-- Что случилось? Где бледный король? - растерянно спросил он.
      Они слишком обрадовались, услышав, что он говорит, что бы отвечать. К тому же они не поняли вопроса. В конце концов он узнал от Сэма, что они ничего не видели, за исключением смутных теней, приближавшихся к ним. Внезапно, к своему ужасу, Сэм обнаружил, что его хозяин исчез, в этот момент к нему придвинулась черная тень, и он упал. Он слышал голос Фродо, который доносился, казалось, с большого удаления, откуда-то из-под земли, и выкрикивал этот голос незнакомые слова. Больше они ничего не видели, пока не споткнулись о тело Фродо, который лежал лицом вниз, как мертвый в траве, а меч был под ним. Бродяжник приказал поднять его и отнести к огню, а затем исчез. Это было уже довольно давно.
      Очевидно, у Сэма вновь появились сомнения относительно Бродяжника, но пока они разговаривали, Бродяжник вернулся, появившись внезапно из тени. Они испуганно уставились на него, а Сэм выхватил меч и заслонил Фродо, но Бродяжник отвел его руку.
      -- Я не Черный Всадник, Сэм,- мягко сказал он, - и не в союзе с ними. Я старался узнать что-либо о их намерениях, но ничего не узнал. Не понимаю, почему они ушли, почему не нападают снова. Но больше их присутствия поблизости нет.
      Когда он услышал рассказ Фродо, он задумался, покачал головой, вздохнул. Потом приказал Пиппину и Мерри согреть
      153
      как можно больше воды и обмыть ею рану Фродо.
      -- Нужно согреть Фродо, - сказал он. Потом он встал, отошел в сторону и подозвал к себе Сэма. - Я думаю, что теперь лучше понимаю случившееся, - тихим голосом сказал он. Было всего пятеро врагов. Почему они не все были здесь, я не понимаю. Думаю, они не ожидали встретить сопротивления. Пока они отступили. Но боюсь, что недалеко. На следующую ночь они придут вновь, если мы не сможем уйти от них. Они будут ждать, так как думают, что цель их близка, и Кольцо не сможет далеко уйти от них. Боюсь, Сэм, они считают, что ваш хозяин получил смертельную рану, которая подчинит его их воле. Но посмотрим!
      Сэм подавился слезами.
      -- Не отчаивайтесь! - сказал Бродяжник. - Вы теперь должны доверять мне. Ваш Фродо сделан из более крепкого вещества, чем я предполагал, хотя Гэндальф намекал мне, что он еще докажет это. Фродо не убит, и я думаю, что он будет сопротивляться злой власти раны дольше, чем ожидают его враги. Я сделаю все, чтобы помочь ему. Стереги его получше, пока меня не будет!
      С этими словами он опять исчез во тьме.
      Фродо дремал, хотя боль от раны медленно усиливалась и смертельный холод распространялся от раны на плечо и бок. Друзья согревали его и обмывали рану. Ночь проходила медленно и утомительно. На небе занималась заря, и углубление осветилось серым рассветом, когда наконец вернулся Бродяжник.
      -- Смотрите! - воскликнул он и поднял с земли черный плащ, до сих пор не видимый во тьме. На расстоянии фута выше нижнего края плаща был разрез. - Это удар меча Фродо. Боюсь, что это единственный ущерб, который он нанес врагу - враг неуязвим, все лезвия разрушаются, коснувшись этого смертоносного короля. Более опасно для него имя Элберет.
      -- А для Фродо опаснее было это! - Вновь наклонившись, он поднял длинный тонкий нож. Нож холодно сверкнул. Когда Бродяжник поднял его, они увидели, что лезвие ближе к концу имеет зазубрину, а самый конец обломан. Хоббиты с изумлением смотрели на клинок, который пока Бродяжник держал его, начал таять и исчез, как дым в воздухе, оставив в руке Бродяжника только рукоять. - Увы, - воскликнул он. - Именно этот проклятый клинок нанес ему рану. Мало кто в наши дни достаточно искустен, чтобы лечить раны, нанесенные этим оружием. Но я сделаю все, что смогу.
      Он сел на землю, положил рукоять меча к себе на колени и запел над ним медленную песню на странном языке. Затем, отложив ее в сторону, повернулся к Фродо и мягким тоном произнес несколько слов, которых не смог понять никто из остальных. Из кармана на поясе он извлек длинные листья какого-то растения.
      -- Я уходил далеко, чтобы отыскать эти листья, - сказал он. - Это растение не растет в холмах, я нашел его в рощах к югу от дороги, нашел в темноте по запаху листьев. - Он растер лист пальцами, и Фродо ощутил слабый и острый запах. Счастье, что я нашел его. Это целебное растение принесли в Среднеземелье люди с Запада. Они назвали его а т е л а с: сейчас оно растет там, где раньше жили или стояли лагерем люди прошлого, на севере его не знают, за исключением тех, кому случалось бродить в Диких Землях. Это сильное средство, но и его может оказаться недостаточно для такой раны.
      Он бросил листья в кипящую воду и обмыл ею рану Фродо.
      154
      Запах пара действовал освежающе, и те, что не были ранены, почувствовали, как проясняется их голова. Трава произвела некоторое действие и на рану, так как Фродо ощутил, как уменьшается боль и холод у него в боку, но жизнь не вернулась к его руке, он не мог поднять ее, не мог согнуть пальцы. Он горько пожалел о своей глупости и упрекал себя в своей слабости: теперь он был убежден, что, надевая кольцо на палец, он повиновался злой воле врага. Он думал, не покалечен ли он на всю жизнь. Как же они теперь смогут продолжать свое путешествие? Он чувствовал, что от слабости не может стоять.
      Остальные обсуждали тот же вопрос. Они решили покинуть Заверть как можно быстрее.
      -- Теперь, я думаю, - сказал Бродяжник, - что враги в течении нескольких дней следили за этим местом. Если даже Гэндальф приезжал сюда, он вынужден был уехать и не смог вернуться. В любом случае здесь мы в большой опасности после наступления темноты и вряд ли в другом месте встретим большую опасность.
      Как только полностью рассвело, они торопливо поели и упаковались. Фродо не мог идти, поэтому они разделили большую часть багажа между собой и посадили Фродо на пони. За последние несколько дней бедное животное проявило себя хорошо, к тому же оно поправилось, стало сильнее и проявляло явную привязанность к своим новым хозяевам, особенно к Сэму. Очевидно, обращение Билла Ферни было все же гораздо хуже этого трудного и опасного путешествия.
      Они двинулись в южном направлении. Это означало необходимость пересечь дорогу, но это был ближайший путь к более лесистой местности. А им нужно было торопиться: Бродяжник сказал, что Фродо нужно прогревать, особенно по ночам, к тому же огонь будет непоторой защитой для всех остальных. Его план сводился к тому, чтобы сократить путь, срезав еще одну большую петлю дороги: восточнее Заверти она изменяла свое направление, делая широкий изгиб к северу.
      Они медленно и осторожно спустились по юго-западному склону холма и через некоторое время оказались у дороги. Не было ни следа Всадников. Но, пересекая дорогу, они услышали два крика: холодный голос звал и холодный голос отвечал. Дрожа, они торопливо отправились к зарослям впереди. Местность перед ними клонилась к югу и было дикой и бездорожной. Группами росли кусты и низкорослые деревья, их разделяли большие открытые пространства. Трава была скудной, жесткой и серой, листва деревьев увяла и опала. Это была безрадостная земля, а их путешествие было медленным и тоже безрадостным. В пути они почти не разговаривали. Рана Фродо болела, он с грустью смотрел на своих товарищей, которые шли, опустив головы. Спины их гнулись под грузом. Даже Бродяжник казался усталым и расстроеным.
      Перед концом первого дневного перехода рана Фродо вновь начала сильно болеть, но он долго не говорил об этом. Прошло четыре дня, характер местности почти не менялся, только Заверть медленно исчезала позади, а далекие горы перед ними становились чуть-чуть ближе. Кроме того, далекого крика, они не слышали и не видели врага. Не было никаких признаков, что враги заметили их бегство и преследуют их. Они опасались часов темноты и по ночам дежурили парами, в любое время ожидая увидеть Черные фигуры, крадущиеся в серой ночи, тускло освещенные закрытой облаками луной. Но они ничего не видели и не
      155
      слышали ни звука, кроме шелеста листвы и травы. Ни разу они не ощутили присутствия зла, которое охватило их перед ночным нападением. Трудно было надеятся, что Всадники вновь потеряли их след. Возможно, они ждали их в засаде в каком-нибудь узком месте?
      В конце пятого дня местность вновь начала медленно подниматься по широкой долине, в которую они опустились. Бродяжник снова повернул отряд на северо-восток и на шестой день они достигли вершины низкого возвышения и увидели далеко перед собой беспорядочную группу лесистых холмов. Под собой они увидели поворот дороги у подножья возвышения, справа от них серая река тускло блестела в солнечном свете. На расстоянии они увидели блеск другой реки в каменистой равнине, полузатянутой туманом.
      -- Боюсь, что некоторое время нам придется двигаться по дороге, - сказал Бродяжник. - Мы пришли к реке Хоарвелл, которую эльфы называли Митейтел. Она вытекала из болот Эттен к северу от Ривенделла и ниже сливается с Лаудвотер. Некоторые называют ее Грейфруд. Перед впадением в море она становится огромной рекой. Другого пути через нее нет до самых истоков в болотах Эттен, кроме Последнего Моста, где ее пересекает дорога.
      -- Что это за река, которая видна вдали? - спросил Мерри.
      -- Это Лаудвотер - Бруинен Ривенделла, - ответил Бродяжник. - Дорога на протяжении многих миль идет по холмам от моста к самому Броду Бруинен. Но я еще не решил, как мы пересечем ее. По одной реке за раз! Будет счастьем, если мы обнаружим, что на Последнем Мосту нас не ожидает враг.
      На следующий день рано утром они спустились к дороге. Сэм и Бродяжник пошли вперед, они не увидели ни следа путников или всадников. Было видно, что недавно прошел дождь. Бродяжник решил, что он шел два дня назад и смыл все следы. С тех пор не проезжал ни один всадник, насколько он мог видеть.
      Они двигалисьвперед с максимальной скоростью и через милю или две увидели впереди Последний Мост на дне короткого крутого спуска. Они опасались увидеть на нем черные фигуры, но никого не увидели. Бродяжник велел им спрятаться в чаще у дороги, а сам отправился вперед на разведку.
      Спустя какое-то время он торопливо вернулся.
      -- Я не видел ни следа врага, - сказал он, - я очень удивлен. Что бы это означало? Но я нашел кое-что странное
      Он поднял руку и показал единственный бледно-зеленый драгоценный камень.
      -- Я нашел его в грязи, на середине моста, - сказал он. - Это берилл, камень эльфов... Нарочно ли его оставили здесь или уронили случайно, не могу сказать, но он вселяет в меня надежду. Я понимаю его как знак, что мы можем пройти через мост, но дальше я не решусь двигаться по дороге, если не получу более ясного указания.
      Наконец они вновь пустились в путь. Они благополучно миновали мост, не слыша ни звука, кроме журчания воды в трех больших арках. Через милю они оказались у уходящего справа узкого ущелья, которое вело к северу через неровную местность. Здесь Бродяжник повернул в сторону, и вскоре они затерялись в мрачной земле темных деревьев растущих у подножия угрюмых холмов.
      Хоббиты были рады оставить за собой зловещую дорогу, но
      156
      эта новая местность казалась угрожающей и недружественной. По мере их продвижения впред холмы вокруг постепенно росли. Тут и там на склонах и хребтах виднелись древние каменные стены или руины башен. Выглядели они очень зловеще. Фродо, сидевший верхом, имел время смотреть вверх и размышлять. Он вспомнил рассказ Бильбо о его путешествиях и об угрожающих башнях на холмах к северу от дороги, в местности вблизи леса Троллей, где произошло его первое серьезное приключение. Фродо подумал, что они находятся в том же районе, и гадал, не окажутся ли они в том самом месте.
      -- Кто живет в этой земле? - спросил он. - И кто построил эти башни? Тролли?
      -- Нет, - возразил Бродяжник. - Тролли не строят. Никто не живет здесь. Люди когда то, много веков назад, здесь жили, но теперь никого не осталось. Легенды говорят, что они были злыми людьми, так как на них пала тень Ангмара. Но все они погибли в войне, которая привела к гибели Северное Королевство. Но уже много веков назад холмы были забыты, хотя тень все еще лежит на этой местности.
      -- Где же вы узнали все эти легенды, если земля пуста и забыта? - спросил Пиппин. - Птицы и звери не рассказывают такие сказания.
      -- Потомки Элендила не забывают ничего из прошлого, сказал Бродяжник, - и гораздо больше, чем я могу рассказать, помнят в Ривенделле.
      -- Вы часто бываете в Ривенделле? - спросил Фродо.
      -- Да, - ответил Бродяжник, - я жил некогда там и по-прежнему возвращаюсь туда, когда могу. Там мое сердце, но не моя судьба сидеть на месте даже в прекраснейшем доме Элронда.
      Холмы начали смыкаться вокруг них. Дорога за ними продолжала путь к реке Брунион, но и доргга и река теперь не была видна. Путешественники очутились в длинной долине, темной и молчаливой, с крутыми склонами. С утесов свисали деревья с узловатыми изогнутыми корнями.
      Хоббиты очень устали. Они медленно продвигались вперед, так как теперь им приходилось прокладывать путь по бездорожной местности, перегороженной упавшими деревьями и обломками скал. Ради Фродо они как могли избегали крутых подВемов и спусков, но иногда другого пути в узких ущельях найти не удавалось. Они уже два дня находились в этой местности, когда погода стала дождливой. Подул устойчивый ветер с запада и пролил воду отдаленных морей на вершины холмов. К ночи все они вымокли и их лагерь был уныл, поскольку они не могли разжечь костер. На следующий день холмы стали еще выше и круче, и они были вынуждены свернуть со своего курса к северу. Бродяжник, казалось, начинал беспокоится, они уже десять дней как ушли с Заверти, и запасов провизии у них почти не осталось. Продолжал идти дождь.
      На ночь они остановились у крутого утеса, стеной стоявшего перед ними. В стене они обнаружили пещеру - простое углубление в стене. Фродо не знал покоя. Холод и сырость сделали боль от раны почти невыносимой: боль и смертельный холод отогнали всякий сон. Он беспокойно ворочался и болезненно прислушивался к таинственным ночным звукам: ветер шумел в скалах, капала вода, изредка раздавался треск и слышался шум падающих камней. Фродо чувствовал, как черные фигуры приближаются, чтобы задушить его, но сев, он не увидел ничего, кроме спины Бродяжника, который сидел сгорбившись, потягивая
      157
      трубку и посматривая в ночь. Фродо снова лег и погрузился в беспокойный сон, в котором он гулял по траве в своем саду в Уделе, но сад казался тусклым и слабым, менее высоким, чем высокие черные тени, заглядывающие через ограду.
      Утром он проснулся и обнаружил, что дождь кончился. Облака все еще толстым слоем покрывали небо, но они разделились, между ними появились бледные полоски голубого цвета. Но ветер усилился. Они не смогли выступить рано. Сразу после скудного холодного завтрака Бродяжник ушел один, приказав остальным оставаться под защитой утеса, пока он не вернется. Он хотел взобраться на утес, если удастся, и посмотреть, что их ждет впереди.
      Вернувшись, он не утешил их.
      -- Мы забрались слишком далеко к северу, - сказал он, и должны найти путь снова на юг. Если мы продолжим и дальше идти в этом направлении, то придем в Эттендейлс, а это гораздо севернее Ривенделла. Это земля троллей, и я ее плохо знаю. Вероятно, мы могли бы пройти ее и подойти к Ривенделлу с севера, но это было бы очень долго, потому что я не знаю дороги, а наши запасы пищи на исходе. Так или иначе, мы должны найти брод Бруинен.
      Остальную часть дня они провели, пробиваясь сквозь скалистую местность. Они обнаружили проход между двумя холмами, который привел их в долину, идущую в юго-восточном направлении - именно в этом направлении они и хотели идти, но к концу дня они обнаружили, что их путь вновь перегораживается высоким хребтом, его вершины вырисовывались на фоне неба, как зубья тупой пилы. Им предстояло сделать выбор между возвращением назад и карабканьем на хребет.
      Они решили сделать попытку преодолеть хребет, но это оказалось очень трудно. И вскоре Фродо вынужден был спешиться и подниматься пешком. И даже таким образом они часто с трудом могли отыскать дорогу для своего пони и для самих себя. День почти кончился, и они были совершенно измучены, когда наконец достигли вершины. Они забрались в узкий проход между двумя высокими пиками, и через несколько шагов им предстоял крутой спуск. Фродо упал на землю и лежал, весь дрожа. Его левая рука была безжизнена, а бок и плечо ощущали сжатие ледяных когтей. Деревья и скалы вокруг казались задернутыми тенью.
      -- Мы не можем идти дальше, - сказал Мерри Бродяжнику. - Боюсь, что это слишком для Фродо. - Я очень беспокоюсь о нем. Что нам делать? Вы думаете, его сумеют вылечить в Ривенделле, если мы попадем туда?
      -- Посмотрим, - ответил Бродяжник. - В этой дикой местности я больше ничего не могу сказать, именно из-за его раны я так тороплюсь. Но я согласен, что сегодня мы не можем идти дальше.
      -- Что с моим хозяином? - тихо спросил у Бродяжника Сэм. - Его рана незначительна и почти закрылась. Ничего не видно, кроме холодного белого шрама на плече.
      -- Фродо ранен оружием Врага, - обВяснил Бродяжник, - и сейчас в его теле действует яд, который я не властен победить. Но не нужно отчаиваться, Сэм!
      На высоком хребте ночь была особенно холодна. Они разожгли небольшой костер под изогнутыми корнями старой сосны, образовавшими небольшую пещеру, она была похожа на древний карьер, где добывали камень. Три хоббита сидели сгорбившись. Дул холодный ветер, и они слышали, как внизу стонут и скри
      158
      пят деревья. Фродо дремал в полусне, ему казалось, что над ним бесконечно движутся черные крылья, на этих крыльях приближаются преследователи, которые видят и его, и каждую ямку в горах.
      Утро было прекрасное и яркое, воздух чист, а свет бледен и ясен в промытом дождем небе. Они приободрились, но с нетерпением ждали солнца, чтобы хоть немного согреться. Как только рассвело, Бродяжник, взяв с собой Мерри, отправился на разведку местности. Он вернулся с более утешительными новостями, когда уже ярко сияло солнце. Теперь они шли в более-менее правильном направлении. Если они в том же направлении спустятся с хребта, то оставят горы слева от себя. На некотором расстоянии впереди Бродяжник уловил блеск воды, это была Лоудвотер, и теперь он знал, хотя и не видел ее, что дорога к броду проходит вблизи от реки и на ближайшем к ним берегу.
      -- Мы должны выйти на дорогу вновь, - заметил он. - У нас нет надежды на проход через эти холмы. Какая бы опасность нас не поджидала, дорога - наш единственный путь к Броду.
      Поев, они немедленно двинулись в путь. Медленно опускались они по южному склону хребта, но путь оказался гораздо легче, чем они ожидали, потому что в этой стороне склон был менее крутым, и вскоре Фродо вновь мог сесть на пони. Бедный старый пони Билла Ферни проявил неожиданную способность выбирать дорогу. Настронеие у всех поднялось. Даже Фродо почувствовал себя лучше в утреннем свете, но временами туман, казалось, вновь застилал его взор, и он протирал глаза руками.
      Пиппин шел немного впереди все. Внезапно он повернулся и окликнул остальных:
      -- Тут тропа!
      Подойдя к нему, они увидели, что он не ошибся: перед ними была тропа, которая со многими извивами выбегала из леса перед ними и скрывалась на вершине холма сзади. Кое-где она была еле заметна и поросла травой, или была перегорожена упавшими стволами или обломками скал, но кое-где она использовалась часо. Тропа была проделана крепкими руками и тяжелыми ногами. Тут и там были срублены и отброшены в сторону старые деревья, отодвинуты большие камни.
      Некоторое время они шли по тропе, так как опускаться по ней было гораздо легче, но шли они осторожно и беспокойство их увеличивалось, когда они оказались в темном лесу, а тропа стала яснее и шире. Вскоре они подошли к ряду пихт, здесь тропа круто спускалась со склона и резко поворачивала налево, огибая скалистый выступ холма. Обогнув этот выступ, они осмотрелись и увидели, что тропы оканчиваются у каменной стены, скрытой деревьями. В стене была дверь, полуоткрытая и висевшая на одной петле.
      Перед дверью они остановились. За ней была каменная пещера, в ней был полумрак, а снаружи они ничего не смогли разглядеть. Бродяжник, Сэм и Мерри, напрягая все силы, чуть-чуть пошире приоткрыли дверь, затем Бродяжник и Мерри прошли внутрь. Они не прошли далеко, потому что на полу лежало множество костей и ничего не было видно, кроме нескольких болших старых пустых кувшинов и разбитых горшков.
      -- Это, несомненно, пещера троллей! - сказал Пиппин. Выходите вы, двое, и давайте уйдем отсюда побыстрее. Теперь мы знаем, кто проложил эту тропу.
      159
      -- Я думаю, торопиться незачем, - сказал Бродяжник, выходя. - Это, конечно, пещера троллей, но она давным давно покинута. И боятся нечего. Но продолжим путь осторожно и увидим.
      Тропа уходила от двери, поворачивая направо и спускаясь по склону, густо заросшему лесом. Пиппин, не желая показывать Бродяжнику, что он боится, пошел впереди с Мерри. Сэм и Бродяжник шли за ними по обеим сторонам пони Фродо, потому что тропа теперь была достаточно широкая и позволяла четырем или пяти хоббитам идти в ряд.
      Но они прошли совсем немного. Прибежал Пиппин в сопровождении Мерри. Они оба были в ужасе.
      -- Там тролли! - тяжело дыша, вымолвил Пиппи. - На поляне в лесу, но очень далеко отсюда. Мы видели их сквозь деревья. Они огромны!
      -- Пойдем взглянем, - сказал Бродяжник и подобрал палку. Фродо ничего не сказал, но Сэм выглядел напуганным.
      Солнце стояло высоко, лучи его пробивались сквозь листву и ярко освещали поляну. Хоббиты остановились на ее краю и, затаив дыхание, осматривались сквозь древесные стволы. На поляне стояли три тролля. Один из них наклонился, другие смотрели на него.
      Бродяжник спокойно пошел вперед.
      -- Прочь, старый камень! - сказал он, сломав свою палку о нагнувшегося тролля.
      Ничего не произошло. Хоббиты издали изумленный возглас, и даже Фродо засмеялся.
      -- Мы совсем забыли семейную историю! - сказал он. Должно быть, это те самые тролли, которых Гэндальф заставил спорить о том, как лучше приготовить блюдо из тринадцати гномов и одного хоббита!
      -- Я и не представлял, что мы возле того места! - воскликнул Пиппин. Он хорошо знал эту историю. Бильбо и Фродо часто рассказывали ее, но он в сущности лишь наполовину верил в ее правдивость. Даже теперь он с подозрением глядел на каменных троллей, опасаясь, как бы какое-нибудь волшебство вновь не оживило их.
      -- Вы забыли не только свою семейную хронику, но и вообще все, что вы знали о троллях, - сказал Бродяжник. - Сейчас ясный день, ясно светит солнце, а вы прибегаете и пытаетесь испугать меня сказкой о живых троллях, ждущих нас на этой поляне! В любом случае вы должны были заметить, что за ухом одного из них сторое птичье гнездо. Это весьма необычное украшение для живого тролля!
      Все засмеялись. Фродо почувствовал себя лучше, воспоминание о первом успешном приключении Бильбо подействовало на него ободряюще. К тому же солнце грело его, а туман перед глазам слега рассеялся. Они некоторое время отдыхали на поляне и поели как раз в тени больших ног троллей.
      -- Может, кто-нибудь споет, пока солнце высоко? - спросил Мерри, когда они покончили с едой. - Уже много дней мы не слышали ни песни, ни сказки.
      -- С самой Заверти, - сказал Фродо. - Не беспокойтесь обо мне! - добавил он, когда все посмотрели на него. - Мне лучше, но не думаю, чтобы я мог петь. Может, Сэм раскопает что-нибудь в своей памяти.
      -- Давай, Сэм! - сказал Пиппин. - В твоей голове много такого, чего мы не слыхали.
      -- Не знаю, - ответил Сэм. - Попробывать, что ли? Не
      160
      уверен, что вам понравится. Это не настоящая поэзия, если вы меня понимаете, просто несуразица. Но эти старые изваяния напомнили мне о ней.
      Встав и заложив руки за спину, как будто он был в школе, Сэм начал петь:
      Тролль сидел на своем каменном стуле
      И грыз старую обглоданную кость,
      Почти год уже грыз он ее,
      Потому что мясо достать было трудно.
      В пещере в холме жил он в одиночестве
      А мясо достать было трудно.
      Вверх поднялся Том в своих больших башмаках
      И сказал троллю: "Эй, что это?
      Похоже на голень моего дядюшки Тима,
      А она должна лежать в могиле,
      Потому что уже много лет, как умер Тим
      И я думал, что он лежит в могиле.
      "Парень, - ответил тролль, - эту кость я украл,
      Но что плохого костям, лежащим в земле?
      Твой дядюшка давно мертв,
      И я нашел его берцовую кость.
      Он может поделиться с бедным троллем
      Потому что ему больше не нужна эта берцовая кость.
      Том сказал: "Мне это не нравится,
      Мой дядюшка должен лежать в могиле целый
      С берцовой костью и всем, чем полагается,
      Поэтому отдай кость!
      Хоть дядюшка и мертв, кость принадлежит ему,
      Поэтому отдай ему кость!"
      "В таком случае, - сказал с улыбкой тролль,
      Я сВем тебя и обглодаю твою берцовую кость.
      Немного свежего мяса будет очень приятно сВесть,
      Испытав на тебе свои зубы.
      Я устал грызть старые кости,
      Пообедаем сейчас тобой".
      Но когда он уже думал, что его обед пойман,
      Он обнаружил, что в руках у него нет ничего.
      Прежде чем он сообразил, Том скользнул ему за спину
      И пнул его в зад башмаком.
      Но тверже камня мясо и кости
      Тролля, сидящего одиноко на холме,
      Потому что зад тролля даже не почувствовал удара.
      Старый тролль рассмеялся, услышав стон Тома,
      Он знал, что тот уже почувствовал удар.
      С тех пор нога у Тома искалечена,
      И он все еще хромает, и ходит без башмака.
      А троллю все нипочем, он сидит на холме
      И грызет кость, украденную у хозяина,
      Старый зад тролля все так же крепок,
      И по прежнему тролль грызет кость.
      -- Что ж, это предупреждение для всех нас! - засмеялся
      161
      Мерри. - Поэтому то вы и ударили палкой, а не рукой, Бродяжник!
      -- Откуда это у тебя, Сэм? - спросил Фродо. - Я никогда не слышал этих слов.
      Сэм пробормотал что-то невразумительное.
      -- Сам придумал, конечно, - сказал Фродо. - Я многое узнал о Сэме Гэмджи за время путешствия. Вначале он был шпионом, теперь он шут. А кончится тем, что он станет колдуном или войном!
      -- Надеюсь, этого не произойдет, - сказал Сэм. - Не хочу быть не тем ни другим.
      После полудня они продолжили спуск через лес. По всей вероятности, они повторяли путь, проделанный много лет назад Гэндальфом, Бильбо и гномами. Через несколько миль они оказались на вершине возвышенности, как раз над дорогой. В этом месте дорога оставляля Хоарвел далеко слева в его узком русле и поднималась к вершине холмов, извиваясь через леса и покрытые чащей склоны к Броду и к горам. Недалеко от этого места Бродяжник указал на камень в траве. На нем сильно выветренные и пострадавшие от непогоды, были видны руны гномов и тайные знаки.
      -- Должно быть, этот камень указывает место, где спрятано золото троллей, - сказал Мерри. - Интересно, сколько его оставлено на долю Бильбо и Фродо?
      Фродо взглянул на камень и пожалел, что Бильбо принес домой такую опасную драгоценность, с которой к тому же так трудно расстаться
      -- Нисколько, - сказал он. - Бильбо отдал все золото. Он говорил мне, что не считал его своим, так как оно было результатом грабежей.
      Дорога была такой спокойной в длинных тенях раннего вечера. Не было видно ни одного путника. Так как у них не было другого пути, они спустились с возвышенности, и повернули налево, двигаясь как могли быстрее. Вскоре отрог хребта закрыл от них закатившееся солнце. С гор им навстречу подул холодный ветер.
      Они уже начали искать место в стороне от дороги, где можно было бы переночевать, когда услышали звук, от которого страх вновь проник в их сердце: позади раздавался звук копыт. Они оглянулись, но ничего не увидели из-за многочисленных изгибов и поворотов дороги. Быстро, как могли, они оставили дорогу и принялись взбираться по поросшему черникой склону. Вскоре они достигли густых зарослей. Оттуда они видели дорогу, серую в вечернем освещении, в тридцати футах под собой. Стук копыт приближался, он сопровождался легким звоном.
      -- Не похоже на лошадь Черного Всадника, - сказал Фродо, внимательно вслушиваясь. Остальные хоббиты обрадовано согласились, но оставались в укрытии. Они так давно подвергались преследованию, что любой звук сзади казался им зловещим и враждебным. Но Бродяжник наклонился вперед, прижав руку к уху, и лицо его повеселело.
      Свет тускнел, листья на кустах мягко шелестели. Ближе и яснее слышался звон колокольчиков. Вдруг они увидели внизу белую лошадь, выдерлявшуюся в тени и быстро бегущую. В сумерках ее сбруя блестела, как будто усеянная живыми звездами. Плащ всадника развевался, капюшон был отброшен назад, ветер шевелил его золотые волосы. Фродо показалось, что в
      162
      одежде всадника и в упряжи его лошади горит белый свет, как через тонкую вуаль.
      Бродяжник выпрыгнул из убежища и с криком побежал вниз, к дороге, но еще до того всадник натянул узду, остановил лошадь и посмотрел вверх на заросли, в которых они стояли. Увидев Бродяжника, он спешился и поспешил навстречу со словам: "Анна ведун дьюндейн! Мае гованнен!" Его речь и ясный звонкий голос не оставили никаких сомнений - всадник был эльфом. Ни у кого из жителей широкого мира не было такого прекрасного лица. Но в его голосе, казалось, взучала нотка торопливости и страха, и они увидели, что он торопливо говорит что-то Бродяжнику.
      Вскоре Бродяжник поманил их, и хоббиты вышли из кустов и заторопились к дороге.
      -- Глорфиндель, он живет в доме Элронда, - сказал Бродяжник.
      -- Здравствуйте, наконец-то мы встретились, - сказал эльф, обращаясь к Фродо. - Я послан из Ривенделла искать вас. Мы боялись, что на дороге вас ждет опасность.
      -- Значит Гэндальф достиг Ривенделла, - радостно спросил Фродо.
      -- Нет. Его не было, когда я уезжал, но с тех пор прошло девять дней, - ответил Глорфиндель.