Михаил ТЫРИН
      ТАМ ЗА МОРЕМ - АФРИКА...
      Сырая подвальная комната без окон. Обшарпанный письменный стол, на нем - невысокая стопка бумаг, чернильница, телефон без диска, грязная кружка с разведенным вареньем. За столом - Трапов. Напротив - Циммеръед. Он бледен, ему в лицо бьет свет настольной лампы, в руках мятая повестка.
      - Цукеръед, верно?
      - Циммеръед.
      - Ах да... Простите. Моя фамилия - Трапов. Пейте компот.
      - Спасибо, я не хочу.
      - Не хотите - не пейте. Зачем вызвали, догадываетесь?
      - Нет.
      - Странно... Ну, слушайте. Далеко в Африке живет один хороший человек. Он попал в беду. Мы предлагаем вам помочь ему. Правда, за это вам, скорее всего, придется отдать свою жизнь. Вы согласны?
      - Подождите-ка, что значит, отдать жизнь?
      - Объясняю. Значит, вы умрете, а он избавится от своих неприятностей.
      - А почему я должен отдавать свою жизнь за чужие неприятности?
      - Это не чужие, это наши неприятности. Человек этот сделал для нашей страны много хорошего. И для вас тоже. И будет делать, если вы согласитесь помочь.
      - Что же он сделал мне хорошего?
      - К сожалению, не могу разглашать. Служебная тайна. Итак, вы согласны?
      - Но я не могу так сразу...
      - Перестаньте. Не тратьте зря свое о мое время, у меня еще двадцать человек таких сегодня.
      Звонит телефон, Трапов берет трубку.
      - Да... Понял... Виноват... Понял... Есть...
      Кладет трубку.
      - Ну вот, нагоняй из-за вас получил.
      - За что?!
      - Проболтался. Сказал, сколько человек я буду сегодня принимать. Из чего вы легко можете заключить, сколько наших людей попали в неприятности. А это тайна.
      - Простите меня, я...
      - Ничего. Пейте компот. Вы согласны?
      - Я все-таки не понимаю, почему именно я?
      - Долго объяснять. Мы давно за вами наблюдаем. Вы нас устраиваете.
      - Интересно, чем?
      - Многим. Человек вы незаметный, незначительный. Если умрете - никто и не заметит.
      - Как никто! Но меня мать. И брат старший...
      - Ну и что, что мать. Подумаешь - мать! Тем более, что у нее будет ваш брат. Старший. Пейте компот.
      - Я не хочу, спасибо...
      - Как хотите. Да что вы все думаете?! Соглашайтесь - и делу конец.
      - Но как я могу... Это какой-то абсурд! Я ведь даже не знаю этого человека.
      - А я вам расскажу. Росту он среднего. Волосы темные прямые. Нос с горбинкой, лицо продолговатое. Зовут его... Впрочем, это тайна. Вот таким образом. Что вам еще рассказать?
      - Нет-нет, не надо мне этого... Я не про то.
      - А про что? Только быстрее, времени почти не осталось.
      - Ну, а почему вы сами не умрете за этого человека, если это так важно?
      - Ну! Это вы, голубчик, хватили! - Трапов смеется. - А кто ж тогда вместо меня будет?
      - Я могу.
      - Нет, уважаемый. Каждый должен своим заниматься, - Трапов смотрит на часы. - Так, давайте скорее, у меня еще сегодня... э-э... Ну так можно писать, что вы согласились?
      - Ну... Нет. Я не могу согласиться. Ну поймите же сами!
      - Так. Очень хорошо. Тогда я предъявляю вам обвинение в измене Родине и отказе сотрудничать с властями. Вот ордер на арест. Видите, я его подписываю...
      - Постойте, постойте! Какой арест, о чем вы говорите?! Какая еще измена?!
      - Очень простая. Предусмотренная сто второй статьей Уголовной декларации республики.
      - Но... Я же ничего не совершил!
      - Именно. Вы обвиняетесь в преступном бездействии. Вы сами себя выдали. Я удивляюсь, что вас раньше не расстреляли. Ну ничего, теперь вас должным образом накажут.
      - Меня накажут? Это абсурд...
      - Наказания у нас очень серьезные. В вашем случае - это расстрел. Так что все равно вы умрете. Зря только комедию ломали.
      - Но за что?! Чем я провинился?
      - Это вам объяснит следователь. Ну, я вызываю, пожалуй, конвойных.
      - Нет-нет, постойте! Скажите, а как... Как это будет выглядеть?
      - Обыкновенно - к стенке поставят и курок нажмут.
      - Нет, я не про то. Как я буду отдавать жизнь за человека?
      - Это вам расскажут только после того, как вы подпишете бумаги о своем согласии. Но зачем вам? Уже поздно, ордер подписан.
      - А может быть как-нибудь можно?
      - Ну, ладно... Выручу вас, так и быть. Учтите, что я рискую карьерой. Надеюсь, этот эпизод останется между нами. Подписывайте бумаги, и я разорву ордер на арест.
      - Где расписаться?
      - Вот. И вот еще. И здесь тоже. Только не надейтесь выкрутиться. Из этого здания вы уже не выйдете. В Африку полетите под охраной. Там на месте вам все объяснят, выдадут одежду и оружие. Кстати, это все очень секретно, поэтому в самолет вас погрузят в гробу, под видом покойника. Если хотите повидаться с родными - пишите заявление. Но только один раз. Одежду и вещи свои оставьте здесь. Можете оставить майку и трусы. Ну что стоите, раздевайтесь.
      - У вас нет воды? Что-то в горле...
      - Вот, пожалуйста. Компот. Не переживайте. Не вы, как говорится, первый...
      - Понимаете, это какое-то недоразумение. Может еще разберутся?..
      - Что тут разбираться! Никто не станет разбираться. Вы добровольно отдаете свою жизнь за другого человека, разве не так?
      - Так, но...
      - Ну вот! И нечего разбираться. Вы раздевайтесь, раздевайтесь. Компот-то весь не выпивайте. Тут еще после вас люди придут.
      - Я все-таки не понимаю...
      - Да хватит, черт возьми! Вы мне уже надоели! Это вы не понимаете, то вы не понимаете... Я почему-то понимаю, а вы - нет. Трусы можете оставить. Готовы? Вам в эту дверь.
      - А...
      - Идите, черт вас возьми!
      Циммеръед засыпает на полу тесной комнаты с железными стенами, слушая гулкие шаги и кашель часового.
      А может не зря судьба сделала этот выбор. Может теперь начнется новая, интересная и полноценная жизнь? Форма, оружие... Что было в жизни? Прокуренные коридоры НИИ, насмешки коллег и женщин, нищенская зарплата, долги, больная мать...
      Два солдата поднимают спящего Циммеръеда и кладут в гроб. Один достает из штанов мелок и аккуратно рисует на крышке цифру "6". Придирчиво осматривает, потом стирает рукавом и рисует заново. Гроб закрывают и несут подземным коридором на аэродром. В темноте горят огни взлетной полосы. Огромный военно-транспортный самолет разогревает моторы. Гроб кладут в штабель к таким же пронумерованным гробам...
      ...Но ведь Республика не оставляет без внимания своих героев. И за любой подвиг положен орден. Ну и рожи будут у мужиков из отдела, когда узнают, что неудачник и слюнтяй Циммеръед геройски погиб при исполнении секретного задания. Придут к постели матери, что бы сказать свое прости...
      ...Черная громада самолета опускается на аэродром в одном из маленьких городков на юго-западе Африки. Чернокожие грузчики выносят гробы и ставят на еще не остывший асфальт. Пожилой араб со списком в руке сверяет номера. Номер первый и второй - на грузовик. Третий - на катер. Четвертый - тоже на катер. Пятый - на грузовик. Шестой... Или это восьмой?
      Араб подходит и внимательно всматривается в полустершуюся неразборчивую надпись мелом. Нет, пожалуй это восьмой. На грузовик...
      ...Нет, решено. Надо доказать, что руки способны еще держать не только карандаш или окурок дешевой сигареты. Но и автомат. Военная форма украшает мужчин. Циммеръед улыбается во сне, пальцы шевелятся, поглаживая приклад воображаемого автомата. Лучше один раз напиться крови, чем всю жизнь питаться падалью...
      ...Грузовик подъезжает к мрачному зданию крематория. Толстый негр приказывает помощникам заносить гробы в зал и ставить на тележки. Распахиваются железные створки печи, опалив воздух смертоносным жаром. Гроб номер восемь подъезжает по рельсам к огнедышащему жерлу печи. Языки пламени начинают лизать алую обивку гроба...
      ...Жарко. Циммеръед открывает глаза и осторожно вытирает рукой лоб, стараясь не задеть ненароком стенки гроба и не выдать себя неосторожным звуком. Почему так жарко? Наверное, уже Африка? Ну, конечно! Осталось совсем немного. Новая жизнь, пусть трудная, кровавая, жестокая, но достойная мужчины! Африка! Загадочная страна, в которой с детства мечтают побывать миллионы людей. Жарко...
      Гроб номер восемь, а на самом деле - шесть, медленно въезжает под раскаленные стены печи крематория. Тяжелые железные створки с грохотом захлопываются. Конец.