Жизнь замечательных людей (№255) - Неделин

Неделин создал несколько групп, которые комплектовались из советских, чешских, немецких, французских специалистов, прикрепив к каждой по опытному советнику-инженеру. Было переоборудовано несколько промышленных предприятий. Производство патронов наладили на заводе металлоизделий в Картахене. На мадридских фабриках будильников и детских игрушек выпускались взрыватели для снарядов, а на заводе «Испано-Сюиза» — винтовки и пулеметы. Советские специалисты помогли освоить изготовление на металлургическом заводе в Сагунто 76-мм снарядов, а в Валенсии создать мастерские. А ремонт военной техники производился прямо на боевых позициях.

Благодаря помощи Советского Союза росла боеспособность республиканской армии. Она сумела провести ряд успешных операций. Однако существовало «...серьезное несоответствие между общими успехами, достигнутыми республикой, и методами военного и политического руководства, которые не обеспечивали выполнение стоящих перед страной задач. Революционный энтузиазм масс разбивался о косность и инертность высших командиров, скованных профессиональными предрассудками и обветшалыми традициями. Последние придерживались пассивно-оборонительной стратегии, не верили в творческие силы трудящихся»[6].

Из-за этого осенью 1938 года на фронте сложилась тяжелая обстановка. Коммунистическая партия Испании предприняла решительные меры — спешно формировались новые части, развернулось строительство укреплений, расширялось военное производство. Неделин с группами специалистов прилагал огромные усилия к тому, чтобы сделать все возможное, удовлетворить нужды фронта. Однако к концу 1938 года положение не улучшилось, на исходе были людские резервы, иссякали запасы продовольствия, боеприпасов. Активизировали свою деятельность контрреволюционные элементы, в том числе и в республиканской армии. Они начали переговоры с Франко об условиях перемирия, но тот потребовал немедленной капитуляции. 28 марта 1939 года фронт был открыт предателями, и к 30 марта вся территория страны была занята фашистскими войсками.

В марте 1939 года Митрофан Иванович вместе с другими советскими специалистами вернулся на Родину. Его награждают орденом боевого Красного Знамени, и ему досрочно присваивается звание полковника.

За время пребывания в Испании наши военные советники накопили богатый боевой опыт. Его требовалось обобщить. Поэтому Генеральный штаб создал специальную комиссию. В нее включили наиболее отличившихся на испанском фронте представителей от основных родов войск, в том числе и артиллеристов — М.И.Неделина, Б.М.Авилова, В.Л.Божко, А.П.Боховцева, Н.Н.Воронова, Н.П.Вотинова, Н.Е.Васильева, Н.П.Гурьева и других. Они подготовили обстоятельный доклад, в котором содержались весьма ценные выводы и практические рекомендации. Митрофан Иванович внес много очень важных предложений по дальнейшему улучшению обучения артиллеристов, уточнению ряда принципиальных положений в существовавших тогда уставах, наставлениях и инструкциях для войск.

В докладе, в частности, отмечалось: «...война в Испании убедительно показала, что роль артиллерии в бою и операции значительно возросла. Хорошо организованный артиллерийско-минометный огонь является самым действенным средством подавления и уничтожения живой силы и огневых средств противника. В борьбе с танками и бронеавтомобилями эффективна противотанковая артиллерия».

4. НАКАНУНЕ ВОЙНЫ

Некоторое время спустя Неделин был назначен командиром артиллерийского полка прославленной Московской Пролетарской дивизии, которая каждый год принимала участие в праздничных парадах на Красной площади.

— Это стало традицией, — сказал Неделину при первой их встрече начальник артиллерии дивизии полковник Г.И.Хетагуров. — Поэтому мы стремимся сочетать боевую учебу с подготовкой к парадам. Нельзя также не учитывать того обстоятельства, что дивизия дислоцируется в Московском военном округе и ей часто приходится проводить учения, на которых нередко присутствуют зарубежные военные делегации. При этом мы, конечно, стремимся проверить на практике новые положения наших уставов и наставлений. Так что в добрый час, прошу при работе в полку учитывать эти особенности.

«Парады, конечно, дело нужное, к ним и готовиться надо как следует, но, видно, они не главное, и не с этого начинать надо. Ведь в случае войны не до них будет», — размышлял Митрофан Иванович.

Начальник штаба полка капитан М.А.Хасин и заместитель командира полка по политической части майор И.М.Поворов познакомили Неделина с состоянием дел в полку. В общем-то он остался доволен боевой подготовкой личного состава. Правда, ему казалось, что занятия по тактике нужно строить в соответствии с требованиями назревавшей войны. Приближалось лето. Начинались лагерные сборы. Командир полка ввел в практику продолжительные ночные марши по пересеченной местности с форсированием рек и проведением тренировочных стрельб, а огневые позиции, которые должны были занять артиллеристы, и учебные цели заранее не обговаривались.

«Подобная постановка вопроса была для нас новой, для многих неожиданной и не всеми воспринималась правильно, — вспоминает бывший командир одного из дивизионов полка А.В.Жбанов. — „К чему такие новшества, зачем поступать вопреки установленным канонам?“ — думали многие из нас».

Но сама жизнь опровергала эти сомнения. Так, совершая марш, дивизион, которым командовал капитан А.М.Ботвинник, подошел к реке, ширина которой не превышала 18-20 метров, а глубина — 2-3 метра. Ботвинник приказал перебраться на другой берег по мосту. Неожиданно задача усложняется — посредник на учениях сообщает капитану новые условия: никакого моста не существует. Командир дивизиона, растерявшись, высылает разъезды для отыскания другого моста. Но в этот момент к месту событий прибыл Неделин и отдал распоряжение переправить гаубицы на самодельных паромах. Уже через 6 часов дивизион был на противоположном берегу.

На разборе учения командир полка, отметив отличившихся, сказал: «Будущая война вряд ли сохранит нам мосты на реках. Наверняка не будет возможности и стрелять с заранее подготовленных огневых позиций. Все решит наше умение правильно оценивать реальные условия. А что касается уставных положений, так ведь в них всего не предусмотришь, они не догма».

Впоследствии, во время Великой Отечественной войны, многие однополчане Неделина с благодарностью вспоминали его высказывания, разборы учебных стрельб, трудные многокилометровые марши.

Командовал полком Митрофан Иванович более года. Однако этот, в общем-то, непродолжительный период времени был насыщен массой событий и забот: праздничные парады на Красной площади, тактические и специальные учения, показные занятия, выполнение напряженного плана боевой и политической подготовки. Безусловно, вырос он и как командир, чему, конечно, способствовали поддержка и помощь, которую оказывали ему начальник артиллерии округа И.А.Устинов, начальник артиллерии корпуса В.И.Казаков и начальник артиллерии дивизии полковник Г.И.Хетагуров, весьма искушенные, отлично подготовленные и требовательные начальники.

Частым гостем в полку был Маршал Советского Союза Семен Михайлович Буденный. Он присутствовал почти на всех учениях, на тренировках к параду. Семен Михайлович любил поговорить с красноармейцами, много рассказывал о боевом пути Первой Конной армии.

В один вз приездов Буденного в полк на учение с боевой стрельбой, проводившееся для зарубежной делегации, произошел курьезный случай. Такие учения, как правило, завершались обедом. Обслуживающий персонал и еда обычно доставлялись на автомобиле из ресторана «Метрополь». Туда была послана машина, старшим назначили красноармейца Бобэку. Быстро погрузив все продукты и рассадив официантов, Бобэка дал команду возвращаться. Но на одном из перекрестков за нарушение правил уличного движения машина была остановлена регулировщиком, который решил направить ее в отделение милиции. Неуступчивый милиционер не стал слушать объяснений старшего машины и залез в кузов. Что делать? Тогда Бобэка приказал двум красноармейцам попридержать милиционера и, невзирая на его протест, ехать в полк. Прибыли вовремя. Однако регулировщик не успокоился, и Неделину пришлось докладывать Буденному о случившемся. Улыбнувшись, Семен Михайлович похвалил милиционера за службу, а Бобэку за находчивость и уладил неприятный инцидент.

...Шло время. Международная обстановка накалялась. Коммунистическая партия и Советское правительство большое внимание уделяли совершенствованию организационной структуры, техническому оснащению Вооруженных Сил. Продолжалось гармоничное развитие всех родов войск.

Серьезным изменениям подверглась и артиллерия. В состав каждого стрелкового корпуса вводилось по два артиллерийских полка: дальнего действия (36 орудий) и большой мощности (30 орудий), а также зенитный дивизион (18 орудий). Артиллерия резерва Главного командования состояла из 24 полков (969 орудий)[7]. Для осуществления этих мероприятий были привлечены грамотные и опытные командиры. Поэтому Неделина перевели в инспекторскую группу командующего Московским военным округом. Как рассказывал бывший в то время начальником артиллерии округа И.А.Устинов, Митрофан Иванович после каждой поездки в войска готовил подробнейший отчет не только о проделанной им работе, но и о конкретных способах устранения обнаруженных недостатков.

«М.И.Неделина мы всегда принимали как желанного гостя, — вспоминал генерал армии Г.И.Хетагуров. — Я, будучи начальником артиллерии Московской Пролетарской дивизии, в которой около полутора лет командовал полком Неделин, хотя и значительно раньше Митрофана Ивановича поступил в ряды Вооруженных Сил, но много полезного почерпнул именно от него. Посещая различные гарнизоны и полигоны округа, он, как никто другой, умел аккумулировать в себе все лучшее, что ему удавалось выявить в инспекторских поездках. А затем в корректной форме рекомендовал нам применять это на практике».

В 1940 году Неделина назначают начальником артиллерии создаваемой в округе 160-й стрелковой дивизии. Вместе с командиром дивизии генерал-майором И.М.Скугаревым и его заместителем по политчасти полковником В.Ф.Баланиным Митрофан Иванович дни и ночи проводил среди солдат, так как командующий войсками округа потребовал за два месяца наладить боевую подготовку личного состава, повысить боеготовность дивизии.

Митрофан Иванович разработал новаторскую программу и лично обучал артиллеристов стрельбе прямой наводкой по танкам дивизионными пушками и гаубицами (122-мм и 152-мм). А ведь ранее в соответствии с уставами огневые позиции для этих орудий выбирались в стороне от танкоопасных направлений, ибо считалось, что они не способны эффективно вести борьбу с танками. Начальник артиллерии обосновал свою методику расчетами, доказал ее целесообразность в ходе стрельб на тактических учениях, о которых в дивизионной газете «За отличного стрелка» была опубликована статья:

«...Уже стемнело, когда из рощи показался „вражеский“ танк и стал приближаться к хорошо замаскированной огневой позиции гаубичного расчета. Наводчик подпустил его на дистанцию прямого выстрела. Наблюдавшие заволновались. Вдруг короткая команда, резкий мгновенный выстрел — и танк (макет) поражен.

— Огонь! — скомандовал вторично командир орудия Н.Межерицкий.

— Товарищ командир, стрелять уже незачем, — сказал, улыбаясь, наводчик М.Джирахов. И действительно, танк был уничтожен первым снарядом».

«Новшество Неделина, — говорил Г.И.Хетагуров, — многими воспринималось тогда скептически. Но во время Великой Отечественной войны десятки, если не сотни, фашистских танков были уничтожены именно гаубичной артиллерией».

Несомненно, многие конструктивные и неожиданные идеи Неделина возникали не случайно. Как вспоминает Мария Дмитриевна Неделина, Митрофан Иванович, приходя со службы домой, до полуночи засиживался над книгами. В его библиотеке хранились труды М.Н.Тухачевского, Б.М.Шапошникова, В.Н.Триандафиллова, Е.А.Шиловского, А.Н.Коленковского — по военной истории, стратегии, оперативному искусству и тактике; Л.А.Говорова, В.Д.Грендаля, В.Г.Корнилова-Другова, А.К.Сивкова — по вопросам боевого применения артиллерии; Н.И.Величко, Д.М.Карбышева — по военно-инженерному делу; К.Б.Калиновского — о бронетанковых войсках; вырезки из военных журналов и газет, разложенные по панкам. Читал Митрофан Иванович всегда с карандашом, на полях книг делал пометки, а на вкладышах из ватманской бумаги записывал свои мысли о прочитанном. Встречаясь с ним в годы Великой Отечественной войны, да и в послевоенное время на различных сборах и совещаниях, я всегда видел его с рабочей тетрадью, тщательно что-то заносящего в нее. Он стремился использовать любую возможность для пополнения своих знаний.

Руководя артиллерией 160-й дивизии, Неделин окончил высшие курсы при Военной академии имени Ф.Э.Дзержинского, старейшем военно-учебном заведении. Вот каким запомнился он одному из преподавателей — заслуженному деятелю науки и техники РСФСР, лауреату Государственной премии СССР, доктору технических наук Г.М.Третьякову: «...Однажды после очередной лекции ко мне подошел стройный, подтянутый полковник. Отрекомендовался Неделиным и спросил, как я отношусь к взрывателям типа ГВ, а также и некоторым другим, например, к английским, не взводящимся при выстреле.

Это меня несколько удивило: сугубо техническими вопросами интересовался не инженер, а строевой командир. Я сообщил ему свое мнение, отметив превосходство взрывателей типа ГВ конструктора Д.Н.Вишневского по сравнению с опасными в обращении английскими взрывателями. Однако Митрофан Иванович не согласился со мной. Я поразился пониманию им сути инженерных вопросов. Война в известной мере подтвердила правильность суждений М.И.Неделина о взрывателях типа ГВ.

...Он неоднократно обращался ко мне за научными советами... Так, обсуждая технологию изготовления орудийных гильз, он заявил, что она у немцев более совершенна. Это было неожиданным для меня, поскольку даже я, преподаватель, о тонкостях всей технологии не знал, а молодого командира волновали вопросы, не предусмотренные программой».

Несмотря на интенсивные накануне войны научные исследования, твердого единства взглядов на организационную структуру артиллерийских формирований и тактику их действий в общевойсковом бою, к сожалению, не имелось. Не было, в частности, изучено, какая же плотность огня необходима на направлении главного удара, не совершенствовалась методика непрерывной артиллерийской поддержки на всю глубину боя. Медленно осуществлялся переход с конной тяги на механизированную и т.д. Все эти проблемы требовалось быстро и оперативно решить.

Вот почему первый заместитель начальника Главного артиллерийского управления (ГАУ) Н.Н.Воронов неоднократно устраивал деловые совещания, на одном из которых шел разговор о создании артиллерийских противотанковых бригад — первых специальных соединений, предназначенных для борьбы с вражескими танками. Горячими сторонниками этой идеи были Н.Н.Воронов, Г.К.Савченко и В.Д.Грендаль, однако имелось немало противников, и среди них — начальник ГАУ Г.И.Кулик. А ведь гитлеровцы буквально молились на танковую доктрину, совершенствуя ее при захвате чужих земель.

Решение вопроса о противотанковых бригадах стопорилось. Требовались кардинальные меры. Как-то Митрофана Ивановича срочно вызвали в Москву, к Воронову. Расспросив о делах в дивизии, Николай Николаевич стал сетовать по поводу того, что война на носу, фашисты сколотили мощные танковые силы, а у нас пока не организованы эффективные подразделения для противостояния им.

— Слушайте, Митрофан Иванович, а если обратиться по этому вопросу к самому товарищу Сталину? Я думаю, он поддержит нас.

— Я почти не сомневаюсь в этом, — ответил Неделин. — Надо лишь толково обосновать наши идеи.

— Вот вам и карты в руки, — обрадовался Николай Николаевич. — Если с предложениями на имя Иосифа Виссарионовича буду выходить я, то меня могут неправильно понять, и прежде всего отрицательно отреагирует мой непосредственный начальник.

Неделин смущенно пожал плечами:

— Это вроде бы не мой уровень. Да смогу ли я убедительно доказать необходимость создания новых формирований? Внутренне уверен в нашей правоте, а вот доказать...

— Не в должностях дело, — перебил его Воронов. — Важна убежденность. Кроме того, вы известный всем нашим артиллеристам человек, имеете боевой опыт войны в Испании. Даю вам, Митрофан Иванович, не более двух недель сроку для подготовки докладной. А уж как передать ее Сталину — это моя забота.

И Неделин собрал материалы, составил аргументированную пояснительную записку. Некоторое время спустя его вновь пригласили к заместителю начальника ГАУ. В приемной он встретил комбрига Н.А.Клича.

— Зачем прибыл? — спросил тот Неделина.

— Не знаю, ничего не было сказано...

Николай Николаевич сообщил, что они должны явиться к товарищу Сталину для обсуждения проблем, изложенных в их письмах. Клич и Неделин переглянулись — только теперь им стало ясно, что они единомышленники.

В назначенный час все трое были у Иосифа Виссарионовича. Он медленно прохаживался по кабинету, и Неделин, впервые увидевший его вблизи, старался не выдавать своего волнения.

— Прошу вас кратко изложить суть вашего предложения, — сказал Сталин, обращаясь к Неделину.

После его доклада, внимательно выслушав Клича и Воронова, Сталин спросил:

— Товарищ Неделин, какова, по вашему мнению, должна быть организационная структура артиллерийской противотанковой бригады?

— Три полка противотанковой артиллерии порядка ста орудий и два полка зенитной артиллерии, — ответил Неделин.

— Товарищ Клич, а вы как думаете?

— Я согласен с Неделиным, но хочу добавить, что бригаде необходимы инженерно-саперные средства, — ответил Клич.

— А что думает Воронов?

— Товарищ Сталин, я разделяю точку зрения Неделина и Клича, правда, хотелось бы уточнить следующее: количество бригад желательно иметь тридцать-сорок, и они должны быть моторизованные, — сказал Воронов.

— Верно, нам надо иметь артиллерийские противотанковые бригады. Исходя из наших возможностей, сформируем пока десять бригад. Готовьте проекты постановлений, — закончил Сталин, обращаясь к Воронову.

— Товарищ Клич, а кто вам предложил написать докладную? — вдруг спросил Сталин.

— Я сам, по собственной инициативе...

— А вы, товарищ Неделин?

Неделин хотел было ответить, но в это время Сталин повернулся к Воронову:

— Это ваши уловки?

— Да, некоторым образом, косвенно, — замялся Воронов.

— Я так и знал. Но дело не в этом. Вопрос поставлен своевременно. Благодарю. Желаю вам удачи...

30 апреля 1941 года Неделин был назначен командиром 4-й артиллерийской противотанковой бригады РВГК и вскоре прибыл в Проскуров, в котором она формировалась. После утомительного рабочего дня Митрофан Иванович, приходя домой, подолгу не мог уснуть. Разные мысли беспокоили его, но в первую очередь о близости войны.

«Задача для одного, по сути, единственного мирного месяца подготовки была сверхнапряженная. Мы дорожили каждым днем, каждым часом, неустанно шлифовали практические действия подчиненных, прежде всего на стрельбищах и полигонах», — рассказывал позже Неделин.

Митрофан Иванович не любил много говорить о мае — июне 1941 года. Вероятно, потому, что эти месяцы для него, как, впрочем, и для всех других советских людей были тяжелыми, печальными. Но он как-то поведал мне о напряженнейшей работе (без выходных дней) командно-начальствующего состава бригады накануне войны, а также о том, что недовольные обращались с жалобами на него в вышестоящие инстанции.

«Однажды в конце мая я проводил в поле очередное учение, на которое без предупреждения прибыл начальник артиллерии округа М.А.Парсегов. Около трех часов был он на занятиях и остался доволен как их методикой, так и результатами. Прощаясь со мной, Парсегов сказал: „По заданию Военного совета округа приехал сюда отчитать уважаемого командира бригады. На вас поступила уйма жалоб. Некоторым кажется, что вы усложняете события и слишком форсируете полевую выучку. Но, побывав на учении, я убедился в правильности вашей позиции. К войне надо готовиться именно такими, усиленными темпами. Об этом я и буду докладывать командующему округом“.

Весной 1941 года я закончил академию. 5 мая в Кремле был организован прием для выпускников военных академий. На всю жизнь я запомнил напутственную речь товарища Сталина, обращенную к нам, молодым командирам: «Война с гитлеровской Германией неизбежна, мы знаем об этом. Но мы всеми силами стремимся выиграть время. Для нас месяц, неделя, день имеют очень большое значение. И вам, выпускникам академий, предстоит сражаться с сильным, хорошо оснащенным в техническом отношении противником. Готовьтесь к этому, не жалея сил и времени».

Уже после войны мы с Митрофаном Ивановичем Неделиным не раз говорили об этом выступлении Иосифа Виссарионовича.

...Считанные дни оставались до тяжелых испытаний. 30 мая 1941 года замечательный советский разведчик Рихард Зорге из Токио прислал в Москву срочную радиограмму: «Риббентроп заверил посла Отта в том, что Германия совершит нападение на Советский Союз во второй половине июня. Это не подлежит сомнению. Отт на девяносто пять процентов уверен, что война вот-вот начнется. Я лично вижу подтверждение тому в следующем: технический персонал германских воздушных сил получил приказание немедленно покинуть Японию и возвратиться в Берлин; военному атташе запрещено посылать важные сообщения через СССР». И за ней внеочередная, особого значения радиограмма: «Военный атташе Шолл заявил: следует ожидать со стороны немцев фланговых и обходных маневров и стремления окружить и изолировать отдельные группы. Война начнется 22 июня 1941 года»[8].

Война надвигалась... М.И.Неделин делал все возможное, чтобы повысить боеспособность противотанковой бригады. В этом большую помощь ему оказывали комиссар бригады А.А.Злобин, начальник политотдела А.А.Степченко, командиры и начальники штабов частей Н.Ф.Михайлов, С.И.Чернышев, М.И.Токарев, Б.И.Аринушкин и многие другие товарищи по оружию, чьи имена Митрофан Иванович произносил с особой теплотой и благодарностью. Именно с их помощью удалось Неделину подготовить бригаду к предстоящим боевым действиям для отражения вероломного нападения фашистов на Советскую Родину.

Глава третья

ТЯЖЕЛЫЕ ИСПЫТАНИЯ

1. В БОРЬБЕ С ТАНКАМИ ПРОТИВНИКА

Близость города Проскурова к государственной границе давала о себе знать: участились случаи вторжения самолетов-разведчиков в наше воздушное пространство, из штаба округа поступали сведения об активных действиях фашистских диверсионных групп, а также о продолжающемся наращивании ударных группировок гитлеровских войск.

16 июня 1941 года на служебном совещании командно-начальствующего состава бригады Неделин предупредил:

«Граница недалеко. Поэтому можно ожидать любых вражеских провокаций. Прошу каждого из вас тщательно продумать дополнительные мероприятия по повышению боевой готовности частей и подразделений. Вооружение и технику содержать в безупречном состоянии к немедленному использованию, а боеприпасы привести в окончательно снаряженный вид. Все укрыть, замаскировать. Людей готовьте ко всякого рода неожиданностям. Но делать это надо осторожно, чтобы не вызвать паники, излишних разговоров и шумихи. О проделанной работе прошу докладывать мне ежедневно, в конце дня».

«В последние предвоенные дни и ночи мы жили словно в лихорадке, — говорил мне позднее Митрофан Иванович. — В ограниченном кругу должностных лиц еще раз уточнили все необходимое на случай войны. Предусмотрели также порядок эвакуации семей военнослужащих».

Как только стало известно о вероломном нападении гитлеровской Германии на Советский Союз, 4-я артиллерийская противотанковая бригада в спешном порядке передислоцировалась в район Каменец-Подольского и вошла в состав вновь сформированной 18-й армии Южного фронта. Бригада использовалась для усиления общевойсковых соединений и была развернута вдоль государственной границы СССР на рубеже Надворная, Коломыя, Черновцы, Скуляны. На нее возлагалась ответственная боевая задача: не допустить вторжения фашистских танков на нашу территорию.

17-й стрелковый корпус 18-й армии с двумя дивизионами 76-мм пушек бригады Неделина находился на правом фланге армии; 55-й стрелковый корпус, с которым взаимодействовали остальные силы 4-й противотанковой бригады, оборонял приграничные укрепленные районы; 16-й механизированный корпус составлял второй эшелон, нацеленный на уничтожение противника в случае его переправы за реку Днестр. Соседями 18-й армии были: справа 12-я, а слева 9-я армии Южного фронта.

«В бой вступили смело, воевали бесстрашно, — вспоминал М.И.Неделин. — Костяк частей и подразделений составляли рабочие и колхозники, около половины из них — коммунисты и комсомольцы. Все расчеты противотанковой артиллерии, а также и зенитных орудий были обучены стрельбе по неподвижным и движущимся целям. Бригада в целом представляла собой сильное, полностью моторизованное соединение, насчитывающее более 140 орудий различных калибров».

До 1 июля в полосе 18-й армии фашисты вели в основном бои разведывательного характера. Их попытки прорвать нашу оборону на некоторых участках успеха не имели. Затем крупные силы 11-й немецкой и 3-й румынской армий, сосредоточенные севернее Ясс и Ботошан, перешли в наступление на Могилев-Подольском и Белецком направлениях. Благодаря более чем четырехкратному численному превосходству немецко-румынским войскам удалось к исходу 5 июля выйти на рубеж Хотин, Тырково, Бельцы. К этому же времени 1-я танковая группа и 17-я армия противника овладели городом Бердичевом.

Над частями 18-й армии нависла угроза окружения. Тогда командарм приказал 17-й стрелковый корпус в ночь с 6 на 7 июля отвести на левый берег Днестра, 39-ю танковую дивизию использовать для отражения ударов противника на рубеже Гусятин, Городок, Ярмолицы и для прикрытия правого фланга армии. В соответствии с этим решением начальник артиллерии 18-й армии генерал-майор артиллерии А.С.Титов поручил 4-й артиллерийской противотанковой бригаде подготовить к обороне позиции в районе Дунаевцы фронтом на север и в тесном взаимодействии с 39-й танковой дивизией не допустить прорыва гитлеровцев в южном направлении. Вскоре Неделин доложил в штаб армии о том, что бригада, совершив ночной марш, готова выполнять поставленную задачу. На рассвете 7 июля 1941 года в небе появились фашистские самолеты-разведчики, а примерно через час — три группы «юнкерсов», по 12-18 самолетов в каждой. В противоборство с воздушным врагом вступили зенитчики Неделина.

«Всякие тяжелые испытания были во время войны, — рассказывал бывший заместитель Неделина по политической части А.А.Злобин, — но этот бой запомнился мне на всю жизнь. В считанные секунды район расположения бригады превратился в кромешный ад. Навстречу пикирующим бомбардировщикам противника полетели буквально снопы трассирующих пуль и снарядов. Вражеские самолеты находились в каком-то огненном коридоре, который становился все уже по мере приближения их к цели. Личный состав бригады действовал самоотверженно, геройски. Бойцы оправдали надежды Митрофана Ивановича, доказали в бою свою хорошую выучку и умение.

Налет авиации был отражен. Сбили несколько «юнкерсов»...

Не успели скрыться самолеты, как в нашем расположении с большой плотностью начали разрываться артиллерийские снаряды противника и одновременно показались атакующие танки и мотопехота. На каждом направлении двигались до 20-25 танков и около батальона пехоты гитлеровцев. Мы, находившиеся на НП вместе с командиром бригады, поняли, что противник перешел в наступление и намеревается стремительным ударом прорваться через обороняющиеся части в тыл 18-й армии.

Вражеская артиллерия не жалела снарядов. Их разрывы в течение 20 минут перепахали землю вокруг наших батарей. Казалось, ничего живого не осталось после такого интенсивного обстрела. Но вот огонь артиллерии немного утих, приближались танки противника. На мгновение установилось затишье. Его нарушали лишь рокочущий шум моторов и лязг гусениц танков, на которых чернели зловещие кресты.

Рубеж обороны бригады был похож на форму подковы, выступы которой занимали 45-мм и 57-мм орудия, а в центре располагались 75-мм противотанковые пушки. Подпустив танки, Неделин дал команду 76-мм батареям открыть огонь.

Фашистские танки сосредоточили огонь по нашим стрелявшим орудиям. Началась настоящая артиллерийская дуэль. Наступавшая пехота залегла. Когда противник втянулся в специально созданный для него огневой мешок, подошел еще ближе к нам, командир бригады приказал открыть огонь из 45-мм и 57-мм орудий.

Такой западни, огня с фронта и во фланги, гитлеровцы не ожидали и, оставив на поле боя 14 танков и около 50 автомашин, откатились назад. В этом бою особенно отличились орудийные расчеты капитана Букше, старших лейтенантов Гремнева, Головко, Кольцова, лейтенантов Брагина, Четверенко, Ващенко. Они стояли насмерть».

О дальнейшем развитии событий, происшедших 7 июля, мы узнаем из архивных документов — журнала боевых действий 4-й артиллерийской противотанковой бригады.

В 11.30 после повторной артиллерийской подготовки вражеская пехота при поддержке авиации и танков бросилась в новую бешеную атаку на узком участке в районе Дунаевцы. Однако прорваться через оборону наших войск фашистам не удалось. До конца дня противник предпринимал еще несколько яростных атак, но и они были отражены. Всего за день боя неприятель потерял более 300 человек убитыми и ранеными, 31 танк, около 100 автомашин.

С наступлением темноты на командный пункт бригады прибыл начальник артиллерии армии. В это время Неделин с командирами полков и дивизионов в блиндаже проводил разбор прошедшего дня. Митрофан Иванович хотел было доложить Титову о результатах боя, но тот попросил его продолжать, а сам, присев в сторонке, стал внимательно слушать.

— Все расчеты действовали слаженно, смело, огонь вели метко, — говорил командир бригады. — Но потери все-таки значительны. Они явились следствием прежде всего плохого оборудования огневых позиций. Требую глубже зарываться в землю, использовать все возможности для того, чтобы батареи стали неуязвимыми. Берегите каждого человека, каждое орудие.