Название долины происходит от греческого монастыря св. Саввы, который находился здесь в средние века. От него остались только название да старая легенда, записанная в начале века Н. Марксом и изданная в третьем выпуске "Легенд Крыма" (Одесса,1917г.).
      Их было три старых, почти слепых монаха. Таких старых, что забыли бы, как их зовут, если бы не поминали каждый день за молитвой:
      - Павло, Спиридо, Василевс.
      Пришли татары, взяли крепость, сожгли Сугдею. Кто уцелел, бежал в горы. Разбежались и монахи. Только Павло, Спиридо и Василеве остались у святого Саввы, потому что куда бежать, если не видишь, что на шаг впереди. И еще потому, что, когда долго живешь на месте, трудно с ним расстаться.
      В тот год раньше времени настала студеная зима и покрылись крылья Куш-Кая, Сокол-горы, снежным пухом. Сильнее прежнего гудел Сугдейский залив прибоем волн. Плакал, взвивался острый ветер ущелья. По ночам выл зверь у самой церковной ограды. А перед днем Рождества налетела снежная буря, и не могли старцы выйти из келий, чтобы помолиться в церкви. Уже несколько дней не встречались они и не знали, живы ли, нет.
      Но в праздник Василевс, менее старый, чем другие, ударил в церковное било и, когда на зов его никто не отозвался, понял, что Павла и Спиридо покинули его навсегда. Взгрустнулось Василевсу. Видно, близок и его час...
      Распахнулась тяжелая дверь. Оглянулся Василеве. У входа сверкнули мечи.
      - Вот монах, - крикнул передовой и рванул Василевса за руку, чтобы показал, где скрыты богатства.
      Потянулся Василеве взглядом к алтарю. Он последний, кто служил перед ним, кто благодарил Творца за радость жизни. Убьют его, запустеет храм, рухнут стены. И воззвал к Савве, чтобы спас обитель.
      Точно спала на миг пелена с глаз. Озарилась церковь лучистым светом, и из-за престольного камня поднялся в свете высокий старик. И когда напавший ударил Василевса мечом и брызнула на пол его кровь, светлый старик коснулся рукой престольного камня. И из него истек источник живой воды.
      Велик ты. Господь, и чудны дела твои. Прошли тысячи зим, мягких и суровых. Забыли в Ай-Савах о святом Савве. А источник бежит по-прежнему из-под престольного камня, и там, где пробегает светлый ключ, растут цветы и плоды, и радуется человек.
      Такими словами завершается легенда Н. Маркса. И следа не осталось ныне от монастыря св. Саввы. Как свидетельствуют старожилы, остатки его в советский период попали в зону распашки. Но до сих пор журчит ручей неподалеку в лесу, вселяя надежду в души людей.
      На десятом километре Алуштинской трассы в просторной Кутлакской долине раскинулось село Веселое (бывшее Кутлак). Как писал И. Головкинский в конце XIX века: "Кутлак - богатая деревня; в ней есть красивая мечеть, пользующаяся известностью в большом районе, и много хороших садов. Сады тянутся далеко от деревни, по широкой долине Мерьялиде, сбегающей к морю".
      В окрестностях Кутлака добывался песчаник, известный под названием "судакский камень" и считавшийся лучшим в Крыму. Он использовался для изготовления мельничных жерновов. По описанию Палласа, происходило это следующим образом: "Жерновой камень из небольшой горы не так тверд и смешан больше с зернами глины, и кутлакские татары ломают его с большим трудом. Они сбрасывают его с горы и уже внизу обрабатывают, продавая его по различным ценам от 30 до 40 рублей за пару".
      Сегодня село окружено виноградниками. Здесь преобладает марочное десертное виноделие. На заводе готовят кокур десертный Сурож, портвейн белый Сурож и другие марочные вина, которые отправляют на выдержку и розлив на головной завод "Массандра".
      От Веселого нужно пройти четыре километра к берегу моря по асфальтированному шоссе. На последнем холме, слева от дороги, среди деревьев спрятался памятник. Надпись сообщает: "В память погибших при стихийном бедствии 9 июля 1967 г.". В списке двадцать фамилий.
      Тогда между виноградников совхоза "Веселое" по сухому руслу реки Кутлак ехал автобус. Кроткий нрав речки был всем известен. Ее русло выровняли грейдером и превратили в дорогу, которая исправно служила людям не один год. В одной из балок в верховьях Кутлака был устроен пруд. Когда прошел ливень, масса воды прорвала заграждение и хлынула по руслу реки к морю. Автобус выбраться из русла не смог.
      У памятника дорога делится на две. Правое ответвление выводит на отличный, частично благоустроенный пляж. Левое ведет к детскому лагерю-пансионату "Веселый", за которым виднеются недостроенные сооружения новой здравницы. Строительство ее оказалось замороженным. С восточной стороны над Кутлакскои бухтой нависают отроги Караул-Обы (Караульная вершина). Между детским лагерем и недостроенным пансионатом на западном отроге Караул-Обы над семидесятиметровым обрывом возвышаются развалины античной крепости. Историки определяют время ее существования со второй половины I века до н. э. до начала I века н. э.
      Крепость занимает площадь около 2,5 тыс. квадратных метров. Она имеет прямоугольную конфигурацию с четырьмя башнями и одним бастионом по углам. Перед пологими северным и восточным склонами толщина стен достигала трех метров, а с южной стороны, над отвесным береговым обрывом, - всего 60 сантиметров. Высота стен с парапетом колебалась от четырех до шести метров. Внутри стен территория была плотно застроена.
      Крепость была обнаружена в 1982 г. археологом И. А. Барановым. В ходе многолетних исследований ученые пришли к выводу, что принадлежала она Боспору. Поскольку Судакский регион находится на значительном отдалении к западу от предполагаемых границ Боспорского царства, возник вопрос о пересмотре представлений относительно величины его территориальных владений. Крепость античного времени превосходно сохранилась, и переоценить ее значение в изучении античного военно-инженерного искусства невозможно.
      Построили крепость с целью борьбы с морским пиратством окрестных варваров. Здесь находился военный гарнизон численностью до ста человек. Служили в крепости, вероятно, боспорские наемники, которые нанимались из варварского населения Феодосии или варваров некрымского происхождения. Из Феодосии морем поступало снабжение.
      Возведение крепости может быть связано со строительной деятельностью боспорского царя Асандра (около 47 - 17 гг. до н. э.). Время прекращения в ней жизни совпадает с правлением на Боспоре Аспурга (около 8 - 37/38 гг.) и, возможно, было связано с усилением противостояния Боспора и Феодосии, близко расположенной к крепости и поддерживавшей с ней тесную связь. Гарнизон был выведен, вывезены все ценные вещи, крепость разрушена. Бросили только лепные и крупные гончарные сосуды, простую кухонную и столовую посуду, а также разбитую в суматохе сборов изящную краснолаковую керамику.
      Закончив осмотр крепости - одного из самых интересных археологических памятников в окрестностях Судака, спускаемся на широкий и просторный пляж. С запада Кутлакскую бухту замыкает мыс Ай-Фока, за которым расположено село Морское. В старом советском путеводителе переход из Морского в Кутлакскую бухту описан следующим образом: "Туристы идут по прибрежной тропе, туда, где обрывы мыса Ай-Фока все ближе подступают к морю. Кажется, что дальше нет пути. Однако, перелезши через отрог скалы, попадаешь на узенький пляж, заваленный каменными глыбами, по которым бегают шустрые крабы. А когда один из отрогов, врезавшись в море, как будто окончательно преграждает путь, внимательный глаз туриста отыщет тропку, взбегающую наверх, в обход этого последнего препятствия".
      А наш путь лежит на восток, в сторону Нового Света, к каменному царству Караул-Обы. В конце пляжа найдем хорошо утоптанную и промаркированную красными метками тропу. Тропа ведет сначала вдоль береговых камней, затем, все дальше удаляясь от моря, по редколесью из можжевельника, сосны, фисташки. Новосветские можжевельники особенно любил рисовать Богаевский. Они, "похожие на тела из мускулов и сухожилий, лишенных кожи", - "в них какое-то средневековье, Дантов ад", - передает его слова художница Оболенская. Слева над тропой возвышается скалистая вершина Караул-Обы; склоны горы усеяны крупными валунами.
      Вот уже остроконечные скалы преграждают дорогу. Сквозь узкую щель мы попадаем в небольшую, удивительной красоты долину. Неприступные стены возвышаются над головой, с трещинами, похожими на пещеры. Бывшие коралловые рифы, они до сих пор скрывают в себе остатки организмов, плескавшихся в теплом тропическом море сотни миллионов лет назад. У подножия скал растут древние фисташки полутысячелетнего возраста. Неподалеку плещут о берег морские волны, с шумом разбиваясь о береговые утесы. Легко представить себе былых хозяев этой первозданной долины - свободолюбивых и суровых тавров. Хочется отыскать их следы. На склонах горы еще можно обнаружить обломки грубой таврской керамики рядом с окаменевшим кораллом и обломком иглы морского ежа.
      Тропа карабкается вверх по скалам. Мы поднимаемся ступенями каменной лестницы, вырубленными неизвестно когда. Там, где ступени заканчиваются, обновленные красные стрелки указывают продолжение тропы. Мы же немного отклонимся вправо; несколько шагов по каменному лабиринту - и взгляду открывается неповторимая панорама Нового Света и Судака. Мыс Капчик, гора Коба-Кая, часть поселка с пансионатами "Полет" и "Новый Свет", Сыхт-Лар, далее Алчак, Меганом, Ай-Георгий, гора Крепостная, улицы Судака, как фрагменты мозаики. А рядом с нами - выдолбленная в скале скамья, легендарная скамейка Голицына, на которой можно долго сидеть, восхищаясь безграничностью и красотой нашей земли...
      Проведя нас по склонам горы, тропа начинает спускаться вниз и уводит в сторону поселка Новый Свет. Но мы еще не побывали на вершине. Поэтому, выбрав в подходящий момент другую, столь же хорошо утоптанную тропу, на время распрощаемся с красными метками и свернем влево. Новая тропа скоро выведет нас в зеленую, по весне ярко цветущую долину - Долину Тавров. Несколько минут ходьбы - и еще один поворот влево, ведущий к вершине. После короткого подъема мы попадаем в продолжение каменного царства. С левой стороны неожиданно откроется взору новая каменная лестница, вырубленная в трещине скалы, закрученная в виде спирали. Специалисты утверждают, что лестница сооружена еще таврами в незапамятные времена и только немного подновлена в новое время Голицыным.
      Многие местные краеведы помещают в этом месте легендарный таврский храм богини Девы, жрицей в котором служила Ифигения, дочь царя Агамемнона. Археологическая наука локализует храм на мыс Фиолент или, второй вариант, на горе Аюдаг. Однако еще Дюбуа де Монпере высказывал мнение, что капища Девы могли существовать во многих местах полуострова, поскольку поклонявшиеся богине тавры жили по всему Горному Крыму. В районе современного Судака тавры проживали большой компактной группой. Могли ли они обойтись без своего храма?
      Поднявшись ступенями лестницы, мы попадем в узкое ущелье - Адамово ложе. Стены его, увитые плющом, почти смыкаются над головой. Отсюда начинается целая система ущелий - таврских убежищ. Согласно легенде, таврские старики, женщины, дети прятались здесь во время вражеских нападений, когда мужчины уходили на войну.
      Миновав Адамово ложе, мы окажемся у самой вершины Караул-Обы. Последний рывок - и мы наверху, на узкой скалистой площадке, откуда открывается грандиозная панорама. Здесь, наконец, немного проясняется смысл названия: Караульная вершина. С восточной стороны отчетливо видна возвышающаяся над Судаком гора Крепостная, увенчанная башней Кыз-Куле. С противоположной, западной, стороны виднеется мыс Агира с башней Чобан-Куле. Легко представить, что в средние века, а возможно, еще в античности, на вершине горы находился дозор. В случае появления неприятеля возгорался костер на Дозорной башне Судакской крепости. Мгновение спустя такой же костер появлялся на Караул-Обе, мысе Агира и далее по побережью, и, таким образом, сигнал тревоги моментально передавался по всему Южному берегу Крыма. На скальной вершине горы археологи обнаружили подтески, характер которых позволяет очень осторожно предположить размещение здесь в античные времена сторожевой башни, связанной с крепостью в Кутлакской бухте.
      Бесконечно долго можно бродить по каменным лабиринтам Караул-Обы. Однако наступает время возвращаться домой. Мы снова находим покинутую ранее тропу, обозначенную красными метками, и движемся по ней в сторону поселка Новый Свет. Поход можно завершить купанием на Царском пляже. В 1912 г., находясь в Новом Свете, здесь купался император Николай II. Из поселка можно выехать в Судак рейсовым автобусом.
      Экскурсия на Караул-Обу - одна из самых интересных и запоминающихся. Однако хочется верить, что судакская земля подарит нам еще немало встреч с удивительным и прекрасным.
      МОРСКОЕ
      Село Морское (бывшее Капсихор) находится в 16 километрах от Судака по трассе Судак - Алушта. Туда легко добраться пригородным автобусом.
      Большинство сел, расположенных западнее Судака, известно со времен средневековья. На месте Приветного находилась деревня Скути, Зеленогорье бывшее Арпат, Громовка - Тассили. При генуэзцах эти деревни входили в состав Солдайского консульства, подчиненного Каффе.
      Архиепископ Гавриил отмечал: "При татарской деревне Капсухор были два древних греческих монастыря во имя "св. пророка Илии". Теперь и следов их не видно. Поблизости одного сделан из текущего с гор источника фонтан, изобилующий чистою и здоровою водою". Имелась греческая церковь и в соседней деревне Шелен - так называлась Громовка в XIX веке. При Гаврииле она уже пребывала в руинах. Местные татары не знали причины ее разрушения и уверяли, что при своем заселении застали ее в таком положении.
      После присоединения Крыма к России, когда шла раздача земель екатерининским вельможам, Капсихорская долина досталась правителю канцелярии Г. Потемкина Виктору Семеновичу Попову, прежде - правителю канцелярии Долгорукова-Крымского. Потемкин умер на руках В. Попова и своей племянницы, в 1791 г., в дороге, недалеко от города Ясс.
      Давно известны климатические особенности местности. Больных здесь лечили солнечными ваннами. "Больного закапывают в нагретый солнцем песок, оставляя свободной только голову, которую затеняют покрывалом или зонтиком", - описывал в 1894 г. Н. А. Головкинский лечение на пляже в Капсихоре. В 1910 г. здесь возникла дачная колония, в которую входили Леонид Андреев, Федор Шаляпин.
      Сейчас Морское - известный курорт. Здесь находятся пансионаты " Солнечный камень ", "Шахтер", "Зенит", детский лагерь "Прибой".
      Летом 1981 г. здесь произошло событие, которое теперь мы тоже можем назвать историческим. Волею случая Морское стало родиной легендарной отечественной группы "Кино". Один из создателей группы, Алексей Рыбин, в книге "Кино с самого начала", подробно рассказывает, как это произошло.
      Тем летом в Судак прибыли три молодых ленинградских музыканта - Виктор, Алексей, Олег. "В силу ряда причин, - рассказывает А. Рыбин, - мы по прибытии в Судак были довольно сильно голодны, измотаны и физически ослаблены. К тому же, поскольку все трое были, по собственному мнению, музыкантами, мы тащили с собой, кроме палатки, рюкзака со всяким добром и дорожных сумок, еще и две гитары. И вот со всем этим барахлом мы обосновались в какой-то судачьей столовой и начали подкрепляться".
      До пляжа в тот день им добраться не удалось. Прямо в столовой состоялось знакомство с местными парнями, которые пригласили трех друзей в Морское, пообещав при этом "бесплатное питание в поселковой столовой, где один из наших новых друзей работал поваром, что, надо сказать, было свято соблюдено, и мы две недели бесплатно обедали в пляжном кафе".
      Невозможно не привести еще несколько цитат из колоритного описания пребывания молодых музыкантов в Морском.
      "Место для лагеря мы нашли очень быстро, на берегу ручья. Нам очень понравилось то, что вокруг было много деревьев и кустов - это решало проблему дров, а в ста метрах от будущего нашего лагеря торчала из земли железяка, которая при подробном рассмотрении оказалась колонкой, выдававшей, при приложении значительных физических усилий, некоторое количество чистой пресной воды. Деревья впоследствии оказались, правда, представителями какого-то невероятного вида, которые гнулись, да не ломались, да и не особенно-то рубились, а если и рубились, то вовсе не горели, а только смрадно дымились, шипели и извивались, как гады. Из-за этого нам с Цоем, я думаю, в первый и в последний раз в жизни, пришлось, к стыду своему, заниматься воровством: мы воровали дрова у местных жителей. Прогуливаясь прекрасными жаркими ночами по перспективам поселка, мы прихватывали невинно по одному-другому чурбачку из тех, что нерадивые хозяева иногда забывали затащить за забор".
      А вечером они четыре часа без перерыва играли на небольшом местном Бродвее. "Таким образом, жители поселка Морское оказались первыми слушателями группы, которая впоследствии стала называться "Кино".
      Следующим утром они пели и играли на берегу, у своей палатки.
      "К этому времени все мы были несколько не у дел: группа "Пилигрим" уже развалилась, не выдержав творческих споров участников коллектива, "Палата" тоже молчала, в общем, все мы были как бы в творческом отпуске.
      - Витька, слушай, мне, кстати, нравятся твои песни, - сказал я.
      - А мне - твои, - сказал мне Витька.
      - Давайте, может, сделаем группу, - я посмотрел на Олега.
      - Это круто! - Олег улыбнулся.
      - Давайте, - сказал Витька".
      И здесь же, на берегу Черного моря, у палатки, началось серьезное обсуждение многочисленных организационных проблем. Тогда же возникло первое название группы - "Гарин и Гиперболоиды", которое впоследствии заменили на "Кино". А затем они снова пели, делали аранжировки, выбивая ритм на консервных банках.
      "Репетиция немедленно началась и продолжалась с перерывами на купание и выпивку все оставшиеся у нас полторы крымские недели. Каждый вечер мы давали концерт для непривередливых селян, что очень помогало оттачивать и чистить все песни - селяне орали, пили, болтались мимо нас взад-вперед, что отвлекало от игры, но помогло нам научиться сосредотачиваться на музыке и уходить с головой в жесткий ритм биг-бита...
      Юг нам быстро надоел. Тем более, что у новой группы, которая родилась под горячим крымским солнцем и уже покорила сердца южан из Морского, были теперь грандиозные планы относительно завоевания севера". Планы, которым суждено было триумфально осуществиться...
      Покидая Морское, мы идем по шоссе или пляжу на запад, в сторону Алушты. Далеко впереди, на горизонте, видна цель нашего путешествия: Чобан-Куле Пастушья башня, расположенная на мысе Агира.
      Шоссе проходит вдоль моря, всего в нескольких десятках метров от берега. Во время грозных осенних штормов волны легко достигают дороги, постоянно подмывая ее. Почти ежегодно требуется ее капитальный ремонт.
      Шоссе поднимается на невысокий холм. До начала 90-х гг. здесь возвышался грандиозный, высотой в несколько метров, памятник десантникам. Сейчас от него остался только постамент и каменные ноги скульптурной группы. Уцелела табличка с текстом: "На этом месте в августе 1920 года высадилась группа коммунистов и военных специалистов Красной Армии во главе с Мокроусовым А. В. для организации партизанской борьбы в Крыму. В состав группы входили Папанин И. Д., Ефимов А. И., Погребной В. С., Кулиш Г. А., Васильев А., Муляренок С. А., Алейников Ф. Н., Григорьев А. В., Соколов Д. С." Уничтоженный памятник напоминал о событиях действительно интересных.
      Алексей Васильевич Мокроусов был человеком с поистине легендарной биографией. Батрак, а затем шахтер в Донбассе и Глазго. Балтийский матрос, побывавший в Лондоне, Сиднее и Буэнос-Айресе. Политический эмигрант, участвовавший в рабочем движении Швеции, Дании, Австралии, Аргентины. В октябре 1917 г. он командовал моряками-балтийцами, которые захватили Петроградское телеграфное агентство. Мокроусов оборонял от немцев Херсон, Ростов, Таганрог, освобождал от деникинцев Фастов и Киев. Во главе отряда революционных моряков-севастопольцев он устанавливал советскую власть в Феодосии, а в Севастополе сформировал отряд, с которым отправился на Дон, воевать против Каледина.
      Одним из первых для участия в десанте к Мокроусову присоединился И. Д. Папанин, будущий полярный исследователь, дважды Герой Советского Союза.
      Наступил момент осуществления операции. В море из Новороссийска вышли два катера - "Витязь" и "Гаджибей". Но... подвела случайность. Штурманом пригласили бывшего мичмана царского флота по кличке Жорж. Он был известен как человек, прекрасно знающий крымское побережье. Однако Жорж оказался горьким пьяницей. Он был настолько неравнодушен к спиртному, что, когда требовалось залить компас спиртом, приходилось приставлять наблюдателя, чтобы спирт вместо компаса не попал в рот Жоржу. Именно штурман и подвел десантников.
      Наступила ночь. Скоро должны были показаться берега Крыма. В темноте ничего не было видно. Вдруг "Витязь" резко замедлил ход. Оказывается, Мокроусов узнал феодосийскую бухту. Пришлось резко разворачиваться, чтобы до рассвета покинуть зону неприятеля, и возвращаться к кавказским берегам.
      На обратном пути "Витязь" вышел из строя. При повторной попытке пришлось обходиться одним "Гаджибеем". На этот раз все прошло удачно. Высадку произвели вблизи села Капсихор. Чтобы скрыть следы десанта, "Гаджибей" затопили. Хорошие пловцы Муляренок и Ефимов, раздевшись, отвели катер подальше от берега и там пробили днище.
      Собранная Мокроусовым повстанческая армия наносила Врангелю серьезные удары. Белогвардейцам пришлось отозвать с фронта целую дивизию. Был разработан план уничтожения партизан. Воинские части из Феодосии, Судака, Ялты, Алушты, Симферополя стали окружать лес.
      В это момент партизан-разведчик Поцелуев с товарищами, переодетые в форму белогвардейцев, выследили и захватили полковника генерального штаба Боржковского. Из найденных документов выяснилось, что полковник является начальником штаба по борьбе с партизанами. Были получены важные сведения о готовящейся операции по уничтожению партизан.
      Партизанские отряды сумели вырваться из окружения и отступить дальше в горы. Однако положение продолжало оставаться тяжелым. Возникла необходимость связаться с командованием, доложить об обстановке и согласовать свои планы со штабом Южного фронта. Было решено отправить в Советскую Россию надежного человека. Выбор пал на И. Д. Папанина.
      Единственно возможным способом попасть в Советскую Россию был путь через Трапезунд. Удалось договориться с контрабандистами, что за тысячу николаевских рублей они переправят человека на противоположный берег Черного моря.
      Путешествие в Трапезунд оказалось долгим и небезопасным. Там удалось встретиться с советским консулом, который в первую же ночь отправил Папанина на большом транспортном судне в Новороссийск.
      В Харькове его принял командующий Южным фронтом М. В. Фрунзе. Рассказав о положении дел в Крыму и получив необходимую помощь, Папанин стал собираться в обратный путь. В Новороссийске к нему присоединился будущий известный писатель Всеволод Вишневский.
      Стоял ноябрь месяц. Море беспрерывно штормило, но упускать время было нельзя. В одну из ночей десантники вышли в море на судах "Рион", "Шохин" и катере-истребителе "Ми-17", где находился Папанин.
      Шли в темноте, с потушенными огнями. Дул норд-остовый ветер. Усиливался шторм. Папанинцы долго кружились, разыскивая в темноте "Рион" и "Шохин", но, убедившись в бесполезности поисков, взяли курс на Крым. В пути наткнулись на белогвардейское судно "Три брата". Пришлось остановить его и, чтобы белогвардейцы не донесли вражескому штабу о десанте, хозяина судна и его компаньона взяли в заложники, а экипажу предъявили ультиматум: в течение 24 часов не подходить к берегу.
      Непрекращающийся шторм вымотал всех. Огромные волны перекатывались через палубу. Люки на катере были задраены. В помещении стояла ужасная духота. Десантники страдали от жажды: не было воды, так как с палубы сорвало анкера.
      В темноте подошли к селу Капсихор. Огромные волны накатывались на берег, с грохотом разбиваясь о прибрежные скалы. Перетащили на берег весь груз пулеметы, винтовки, патроны, бомбы. В селе скоро стало известно о появлении десантников. Отряд быстро вырос, пополнившись местными жителями. Раздав вновь прибывшим винтовки, двинулись к Алуште, по дороге обезоруживая отступающих белогвардейцев. На подходе к городу десантники соединились с частями 51-й дивизии Южного фронта.
      Повторный десант под Капсихором высадился 10 ноября. Днем раньше были прорваны врангелевские укрепления на Перекопе. Повстанческая армия во главе с Мокроусовым вышла из леса и двинулась на Феодосию, чтобы отрезать белым пути отступления. Вскоре в Крыму была окончательно установлена советская власть.
      Двадцать с лишним лет спустя на побережье вновь высадились советские десантники.
      В январе 1942 г., одновременно с десантами в Судаке и Новом Свете, высаживаются подразделения советских войск у Морского. Судьба их оказалась трагичной. Взятые в кольцо, почти все воины погибли, лишь некоторым удалось прорваться в лес, к партизанам.
      Семеро десантников попали в село Ворон. Они смертельно устали, долго не ели. Зашли в дом на краю села.
      Бойцы не успели поесть, как услышали под окнами шум мотора. Бросившись к окнам, они увидели, как с грузовика спрыгивают гитлеровцы. Их было около двадцати. Надежды уйти из дома не было никакой. Десантники открыли огонь. Девять гитлеровцев упали сраженными. Остальные подожгли дом.
      Семеро десантников погибли под рухнувшей крышей. Известны их: имена: старшина Резников, краснофлотцы Ф. С. Ремень, С. П. Корукин, Н. Котельников, И. И. Авдиенко, Нестеренко, Псковцев. В центре села Ворон установлен обелиск над могилой павших воинов.
      В Крыму повсюду - на оживленных улицах городов, на шумных автострадах и тихих лесных полянах можно обнаружить величественные памятники или скромные обелиски жертвам и героям минувшей кровавой войны. Да и как иначе: ведь в годы Великой Отечественной Крым был местом самых ожесточенных сражений. До недавнего времени памятники были ухожены и благоустроены. Сейчас многие из них, забытые и заброшенные, порастают травой или же становятся жертвами вандализма неблагодарных потомков погибших героев.
      Трудно даже представить себе, кому могло понадобиться подгонять ночью мощную технику, чтобы свергнуть многометровую статую и увезти ее в неизвестном направлении. Но если уж так поступают с гигантскими статуями, то маленькие скромные обелиски и вовсе беззащитны перед тупоумными хулиганами.
      Однако продолжим наш путь. На горизонте - мыс Агира со средневековой генуэзской башней Чобан-Куле. Некогда, в XV веке, это был замок феодалов ди Гуаско.
      Братья Гуаско, пожалуй, самые известные личности во всей многовековой истории Сугдеи благодаря делу братьев, которое сохранилось в архивах банка св. Георгия в Генуе. Наверное, нет ни одной книги, посвященной Судаку, в которой братья не были хотя бы упомянуты. В книге С. Секиринского "Очерки истории Сурожа" (1955 г.) опубликованы все 22 документа дела. В двух исторических романах, посвященных средневековому Судаку: А. Крупнякова "У моря Русского" и В. Владимирова "Последний консул", братья входят в число главных действующих лиц. Конечно, мы тоже не можем обойти их молчанием, тем более, что отважились посетить их некогда грозное жилище.
      От прошлого недавнего - к прошлому более отдаленному. Из века XX перенесемся в век XV.
      Для знакомства с делом братьев Гуаско обратимся к сравнительно малоизвестному широкому кругу любителей старины источнику. "Известия Таврической ученой архивной комиссии", No38 (Симферополь, 1905 г.). Вот гравюра, изображающая развалины Судакской крепости, и статья Л. Колли "Христофоро ди Негро, последний консул Солдайи". Автор анализирует переписку консулов и других чиновников Каффы и подчиненных ей колоний с попечителями банка св. Георгия, к которому в середине XV века перешло управление черноморскими колониями.
      27 августа 1471 г. советом попечителей банка св. Георгия дворянин Христофоро ди Негро был избран консулом Солдайи вместо возвращавшегося на родину Бартоломео Сантаброджио и немедленно вступил в управление колонией, хотя патент его был датирован 13 июня 1472 г.
      В последние годы существования черноморских колоний, теснимых турками, закон об ограничении консульской службы одним годом уже не соблюдался. Ди Негро получил приказ сохранить свой пост еще на год. В следующем, 1473, году совет банка избрал солдайским консулом Мелькионе Джентиле, но он отказался от этой чести, так как добраться до места назначения уже не мог.
      Совет попечителей делал все возможное для поддержания сношений со своими колониями на Черном море, но условия для этого становились все более неблагоприятными. Султан Магомет II закрыл Дарданеллы для генуэзских судов. Турки в союзе с татарами все больше теснили владения генуэзцев на Черном море. Уже давно каффинский совет правителей был не в состоянии вести правильную переписку с банком. Из Италии, так же как и из Крыма, гонцы с поручениями отправлялись сухим путем; одни погибали в дороге, другие через 5-6 месяцев с трудом добирались до места назначения. И в это грозное время, в самый трагический период истории Солдайи, четыре года ее дела вел Христофоро ди Негро.
      "Истинный защитник закона, до глубины души преданный миссии, ему предназначенной", - так характеризует Л. Колли роль ди Негро в знаменитом деле братьев Гуаско - тяжбе по поводу самоуправства владельцев деревень Тассили и Скути. Эти деревни находились на месте современных Громовки и Приветного.
      Братья Андреотто, Деметрио и Теодоро, сыновья покойного Антонио Гуаско, захватили обширные участки земли от Алушты почти до Судака, самовольно ввели на этой территории четыре новых вида налогов, создали свои вооруженные отряды, чинили суд и расправу, с правом жизни и смерти над подчиненными.
      Консул Солдайи отдал приказ своему кавалерию (полицейскому чиновнику) и аргузиям (конным стражникам) уничтожить поставленные братьями виселицы и позорные столбы, но отряд встретил вооруженное сопротивление и вернулся ни с чем.
      Братья Гуаско пожаловались на действия солдайского консула в Каффу, где имели связи. Инцидент перерастает в столкновение между двумя консулами - ди Негро и Кабеллой. Солдайский консул напоминает о законной стороне дела, правах банка св. Георгия и своей скомпрометированной чести и выражает готовность "исполнять быстро, справедливо и честно букву закона". Однако консул Каффы сначала распорядился дело отложить, а затем вынес решение в пользу братьев Гуаско.