Нибелунги дорого платят за свое развлечение. Сумасшедшим нельзя давать в руки бритву. Гитлер воспитал германскую молодежь на заповеди: Кто в этом мире вечной борьбы не хочет участвовать в драке, тот не заслуживает права на жизнь. Из немецкого ума и сердца с отроческого возраста насильно изымается все, что было накоплено человечеством за тысячелетия. Немец должен вернуться в первобытную пещеру и знать только одно: твое неандертальское племя должно истребить вокруг все живое, чтобы спокойно высасывать мозг из берцовых костей животных четвероногих и двуногих.
      Это могло быть детской сказкой, если бы не стало суровой действительностью, - сведя с ума и озверив германскую молодежь, Гитлер дал ей в руки опасное оружие.
      Так что же безумному неандертальскому, человеку стать хозяином этого мира? Нет! Восторжествует наш мудрый, добрый трудолюбивый человек с сердцем покойным и светлым, всегда готовым к борьбе, любви и мирному) счастью.
      Красная звезда от 29 июля 1941 г.
      Почему Гитлер должен потерпеть поражение
      Тридцать восемь дней непрекращающейся ни на один час гигантской битвы с армиями Гитлера дают нам возможность сделать некоторые выводы, мрачные для Гитлера и утешительные для нас.
      Фашистская Германия - это военная машина, целиком приспособленная для агрессии, и только для агрессии. Она, как хищный зверь, всегда в позиции прыжка вперед. В этом - ее лобовая сила и в этом же ее слабые и уязвимые места, таящие неминуемое поражение.
      Посмотрим, как осуществляется на практике гитлеровская теория молниеносного удара в столкновении с частями Красной Армии.
      Эту фашистскую тактику у нас в армии бойцы окрестили вороньим носом: ворон клюнул и раскрыл клюв, клюнул и раскрыл клюв, - значит задача забить ему разеваемый клюв хорошим кляпом.
      Задача эта выполняется целым рядом действий, в которых, кроме нашей технической мощи, участвуют силы уже порядка не механического и не предусмотренного в планах фашистского командования.
      Прыжок фашистского зверя наталкивается на нашу военную технику плюс сложную психику русского человека, в известные моменты истории легко пренебрегающего своей жизнью и чрезвычайно злого в драке, смышленого и упорного.
      Фашистские способы ведения грабительской войны, теоретически долженствующие навести панику на население деревень и местечек, заставляют мужчин, женщин и подростков уходить в леса и болота и оттуда вести беспощадную партизанскую войну.
      Партизаны нарушают фашистские коммуникации, уничтожают автоколонны с боеприпасами и горючим, взрывают мосты, засеками заваливают дороги, поджигают леса, по ночам, прокрадываясь, как тени, нападают на фашистские штабы и раскалывают головы сонным офицерам; за каждым кустом, канавой, плетнем немца ждет пуля, ручная граната.
      В городе N, который, по соображениям командования, решено было не защищать, население вооружилось несколькими сотнями тысяч бутылок с горючим и вокруг города в лесах и болотах начало беспощадную борьбу, с фашистскими автомашинами и танками. Перед тем как занять город, немцы, по обычаю, разбомбили и подожгли его. Передовой отряд мотоциклистов, уверенный, что население в панике бежало и дороги безопасны, наскочил близ города на засаду: передние были сбиты пулями, в остальных, заметавшихся на дороге, полетели бутылки с горючим. Один из партизан - мясник по профессии, - разгорячась, кинулся сзади на мотоциклиста, подмял его под себя и так верхом на длинноголовом стопроцентном арийце вкатил в город.
      Мост через реку не был взорван. Немцы, решив опять-таки, что это результат русской паники, выставили с обоих берегов охранение и пустили через мост тяжелые танки. Мост был минирован партизанами. Семь человек, - кто зарывшись в тину, кто сидя в воде в камышах, - ждали только момента, когда фашистские танки наполнят весь мост от одного конца до другого. Тогда партизаны взорвали аммонал, подложенный под мостовые устои, и десятки фашистских танков в столбах пламени рухнули в воду, воздвигнув памятник вечной славы семи героям.
      Смотря по обстоятельствам, нередко бывает так, что части Красной Армии, атакуемые вороньим носом, никак не реагируют на воздушные бомбардировки и артиллерийский огонь. Участок нашего фронта замирает, ждет. В точно' размеренное время появляются отряды мотоциклистов, они мчатся, как бешеные, оглушительно паля из автоматов. Наши снайперы, замаскированные так, что их в двух шагах не отличить от болотной кочки, бью г на выбор по передним мотоциклистам и пег хвосту колонны. Еще минуту тому назад огненные дьяволы превращаются в растерянных мальчишек, - они сталкиваются, падают, заворачивают и гибнут под выстрелами.
      Очень странно, что после того, как германцы Арминия разбили в Тевтобургском лесу три легиона Квинтилия Вара, немцы считают себя храбрыми солдатами. Но фашистские солдаты истеричны и неуравновешенны; достаточно нарушить их план - они теряются и мечутся, как механические люди, да еще с нечистой совестью, попавшие в беду.
      Пулеметами или заранее выведенными из-под артиллерийского огня и хорошо замаскированными противотанковыми пушками в удобнейшем для нас месте громится колонна легких танков. Теперь наступает главный эпизод боя. В дело идут тяжелые, устрашающе выкрашенные в черную краску фашистские танки. Я беру тот случай, когда их умышленно пропускают через реку по понтонному мосту.
      Когда они прошли, огонь нашей тяжелой артиллерии обрушивается на пристрелянный мост и уничтожает его. Танки отрезаны от своей пехоты. Но танки - сильное оружие, они идут вперед, и основная наша задача - не дать им разинуться вороньим носом, то есть развернуться на наши фланги, и до этого уничтожить их.
      Начинается танковое сражение. Больше всего это похоже на кромешный ад. Наши тяжелые танки бросаются в контратаку. Наши бомбардировщики с бреющего полета засыпают бомбами черные танки. По ним бьет артиллерия. Там, где они попадают в зону пехоты, их подрывают связками гранат и обливают горючим. Наверно, битва олимпийских богов с гигантами показалась бы нам игрой в регби в сравнении с этим побоищем стальных крепостей. Наша авиация нередко очищала небо от фашистских коршунов и на свободе превращала в груду исковерканного металла фашистские танки и их зенитную артиллерию. Такие бои продолжаются иногда несколько дней.
      Очень характерно попавшее нам в руки донесение командования одной из таких фашистских танковых групп. Сначала уверенно, в победном тоне доносил генерал о форсировании реки и продвижении вперед; затем донесения поступали уже от полковника, они были крайне нервны. План был нарушен, и клюв не разевался. Наконец, доносил уже майор, с величайшей растерянностью, о том, что он не может охватить общую картину боя, о том, что потери очень велики и что отступление на ту сторону реки отрезано. Словом, в разинутый клюв воткнули кляп.
      Фашистская пехота связана с танками, как отара овец с передовым бараном. В данном случае она будет стремиться переправиться через реку. Это нами предусматривается, и начинается побоище на переправах. Особые части охранных войск СС направляют стволы пулеметов в спину своей пехоте, ее анестезируют алкоголем в уверенности, что пьяному немцу море по колено, - но вернее, это он с головой погружен в море отчаяния. На таких переправах мы с успехом уничтожаем живую силу противника.
      Один из участников боев рассказывал мне, что вода в реке стала коричневой от крови и высоко поднялась, запруженная танками, затонувшими понтонами и тысячами немецких тел.
      Второй случай - фашистскому ударному клину для атаки не нужно переправляться через реку. Тогда с нашей стороны вся основная часть операции обороны и контрудара сосредоточена в том, чтобы отрезать фашистскую пехоту от танков и разгромить то и другое по отдельности. Удар наносится в разрез между танками и пехотой. Пропущенные вперед, их танки попадают под комбинированные удары наших самолетов, танков и артиллерии. Отрезанная фашистская пехота, в недоумении, что весь план грубым образом нарушен, теряется, окапывается, и здесь мы чаще всего ищем непосредственного сближения с врагом штыковыми ударами, помня добрый завет старика Суворова: Пуля дура, штык молодец. Действительно странно, что при современной технической оснащенности немецкие нервы не выносят бегущих на них красноармейцев с тонкими лезвиями штыков.
      Вот тысячи немецких трупов лежат между наспех вырытыми окопами, во ржи и на пригорках. Повели пленных, во время бросивших оружие. Наступает тишина, разве скажет кто-нибудь из бойцов товарищу хрипло и коротко: Вытри штык, чистить придется.
      Немецкая военная машина сосредоточивает все у себя на передовом фронте. Здесь, кроме военных, найдете инженеров, конструкторов, профессоров, всевозможных специалистов. Позади, в тылу, остается все второстепенное вместе с запасными войсковыми частями из пожилых, слабосильных, раненых. Это гитлеровские резервы. Достаточно прорвать передовую кромку фронта, чтобы попасть внутри в трухлявую сердцевину. И чем дальше на запад и на юг - на Балканы, тем все более уязвимым и нездоровым становится организм фашистской Германии, распространившей иго Третьей империи на Францию, Бельгию, Голландию и славянские страны.
      Посудите сами, сколь надежной можно считать компанию Адольфа Гитлера, если у одного он зарезал жену и ребенка, у другого живьем сжег родную мать, третьему заявил, что если ты, недочеловек, осмелишься думать о чем-либо ином, кроме божественности фюрера, тебя ошпарят кипятком и в таком виде повесят.
      Резервов у Гитлера мало, резервы у него плохие и тыл его ненадежен.
      Но еще меньше у него бензина. Я не привожу цифр, они известны. Но я могу дать честное слово, что жидкое горючее Гитлеру не доставляется силами ада из подземного царства. Чтобы иметь бензин, нужно его взять. У Гитлера были солидные запасы. Но английская авиация методически уничтожает их, а советская разрушает и жжет нефтепромыслы в Плоешти. Кроме того, партизанская война у (нас и в Европе сильно способствует уменьшению этого главного, основного и решающего материала для успешного развития садистских и отменно глупых планов взбесившейся обезьяны Гитлера: повернуть человеческую историю на несколько тысячелетий назад, к возникновению рабства, - начать игру с начала не по воле исторического процесса, а так, как захотел божественный Гитлер.
      Начиная войну с Советским Союзом, Гитлер рассчитывал на три мнимых предпосылки: на усталость Англии от войны, ее желание заключить мир, на нежелание американского народа вмешиваться в европейскую кашу, заваренную Гитлером, и на молниеносное наступление фашистских армий на Киев - Москву Ленинград.
      Три главных карты Гитлера биты.
      Что у него еще остается на руках? Или фальшивые, или мелкие козыри, которые он держит под столом, надеясь, что противники окажутся дураками и трусами.
      Ему не одолеть нашей военной мощи, увеличивающейся технически и количественно с каждым днем. Ему не сосчитать наших резервов. Ему не заставить Англию отказаться быть Англией и стать на колени. Ему не остановить своей грязной обезьяньей ручонкой раскручивающейся пружины военной промышленности США. Он нас пугает, мы не боимся. Мы уверенно, с непреодолимой решимостью будем сжимать Гитлера в объятиях железной девы,
      Правда от 30 июля 1941 г.
      Русские воины
      Англичанин Флетчер, посетивший Россию в конце XVI века, говорил о русских воинах, что они жестоко бьются на поле брани и, окруженные врагом или раненные, не сдаются в плен и никогда не молят о пощаде, но умирают молча, как бы покоряясь судьбе.
      Так англичанин объясняет свойство русского воина мужественно принимать смерть. Но мы знаем, что не покорность судьбе заставляла русского воина рубить мечом по насевшим врагам, покуда смертная тьма не застелет глаза его. Не смерть страшна ему в бою, но стыд. Держава русская велика, и не годится русскому человеку, если послали его оборонять честь державы, пятиться ради своего живота. Умирать никому не хочется, но что ж поделаешь! - вышел на бранное поле не для того, чтобы петь песни. Надо биться, и биться надо жестоко.
      Воины русские - ...под трубами повиты, под шеломами взлелеяны, конец копья вскормлены, пути им ведомы, яры - овраги - знаемы, луки у них напряжены, колчаны отворены, сабли изострены, - сами скачут, аки серые волцы в поле, ищучи себе чести, а князю славы... Так поется в Слове о полку Игореве о курянах - дружинниках князя Всеволода Святославовича.
      Издавна русские считались храбрыми воинами. Русский характер воспитывался в вечной борьбе с врагами, с суровой природой, в огромных просторах земли. В те (времена, когда другие народы, вторгшиеся в Европу, получили в наследство культуру погибшей Римской империи, восточные славяне расселились на пустынных равнинах, по диким рекам, по краю лесов, уходящих на север, по неприветливым берегам и островам Балтийского моря.
      Славянин был воин-пахарь, воин-охотник и рыболов, не расстававшийся с мечом и рогатиной ни в поле, ни в лесу. Долгие зимы не усыпляли ум его, - в лесной глуши, в снегах, в курных избах он складывал песни и плел вязью слов волшебные сказки. Ни один народ в мире не создал столь богатой изустной литературы. В ней отражена вся его сложная, богатая, талантливая, мечтательная, пытливая, веселая и вольнолюбивая душа.
      Русским землям грозили с севера финские племена, с востока и юга азиатские кочевники, с запада германские колонизаторы-крестоносцы. Их-то деятельность, кстати сказать, Гитлер и положил в основу фашистской идеологии.
      Великий Новгород и Псков пресекли навсегда германскую колонизацию. Не одни только дружинники князя Александра, но все новгородские люди вышли положить живот свой за русскую землю и, встретясь на рыхлом весеннем льду Чудского озера с крестоносцами и чудью белоглазой, побили их в сече, столь жесюкой, что льда на озере стало не видно, все покрылось кровию. Александр под колокольный звон въехал в Новгород, и пленные рыцари шли пешие впереди него, как побитые псы.
      Двумя годами раньше Александр с новгородской дружиной встретил на Неве, в устье Ижоры, ярла Биргфа Фолькунга, вышедшего крестовым походом с большим войском на Русь. Ни ярл Биргер, ни воеводы чужеземные, ни рыцарь-епископ, затеявший этот поход, не вернулись домой с Невской битвы.
      Трудно пришлось рыцарям от новгородских ратников. Таврило Олексич, - так рассказывает летописец, - погнался за бегущим ярлом Биргером до самого его корабля, по мосткам вскочил на корабль, и рубился, и был низвергнут с конем в воду, но выплыл на берег и опять кинулся в сечу; наскочив на воеводу, поразил его насмерть и, наскочив на рыцаря-епископа, поразил его всмерть же... Другой новгородец - Сбыслов Якунович - с одним топором врывался в строй рыцарей, закованных в железо, и ужас охватывал их при виде такой ярости. Третий новгородец - Миша - с товарищи бросился вплавь к вражеским кораблям и влез на них и три корабля сжег. Четвертый - Ратмир - один, пеший, был окружен рыцарями и бесстрашно рубился с ними, покуда не упал от множества ран.
      После Батыева нашествия отшумела слава Киева. Русская земля стала расти и крепнуть вокруг Москвы, и тогда неизбежная задача встала перед всем народом: свергнуть татарское иго. Хан Золотой орды Мамай сильно шалил в то время, подскакивая к Рязани и Нижнему-Новгороду. В один год князь нижегородский Борис разбил его на реке Пьяне, на другой год князь московский Дмитрий опять разбил его на реке Воже. Тогда Мамай, рассердясь, собрал бесчисленное войско - много сотен тысяч всадников - и двинулся, чтобы положить всю русскую землю пустой.
      Дмитрий стал собирать ополчение. Народ сам шел под московские знамена, - у кого был меч, у кого - топор, у кого - рогатина, вместо лат надевали поверх полушубка тегилею - кафтан из стеганого войлока. О возврате домой не думали, а думали о том, что пришел час, когда быть или не быть русской земле.
      Стопятидесятитысячное русское войско, в большинстве своем пешее, вышло к Дону, к устью Непрядвы. Когда поднялся осенний туман, вдали стало черно от татар. Они полумесяцем спускались с холмов на широкое Куликово поле. Русские тоже сошли с холмов, навстречу им.
      Первым вызвался инок Пересвет на единоборство с татарским богатырем Челубеем. Они разъехались на три прыска лошадиных и так жестоко ударились, что оба войска громко вскрикнули. Поединщики пали мертвыми. Тогда начали сечу конные сторожевые полки. Кровь полилась, как вода, на пространстве десяти верст. Коням негде было ступать от трупов. Пешее крестьянское ополчение под тучами стрел и от татарских наездов ложилось, как подкошенная рожь, но умирали не пятясь, стояли нерушимо. Мамай, глядевший с холма на побоище, какого не помнили люди ни прежде, ни после, ждал уже скорой победы. Тогда из леса ударил на врага свежий засадный полк. Татары повернуяи коней и бежали. Бежал и Мамай, бросив русским шатер свой и жен и награбленные сокровища.
      Русская земля была раздроблена на многие вотчины и княжества. Она освободилась от татарского ига, но ей начал грозить Запад. Когда Иван Грозный замыслил образовать из самостоятельных или подчиненных Москве княжеств единое русское государство, народ понял это и поддержал его в жестокой борьбе с князьями и боярами, в неслыханной по дерзости военной реформе - опричнине и в кровопролитных войнах за древние русские вотчины. Многолетняя, победная в начале, борьба Ивана Грозного окончилась военной неудачей, но русское государство было создано и широко раскинулось до Каспия и до Байкала. Земля стала единой и отечество единым.
      В последовавшее вскорости Смутное время, когда дороги забелели от человеческих костей, сотни верст можно было пройти, не встретив ничего, кроме пепелища, и, казалось, навсегда опустошилось и кончилось Московское государство, народ сложил песню о той черной године: Ох вы гой еси, товарищи, люди новгородские,
      Покидайте ваших жен, детей, продавайте злато, серебро,
      Накупите себе вострых копиев,
      Вострых копиев, булатных ножей;
      Выбирайте себе воеводою удалого добра молодца...
      Пойдем-ка мы биться да на смертный бой
      За матушку, за родную землю,
      За родную землю, за славный город - Москву,
      Народ вызволил из беды русское государство. Но жизнь становилась от столетия к столетию все тяжелее и томительнее. Все грузнее ложилось на богатырские народные плечи ярмо боярской кабалы. Взрывами гнева и страшными бунтами отвечал народ на непосильную тяготу и бесправие. У него не иссякала никогда справедливая вера в то, что хозяин русского государства - он, народ, оборонивший и поставивший его. Народ берег свое отечество, его нерушимость, честь и славу.
      В этом причина того - на поверхностный взгляд - противоречия, что русский солдат из крепостных мужиков, идя под царскими знаменами воевать, мужеством своим и презрением к смерти поражал воображение иностранцев. Нет, не покорность крепостного мужика заставляла усатых, суровых, саженного роста солдат фельдмаршала Салтыкова, стоя в несокрушимом каре, принимать на штыки атаки драгун короля Фридриха. Для них отечество и своя жизнь были одно, неразрушимое. В двух битвах - на реке Одере и под Кунерсдорфом - непобедимый доселе король Фридрих, основоположник прусской военно-политической агрессорской системы, был' разбит русскими наголову. Никакие его хитрости не помогли: ни сосредоточение артиллерийского огня, ни прорывы сквозь фронт, ни фланговые удары, - русские полки, как бы не зная, что такое страх смерти, подавили и пушки, и кавалерию и трехгранными штыками выкидывали прусских солдат, как снопы, из-за флешей и ретраншементов. Король Фридрих, в слезах отчаяния, едва-едва ушел на резвом коне от плена. И так уведомил свое правительство: Наши потери весьма значительны. От армии в сорок восемь тысяч человек у меня не осталось и трех тысяч. В Берлине хорошо сделают, если подумают о своей безопасности. Жестокое несчастье, я его, конечно, не переживу.
      Еще не затихли раскаты Пугачевского бунта, народ был связан по рукам и ногам царско-дворянской властью, и Наполеон, вторгаясь в Россию с шестисоттысячной армией, рассчитывал найти в крестьянах и посадских людях верных союзников. Наполеон разбрасывал прельстительные прокламации, обещая крестьянам свободу. Но народ решил иначе - отечество иноземному врагу не отдавать, а свободу взять самому. "И в день Бородинской битвы прославленная конница маршала Мюрата напрасно устилала своими телами в железных кирасах русские флеши и редуты, напрасно ливень чугунных ядер обрушивался на русские полки. Армия Кутузова билась, покуда ночь не прикрыла дымящееся Бородинское поле. Умный и хитрый старик Кутузов не писал и не рассылал приказов и в ответ на донесения о ходе боя лишь покачивал седой головой. Он спокойно ждал конца великого сражения: он знал, что сейчас дерется сам русский народ. Он вывел уцелевшую половину несломленной и не отступившей ни на шаг армии на рязанскую дорогу, чтобы враг, уже пораженный р сердце, но еще сильный, нашел себе гибель в неведомой для него русской партизанской войне.
      Русский солдат ходил за Суворовым через "Альпы, за Румянцевым в Париж, со Скобелевым на неприступные высоты Плевны. Тяжела была солдатская доля, и часто он не знал, зачем сидит на чужой земле у походного костра, под чужими звездами. На завтра бой, и он уже надел чистую рубаху, завтра, быть может, смерть, но принять ее надо русскому солдату с чистой душой, мужественно, как подобает присяге отечеству.
      Десять тысяч бойцов Красной Армии легли смертью при штурме валов и проволочных заграждений Перекопа. Этой братской могилой героев заканчивается столько веков жданная победная борьба русского, украинского и всех шестидесяти народов Советского Союза за светлую и человечную, новую и справедливую жизнь, за свое отечество отныне и навеки.
      И вот - снова в бой с исконным и смертельным врагом всего славянства, с врагом всех народов, строящих мирно, как золотые пчелы, жизнь свою, с врагом человечества. Вот отчего Герой Советского Союза капитан Гастелло пикировал свой пылающий самолет на вражеские цистерны с горючим. Стыдно ему было бы перед своей чистой совестью шагать, погоняемому концами фашистских штыков, в германский плен. Сердце закипело восторгом ненависти Что жизнь, когда перед тобой подвиг славы!
      Наши летчики, танкисты, балтийские и черноморские моряки, красноармейцы, разведчики, артиллеристы, партизаны состязаются в славе. Снова поднялся на великое ратное дело весь народ, как в былые времена, но уже не в тигелеях, с топорами и рогатинами, а закованный в стальную броню, ощетиненный грозными русскими штыками, крылатый и грозный, ведомый в бой отцом, чьи замыслы победа, чья воля - победа. Советский человек вышел на поединок с фашизмом. Горят очи его соколиные...
      Боевые рукавицы натягивает,
      Могутные плечи распрямливает!
      Не шутку шутить, не людей смешить
      К тебе вышел я теперь, бусурманский сын,
      Вышел я на страшный бой, на последний бой..
      Красная звезда от 3 августа 1941 г.
      В редакцию журнала Хоризон Мэгэзин
      Сирил Кололи
      Стефен Спендер
      Благодарю за дружеское приветствие советским писателям. Мы счастливы установить с английской и американской интеллигенцией глубокое взаимное понимание и взаимные цели становления в мире принципов справедливости, доброй воли и всех необходимых предпосылок для дальнейшего развития гуманитарной культуры.
      Мы, советские писатели, так же, как наша Красная Армия и все единодушно и братски сплоченные народы Советского Союза, полны оптимизма. Борьба тяжела и упорна, враг, как раненое чудовище, напрягает все свои силы, но мощь сопротивления нашей армии растет с каждым днем, а силы армий Гитлера убывают с каждым днем.
      Особенно тяжелой оказалась для немцев последняя неделя боев на главных направлениях фронта. Мы уничтожили пять дивизий, отдельную колонну в триста танков целиком, до последней машины, и еще несколько отдельных пехотных и танковых крупных соединений.
      Наступательный порыв врага идет на спад. Среди пленных немцев стали попадаться молодые и пожилые люди, незнакомые с автоматическим оружием. Они плохо одеты и истощены. Действия наших партизан парализуют подвоз немцами боеприпасов и горючего, и все чаще немцы зарывают свои танки в землю, пользуясь ими как дотами. Немецкая пехота, обученная только для ведения молниеносной войны, принуждена переходить на методы маневренной войны, в которых она плохо разбирается, и быстро поддается панике. Все чаще нашим войскам приходится обнаруживать немцев, прикованных браслетом и цепочкой к пулемету, или танкистов, которых германские офицеры запирают наглухо в закопанных танках.
      На большие размышления наводят такие факты, как, например, наступление немецкой пехотной части, впереди которой они гонят на нашу линию огня женщин и детей, захваченных при бегстве из села. Немецкая армия прикрывается женскими юбками и детскими телами, - до такого позора может дойти только армия, пораженная смертельным внутренним распадом.
      Передайте от имени советской литературы дружеский, братский привет писателям Англии и Америки - всем, кто отдает свои силы для уничтожения на нашей прекрасной земле кровавого и зверского фашизма. От всех нас зависит, чтобы скорее миновала эта черная ночь.
      Правда от 5 августа 1941 г.
      Весь славянский мир должен объединиться для разгрома фашизма
      Речь на Всеславянском митинге в Москве 10 августа 1941 г.
      Славяне! Русские, украинцы, белорусы, поляки, чехи, словаки, сербы, хорваты, македонцы, черногорцы, болгары, словенцы, закарпатские украинцы, все, кто говорит на братских языках единого славянского корня, все, кто некогда составлял единую группу родственных племен и вел борьбу за свою независимость, за свою национальную культуру и за право мирного труда!
      Славяне! Пробил час, когда весь славянский мир должен объединиться для скорейшего и окончательного освобождения от гитлеровского гнета. Мы объединяемся, как равные среди равных. Среди нас не должно быть больших или меньших. У нас одна задача и одна цель - разгром гитлеровских армий и уничтожение всей военно-агрессорской системы национал-социализма. У нас одно горячее всеобъемлющее стремление, - чтобы славянские, равно как и все соседствующие с нами народы и государства и все прочие народы, мирно и покойно развивались в рамках своей государственности. Мы не посягаем ни на какое главенство, ни на какую руководящую роль для иных народов. Мы решительно и твердо отвергаем самую идею панславизма, как насквозь реакционного течения, глубоко враждебного равенству народов и высоким задачам национального развития государств и народов. Наша задача - объединенными усилиями уничтожить немецкий фашистский гнет, каких бы жертв это нам ни стоило.
      Славяне! Если вчера некоторым казалось, что гитлеровская Германия оставит в покое их мирное существование и книжка Гитлера Моя борьба, своим отравленным жалом направленная к уязвлению в сердце всего славянства, лишь наглая и шумная болтовня, то сегодня они убедились в реальном и последовательном осуществлении этой программы германского фашизма.
      Славянская человеческая масса, как расовый отброс, недостойна владеть своими землями, - они должны отойти в руки германских господ, а славяне собственники земель - превращены в безземельных пролетариев. Но славян больше трехсот миллионов и они плодовиты... Я буду, - говорит Гитлер, систематически в течение долгих лет разъединять славянских мужчин от женщин, чтобы остановить рождаемость. Всеми средствами я пресеку плодовитость славян... Кто может оспаривать мое право уничтожить миллионы славян, размножающихся, как насекомые...
      Вот программа германского фашизма. Западные славянские страны увидели, что это не слова, а дело, кровавое дело. Для одних это - нищета, принудительный труд под ударами фашистского надсмотрщика, превращение славянина в двуногое животное, раба, или стерилизация, которую немцы начали усиленно проводить в Польше. Для других это - смерть от фашистского ножа и пуля, смерть от пыток в концентрационном лагере, от истощения и голода.
      Пощады от фашистов ждать нельзя. Пощады нет... И те, кто думает как-нибудь, тихонько, пережить эго время, стать смирным и незаметным, жестоко ошибаются. Смиренных, как жучков, поджавших лапки, раздавит фашистский сапог.
      Прочь смиренье и умиротворение! Ничто не поможет в эту грозную годину. Славянин! Твоя душа зажглась ненавистью к поработителям, рассевшимся, как хозяин-рабовладелец, в твоей стране, в твоем доме, на клочке твоей земли. Твоя душа горит священной ненавистью, творящей великие и героические дела.
      Всюду, на каждом шагу, твоя ненависть придумает акт борьбы и в крупном и в мелочах. Миллионы славян - рабочих, крестьян, интеллигенции - с еще большим и все возрастающим единодушием должны тормозить, вредить, портить, уничтожать фашистскую военную машину. Весь мир уже знает о героизме чешских рабочих, которые находят хитрые способы обезвреживать немецкие орудия смерти. Весь мир знает о героизме польских, черногорских, сербских, македонских партизан. Эту борьбу ведут десятки и сотни тысяч людей, - нужно, чтобы она охватила миллионы.
      Ни часу ожидания, раздумья, ни часу промедления! Каждый славянский народ во имя освобождения, независимости и мирного счастья своих поколений - сам должен подняться на борьбу на общем и едином фронте. Свободу не приносят на золотом блюде, свободу берут с оружием в руках.
      Восточное славянство - 160 миллионов русских, украинцев, белорусов вместе с другими народами Союзных Советских республик, вместе с могущественной и свободолюбивой Великобританией седьмую неделю ломит хребет гитлеровским армиям. Германское командование сняло уже гарнизоны из оккупированных городов и вливает в армию подростков и пожилых людей. Гитлеру понятно, что общий переход немцев к обороне - это начало конца, и он с бешенством силится отдалить этот роковой час. То в одном, то в другом месте фашистское командование вбивает танковые клинья в наш фронт, - и снова и снова это кончается для фашистов грудами исковерканного металла и клочьями немецких тел. Враг силен и опасен, но у него уже все признаки усталости и разложения. Неудавшаяся молниеносная война молниеносно пожирает его человеческие и материальные ресурсы.
      За шесть недель свыше полутора миллионов немцев убито, ранено и сдалось в плен. Немецкая армия потеряла треть своих танков, пятую часть авиации с лучшими кадрами летчиков, восемь тысяч артиллерийских орудий. Но это лишь начало войны с Красной Армией и силами Великобритании. Истребление германской живой силы и военной техники развивается во все более устрашающих размерах.