический стандарт. Так улыбаться, как Джон Мунн, мог только очень душевный человек, а не безмозглый кинокрасавчик, за которого она приняла его с первого взгляда. Керри терпеть не могла красивых мужчин, считая их людьми недалекими, легкомысленными, неверными в дружбе и любви.
      - О, я очень рад, что ваша газета заинтересовалась этими таинственными телепередачами, - оживленно заговорил Джон Мунн, как только Керри объяснила ему цель своего визита. - У нас тоже много говорят о них в последнее время. Только ведь я вряд ли смогу объяснить вам, в чем тут дело... И потом мистер Каннинг, видимо, напутал, полагая, что я работаю с радиотелескопами. Я всего лишь засекаю с помощью радиолокаторов метеоры, пролетающие через верхние слои атмосферы.
      - К радиотехнике вы, значит, какое-то отношение все-таки имеете? - не то спрашивала, не то утверждала Керри, которой теперь очень хотелось именно у Джона Мунна получить все необходимые ей сведения.
      - Самое, конечно, приблизительное, - смущенно улыбнулся Джон. Ему тоже очень хотелось хоть чем-нибудь помочь этой понравившейся ему девушке.
      - А вот мы сейчас это проверим, - весело рассмеялась Керри, снимая жакет и вешая его на спинку стула, предложенного Мунном. - Сможете ли вы объяснить мне, почему на ультракоротких волнах нельзя осуществить дальние передачи?
      - Ну, на такие-то элементарные вопросы я вам, конечно, отвечу, - засмеялся и Джон. - Радиоволны средних и коротких диапазонов позволяют осуществлять дальние передачи, потому что они, последовательно отразившись от ионосферы и от земной поверхности, распространяются на большие расстояния. Ультракороткие же волны не преломляются ионосферой, а уходят за пределы земной атмосферы в межпланетное пространство. Поэтому-то они позволяют осуществлять надежную связь лишь на расстояниях, не превышающих пределов прямой видимости. Понятно ли объясняю я, мисс Демпси?
      - О, вполне, мистер Мунн! - воскликнула Керри. - Гораздо понятнее учителя физики, который обучал меня этим премудростям в средней школе. А в литературном колледже я уже считала себя выше всяких точных наук, потому и забыты так основательно все эти, кажется, довольно элементарные вещи.
      Керри вздохнула с непритворным сожалением и, продолжая прерванный разговора спросила:
      - Но ведь бывают же случаи, когда и ультракороткие волны отражаются ионосферой?
      - Да, бывают, - подтвердил молодой астроном. - Для этого нужно только, чтобы отражающий слой ионосферы имел значительную концентрацию, то есть достаточное количество свободных электронов в одном кубическом сантиметре объема. Возникает же такая концентрация только в годы максимума солнечной деятельности.
      - А в каком состоянии Солнце сейчас?
      - Сейчас на нем почти нормальное количество пятен, не наблюдается и вспышек. О таком Солнце у нас принято говорить как о почти "спокойном".
      - Значит, состояние ионосферы не позволяет в настоящее время осуществить какуюлибо телепередачу на весь наш континент? - спросила Керри, торопливо записывая что-то стенографическими знаками в свой блокнот.
      - Да, это исключается, - убежденно заявил Джон Мунн. - Не думаю также, чтобы способствовала этому и рефракция - преломление ультракоротких волн вследствие неоднородности атмосферы.
      - Ну, а как же осуществляется все-таки прием космических телепередач профессора Писфула на всем нашем континенте?
      - Загадка! - развел руками Джон Мунн.
      - А может быть, и в самом деле летят к нам какие-нибудь марсиане? - хитро прищурилась Керри,
      - Теоретически это, конечно, вполне допустимо, - серьезно ответил астроном. - Реактивный снаряд, специально нацеленный на нашу Землю, вполне мог бы прилететь к нам, покрыв любое расстояние.
      - Похоже, однако, что вас смущает что-то?
      - Явно выраженный, я бы даже сказал, подчеркнуто агрессивный характер того снаряда, который показывают нам по телевидению.
      - А вы разве не допускаете возможности космической агрессии? - полюбопытствовала Керри.
      - Не допускаю. Когда разумные существа достигнут такого совершенства, чтобы перемещаться из одной планетной системы в другую, им незачем будет демонстрировать свою агрессивность.
      Керри с нескрываемым удивлением посмотрела на астронома.
      - Выходит, что и наше земное общество, достигнув такого же технического совершенства, станет лучше организованным и справедливым?
      - Вне всяких сомнений, - убежденно заявил Джон Мунн.
      - Без борьбы, само собой?
      - Высокое техническое совершенство я не мыслю без совершенного общественного устройства.
      - Да-а, - задумчиво произнесла Керри, пристально посмотрев на молодого астронома, - это у вас что-то очень уж похоже на фабианский социализм. Вы полагаете, значит, что к бесклассовому обществу можно прийти путем мелких преобразований, без всякой классовой борьбы?..
      У Мунна было такое растерянное выражение лица, что Керри стало жалко его, и она торопливо проговорила:
      - Не будем, однако, спорить на политические темы, я и сама во всем этом не очень разбираюсь.
      - Пожалуй, нам действительно не стоит спорить об этом, охотно согласился Джон. - Тем более, что никакого фабианского социализма я не проповедую...
      Некоторое время Керри не могла сообразить, какой же еще вопрос можно задать Мунну. Стало даже казаться, что он уже ничем не сможет помочь ей.
      - А тайна "космических" телепередач так, значит, и останется тайной? - проговорила наконец она с невольным вздохом.
      - Пока да.
      - А мне так ни с чем и возвращаться, значит, в редакцию?
      Джон Мунн снова беспомощно развел руками. Чувствовал он себя при этом так, будто виновником всей этой неразберихи с "космическими" телепередачами был он лично.
      - Вы уж извините меня, мисс Демпси... - смущенно проговорил он, когда Керри стала с ним прощаться. - Пока, к сожалению, ничем не могу помочь вам. Но, может быть, вы оставите свой телефон? Я поговорю с другими нашими астрономами... Посоветуюсь. У кого-нибудь, может быть, и мелькнет догадка.
      Керри дала ему свой телефон, почти не сомневаясь, что ничего достойного внимания Джон Мунн сообщить ей уже не сможет.
      10. Первая догадка
      Утром Керри с еще большим пессимизмом вспомнила свой вчерашний разговор с Джоном Мунном. Однако едва она пришла в редакцию, как фельетонист Гарри Бортон тотчас же передал ей телефонную трубку.
      - Это вас, мисс Керри, спрашивает кто-то. Уже второй раз звонит.
      - Мисс Демпси? - услышала Керри знакомый голос. - Это Мунн из Центральной обсерватории. Здравствуйте, мисс Демпси!
      - Здравствуйте, мистер Мунн! Что-нибудь новенькое у вас? - с надеждой спросила Керри.
      - Да, кое-что... - неопределенно ответил Мунн.
      - Так рассказывайте же! - заторопила его Керри.
      - Видите ли... - не очень уверенным голосом отозвался Мунн, - по телефону это не совсем удобно. Может быть, вы разрешите заехать к вам?
      Такая просьба насторожила Керри. Не ищет ли Мунн просто повода для встречи с ней? Этот красивый парень привык, наверно, кружить головы... Но тотчас же она отогнала эти мысли - нет, не похож Джон Мунн на ловеласа!
      - Хорошо, - сказала она в телефонную трубку, - приезжайте!
      Мунн приехал только во второй половине дня, когда раздосадованная Керри хотела уже уйти куда-то по другим редакционным делам.
      - Раньше никак не мог, - оправдывался Джон, горячо пожимая ей руку. - Но я не отниму у вас много времени. Все это можно в двух словах. По телефону было неудобно... Вы уж извините, пожалуйста.
      - Побаиваетесь комиссии по расследованию? - рассмеялась Керри, у которой сразу же прошел весь гнев, как только увидела она смущенную улыбку Джона. - Они действительно мастера по части подслушиваний.
      - Да я, собственно, не испугался... Просто не хотелось вас подводить... - еще более смутился Джон.
      Керри лишь снисходительно улыбнулась на эти слова молодого астронома. Она хорошо знала, как запуганы ее соотечественники провокационной деятельностью Комиссии по расследованию антипатриотической деятельности, и не видела в поведении Мунна особенного проявления трусости.
      - Дело, видите ли, в том, мисс Демпси, - продолжал Мунн, несколько оправившись от смущения, - что в советских научных журналах, которые выписывает библиотека нашей обсерватории, появились любопытные сообщения. С помощью специальных метеорологических ракет они обнаружили в верхних слоях ионосферы весьма значительное количество продуктов радиоактивного распада.
      - А разве это имеет какое-нибудь отношение к загадке "космических" телепередач? - удивилась Керри.
      - Имеет. Дело в том, что именно эти слои, как наиболее сильно ионизированные, играют очень существенную роль при распространении коротких волн.
      - Но ведь нас интересуют главным образом ультракороткие, - вопросительно подняла брови Керри. - Как ведут себя там эти волны?
      - Ультракороткие в обычных условиях даже в этих слоях, как я уже объяснял вам, не преломляются. Но именно здесь можно легче всего искусственно создать такую концентрацию свободных электронов и ионов, которая начнет преломлять и ультракороткие волны. Обнаруженные русскими радиоактивные частицы в верхних слоях ионосферы и могут как раз свидетельствовать об искусственном увеличении концентрации там свободных электронов и ионов.
      - А разве обнаруженные в ионосфере радиоактивные частицы не могли попасть туда в результате обычного испытания ядерного оружия? - спросила Керри.
      - При испытаниях бомб мегатонного класса, то есть водородных, радиоактивная пыль заносится главным образом в стратосферу, на высоту до тридцати километров. А ионосфера расположена от ста до трехсот километров от поверхности земли. К тому же обнаруженная русскими концентрация радиоактивных частиц в ионосфере значительно выше той, которая зарегистрирована в стратосфере.
      - А вы не смогли бы на некоторое время взять для нас эти советские журналы из вашей библиотеки? - возбужденно схватив Джона за руку, спросила Керри. Тут же однако, она упрекнула себя за такую просьбу, так как понимала, что это может причинить неприятности Мунну.
      Джону и самому очень хотелось оказать такую услуг у Керри, но, при всей своей наивности, он понимал, какие подозрения навлек бы на себя, передав советские журналы такой неблагонадежной, с точки зрения комиссии по расследованию антипатриотической деятельности, газете, как "Прогресс".
      - А если я перепишу вам названия этих журналов и статей?.. - запинаясь, спросил он. - Вы ведь и сами смогли бы тогда раздобыть их в какой-нибудь библиотеке...
      Керри сделала вид, что не заметила его смущения и обрадованно воскликнула:
      - Ну что ж, очень хорошо! Когда вы смогли бы это сделать?
      - Да хоть сегодня вечером! - сразу же повеселел астроном. - Назначьте сами, где бы мы могли с вами встретиться, и я принесу вам этот список.
      Керри понимала, конечно, что Джон проявляет такое усердие не потому только, что хочет помочь прогрессивной газете разоблачить какую-то грязную махинацию поджигателей войны. Ей было ясно, что и сама она играла тут немаловажную роль, так как, видимо, произвела на молодого астронома достаточно сильное впечатление. Обстоятельство это вносило, конечно, какой-то элемент легкомыслия в порученное ей серьезное дело, однако Керри не могла не признаться самой себе, что Джон понравился ей своей скромностью и даже какой-то старомодной учтивостью. Подобная деликатность была, впрочем, не совсем понятна ей. Молодые люди с такой наружностью, как у Джона, вели себя обычно весьма самоуверенно, развязно и даже нагловато.
      Все еще раздумывая, как же ей быть, Керри медлила с ответом. Поняв, что девушка не решается, видимо, встретиться с ним вне служебной обстановки, Мунн решил выручить ее из затруднительного положения:
      - А может быть, лучше я занесу вам этот список завтра утром в редакцию?
      - Нет, это слишком долго, - заявила вдруг Керри, досадуя на свою нерешительность. - Давайте встретимся сегодня вечером.
      Однако еще до того, как Керри встретилась с Джоном, ей неожиданно позвонил старый изобретатель Темпл.
      - Здравствуйте, мисс Демпси! - услышала Керри его глуховатый голос. - Я беспокою вас по тому делу, с которым вы ко мне приезжали. Нет, к сожалению, ничего еще не разгадал. А звоню вот почему: вы не читали ещедоклада совещания экспертов по изучению методов обнаружения ядерных испытаний? Да, да, это то самое международное совещание, которое состоялось в Женеве. Есть у вас этот доклад?
      - Минуточку, мистер Темпл.
      Керри торопливо замахала рукой кому-то из сотрудников редакции, проходившему мимо:
      - Послушайте, помогите мне, пожалуйста, раздобыть поскорее доклад экспертов по ядерным испытаниям. Да, правильно, тех, что заседали в Женеве.
      А когда на столе перед Керри лежал бюллетень Организации Объединенных Наций с текстом доклада экспертов, вна прокричала в трубку:
      - Алло, мистер Темпл! Простите, что заставила вас ждать. Доклад, о котором вы говорите, лежит передо мной.
      - Очень хорошо. Отыщите тогда второй раздел его: "Основные методы обнаружения и идентификации ядерных взрывов". Нашли? А теперь пункт Е, в котором говорится о методе обнаружения ядерных взрывов, производимых на большой высоте. Обратите тут внимание на ту часть заключения, из которой следует, что излучение от ядерного взрыва создает в верхних слоях атмосферы область повышенной ионизации. Понимаете, что это значит? Да, правильно. Все это имеет прямое отношение к увеличению дальности передачи ультракоротких волн...
      11. Мистер Хэйт решает опередить Каннинга
      Издатель "Сирены" был человеком необычайно самоуверенным, считавшим себя не только одним из лучших знатоков газетного бизнеса, но и обладателем лучшего в Грэнд-Сити нюха на сенсационный материал", как сказал о нем кто-то из сотрудников его газеты. По части подачи сенсационных известий он действительно был непревзойденным мастером. За сенсациями он не только охотился лично, но и "натравливал" на них всю свою репортерскую свору. Недоброжелатели мистера Хэйта говорили даже, что не гнушался он и "изготовлением" этих сенсаций.
      - Настоящая сенсационная новость, - поучал мистер Хэйт сотрудников своей газеты, - должна быть опубликована еще до того, как она произошла.
      К своим коллегам - издателям и редакторам других газет, Хэйт относился либо с презрением, либо с ненавистью. Единственным человеком, которого он хотя и не любил, но уважал, был редактор "Прогресса" Чарльз Каннинг.
      - Это настоящий журналист, - говорил о нем Хэйт, - жаль только, что ничего не смыслит в коммерции. Не понимает, что газета - это такой же бизнес, как и производство подтяжек или жевательной резинки.
      Мистер Хэйт вообще был убежден, что газета, издающаяся просто потому, что группа прогрессивных людей, имеющих общие интересы, желает послужить благородному делу,- оскорбление для "свободного предпринимательства". Всех, кто не стремился "делать деньги", Хэйт считал не настоящими газетчиками, зря расходующими газетную бумагу, для которой настоящие издатели нашли бы гораздо лучшее применение. И он не сомневался, что Каннинг со своей прогрессивной газеткой рано или поздно, но непременно вылетит в трубу.
      "Газетка" Каннинга, однако, довольно устойчиво держалась в нечистых и весьма неспокойных водах "свободной прессы", выдерживая даже такие штормы, от которых если и не шли ко дну многие почтенные многотиражные газеты, то изрядно кренились на борт. Умел он также не только выстаивать в шторм и искусно лавировать среди многочисленных подводных рифов в штилевую погоду, но и прокладывать свой курс к намеченной цели с таким мастерством, что даже мистер Хэйт пристраивался частенько в его кильватер.
      Вот и сейчас внимательно следил мистер Хэйт за всем, что писал Чарльз Каннинг о сенсационных космических передачах. Нюх Хэйта подсказывал ему, что сенсация эта начинает понемногу выдыхаться. Продлить ее можно было теперь лишь увлекательными поисками разгадки тайн "космического телевидения", ибо публике стало, видимо, приедаться все это. Каннинг начал уже публиковать кое-что разоблачающее мистификацию генерала Хазарда, но делал это робко, намеками и недомолвками, опасаясь гнева военного министерства, которому, конечно же, было кое-что известно об этих "космических" передачах.
      Такую газету, как "Прогресс", могли без особого шума и вовсе прикрыть под какимнибудь благовидным предлогом, прояви она большее усердие в разоблачении "космической сенсации". Другое дело многотиражная "Сирена", имеющая солидные связи и поддержку многих видных конгрессменов. Неприятностей, конечно, и ей не избежать, но игра все же стоила свеч - читатели ведь всегда жадны до разоблачений. Сенсацию, следовательно, нужно было делать теперь уже не на самой тайне космических передач, а на разгадке этой тайны.