Но Маэдрос ответил, что если они, вернувшись в Аман, не встретят благосклонности Валар, клятва их останется в силе, но выполнить ее не будет надежды. Кто может сказать, какая судьба ожидает нас, если мы ослушаемся могущественных в их стране или снова попытаемся принести войну в их королевство.
      Все же Маглор продолжал колебаться, сказав:
      -- Если сами Манве и Варда запрещают исполниться клятве, разве не стала она недействительной?
      И Маэдрос ответил:
      -- Но как достигнут наши голоса слуха Илюватара, как попадут за круги мира? А ведь именем Илюватара поклялись мы в своем безумии и призвали на себя вечную Тьму, если не сдержим наше слово. Кто освободит нас от него?
      -- Если никто не сможет освободить нас, - сказал Маглор, - тогда вечная тьма будет нашим уделом, сдержим ли мы клятву или нет. Но меньшим злом будет ее нарушить.
      Но он уступил воле Маэдроса, и они стали совещаться, как им получить Сильмарили. Потом братья переоделись, и, войдя ночью в лагерь Эонве, подползли туда, где хранились камни и, убив стражников, завладели Сильмарилями.
      Тогда весь лагерь поднялся против них, и братья приготовились умереть, но Эонве запретил их убивать, и те бежали оттуда. Каждый из них взял по Сильмарилю, потому что они решили: один из камней утрачен для нас, нам суждено разделить наследие нашего отца.
      Но камень опалил руку Маэдроса, и он понял, что право его стало недействительно, а клятва - тщетной. И тогда Маэдрос бросился в пропасть, где и погиб. А Сильмариль, который он нес, пропал в недрах земли.
      И Маглор тоже бросился в море, не в силах терпеть мучений от камня.
      Таким образом, Сильмарили обрели свое назначенное место: один в просторах небес, другой - в огне сердца мира, третий в глубинах вод.
      В те дни на берегах западного моря началось строительство кораблей, и оттуда на запад отправился большой флот Эльдара, чтобы никогда не вернуться в земли плача и войны.
      А Ваньяр с триумфом возвратились в Валинор. Но радость победы была омрачена тем, что они вернулись без Сильмарилей и знали, что эти камни нельзя уже найти, разве что мир будет разрушен.
      Придя на запад, эльфы Белерианда поселились на Тол Эрессе, и оттуда они могли посещать даже Валинор. Они получили прощение Валар, и Манве вернул им свою любовь. Телери простили им свое древнее горе, и с проклятием было покончено.
      Однако не все эльфы покинули здешние земли, и некоторые задержались в Среднеземелье, в их числе были Кирдан-корабел и Келеборн из Дориата вместе с Галадриэль, своей женой, единственной оставшейся из тех, кто повел нольдорцев в Белерианд.
      В Среднеземелье жил так же Гил-галад, и с ним был Эльронд Полуэльф, избравший с разрешения Манве судьбу Эльдар. Но Эльрос, его брат, решил остаться с людьми, и от этих братьев у расы людей появилась кровь Перворожденных и частица божественного духа, потому что братья были сыновьями Эльвинг, дочери Диора, сына Лютиен, а она была дочерью Тингола и Мелиан. Эрендиль же, отец Эльронда и Эльроса, был сыном Идриль, дочери Тургона из Гондолина.
      А Моргота Валар выбросили через двери Ночи за стены Мира, в незнающую времени пустоту, и навечно поставили стражу на стенах. И Эрендиль также следил с неба за теми стенами.
      И все же ложь, которую Мелькор, могущественный и проклятый Моргот Бауглир, сила ужаса и ненависти, посеял в сердцах эльфов и людей, не умерла, и ее нельзя было уничтожить. Она то и дело давала новые ростки, и ей суждено было принести черные плоды даже в самые позднейшие дни.
      На этом завершается "Сильмарильон". Он начался величием и красотой, а кончился мраком и разрушением. Но угасание Арда предопределено судьбой, а настанет ли время, когда зло, причиненное земле, будет исправлено - о том могут знать лишь Манве и Варда. Но они не открыли этого никому, и пророчество Мандоса молчит о судьбе Арда.
      А К А Л Л А Б Е Т
      ГИБЕЛЬ НУМЕНОРА
      Среди эльдарцев рассказывают, что люди пришли в мир во время тьмы Моргота и быстро оказались под его влиянием. Он послал вниз своих эмиссаров, и люди слушали их злые и коварные речи и стали поклоняться мраку. Но были и такие, которые отвернулись от зла и отправились на запад, потому что на западе есть свет.
      Слуги Моргота преследовали их, и дороги тех людей были трудными. И все-таки те люди пришли в земли, граничившие с морем, и появились в Белерианде в дни войны за камни. Этих людей называли Эдайн. Они стали друзьями Эльдара и совершили подвиги против Моргота.
      От них происходил - со стороны своего отца - Эрендиль Сияющий. В песне рассказывается, когда победа Моргота была почти несомненна, Эрендиль построил корабль Вингилот и отправился на поиски Валинора.
      Он хотел обратиться к могущественным от имени двух родов, чтобы Валар почувствовали сострадание к ним и оказали бы им помощь в их нужде. И эльфы, и люди называли его Эрендилем Благословенным, потому что после долгих трудов и многих опасностей он добился своего, и из Валинора пришло войско Повелителя Запада.
      В великой битве, когда Моргот был повержен и Тангородрим рухнул, одни лишь Эдайн из всех племен людей сражались на стороне Валар, в то время как многие перешли к Морготу. Злые люди, придя к ним, принесли тень страха и стали их королями. И люди жили во тьме, в вечном страхе перед тварями, созданными Морготом, и уделом людей стало несчастье.
      Но Манве, взяв Моргота из пределов Мира, заключил его во Внешней Пустоте, и тот не мог больше вернуться в мир, однако семена, брошенные им, принесли свои плоды. Потому что воля Моргота осталась в Арда и руководила его слугами.
      Когда Моргот был выброшен из Мира, Валар держали совет об эпохах, которым предстояло пройти. Они призывали эльдарцев вернуться на запад, и те поселились на острове Тол Эрессе.
      Отцы людей из трех оставшихся верными домов тоже получили богатое вознаграждение, им была дана мудрость и сила, и срок жизни более долгий, чем у других людей.
      Специально для них была создана земля, чтобы Эдайн могли поселиться там, и она была благоустроена, плодородна, были там цветы и фонтаны. Эту страну назвали Андор.
      Тогда Эдайн пустились в дальнее плавание, направляясь в сторону звезды, и Валар сделали так, что море оставалось спокойным, и они увидели Андор, Дарованную страну. Они высадились на эту землю и назвали ее Эллена, Охраняемая звездой.
      Так начал свою историю народ, который на языке Серых эльфов назывался Дунедайн: Нуменореанские Короли среди людей. Но они не избежали судьбы, назначенной Илюватаром, и по-прежнему оставались смертными. Они стали мудрыми и красивыми, похожими на Перворожденных. Но число их возрастало медленно.
      В древние времена столица и гавань Нуменора находилась посреди западного побережья, и называлась она Андуние Обращенная к закату, а в центре была гора Менельтарма, Опора неба, а на вершине ее находилось место - посвященное Эру Илюватару - открытое, без навеса.
      Эльрос и Эльронд вели происхождение от трех домов Эдайна, но также и от Эльдар и Майяр, потому что Идриль из Гондолина и дочь Мелиан были их предками. Валар решили, что сыновья Эрендиля могут сами избрать, к какой расе они будут принадлежать. Эльронд выбрал расу Перворожденных, и ему было даровано бессмертие. Эльрос же предпочел стать королем людей, и ему был назначен долгий срок жизни. Сам же Эльрос жил пятьсот лет и из них четыреста десять правил нуменорцами.
      Шли годы, и пока Среднеземелье все больше приходило в упадок, Дунедайн жили под покровительством Валар в дружбе с Эльдаром, развиваясь разумом и телом. Хранители записали в рукописях много, теперь забытых, мудрых и удивительных сведений о своем королевстве. И так повелось, что, кроме их собственных имен, все вожди нуменорцев имели также имена на языке Эльдар. То же было и с названием городов. Они обрели такое могущество, что если бы захотели, легко бы превзошли злых королей Среднеземелья, но они предпочитали мир войнам. Они ценили искусство в кораблестроении и мореплавании и стали моряками, и главным их стремлением было путешествовать по морям.
      Повелители Валинора запретили им уплывать далеко, и они не понимали цели этого запрета, но Манве решил так для того, чтобы нуменорцы не поддавались искушению искать Благословенное королевство. Потому что в те дни Валинор все еще оставался видимым для Мира, и Илюватар разрешил Валар оставить на земле их жилища, память о которых могла бы сохраниться, если бы Моргот не бросил на Мир свою тень. Однако нуменорцы знали, что эта отдаленная страна еще не Благословенное королевство Валинора, но лишь Альквалонде, откуда приплывали Перворожденные со множеством даров.
      И еще они привезли отросток Келебери, Белого дерева, что росло посредине Тол Эрессе, а оно было потомком Галатилиона, Дерева Туны, которое Яванна дала Эльдару в Благословенном королевстве. И дерево выросло и расцвело во дворе короля в Арменелосе.
      Из-за запрета Валар Дунедайн в те дни совершали путешествия на восток, они забирались даже во внутренние моря и, приходя иногда к берегам Великих земель, испытывали чувство жалости к покинутому миру Среднеземелья. В Темные годы людей Повелители снова сошли на эти берега, и никто не помешал им, потому что в эту эпоху люди стали слабыми и боязливыми.
      И, придя к ним, нуменорцы многому научили их, объяснили людям, как нужно сеять, молоть зерно, рубить лес.
      И тогда люди Среднеземелья стали жить лучше, и непроходимые леса отступили, а люди избавились от ига потомства Моргота.
      С годами стремление становилось сильнее, и нуменорцы начали тосковать по бессмертному городу, и с ростом их могущества и славы их беспокойство все увеличивалось. Потому что хоть Валар и наградили Дунедайн долгой жизнью, они не могли уберечь их от усталости мира, и нуменорцы умирали.
      И вот тень неудовлетворенности омрачила их существование, и причиной была воля Моргота, все еще действовавшая в мире.
      И нуменорцы начали роптать против судьбы людей, не разрешавшей им плавать на запад.
      И они говорили друг другу: почему Повелители Запада блаженствуют в мире в то время, как нам суждено умереть, покинуть свой дом и все, созданное нами?
      А вот эльдарцы не умирают, и даже те, кто восстал против Повелителей. И так как мы покорили все моря, почему мы не можем приплыть в Альквалонде, чтобы приветствовать там наших друзей?
      А были и такие, кто говорил: а почему бы нам не побывать в Амане, чтобы приобщиться к блаженству Могущественных? Разве не стали мы самыми сильными из народов Арда?
      Эльдарцы сообщили эти слова Валар, и Манве опечалился, видя облако, затмевающее рассвет Нуменора. И он послал к Дунедайн вестников с предостережением королю и тем, кто хотел бы слышать о судьбе и образе мира.
      -- Судьбу мира, - сказал вестник, - может изменить тот, кто его создал. И пусть даже вы добрались бы до Амана, в том для вас было бы мало пользы. Потому что не страна Манве делает его обитателей бессмертными, но бессмертие живущих в ней освятило страну.
      Но король сказал:
      -- А разве не живет Эрендиль, предок мой? Или он не находится в стране Амана?
      На это последовал ответ:
      -- Тебе известно, что у него особая судьба: он был причислен к не знающим смерти Перворожденным! Но та же судьба навсегда лишила его возможности вернуться в смертные земли. А ты и твой народ не перворожденные, а всего лишь смертные люди, какими вас создал Илюватар. Похоже, что вы хотите обладать преимуществами двух рас: плавать в Валиноре, когда вам вздумается, и возвращаться, когда вас потянет домой.
      Но нуменорцы ответили:
      -- А почему мы не должны завидовать Валар из-за бессмертия? От нас требуют слепого доверия, внушают надежду. А мы любим землю и не хотели бы расставаться с нею.
      Тогда вестники сказали:
      -- Валар не известен замысел Илюватара, но ваш дом не здесь, не в стране Амана, и нигде в пределах кругов мира. И судьба и смерть с самого начала даров Илюватара была его замыслом.
      Все это происходило в дни Тар-Хирнатана Кораблестроителя и Тар-Атанамира, его сына. Они были высокомерны, стремились к богатству и обложили людей Среднеземелья данью, и Тар-Атанамир был тринадцатым королем. Ему не понравились советы вестников, и он пренебрег ими. Одряхлевший, он не соглашался передать власть своему сыну и цеплялся за жизнь.
      Затем королем стал Тар-Апкалимон, сын Тар-Атанамира, и вел он себя так же, как и отец, и в его дни в народе произошел раскол; большую часть составляли люди короля, и они отвернулись от Эльдар и Валар. Меньшая называлась Элендили, они сохранили дружбу эльдарцев и прислушивались к советам с запада. Но и их тревожила мысль о смерти.
      Так начало убывать Блаженство Вестерносс, но мощь и великолепие страны все возрастало. Короли не любили Валар, но нуменорцы не осмеливались нарушить запрет, и страх смерти все больше охватывал их. Нуменорцы стали строить помещения для мертвых и заполнили всю страну склепами тлена плоти. Также нуменорцы предались удовольствиям и буйному веселью, и люди уже редко посещали святилище на вершине Менельтармы.
      И именно тогда нуменорцы построили большие поселения на западе и хотели достичь господства над Среднеземельем, и теперь они выглядели скорее хозяевами, чем наставниками Среднеземелья. Огромные их корабли неслись по ветру на восток и возвращались нагруженными, и они устраивали пиршества и одевались в серебро и золото.
      Во всем этом Друзья эльфов не принимали участия и поддерживали дружбу с эльфами, оказывая им помощь в борьбе против Саурона.
      В эту эпоху Саурон снова появился в Среднеземелье и вернулся ко злу, взращенному Морготом. Уже в дни Тар-Минастира, одиннадцатого короля Нуменора, он укрепил Мордор и начал войну за господство над Среднеземельем. Он ненавидел нумеронцев и не забыл про ту помощь, которую Тар-Минастир оказал Гил-галаду, когда было выковано Главное Кольцо и в Эриадоре шла война между Сауроном и эльфами. Теперь он узнал, что мощь и великолепие королей Нуменора возросли, и возненавидел их еще больше. Он опасался, как бы они не вторглись на его земли и не отобрали у него господство над Востоком. Но долгое время не решался бросить вызов Повелителям Моря и отвел свои войска из прибрежных районов.
      Однако Саурона всегда отличали коварство и вероломство, и, говорят, что среди тех, кого он поймал в ловушку Девяти Колец, трое были великими князьями нуменорцев. И когда в мире появились Улайри, Духи Кольца, слуги Саурона, и когда стала огромной сила их ужаса, а господство над людьми безграничным, он начал нападать на укрепления нуменорцев на берегу моря.
      В те дни тень, омрачавшая Нуменор, стала еще темнее, и срок жизни королей все уменьшался, и их сердца все больше ожесточались против Валар. На трон взошел король Адунахор, Повелитель Запада.
      Но худшее было впереди, потому что Ар-Гамильзор, двадцать второй король, стал злейшим врагом Верных и запретил пользоваться наречием эльфов.
      Теперь Элендили жили на западных берегах Нуменора, но король приказал всем Верным уйти с запада и поселиться в восточных землях, и там за ними было установлено наблюдение.
      После дома королей самыми благородными были в Нуменоре повелители Андуние, потому что они принадлежали к дому Эльроса. Они питали любовь к Эльдару и благоговели перед Валар.
      В дни Ар-Сикалтора, отца Ар-Гамильзора, в Нуменоре жила леди Инэилбет, известная красотой, и матерью ее была Линдорие, сестра Эрендура, повелителя Андуние.
      Гамильзор взял Инэилбет в жены, но любви между ними, как и между их сыновьями, не было. Старший походил на мать и умом, и сложением, а младший пошел в отца, только был более гордым и более высокомерным.
      Ар-Гамильзор предпочел уступить скипетр ему, а не старшему сыну, как следовало по закону.
      Но когда Низиладун (старший) получил скипетр, он принял другое имя и стал титуловаться Тар-Палантир. Он на время дал мир Верным и посещал святилище Эру.
      Гамальхид (младший) был сильным и непокорным, и он повел за собой тех, кого называли людьми короля, и противился воле короля, своего брата, открыто, и еще больше - тайно. Так дни Тар-Палантира омрачились печалью.
      Гамальхид умер за два года до своего двухсотлетия, но это не принесло мира королю. Потому что Фаразон, сын Гамальхида, вырос еще более строптивым и жадным к богатству, чем его отец. Он приобрел славу как военачальник в битвах на море и на суше. Поэтому, когда он вернулся в Нуменор, узнав о смерти отца, сердца народов повернулись к нему, потому что он привез с собой огромное богатство и щедро раздавал его.
      Тар-Палантир умер. У него не было сына, одна только дочь, Мириэль, и к ней по праву перешел теперь скипетр. Но Фаразон взял ее в жены против ее воли, сотворив тем самым зло, так как браки между близкими родственниками не разрешались. А когда они вступили в брак, Фаразон завладел скипетром и имя своей королевы изменил на Ар-Зимрофель.
      Ар-Фаразон был самым могучим и гордым из всех королей Моря со времени образования Нуменора.
      Как-то раз, сидя на золотом троне в столице Арменелоса, Ар-Фаразон мрачно размышлял о войне, потому что Саурон двинул свои войска, как только Ар-Фаразон покинул Среднеземелье. Он осадил города на побережье и принял титул короля людей, и объявил своей целью разбить нуменорцев и разрушить Нуменор.
      Велика была ярость Ар-Фаразона, и он сам отплыл на восток со своим войском.
      И люди увидели его паруса, окрашенные в алый цвет. Страх охватил поселенцев, и люди бежали оттуда.
      Король моря высадился в Среднеземелье. На холме установили его шатер, а в нем королевский трон. Тогда король послал герольдов к Саурону, чтобы тот предстал перед ним и присягнул ему в верности.
      И Саурон явился, не пытаясь начать войну, потому что понял, что могущество короля моря превосходит все слухи о нем и что не пришло еще время навязывать Дунедайн свою волю. Он был хитер и искусно добивался своей цели исподволь, когда сила не могла помочь. Поэтому он обратился к Ар-Фаразону со льстивыми словами, и народ удивился, как все это было прекрасно и мудро.
      Но Ар-Фаразон не был обманут и хотел взять Саурона в плен как заложника. Саурон сделал вид, что согласился на это. И он, оказавшись за морем, был изумлен, увидев землю Нуменора, и его сердце еще больше наполнила зависть и ненависть.
      Таково было коварство его речей, что не прошло и трех лет, а он был уже близок к сокровенным делам короля, и видя благосклонность, которой он пользовался у повелителя, все советники короля стали расточать ему ласки, кроме Амандиля, повелителя Акуидие.
      И в стране начали происходить перемены, и в сердца Друзей эльфов проникла тревога.
      И когда за закрытыми дверями Ар-Фаразон спросил Саурона:
      -- Кто это - Владыка Тьмы?
      Саурон ответил:
      -- Его имя - Мелькор, и он сделает тебя сильнее всех.
      И тогда король Ар-Фаразон стал поклоняться Тьме и ее владыке Мелькору, и люди последовали его примеру.
      В Роменне все еще жили остатки Верных, возглавляли их почитавшиеся за мужество и ум королевский советник Амандиль и сын его Элендиль, отец Изильдура и Анариона. Амандиль и Элендиль были великими мореплавателями и происходили от Эльроса Тар-Маниатюра. В дни юности, когда они росли вместе, Амандиль был дорог Фаразону, и хотя он и был другом эльфов, все же вплоть до прихода Саурона оставался в совете короля. Но теперь его отстранили от дел, потому что Саурон ненавидел его, однако Амандиль был так благороден, что пользовался почетом у многих людей, и ни король, ни Саурон не могли расправиться с ним.
      Поэтому Амандиль удалился в Роменну и тайно призвал туда всех, кого считал Верными. Он опасался, что эльфам грозит опасность, и вскоре так и случилось. Хотя Менельтарма в эти дни была совершенно пустынна, и даже Саурон не осмеливался осквернить это священное место, однако король, под страхом смертной казни, не позволял ни одному человеку восходить на гору, даже тем из Верных, кто хранил имя Илюватара в своем сердце. И Саурон убеждал короля срубить Белое Дерево, Нимлот Прекрасный, который рос перед его дворцом, поскольку оно было напоминанием Эльдар о свете Валинора.
      Сначала королю не хотелось разрешать этого, так как он верил, что судьба его дома связана с Деревом, как предсказывал Тар-Палантир. До этого безрассудного поступка он, кто стал ненавидеть Эльдар и Валар, все же придерживался старых заветов Нуменора, хотя тщетно, ибо они уже превратились для него в тень. И когда до Амандиля дошел слух о злобном намерении Саурона, он глубоко опечалился, зная, что в конце концов Саурон обязательно добьется своего. И он тайно пробрался туда и совершил подвиг: он проник в Арменелос, где росло дерево, охраняемое по приказу Саурона, и сорвал с него плод, и, получив множество ран в обратном пути от стражи, скрылся, а так как он был переодет, никто не узнал, кто это был.
      А Амандиль вернулся в Роменну. Тот плод тайно посадили, и Амандиль благословил его. Весной появился росток и начал давать побеги.
      Никому более не удавалось сделать подобное, потому что после нападения король уступил Саурону и срубил Белое дерево и с тех пор отказался от верности Аману.
      По замыслу Саурона на холме возвели башню, и ее венчал купол. На вершине купола сделали отверстие, где Саурон сжег срубленный ствол Нимлота.
      Могущество Саурона с каждым днем возрастало, и в той башне люди совершали кровавые жертвоприношения Мелькору, и чаще всего жертвами были Верные.
      Саурон привлек к себе на службу тех, кто восстанавливал человека против человека, и они бродили по стране, и народ начал роптать против короля и вождей.
      С помощью советов Саурона король приумножал свои владения и строил корабли. Теперь нуменорцы отправлялись в Среднеземелье вооруженными и появлялись там как свирепые воины. И они преследовали людей, забирая добро и обращая их в рабство, и многих убивали на своих алтарях. Люди боялись нуменорцев, и память о добрых королях исчезла из мира.
      Так Ар-Фаразон стал величайшим тираном, какого не знал мир со времен царствования Моргота, хотя в тени трона фактически всем правил Саурон.
      Шли годы, и король почувствовал приближение смерти, и его охватило чувство страха. Тогда настал час для Саурона, которого он долго ждал.
      И Саурон обратился к Ар-Фаразону, сказав, что сила короля теперь настолько велика, что он мог бы навязать свою волю всему существующему. И Саурон сказал:
      -- Сами Валар владеют страной, и лгут тебе, скрывая ее. Причина тому - жадность и страх, как бы короли людей не вырвали у них королевство, но великие короли сами берут то, что принадлежит им по праву.
      Тогда Ар-Фаразон, одурманенный вином, внял словам Саурона и начал вынашивать в сердце замысел войны против Валар. Он тайно готовил ее, и все же Амандиль получил предостережение о намерениях короля. Поэтому он призвал своего сына Элендиля и сказал ему:
      -- Мрачны дни, и нет для людей надежды, так как Верных осталось мало, и я решил уплыть на запад и обратиться к Валар и к самому Манве, и просить его помощи, пока еще не все погибло!
      -- Но не предашь ли ты этим короля? - спросил Элендиль. - Ведь тебе хорошо известны обвинения, которые выдвигают против нас, будто мы предатели, а ведь эти обвинения ложны.
      -- Хотя бы я думал, что Манве ждет подобного от посланца, - я предал бы короля. Но я буду умолять о милосердии к людям и об избавлении их от Саурона, потому что среди них остались еще Верные.
      -- Но как ты думаешь, отец, что произойдет с твоими домочадцами, когда станет известно о том, что ты сделал?
      -- Это не должно быть известным, - сказал Амандиль. - Я подготовлю свой уход в секрете и уплыву на восток, но тебе, сын мой, и твоему народу советую подготовиться и погрузить на другие корабли все то имущество, с которым вы не захотите расстаться. Снарядив корабли, вы должны собраться в гавани Роменны, и когда придет время, вы объявите, что последуете за мной на восток. Но пусть не будет заметно, что вы собираетесь взять с собой много людей - из-за войны, которую король ныне замышляет, ему потребуются все силы, какие он сможет собрать. Ищите Верных, и пусть они подчиняются вашему решению.
      -- Какому решению, отец?
      -- Не вмешиваться в войну и наблюдать, - ответил Амандиль. - Пока я не вернусь, я не могу сказать больше.
      Затем Амандиль простился со своими домочадцами.
      -- Будьте всегда наготове, ибо конец мира близок! Ночью
      Амандиль взошел на большой корабль и повел его на запад. Он взял с собой трех слуг.
      Элендиль выполнил все, что приказал ему отец, и его корабли стояли у причалов. Верные погрузили на них своих жен, детей и имущество. Так Элендиль приготовился ко всему и не вмешивался в злые дела тех дней, ожидая знака, которого не было. Тогда он отправлялся к западным берегам и смотрел вдаль за море, потому что тоска одолевала его: он любил своего отца.
      Теперь молнии сверкали все чаще и убивали людей на холмах, в полях, на улицах. Ужасная молния ударила в купол храма и расколола его на части, и пламя охватило его, но сам храм не дрогнул, и Саурон стоял наверху, и люди называли его тогда богом и делали все, что он требовал.
      А король Ар-Фаразон все ускорял свое вооружение. В то
      время флоты нуменорцев покрыли все море на западе страны. Флаги на кораблях были золотые и черные, и все это ожидало слова Ар-Фаразона.
      И вот с заката поднялись орлы Повелителей Запада, и позади них он пылал красным пламенем, так что весь Нуменор был как бы озарен горящим золотым огнем.
      Тогда Ар-Фаразон взошел на борт своего могучего корабля, и на нем был установлен трон Ар-Фаразона. Он надел корону и доспехи и велел поднять якоря.
      Флот нуменорцев двинулся навстречу угрозе запада.
      Постепенно флотилия скрылась из вида часовых, и ночь поглотила ее, и утром нуменорцы проникли в запретные моря. И
      вот армада Ар-Фаразона появилась из-за горизонта и окружила Альквалонде и весь остров Эрессе, и нольдорцы испугались. Гордость правила Ар-Фаразоном, и в конце концов он покинул корабль и сошел на берег, который был пустынным, и объявил его своим владением.
      И войско нуменорцев встало неприступным лагерем возле Туны, откуда бежали все эльдарцы.
      Тогда Манве с горы воззвал к Илюватару, а Илюватар показал свое могущество, и между Нуменором и бессмертными землями разверзлась огромная трещина, и мир содрогнулся. Весь флот Нуменора был увлечен в бездну, поглотившую корабли навсегда. А корабль Ар-Фаразона и смертные воины были погребены под холмами.
      Земля же Амана и Эрессе Эльдар были навсегда удалены из пределов досягаемости людей. А Дарованная земля Андор была полностью разрушена. Нуменор рухнул во мрак и перестал существовать.
      Велением Илюватара образовались новые земли и новые моря, и мир стал меньше, потому что Валинор и Эрессе начали исчезать из него.
      Судьба свершилась в непредвиденный для людей час, на тридцать девятый день после ухода флотилии. Из Менельтармы внезапно вырвался огонь, земля затряслась, холмы сдвинулись, и Нуменор погрузился в море.
      Но, может быть, Амандиль действительно добрался до Валинора, и Манве склонил слух к его мольбе, потому что милостью Валар Элендиль, его сыновья и их народ избежали гибели в этот день. Элендиль оставался в Роменне, отказавшись последовать призыву короля, когда тот отправился на войну.
      Скрываясь от солдат Саурона, Элендиль поднялся на свой корабль и встал вдали от берега в ожидании назначенного срока. Остров защитил его от яростного удара бури, иначе он был бы поглощен ею и счел бы свою гибель меньшей бедой, потому что смертельная тоска не была бы такой горькой, как утраты и агония того дня. Но сильный ветер подхватил корабль и помчал вдаль.
      Девять кораблей было там: четыре у Элендиля, три у Изильдура, а у Анариона - два. И черный ураган гнал их во мрак мира, и спустя много дней их выбросило на берег Среднеземелья.
      Впоследствии Элендиль и его сыновья основали королевства в Среднеземелье.
      Многие повествования рассказывают о подвигах потомков Элендиля в последующую эпоху и об их борьбе с Сауроном, которая еще не была закончена.
      Когда произошла катастрофа, Саурон был охвачен страхом перед Валар и перед тем, что сделал Эру с морем и сушей.
      Саурон, сидя на своем троне внутри башни, засмеялся, когда услышал трубы Ар-Фаразона, призывающие к битве, и под гром бури его трон рухнул в бездну вместе с башней.
      Но Саурон был бессмертен, и дух его вернулся в Среднеземелье, в Мордор, где был его дом. Там он снова надел Главное Кольцо и поселился в Барад-Дуре, пока не обрел новое обличье - воплощение злобы и ненависти. И мало кто мог вынести взгляд ока Саурона Ужасного.
      Среди изгнанников многие верили, что вершина Менельтармы, Колонны Небес, не погрузилась навсегда в море, но снова поднялась над волнами - одинокий остров, затерявшийся в бескрайних водах.
      Потому что это было священное место, и даже в дни Саурона никто не осквернил его.
      Среди потомков Элендиля было немало таких, кто впоследствии пытался найти тот островок, потому что хранители знаний утверждали, будто бы в старину очень зоркие люди могли видеть с Менельтармы отблеск Бессмертной страны. Ведь даже после катастрофы сердца Дунедайн все еще обращались к западу, и, зная, что мир изменился, они все же говорили:
      -- Альквалонде исчезло с лица земли, а страна Амана ушла от нас, и в нашем мрачном мире их не найти. Но когда-то они были и существуют все еще где-то в своем истинном виде.
      И Дунедайн считали, что даже смертные люди могли бы увидеть мир иного времени.
      Искуснейшие из моряков все еще бороздили пустынные моря, надеясь натолкнуться на остров Менельтарму и увидеть оттуда мираж давно существовавших стран.
      Но поиски были тщетными.
      Так в последующие дни с помощью морских путешествий, короли людей узнали, что мир действительно стал круглый. Хранители знаний людей говорили, что должен еще существовать Прямой путь, - для тех, кому было дано найти его. И они учили, что до тех пор, пока не погибнет новый мир, останется старая дорога - тропа к западу воспоминаний, идущая через Ильмен, где не может существовать беспомощная плоть, и достигающая Тол Эрессе. А может быть, она идет и дальше, в Валинор, где все еще живут Валар, наблюдая, как развертывается история мира. И на всех побережьях ходят рассказы и слухи моряков о моряках, оказавшихся за бортом и каким-то образом, быть может, милостью или благожелательством Валар попавших на Прямой путь, откуда они увидели лицо мира далеко внизу под собой.