Нравилось ощущать свою причастность к высшим вещам, понять которые человеческая психика не может, это просто невозможно. Все равно как поставить человека перед горой информации и вещей которые он физически не может впихнуть в голову, а если и сможет, - то все равно и тысячную долю не поймет. Это неописуемые, высшие вещи, нереального свойства и чем дольше в них всматриваешься, то постепенно они заполняют весь мир, все пространство вокруг, и ты с ужасом понимаешь, что весь этот мир к которому мы привыкли, это только малая, абсолютная и незначительная часть того, что есть на самом деле. И когда сопоставляешь размеры и свойства той психики, того сознания что все это сможет, по крайней мере, просто принять, то поражаешься ей. Даже Курт, человек с измененной психикой, которую и человеческой назвать сложно, лишь просто научился ее видеть, а не воспринимать… Если сравнивать его, и неопытного пользователя компьютера, то сталкер, наверное, и мышкой как следует не научился управлять. Знал ли он что Зона постепенно поглощает его, давая в замен сверхспособности? Знал. Знал и с нетерпение ждал того момента, когда он сможет отправиться путешествовать по этому неизведанному, о котором никто даже не догадывается мире. Да что этот мир! Зона наградит его такими способностями, что при одной мысле о них мурашки по телу бегут.
      Все предметы в крохотной комнате приобрели резкие, контрастные цвета и как бы вытянутыми к середине. Курт провел медленно провел рукой пред полузакрытыми глазами, и ладонь оставила в воздухе размытые, психоделические следы и звук, да, именно звук. Казалось что сам воздух в комнате окрасился в непонятный, ранее не виданный цвет, с оттенком красного. Время потеряло значение и текло медленнее. И звуки, звуки были по всюду, - похожие на монотонную, но чарующею музыку, которую воспринимал сам мозг по отдельности. Такие звуки не мог издавать ни один предмет, ни одно живое существо на земле, это были неземные звуки, чем-то похожие на приглушенное клокотание нереальных птиц.
      Курт собрал в кулак последнею волю, и преодолел наваждении. Снова он был в привычном мире, где все к было простои понятно, кроме самой Зоны.
      В коридоре раздались гулкие шаги, и в комнату вошел довольный, с хитрой улыбкой на лице Винт. В руках он держал маленький, полимерный кейс. Он сел напротив, и молча пододвинул его к Курту.
      – И что в нем?
      – Возьми, посмотри. - Вин закурил, наблюдая как дым от сигареты втягивается в отдушину мощной системой вентиляции. Курт поднял пластиковые защелки и открыл чемоданчик. В нем на черном, плотном паралоне лежал новый, матово отсвечивающий воронением пистолет. Курт взял в руку подозрительно легкое оружие и вопрошающе посмотрел на торговца. - И что?
      – Как "что"? - Обижено переспросил Винт. - Это бельгийский "НС-20", уникальный ствол!
      – И чем же он уникален?
      – Тем что это единственный экземпляр, таких больше во всем мире нет! Внимательнее посмотри! - Курт и сам уже увидел мелкую вязь букв на боковой стенке затвора. Значит, пистолет был именной.
      – И кому он принадлежал?
      – Одному генералу ООН.
      – Кому? - Скептически скривился Курт.
      – Да я серьезно…
      – …Ну да, конечно
      – Я в карты его выиграл! Не веришь, - почитай что на нем написано. - Языка Курт не знал, но все же смог разглядеть два слова "General Morgan".
      – Ну, может быть. - Смилостивился Курт. - Но не очень верится что ты его в карты выиграл.
      – Меняю на твой артефакт. - Винт не стал его разубеждать. Он и так допустил оплошность сказав про игру в карты с одним из генералов ООН. Ничего особенного в этом нет, он крупный барыга, должен поддерживать отношения с большей землей и тем более с военными. Но оплошность была в том, что теперь Курт знает скем именно у него связи, а этого делать не следовало, ни как не следовало. Даже не смотря на их давнюю дружбу.
      Винт знал на что давить, ведь оружие было, пожалуй, единственной слабостью Курта, и по прикидкам того, что за все это время купил у него сталкер, у того в схроне (а у него должен быть свой схрон.) собрался приличный арсенал разнообразного оружия, но тот почти всегда по каким-то своим соображениям носил только два браунинга и обычный АКМ. Но на этот раз Курт был непреклонен.
      – Винт, я скажу сразу: можешь и не пытаться, я его не продам и не обменяю. Ты лучше меня знаешь что такое новые артефакты, и все равно пытаешься его выторговать.
      – Ладно, хрен с тобой. - Поникший Винт махнул рукой и задумчиво посмотрел на пистолет. - Ну, тогда хоть дай Эйнштейну дай его посмотреть.
      – Эйнштейну дам.
      – Ну, тогда сам и отнесешь.
      – Вот как? - Этот коридор со складскими комнатами был последней допустимой точкой доступа простых сталкеров, а дальше за бронированной дверью начинались совсем другие помещения… А отдельные выходы давали возможность тем, кто за той дверью никогда не пересекаются с постояльцами. Курт никогда не просил рассказать или показать что за той дверью, и вот теперь Винт сам предлагал отнести артефакт для опытов Эйнштейну, бывшему физику, которого Курт ни разу не видел. - Сам так сам.
      – Тормоз! - Крикнул Винт. Раздался топот и в комнату всунулась рожа Тормоза.
      – Отведешь его к Эйнштейну. Да, да, его, - Винт стал на пальцах показывать дальнейшие действия обалдевшему Тормозу. - И к Эйнштейну. Ясно?
      – Ага, бос.
      – Хотя нет, я сам. - Они вышли в коридор и остановились у бронированной двери с механическим кодовым замком, четыре кнопки которого были заметно светлее остальных.
      – Мой тебе совет, отполируй кнопки, - с помощью даже мобильного телефона можно в числовом редакторе подобрать код. - Посоветовал Курт, и деликатно отвернулся. Винт ввел код и с неудовольствием подумал что сталкер прав.
      – Отполировать можно, но ведь тогда цифры сотрутся.
      – А ты что, так не найдешь?
      – Я то найду, - Вздохнул торговец, - Но вот для Тормоза это будет невыполнимой задачей.- На это Курт ничего не ответил. Дверь с крипом открылась, и они шагнули в точно такой же коридор с голыми бетонными стенами и толстыми кабелями на потолке. Через равные промежутки на нем были приделаны лампы в решетчатом корпусе. Но звуки здесь были иными: где-то мнотоно бубнил телевизор, стучали молотки, иногда раздавался лязг, будто хирург бросал в металлический лоток инструменты. Но Курту было без разницы чес еще занимается торговец, даже любопытства он не ощущал. Он давно уже ничего кроме таких сильных эмоций как злость и моральной усталости не ощущал… Дальше ход коридора изгибался по прямым углом и они остановились у первой попавшейся за это время двери. Винт постучал и открыл дверь. Эта комната была чуть больше той, где производил расчет со сталкерами Винт. В стоял узкий стол с пробирками, штативами, микроскопом и прочему малопонятными вещами. Все стены комнаты были заняты деревянными стеллажами, на которых в беспорядке лежали одноместные контейнеры для артефактов и к каждому была приклеена полоска белого скотча с надписью от руки. Почти все остальное пространство занимали стоящие не полу приборы и ящики. Только от двери к столу вела узкий коридор свободного пространства. За столом сидел тот, кого все называли Эйнштейном, - низкого роста, с внушительной проплешиной на затылке. Волосы вопреки тому от кого он получил прозвище были короткими и темного цвета. К тому же не мытые. А сутулая спина и стоящая рядом тарелка с остатками еды и наполовину пустая кружка говорили о том, что он как минимум весь сегодняшний день не выходил из комнаты, но что то подсказывало Курту что на много дольше…
      – Эйнштейн! - Позвал его Винт. Тот не оборачивался и продолжал смотреть в микроскоп.
      – Эйнштейн! - Уже громче окликнул того торговец.
      – Не стоит так кричать, я вас прекрасно слышу. - Курт ожидал что голос у того будет слабый и культурным, как и у всех ученых. Но вопреки сложившимся стереотипам, он у Эйнштейна был густой и с хрипотцой, совсем как у профессионального исполнителя шансона.
      – Что у вас? - Эйнштейн обернулся, увидел Курта и растерялся.
      – А… Это вы, молодой человек… Что вас интересует?
      – Вы меня знаете?
      – А как же. Вас многие знают. И многое про вас рассказывают…
      – Что на пример? "Ну вот, дожился, теперь, как и про Доктора с Душеловом стали байки травить. Что ж, этого и следовало ожидать. Впрочем, на многое можно не наедятся, ведь Душелова с Доктором, наверное, видели всего с несколько десятков человек, может чуть больше, а меня найти не составляет большего труда, хоть и пропадаю неделями в Зоне сам по себе…"
      – Это не существенно, - Отмахнулся Эйнштейн. Если говорить откровенно, он был разочарован увиденным. Он представлял довольно известного сталкера совсем другим. А здесь… Нет, определено Курт даже в таком привычном облике был все равно слишком нестандартным, - это чувствовалось во всем, в каждом движении, в каждом слове, но не таким его представлял себе Эйнштейн… Что касается самого Курта, тот тоже был не в восторге от увиденного. Он ожидал увидеть фанатика с горящими глазами, с головой погруженного в исследовательскую работу… В работу Эйнштейн как раз и был погружен с головой, но грязные, не мытые волосы, старая щетина и неопрятных халат действовали отрицательно на сложившейся стереотип ученого человека. А лицо… на нем нет и тени умной мысли. Что ж, так часто бывает, и не следует судить человека по внешности. Но сам Курт всегда следил за собой. И не только из целе гигиены, - в Зоне полно тварей с отличным нюхом…
      И еще Курт не знал, что как раз Эйнштейн и был инициатором этой встречи, потому как давно хотел убедится в том, реальны ли те свойства и способности которые ему приписывают сталкеры. На это у него были свои причины…
      – Скажите, вы умеете читать мысли? - Осторожно, из далека начал разговор Эйнштейн.
      – Ладно, пойду я. - Винт не любивший сидеть без дела поспешно вышел и закрыл дверь.
      – Я скажу вам одно, - не все оказывается так как мы себе представляем, - и второе - я ни на кого не работаю. Независимо от суммы. На вопрос отвечать? - Курт не умел читать мысли, пока не умел. Но чувствовал эмоции и намерения, но только самые просты и грубые. И сейчас знал, что Эйнштейн пытается навязать ему какую-то работу, связанную с его образом. Лицо Эйнштейна вытянулось, приобрело растерянное и огорченное выражение. Больше всего поразило то, что при разговоре, и даже когда сталкер улыбнулся, его лицо будто бы оставалось мертвым, как маска. А в глаза Эйнштейн вообще предпочитал не смотреть…
      Эйнштейн, или Марк Камолов бывший аспирант МГУ, как на самом деле его звали, не знал, что через пару минут он в корне переменит свое представление о сталкере. Так было со всеми, просто мало кто знал, что находясь в обжитом месте - бункере, в лагере однй из группировок, - он становился несколько иным, более человечным, чем в иных местах, где Зона более плотно обвивала его в своих гипнотических объятьях.
      – Я пришел к вам, - Делая ударение на слове "я" начал Курт. - Чтобы показать новый артефакт, и что самое интересное, я нашел его в месте, где практически не встречаются аномалии. - Сталкер достал из кармана контейнер, и положил на стол перед Эйнштейном, предварительно отодвинув один из неизвестных ему приборов.
      – Новый? - Эйнштейн ожил, стал более активным и на время забыл о своем разочаровании. Теперь он не только знал, но на личном опыте убедился, что сталкер очень и очень не прост… И не следовало расслабляться, и думать о лишнем.
      – Какое поведение, свойства? - Рука на пол дороги к контейнеру зависла в воздухе.
      – Пока никаких. Но такое чувство, будто мозги прочищает.
      – Весьма возможно, весьма… Стимуляция мозговых процессов, так это более правильно было бы назвать… - Он одел толстые, асбестовые перчатки и окуратно свинтил крышку контейнера, и прежде чем поместить артефакт в прибор размером с микроволновку, даже с таким окошком, но только из темного освинцовано стекла он несколько минут любовался чарующей игрой насыщенного, яркого цвета. Сверху, на приборной доске вместе с клавишами управления виднелись электронные датчики измерения излучения различного типа, - температурного, электромагнитного, радиационного и множества других. Из отверстия сверху закрытого толстой крышкой, он насыпал внутрь белые кристаллические гранулы, похожие на селитру.
      – Что это? - Спросил Курт, все это время без особого интереса следивший за манипуляциями ученого.
      – Это? Это измельченный "Хлопок", я научился его гранулировать, так на много удобнее, всегда можешь отмерять нужное количество для нужного эффекта.
      "Хлопок", - волокнистая плотная субстанция, и, не смотря на кажущеюся невесомость, довольно тяжелая. В зависимости от размера, при соединении с другими артефактами на определенное время, (так же зависящее от размера и массы "хлопка",) у артефактов резко, в несколько раз увеличивались фоновые свойства. Попросту говоря, если соединить его, например, со "сферой", то та в несколько раз сильнее от первоначальной мощности лучше защищала владельца от пси-воздействия. Но некоторый порог мощности все, же имелся. Через несколько секунд, за которые Эйнштейн успел, захлопнут крышку, белые гранулы как металлическая стружка к магниту сами собой прилипли к артефакту, облепили его всего, и он стал похож на снежный шар. Гранулы "хлопка" с шипением (слышно его не было, но Курт хорошо знал, как проходит этот процесс) стали испарятся на поверхности артефакта и спустя минуту, от них не осталось и следа. Но датчики по прежнему молчали, и как понял Курт ни как реагировать не собирались.
      – Странно… - Удивлено хмыкнул Эйнштейн и стал щелкать клавишами управления на приборной доске. - В первый раз такое вижу, чтобы артефакт не излучал ничего, даже радиоактивности.
      – И что же это? Очередная пустышка?
      – Ну… Еще рано о чем - то говорить, иногда свойства артефактов выражаются совсем в других вещах. Ка на пример у "алмазного шара". Вы не против если я поэксперементирую с ним до утра?
      – Нет.
      – "Нет" в смысле против?
      – Нет, в смысле не против. Но только в замен я порошу вас рассказать что нибудь о свойствах артефактов.
      – О свойствах артефактов? - Удивился ученый. - Про различные свойства артефактов вы сами лучше меня знаете.
      – Я имею в виду, как их можно трактовать с точки зрения современной науки. - Курт так и продолжал стоять посреди комнаты заложив руки за спину. Эйнштейн уже пожалел о содеянном, - работой Курт даже не заинтересовался, артефакт скорее всего просто так и останется красивой игрушкой, а рядом с Куртом он ощущал себя теперь крайне не уютно. Если по началу встречу с ним он воспринял с внутреней бравадой, - "ничего, видели и похлеще", -то теперь понял что жестоко просчитался, - с Куртом нельзя было общаться на равных, ученый постоянно чувствовал почти что свое несовершенство, недоделанность перед этим странным сталкером. А Винт, единственный человек с которым Курт дружил и общался, просто привык к этому, смирился тем, что ему, и всем остальным далеко по развитию с Куртом.
      – С точки зрения современной науки, свойства артефактов просто не возможны. Какой конкретно вас интересует?
      – "Алмазный шар".
      – Ну что ж, если рассматривать его на молекулярном уровне и с точки зрения традиционной науки, то он является абсолютным, самым твердым веществом на планете, впрочем, название говорит само за себя. Некоторые новаторы предлагают использовать эти шары в качестве сердечника бронебойных снарядов, но эта тема не получила актуальности, поскольку обычные бронебойные снаряды скоро уступят место кумулятивным..Вот в принципе и все.
      – На сколько я знаю, если вещество состоит из молекул, то межмолекулярную связь можно разорвать.
      – Можно, но мы ведем речь о веществе, состоящим из молекул, коим "алмазный шар" не является, проще говоря, - это одна большая молекула… Но опять же, это только моя теория. - Эйнштейн искоса наблюдал за сталкером, за его реакцией. Которой впрочем, не было совсем, чего ученый точно ни как не ожидал, - ведь даже не человека не искушенного научными изысканиями и не обделенного умом, такое заявление должно было, как минимум удивить. Но Эйнштейн не собирался сдаваться, и принял еще одну попытку расшевелить сталкера. Просто хотелось с кем-то поделится своим открытием, а точнее теорией.
      – Я проводил анализ, очень и очень приблизительный, но, тем не менее, с чрезвычайным результатом. Если предположить что "алмазный шар" это молекула какого-то невероятного вещества, то его размеры поражают. Для примера: в одной песчинке, столько же молекул сколько песчинок на всем песчаном пляже. Сравнение не точное и образное, но он наглядно демонстрирует пропорции и размеры молекул. А теперь представьте себе, какого размера тот объект, если всего одна молекула, такого объема?!? - Эйнштейн и сам распалился от пламенной речи и теперь с горящими глазами смотрел на сталкера, который без видимый эмоций смотрел в пол.
      – Вероятно, очень большим. - Спокойно предположил Курт.
      – Большим?!! - У Эйнштейна было такое чувство, будто на него выплеснули ушат ледяной воды. Он нервно, обижено отвернулся, и стал трясущимися пальцами перебирать и раскладывать на столе мелкие предметы. - Я верну вам артефакт утром в целости и сохранности. - Уже спокойным и ровным тоном закончил ученый. Курт посчитал, что делать здесь было нечего, и вышел, плотно притворив за собой дверь. В коридоре он почувствовал, на сколько свежее воздух, без затхлости и примеси химикатов как в комнате у ученого. У двери ведущей "обычную" часть бункера его ждал скучающий Тормоз. Он завидя сталкера поспешно прикрыл рукой кодовый замок и набрал шифр.
      Винт, как и обещал, сидел в маленькой комнате и листал невесть как здесь взявшийся яркий и красочный журнал.
      – Ну как? Что Эйнштейн сказал?
      – Пока ничего, он до утра с ним возится, будет.
      – Ты где будешь Выброс пережидать? - Вдруг поинтересовался торговец и отложил журнал.
      – Еще не знаю, а что? - Курту действительно не очень хотелось завтра идти за периметр, ему попросту нечего там делать.
      – По тому что Шкета все будут использовать как отмычку, а я не хочу чтоб парень зря погиб.
      – С чего вдруг у тебя проснулась к нему жалость?
      – А почему ты думаешь, что я его жалею? А если он погибнет раньше времени, то кто мне долг за оборудование возвращать будет? - Винт посмотрел в глаза Курту, и последний действительно не увидел там ни жалости, ни хотя бы сострадания. Только сугубо деловой интерес.
      – А мне какой смысл брать с собой напарника? Чтобы потом делить найденное? Я и сам прекрасно справляюсь и не хочу из собственного кармана выплачивать тебе долг Шкета.
      Винт ничего не ответил, только покачал головой, ведь сталкер был полностью прав.
      Курт, - Голос у торговца был тихий и спокойный, каким обычно повествуют о прошедших временах. - Я ведь помню тебя совсем другим, два года назад ты бы пожалел парня и взял его к себе в напарники. А сейчас…
      – Я тоже помню тебя другим. - Выдержав паузу, ответил Курт. - Ты тогда был моложе, крепче, сам ходил по Зоне с "Винторезом" за спиной, - тебя по этому и прозвали так, - и все завидовали твоей удаче.
      – Все мы меняемся, - Казалось без различно ответил торговец, но взгляд выдавал его переживания о прошлом…
      Курт оставил Винта наедине со своими воспоминаниями, и зашел в основной зал. Посреди комнаты за столом сидели Мартин с Колом и резались в карты, Шкет сидел поодаль чистил пистолет. В углу, на двухъярусных нарах лежали двое незнакомых сталкеров, с хорошим снаряжение, у обоих дорогие детекторы и приборы, из оружия - скорострельные и убойные LR-300. С появлением Курта простые и не принужденные разговоры прекратились, в воздухе повисло напряжение, будто все присутствующие были кровными врагами. Возле нар на корточках с электродрелью в руках сидел Дрозд - служащий Винта, - и пытался скрепить треснувшую балку. Внезапно он поднялся, зашел за спину Шкету и помахал рукой Колу с Мартином привлекая их внимание. Те игру не бросили, а точнее сделали вид что не бросили, так и продолжали шлепать картами искоса наблюдая за Дроздом. Тот поднял в верх дрель и включил на максимальных оборотах. Комната заполнилась визгливым ревом. Дрозд выключил дрель, выждал несколько секунд и снова включил ее одновременно с этим ткнув пальцем в спину Шкета. Крик испуганного сталкера, а затем и хохот постояльцев заглушил рев дрели. Шкет развернулся и вдруг резко и сильно ударил Дрозда кулаком по лицу. Сталкер глухо ухнул, завалился на пол задом и работающая дрель вгрызалась в пол разбрызгивая бетонную крошку. Все замолчали, повыскакивали со своих мест наблюдая за ошалелым сталкером. Но на смену боевому запалу пришла растерянность, а затем, как и следовало ожидать - страх. Шкет допустил самую главную ошибку, - он задумался. Задумался о последствиях, что будет после того как он ударил здорового сталкера.
      Дрозд глухо рыча вскочил на ноги и двинулся к Шкету распространяя ругательства о том, что он сейчас сделает с молодым сталкером.
      Курт встал, оттолкнул Шкета и остановился на против опешившего Дрозда.
      – А теперь успокойся, и вали отсюда. - Как всегда голосе ни угрозы, ни злости, вообще ничего. Дрозд от такого поворота событий сильно поутих, но сдаваться не собирался, - первой причиной было то, что если отступать, то отступать пришлось бы при свидетелях, а насмешек от сталкеров он не смог бы потом стерпеть… Чтобыло его ошибкой.
      – Тебе что надо? Хрен малохольный… - Закончить фразу Дрозд не смог. Курт демонстрируя отличную растяжку сильно ударил сталкера ногой в грудь. Дрозд попытался перехватить его ногу и свалить того, но попросту не успел, и в себя пришел только сидя на бетоном полу, корчась от жгучей боли в спине и тщетно пытаясь втянуть в легкие воздух. Курт рывком подскочил к нему, стал коленом на грудь и всмотрелся ему в глаза. Так и есть, зрачки были сильно расширены, - Курт и раньше предполагал что Дрозд пьян или под "дурью", иначе этот спокойным, и в принципе миролюбивый сталкер ни к Шкету, ни к тем более Курту не стал кидаться с кулаками. Пистолет Дрозда перекочевал из его кобуры в карман к Курту, а из коридора раздались крики вездесущего Винта.
      – Мать вашу! Уроды! Я сколько раз предупреждал… - Дверь резко, так что с грохотом ударилась о стену и с нее посыпалась штукатурка, (остатки былой роскоши) открылась и в зал влетел полуслепой от ярости, с телескопической дубинкой в руке Винт а за его спиной маячил Тормоз. Винт оценил расклад, мягко говоря удивленно вытаращился на Курта и застыл в нерешительности.
      – Скажи, - Начал Курт не убирая колена с груди Дрозда. - У тебя в порядке вещей служащие под кайфом?
      – Что? - Вызверился Винт и рывком подскочил к поверженному сталкеру, наклонился и всмотрелся ему в глаза. Винт не то что наркотики, а даже пить в неурочное время строго запрещал. А тут… - Курт встал с Дрозда, а Тормоз по приказу босса рывком поднял того на ноги и Винт сильно, с оттяжкой ударил его по и так окрававленому лицу. Тормоз заломил ему руку и повел отчаянно матерящегося сталкера по коридору, а Винт на последок еще раз взглянув ошалелым взглядом по Курту, последовал следом. Дверь за ними захлопнулась и в комнате повисла тишина, еще более напряженная чем раньше, все старались не смотреть на Курта со Шкетом. На последнего впрочем искоса посматривали, и надо сказать в большим уважением чем раньше. Постепенно все расселись по прежним местам, Кол с Мартином продолжили игру а Шкет стал собирать вычищенный пистолет, и Курт заметил что пальцы у того заметно дрожали, и он ни как не мог вставить на место затворную задержку.
      Спустя минут пять, дверь снова открылась и вошел с большим подносом в руках Тормоз. Все сразу оживились, - пришло время ужина. кормили у Винта простыми супами из рыбных и мясных консервов. Тарелок было четверо, значит двое незнакомых есть отказались, чем окончательно утвердили свой статус новичков, - ведь человек, неделями сидящий в Зоне и питающийся всухомятку консервами и сублимированной едой, никогда не откажется от горячего, почти что домашнего супа. Незнакомцы также сели за стол, и залили пакеты с сублимированной едой водой прямо из под крана умывальника в углу. Курт только сейчас почувствовал сильный голод, - в Зоне не всегда выпадает возможность регулярно питаться, даже консервами, и по этому со временем он просто научился не замечать голод.
      Никто не заводил разговора с незнакомцами и не спрашивал имен, - так уж было заведено у сталкеров, если сами они не хотят разговаривать, - то и не надо. Суп сам по себе был не плох, а для голодного человека неделями сидящего на сухпайке, - так вообще объедение. Шкет чуть ли не тарелку вылизал. Затем каждый вымыл миску под краном и оставил на столе. Курта находясь в Зоне в вдалеке от людей и обжитых мест, мог долгое время находится без еды, сна и курева, но сейчас его разморило в тепле и сильно хотелось спать, - ведь всю прошлую ночь они со Шкетом на крыше брошенного цеха, ожидая пока два псевдогиганта в низу разделается с чьим-то старым трупом, а рядом сними сверкали две "Электры", аномалии в которой можно было если повезет найти редкие и ценные артефакты. А заснуть под проливным дождем и под леденящий душу вой бродившего где-то рядом чернобыльского пса, было не легко даже Курту, да и нельзя было спать. Но,Шкет, для которого такие ночные прогулки были в новизну, выглядел куда более бодрее, по Курту тоже нельзя было сказать что он устал, но глаза закрывались сами собой.
      Сталкеры тоже стали готовится ко сну, и Курт на последок решил подняться на верх, к мотоциклу и там перекурить.
      Едва он поднялся по лестнице, дверь внизу хлопнула и по лестнице резво взбежал Шкет. Он встал рядом и нерешительно протянул сталкеру пачку сигарет.
      – Угощайся. - Курт рассмотрел пачку, она была длиннее обычных и красного цвета. Он взял ее в руки, осторожно распечатал и достал сигарету. По тамбуру распространился сладкий запах вишни. Он закурил одну сигарету, а пачку спрятал в карман. Он не любил курить такие сигареты, точнее это было не практично, в Зоне нельзя привлекать к себе внимания резкими или необычными запахами, обычные сигареты это другое дело, их курят все сталкеры, а эти можно будет курить только в безопасных местах или в бункере. Сказать Шкету спасибо он даже не подумал, во первых у сталкеров это было не принято, а во вторых таким образом он рассчитался с Куртом. Кому-то может показаться что пачки пусть и дорогих сигарет не достаточно для расчета, но для сталкеров, иногда курящих самокрутки из воняющего пластиком фильтра табака из окурков, этого вполне достаточно…
      – Еще что? - Спросил Курт и в упор посмотрел на сталкера.
      – Ну… Это… Спасибо сказать хотел… - Шкет понял что делать ему здесь больше нечего, а разделить компанию с Куртом за сигаретой ему не суждено. Не смотря на пренебрежительное отношение, после инцидента с Дроздом, он стал тянутся к этому странному сталкеру, почему,- он сказать не мог. Конечно же сыграла роль благодарность, но здесь было еще что-то…
      Шкет спустился в низ, оставив Курта на едине. Тот вытащил из кармана пистолет Дрозда и осмотрел. Ничего особенного, обычный "Макаров", слабый, не очень точный и не удобный. Но за неимение другого, мог пригодится, ситуации разные бывают, сталкеры в любой момент по разным причинам могут остаются без оружия, вот тогда пистолет и мог спасти им жизнь. Сам Курт лишь единожды остался без автомата, и тогда его спасли неизменные браунинги, с которыми после того случая он никогда не расставался.
      Сигарета была очень приятной на вкус, но курить такие вместо обычных не стоило. слишком крепкие.
      что касается Шкета, то он выручил парня совсем из других соображений, из личных.
      Как то раз, когда Курт был еще не примечательным и заурядным сталкером, после очередной ходки, он сидел в баре на территории «Долга», и там один из отмороженных долговцев, задел у входа плечом хилого паренька, тот естественно как крутой сталкер дал тому сдачи, на что долговец ударил его так, что паренек отлетел к стене и размозжил голову о металлический косяк. И никто, никто не вступился, даже просто на словах, все как будто не замечали кровь на стене и тело мертвого сталкера. И дело было не в том, что убийца был долговцем, а бар находился на их территории, всем просто было на плевать. Не вступился и Курт, попросту испугался, испугался того, что если он ударит долговца, то потом долго не сможет сам ходить, - ведь даже если в драке победит он, то остальные двести человек долговцев потом сделают от него отбивную, если вообще оставят его в живых. Потом он долго корил себя за то, что не вступился за того паренька, даже имени которого он не знает. Да, его бы он не спас, не успел бы, но все равно этот эпизод на долго лишил Курта покоя. Потом, по мере того как он изменялся, внутренняя боль за тот случай в баре, становилась все меньше и меньше, пока не исчезла вовсе. Но сейчас, когда Дрозд заведомо зная чем это закончится затронул молодого и слабого сталкера, Курт не смог стерпеть, это ему до боли напомнило тот случай.
      Кстати после того эпизода, он в корне изменил свое представление о стакерах, о их "братстве", "дружбе", о надежных и верных парнях, которые всегда поделятся с тобой последней аптечкой и по братски разделят последний рожок к автомату. Поделятся, разделят, но только когда знают, что сами на данный момент смогут без них обойтись, и потом в самый не подходящий для кредитора момент напомнят о долге, чтобы пользуясь моментом, выкачать из должника за рожок автомата или две-три сигареты, что-то на самом деле дорогое и стоящее… И Долговцев после этого он не любил, с их лживыми понятиями о чести и "борьбы" против Зоны… Если в самом начале организации военизированной группировке, когда ее цели действительно были благородными, сталкеры считали за честь состоять в ее рядах. Но со временем ее цели сильно изменились, шаблон остался тот же, но реальные ее действия сильно изменились. Под этим лозунгом долговцы творили такие вещи, что даже у Курта порой вставали волосы дыбом. Они ненавидели всех рядовых сталкеров, считая их недостойными жизни в Зоне, мотивируя это тем, что дескать они выносят во внешний мир артефакты, хотя сами члены группировки не считали зазорным сбыть по тихому пару артефактов. Они могли прикрываясь все тем же лозунгом отобрать весь хабар у встречного сталкера, и если тот начинал возмущаться и требовать отвести его к командованию, то тут же без разговоров пристреливали, они вообще не церемонились с всеми кто не состоял в их организации, а проще говоря, презирали и ненавидели, веря что простые сталкеры без сплоченности, какой либо дисциплины только усугубляли распространение Зоны.