Собрание сочинений в двадцати двух томах - Том 8. Анна Каренина

      — Да, ты овладел мною, и я твоя, — выговорила она наконец, прижимая к своей груди его руку.
      — Так должно было быть! — сказал он. — Пока мы живы, это должно быть. Я это знаю теперь.
      — Это правда, — говорила она, бледнея все более и более и обнимая его голову. — Все-таки что-то ужасное есть в этом после всего, что было.
      — Все пройдет, все пройдет, мы будем так счастливы! Любовь наша, если бы могла усилиться, усилилась бы тем, что в ней есть что-то ужасное, — сказал он, поднимая голову и открывая улыбкою свои крепкие зубы.
      И она не могла не ответить улыбкой — не словам, а влюбленным глазам его. Она взяла его руку и гладила ею себя по похолодевшим щекам и обстриженным волосам.
      — Я не узнаю тебя с этими короткими волосами. Ты так похорошела. Мальчик. Но как ты бледна!
      — Да, я очень слаба, — сказала он, улыбаясь. И губы ее опять задрожали.
      — Мы поедем в Италию, ты поправишься, — сказал он.
      — Неужели это возможно, чтобы мы были как муж с женою, одни, своею семьей с тобой? — сказала она, близко вглядываясь в его глаза.
      — Меня только удивляло, как это могло быть когда-нибудь иначе.
      — Стива говорит, что онна все согласен, но я не могу принять еговеликодушие, — сказала она, задумчиво глядя мимо лица Вронского. — Я не хочу развода, мне теперь все равно. Я не знаю только, что он решит об Сереже.
      Он не мог никак понять, как могла она в эту минуту свиданья думать и помнить о сыне, о разводе. Разве не все равно было?
      — Не говори про это, не думай, — сказал он, поворачивая ее руку в своей и стараясь привлечь к себе ее внимание; но она все не смотрела на него.
      — Ах, зачем я не умерла, лучше бы было! — сказала она, и без рыданий слезы текли по обеим щекам; но она старалась улыбаться, чтобы не огорчить его.
      Отказаться от лестного и опасного назначения в Ташкент, по прежним понятиям Вронского, было бы позорно и невозможно. Но теперь, не задумываясь ни на минуту, он отказался от него и, заметив в высших неодобрение своего постушка, тотчас же вышел в отставку.
      Чрез месяц Алексей Александрович остался один с сыном на своей квартире, а Анна с Вронским уехала за границу, не получив развода и решительно отказавшись от него.