I

Алексей Николаевич Толстой – выдающийся советский писатель, один из крупнейших художников слова нашего времени. В лучших произведениях А. Н. Толстого сочетались реалистическая правдивость, необычайная широта охвата явлений жизни, крупные масштабы исторического мышления, монументальность художественных форм с изумительной рельефностью индивидуализации характеров. Его трилогия «Хождение по мукам», роман «Петр Первый» и прекрасная патриотическая публицистика получили заслуженное признание, стали любимыми книгами миллионов читателей, вошли в классику, в золотой фонд советской литературы.

Своим, особым, сложным путем пришел А. Н. Толстой в советскую литературу, по праву навсегда занял прочное место одного из ее виднейших деятелей. Его творческое развитие – живое воплощение преемственных связей русской классики и советской литературы. Бурный рост творческих сил и мастерства А. Н. Толстого в советское время – яркий пример того, как высоко поднимают искусство передовые идеи современности.

Во многих книгах и статьях утверждается, что А. Н. Толстой впервые выступил в литературе в период реакции с символистскими подражательными стихами, объединенными в сборнике «Лирика». В настоящее время исследование наследия писателя привело к выводу о несостоятельности такой точки зрения. Путь молодого писателя был иным, более сложным.

Духовное формирование А. Н. Толстого проходило в начале девятисотых годов, в то время, когда всюду в стране чувствовалось приближение «великой бури» первой русской революции. И А. Н. Толстой, студент Петербургского технологического института, в 1905–1906 годах наряду с лирикой пишет стихи-отклики на события революции, проникнутые мотивами общественного протеста. Некоторые из этих стихов были напечатаны в казанской газете «Волжский листок» («Далекие», «Сон», «Новый год»). Много юношеских стихотворений такого же рода сохранилось в архиве писателя. Хотя эти произведения в идейно-политическом отношении еще наивны и неопределенны, а в художественном тусклы и риторичны, но они служат прямым доказательством того, что их молодой автор не оставался равнодушным к революционным событиям, стремился выразить свое сочувствие борцам против самодержавия.

Однако впоследствии писатель, чувствуя незрелость этих стихов о революции, никогда не включал их в собрания своих сочинений.

Творчество А. Н. Толстого складывалось под влиянием классических художественных традиций, но в своей литературной деятельности молодой писатель испытал временное воздействие символизма, наиболее резко сказавшееся в годы реакции в раннем сборнике стихов «Лирика» (1907). Преодоление этих инородных его таланту влияний, утверждение реализма составляет главное направление первых лет литературного развития молодого писателя.

Догмы символизма оказались чуждыми «земному» таланту А. Н. Толстого. Но освобождение от них молодого писателя шло не прямолинейно, а в причудливом взаимодействии различных направлений, в напряженных поисках жизненных и художественных основ для своего творчества. Искания эти сказались в его второй и последней книжке стихов «За синими реками» (1909), в которой отчетливо видны различные источники и линии раннего творчества писателя. С декадентством связано книжно-подражательное стилизаторство. Вторая главная линия этого сборника уже носит самостоятельный характер, она основана на свободном творческом усвоении и переработке материала фольклора, главным образом славянской мифологии. Авторское предисловие к книге «За синими реками» свидетельствует о характере художественных исканий молодого, только еще определяющего свои творческие задачи писателя: «Эта книга – первое, что я написал. Мне казалось, что нужно сначала понять первоосновы – землю и солнце. И, проникнув в их красоту через образный, простой и сильный народный язык, утвердить для самого себя – что да и что нет, и тогда уже обратиться к человеку, понять которого без понимания земли и солнца мне не представлялось возможным. Верен ли этот выбранный, быть может; бессознательно, путь – укажет дальнейшее»:[1]

Мысль А. Н. Толстого о растворении человека в космосе, в первооснове, в вечных проявлениях природы – любви, жизни, смерти, не была оригинальной. Символистская и акмеистская литература всячески варьировала это положение. Но в отличие от декадентов главное внимание А. Н. Толстого привлекал подлинный материал устного народного творчества, его жизнеутверждающая, оптимистическая направленность. Это устремление Отличает также книгу «Сорочьи сказки» (1911), в которой автор пытался выразить в сказочной форме свои детские впечатления.

До сих пор проблема взаимодействия в раннем творчестве А. Н. Толстого стилизаторских и реалистических тенденций получала одностороннее освещение. В книгах и статьях о А. Н. Толстом достаточно полно исследованы влияние символистской, эстетики, факты сотрудничества в декадентских издательствах и журналах – «Аполлон», «Весы», «Шиповник», «Гриф». Гораздо в меньшей степени выяснена вся могучая волна реалистических тенденций, пробивавших себе дорогу через всякого рода инородные влияния, по существу определявшая основное направление творчества А. Н. Толстого с раннего периода его деятельности, Еще далеко не в полной мере выявлены его связи с писателями реалистического лагеря. Так, А. Н. Толстой был близок с рядом писателей, входивших в литературную группу «Среда». Примерно с 1912 года он поддерживал связь с демократическим «Книгоиздательством писателей» в Москве, которое фактически находилось при «Среде». Именно это издательство выпустило первое) собрание сочинений А. Н. Толстого. Переписка с деятелями этого; издательства раскрывает не только своеобразие его позиций и творческого развития, но и внутреннюю близость к виднейшим представителям реалистического направления в русской литературе того времени В письме к одному из редакторов «Книгоиздательства» Н. Клестову по поводу печатания романа «Хромой барин» (1912) писатель категорически отмежевывает себя от современного ему декадентства и натурализма, хотя он еще настаивает на своей двойственной позиции, утверждающей желательность слияния различных творческих тенденций.

Но через два года А. Н. Толстой решительно до конца рвет свои связи с декадентским окружением. Написанные в это время главы романа «Егор Абозов» (1915) представляют реалистически меткую злую сатиру на символистскую и футуристическую среду. Показательно, что рукопись этого незаконченного произведения автор передал в то же «Книгоиздательство». И совершенно правильно заключение одного из рецензентов, что, напечатав «Егора Абозова», А, Н. Толстой «отрезает себя от прошлой компании «Шиповника» и идет «на поклон к реалистам».[2]

Уже в первые годы своей литературной деятельности писатель, стремясь преодолеть отвлеченность искусственной символистской стилизации, выдвигал на первый план предметность языка, призывал литературу возвратиться к образности, к конкретности, чувственности изображения. Убежденно развивает молодой автор мысль о народных корнях искусства. «Язык – душа нации, – писал А. Толстой в заметке «О нации и литературе», – потерял свою метафоричность, сделался газетным, без цвета и запаха. Его нужно воссоздать таким, чтобы в каждом слове была поэма. Так будет, когда свяжутся представления современного человека и того, первобытного, который творил язык.

Воссоздаются образы, полные эпического величия и нетронутой красоты горящего неба».[3] Еще отчетливее определено стремление А. Н. Толстого к земному, вещественному искусству, насыщенному красками и запахами жизни, в статье «Об идеальном зрителе» (1912). Эта чрезвычайно характерная, постоянная для А. Н. Толстого эстетическая идея получила прочное развитие в его дальнейшем творчестве. Во всей полноте стремление к предметной полнокровности художественных образов и языка писатель осуществляет в своем дальнейшем реалистическом творчестве.

Еще первые реалистические произведения А. Н. Толстого обратили на себя внимание изобразительной точностью и образностью языка. Каждая фраза была прозрачной и тонкой. Мастерски рисовал художник картины русской природы. Поля и леса, озера и реки, безмятежность синевы в солнечный день и блеск молний на почерневшем грозовом небе, густые тени угасающего зимнего дня, стелющийся весной с прогалин туман над сияющей местами, как чешуя, длинной лентой Волги – все это живое, дышащее, насыщенное красками подлинного бытия.

Начиная с 1909–1910 годов реализм уже становится главным определяющим в творчестве А. Н. Толстого. В 1908 году в журнале «Нива» публикуется рассказ «Старая башня», первое его прозаическое произведение, появившееся в печати. Рассказ навеян впечатлениями от пребывания на Урале в 1905 году. Последующие рассказы – «Соревнователь», «Яшмовая тетрадь», «Архип», «Смерть Налымовых», «Неделя в Туреневе» («Петушок») – автор считает началом своей художественной прозы. Вспоминая о своих литературных исканиях того времени, он говорит:

Наиболее значительные произведения А. Н. Толстого дооктябрьского периода – цикл рассказов «Заволжье», романы «Две жизни» («Чудаки») и «Хромой барин». Реалистичность и беспощадность обличения вырождающегося дворянства резко отличает А. Н. Толстого от других современных ему писателей, рисовавших распад усадебного быта в элегических тонах. В образе Мишуки Налымова и ему подобных подчеркнуты отвратительные черты реакционности и вырождения, характерные типические свойства уходящего помещичьего класса. Другую заметную группу персонажей А. Н. Толстого составляют чудаки – люди с необычайными, странными чертами характера, внутренняя жизнь, представления и помыслы которых по существу уже переключены из реальной действительности в сферу болезненных мечтаний и иллюзий. В «чудаках» – Аггее Коровине и генерале Брагине – резко выделено их главное свойство – бездейственность, неприспособленность к жизни, паразитизм. Причины упадка помещичьего класса писатель находит в его морально-этическом разложении, отсутствии твердой опоры в действительности и благородных целей.

Материалом для произведений заволжского цикла А. Н. Толстого послужили семейные архивы и воспоминания. Исследователями найден целый ряд прототипов его персонажей. В этом направлении уже сделано много ценных открытий. Но, конечно, значение дореволюционного творчества А. Н. Толстого не в создании просто семейной хроники. Самое главное, что эти исходные материалы и наблюдения были писателем подняты до высоты типических художественных обобщений.

Реалистическое дарование молодого автора первый проницательно оценил А. М. Горький. Ознакомившись с томом «Повестей и рассказов» А. Н. Толстого, он писал М. Коцюбинскому 20 ноября 1910 года: «Рекомендую вниманию Вашему книжку Алексея Толстого, – собранные в кучу его рассказы еще выигрывают. Обещает стать большим, первостатейным писателем, право же!»[5] В письме слушателям Высшей социал-демократической агитационно-пропагандистской школы для рабочих в Болонье А. М. Горький подчеркивал критическую направленность произведений А. Н. Толстого:

На реалистическую направленность произведений А. Н. Толстого обратила внимание в 1914 году большевистская «Правда» в статье «Возрождение реализма». «В нашей художественной литературе, – писал автор статьи, – ныне замечается некоторый уклон в сторону реализма. Писателей, изображающих «грубую жизнь», теперь гораздо больше, чем было в недавние годы. М. Горький, гр. А. Толстой, Бунин, Шмелев, Сургучев и др. рисуют в своих произведениях не «сказочные дали», не таинственных «таитян», – а подлинную русскую жизнь, со всеми ее ужасами, повседневной обыденщиной».[7] Статья «Возрождение реализма» верно определяет место А. Н. Толстого в литературной жизни того времени, решительное размежевание писателя с декадентством, раскрывает общественное и художественное значение его творчества.

Наряду с сочувственными отзывами А. М. Горького и революционной критики вполне закономерно отрицательное отношение к реалистическим произведениям А. Н. Толстого декадентов. Наиболее ожесточенно нападают на его творчество 3. Гиппиус (А. Крайний), Л. Гуревич. В противовес революционной прессе эти литераторы совершенно игнорировали реализм и критическую направленность произведений А. Толстого. Его оценивали только как бездумного бытописателя, стихийный талант, далекий от каких-либо социальных и философских проблем современности. Такое тенденциозное представление, конечно, не соответствовало подлинному облику творчества А. Н. Толстого.

Засилье тупых, опустившихся помещиков, разложившихся декадентствующих интеллигентов было ненавистно А. Н. Толстому. Беспощадно правдиво обличая их, писатель стремился к другой, одухотворенной жизни, пытался найти свой жизненный идеал, своих героев.

С большим талантом созданы А. Н. Толстым образы, представляющие облик уходящего прошлого. Таков самодур Налымов («Мишука Налымов»), похотливый Николушка («Петушок»), уродливый Миша Камышин («Сватовство»), безвольный Собакин («Архип») и многие другие. Но в дореволюционный период своего творчества писатель не смог найти и художественно воплотить силы будущего, облик положительного героя. Это ограничивало его художественное проникновение в сущность исторических процессов и всесторонность типизации им явлений действительности. Вследствие отдаленности от народных масс и революционного движения гуманистические устремления А. Н. Толстого тогда носили отвлеченный морально-этический характер. Он думал, что преобразование окружающей его жизни можно решить путем внутреннего самоочищения души человека. Некоторое время писателю казалось, что человек может найти удовлетворение во всепоглощающем чувстве любви, движущем на путь духовного возвышения, добра. Отсюда общественная и духовная ограниченность персонажей, вызывавших его сочувствие, как, например, Аггей Коровин («Мечтатель»), Вера Ходанская («Мишука Налымов»), Соня Смолькова («Чудаки»), Катя Волкова («Хромой барин»), Завалишин («Овражки»). Облик и деятельность передовых людей эпохи, способных преобразовать действительность, были тогда вне поля его зрения. Поэтому А. Н. Толстой – правдивый и беспощадный обличитель темных жестоких сторон прошлого, продолжатель традиций классического критического реализма – вначале искал своих положительных героев в пределах старого общества, хорошо знакомой ему дворянской и интеллигентской среды.

Постепенное проникновение писателя в новые грани общественной действительности ввело в произведения А. Н. Толстого наряду с образами опустившихся дворян образ разночинца, несущего с собой идею социального протеста. Впервые такой новый герой воплощен в образе доктора Заботкина (роман «Хромой барин»). Донесшиеся в деревенскую глушь революционные идеи он воспринимает смутно, скорее чувством, нежели сознанием. Заботкин уже готов вступить на новый путь, хотя в конце романа эта линия развития характера героя отодвигается на второй план изображением его трагической любви. С образом Заботкина в творчество А. Н. Толстого входят острое переживание бедствий многомиллионного трудового населения и первые размышления о России, о скорбной участи русского народа, могучего, но еще придавленного вековой нуждой.

Одновременно с прозой А. Н. Толстой в дореволюционный период создает ряд драматургических произведений – «Насильники», «Выстрел» («Кукушкины слезы»), «Касатка», «Ракета», «День битвы», «Нечистая сила», «Горький цвет» («Мракобесы»). Большинство этих пьес построено на сюжетах, темах и мотивах, которые находили воплощение в его рассказах и романах. Наибольшим успехом из них в театральных постановках пользовалась «Касатка».

Ранняя проза и драматургия А. Н. Толстого основывались на семейных воспоминаниях и личных наблюдениях. Произведения этого периода составляют как бы единый повествовательный цикл. Сам писатель охарактеризовал эти годы своего творчества как «период воспоминаний». Романами «Чудаки» и «Хромой барин» заканчивается этот период повествовательного искусства А. Н. Толстого, связанный со средой, окружавшей его в юности. В 1912–1913 годах писатель ясно понял, что он уже исчерпал темы заволжского поместного быта, остро почувствовал наступление застоя, творческого кризиса в своей литературной работе.

В годы первой мировой войны А. Н. Толстой – военный корреспондент газеты «Русские ведомости» – на фронте ближе знакомится с новой для него действительностью, – с жизнью народных масс, обогащается впечатлениями. С военным периодом писатель связывает значительные перемены в своем творчестве. На фронте и в тылу он наблюдал трагедию русского народа, вовлеченного царизмом в империалистическую войну, был свидетелем бедствий трудового населения, вызванных войной. Обязанности корреспондента заставляют его обратиться к новому для него оперативному литературному жанру – очерку (циклы – «По Галиции», «По Волыни», «На Кавказе» и «В Англии»). Работа А. Н. Толстого как автора очерков сыграла значительную роль в его литературной биографии, вплотную приблизила к крупным политическим событиям, приучила оперативно отзываться на явления общественной жизни. Вместе с тем в творчестве А. Н. Толстого появились новые глубокие противоречия.

Подлинный патриотизм, готовность защищать отечество А. Н. Толстой находил в простых людях. Поэтому основными положительными героями его произведений военного времени выступают «обыкновенные люди». Наиболее отчетливо черты нового героя в произведениях А. Н. Толстого выражены в образе офицера Демьянова из рассказа «Обыкновенный человек». Демьянов горячо любит родину, храбро воюет, но, как и все другие положительные персонажи А. Н. Толстого того времени, чужд восприятию общественных противоречий, верит в справедливость империалистической войны.

Среди литераторов оборонческого лагеря А. Н. Толстой занимал своеобразные позиции. В его изображении война лишена ложной романтической эффектности, представлена в будничных тонах, как тяжелый жертвенный труд. В некоторых произведениях верно схвачены черты военного быта, например в рассказах «Обыкновенный человек», «Под водой». Но все же подлинный политический и социальный характер войны долго оставался для него неразгаданным. Писатель разделял националистические идеи, нередко трактуя их в мистико-идеалистическом духе. И это наложило свою печать на его реалистические в своей основе картины войны. Особенно увлекся он ложной идеей очищающего воздействия испытаний войны на чувства и отношения людей, властно переводящих героев из плоскости обычного, повседневного существования в плоскость героического, возвышающего бытия. Духовно опустошенной дворянско-буржуазной интеллигенции и обывателям писатель противопоставляет людей, перерождающихся в огне войны.

Большие исторические события войны расширили масштабы творчества А. Н. Толстого. Ближе узнав народ, он проникся верой в его гигантские жизненные силы и высокие нравственные устои. Но писатель еще не рассмотрел глубинные процессы, бурлившие в толщах народных масс, неодолимое нарастание революционных настроений, сил, готовившихся смести буржуазно-помещичий строй.

С первых своих шагов в литературе А. Н. Толстой остро воспринимал противоречия действительности. Но он их склонен был представлять не как историческую закономерность, а как извечные явления общечеловеческого происхождения. С этим связаны его высказывания о некоем мистическом «народном духе>, объединяющем всех людей вне классов и сословий. Ошибочность такого взгляда наглядно раскрылась для писателя впоследствии в свете событий социалистической революции.

А. Н. Толстой приветствовал свержение самодержавия в феврале 1917 года, восторженно заявляя, что страна вошла в новый век, ошибочно считая, что Февральская революция даст свободу народу. Буря Великой Октябрьской социалистической революции рушила старые привычные представления А. Н. Толстого о характере русских людей, по-новому раскрыла духовный мир, стремления и силы народа. Не сразу писатель разобрался в происходившем. «Путь добра», открытый революцией, с каждым днем начинал казаться «бесконечно более жестоким и кровавым»,[8] чем представлялся раньше.

Революция наполнила творчество А. Н. Толстого новым жизненным содержанием, властно поставила перед писателем проблемы судеб России, закономерностей истории. Он пишет новые произведения – «Рассказ проезжего человека:», повесть «День Петра», пьесу «Смерть Дантона». Однако исторические проблемы, выдвинутые революцией, нашли здесь противоречивое, во многом тенденциозное освещение. Свою переделку трагедии Бюхнера «Смерть Дантона» автор осуществил как своеобразную проекцию на современность, развивая пессимистическую историко-философскую концепцию, отрицающую плодотворность крутых общественных переломов. На основании одностороннего искаженного восприятия современности он воспринимает революцию как разрушительный взрыв слепых кровавых инстинктов масс, чуждый интересам культуры и гуманности. Именно поэтому неблагодарная толпа бессмысленно уничтожает Дантона и других защитников народа.

Искаженные представления писателя о смысле величайшего революционного перелома в истории страны тяжело сказались на творческой и общественной биографии А. Н. Толстого, привели его в 1918–1919 годах к серьезным политическим заблуждениям. Горячо любящий свою страну, он временно оказался в эмиграции, прожил несколько лет, полных горечи и боли разъединения с отчизной, мучительной тоски по родной земле.

Чувство жизненной правды, все отчетливее раскрывавшее величие исторической миссии и творческие силы революционного советского народа, вызывали у А. Н. Толстого стремление по-новому осмыслить происходящие события, обострили у писателя тоску по родине. Настроение это нашло тогда яркое выражение в повести «Детство Никиты» (1919–1920), произведении, полном подкупающего лиризма, неотразимого обаяния и правды, высокой поэзии народной жизни, живого восприятия природы, красоты родного языка. Все свое внимание автор отдает воплощению поэтических начал бытия русской деревни, очарования невозвратной поры детства. Картины русской зимы, необозримых снежных равнин, весенних звонких дней, летней страды, золотой осени сменяют одна другую естественно, как движение самого времени, переданного в живых образах. Смена времен года изображается не как пассивно-созерцательное движение, а как активное, затрагивающее все стороны существования и деятельности людей. Такое восприятие понятно: оно определяется всем трудовым распорядком окружающей крестьянской жизни.

На первый взгляд «Детство Никиты» напоминает старые дворянские семейные хроники, однако повесть отличается от них.

Обращенный в далекое прошлое взор писателя ясно увидел, что истинный хозяин родной страны – простые трудовые русские люди. О деревенских ребятах и крестьянах в повести сказано много и тепло. И образы прочно стоящих на своей земле сельских мальчиков, товарищей Никиты – Мишки Коряшонка и Степки Карнаушкина с его «заговоренным кулаком» – и их отцов вырастают в фигуры широкого общественного смысла. Без них нет России: они хозяева земли, неотделимы от нее. Из всей совокупности картин повести встает образ родины, чистый, как детство, незабываемый, как первая любовь, дорогой, как сама жизнь.

Волнующий образ родины, горячее дыхание живой поэзии, пластичность изобразительных средств, глубокая лиричность и реалистическая красочность ставят «Детство Никиты» в ряд лучших произведений А. Н. Толстого.

Всепоглощающий пафос поисков родины наполняет также фантастический роман А. Н. Толстого «Аэлита» (1922). «Аэлита» и другой роман такого же рода «Гиперболоид инженера Гарина» (1925) отличаются резко выраженной двухплановостью. Фантастичность сюжета в этих романах оригинально сочетается с реалистичностью характеров. Двухплановость фантастических произведений А. Н. Толстого определена жизненной актуальностью задач, которые ставил перед собой автор. В романе «Аэлита» писатель перенес действие на далекий Марс. Но он говорит о земных, волнующих его вопросах. Впервые А. Н. Толстой делает попытку создать положительный образ бойца Октябрьской революции и гражданской войны. Гусев дорог автору, как человек родной страны, к которой он так стремится. Колоритная, полная стихийных сил фигура Гусева свидетельствует о решительном сдвиге в мировоззрении автора, начале понимания им глубочайших жизненных корней, народного характера революции.

В 1921 году А. Н. Толстой переезжает в Берлин, начинает сотрудничать в «сменовеховской» газете «Накануне». У писателя устанавливаются близкие, дружественные отношения с А. М. Горьким. В это время белоэмигрантская антисоветская пресса начинает ожесточенную травлю писателя. В ответ А. Н. Толстой публикует в «Накануне» свое известное письмо к одному из лидеров белой эмиграции Н, Чайковскому. Это письмо заканчивается выражением уверенности, что новые формы политического устройства в России будут созданы самим народом, его волей и разумом. Советская общественность одобрила решительный шаг А. Н. Толстого. В номере газеты «Известия» (25 апреля-1922 г.), в котором был напечатан этот ответ Чайковскому, говорилось, что это письмо «не забудет русская литература, как не забыла письма Чаадаева и письма Белинского к Гоголю».

Искренность и решительность разрыва писателя со старым миром раскрываются в ряде художественных произведений А. Н. Толстого, в рассказах «В Париже» (1921), «На острове Халки» (1922), «Рукопись, найденная под кроватью» (1923), «Похождения Невзорова, или Ибикус» (1924), в повести «Эмигранты» («Черное золото»), опубликованной в 1931 году. Никто из писателей не нарисовал такой беспощадно правдивой картины разложения, опустошенности, вырождения белой эмиграции. Художник представил различные колоритные типы белых эмигрантов, от патологического ненавистника – бывшего аристократа Епанчина, готового уничтожить все русское, начиная с русского языка, до расторопного спекулянта, бывшего конторщика Невзорова. Но все они раскрыты в своей подлинной сущности – ничтожестве, враждебности родине, народу.

Возвращение А. Н. Толстого в 1923 году на родину открыло перед ним новые перспективы творчества, навсегда связало его с жизнью советского народа.

II

Постижение сущности Великой Октябрьской социалистической революции, героика строительства социализма произвели решительный перелом в мировоззрении А. Н. Толстого. Идеи советского патриотизма несоизмеримо возвысили его творчество, одухотворили новым пафосом и целями. Совершенно в новом свете предстают перед писателем казавшиеся известными ему ранее исторические события, глубже вникает он в смысл борьбы народа за новую жизнь. Теперь он по-иному смотрит на мир, ставит перед собой другие творческие задачи и прежде всего – задачу воплощения величия революционного народа.

Для А. Н. Толстого характерно стремление к широкому эпическому охвату действительности. Мастерство реалистического воспроизведения целых исторических эпох во всей их неповторимости, со сложным переплетом классовой борьбы, социальных, идейных и психологических конфликтов – отличительная черта монументального искусства А. Н. Толстого.

В своих произведениях он красочно воссоздал жизнь классов, сословий, нарисованных, во всем своеобразии быта, культуры, образа мыслей и чувствований. Много раз радует он искусством изображения пейзажа, обстановки батальных и катерных эпизодов, совокупности всех разнообразных явлений, составляющих в своей целостности облик действительности. И все это одухотворено, живет, переливается всеми красками жизни, волнует читателя потому, что всегда в центре внимания художника находилось изображение человека во всей его исторической и психологической правде.

А. Н. Толстого особенно интересовало создание художественных типических образов советских людей, свершивших социалистическую революцию, отстоявших ее завоевания, строящих новую жизнь. Прежде всего о них хотел рассказать миру художник: «А те новые типы, кому еще в литературе нет имени, – писал автор, – кто пылал на кострах революции, кто еще рукою призрака стучится в бессонное окно к художнику, – все они ждут воплощения. Я хочу знать этого нового человека».

Путь А. Н. Толстого к созданию реалистических образов, раскрывающих основные процессы революционной эпохи, полон сложных творческих исканий. Писателю пришлось критически переоценить многое созданное в прошлом, искать типическое не там, где он находил его раньше. Творческие поиски художника в этом направлении отличаются напряженностью и целенаправленностью. От стихийно-романтических образов борцов революции в повестях «Голубые города» и «Гадюка» он поднимается к воплощению самых основных процессов и самых передовых людей современности.

Смелее, шире, значительней становятся творческие замыслы А. Н. Толстого. Он предъявляет к себе все более строгие требования, стремится создать большую эпопею, посвященную русскому обществу в годы революции и гражданской войны.