К. и Т. ЕНКО
      ЖЕНСКИЕ ИГРЫ В ПАРИЖЕ
      Криминальный детектив
      Остросюжетный любовный детектив на оригинальную тему: "новый русский" - за рубежом, занимающийся отмыванием денег братвы. Герой неплохо устраивается во Франции, у него молодая красивая жена, достаточно средств, чтобы жить припеваючи, но другая женщина из ревности убивает его жену. Герою приходится приложить немало усилий, чтобы изобличить убийцу, став её любовником и, наконец, посадить на скамью подсудимых.
      Часть I
      И ГРЕХ И СМЕРТЬ В ПАРИЖЕ
      НА ПУСТЫННОМ БЕРЕГУ ЛА-МАНША
      Рассказ Сержа, в прошлом - московского парня Сергея
      В поздний час мы с женой находились на пустынном пляже нормандского курорта Довилля. Накупавшись в теплом в тот летний месяц Ла-Манше, отдыхали обнаженными на песчаном пляже, лежа рядом. Правой ладонью я нежно поглаживал её напрягшиеся от пылкого желания пышные груди с маняще отвердевшими сосками, её широкие бедра, очаровательные ножки, доводя ладонь до её ждущего мужских ласк лона. Моментами я целовал её в пунцовые чувственные губы, зарывался головой в её разметавшиеся по сторонам густые, черные, как смоль, длинные (до коленок) волосы, источавшие чудесный аромат, взглядывал на её выразительное личико с большими карими глазами, подернутыми шелковистыми ресницами, с маленьким носиком, с упрямым подбородком. Над нами сияла полная луна, и ярко светили звезды. Так минуло, быть может, несколько минут, и вот, продолжая её пылко целовать и не произнося ни слова, я лег на раскинувшееся подо мной изящное тело молодой женщины... Еще несколько волнующих мгновений, и моя милая, подняла вверх свои ножки, а я, опираясь на ладони, вошел в нее, доставляя и ей, и себе неизъяснимое наслаждение.
      Вскоре я переменил позу. Попросил свою жену Ивану быть сверху. К тому у меня были свои причины. После одного случая на свежем воздухе с женщиной, я предпочитал, чтобы она находилась сверху, а руки у меня были бы свободными, и я мог бы время от времени видеть, что происходит вокруг.
      Такое решение я принял после того, как однажды встретился с очень молодой и симпатичной девушкой на вольном воздухе жарким летом в густых зеленых зарослях парка Покровское-Стрешнево в Москве.
      В этом парке находятся несколько прудов и хотя вода в них отравлена, расположенным неподалеку Войковским химпредприятием, многие в жаркую пору в них купаются, особенно в выходные дни.
      Я расположился со своей девочкой недалеко от травянистого пляжа, до нас долетали голоса купающихся. Девочка была совершенно голенькой. У неё оказались небольшая нежная грудь, развитые бедра, а линии её талии ласкали взгляд и попой она вертела весьма профессионально, дело свое хорошо знала. Конечно, все, что она делала, она делала не "за так", я ей обещал хорошо заплатить. Кожа у неё была белая чистая, гладкая и нежная, - природа постаралась.
      Сквозь зеленую листву на её плечики падало солнце, и кожа в этих местах ещё более светилась, и мне хотелось нежно гладить эти места. Поэтому я как бы сознательно посадил её верхом на себя, поглаживая плечи и нежную грудь. Не знаю, что бы случилось, если бы я был на ней сверху. В самый разгар наших любовных упражнений, вздохов с придыханием и сладких стонов, на нас свалились двое крепких парней. Случайно нас обнаружили и решили позабавиться.
      Они выросли позади наших ног и несколько мгновений нас разглядывали. Потом один из них нагнулся и попытался схватить мою девушку за ногу, чтобы сдернуть её с меня и я бы остался лежать как дурачок на земле с голой попой и торчащим вверх членом. Это меня не устраивало, и я среагировал мгновенно. Иногда я делаю кое-что интуитивно, не думая, зачем я это делаю и, как оказывается в последствии, так и нужно было поступать. Так, когда я раздевался, чтобы начать кувыркаться с девушкой на траве, вспомнил о пистолете, который находился у меня во внутреннем кармане пиджака. Я положил его себе под голову и прикрыл брюками, видимо, руководствуясь подсознательной мыслью о том, чтобы он случайно не выпал во время раздевания - одевания в траву.
      Когда парень схватил за ногу мою девочку и намеревался крепко дернуть за нее, я протянул руку за голову и выхватил пистолет, щелкнув предохранителем:
      - Стой, ублюдок! Застрелю!
      Парень ошалело уставился на меня. Такого оборота дела он явно не ожидал.
      - Отпусти ногу!
      Девочка откатилась в сторону, когда парень поспешно убрал руку.
      Навел пистолет на другого:
      - Встань рядом, придурок! - Меня распирала злость, и я начал тихо материться. Девочка сидела на траве вся скорчившись, и с опаской глядела на меня. Она знала, что в такие минуты лучше не шевелиться. Волны злости и ненависти, исходившие от меня, захлестнули всех троих. Я тоже не знал, что делать дальше, но на меня нашло озарение - приступ злобного веселья и я решил подурачиться, а молодые придурки свое желание позабавиться с нами запомнили на всю жизнь. Более сильному я приказал снять штаны и лечь на землю животом вниз и раздвинуть ноги. Менее сильному, потрахать его в задницу.
      - Это будет ещё та развлекуха! - воскликнул я, не опуская пистолета. Быстро делайте, что я говорю! Иначе отстрелю ваши задницы! - Я хотел сказать ваши члены, но они так и поняли. - У меня пистолет с глушителем (без него, но они это не понимали), дырок в вас кровяных наделаю, и никто не услышит и не спасет!
      Все это я говорил хриплым, приглушенным и очень угрожающим голосом. Подействовало! Они стали трястись от страха, плохо соображая, что делают. Убивать парней я не собирался, но уже понял, что перестарался, запугивая их.
      У того, кто должен был трахать, от страха член совсем не стоял. Долго не раздумывая, взглянул на девчонку. Та явно забавлялась сценкой. Но ей на этом празднике жизни отведена была другая роль: исполнителя, и я ей сказал:
      - Возьми в рот!
      Девчонка оказалась понятливой. Она одной рукой взялась за член, ладошкой протерла купол, стирая с неё возможную грязь, чтобы не попала ей случайно, помассировала его легонько, потом взяв член в рот. Это подействовало и девчонка, скосив глаза, посмотрела в мою сторону. Я понял, что она хотела сказать мне глазами: не надо резкостей, не надо больше кричать, а то член снова опадет и ей придется ещё раз им заниматься, может и вообще ничего не получится.
      - Давай! - бросил я парню показав ему в сторону его дружка, распростертого на земле и повел в его сторону пистолет. - Не ори! - я сунул под глаза пистолет другому парню. Тот застонал, сильно засопев, когда его напарник начал действовать.
      Сцена меня хорошо возбудила. Я посадил девчонку на себя и предложил ей выложиться до конца. Парней я подгонял, увеличивая темп, пока сам не был им захвачен. Когда все кончилось, я, как следует, набил парням морду. Если их никто не воспитывал, пусть их воспитывает улица, а на улице надо быть джентльменом, не соваться к людям, которые на природе занимаются любовью.
      Бил я их с удовольствием. Люблю поиздеваться над кем-либо, чтобы почувствовать себя сильнее, испытать чувства, недоступные другим.
      Как-то я прочитал у Достоевского: "А дикая беспредельная власть - хоть над мухой - ведь своего рода наслаждение. Человек деспот от природы и любит быть мучителем".
      Эти слова были сказаны великим русским писателем в XIX веке. А ведь все плохое со временем, с единичных случаев, перерастает в массовые, и охватывает все большее число людей. К тому же жизнь сама вытравливает у людей хорошие чувства и углубляет плохие. Беспредельную власть имели коммунисты в советской стране, две мировые войны научили людей крайнему насилию. Все это сказалось и на нашем поколении, мы тоже становились от случая к случаю "мучителями" других людей.
      Помню, как мы лишали жизни пожилого, больного, грязного, пьяного бомжа, поселившегося у нас в подвале, в первом подъезде дома 10 на Светлом проезде в Москве. Я ещё тогда был подростком. В подвале - высокие потолки, с которых капает вода, грязно, воняет, тускло светит лампочка, бегают крысы. Пьяный до беспамятства бомж валяется на рваном, помасленном матраце, лежащем на заплеванном полу. Куски ваты, вывалившиеся из него, скатались в грязные комки и разбросаны по всему углу подвала. Мы стоим и смотрим на бомжа. Затем кто-то из нас, роняет на клочок ваты зажженную сигарету. Другой зажигалкой запаливает ещё один конец матраца. Огонь быстро разгорается. Вонючий дым заставляет нас отойти подальше. Бомж начинает дергаться на своем месте, потом ему становится горячо и он пытается сползти с него. Мы пинками загоняем его обратно. Пытается кричать, но у него нет сил это сделать. С матраца раздаются сильные стоны. Начинается агония. Мы стоим и смотрим, как зачарованные. Горит одежда на бомже, и он затихает. На нем остаются только трусы. Тело от жара распухает и становится розовым, как у поросенка... Мы сами позвонили в пожарную и милицию. Составили протокол, что пожар произошел от зажженной сигареты - бомж курил. Не сгоревшие куски тюфяка выбросили на помойку, тело бомжа увезли...
      В другой раз мы поймали в том же подвале большую крысу. Долго измывались, пока не убили. Перед смертью она стала кричать: тонко, с ужасом, предсмертным криком... В своей жизни крыса кричит один раз, когда рождается. Самка производит потомство в полной темноте. А появившийся на свет крысенок своим первым и последним криком-писком дает знать: "Мама! Я есть, я здесь!". По этим крикам крыса знает, сколько у неё детенышей и где их искать. Нашей крысе довелось в жизни кричать два раза. Услышать крик рождающейся крысы - хорошая примета - к долголетию.
      Мертвую крысу мы распяли, прибили её гвоздями за лапы, голову и хвост на доске, на котором управдом вывешивал объявления. Долго её не снимали, пока не завоняла. Это объясняется тем, что советские граждане были очень послушными. Все думали, что так и надо, возможно, что начинается кампания по борьбе с крысами.
      Отловили крупную, умную серую кошку и повесили на дереве. Так хорошо повесили, что она болталась несколько дней. Сделали это за деньги. Один сосед жил на втором этаже, другой на третьем. Тот сосед, что жил на третьем, был владельцем кошки. Летом каждое утро он высовывался из окна и кричал: "Мурка! Мурка!" Вопил до тех пор, пока кошка не приходила. Соседу ниже этажом это мешало спать. Он нам хорошо заплатил и мы отловили кошку, она была ласковая и сама пошла к нам в руки. Повесили её ранним утром, когда по радио играли гимн Советского Союза.
      ...А с девочкой из Покровское-Стрешнево я ещё встречался. Пригласил её к себе домой и мы провели с ней "теплую" ночь, когда и на душе у нас было тепло и в постели хорошо. Ее звали Ира. По жизни мне почему-то кажется, что имя Иры для женщины не приносит ей счастья. Всех Ир, которых я знал, счастье обходило стороной, или было ущербным. Как правило, они два раза выходят замуж, и затем остаются без мужика, или на всю жизнь - одни с ребенком, другие выходят замуж за старика и всю жизнь с ним мучаются. Так что, когда моя Ира сказала, что "залетела", это было не обязательно от меня. Она это знала, ведь её услуги оплачивали и другие мужчины. Я ей посоветовал избавиться от ребенка и дал ей приличную сумму. Видели бы вы в это время её глаза - глаза голодной собаки, которую накормили, глаза с выражением безмерной благодарности и ...надежды.
      - Не надейся! - сказал я. - Между нами ничего не может быть!
      - Но вы добренький...
      - Иногда, случайно. Прощай!
      ...Было уже заполночь, и нам пора было возвращаться на виллу "Шер Ами" - "Милый друг", куда нас с Иваной пригласили на несколько дней наши парижские друзья - профессор медицины Ролан Гароди и его супруга мадам Тереза, приобретшие эту виллу в пяти сотнях метров от морского берега.
      Одевшись, мы двинулись в обнимку на виллу, уверенные в том, что и вся предстоящая ночь будет ночью взаимного блаженства, когда мы, перекусив оставленным нашими заботливыми хозяевами легким ужином в столовой, отправимся на двуспальную кровать в отведенной нам просторной и уютно обставленной комнате на втором этаже.
      ...Да! Вся эта ночь опять стала ночью взаимных пылких ласк с этой опытной в любви, хоть и юной женщиной, знающей немало искусительных приемов, чтобы продлить чуть ли не до завтрашнего полудня жгучие и, естественно, утомляющие объятия, требующие некоторых передышек, когда я подремывал на распростертой подо мною и тоже так отдыхающей Иване...
      К этому времени Иване исполнилось 22 года. Я с ней познакомился два месяца тому назад, когда она - родом из Болгарии, - получив в Париже медицинское образование, работала помощницей Ролана Гароди, создавшего собственный исследовательский фармакологический институт.
      С моим другом Артемом мы решили вложить часть своих денег в фармацевтическую промышленность: люди много болеют и все больше тратят деньги на лекарства.
      В институте Гароди разрабатывался метод лечения туберкулеза с использованием лазерного луча, по новой уникальной системе. Принцип её действия прост: в пораженную область легкого под местным наркозом вводится игла, внутри которой находится световод. По нему ультрафиолетовое излучение попадает вглубь больной зоны. Весь процесс уничтожения вредоносных микроорганизмов длится не более 10 минут. После такого облучения исцеление пациента происходит в несколько раз быстрее, чем при обычном медикаментозном способе. Воздействие лазера дает положительные результаты даже у больных, чья форма туберкулеза уже не поддается лечению традиционными методами.
      Мы, конечно, не сразу решили остановиться на институте доктора Гароди. Посетили в Париже лабораторию Гарнье, её продукция широко рекламируется и хорошо расходится. Сотрудники лаборатории рассказали нам шуточную байку о "предыстории" её создания:
      "Это было очень давно, после того, как на Земле вымерли динозавры. В то время дикий ещё в ту пору человек сидел у своего дымного костра и выл от тоски. Силой своего голоса он отгонял от себя и своей семьи стаю волков, бродивших окрест.
      Первобытный человек имел к тому времени жену и двоих детей. Свою тещу он съел из-за её дурного характера.
      С женой в этот раз он поссорился, вернее подрался. Ссор в нашем понимании тогда не было, были драки. Они заменяли развлечения. Жена почувствовала себя совсем обиженной и решила к мужу больше не подходить: мужчина её сильно поколотил.
      Наконец настало утро. Костер погас, выглянуло солнце. Мужчина перестал выть, волки ушли за соседний бугор, поросший редким кустарником.
      Жена, а её звали Ну-Ну, направилась на близкий берег реки мыться, а её муж, его звали Ага-Ага, лениво потянулся и стал смотреть, что делает его женщина.
      Та дошла до берега реки и оступилась. Упала с обрыва и немного вымазалась в красной глине: лицо, грудь и бедра.
      Встав с земли, она выглядела необычно.
      Муж подошел к ней и стал её разглядывать. Ему понравилась раскраска жены.
      Дикие люди не могли долго обижаться друг на друга. Они скоро помирились. В дальнейшем жена сообразила, что может привлекать своего мужчину, когда намажет себя цветной глиной. Она стала учиться этому и начала хорошо себя раскрашивать. Это возбуждало его и он чаще обращал внимания на жену и меньше её колотил.
      В ту пору дикий мужчина забивал на смерть в течение своей жизни трех-четырех жен. Когда женщина начала краситься, она становилась более привлекательной. Появились случаи, когда мужчине на всю жизнь стало хватать одной женщины, и этот обычай со временем укоренился. Это произошло потому, что от простых встреч с женой для продолжения рода, мужчина перешел к сексуальным играм и стал больше ценить женщину. Женщина нашла себе новое занятие - краситься, а мужчине понравилось новое развлечение - секс. С тех пор и началась цивилизация и она продолжается до сих пор, когда женщина озабочена чем и как подкраситься, а мужчина озабочен сексом".
      - Теперь на этом месте, на берегу реки Сены в Париже и находится наша лаборатория Гарнье.
      Посмеялись и разошлись. Деньги вкладывать не стали. Мы перебрали несколько производств, пока окончательно не решили вложить деньги в институт Гароди.
      ...Когда мы познакомились друг с другом и спустя всего лишь неделю стали любовниками, Ивана не была девственницей, и в первую же нашу ночь смущенно раскрыла мне свои интимные тайны. У неё было всего двое опытных, зрелых и женатых любовников, да еще, как она с некоторой гордостью мне поведала, её трижды (безрезультатно!) пытались изнасиловать...
      Почему я предпочел Ивану, болгарку, а не француженку? Я имел с ними дело, но они мне не понравились. Во-первых, они очень жадны. Помню уже в Париже, когда в одной компании мы веселились с Артемом, у него разболелась голова, и мне пришлось у одной из женщин попросить таблетку от головной боли. Она дала, заметив при этом, что таблетка стоит одно су - вроде нашей бывшей советской копейки. Я посмотрел на нее: может она шутит? Нет, вела она себя на полном серьезе. Пришлось порыться в кармане и дать ей одно су. Она его взяла тоже на полном серьезе. Жадность и крайний эгоизм французских женщин ещё и в том, как они выбирают себе мужей. Муж должен быть богатым или с хорошей перспективой на работе - иначе не подходи. Потом за этим следует любовь. Любовник и муж это для них обычное положение. Свое тело, свои прелести французская женщина, прежде всего, оценивает на деньги, ясно это понимает и соответственно этому себя ведет.
      Ивана была не первой моей женщиной, но предшествующие ей и познанные мною представительницы "прекрасного пола" как-то сразу позабылись, ибо в Иване, как мне казалось с самого начала нашего знакомства и с тем более нашей первой любовной ночи, я, угадал именно ту свою женщину, которую до этого не смог обнаружить.
      Некоторых женщин я вспоминал, но одну из них - очень молодую, красивую постарался забыть здесь в Париже. Я привез её из Москвы в надежде, что она станет мне опорой и помощницей. Но она оказалась пустоголовой девкой. Изящная блондинка из-за отсутствия житейского опыта только мешала мне в делах. Она была искренна, правдива и иногда выбалтывала другим то, что нельзя было говорить. Что было делать? Я продал её в гарем одному марокканскому шейху за пять тысяч баксов. И думал, что никогда её больше не встречу. Но случилось непредвиденное: снова пришлось с ней встретиться.
      С явным удовольствием, несмотря на молодую жену, вспоминал свои любовные похождения с одной прекрасной искусительницей-шотландкой. В Париже я познакомился с двадцатилетней женщиной. Звали её Цинтией. Муж по возрасту уже "вышел в тираж". В гостинице, где мы жили в первое время с Артуром, наши парижские друзья устроили поздний ужин, где я и познакомился с шотландским бароном и его женой. После ужина кто-то около часу ночи поскребся настойчиво в дверь моего номера. Тогда стояло лето, и, ложась в постель, я сбросил с себя буквально все, и из-за дневных впечатлений долго не мог заснуть и, конечно, сразу же услышал чье-то "поскребывание" в дверь номера. В одеянии Адама я вскочил с постели и включив свет открыл дверь.
      То была Цинтия в полураспахнутом легком летнем плаще. Я быстро и молча её раздел. Все у неё было прекрасно - от гордой головки, обрамленной длинными пушистыми и густыми золотистыми волосами блондинки, великолепными так и манящей в постель груди, до изящных длинных ножек.
      За ужином именно Цинтия, а мы сидели рядом, то и дело прижималась коленями к моим или топтала мои ноги своими очаровательными ножками. Я мотал все это себе на ус, и отпирая дверь своего номера, знал, кто за нею стоит. Потом, утолив первый порыв страсти, Цинтия горько посетовала на медлительность в таких делах со стороны своих шотландских соотечественников. Смеясь, она мне говорила: "Помедлив, скажем, перед столь желательным для любой женщины демаршем чуть ли не дюжину лет, приглядываясь к ней, не зовя её немедленно в постель, наши шотландцы ещё болтают с полдюжины лет с женщиной о всякой неинтересной всячине, вплоть до завтрашней погоды, и только затем, наконец, решаются удовлетворить страсть истосковавшейся по мужской плоти дамы".
      До замужества она жила в Эдинбурге, а в последнее время не выпускала из своих жарких объятий ни одного мало-мальски сообразительного мужчину, проводя с новоявленным любовником ночи в одном из отелей города. С недавних пор у неё стало "очень, очень мало" таких возможностей, ибо старый, но ревнивый муж почти не отпускал её на любовную "охоту" в Эдинбург.
      Ту встречу я неоднократно вспоминал. Что скрывать: мы провели вместе с Цинтией ещё две ночи в гостинице.
      В Иване я нашел ещё больший любовный пыл и ещё больше алчных выдумок, чем даже у Цинтии. И Ивана, как мне казалось, тоже нашла во мне своего долгожданного мужчину. Очень скоро после первой нашей встречи мы поженились и зажили в моей трехкомнатной квартире на Монмартре.
      Один только раз наши отношения с Иваной омрачились, когда она устроила мне бурную сцену ревности. Чего-чего, а этого я от неё не ожидал. Думал, что она понимает меня и мои устремления в жизни, но это оказалось не так. Она начала требовать чуть ли не отчета о моем времяпрепровождении. Этого я допустить не мог. Избил Ивану крепче крепкого. А делать я это умею и люблю. Запретил ей громко кричать, только стонать, всхлипывать и плакать. Как она рыдала! С её глаз скатывались потоки крупных слезинок, ну прямо с горошину! Она не притворялась, страдала от побоев искренно, что меня и радовало, потому что в этом случае она скорее поймет, что я ей втолковываю.
      Я сказал:
      - Жена должна со всем соглашаться, что делает муж, и молча соглашаться!
      Не в состоянии разлепить рот, она рыдая кивнула головой, опасаясь новых побоев.
      - И все терпеть от мужа, ты поняла?
      Рыдания её усилились, но она ещё ниже опустила голову, вся сотрясаясь от слез, давясь стонами.
      Я дотронулся до её плеча:
      - Прекрати дергаться, прими ванну и ложись в постель, сегодня ты для меня будешь самой желанной женщиной!
      С этих побоев наши отношения стали безоблачными, Ивана хорошо запомнила преподанный ей урок. Некоторые люди не умеют учиться на своих и чужих ошибках, но Ивана к ним не относилась.
      Научила меня добиваться от людей своих целей побоями сама жизнь. Однажды в Москве мне с приятелями пришлось выколачивать долг с потерпевших крах предпринимателей.
      Человек страшится битья больше, чем смерти. Битье - это чувство боли, страха, унижения, страдания и т. д., а чувства оказывают огромное влияние на сознание человека. Мы долго били одного предпринимателя. Звали его Вадим. Потом посмотрели на результат. То существо, которое мы увидели, назвать человеком было уже нельзя. Связанный по рукам и ногам, весь исколотый ножами и избитый, предприниматель просил только об одном.
      - Я вас умоляю, убейте меня, - ползая на разбитых коленях, заклинал Вадим. - Если вы до меня ещё раз дотронетесь, я не выдержу. Убей-те-ме-ня! Ну-я-вас-у-мо-ляю, - его стоны становились все отчаяннее и порой переходили в животное подвывание.
      В другой раз история приключилась не менее занятная. Я был знаком с одной из богатейших женщин Москвы. Она держала "под собой" какой-то крупный рынок. Но основное богатство к ней пришло, когда она стала заниматься оптовой торговлей наркотиками. Партии наркотиков шли из Средней Азии, часть оседала в России, а другая - направлялась в страны Западной Европы. У неё было все - деньги, роскошь, а вот в личной жизни наоборот - все плохо. Выражение "богатые тоже плачут" к ней не подходило. Она никогда не плакала, все переносила молча, но от этого личная жизнь её не становилась лучше. Глядя на нее, мне стало казаться, что, чем человек больше достигает успехов в своем деле, тем хуже идет его личная жизнь. Пример этой женщины подобное положение подтверждает. Ко времени, когда я с ней познакомился, ей было около пятидесяти лет. Всевозможные переживания, стрессы, огромное напряжение в работе с наркотиками, сделали свое дело. У неё начались боли половых органов. Решила с этим бороться народным средством. Прикупила на два года молодого здорового парня, чтобы он своим здоровым семенем орошал два раза в неделю её больные прелести. Не помогло. Пришлось сделать операцию. У неё вырезали все, что могли вырезать - матку и прочее. Врач заверил, что все будет в порядке, не нужно только ездить отдыхать в жаркие страны.
      Я посетил её в больнице. Лежала она в отдельной палате, операцию ей сделал лучший хирург. Принес ей хороших фруктов, цветы. Знак внимания - она была за него благодарна.
      Впервые я видел не избитого человека, а человека, у которого что-то отрезали. У неё были оголены ноги, и мне казалось, что между них что-то может вывалиться. Но она перехватила мой взгляд и, смеясь, воскликнула:
      - Там уже ничего нет, все чисто!
      Не совсем это понял, но она мне объяснила, почему там чисто.
      Я смутился, представив себе, как это может быть.
      Она поняла и это, и объяснила "как может это быть", но не стала вдаваться в подробности, а заговорила на другую тему:
      - Ты мне нравишься...
      - Да?
      - Потому, что ты ничего не просишь, когда человек богатый - все у него чего-то просят.
      - Я сам для себя все делаю.
      - Знаю.
      - Так что же?
      - На этот раз я хочу тебя попросить.
      Я пожал плечами: просить не запрещено.
      Она засмеялась, правильно истолковав мой жест.
      - Я хорошо заплачу, даже очень хорошо.
      Чуть качнул головой и ещё раз слегка пожал плечами, что означало: давай говори, посмотрим.
      Оказалось, что беда приключилась с её дочерью, она стала наркоманкой, да такой заядлой, что любое лечение от неё отскакивало, как горох от стенки.
      Оставалось одно средство для лечения - боль. Это мне было понятно. Мы с приятелем уже вылечили так одного наркомана, нашего дружка, правда его потом застрелили в арбатском переходе, но это уже было не наше дело, не наша разборка.
      Битьем, жестоким битьем можно отучить наркомана от дурной привычки и отучить кардинально. Правда, это делают только близкие для близких.
      Я согласился. Ее дочь я знал. Это была высокая девица, с очаровательной попой, тонкой талией, немного смуглым лицом, полными губами и очень эмоциональная, чувственная. Поговаривали, что её отцом был татарин. В свои 22 года она знала немало мальчиков, а к наркотикам её привели большие деньги матери.
      - Девочка у меня красивая, ты знаешь. Получите отдельную квартиру, саму технику битья ты знаешь. Единственное условие: вы не должны её сами трахать, к ней за этим будет приходить её парень...
      - А он, что тоже?
      - Нет! Не курит, не пьет, наркотики на дух не переносит, любит её. Моя собеседница надолго задумалась. - Если бы у них все получилось, я бы ничего не пожалела.
      Я не очень понял, чего бы она не пожалела, то ли их устроить в дальнейшем, то ли нам хорошо заплатить, но за дело мы взялись по-настоящему. Били её дочь нещадно, если она кричала, завязывали рот, били по очереди. Было приятно истязать красивое молодое тело, да ещё когда стон шел по всему этому телу. Пыталась орать, драться, плеваться, но ничего ей это не помогало. Тело её покрывалось липким потом, она мочилась под себя. В перерывах обмывали её в ванной, расчесывали её длинные красивые волосы. Как-то мой приятель предложил их обрезать, чтобы долго не возиться с ними. Она в почти бессознательном состоянии уцепилась за них двумя руками и не дала нам этого сделать.
      Устроили ей провокацию: подбросили наркотик. Мы долго отсутствовали. Она сумела развязаться и вколоть себе дозу. Мы ей популярно объяснили, что с ней произойдет. Безжалостно избили её. После побоев она молила нас к ней больше не притрагиваться, предлагала себя в любом виде, но мы были неумолимы. За три недели она исхудала, стала, как палка, но от наркотиков отошла. Конечно, потребовалось ещё и медикаментозное лечение, но с наркотой было покончено. Заплатили нам за это совсем неплохо.
      Вот почему я с успехом "излечил" Ивану от ревности и от попыток вмешиваться в мои дела.
      СВЕТЛЫЙ ПРОЕЗД, МОСКВА
      - Что?
      Только это слово успел сказать человек, склонившийся к заднему левому колесу своей иномарки, в которой подсела камера.
      Убийца приблизился к владельцу машины без шума. Но тот, опустивший взгляд на неисправное колесо, увидел рядом с собой серую брючину и черный полуботинок, невесть откуда подошедшего к нему человека. Водитель машины не сказал более ни слова. Из пистолета с глушителем раздался легкий хлопок. Согнувшийся у колеса человек, обмяк, и как куль привалился телом к заднему бамперу машины. Выстрел был в голову - контрольного не понадобилось.
      Убийство произошло под большим мостом. Исполнитель поджидал свою жертву за одной из массивных колонн, поддерживающих мост. Там, где Светлый проезд выходит на Волоколамское шоссе, находится проезжая часть для машин и трамвая № 23. В момент выстрела грохот колес проходившего трамвая заглушил звук выстрела.
      Мост - часть Волоколамского шоссе. По нему непрерывно идет поток автомашин, троллейбусы 12 и 70, трамваи 6, 15 и 30. Шум стоит порядочный и выстрела можно и не услышать. Организаторы убийства на это рассчитывали: они хорошо представляли себе окрестности Светлого проезда. В Москве, даже среди бывалых таксистов, мало кто знает этот небольшой район, расположенный между Волоколамским шоссе и Ленинградским проспектом.
      Светлый проезд - скопище старых домов и множества самодельных гаражей в этой части Северного округа Москвы. К нему ведет единственная дорога с Волоколамского шоссе, да и та пересекается железнодорожной веткой с движением сортировочных грузовых составов.
      С двух других сторон Светлый проезд охватывают другие железные дороги с интенсивным движением. Одна идет параллельно Ленинградскому шоссе Рижская дорога, другая перпендикулярно пересекает в туннеле Ленинградское шоссе и входит в систему окружной Московской дороги. Вдоль неё понастроено несколько линий гаражей, захвативших часть зеленых насаждений Светлого проезда и всю "пожарную" дорогу. За гаражами видна высокая насыпь, по ней идет железнодорожное двухпутное полотно. Здесь каждый час и днем и ночью идут тяжело груженные товарные составы. От их лязга и грохота дрожат стекла в окнах домов первой линии Светлого проезда. Летом при открытых окнах стоит такой шум, что спать невозможно, особенно новому здесь человеку. Эта железная дорога пересекает по железнодорожному ажурному мосту дорогу с очень интенсивным движением Рижского направления. Линии этой дороги "утоплены" между высокими насыпями, на их крутых склонах растет кустарник и высокое разнотравье. Зайти в эти кусты невозможно, летом здесь зловоние. Прохожие используют их как отхожие места.