-- Хорошо, сэр, - согласился Сэм, слегка запинаясь. То, что я слышал, я не очень хорошо понял: что-то о Враге, о Кольцах, о мастере Бильбо, сэр, и о драконах, и об огненных горах и... Об эльфах, сэр. Я слушал, потому что не смог справиться с собой. Вы браните меня, сэр, но я так люблю сказки. Эльфы, сэр. Как бы мне хотелось их увидеть. Возьмите меня с собой, сэр, когда пойдете, чтобы я мог увидеть эльфов.
      Неожиданно Гэндальф засмеялся.
      -- Заходи! - крикнул он и обеими руками поднял Сэма вместе с косилкой, втащил в окно и поставил на пол.
      -- Значит, ты хочешь увидеть эльфов, - заметил он, пристально глядя на Сэма и улыбаясь в то же время. - Значит, ты слышал и то, что мастер Фродо уходит?
      52
      -- Да, сэр. Поэтому я и подавился, а вы это услышали. Я старался справиться с собой, но не мог, сэр: я так расстроился.
      -- Мне нельзя помочь, Сэм, - печально сказал Фродо. Он неожиданно понял, что бегство из Удела означает не просто расставание со знакомыми и привычным уютом Бэг-Энда. - Я должен идти. Но... - и тут он внимательно посмотрел на Сэма, - ...если ты действительно хочешь помочь мне, ты сохранишь это в тайне. Понятно? Если ты этого не сделаешь, если скажешь хоть слово об услышанном, мастер Гэндальф превратит тебя в жабу и заполнит весь сад ужами.
      Сэм, дрожа, упал на колени.
      -- Встань, Сэм, - сказал Гэндальф. - Я придумал кое-что получше. Кое-что такое, что закроет тебе рот и накажет тебя за любовь к подслушиванию. Ты пойдешь вместе с мастером Фродо!
      Глава iii
      ТРОЕ - ЭТО КОМПАНИЯ
      -- Я, сэр! - воскликнул Сэм, вскакивая, точно как пес, которого позвали на прогулку. - Я пойду и увижу эльфов и все остальное! Да, все! Ура! - закричал он и разразился слезами. -- Ты должен уйти тихо и быстро, - сказал Гэндальф.
      Прошло две или три недели, а Фродо все еще не показывал вида, что готов к уходу.
      -- Я знаю. Но сделать это так трудно, - возразил он. Если я просто исчезну, как в свое время Бильбо, начнутся разговоры по всему Уделу.
      -- Конечно, ты не должен исчезать, - согласился Гэндальф. - Быстро не значит немедленно. Ты должен придумать какой-либо способ, как незаметно выскользнуть из Удела. Ради этого стоит немного и задержаться. Но не откладывай слишком надолго.
      -- Как насчет осени после нашего дня рождения? - спросил Фродо. - Думаю, к тому времени я смогу подготовиться.
      По правде говоря, ему совсем не хотелось начинать подготовку теперь, когда ему нужнро было это делать. Бэг-Энд казался теперь более желанным, чем когда-либо, и он хотел как можно полнее насладиться своим последним летом в Уделе. Он знал, что когда придет осень, ему легче будет думать о путешествии, как всегда в это время года. Он уже решил в глубине души пуститься в путь после своего пятидесятилетия: Бильбо тогда исполнится 128 лет. Этот день казался ему подходящим для начала пути. Последовать за Бильбо - это его всегдашняя мечта и единственное, что делает более терпимой мысль о путешествии. Он как можно меньше думал о Кольце и о том, куда оно может его привести. Но он не говорил об этих своих мыслях Гэндальфу. Что же думал сам Гэндальф, было вообще невозможно понять.
      Он поглядел на Фродо и улыбнулся.
      -- Хорошо, - сказал он. - Но дольше не задерживайся. Я
      53
      начинаю беспокоиться. А пока будь осторожен и не давай даже малейшего намека на то, куда ты пойдешь. И сам проследи, чтобы Сэм Гэмги не болтал. Если только он попробует, я на самом деле превращу его в жабу.
      -- Насчет того, куда я пойду, - заметил Фродо, - проговориться трудно, потому что я сам этого не знаю.
      -- Не говори глупостей! - сказал Гэндальф. - Я ведь не предупреждаю тебя, чтобы ты не оставлял свой адрес на почте. Но ты оставляешь Удел, и об этом никто не должен знать, пока ты не уйдешь. А ты должен уйти. И куда бы ты не пошел - на север, на юг, запад или восток, никто не должен знать этого направления.
      -- Я был так занят мыслями о прощании с Бэг-Эндом и Уделом, что даже не подумал еще о направлении, - сказал Фродо. - Куда же мне идти? Чем руководствоваться? Чего искать? Бильбо ушел на поиски сокровищ и вернулся назад: но я ухожу, чтобы не вернуться, насколько я понимаю.
      -- Ты не можешь заглядывать так далеко, - сказал Гэндальф. - И я не могу. Может, твоя задача - отыскать Щели Судьбы, а может этим займется кто-нибудь другой, не знаю. Во всяком случае, ты пока не готов к долгому путешествию.
      -- Нет, не готов, - согласился Фродо. - Но куда же мне тогда двинуться?
      -- Навстречу опасности, но не торопясь, не стремглав, ответил маг. - Если хочешь получить ответ, вернее совет, иди в Ривенделл. Этот путь наименее опасен, хотя дорога сейчас не та, что раньше, и с каждым годом по ней двигаться будет все труднее.
      -- Ривенделл! - сказал Фродо. - Очень хорошо, я двинусь на восток, в Ривенделл. Я возьму с собой в гости к эльфам Сэма: он будет в восторге.
      Фродо говорил весело, но в сердце он ощутил вдруг жгучее желание увидеть дом Эльронда Полуэльфа и туманную дымку на дне глубоких долин, где до сих пор живет в мире Волшебный народ.
      Однажды летним вечером поразительная новость дошла до "Ветви плюща" и "Зеленого дракона". Гиганты и другие чудовища с границ Удела были забыты для более важного дела: мастер Фродо продавал Бэг-Энд, а в сущности он уже продал его Сэквиль-Бэггинсам.
      -- За приличный куш, - говорили одни.
      -- Его не так легко получить, когда покупатель - миссис Любелия, - добавил другой - ведь Отто умер несколько лен назад в почтенном, но не предельном для хоббитов возрасте, в 102 года.
      Причина, по которой мастер Фродо продал свою прекрасную нору, обсуждалась больше, чем даже цена. Некоторые развивали теорию поддерживаемую кивками и намеками самого мастера Бэггинса, что деньги Фродо истощились: он покидает Хоббитон и будет в спокойствии жить в Бакленде среди своих родственников Брендизайков "Как можно дальше от Саквиль-Бэггинсов", добавляли некоторые. Но настолько прочной оказалась вера в неисчерпаемые богатства Бэг-Энда, что большинство не могло поверить в эту теорию и пытались отстоять другую причину продажи. Многие заподозрили темный и неразоблаченный заговор Гэндальфа. Хотя он держался очень скромно и не выходил днем, было хорошо известно, что он "скрывается" в Бэг-Энде. И хотя переселение трудно было связать с его колдовством, факт оставался фактом: Фродо Бэггинс переселялся в Бакленд.
      54
      -- Да, я перееду осенью, - говорил он. - Мерри Брендизайк подыскивает для меня небольшую уютную нору, а может, маленький дом.
      В сущности с помощью Мерри рн уже нашел и купил небольшой дом в Кринкаллоу, в местности за Баклбери. Всем, кроме Сэма, было заявлено, что Фродо собирается поселиться в этом доме постоянно. Выбор дома обВяснялся выбором восточного направления будущего путешествия: Бакленд находился на восточных границах Удела, а поскольку Фродо жил там в детстве, то его возвращение туда покажется правдоподобным.
      Гэндальф оставался в Уделе в течении целых двух месяцев. Затем однажды вечером в конце июня, вскоре после того, как стало известно о планах Фродо, Гэндальф неожиданно заявил, что отправляется на следующее утро.
      -- Надеюсь, ненадолго, - сказал он. - Но мне нужно отправиться на южные границы за новостями. Я задержался здесь дольше, чем следовало.
      Говорил он весело, но Фродо показалось, что маг чем-то обеспокоен.
      -- Что-то случилось? - спросил он.
      -- Нет, но я слышал кое-что и поэтому-то мне необходимо заглянуть самому. Если я решу, что тебе нужно уходить немедленно, я тут же вернусь или в крайнем случае пошлю сообщение. Тем временем ты готовься, но будь осторожен, особенно в обращении с Кольцом. Еще раз повторяю: н и к о г д а н е и с п о л ь з у й е г о!
      Он выступил на рассвете.
      -- Я могу вернуться в любой день, - сказал он. - Самое позднее - к прощальному приему. Думаю, что тебе может понадобиться моя помощь на дороге.
      Вначале Фродо беспокоился и часто задумывался, что же такое мог услышать Гэндальф, но постепенно его беспокойство рассеялось, а в хорошую погоду он вообще забывал о своих заботах. В Уделе редко приходилось видеть такое прекрасное лето и такую прекрасную осень: деревья гнулись под тяжестью яблок, в ульях было полно меда и пшеница уродилась высокая и густая.
      Осень уже давно наступила, когда Фродо начал вновь беспокоиться о Гэндальфе. Уже проходил сентябрь, а от мага не было никаких известий. Все ближе становился день рождения и переселения, а Гэндальф все не возвращался и не слал сообщений. А Бэг-Энд охватила суета. Прибыли некоторые из друзей Фродо, чтобы помочь ему упаковаться: тут были Фредагар Болдер и Фольс Боффин и, конечно, его ближайшие друзья: Пинлин Тук и Мерри Брендизайк. Вместе они перевернули Бэг-Энд вверх дном.
      Двадцатого сентября в Бэкленд двинулись две грузовые повозки: в них были вещи и мебель, отправленные Фродо в его новый дом. Повозки должны были проехать по мосту через Брондивайн. На следующий день Фродо начал по настоящему беспокоиться и постоянно высматривал Гэндальфа. Утро четверга, его дня рождения, было таким же ясным и прекрасным, как много лет назад, в день приема Бильбо. Гэндальф все еще не появлялся. Вечером Фродо дал свой прощальный ужин: он был совсем небольшим, лишь для него самого и четверых помощников: а Фродо был обеспокоен и находился в плохом настроении. Мысль о том, что он скоро расстанется с друзьями своей юности огорчила его. Он раздумывал, как сообщить им об этом.
      Четверо хоббитов были в отличном расположении духа, и
      55
      ужин вскоре стал веселым, несмотря на отсутствие Гэндальфа. В столовой, кроме стола и стульев, ничего не было, но еда была хорошей, а вино - отличным: Фродо не всключил свое вино в список проданного Саквиль-Бэггинсам.
      -- Что бы не случилось с остальным моим добром, когда Саквиль-Бэггинсы наложат на него лапу, для этого я нашел хорошее помещение! - воскликнул Фродо, осушая свой стакан. Это были последние глотки старого вина.
      Они спели много песен и обсудили множество вопросов, выпили за здоровье Бильбо и Фродо - это был обычай, установленный самим Фродо. Затем они вышли подышать свежим воздухом и взглянуть на звезды, а потом легли спать. Прием окончился, а Гэндальфа все не было.
      На следующее утро они опять занялись упаковкой оставшегося имущества еще на одну повозку. На ней вместе с Фетти (Фрекогаром Болдером) выехал Мерри.
      -- Кто-то должен быть там и согреть дом к вашему приезду, - сказал Мерри. - Ну, пока. Увидимся послезавтра, если не уснете в пути.
      После завтрака ушел домой Фродо, но Ниппин остался. Фродо беспокоился, напрасно ожидая шагов Гэндальфа. Он решил ждать до ночи. В конце концов, если он срочно понадобится Гэндальфу, тот может прийти и в Крикхэллоу. Может, он уже там и поджидает их. Фродо собирался уйти пешком из Хоббитона в Баклбери, притом среди многих причин было и желание в последний раз взглянуть на Удел.
      -- К тому же мне надо потренироваться, - сказал он, глядя на себя в пыльное зеркало в полупустом зале. Он уже давно не предпринимал длительных прогулок, и ему показалось, что отражение выглядит вялым.
      После завтрака, к большому неудовольствию Фродо, прибыли Саквиль-Бэггинсы: Лобелия и ее старший сын Лото.
      -- Наконец наше! - сказала Лобелия, входя. Это было невежливо и не совсем правильно: договор о продаже Бэг-Энда вступал в силу в полночь. Но, наверно, Лобелию можно было простить: ей пришлось ждать этого момента на 77 лет дольше, чем она рассчитывала, и сейчас ей было 100 лет. Она пришла проследить, чтобы ничто из оплаченного ею не пропало, и хотела получить ключи. Потребовалось немало времени, чтобы удовлетворить ее, так как она принесла с собой длинные списки и хотела удостовериться, что все на месте. В конце концов, она в сопровождении Лото удалилась, унося ключ и получив обещание, что второй ключ, запасной, будет оставлен у Гэмги в Бэгшот Роу. Она фыркала и ясно показывала, что считает Гэмги способным ограбит нору до полуночи. Фродо не предложил ей даже чаю.
      Он пил чай с Ниппином и Сэмом Гэмги на кухне. Было официально обВявлено, что Сэм отправляется в Бэкленд вместе с мастером Фродо и будет там присматривать за его садом: соглашение подписал Гаффор, который, впрочем, был очень недоволен будущим соседством Лобелии.
      -- Наш последний ужин в Бэг-Энде, - сказал Фродо, откидываясь в кресле. Они оставили немытую посуду Лобелии. Ниппин и Сэм захватили три дорожных мешка и вынесли их к порогу. Ниппин решил в последний раз прогуляться по саду. Сэм исчез.
      Солнце зашло. Бэг-Энд казался печальным, мрачным и каким-то взВерошенным. Фродо бродил по знакомым комнатам и видел, как тускнеет свет на стенах и из углов выползают тени.
      56
      На улице становилось все темнее. Фродо вышел и прошел к садовой калитке, а затем немного вниз по дороге. Он все надеялся, что навстречу ему в сумерках покажется Гэндальф.
      Небо было ясным, звезды светили все ярче.
      -- Будет прекрасная ночь, - громко сказал он. - Хорошая ночь для начала. Мне нравится бродить. Не могу больше ждать. Я пойду, а Гэндальф сможет догнать меня.
      Он повернулся, чтобы вернуться, потом остановился, так как услышал голоса, доносившиеся из-за угла на Бегшот-Роу. Из голосов один, несомненно, принадлежал Старику, другой был незнакомым и чем-то неприятным для Фродо. Он не слышал, что сказал незнакомец, но разобрал ответ Старика, голос у которого был резкий и пронзительный. Старик казался раздраженным.
      -- Нет, мастер Бэггинс ушел. Отправился сегодня утром, и мой Сэм пошел с ним. И все его вещи отправлены. Да, продал и сам ушел, говорю вам. Почему? А это не мое дело и не ваше. Куда? Это не секрет. Он отправился в Баклбери или еще куда-нибудь. Да, туда. Я никогда еще так далеко не был... Странный народ там, в Бакленде. Нет, я не могу ничего передать. Доброй ночи вам!
      Вниз по холму простучали шаги. Фродо смутно удивился, почему тот факт, что шаги не приближаются, а удаляются, принес ему облегчение. "Вероятно, я заболел от вопросов и любопытства о моих делах, - подумал он. - Что за любопытный народ!" Он собирался подойти и спросить у Старика, кто это о нем расспрашивал, но потом решил отказаться и быстро пошел обратно в Бэг-Энд.
      Ниппин сидел на своем мешке у порога. А Сэма не было. Фродо вошел в темную дверь.
      -- Сэм! - позвал он. - Сэм, время!
      -- Иду, сэр! - воскликнул откуда-то издалека голос, а вскоре появился и сам Сэм, вытирая рот. Он прощался с пивным боченком в погребе.
      -- Все готово, Сэм? - спросил Фродо.
      -- Да, сэр.
      Фродо закрыл круглую дверь и отдал ключ Сэму.
      -- Беги домой, Сэм! - сказал он. - Потом как можно быстрее пойдешь по Роу и встретишься с нами у луговой калитки. Мы не пойдем ночью через поселок. Слишком много ушей и глаз...
      Сэм побежал изо всех сил.
      -- Вот и все! - сказал Фродо. Они надели на плечи мешки, взяли в руки дорожные палки и обогнули западную сторону Бэг-Энда. - Прощай! - сказал Фродо, глядя на темные окна. Он помахал рукой, затем повернулся и пошел (следуя путем Бильбо, хотя он и не знал этого) вслед за Перегрином по садовой тропе. Они перепрыгнули в низком месте через живую изгородь и вышли в поле, утонув во тьме, как шум травы.
      У подножия холма на его западной стороне они подошли к калитке, открывающейся на узкую дорогу. Здесь они остановились и отрегулировали лямки своих дорожных мешков. Вскоре появился и Сэм. Он шел торопливо и тяжело дышал: тяжелый мешок лежал на его плечах, и на голове у него было бесформенное фетровое ведро, которое он называл шляпой. В полутьме он очень походил на гнома.
      -- Я уверен, ты отдал мне самые тяжелые вещи, - сказал Фродо. - Сочувствую улиткам, которые носят свой дом на спине.
      57
      -- Я могу взять себе больше, сэр. Мой мешок легкий, ответил Сэм упрямо и неправдиво.
      -- Нет, не нужно, Сэм! - сказал Ниппин. - Для него и так хорошо. У него нет ничего, кроме того, что он сам приказал взять. Ничего, пройдется немного и не почувствует веса.
      -- Пожалейте бедного старого хоббита! - засмеялся Фродо. - Я уверен, что прежде чем мы добермся до Бакленда, я буду тонок, как ивовая ветвь. Подозреваю, что ты взял себе большу часть, Сэм, и на следующем привале я пересмотрю наши мешки. - Он снова подобрал свою палку. - Ну, выступаем во тьму, - сказал он, - и давайте пройдем несколько миль до ночлега.
      Некоторое время они двигались по дороге на запад. Затем, оставив дорогу, свернули в поле. Они шли друг за другом вдоль рядов живых изгородей и по краям рощиц, и ночь смыкалась над ними. В своих темных плащах они были невидимы, как будто все носили волшебные кольца. Поскольку все они были хоббиты и старались не шуметь, то они не производили ни малейшего шума. Даже дикие звери в полях и лесах вряд ли заметили их.
      Через некоторое время они по деревянному мостику перешли речку к западу от Хоббитона. Речка представляла здесь собой всего лишь узкую извивающуюся ленту, обрамленную полосой ив. Через милю или две к югу они торопливо пересекли большую дорогу, ведущую к мосту через Брондивайн. Теперь они находились в Тукленде и, двигаясь на юго-восток, приближались к стране Зеленых Холмов. Когда они начали взбираться на первые склоны, они оглянулись и увидели далеко за собой мигание огоньков Хоббитона. Вскоре и они исчезли во тьме. Фродо повернулся и прощально взмахнул рукой.
      -- Не знаю, увижу ли я их снова когда-нибудь, - спокойно сказал он.
      Через три часа пути они остановились на отдых. Ночь была ясной, холодной и звездной, но от лугов и ручьев поднимались похожие на дым клочья тумана. Тонкоствольные березы, раскачиваясь от легкого ветерка над их головами, образовывали черную сеть на фоне бледного неба. Они сВели весьма скромный (с точки зрения хоббитов) ужин и снова двинулись в путь. Вскоре они вышли на узкую дорогу, котороя петляла, поднимаясь и опускаясь, и терялась впереди во тьме. Она вела к Будхоллу, Стоку и Баклбери Ферри. Ответвляясь от главной дороги, она устремлялась к Буди-Энду, дикому уголку Истфартинга.
      Через некоторое время они оказались на раздвоенной тропе между высокими деревьями, которые шумели во тьме сухой листвой. Было очень темно. Вначале они разговаривали или напевали вместе в полголоса, оказавшись далеко от любопытных ушей. Затем уж они шли в молчании, и Ниппин начал отставать. Наконец, когда она начали взбираться на крутой склон, Ниппин остановился и зевнул.
      -- Я так хочу спать, - сказал он, - что упаду прямо на дорогу. Вы будете спать на ногах? Уже почти полночь.
      -- Я думал, тебе нравится шагать в темноте, - заметил Фродо. - Но особенно торопиться некуда. Мерри ждет нас послезавтра днем, у нас остается два дня. Остановимся в первом же подходящем месте.
      -- Ветер с запада, - сказал Сэм. - Если мы обогнем этот холм, то на той стороне найдем защищенное уютное место, сэр. Там впереди есть сухая пихта, если я не ошибаюсь...
      58
      Сэм отлично знал места на двадцать миль от Хоббитона, но это был предел его географических познаний.
      Сразу за вершиной они наткнулись на полосу сухих пихт. Оставив дорогу, они свернули в пахнующую смолой темноту под деревьями и набрали сухих веток и шишек для костра. Скоро послышался веселый треск пламени у подножия большой пихты, и они начали клевать носом. Затем они примостились в изгибах больших древесных корней, завернулись в плащи и одеяла и вскоре уснули. Они не выставили охраны: даже Фродо не боялся, пока они находились в сердце Удела. Когда костер угас, подошло несколько мелких лесных зверьков. Лиса, пробегавшая мимо по своим делам, остановилась на мгновение и фыркнула.
      -- Хоббиты! - подумала она. - Ну, а дальше кто? Я слышала о странных делах в этой земле, но чтобы хоббиты спали в лесу под деревом? Целых трое? Очень странно...
      Она была совершенно права, хотя больше ничего об этом не узнала.
      Наступило утро, бледное и холодное. Фродо проснулся первым и обнаружил, что древесный корень проделал дыру в его спине, а шея у него затекла. "Прогулка для удовольствия! Почему я не поехал верхом? - подумал он, как обычно, выступая в начало путешествия. - А все мои отличные пуховики проданы Сэквиль-Бэггинсам! Эти корни не могут их заменить." - Он потянулся. - Вставайте, хоббиты! - воскликнул он. - Прекрасное утро.
      -- Что в этом прекрасного? - спросил Пиппин, выглядывая из-под одеяла одним глазом. - Сэм! Подготовь завтрак к половине десятого. Готова ли горячая ванна?
      Сэм подпрыгнул, недоуменно оглядываясь.
      -- Нет, сэр, еще нет! - выпалил он.
      Фродо стащил одеяло с Пиппина, перекатил его с боку на бок, потом подошел к краю рощи. На востоке из толстого слоя тумана, окутавшего землю, вставало красное солнце. Тронутые осенним золотом деревья, казалось плыли в туманном море. Немного ниже их дорога круто спускалась в долину и исчезала из виду.
      Когда он вернулся, Сэм и Пиппин уже разожгли костер.
      -- Вода! - воскликнул Пиппин. - Где вода?
      -- Я не держу воду в карманах, - заметил Фродо.
      -- Мы решили, что ты пошел искать воду, - пояснил Пиппин, доставая еду и посуду. - Тебе лучше сходить за ней сейчас.
      -- Можешь тоже пойти, - ответил Фродо. - И принести новые фляжки.
      У подножия холма протекал ручей. Они наполнили фляжки и маленький походный котелок из маленького водопада, где вода с высоты нескольких футов падала с выступа серого камня. Она была холодна, как лед: отфыркиваясь, они вымыли лица и руки.
      Когда они позавтракали и все запаковали, было уже больше десяти, и день обещал быть ясным и ярким. Они спустились по склону, пересекли ручей там, где он нырял под дорогу, потом поднялись на следующий холм, потом опять спустились: к этому времени плащи, одеяла, вода, пища и другой багаж казался им тяжелым грузом.
      Дневной переход обещал быть тяжелым и утомительным. Однако через несколько миль дорога перестала подниматься и опускаться - она поднималась на вершину крутого холма утомительной зигзагообразной линией и затем опускалась в последний раз. Впереди они увидели низкую полскую равнину, усеян
      59
      ную небольшими рощами, которые в отдалении скрывались с коричневым лесным туманом. Они через Вуди-Энд смотрели в сторону реки Брендивайн. Дорога вилась перед ними как обрывок веревки.
      -- Дорога идет безостановочно, - констатировал Пиппин, - но я должен отдохнуть. А сейчас как раз время ленча.
      Он посмотрел на пригорок у обочины дороги и посмотрел на восток в дымке, за которой лежала река и где кончался Удел, в котором он провел всю жизнь. Сэм стоял рядом с ним. Его круглые глаза были широко раскрыты, потому что он смотрел на землю, которую раньше никогда не видел.
      -- В этих лесах живут эльфы? - спросил он.
      -- Не слыхал, - ответил Пиппин. Фродо молчал. Он тоже смотрел на восток, как будто никогда раньше не видел дорогу. Он внезапно заговорил, медленно, громко, но как бы про себя:
      Дорога уходит все дальше и дальше
      От двери, где она начинается,
      Все вперед уходит дорога,
      И я должен идти по ней, пока могу,
      Ступай по ней бодро,
      Пока она не соединится с большой дорогой.
      Где встречаются много дорог и тропинок.
      А что потом? Не знаю.
      -- Похоже на стихи Бильбо, - заметил Пиппин. - Или это твое собственное? Звучит не очень ободряюще.
      -- Не знаю, - сказал Фродо. - Пришло в голову: может, я их слышал когда-то. Действительно, очень похоже на стихи Бильбо последних лет, незадолго до его ухода. Он часто говорил, что существует лишь одна дорога, что она похожа на большую реку, ее источники начинаются у каждой двери, а каждая тропка - ее приток. "Опасное занятие, Фродо, выходить из своей двери, - говорил он обычно. - Ты ступаешь на дорогу, и если не придержишь ноги, то неизвестно куда придешь. Понимаешь ли ты, что каждая тропинка может привести к Чернолесью или к Одинокой Горе, или в еще более далекие и худшие места?" - он часто говорил так, отправляясь на прогулки из Бэг-Энда.
      -- Что ж, дорога не сможет нести меня дальше, по крайней мере, в ближайший час, - заявил Пиппин, снимая лямки мешка. Остальные последовали его примеру, усевшись на обочину и опустив ноги на дорогу. Передохнув немного, они поели и еще отдохнули.
      Солнце уже начало опускаться, когда они спустились с холма. До сих пор на дороге они не встретили ни души. Дорога использовалась редко, так как не была приспособлена для повозок, да и движение в этом лесном уголке Удела было слабое. Уже около часа шли они по дороге, когда Сэм остановился, прислушиваясь. Теперь они находились на ровной местности. И дорога после множества изгибов прямо простиралась по травянистой равнине, усеяной высокими деревьями - предвестниками леса.
      -- За нами по дороге едет лошадь или пони, - сказал Сэм.
      Они оглянулись, но поворот дороги мешал им видеть далеко назад.
      -- Может, это Гэндальф догоняет нас, - предположил Фродо: но, даже произнеся эти слова, он чувствовал, что это не так, он почувствовал внезапное желание спрятаться от всадни
      60
      ка, настигавшего их.
      -- Может, это и слишком, - извиняющимся шепотом сказал он, - но я не хочу, чтобы меня видели на дороге. Я устал от вопросов, пересудов. А если это Гэндальф, - добавил он, подумав, - мы устроим ему сюрприз, отплатив за опоздание. Давайте спрячемся!
      Они быстро побежали налево и спустились в небольшое углубление недалеко от дороги. Здесь они легли плашмя. Фродо несколько секунд колебался: любопытство боролось в нем с желанием спрятаться. Звуки копыт приближались. Он как раз вовремя спрятался в высокой траве у подножия дерева, тень от которого падала на дорогу. Приподняв голову, он с любопытством взглянул в щель между корнями деревьев.
      Из-за поворота вышла черная лошадь, не пони, на каких обычно ездили хоббиты, а настоящая большая лошадь: на ней сидел большой человек, одетый в длинный черный плащ с капюшоном: из под плаща видны были только сапоги со стременами. Лицо его было закрыто тенью и невидимо.
      Когда он оказался рядом с деревом, за которым прятался Фродо, лошадь остановилась. Всадник продолжал сидеть неподвижно, наклонив голову, как бы прислушиваясь. Из-под капюшона донеслись фыркающие звуки. Он как будто старался уловить запах, голова его начала поворачиваться справа налево.
      Внезапный ужас охватил Фродо, и он подумал о своем кольце. Он не осмеливался вздохнуть, однако желание достать кольцо из кармана было таким сильным, что он начал медленно двигать рукой. Он чувствовал, что достаточно просунуть палец в кольцо, и он будет в безопасности. Совет Гэндальфа казался нелепым, Бильбо ведь использовал кольцо. "А я все еще в Уделе, - подумал Фродо, когда пальцы его коснулись цепи, на которой висело кольцо. В этот момент всадник выпрямился и натянул поводья. Лошадь двинулась вперед, вначале медленно, а затем все быстрее и быстрее.
      Фродо глядел вслед всаднику, пока тот не исчез вдали. Ему показалось, что прежде чем исчезнуть из виду, лошадь повернула направо к группе деревьев. Впрочем, он не был в этом уверен.
      "Очень странно и тревожно, - подумал Фродо, подходя к товарищам. Пиппин и Сэм продолжали лежать в траве и ничего не видели, поэтому Фродо описал всадника и его странное поведение.
      -- Не могу сказать почему, но уверен, что он выглядывал или в ы н ю х и в а л меня: и еще я уверен, что очень не хочу, чтобы он меня нашел. Ничего подобного в Уделе раньше не было.
      -- Но что общего имеет с нами этот всадник из высокого народа? - спросил Пиппин. - Что он делает в этой части Удела?
      -- Люди здесь встречаются, - сказал Фродо и добавил. В Южном Уделе у жителей даже бывали с ними неприятности. Но я не слышал ни о ком похожем на этого всадника... Интересно, откуда он явился.
      -- Прошу прощения, - внезапно сказал Сэм, - но я знаю, откуда он. Из Хоббитона, если только нет других черных всадников. И я знаю, куда он направляется.
      -- Что ты имеешь в виду? - резко обернулся Фродо, удивленно глядя на Сэма. - И почему ты молчал до сих пор?
      -- Я только теперь вспомнил, сэр. Вот как это было: когда я вчера отправился к нашей норе с ключом, отец увидел
      61
      меня и говорит: "Привет, Сэм! Я думал, что вы отправились с мастером Фродо утром. Странный незнакомец спрашивал о мастере Бэггинсе из Бэг-Энда. Он только что ушел. Я послал его в Баклбери. Он мне не понравился. Он очень разозлился, когда я сказал ему, что мастер Бэггинс покинул свой старый дом. Свистнул на меня. Я даже задрожал". "Кто он такой?" - спросил я. "Не знаю его, - ответил он, - но он не хоббит. Он высокий и черный, он наклонялся, говоря со мной. Я думаю он из Высокого Народа. Говорил с акцентом."
      Я не мог дальше оставаться, сэр - вы меня ждали. Да и я не обратил на этот случай внимания. Старик не молод, он теперь подслеповат, а когда незнакомец пришел на холм, было уже темно. Может, отец ошибся.
      -- Нет, он не ошибся, - сказал Фродо. - Я слышал его разговор с незнакомцем, который распрашивал обо мне, я уже чуть не подошел, чтобы спросить, кто это. Хорошо, если бы ты сказал мне раньше. Нам следовало быть осторожнее на дороге.
      -- Но, может быть, между этим всадником и незнакомцем Старика нет никакой связи, - сказал Пиппин. - Вы оставили Хоббитон в тайне, и я не представляю себе, как он мог последовать за нами.
      -- А как насчет принюхивания незнакомца, сэр? - спросил Сэм. - И Старик говорил, что парень был черный.
      -- Хотел бы я дождаться Гэндальфа, - пробормотал Фродо. - Но, может быть, это было бы только к лучшему.
      -- Значит ты что-то знаешь об этом всаднике? - спросил Пиппин, вздрогнув от последних слов Фродо.
      -- Догадываюсь, - ответил Фродо.
      -- Отлично, кузен Фродо! Можешь держать свой секрет при себе, если хочешь казаться загадочным. Однако что мы будем делать? Я хотел бы перекусить, н думаю, что лучше уйти отсюда. Этот разговор о принюхивающихся всадниках с невидимыми лицами мне не нравится.
      -- Да, я тоже считаю, что отсюда нужно уходить, - сказал Фродо, - но не по дороге, на тот случай, если всадник вернется или за ним едет другой. Нам придется сегодня совершить немалый переход. Бакленд все еще во многих милях.
      Когда они вновь двинулись в путь, длинные тени деревьев уже лежали на траве. Теперь они шли по каменной гряде слева от дороги и, как было возможно, прятались от случайного наблюдателя. Но это мешало им. Трава была густой, почва - неровной и кочковатой, а деревья в рощах становились все толще.