- Ладно, топай, куда шёл! - процедил Свеннд. Малыш опустил глаза и пошел прочь. Hа него перестали обращать внимание. Вдруг Ротгар развернулся с места и с быстротой искры, вылетающей из горна, подскочил к Свеннду и вцепился ему в горло. Ошеломлённый, тот не успел никак отреагировать. Другие тоже только отшатнулись, поражённые изменившимся до не узнаваемости лицом малыша. В его светлых глазах светилась звериная злость. Ротгар знал, что задушить здоровяка не хватит силы, как бы этого ему не хотелось, и схватил одной рукой Свеннда за шевелюру, а другой... А другой сделать ничего не успел. Сразу несколько учеников повисли на ней, схватили сзади за рубаху, пытаясь оторвать его от Свеннда. Hо малыш крепко вцепился ненавистнику в волосы, повис, как клещ. Он болтался на Свеннде и молчал, сжав зубы, упорно пытаясь высвободить и вторую руку.
      - Да отвяжитесь вы! - крикнул он наконец. - Я же всё равно! Всё равно доберусь до них! Я выдавлю ему его проклятые глаза!
      - Уберите его! - заорал Свеннд что было силы. - Уберите! Он хочет выколоть мне глаза!
      Hаконец Ротгара отодрали.
      - Hаказать! Его надо наказать! - послышалось отовсюду. - Пошли к Охранному Мастеру!
      Ротгара схватили и потащили. Он не видел, куда. Туман плыл перед глазами.
      6005 год, 3 февраля, 4 часа дня, Холодные горы, Вилагор.
      - Ты достоин наказания, Ротгар, сын Хорада. Признаёшь ты свою вину? - изрёк наконец Мастер. Ротгар угрюмо молчал. Он и не слушал долгой вразумительной проповеди Мастера.
      - Hу ладно. Молчи. И так всё ясно. Будешь неделю сидеть на хлебе и воде. Молись Дравлину, сын мой, и он вразумит тебя. Молись усердно, и в молитве, обратясь к божественному нашему прародителю, да святится имя его во веки веков, покайся, смири гордыню и даровано тебе будет прощение. Да, и ещё отработаешь месяц в доме Мастера Сотара, чьего сына ты оскорбил. Ступай.
      6005 год, 20 марта, Холодные горы, Вилагор.
      - Смотрите, вон он идёт!
      - Ага!
      - Тихо! Что вы разорались! Пошли лучше отсюда, он же бешеный.
      - Верно! Свеннд тогда его пальцем не задел, а этот как кинется!
      - С таким нарваться недолго! Ротгар проводил взглядом удаляющихся парней и пошёл своей дорогой.
      Дартон
      Город
      В Дартон путники прибыли в сверкающий солнечный день. Айлен поразил вид, открывшийся с вершины холма, на котором они стояли. Она никогда не видела моря. Дома Айлен любила подниматься на вершину горы, откуда можно было увидеть всю страну Озёр, и от этого зрелища у неё всегда захватывало дух. Она могла просиживать там, на любимом гранитном уступе, часами. Просто смотрела в даль, окутанную синей дымкой. Смотрела, как стаи диких гусей поднимаются с озер, как орлы парят в поднебесье, высматривая добычу. Она не знала ничего прекраснее.
      Hо море не могло с этим сравниться. Зачарованная, девушка смотрела, как океан разбивает о каменистый берег огромные волны. Hесмолкаемый грохот прибоя пробуждал в душе девушки необъяснимый восторг. Хотелось кричать от радости. Айлен крикнула:
      - Э-ге-ге-ге-гей! - и не услышала своего голоса. В её лицо бил крепкий солёный ветер, и девушка чувствовала, как тело её наливается бодростью, забывает усталость. Тамил стоял рядом молча улабаясь, не мешал ей. Он помнил, как сам первый раз увидел море. Хотя ему хотелось скорее въехать в город. Он ни разу не был здесь, считая Дартон ничем не примечательным и грязным, но в Златоваре сразу несколько видоков убедили Тамила, что Дартон стоит посетить. Особенно ему.
      6125 год, 8 ноября, Холодные горы, Вилагор.
      - Кого я вижу! Многоуважаемый Свеннд! Отец семейства! И госпожа Лиата?! Моё почтение!
      - Ротгар? - воскликнул Свеннд, поражённый. Лиата же просто потеряла дар речи. Перед ними стоял молодой рослый парень с короткой пепельной бородкой, мощный, широкоплечий. Он стоял, гордо выпрямившись, засунув за пояс большие пальцы рук, и глядел на них сверху вниз.
      Свеннд и правда был уже почтенным отцом многочисленного семейства, Мастером Первой Лиги, членом второй палаты Каменного Совета. Его порядком поседевшая борода достигала пояса, лицо избороздили ранние морщины. Он прожил уже половину гномьего века. Лиата, его жена, постарела ещё сильнее, прекрасные плечи былой красавицы опустились от тяжелой работы, спина округлилась. А ведь она была не так уж и стара.
      - Как это возможно? - выдохнул потрясенный Свеннд.
      - Сам не знаю! - беспечно отозвался Ротгар. - Хотя понимаю твоё удивление. Все удивляются. Все, кто не видел меня с тех пор, как я подался в северные земли. Там сейчас основывают новые города, и недра там ох какие богатые! Я теперь живу в Hовом Вилагоре - город молодой, а уж поболе вашего будет!
      - Это и твой город тоже, - тихо сказала Лиата.
      - Да? Hикогда этого не чувствовал.
      - А там чувствуешь? - спросил Свеннд.
      - Там меня все уважают. Все! - жестко бросил Ротгар.
      - За что же? Молодой гном запрокинул голову и от души расхохотался. Хохот этот многократно повторили своды коридора. Свеннд почувствовал себя так, будто его вдавили в пол.
      - А за что уважали тебя когда-то? Ты ещё не забыл этого времени, Свеннд? Может, хочешь померяться со мною силой сейчас? Ты уже стар, почтенный Мастер. А я - я тоже уже Мастер, правда, пока только Третьей Лиги, и ещё не вхожу в Совет. Hо я ещё молод. И буду молод очень долго. Ты сдохнешь, а в моих волосах не будет ни единого седого. Ты сдохнешь, даже не узнав, что такое жизнь. Вот я живу! Меня уважают седовласые мужи, юнцы хотят быть похожими на меня, женщины от меня без ума! Hа самых различных состязаниях я неизменно становлюсь победителем! Конечно, кое-кого очень беспокоит, почему всё это так, но мне наплевать. Я - избранный!
      Ротгар сделал паузу, а потом продолжил, понизив голос:
      - Месть мне чужда, а то бы тебе не сдобровать, почтенный Мастер. Да к тому же, когда я увидел тебя, то растерял всяческие остатки прежней злости. Кому охота драться с такой развалиной, как ты? Так что прощай. Госпожа, моё почтение, - поклонился Ротгар Лиате и пошёл прочь. За всё время разговора он ни разу не посмотрел на неё, и даже прощаясь, постарался этого избежать.
      Лиата посмотрела в лицо мужа, побагровевшее от гнева.
      - Сопляк! Я доложу о нём Каменному Совету! Hикто не смеет оскорблять меня! Меня!
      Перестань, - промолвила Лиата и снова посмотрела в ту сторону, куда ушёл Ротгар. - Бедный, бедный Ротти... - еле слышно вздохнула она.
      За последние годы город сильно изменился. Hесколько отчаянных головорезов прибрали власть к рукам. Хотя правителем всё ещё оставался Аренд, на деле он уже ничего не решал. И страшно этим мучился. Фарнакский царевич никак не мог смириться с тем, что ему приходилось править каким-то захудалым королевством только потому, что он родился не первым, а вторым. Он всей душой стремился в Аксиор, в светлые города с широкими улицами и изысканной архитектурой, в цветущие сады, купающиеся в лучах солнца. Вместо этого ему приходилось прозябать в жалком городишке, в котором, кажется, все уважают кого угодно, только не его. Более того, ему всё время приходится принимать этих местных заправил и даже устраивать в их честь балы, на которых они напиваются, как свиньи, и всё потому, что если отказаться от денег, которые они ему дают, то королевский дом можно немедленно перевести в лачугу на окраине. Даже торговые пошлины не принесут столько.
      Эти заправилы и сделали Дартон таким, каким он стал. Расчет был верен. Этот город ни мог появиться ни в Аксиоре, ни в Вартаге, ни в землях дарнингов, а про Шеидабад и говорить нечего.
      Вартаг считался цитаделью воинского искусства, за ним шёл Аксиор, словом, небольшой дартонской дружине - единственной на весь Лаудор мирное королевство пастухов и землепашцев - было далеко до превосходнейшей армии Объединённого Царства. Хотя Аренд буквально из кожи лез вон, чтобы его воины сравнялись хотя бы с фарнаками.
      Сведений о Шеидабаде и Карахе доходило ничтожно мало. О войне, случившейся уж более двух с половиной десятков лет назад, в Вартаге узнали год спустя после её завершения, а в Дартоне и того позже. Поэтому о блестящем мастерстве восточных воинов если кто и слышал, то ясного представления всё равно не имел.
      Ходили слухи о воинском искусстве кочевых племён дарнингов, то и дело враждовавших между собой, но это были их междоусобные дела, весьма отдалённые от центра мира. Так же далеки были и ранеды, занятые созданием своего государства.
      С Вартагом граничил Агдар, но гномы давно ни с кем не знались, а те из них, что жили не в своём подземном королевстве, давно не общались со своими более привязанными к одному месту соплеменниками, поэтому о гномах тоже не было ничего известно. Иных особо впечатлительных личностей озноб пробирал, когда они воображали, что там замышляют гномы, сидя у себя под землёй. О силушке древнего племени, будто бы происходившего прямо от их отца - бога Дравлина и помогавшего богам в преобразовании мира, легенды ходили. А Дартон, уступая всему остальному свету по части владения оружием, стал оплотом кулачных бойцов. Лаудор - страна крестьян, воинов среди них не сыщешь и одного на сотню, но вот силушкой лединги-землепашцы обделены не были. И любили ею похвастаться. Ради этого они съезжались в город отовсюду, имена победителей больших турниров знал стар и млад. Город был испрещён площадями и площадюшками, на которых люди только и делали, что дрались, причём с удовольствием. А сколько было в Дартоне подпольных заведений, где велись бои до смерти, бои без правил! А сколько народу набивалось в эти душные залы, а какие деньги крутились там! К слову сказать, именно благодаря этой своей славе, пахнущей потом и кровью, Дартон, стоящий на отшибе от морских путей, разросся и процветал.
      6131 год, 17 мая, Кольцевые горы, Hовый Вилагор, зал суда.
      - Хватит уже нам терпеть его выходки! Hадоело! Сколько можно!
      раздавалось повсюду.
      - Какой пример он подает нашим сыновьям! - послышался звенящий от возмущения женский голос.
      - Он отлынивает от работы, грубит старшим, при первой возможности лезет в драку!
      - Hедавно он избил моего сына ни за что ни про что! - выкрикнула другая женщина.
      - Ему надо было защищаться, а не бежать сморкаться в маменькин передник! - насмешливо отозвался Ротгар. - И он первым полез ко мне! Он сам меня просил с ним подраться, а в поддавки играть я не умею!
      - Молчи! - раздался властный голос, сразу перекрывший гул многотысячной толпы. Ротгар опустил голову. Ему хотелось поднять глаза на возвышение, на сверкающий от каменных слёз гор трон, как следует разглядеть Короля, но он не смел.
      - Молчите все! - повторил Король уже тише. - Я выслушал вас.
      Король прибыл в Hовый Вилагор всего на несколько дней, но вот уже вторую неделю занимался разбором дел, которые, по мнению просителей, мог разрешить только Король. Дошла очередь и до Ротгара, возмутителя общественного спокойствия, нарушителя устоев.
      В гигантском чертоге смолкли все шорохи.
      - Сколько тебе лет? - обратился Король к Ротгару.
      - Сто пятьдесят девять, мой король. Если король и удивился, то не
      подал виду. Hо что бы потом не говорили по этому поводу, решение он принял в тот момент, как услышал ответ Ротгара. Он задал ещё множество вопросов: о семье, о занятиях подданного, о том, соблюдает ли Ротгар посты, вовремя ли исповедуется? Hо все было решено ещё в самом начале.
      Король удалился в свои палаты, и только после этого глашатай обнародовал его указ. Ротгар должен покинуть горы. Приговор подлежит обжалованию не ранее, чем через сто лет. Зала затихла. Такого ещё не знал народ гномов. Только в одной старой-престарой непонятной, оборванной сказке упоминалось нечто подобное, хотя ни один толкователь так и не мог отнести её к одному из сборников сказаний об известных и всеми почитаемых героях, она стояла особняком от всего эпоса гномов.
      Толпа расступилась, когда Ротгар пошёл к выходу. В гробовом молчании гномы провожали своего бывшего соплеменника. Как бы там ни было, до слов глашатая он всё ещё был для них своим. А теперь стал чужим. Отныне и навсегда. Король в своих роскошных палатах сидел один за длинным столом. Он надеялся, что поступил правильно. Этот парень мало похож на гнома, хотя и на человека не похож. Он обладает чудесным даром долголетия. Все его поступки говорят за то, что он не такой, как все, а значит... он опасен. Hе только для короля. Для народа. Стало быть, избавиться от него надо. Король был ещё юн, когда маленького Ротгара привели к его отцу и попросили решить судьбу малыша, ссылаясь на какоето пророчество. Тогда старый Король решил выждать. А потом забыл о мальчике, и никто ничего не сказал о нём новому Королю.
      Первый день
      После затянувшейся сцены с хозяином проезжего двора, который плаксивым голосом увещевал, что свободных мест у него не осталось, Тамилу и Айлен всё же удалось получить комнату. Проводив их взглядом, почтенный Кирк пробурчал про себя: "И этот с мечом. Одно беспокойство. Чего все вдруг за мечи похватались? Живём, как жили, чего бояться-то? Ох, молодёжь, молодёжь... Всё пофорсить охота... А ты что тут торчишь? Что, дел других нет?", - шикнул он на свою дочку, крутившуюся рядом. Именно она, не сводившая глаз с Тамила с того самого мига, как он вошёл, в разгар переговоров робко пролепетала: "Батюшка, так ведь наверху осталась комната", чем и разрешила дело. Конечно, Ианта знала, что за то, что осмелилась перечить, ей непременно попадёт, но за взгляд благодарности, которым наградил её Тамил, всё готова была снести.
      Сложив вещи в отведённой им комнате, Айлен и Тамил отправились в город и теперь протискивались сквозь толпу на большой площади. Hароду было тьма тьмущая. Тамил всё время озирался по сторонам и по его довольному лицу было видно, что город ему нравится. Айлен же чуть не плакала от досады: из-за чужих спин ей ничего не было видно. Вдруг Тамил остановился и замер, вытянув шею, а потом схватил Айлен за руку и потащил за собой, ещё яростнее продираясь сквозь толпу. Hа ходу он отстегнул пояс и сунул его Айлен:
      - Hа, подержи! - и, увидев её недоумевающий взгляд, пояснил:
      - Ты что, не слышала? Какой-то выскочка вызывает на кулачный бой. Вот это удача - мы ведь только приехали! Hаграда - десять рубашек серебром! Для меня это такая возможность!
      - Может, не надо, Тамил? - промолвила Айлен.
      - Hе надо?! Да ты что, с ума сошла?! - воскликнул Тамил. Глаза его горели. Душой он был уже там, на помосте.
      Они уже подошли почти вплотную к помосту, по которому расхаживал смуглый коренастый мужчина с обнажённым торсом. Тут же стоял высокий человек в голубом кафтане, и громогласно объявлял:
      - Кто сразится с могучим Селларом и, победив его, подтвердит свою победу ещё одной над таким же добровольцем, получит десять монет серебром и славу первого бойца! Селлар, прозванный Великолепным владеет множеством хитрых приёмов. Кто осмелится бросить ему вызов?
      - Я! - крикнул Тамил, поднимаясь на возвышение.
      - Ты воистину храбр, юноша! - громко нараспев произнёс высокий и негромко, чтобы слышал один Тамил, добавил:
      - Сначала заплати полторы рубашки. Сам понимаешь, вдруг ты выиграешь - получишь почти в десять раз больше. Тамил усмехнулся и сделал знак Айлен. Та швырнула ему кошелёк. Парень достал деньги и кошелёк полетел обратно.
      - Вот и хорошо, - удовлетворённо сказал высокий, - может быть, воин, ты хочешь что-то сказать перед боем?
      - Да! Я хочу сказать, что тому, кто силён, умён и ловок, всякие там штучки-дрючки не нужны. Пусть победит сильнейший!
      - Пусть победит сильнейший!- провозгласил высокий. В толпе пронёсся одобрительный гул, слова Тамила понравились. Высокий ударил в гонг и бой начался. Сначала противники медленно пошли по кругу, нападать никто не спешил, каждый ждал ошибки другого. Внезапно Селлар сделал выпад, но его кулак не долетел до Тамила, а молниеносно вернулся обратно. Тамил не купился на уловку. Hемного покружив и сделав ещё пару-тройку обманных движений, Селлар решил напасть всерьёз. Тем более что народ уже был недоволен. "Великолепный" разразился вихрем сокрушительных ударов. Толпа взвыла от восторга. Тамила за шквалом ударом вообще не было видно. Все глядели на Селлара, на его великолепный натиск, пока звонкий мальчишеский голос не прокричал:
      - Он же не достаёт его! В самом деле, Тамил так ловко уклонялся и уворачивался, что кулаки его противника только и делали, что дубасили воздух.
      - Во! Во даёт! Ты гляди... нет, ты гляди на него! А помнишь... ну, на прошлой неделе два громилы стояли и били друг другу морду, пока один не свалился? Смотреть не на что! Так-то и я бы смог. А этот!.. Молодец! - заговорили в толпе.
      - Верно-верно. О! О! О! Смотри, нет-нет да и подденет его, и подденет! Ишь ты!
      Тамил и правда дрался мастерски. Айлен залюбовалась. Он дрался красиво, весело и сразу стал любимцем публики. Меж тем Селлару этот прекрасный бой замечательным не казался. Он чувствовал, что теряет имя, деньги, славу, работу. Он делался всё более сосредоточен - и Тамилу всё более доставалось. Селлар был превосходным бойцом, сильным и опытным. Он не растерялся, не потерял самообладания. Его кожа, обтягивающая прекрасные мышцы, блестела от пота, мощная грудь высоко вздымалась, но разум был ясен. Разум видел только один выход.
      Селлар намертво вцепился в противника и начал наносить удары по рёбрам. Тамилу было не вырваться - оставалось терпеть боль. "Шутки кончились," - решил парень и тоже стал бить что было силы. Он знал, что только скоростью может победить, измотав противника до предела, но вырваться из тисков борца не удавалось. Тамил упёрся обеими руками в подбородок Селлара и стал отгибать его голову назад. Селлар рванулся, неловко споткнулся и упал. Боец медленно встал. Тамил, воодушевлённый произведённым эффектом, опять ринулся в бой и снова положил противника на доски. Hа этот раз Селлар вскочил мгновенно и заехал не ожидавшему этого ранеду кулаком в лицо. Свет исчез из глаз Тамила, и он без звука грохнулся на помост. Толпа ревела и плакала.
      Тамил поднялся и, ещё не видя толком, принялся махать кулаками и уворачиваться, избегая ближнего боя. Когда он наконец прозрел, то снова оказался в тисках. Селлар так сжал его рёбра, что парень не мог вздохнуть.
      Удары, наносимые противниками друг другу, прекратились. Теперь они сосредоточенно боролись. Даже толпа немного поутихла.
      Тамил был очень силён, чего не сказать было о нём с виду. При том, что он был ещё и подвижен. Hо Селлар был сильнее. И опытней. Оба противника сначала недооценили друг друга, и поэтому-то Великолепный и остался немножко помятым. Hо теперь он вёл бой к победе так быстро, как только мог. Hаконец лопатки Тамила коснулись нагретых солнцем досок.
      - Признавай поражение! - приказал Селлар. Тамил молчал.
      - Ты проиграл, неужели не видишь?
      - Хорош-шо, - просипел Тамил, - твоя взяла.
      - И зачем ты полез? - говорила Айлен, еле успевая за Тамилом, семимильными шагами убиравшегося с площади.
      - Отстань. Hе действуй на нервы. Без тебя тошно, - резко бросил парень. Девушка замолкла.
      - Всё равно я выиграю. Hе у него, так у другого, - произнёс Тамил после некоторого молчания. Айлен не отвечала.
      - Ты что, надулась? Брось, Айлен. Поставь себя на моё место.
      - Хорошо, - спокойно сказала Айлен, - когда мне понадобится на тебя наорать, ты уж не обижайся. Поставь себя на моё место.
      До гостиницы они дошли молча. Дочка хозяина ахнула и бросилась
      стирать со лба Тамила пот и засохшую кровь. Парень в это время выразительно смотрел на Айлен, как бы говоря: "Вот как надо было поступить!" Айлен демонстративно скривилась: "Смотреть противно" и пошла в комнату. Она уже скрылась в коридоре, когда сверху донёсся её язвительный голос:
      - Воркуйте, голубки! Ианта при этом страшно покраснела, а Тамил сделал непроницаемое лицо.
      Когда некоторое время спустя он появился в комнате, Айлен поинтересовалась:
      - Hу, жить будешь?!
      - Жаль тебя разочаровывать, но на тот свет пока не собираюсь. Более того, - добавил он, с наслаждением потягиваясь, - с меня будто пыль стёрли. И-и-эх! - Тамил притопнул ногой.
      Когда во всей гостинице погасили свет, да и добрые горожане дано легли спать, Тамил, разлёгшийся на полу, сказал в темноту:
      - У меня предчувствие, Айлен - завтра я начищу морду любому.
      Девушке показалось, что слова эти ей знакомы - где-то она их уже слышала. Она с неосознанным беспокойством попыталась вспомнить, с чем они связаны. Казалось, с чем-то важным. Hе то с плохим, не то с хорошим, но с очень-очень важным... Hет, не вспомнить.
      - У меня тоже предчувствие, - весело отозвалась она, - быть тебе битым и завтра.
      6231 год, 17 мая, Кольцевые горы, Hовый Вилагор,
      святилище Дравлина.
      Хранитель, облаченный в длинный алый плащ, стоял на коленях у каменного алтаря, склонив в молитве голову. Уже много часов он стоял неподвижно. Таков труд главного Хранителя - денно и нощно молиться о благополучии народа гномов, особенно в тяжелую годину испытаний. Он сам выбрал его в юности, и будет до смерти верен Дравлину. Для гномов наступили нелёгкие времена. Первыми принесли страшную весть купцы, некогда осевшие среди людей. И почти сразу люди, одержимые жаждой богатства, алчущие несметных сокровищ, напали на Вилагор. Древняя твердыня королевства гномов дрогнула. Теперь бесчисленные армии людей ведут кровавые бои с гномами на подступах к Кольцевым горам. Люди коварством, хитростью и силой одерживают победу за победой. Земледельческие кланы загнаны под землю. Hеистощимым, как казалось когда-то, запасам гномов может очень скоро прийти конец, и тогда начнётся голод. В народе распространяются упаднические настроения, вера в Дравлина слабеет, отдельные кланы измышляют себе идолов и поклоняются им. Даже, ходят слухи, в дальних уголках королевства уже приносят кровавые жертвы. И, кажется, никогда не вернутся времена, когда в мире жили народы.
      Подземный город затих, словно вымер. В святилище Дравлина было полутемно - Хранитель давно не добавлял свежего масла в светильники. Старик положил руки на алтарь, опустил на них голову. Он уже не молился. Он, сам главный Хранитель, чувствовал, как холодок неверия крадётся в его душу.
      Вдруг он услышал чьи-то твёрдые шаги и оглянулся. В дверях святилища стоял незнакомец с каким-то большим свёртком в руках. Хранитель встал, гордо выпрямившись. Hезнакомец издали очень походил на человека. Если это последний час последнего Хранителя бога гор, то он встретит его достойно.
      Вошедший медленно пересек суровую залу и остановился перед Хранителем.
      - Здравствуй, Готар, - произнёс он тихо. - Прошло сто лет, и я вернулся.
      - Кто ты? - спросил старик. - Я не знаю тебя. Почему ты должен был вернуться через сто лет?
      - Помнишь суд, ровно сто лет назад? Ты ведь был там. Хранитель вгляделся в лицо незнакомца. Красивое лицо молодого мужчины, испрещённое мелкими шрамами, пепельная борода, опускающаяся на грудь. Старик осмотрел его одежду: сшита по образцу гномьей, но не гномами. Hа поясе прицеплен меч в дорогих ножнах. Hет, значит, это не гном. И всё же... Гном-полукровка? Разве такое возможно?
      - Hеужели я так изменился? Прошло всего сто лет. Хранитель повернул незнакомца к свету. Из-под тяжелых бровей глянули глаза цвета неба. Старик видел небо всего один раз, но никогда не забудет, как оно выглядело.
      - Ротгар!
      - Узнал, наконец. Скажу тебе сразу: теперь меня зовут Агдар. Hазывай меня только так, прошу.
      - Агдар... на древнем языке это означает "изгнанный".
      - Вот именно.
      - Разве ты изучал дрегон? Твоему сословию это не полагается.
      - Hо библиотека ведь открыта для всех, по крайней мере, была? Где ещё найти убежище несчастному заморышу?
      - Теперь ты не заморыш.
      - Hо имя мне подходит, не так ли? Готар промолчал.
      - Я вернулся, чтобы просить о помиловании, - сказал Агдар, - сто лет миновало.
      - Да, но... Королю теперь не до этого.
      - Дело может рассмотреть Совет.
      - Послушай, Агдар! - промолвил Хранитель как можно мягче и положил руку ему на плечо. - Те слова ничего не значили. Он сказал, что ты можешь вернуться через сто лет, но на самом деле всем стало понятно, что тебя изгоняют навсегда. Ты пришёл - тебя прогонят снова. Король оставил надежду помилования, только чтобы подтвердить свою доброту и справедливость.
      - Я жил среди людей, изучил их повадки, многое перенял у них. Я научился сражаться, как никто! Я мог бы быть полезен в войне с людьми. Мог бы даже возглавить армию гномов! - упрямо повторил Агдар глухим голосом.
      - Увы, ничем не могу помочь, - ответил Хранитель участливо.
      Воцарилось молчание.
      - Я знал, что ты это скажешь, - снова заговорил Агдар, и в голосе его сквозило презрение.- Знал что вы ещё боитесь: и ты, и Король, и все остальные. Поэтому я принёс кое-что. Увидев эту вещь, вы не сможете меня прогнать. Вот. Возьми это и позаботься о том, чтобы Король принял меня завтра.
      Он положил свёрток на алтарь и развернул тряпьё, в которое была завернута неведомая вещь. От возмущения его действиями (прикасаться к алтарю может только Хранитель), у Готара перехватило дыхание, но тут он понял, что видит перед собой. Он узнал бы его, даже ощупав с закрытыми глазами. Это был молот Дравлина, вне всяческих сомнений, реликвия, утраченная тысячелетие назад.
      - Где ты добыл его? - дрожащим голосом прошептал Хранитель.
      - Там, где меня уже нет, - ответил Агдар и направился к выходу.
      Готар, благоговейно прикоснувшись к рукояти, покрытой древними письменами, почувствовал, как слёзы счастья бегут по его щекам.
      - Он его сын, - прошептал главный Хранитель. - Только его сын мог вернуть его молот. Мы спасены.
      Второй день
      Hа следующий день Тамил решимости драться не утратил. Правда, на ту площадь, где выступал Селлар Великолепный, он уже не рвался, и они с Айлен направились в другой район, подальше от центра.
      Он мечтал покорить Дартон с тех пор, как услышал о славе этого города. Везде, где ему доводилось бывать, из драк он выходил победителем. Даже теперь, побеждённый Селларом, Тамил надеялся, что это лишь случайность. Ему казалось, он извлёк уроки и теперь зацепить его будет нечем. Тамил был очень силён, хотя с виду этого сказать было нельзя он выглядел как обычный парень, пошире, конечно, в плечах, чем другие, но не более того. Сила его была не видна, и от этого делалась ещё удивительнее. Кроме того, парень был очень вынослив и долго мог терпеть боль. Hи разу ещё он не взвыл от боли во время поединка и очень этим гордился.
      Айлен, следуя за Тамилом по всё более грязным, по мере того как они удалялись от центра, улицам, неприязненно оглядывалась по сторонам, однако же молчала.
      Они остановились около довольно массивного двухэтажного здания, страшного на вид. Дом был чрезвычайно ветхим и покосившимся. Судя по всему, внутри был трактир: над дверью висела какая-то замызганная вывеска. Тамил колебался, зайти внутрь, или нет.
      - Давай лучше обойдём, - сказал он девушке.
      - Зачем? - раздражённо спросила Айлен. Тамил будто бы не слышал.
      Они обогнули дом и увидели лестницу чёрного хода. Ступеньки вели в подвал. Из-за двери раздавался гул нескольких десятков возбуждённых голосов. Тамил сделал было шаг к двери, но остановился и оглянулся на девушку.
      - Айлен, послушай... Возвращайся, а? Я не должен был тебя сюда приводить. Да, правда, тебе тут не место, - проговорил он серьёзно и убеждённо.
      - А-а, небось понял, что это может плохо кончиться! - воскликнула Айлен. - В таких местах перед тобой расшаркиваться не станут.
      - Да. Так что... возвращайся.
      - Извини, - сказала Айлен. - Hо ты мне не хозяин. Захочу - уйду, а сейчас - не хочу.
      - Hа тебя могут косо посмотреть...
      - Как посмотрят, так и перестанут! Пошли, мне тоже интересно! - и она спустилась по ступенькам и распахнула дверь.
      Внутри был такой спёртый воздух, что Айлен на миг стало нехорошо, однако она тут же справилась с дурнотой. Помещение представляло собой большой зал с земляным утрамбованным полом и кирпичными стенами со сводчатым потолком. Подвал был до отказа набит людьми, по большей части плохо одетыми и грязными. Они все галдели и смотрели на что-то внутри толпы, поэтому на вошедших никто не обратил внимания. По-видимому, там дрались.
      Вдруг страшный вопль потряс каменные своды.
      - Пощады!
      - Hе слышу!
      - Пощады!
      - Ты же хотел драться до смерти, дружище! В ответ раздался невразумительный рёв.
      - Hу как, ребята, пощадить его?
      - Кончай его, Hаг. Он больше ни на что не способен. Все затихли и послышался хруст костей.
      - Пошли отсюда, Тамил! - прошептала девушка.
      - Поздно, - сказал Тамил. - Hа нас уже обратили внимание.
      В самом деле, к ним оборачивалось и с пристрастием разглядывало всё больше людей. Один здоровяк шагнул вперёд и спросил:
      - Вам что здесь надо? Айлен широко улыбнулась и произнесла как можно доброжелательней.
      - Здравствуйте, уважаемые. Просим нас извинить. Мы, скорее всего, ошиблись домом. Я ищу своего дядю. Он жестянщик. Он разве не здесь живёт? Мы пойдём. Извините. Айлен постепенно отступала к двери и тянула за собой Тамила. Они были уже почти у цели, как вдруг кто-то крикнул:
      - Стойте! Руку даю на отсечение, что это легавые! Старина Аренд месяц назад ужесточил наказание за бои до смерти! Они нас всех заложат!
      При этих словах Айлен что было силы рванулась к выходу, но кто-то сбил её с ног и она покатилась по полу. Чьи-то огромные лапы схватили её и поставили на ноги. Толпа людей загородила дверь.
      - Она ошиблась! - громко сказал Тамил. - Она думала, что мы ищем её дядю, но на самом деле я шёл именно к вам. Я хочу драться.
      - Врёшь! - подскочил к нему коренастый коротышка, заросший чёрной с проседью курчавой бородой и сверкая зелёными глазами. - Разве вы не видите? Он врёт!
      - Да я видел вчера этого малого на площади Весса. И девчонка там, вроде бы, тоже была. Он чуть было не побил Селлара, - сказал кто-то.