Его Василий Шуйский мертвым видел...
      Б о р и с
      Шуйский! Могу ли верить я ему?
      С е м е н Г о д у н о в
      Тогда Вели призвать Андрея Клешнина. Он схиму принял, богу отдался, Он не солжет.
      Б о р и с
      Послать за ним! Но тайно Пусть он придет. И говорить ни с кем Чтобы не смел!
      С т о л ь н и к
      (отворяя дверь)
      Великий государь, Врачи тебе прислали повестить: Отходит королевич!
      Б о р и с
      Боже правый!
      Уходит с Годуновым. Царевич Федор отворяет дверь,
      осматривается и говорит за кулисы.
      Ф е д о р Нет никого - войди, сестра!
      К с е н и я
      (входя)
      Как мне Наедине с тобою быть хотелось! Что ты узнал о нем?
      Ф е д о р
      Не допустили Меня к нему; но я у двери слушал: Тебя зовет с собою громко он В Норвегию и то же обвиненье Твердит о нашем об отце...
      К с е н и я
      Ужасный, Ужасный бред!
      Ф е д о р
      Бред, говоришь ты?
      К с е н и я
      Как? Ты думаешь, он вправду верит?
      Ф е д о р
      Ксенья, Когда б одно лишь это мог я думать!
      К с е н и я Но что ж еще?
      Ф е д о р
      Нет, нет, об этом знать Ты не должна! Не спрашивай меня!
      К с е н и я
      (взяв его за руку) Брат, слышишь?
      Ф е д о р
      Что?
      К с е н и я
      На половине той Забегали!..
      Ф е д о р
      Отец идет сюда...
      К с е н и я Мне страшно, Федор!
      Б о р и с
      (входя)
      Ксения моя...
      К с е н и я Отец, что там случилось?
      Б о р и с
      Будь тверда Крепися, Ксенья!
      Ф е д о р
      (к Борису)
      Пощади ее!
      К с е н и я Да, я тверда! Я все могу услышать Надежды нет? Нет никакой? Скажи!
      Б о р и с Все кончено!
      Ксения шатается и падает.
      (Поддерживая ее.)
      Господь с тобою, Ксенья!
      ДЕЙСТВИЕ ПЯТОЕ
      ПРЕСТОЛЬНАЯ ПАЛАТА
      Ночь. Луна играет на стенах и на полу. Двое часовых.
      П е р в ы й Что, долго ли до смены?
      В т о р о й
      Чай, устал?
      П е р в ы й Нет, жутко как-то.
      В т о р о й
      Да и мне, признаться, Не по сердцу в палате этой. Все Как будто ходит кто-то. Поглядишь Нет никого!
      П е р в ы й
      Ну, бог с тобой! Не к ночи Об этом речь.
      В т о р о й
      Часок еще, пожалуй, Стоять придется.
      П е р в ы й
      То-то. А ей-богу, Двойную смену на дворе бы лучше Я простоял!
      В т о р о й
      Вишь, сам заводишь речь!
      П е р в ы й Нет, чур меня! О чем-нибудь другом Заговорим. Заметил ты сегодня, Как пасмурен был царь?
      В т о р о й
      И впрямь, он был Еще мрачней, чем эти дни.
      П е р в ы й
      Кручина...
      В т о р о й Да, есть о чем. А говорят, Басманов Того разбил недавно вора.
      П е р в ы й
      Что же Все мрачен царь? Не верит, что ли?
      В т о р о й
      Лик-то Как страшен стал!
      П е р в ы й
      Глядит и не глядит...
      В т о р о й Я б не хотел теперь его увидеть!
      П е р в ы й Избави бог!
      В т о р о й
      Постой - ты слышал?
      П е р в ы й
      Что?
      В т о р о й Дверь скрыпнула!..
      П е р в ы й
      Ну, ври себе!
      В т о р о й
      Шаги!..
      П е р в ы й И впрямь шаги...
      В т о р о й
      То из покоев царских Сюда идут... Все ближе...
      П е р в ы й
      (с испугом)
      Кто идет?
      В т о р о й Молчи, молчи! Он сам!
      Борис, в рубахе, поверх которой накинут опашень,
      входит, их не замечая.
      Б о р и с
      (про себя)
      "Убит, но жив"! Меня с одра все тот же призрак гонит. Даны часы покоя всякой твари; Растение и то покой находит, В росе купая пыльные листы! Так быть нельзя. Чтобы вести борьбу, Я разумом владеть свободным должен. Мне нужен сон. Не может без наклада Никто вращать в себе и день и ночь Все ту же мысль. И жернов изотрется, Кружась без отдыха... "Убит, но жив"! Я совершил без пользы преступленье! Проклятья даром на себя навлек! Когда судьбой так был обманут я Когда он жив - зачем же я, как Каин, Брожу теперь? Безвинностью моей Я заплатил за эту смерть - душою Ее купил! Я требую, чтоб торг Исполнен был! Я честно отдал плату Так пусть же мой противник вправду сгинет Иль пусть опять безвинен буду я!
      (Осматривается.) Куда зашел я? Это тот престол, Где, в день венчанья моего, я в блеске Невиданном дотоле восседал! Он мой еще. С помазанной главы Тень не сорвет венца!
      (Подходит и отступает в ужасе.)
      Престол мой занят!
      (Приходит в себя.) Нет, это там играет лунный луч!.. Безумный бред! Все та же мысль! Рожденье Бессонницы! Но нет - я точно вижу Вновь что-то там колеблется, как дым,Сгущается - и образом стать хочет! Ты - ты! Я знаю, чем ты хочешь стать,Сгинь! Пропади!
      П е р в ы й ч а с о в о й
      Святая сила с нами!
      В т о р о й Помилуй бог нас!
      Б о р и с Кто здесь говорит?
      (Увидев часовых.) Кто вы? Зачем вы здесь? Как смели вы Подслушивать?
      В т о р о й
      Великий государь, Наряжены мы терем караулить!..
      Б о р и с Вы на часах? Так где же ваши очи? Смотри туда! Что на престоле там?
      В т о р о й Царь-государь... я ничего не вижу!..
      Б о р и с Так подойди ж и бердышем своим Ударь в престол! Чего дрожишь? Иди Ударь в престол!
      Часовой подходит к престолу. Стой! Воротись - не надо! Я над тобой смеялся! Разве ты Не видишь, трус, что это месяц светит Так от окна? Тебе и невесть что Почудилось?.. Смотрите же вы оба: О том, что здесь вы слышали сейчас Иль видели,- молчать под смертной казнью! Вы знаете меня!
      (Вздрогнув.)
      Кто там?
      Входит Семен Годунов.
      С е м е н Г о д у н о в
      То я, Великий государь! Тебя ищу я...
      Б о р и с Кто право дал тебе за мной следить?
      С е м е н Г о д у н о в
      (тихо) Андрей Клешнин, по твоему веленью, К тебе пришел.
      Б о р и с
      (к часовым)
      Ступайте оба прочь!
      Часовые уходят. Никто не видел Клешнина?
      С е м е н Г о д у н о в
      Никто. По тайному крыльцу его я в терем Сам проводил.
      Б о р и с
      Впусти его!
      Семен Годунов уходит.
      Под схимой Он от мирских укрылся треволнений, А я, как грозный некогда Иван, Без отдыха мятусь. Как он, средь ночи Жду схимника, чтобы сомненье мне Он разрешил. И как при нем, так ныне При мне грозит Русии распаденье! Ужель судьба минувшие те дни Над нею повторяет? Или в двадцать Протекших лет не двинулся я с места? И что я прожил, был пустой лишь сон? Сдается мне, я шел, все шел вперед И мнил пройти великое пространство, Но только круг огромный очертил И, утомлен, на то ж вернулся место, Откуда шел. Лишь имена сменились, Преграда та ж осталась предо мной Противник жив - венец мой лишь насмешка, А истина - злодейство есть мое И за него проклятья! Входит Клешнин в схиме и в веригах.
      Это ты?
      К л е ш н и н Я сам. Зачем меня ты потревожил? Спокойно не дал умереть? В чем дело?
      Б о р и с Давно с тобою не видались мы.
      К л е ш н и н И лучше бы нам вовсе не видаться.
      Б о р и с Ты нужен мне.
      К л е ш н и н
      Еще? Кого зарезать Задумал ты?
      Б о р и с
      Твоя не в пору дерзость, Ее терпеть я не хочу!
      К л е ш н и н
      А я Хочу быть дерзок. Или, мнишь ты, после Того, что я видаю по ночам, Ты страшен мне?
      Б о р и с
      Оставь обычай свой. Дай мне ответ по правде: в Углич ты На розыск тот посылан с Шуйским был, Дай мне ответ - и царствием небесным Мне поклянись: убит иль нет Димитрий?
      К л е ш н и н Убит ли он? Дивлюся я тебе. Или мою не разглядел ты схиму? Так посмотри же на мое лицо! Зачем бы я постился столько лет? Зачем бы я носил вериги эти? Зачем живой зарылся б в землю я, Когда б убит он не был?
      Б о р и с
      Ты его Сам видел мертвым?
      К л е ш н и н
      Будь спокоен. Мы Его убийц названье не украли Оно, по праву, наше: на гортани Зияет рана в целую ладонь!
      Б о р и с И не было подмена?
      К л е ш н и н
      Нет. Когда бы Его черты забыть я мог - мне их Мои бы сны напомнили...
      Б о р и с
      Кто ж тот, Кто называет Дмитрием себя?
      К л е ш н и н Почем мне знать! Дух, может быть, иль хуже, Но говорить с тобой об этом ночью Я не хочу. Об эту пору чуток Бывает тот!
      Б о р и с
      Андрей...
      К л е ш н и н
      Забудь Андрея! Четырнадцать уж лет в болоте черти Играют им. Брат Левкий пред тобой.
      Б о р и с Постригся ты, но схима не смирила Твой злобный дух. Не кротостию речь Твоя звучит.
      К л е ш н и н
      Не в кротости спасенье. Ты мягко стлал, но не помог себе Медовой речью в горькую годину. Не помогли и казни. Над тобой Проклятье божье. Мерзость ты свою Познай, как я; прими такую ж схиму; Сложи венец; молися и постись; Заприся в келье...
      Б о р и с
      Русскою землею, Блюсти ее, на царство я избран! В невзгоды час с престола моего Я не сойду, как скоморох с подмосток! С мечом в руках, не с четками, я встречу Врага земли!
      К л е ш н и н
      Земля тебя клянет! А враг у нас с тобой один: оружью Он твоему смеется! С ним сразиться Ты можешь, только павши ниц во прах Перед крестом!
      Б о р и с
      Когда придет мой час, Я принесу за грех мой покаянье. Теперь грозу я должен встретить. Если Тебе еще что ведомо в сем деле, Скажи мне все!
      К л е ш н и н
      Я все тебе сказал. Убийца ты. Волхвы тебе когда-то Семь лет царенья предсказали. Близок Твой смертный час. Прости - я ухожу. От инока от Левкия прими Благословенье днесь.
      Б о р и с
      Перед твоей Священною склоняюся я схимой Не пред тобой, монах!
      К л е ш н и н
      Лобзай же руку, Благословляющую тя!
      Б о р и с
      Твою?
      К л е ш н и н Она в крови? Так что ж? Ты разве чище? Сложи венец!
      Б о р и с
      С судьбой бороться буду Я до конца!
      К л е ш н и н Так умирай как пес!
      (Уходит.)
      УТРО. ПОКОЙ ПЕРЕД ЦАРСКОЙ
      ОПОЧИВАЛЬНЕЙ
      Спальник слушает у дверей. Входит Семен Годунов.
      С е м е н Г о д у н о в Что государь? Каков он?
      С п а л ь н и к
      До рассвета В постелю не ложился. Все ходил По-прежнему и сам с собою все Как будто разговаривал.
      С е м е н Г о д у н о в
      Басманов Сей ночью прибыл; о своей победе Царю отчет привез он. Царь его Не принимал?
      С п а л ь н и к
      Нет. Грамоту к себе Потребовал; прочтя, перекрестился, Ему ж велел быть к лобному столу.
      С е м е н Г о д у н о в И лег в постель?
      С п а л ь н и к
      Лег, только ненадолго; Чрез краткий час встал снова и велел Царевича позвать; а нам дал строгий Запрет за два покоя никого К ним не пускать.
      С е м е н Г о д у н о в
      Они доселе вместе?
      С п а л ь н и к Досель... Но вот, кажись, идут!
      С е м е н Г о д у н о в
      Уйдем!
      Оба уходят. Борис входит в разговоре с царевичем
      Федором.
      Б о р и с Мы трудные с тобою времена Проходим, сын. Предвидеть мы не можем, Какой борьба приимет оборот С врагом Руси. Мои слабеют силы; Престол мой нов; опасна смерть моя Для нашего теперь была бы рода; Предупредить волненья мы должны. Я положил: торжественною клятвой Связать бояр в их верности тебе. Сегодня, сын, тебя венчать на царство Я положил!
      Ф е д о р
      Отец, помилуй! Как? В тот самый день, когда ты честь воздать Басманову за славную победу Готовишься?
      Б о р и с
      Изменчива судьба. Мы на лету ее всечасно ласку Ловить должны. Усердье к нам людей С ней заодно. Сегодня прежним блеском Мой светит скиптр. В Бориса счастье снова Поверили. Сегодня уклониться От царской воли никому не может И в мысль войти. Но знаем ли мы, что Нас завтра ждет? Я на обеде царском От всех бояр хочу тебе присяги Потребовать.
      Ф е д о р
      Прошу тебя, отец, Уволь меня!
      Б о р и с
      Приять венец русийский Назначен ты в тот самый час, когда На царство я взведен был Земской думой. Себе и роду своему престол Упрочить ты обязан.
      Ф е д о р
      Нет, отец! Я не могу - уволь меня!
      Б о р и с
      Сын Федор, Что значит это?
      Ф е д о р
      Не гневись, отец,Венчаться не могу я! На престол Я не имею права!
      Б о р и с
      Как?
      Ф е д о р
      Отец, Прости меня! Ты борешься упорно Я ж не уверен, что противник твой Не истинный Димитрий!
      Б о р и с
      Не уверен? Ты, Федор,- ты?
      Ф е д о р
      Я углицкое дело Читал, отец, и Шуйского тот розыск. Бессовестно допрос был учинен! Отыскивать не так бы должен правду, Кто б искренно хотел ее узнать!
      Б о р и с Но правда та мне ведома!
      Ф е д о р
      Ты мог Обманут быть!
      Б о р и с
      Нет, не был я обманут!
      Ф е д о р От Шуйского лишь углицкое дело Ты то узнал!
      Б о р и с
      Я прежде знал его!
      Ф е д о р Ты?
      Б о р и с
      Я!
      Ф е д о р
      Отец! Как мог его ты знать?
      Б о р и с Когда тебе улики дам я в руки, Что Дмитрий мертв...
      Ф е д о р
      Как? У тебя иные Улики есть, чем те, что собрал Шуйский?
      Б о р и с Иные - да!
      Ф е д о р
      И ты доселе их Не предъявил?
      Б о р и с
      Я их не предъявлю! Мне на слово поверить должен ты! Димитрий мертв!
      Ф е д о р
      Нет, прежде не поверю, Чем сам увижу те улики!
      Б о р и с
      Ты Их требуешь? Ты хочешь их, сын Федор? Так знай же все!
      Ф е д о р
      Нет, нет, отец! Молчи! Поверил я! Не говори ни слова Поверил я!
      Молчание.
      Б о р и с
      Недолго мне осталось На свете жить. Земли мне русской слава, Свидетель бог, была дороже власти. Но, вижу я, на мне благословенья Быть не могло.
      Ф е д о р
      Нет, нет! Оно не может Быть на тебе!
      Б о р и с
      Ты чист и бел. Тебя От прикасанья зла предохранить Мне удалось. Господь твою державу Благословит.
      Ф е д о р
      О, если б не пришлось мне Ее принять!
      Б о р и с
      Неизлечим недуг Душевный мой. Он разрушает тело И быстро я, усильям вопреки, Иду к концу.В страданье человек Бывает слаб. Мне ведать тяжело, Что все меня клянут... Услышать слово Приветное я был бы рад...
      Молчание.
      Ф е д о р
      Прости!
      (Уходит.)
      СТОЛОВАЯ ПАЛАТА
      Великолепно убранные столы в несколько рядов. За ними, в ожидании, сидят бояре. На правой стороне просцениума царский стол с пятью приборами. Несколько лиц разговаривают на про
      сцениуме.
      С а л т ы к о в Нам не везет!
      Г о л и ц ы н
      Победу над собою Мы празднуем!
      С а л т ы к о в
      Неволей торжествуем!
      Г о л и ц ы н Да полно, так ли плохо? Ведь виной В победе этой лишь один Басманов; Нe будь его, Димитрий смял бы нас!
      С а л т ы к о в Он нас и смял. Уж наши отступали, Как враг того Басманова принес. Окрысился, уперся - а к нему Как раз на помощь немцы подоспели,
      Г о л и ц ы н Проклятые!
      С а л т ы к о в
      Какое горе им! Борису присягали, за Бориса Кладут живот!
      Г о л и ц ы н
      Басманов за него же!
      С а л т ы к о в А то небось за нас? Собака знает, Чей ела корм!
      Ш у й с к и й
      (подходит)
      О чем, бояре, вы?
      С а л т ы к о в Да все о том же, князь Василь Иваныч, О радости великой.
      Ш у й с к и й
      Как бы только Не горевать пришлося нам! Мне пишут: Он вновь собрать успел свои дружины, К нему идет подмога от Литвы, А Роща-Долгорукий со Змеевым Передались ему; Мосальский также И Татев тож!
      Г о л и ц ы н
      Ты шутишь, князь?
      Ш у й с к и й
      Ей-богу.
      С а л т ы к о в Царь ведает?
      Ш у й с к и й
      Зачем его тревожить? Пожалуй, пир сегодняшний та весть Испортила б.
      Г о л и ц ы н
      Ну, слава богу! Лишь бы Басманова царь не послал опять!
      Ш у й с к и й Нет, нет, зачем! Нельзя нам на Москве Быть без него!
      С а л т ы к о в
      Признайся, князь Василий, Ведь это ты царя-то надоумил Басманова призвать?
      Ш у й с к и й
      (смеясь)
      А кто ж еще? Ведь он себе награду заслужил!
      Г о л и ц ы н Хитер же ты!
      Ш у й с к и й
      Ну, где уж нам хитрить!
      С а л т ы к о в А вот и он!
      Входит Басманов, все раздаются.
      Ш у й с к и й
      (идет ему навстречу)
      Челом, боярин Петр Феодорыч, тебе от всей от Думы! Утешил нас, ей-богу-ну! А то И батюшке-царю кручинно стало; Как с вором, мол, не справиться-то с тем, С расстригою!
      Б а с м а н о в
      Навряд ли он расстрига.
      Ш у й с к и й Расстрига, нет ли - тот же вор. Теперь, Чай, не начнет!
      Б а с м а н о в
      Нет, князь Василь Иваныч, Боюсь, начнет. Хоть он и вор, а удаль Нам показал свою. И любо видеть, Как рубится! В беде не унывает: Когда его войска погнали мы, Последний он, и шаг за шагом только Нам уступил. Так, говорят, косматый, Осиленный ловцами, покидает Добычу лев!
      Ш у й с к и й
      (смеясь)
      Да ты, никак, боярин, Не в шутку хвалишь вора!
      Б а с м а н о в
      Не таюсь, Мне по сердцу и вражая отвага!
      Ш у й с к и й А за твою тебе сегодня царь Воздаст почет!
      Б а с м а н о в
      Храни его господь! Но лучше бы меня теперь у войска Оставил он. Не надо б дать врагу Опомниться.
      Ш у й с к и й
      И без тебя, боярин, Его добьют. Ты ж для совета нам Здесь надобен.
      С а л т ы к о в
      Недаром государь Пожаловал тебя в бояре. Будешь Нас разуму учить!
      Г о л и ц ы н
      Нам будешь в Думе Указывать!
      Б а с м а н о в
      Боюся, не сумею Вам быть под стать.
      Г о л и ц ы н
      Мы славимся породой, А ты умом!
      Б а с м а н о в
      Кто чем богат!
      Входит Семен Годунов. Все ему кланяются. За ним два
      стольника несут богатую шубу.
      С е м е н Г о д у н о в
      (к Басманову)
      Боярин Петр Федорыч! Великий государь, До своего до царского прихода, Мне приказал приветствовать тебя И эту шубу, с своего плеча, Прислал тебе в подарок!
      В с е (кланяясь Басманову)
      С царской лаской! Стольники надевают на него шубу.
      Б а с м а н о в Не заслужил я милости великой!
      С е м е н Г о д у н о в То лишь почин. Угодно государю Тебе такие почести воздать, Каких еще он никому доселе Не воздавал!
      Ш у й с к и й
      Мое взыграло сердце! Кому ж и честь, когда не воеводе, Что от врага лютейшего вконец Избавил нас!
      (К Семену Годунову.)
      Но успокой, родимый, Скажи, Семен Никитич, правда ль: ночью Недужил царь?
      С е м е н Г о д у н о в
      Нет, миловал господь, Одна была усталость.
      Ш у й с к и й
      Богу слава! И то сказать, ни день ни ночь покоя Нет милости его. Зато теперь Он от хлопот уж может отдохнуть!
      Звов дворцовых колоколов. Входит Борис в царском облачении.
      За ним царевич Федор, царица и Ксения.
      С а л т ы к о в
      (к Голицыну) Как бледен он!
      Г о л и ц ы н
      Мертвец!
      Б о р и с
      (к Басманову)
      Боярин Петр Феодорыч! Басманов опускается на колени, Борис его подымает.
      За доблесть за твою, За славную за службу и за кровь Прими от нас великий наш поклон И от земли русийской челобитье! (Берет у стольника золотое блюдо, насыпанное червонцами, и подает Басманову.)
      Б а с м а н о в
      (принимая блюдо) Великий царь! За малую ты службу Чрез меру мне сегодня воздаешь! Дозволь мне, царь, вернуться к войску. Там, Быть может, мне твою удастся милость И вправду заслужить!
      (Передает блюдо стольнику.)
      Б о р и с
      Пожди еще. Тяжелое принудило нас время Быть строгими. Москва все эти дни Опал довольно видела и казней. Она должна увидеть на тебе, Как верных слуг, за правду их, умеет Царь награждать. Садись со мною рядом.
      Садится за стол. По правую его руку царица, Федор и Ксения; по левую Басманов. Бояре размещаются за другими столами. Слуги раз
      носят блюда.
      О д и н б о я р и н
      (за крайним столом налево) Мне на царевну Ксенью жаль смотреть, Вошла в палату, на ногах едва Держалася.
      Д р у г о й
      По женихе тоскует. Чай, нелегко сидеть в алмазах ей Да в жемчуге, когда на сердце смерть!
      П е р в ы й Царевич также невесел.
      Д р у г о й
      А царь-то!
      Б о р и с
      (к Басманову) Не в радостный ты час к нам прибыл, Петр. Семейное меня постигло горе, Затем порой задумчив я кажусь; Но славная твоя победа нас Оправила.
      Б а с м а н о в
      Великий государь, Дай бог тебе веселья и здоровья И всех врагов подлоги покорить!
      С а л т ы к о в
      (за другим столом налево) Мы похоронный точно пир справляем. Смотри, как он веселым хочет быть, А сам не свой!
      Г о л и ц ы н
      Ему недуг, быть может, Невмоготу.
      С а л т ы к о в
      Кабы да тот недуг Нам впрок пошел! Царевны Ксеньи жаль.
      Г о л и ц ы н Да, жаль ее.
      С а л т ы к о в
      Что с братом и с сестрой Мы сделаем, когда на царство тот Пожалует?
      Б о р и с
      Царевна Ксенья, встань И дорогому гостю поднеси Заздравную стопу!
      К с е н и я (обходит стол и подносит стопу Басманову, с поклоном)
      Уважь, боярин!
      Б а с м а н о в
      (принимая стопу) Во здравие царя и государя!
      В с е Во здравие царя и государя!
      Б о р и с
      (вставая) Во здравие боярина Петра Басманова! Пусть долго он живет, На образец другим, земле на славу, Врагам на страх!
      В с е
      Во здравие его И много лет!
      Б о р и с
      Да славится вовеки Святая Русь и да погибнут все Ее враги!
      В с е
      Анафема врагам!
      Б о р и с
      (садясь) Семь лет прошло, что я земли русийской Приял венец. Господня благодать Была над ней - доколь, подобно язве Египетской, тот не явился враг, Над ним же мы победу торжествуем. Час недалек, когда, проклятый богом, Он на земле достойную себе Приимет мзду. Господь дела карает Неправые; в сердцах читает он, И суд его, как громовая туча, Всегда висит над головою тех, Что злое в сердце держат умышленье. Бояре все! Что заслужили б те, Что, сидя здесь, за царскою трапезой, В душе своей усердствовали б тайно Разбитому Басмановым врагу?
      Г о л о с а Помилуй, царь!
      Б о р и с
      Моей бы ждали смерти, Чтоб перейти к тому, лихому вору, Наследника ж хотели б моего Ему предать?
      Г о л о с а
      (с разных сторон)
      Царь-государь, помилуй! Возможно ли! - И в мысль то не вместится! Нет между нас предателей!
      Б о р и с
      Пусть встанет, Кто верен мне!
      В с е
      (вставая)
      Мы все тебе верны!
      Г о л и ц ы н
      (к Салтыкову) Что, встал небось?
      С а л т ы к о в
      А ты-то?
      Г о л и ц ы н
      Поневоле Подымешься. Не выдать же себя!
      Б о р и с Клянитесь мне, что будете служить Феодору по вере и по правде!
      В с е Клянемся, царь!
      Б о р и с
      Что будете его Оберегать до смерти и до крови, Когда меня не станет!
      В с е
      Все клянемся!
      Б о р и с Клянитесь мне, что, если между вас Кто-либо держит злобу на меня, Он злобы той на сына не захочет Перенести!
      В с е
      Во всем тебе клянемся!
      Ш у й с к и й Уж положися на своих рабов, Царь-батюшка!
      Б о р и с
      В соборе вашу клятву Вы целованьем крестным утвердите. Мы в животе и смерти не вольны Я Федора хочу еще при жизни Моей венчать. От младости он мной Наставлен был в науке государевой. Господь ему превыше лет его Дал светлый ум, и с духом твердым кротость В нем сочетал, и правоты любовь, Нетронутую мудрствованьем ложным, В него вложил. Его царенье будет На радость вам, на славу всей земле! Чего я сделать не успел для царства То он свершит
      (выступает вперед)
      и за него теперь Заздравный сей я кубок подымаю!
      В с е Да здравствует царевич! Много лет Царевичу Феодору!
      О д и н б о я р и н
      (указывая на Бориса)
      Что с ним?
      Д р у г о й Шатается!
      Б о р и с
      Басманов...
      Б а с м а н о в
      (подхватывает его)
      Государь!
      Смятение между боярами.
      К с е н и я Отец! Отец!
      Б о р и с
      Мне дурно...
      Ф е д о р
      За врачом Бежать скорей!
      Б о р и с
      Не надо... смертный час Мой настает...
      Его сажают в кресла.
      Ц а р и ц а
      Ах, господи! Не просто Случился грех! Знать, тут была отрава!
      Н е с к о л ь к о г о л о с о в Отравлен царь!
      Б о р и с
      Нет - не было отравы! Иль мните вы, бессильна скорбь одна Разрушить плоть?
      Ф е д о р
      О, велика твоя Пред богом скорбь!
      Б о р и с
      Сын Федор, Ксенья, дети! Храни вас бог! Князь Шуйский, подойди! Друг друга мы довольно знаем. Помни, В мой смертный час я господа молю: Как ты мне клятву соблюдешь, пусть так И он тебя помилует! Басманов, Спеши к войскам! Тебе я завещаю Престол спасти! О господи, тяжел, Тяжел твой гнев! Грехи мои ты не дал Мне заслужить!
      Ф е д о р
      Клянусь тебе, отец, Не забывать, что искупить я должен Их жизнью всей!
      Б о р и с
      (к боярам)
      Блюдите вашу клятву! Вам ясен долг - господь карает ложь От зла лишь зло родится - все едино: Себе ль мы им служить хотим иль царству Оно ни нам, ни царству впрок нейдет!
      Ц а р и ц а
      (кланяясь в ноги) Свет-государь! Прости меня, в чем я Грешна перед тобой!
      Б о р и с
      Мой меркнет взор...
      К с е н и я О господи! Будь милостив к нему!
      Б о р и с Простите все! Я отхожу, сын Федор,
      (встает) Дай руку мне! Бояре! Вот ваш царь!
      (Падает в кресла.)
      Занавес опускается.
      1868-1869
      ПРИМЕЧАНИЯ
      Алексей Константинович Толстой
      Царь Борис
      В течение семилетней работы над трилогией понимание личности Бориса Годунова и отношение к нему Толстого менялись. Во второй и особенно в третьей трагедии поэт с гораздо большей определенностью увидел в Борисе мудрого государственного деятеля, а также близкие ему самому идейные устремления: желание вывести Россию из национальной замкнутости на арену мировой истории и культуры. Последнее является одним из существенных моментов идейного содержания пьесы. В противоположном направлении был изменен образ жены Годунова: ей в значительной степени были переданы "злодейские" черты Бориса. Если в "Смерти Иоанна Грозного" Мария искренне пугается неожиданно открывшихся ей честолюбивых планов мужа, то в "Царе Борисе" она его верный помощник и даже превосходит его жестокостью, причем ею руководят отнюдь не государственные, а чисто личные побуждения.
      Усложнению внутреннего мира Бориса сопутствовало еще более обнаженное, чем в первых двух частях трилогии, разрешение историко-политической проблемы на морально-психологической основе, и это не могло не повлиять на структуру пьесы. Толстой сознательно оставил непроясненным вопрос о Лжедмитрии, отвергнув лишь версию о Григории Отрепьеве. Сюжетная линия Лжедмитрия, которая по первоначальному замыслу должна была занимать существенное место, была вовсе уничтожена. Конкретный образ Лжедмитрия был не только безразличен для замысла "Царя Бориса", но даже помешал бы его осуществлению. "Бой, в котором погибает мой герой, - писал Толстой Сайн-Витгенштейн 17 октября 1869 года, - это бой с призраком его преступления, воплощенным в таинственное существо, которое ему грозит издалека и разрушает все здание его жизни". Толстой отмечал, что многие сцены и эпизоды имеют значение "одних реплик царю Борису, чтобы доставить ему случай выказать себя со всех сторон" (письмо к Стасюлевичу от 7 октября 1869 г.).
      Напрашивается сопоставление "Царя Бориса" с "Борисом Годуновым" Пушкина. В них есть ряд сходных деталей, восходящих к общему источнику "Истории" Карамзина. Есть в трагедии Толстого также несколько мест, связанных непосредственно с Пушкиным. Так, в первой сцене четвертого действия разговор народа о Дмитрии и Отрепьеве похож на аналогичный разговор в "Борисе Годунове" в сцене "Площадь перед собором в Москве". Однако общий замысел Толстого значительно отличается от пушкинского. Герой Толстого опирается на карамзинскую концепцию Бориса. Постигшую Годунова катастрофу Карамзин рисует как роковое возмездие за его преступление, причину перемены в отношении к нему народа видит в самом Борисе, в его все возраставшей подозрительности, жестокости и пр. Пушкин же понимал, что ключ к событиям Смутного времени и трагедии Бориса нужно искать в массовых движениях той эпохи, в борьбе социальных сил и интересов. Перед лицом угрожавшей ему опасности Борис не нашел опоры в собственной совести, но из трагедии Пушкина видно, что он погиб бы и в том случае, если бы не совершил убийства. Ему приходится бороться не только с самозванцем, но и со своим народом.
      "Царь Борис" еще более насыщен заимствованиями из Карамзина, чем первые две трагедии. Вся сцена приема послов в первом действии, целый ряд мест в разговоре Бориса с Семеном Годуновым о прикреплении крестьян, сцена "Лес. Разбойничий стан", слова Семена Годунова об Отрепьеве и многое другое восходят к "Истории Государства Российского". Сопоставления обнаруживают подчас и большую словесную близость. Например, слова Воейкова в начале трагедии "И все дома, от гребней до завалив, // Стоят в цветах и зелени!" взяты из описания встречи Бориса в Москве: "Все домы были украшены зеленью и цветами".
      Иногда Толстой пользовался отвергнутыми Карамзиным свидетельствами. Так поступил он, изображая свидания Ксении и Христиана, вносящие яркие штрихи в характеристику Бориса. Он брал и из основного текста "Истории", и из насыщенных документами, отрывками из летописей, мемуаров и пр. примечаний все, что соответствовало его замыслу.
      Кроме Карамзина, Толстой использовал мемуары голландского купца И.Массы, работу. Н.И.Костомарова "Смутное время Московского государства в начале XVII столетия" и полубеллетристическую книгу М.П.Погодина "История в лицах о царе Борисе Феодоровиче Годунове". Под воздействием Массы он воспроизвел общий облик Марии Годуновой и сцену свидания Бориса с бывшей царицей, матерью убитого Дмитрия. Толстой "согласно Погодину и Костомарову, выставил Лжедмитрия иным лицом, чем Григорий Отрепьев" (письмо к Стасюлевичу от 30 ноября 1869 г.). Борис в трагедии Толстого, заведомо не веря в справедливость версии об Отрепьеве, использует ее в борьбе с Лжедмитрием. В этом Толстой расходился с Карамзиным и следовал за Костомаровым.