— Лучше уж ему утонуть. А вообще, интересно было бы это записать в формулах и построить аналогичные изображения. По-моему, я такого еще не видел... Кто это рисовал?

— Юля. А что?..

Евгений вздохнул, даже не пытаясь скрыть досаду. Юля работала с ним увлеченно, старательно, но эту картинку не упомянула ни разу — и совсем не потому, что она плохо получилась... Не хотела быть слишком откровенной? Да, вот вам и искренняя близость с эсперкой!

— Вы ведь занимаетесь расшифровкой ауралок? — снова спросила Лиза.

— Да. Перевожу язык племени мумбу-юмбу на язык юмбу-мумбу, — с неожиданной злостью на себя, свою работу (и вообще все на свете!) ответил Евгений. — Художественные образы в формулы, и наоборот, причем и то, и другое равно непонятно. Называется — математическая ауристика...

— Не кокетничайте, вам не идет, — строго сказала Лиза. — Кто сказал, что ауристика — не точная наука? Во всяком случае, она точнее классической психологии.

— А что в этом мире не точнее психологии? Разве что литература! — все еще раздраженно отозвался Евгений. — И вообще, вы что-то собирались мне рассказать? Или уже передумали?

— Нет, не передумала! — Лиза подошла к вешалке, пошарила в сумке, и на стол перед Евгением легло... удостоверение психолога СБ!

— Что... Черт меня побери — это ваше?! — едва смог проговорить потрясенный Евгений.

— Ну, а чье же еще? Бывший психолог СБ — к вашим услугам...

Лиза присела в шутливом реверансе, но взгляд ее шутливым не был: она смотрела так, словно хотела заглянуть в душу. Евгений все еще не мог опомниться от удивления:

— Психолог СБ... Вы... Ну, знаете ли!..

— Бывший психолог СБ, — подчеркнула Лиза. — Выпуск на четыре года раньше вашего...

Евгений медленно оправлялся от очередного шока. За последние дни он узнал больше, чем за все предыдущие годы работы в Сент-Меллоне — и одна новость невероятнее другой! И вся эта лавина катится и катится куда-то под откос... и он вместе с ней, потому что из-за Юли он уже не сторонний наблюдатель, а активный участник событий... И непонятно, чем все это вообще может кончиться...

Но что же это получается?! Ведь им в институте все уши прожужжали, внушая, что близкие отношения с эсперами неизменно кончаются плохо... Но вот перед ним стоит живой пример обратного! Лиза, сменившая, как теперь выясняется, работу в СБ на жизнь в эсперской общине — судя по всему, она чувствует себя прекрасно! Или она открыла в себе какой-то дар? То есть действительно стала эспером?

— Нет, — ответила Лиза на прямой вопрос, — ничего я в себе не открывала. И не умею ничего такого... Разве что научилась элементарным экстрасенсорным приемам, но это каждый может...

— Не каждый. Понимаете, Лиза...

— Ну почти каждый, — перебила она. — Кстати, можешь перестать называть меня на «вы», я ненамного тебя старше!

— Я заметил, — с легкой насмешкой сказал Евгений. — По удостоверению! Но не могла бы ты, — он внимательно посмотрел на Лизу, — рассказать, как ты здесь очутилась? Это не тайна?

— Не тайна, — вздохнула она. — Во всяком случае, не от тебя и не сейчас... Это как раз и есть та история, которую я хотела рассказать. В общем, когда-то давно, лет пять-шесть назад, Юрген довольно тесно сотрудничал с СБ. Он надеялся, что наука поможет ему там, где пасует интуиция...

— Ну, для астролога это имеет смысл...

— Да. Особенно для астролога, не принадлежащего ни к какому ордену... Так вот, я работала с ним, мы подружились... Дальше объяснять?

Евгений молча покачал головой.

— Как-то Юрген сказал, что давно мечтает о такой вот общине. Собственно, это-то я уже знала... Но он добавил, что теперь может вычислить нужные менталитеты! Для этого ему нужно было знать имена и адреса всех эсперов в стране...

— Ясно.

— Что тебе ясно?!

— Откуда взялся «Лотос»... Я сразу увидел, что это не совсем обычная община!

— А что было дальше со мной, тебе уже неинтересно? — ехидно осведомилась Лиза.

— Ну, это тоже понятно, — пожал плечами Евгений. — Твои действия расценили как должностное преступление, на этом карьера в СБ закончилась.

— Ну, — Лиза хотела было что-то сказать, но перебила себя: — Да, приблизительно так и было...

— Прости за бестактный вопрос: ты никогда не думала, что Юрген просто воспользовался тобой?..

— Еще как думала! Ведь он же почти сразу исчез куда-то! А потом я переехала... ой, вспоминать не хочется!

— И все же?

— Ну, вскоре он нашел меня, возмущенный тем, что я не оставила на старой квартире своего адреса. Не будь он эспером-астрологом, мы могли бы всерьез потеряться! Не слушая моих упреков, он с восторгом рассказал, что «все получилось», что общину можно создать, что он знает, кто там должен быть, что это будет нечто особенное... Он просто воодушевил меня своими эмоциями, но все же: какое отношение имела я к общине эсперов? Я ему так и сказала, на что он, забыв объясниться в любви, сделал мне предложение. Сказал, что я нужна и ему, и общине, и что прекрасно, что я психолог, а экстрасенсорике он меня научит...

— И ты согласилась?

— Как видишь. Знаешь, для меня слова «ты там нужна» прозвучали убедительней признания в любви! Мы собрали тех, кого «вычислил» Юрген, и вскоре «Лотос» уже существовал таким, как ты его знаешь. Было рассчитано несколько вариантов развития его судьбы, но осуществился — точнее, осуществляется! — отнюдь не наиболее вероятный. Самым очевидным было бы разбежаться сразу после погрома...

Лиза замолчала, и Евгений не нарушал молчания. Он знал, когда возник «Лотос», даже знал, что расположение его случайно — был раньше возле озера какой-то языческий храм в пещере... Впрочем, где их только не было в этих горах?! Евгений полагал, что куда более важным обстоятельством при выборе места для общины стало пустующее здание бывшей сейсмостанции, а не мистические ассоциации!

Но так или иначе, оказывается, что в истории возникновения «Лотоса» есть нечто гораздо более яркое: об истории с адресами Евгений услышал впервые! Да, но... Почему эта информация настолько засекречена, что о ней не знает даже куратор?

— Послушай, — осторожно спросил он, — как все-таки выглядело твое увольнение?

Лиза очень выразительно взглянула на часы, но все же ответила:

— Меня вызвал к себе Веренков, мы побеседовали... В общем, когда он понял, что я нарушила правила не по глупости или увлеченности, то решительно предложил мне уходить со службы. И в качестве последней любезности предложил сохранить произошедшее в тайне. То есть мои старые друзья не знают, из-за чего я уволилась, а новые — понятия не имеют о моей прежней работе. Только Юргену известно, кто я такая и откуда...

— Однако! Какие безграничные возможности для шантажа! — не выдержал Евгений.

— От меня не требовали ничего, кроме лояльности... — покачала головой Лиза.

— Ну, разумеется! Непонятно только, почему надо держать в тайне случаи удачных отношений с эсперами?! Пусть не называя имен... Зачем пугать? Зачем увеличивать и без того огромное расстояние?

Лиза взглянула на него.

— Огромное расстояние? Между эсперами и нормальными людьми? Что, ты действительно так думаешь? — с усмешкой переспросила она. Евгений смутился, сообразив, что сказал бестактность. Однако Лиза, ничуть не обидевшись, спокойно продолжила: — Какое бы ни было расстояние, ты же пришел сегодня, чтобы увидеться с Юлей, правда? Ни мрачные прогнозы тебя не остановили, ни служебные предостережения, ни отрицательные примеры... Так что кому действительно суждено, того не остановишь!

— Да, но...

— Помолчи! — резко прервала его Лиза. — Сюда вот-вот придет Дэн, а я должна рассказать еще кое-что...

— ???

— Он говорил тебе о предсказании для Юли?

— Да, — смутился Евгений.

— Что именно?

— Ну... что Юле грозит опасность...

— А, понятно! — перебила Лиза. — Пострашнее и потуманнее — вроде не вранье, но и не совсем правда... Слушай, как предсказание звучит буквально: ей предстоит вернуться в общество нормальных людей и погибнуть. Примерно через год.

— Господи! Так скоро... Я не думал...

— Да. Но если она сумеет пережить этот год, будет жить и дальше.

— То есть все-таки приспособится к «миру нормальных людей»?

— Ну, возможно...

— Да, но Дэн говорил еще...

— Насчет «счастливой любви с эспером»? — безжалостно уточнила Лиза.

Евгений молча кивнул.

— Вероятность встретить такую любовь у Юли очень невелика, к сожалению!

Подавив невольную досаду — ну почему «к сожалению»?! — Евгений решил выяснить самое для него серьезное. То, что могло сделать из расплывчатого предсказания Дэна руководство к действию! Он очень внимательно взглянул на Лизу и спросил прямо:

— Скажи, пожалуйста: то, что может случиться с Юлей — это будет из-за меня?!

Если их близость при любом раскладе закончится плохо, он сумеет подавить в себе чувства... Но неужели нет ни малейших шансов на счастливый исход? Евгений, невольно замерев и даже затаив дыхание, ждал ответа.

Но Лиза ответила не сразу. Несколько секунд она молчала, опустив глаза и словно бы размышляя о чем-то, потом решительно подняла голову и коротко сказала:

— Есть разные варианты развития событий. И такие, и эдакие, и совсем уж невероятные... Понимаешь, насчет тебя в этой ситуации предсказания весьма неточны!

Евгений вздохнул, чувствуя просто невероятное облегчение. Он-то хорошо знал, что именно неточности в предсказаниях указывают на возможность сопротивляться судьбе!..

Лиза, похоже, заметила перемену в его настроении. Она посмотрела на Евгения с очень странным выражением на лице, потом поднялась, давая понять, что разговор окончен.

— Теперь ты знаешь все, что я хотела тебе сообщить, — сказала она на прощание. — А какие выводы ты сделаешь из этого, меня не особенно касается...

Через два дня после разговора с Лизой Евгению позвонили из института: исследования перстня закончены, можете забрать результаты. «Нашли что-нибудь необычное?» — не выдержал Евгений. «Нет, ничего особенного. Обычный кварц, реагирующий на эмоции. Есть, правда, один интересный эффект... Впрочем, приедете — сами увидите!»

Через два часа Евгений уже сидел в самолете, думая почему-то не о том, что увидит в лаборатории, а о том, как будет отчитываться перед бухгалтерией за свои бесконечные перелеты туда-сюда. Ну да ничего, проглотят: наука требует жертв, в том числе и финансовых!

В лаборатории удивились его быстрому появлению и сразу принесли коробочку с перстнем — кристалл по-прежнему нахально светился! — и две небольшие папки. Одну Евгений тут же спрятал в «дипломат», из второй достал пачку листов и погрузился в их изучение...

«Интересным эффектом», о котором ему сказали по телефону, оказалось свойство кристалла «внушать» долго смотрящему на него человеку некое изображение, похожее на ауральную картинку. Смотреть надо было не меньше пяти минут («до одурения»!), после чего на волне беспричинной тревоги возникал неожиданный образ. Обнаружено это было совершенно случайно, но потом тщательно проверено — образ оказался один и тот же для всех наблюдателей.

Рисунок был приведен в отчетах, и с первого взгляда казался неясным и примитивным: по вершинам воображаемого ромба симметрично расположились четыре желтовато-белые точки с темно-лиловой концентрической спиралью между ними...

Евгений тут же достал перстень и попробовал эффект на себе... и убедился, что зарисовка на бумаге была лишь бледной копией реального «миража»! Спираль стремительно уходила куда-то в глубину, а светлые точки превратились в далекие звезды. Это выглядело, как... как окно в бесконечность, как черная дыра, отмеченная для безопасности маяками! Почти сразу закружилась голова, и Евгений торопливо отвел взгляд от кристалла. Потом, немного успокоившись, прочитал остальные страницы отчета.

Впрочем, они больше не содержали ничего интересного — обычная психофизическая проверка на разнообразные эмоции, с применением различных стимуляторов и депрессантов. Положительный результат был лишь один — опосредованная реакция на опиум: перстень резко усиливал свечение рядом с человеком, выкурившим трубку этого наркотика.

Впрочем, это было неудивительно: обычно подобные кристаллы реагируют на сознание успеха, на ощущение того, что делаешь все магически правильно — это и позволяет им быть «талисманами-индикаторами». Выкуренная же трубка опиума вызывает сходное ощущение: все ясно, все понятно, все связи очевидны... а еще чуть-чуть — и уловишь все тайны жизни и мироздания!

Похоже, именно с этим и было связано такое устойчивое свечение кристалла. Ведь «ощущение знания» встречается гораздо чаще, нежели «ощущение магической правильности», и камню всегда найдется на что среагировать...

Ну, что же, ничего сверхъестественного, но результаты более чем любопытные! Можно везти отчет в «Лотос»...

Убрав в «дипломат» папку с отчетом и перстень, Евгений помедлил, размышляя, что делать дальше. До дневного самолета в Сент-Меллон оставалось почти три часа, и их следовало занять чем-то полезным.

Зайти в свою лабораторию? Но он был там всего три дня назад... Или позвонить Вике и напроситься в гости? Хотя нет, она сейчас на занятиях... А может, просто спокойно посидеть в каком-нибудь кафе?

Кафе... А что, если... Тонечка когда-то, еще до «Лотоса», работала в кафе — не наведаться ли туда? Адрес он помнит, время есть... Правда, столько лет прошло — остался ли там еще кто-нибудь, кто ее помнит? Она ведь даже не официанткой была, просто посуду мыла...

...Как ни странно, помнили! Но слабая надежда Евгения узнать о Тонечке что-нибудь новое быстро улетучилась. «Взялась ниоткуда, ушла в никуда» — к этому сводилось все, что удалось услышать. Хотя одну особенность он все же подметил: все, кто говорил с ним о Тонечке, невольно и, вероятно, сами того не замечая, понижали голос...

...Итак, прошлое Тонечки по-прежнему оставалось неизвестным — и еще более таинственным! Все, кто так или иначе общался с ней, чувствовали в ней что-то необыкновенное, но никому не было дано приблизиться к решению этой загадки...

Нет, ну как такое может быть: порядочный, законопослушный (на первый взгляд!), имеющий блестящее образование человек — и вдруг живет по фальшивому паспорту! Что заставило Тонечку лишиться документов и зарабатывать на жизнь мытьем посуды? И ведь она даже не пыталась обращаться за помощью! Что это — гордость, не приемлющая благотворительности или нечто гораздо более предметное?

Евгений ощутил непреодолимое желание разобраться наконец со всеми этими странностями. Да, но с какой стороны к этому подступиться?.. Имя и отсутствие документов наводило на мысль, что Тонечка все-таки эмигрантка, и причем совсем не обязательно из Шатогории — но даже это Евгений не мог выяснить...

В принципе, можно послать официальный запрос: в МИД или прямо в несколько консульств... Но предупреждение Веренкова было вполне ясным: не заниматься самодеятельностью! Фактический запрет на расследование, и нарушать его рискованно — по крайней мере, пока вопрос с новым назначением Евгения не решен...

Еще можно обратиться к частному детективу. Но во что это обойдется? И без всякой гарантии результата...

Евгений почувствовал неожиданную злость: такое впечатление, что весь мир вдруг лишился любопытства и стал серым, как пыльный валенок! Ну ладно, Веренкова еще можно понять: забота о безопасности, о репутации, об отсутствии конфликтов... что там еще?

Но обитатели «Лотоса»... Мало того, что они ничего не знают о Тонечке — так что же, и не хотят узнать?! Стремятся как можно быстрее «убрать прошлое из настоящего»? Как там сказал Дэн: «Менталитет общины исчерпан, мы мало на что способны». Ну, если так... Тем, кто сам признает свою несостоятельность уже вряд ли что-нибудь поможет!

...Досада не отпускала Евгения всю дорогу до Сент-Меллона. Но словно в насмешку над его уничижительной оценкой перстень с каждой минутой усиливал свечение — и к моменту посадки полностью вернул первоначальную яркость. Невольный талисман «Лотоса» вопреки всем упрекам и сомнениям подтверждал силу своих владельцев!

Вернувшись в Сент-Меллон, Евгений решил сразу лететь в «Лотос»: отчет у него с собой, перстень тоже — а не предупреждать о прилете эсперы сами разрешили! Он зашел к диспетчеру, сообщил предполагаемый маршрут, мельком взглянул на себя в зеркало в коридоре и поспешил на вертолетную стоянку.

...На этот раз Евгений не стал подлетать к «Лотосу» слишком близко: отыскал на берегу озера подходящий пляж, оставил вертолет там — и, спускаясь в лощину, успел проклясть последними словами свою «городскую» одежду и обувь, совершенно не приспособленные для лазанья по горам!

Он очень хотел увидеть Юлю... но чем дальше, тем больше нетерпение сменялось откровенной робостью: как-то они встретятся? Да еще в присутствии остальных эсперов, когда откровенный разговор невозможен, и надо как-то сохранять требуемое приличиями равнодушие!

Небо уже окрашивалось в закатные цвета, становилось темнее, и Евгений подумал, что возвращаться придется уже совсем поздно. Конечно к ночным полетам ему не привыкать, но вот искать вертолет в потемках в незнакомом месте... Разве что эсперы догадаются проводить!

Наконец, кое-как приведя себя в порядок и загнав подальше тревоги и сомнения, Евгений постучал в дверь «Лотоса»... потом еще раз, посильнее — снова безрезультатно!

Да, гостей эсперы явно принимают нечасто! Евгений обошел дом кругом, примериваясь, в какое окно постучать, и очень пожалел, что не знает расположения юлиной комнаты. Что ни говори, а пикантно было бы влезть во «вражескую крепость» через окно любимой женщины! И поговорили бы — наедине и сразу...

Разглядывая освещенные изнутри неярким светом настольных ламп занавески, Евгений попытался сообразить, какие из них могли бы понравиться Юле. Да, хорошо, что Веренков не видел этих психологических потуг своего «любимчика»!

В конце концов Евгений выбрал узоры из птиц и цветов в нежных розовато-малиновых тонах и решительно забарабанил в стекло. В комнате мгновенно возникло какое-то движение, лампа погасла — и в окне возникла удивленная физиономия... кто это, черт возьми? Надежда увидеть Юлю была так велика, что Евгений не сразу узнал Марину!

Юная ясновидящая и любительница компьютерных игр несколько секунд разглядывала Евгения, потом рассмеялась (что смешного, леший все проглоти?!) и махнула рукой по направлению ко входу. Дверь распахнулась, и на крыльцо вышел Роман.

— Добрый вечер, господин Миллер! — поздоровался он. — Мы уже несколько дней вас ждем... Проходите в гостиную, пожалуйста!

Евгений медленно двинулся по темному коридору, вошел в гостиную. Она была пуста, и во всем доме ощущалась какая-то непривычная заброшенность, неуют, холод... Неужели упадок достиг такой степени? Если так, то эсперам действительно пора разъезжаться!

В дверях появилась Лиза.

— О! Рада тебя видеть! Ну как, есть что-то интересное? — затараторила она. — А перстень привез обратно?

«Хотя бы поздоровалась для начала!» — Евгений мысленно послал к черту всех эсперов... и бывших психологов СБ заодно! А вслух ядовито прокомментировал:

— Нет, не привез! В самолете в сортир спустил! И спешу вам об этом сообщить...

Лиза взглянула на него неожиданно виновато.

— Ну, не сердись, пожалуйста! Неприветливые мы сейчас, что поделаешь... Как подумаешь обо всем сразу, так на вежливость просто сил не останется! — Она грустно вздохнула и уже другим тоном спросила: — Ты наверное есть хочешь с дороги? Подожди, я чай приготовлю...

С этими словами она скрылась, и Евгений снова остался один. Впрочем Лиза, похоже, слегка расшевелила остальных обитателей общины: где-то в глубине дома захлопали двери, послышались шаги, обрывки разговоров...

Евгений прислушался, надеясь различить голос Юли — но услышал только Дэна, выговаривающего кому-то: «...если ты, разиня бессовестная, еще раз оставишь лампочку включенной, то ветряк будешь крутить сам, вместо ветра...» Впрочем, выговор звучал совсем не строго, даже весело, и в ответ послышался смех — вероятно, Дэн точно передал соответствующий образ! Тут же послышалась еще одна реплика, уточняющая возможную судьбу нарушителя: «Он будет около него ушами размахивать — настоящий шторм получится!»

Сердце у Евгения на миг замерло... потому что этот звонкий насмешливый голос принадлежал Юле!

...Минут через пятнадцать Инга и Лиза накрыли стол, и все обитатели «Лотоса» собрались в гостиной. Евгений пытался поймать взгляд Юли, но та, как ни в чем ни бывало, приветливо поздоровалась с ним и, ни о чем не спросив, тут же отвернулась и уселась за стол...

Меньше всего она напоминала больную или расстроенную! Так что же, значит, все? Решение принято? Как это говорится, расстанемся друзьями? Евгению удалось не показать своих чувств, но настроение резко упало...

Лиза не спеша разлила чай, спросила Евгения, какой бутерброд ему сделать — он едва расслышал и пробурчал что-то невразумительное. Есть совершенно расхотелось, но неудобно было отказываться, после того, как сам откровенно напросился...

Бутерброды оказались вкусные, и Евгений сжевал штук пять, пока не заметил, что остался последним и что его ждут. Он смутился, торопливо допил чай, придвинул к себе «дипломат» и достал отчет и коробку с перстнем.

Дэн протянул было руку, но тут же отдернул ее и подчеркнуто вежливым голосом осведомился:

— Мы вам что-то должны за это?

— То есть? — Евгений удивленно поднял голову.

— Ну, по-моему, вы действовали несколько за рамками служебных обязанностей. Неужели мы настолько симпатичны вам, что вы готовы помогать нам бесплатно?

Дэн, когда хотел, прекрасно умел сбить с толку! Евгений даже не сразу нашел, что ответить, потом с невольной резкостью сказал:

— Слушайте, да бросьте вы наконец эту ерунду, давайте перейдем к делу! — тут он запоздало подумал, что эсперы, похоже, намеренно хотят вывести его из равновесия, взял себя в руки и добавил более мягко. — Ничего вы мне не должны...

— Ну, не должны так не должны, — коротко резюмировал Дэн, игнорируя замечание насчет «этой ерунды» и аккуратно принимая отчет из рук Евгения. — Спасибо! Мы, я так понял, можем это оставить у себя?

Евгений машинально кивнул — и вдруг с ужасом понял, что предполагаемого чтения вслух и обсуждения не будет. Привез, отдал — и до свидания!.. И сейчас он поднимется из-за стола, выйдет... и Юлю больше не увидит никогда! Ведь не сегодня-завтра они все разъедутся отсюда кто куда...

Евгений беспомощно огляделся, но Юля невозмутимо приняла его растерянный взгляд — как будто и не была телепаткой! — а Лиза торопливо отвела глаза... Ну, понятно!

И тут же Дэн спросил, словно издеваясь:

— Вы еще не торопитесь?

— Я... собственно... нет! — Евгений растерялся, почувствовал, что краснеет, и смутился еще больше. — А разве у вас ко мне еще что-то есть?

— Да, мы бы хотели задать вам еще несколько вопросов... если вас, конечно, не затруднит, — голос Дэна звучал, мягко, даже вкрадчиво, но за ним не было выбора: или отвечай, или убирайся! Интересно, они заранее договорились? Или талантливая импровизация?

— Что же вы хотели узнать? — Евгений подавил вспышку готового прорваться наружу гнева и вдруг на самом деле успокоился. В конце концов, чем он еще рискует после всего, что уже случилось?..

— Может быть, мой вопрос покажется вам несколько странным, — начал Дэн, — но все же ответьте: не может ли быть так, что Тонечка жива?

— В смысле? — не понял Евгений.

— В прямом. Учитывая все обстоятельства — может это быть?

Евгения начал соображать, какие подозрения могли возникнуть у эсперов:

— То есть, вы хотите сказать, что самоубийство было инсценировано, а Тонечка сейчас в какой-нибудь секретной лаборатории заставляет бутерброды падать маслом вверх?..

— Совершенно верно, — невозмутимо подтвердил Дэн.

Евгений несколько секунд медлил с ответом.

— В принципе такое возможно, но...

— Но?..

— Но, во-первых, даже о самых секретных вещах слухи рано или поздно просачиваются, это неизбежно, — Евгений покачал головой. — А я ни о чем подобном не слышал!

— Ну, это еще не показатель! — заметил Роман.

— Возможно, — сухо ответил Евгений, — но даже не это главное.

— А что?.. — Дэн был так настойчив, что Евгений с опаской покосился на его перстень: нет, темный!

— Письмо. Точнее, нелогичности, связанные с ним, — ответил он. — Если Тонечка действительно жива, то те, у кого она находится, должны знать о письме. А тогда...

— Понятно... — протянул Дэн.

— Что понятно? — вскинулась Лиза.

— Письмо или перехватили бы — если действительно хотели ее от всех спрятать...

— Послушай, Дэнни, я ничего не понимаю, — досадливо воскликнула Лиза. — Ведь письмо было предсмертным! Она действительно собиралась покончить с собой!..

— А ты представь, что ее все же откачали. Или, скажем, заранее догадываясь о ее намерениях, похозяйничали в аптечке: есть ведь лекарства, просто вызывающие оцепенение...

— Да, конечно, об этом я не подумала...

— Но мог быть и другой вариант, — продолжал Дэн, глядя на Евгения. — Письмо позволили отправить, чтобы проследить за возможными эффектами. Но тогда, во-первых, странно выглядит то, что оно год пропадало...

— Но Юля уехала раньше, чем пришло письмо, — вмешалась Инга. — Она сделала как раз то, что должна была сделать, получив его — поэтому можно было и не понять, что она его не получила...

— Возможно, — кивнул Дэн. — Но все равно: община должна была оказаться под постоянным вниманием... И тогда выходка тех двух идиотов оказалась бы просто невозможной!

— Да, пожалуй, — в один голос сказали Инга и Лиза.

— Кстати, насчет внимания, — как бы в пространство сказала Марина. — Нас давно уже окружили вниманием, вы не заметили? Вспомнить хотя бы, как Сэм очутился здесь...

Последняя фраза добила Евгения.

— По-видимому, — оборвал он эсперов, — я еще и секретный агент. Которому, вероятно, очень надоела его работа и поэтому он постоянно общается с телепатами — авось рассекретят! Даже сейчас напротив меня сидят двое телепатов, и битый час «развлекаются» моими образами! Полагаю, я уже раз десять выдал себя с головой? — последнее было адресовано Роману.

— Почему секретный? — пожал плечами тот. — Отнюдь не секретный... но агент, глупо с этим спорить! И наша скромная компания уже два года служит для вас верным источником дохода и вдохновения. Не надо слов, — прервал он невысказанное возражение Евгения, — не надо! Разумеется, одни люди всегда служат источником дохода для других, так было и будет, и в этом нет абсолютно ничего плохого... И мы не в обиде на вас, но все же нет уверенности, что над общиной не идет долговременный эксперимент, понимаете? Вот и сейчас вы думаете только о том, как бы выяснить прошлое, — Роман запнулся, не желая называть Тонечку слишком интимно в присутствии постороннего. — Ну, в общем, понятно!

— А по-вашему, этого нельзя делать?

— Да можно, можно... только скорее всего, окажется безрезультатным! — вмешался Дэн. — Понимаете, когда даже испытанные экстрасенсорикой чувства не позволяют идти дальше, не очень уместно пошлое любопытство!

— Пошлое любопытство? — возмутился Евгений. — Ну, знаете...

— Извините, — легко сказал Дэн. — Возможно, я неудачно выбрал слово. Но ситуация не меняется от перестановки терминов, уверяю вас!

— Да что это значит, в конце концов? — вскричал Евгений, испытывая одновременно растерянность и злость. — Ну ладно, я могу допустить, что какие-то ваши «высокие» мотивы не позволяют вам интересоваться прошлым вашей близкой подруги — хотя я убежден, что обращаясь к вам в своем последнем письме, Тонечка хотела совсем не этого! Но кто дает вам право запрещать другим делать то, на что вам самим не хватает смелости?

Он остановился и перевел дух. Эсперы молча смотрели на него, их лица были спокойны — даже у Юли! Как будто перед ними не с живой человек, а что-то бесконечно от них далекое. Хотя, если вдуматься, разве это не так?..

Евгений медленно поднялся, пытаясь сохранить остатки достоинства, взял «дипломат» и вышел, продолжая ощущать на спине холодные безразличные взгляды...

В коридоре по-прежнему было темно, и требовалась изрядная осторожность, чтобы не налететь на что-нибудь. Когда Евгений стоял у входной двери, ощупывая ее в поисках ручки, послышались шаги... «Неужели Юля?» — с вновь вспыхнувшей надеждой подумал он, оборачиваясь... но это была совсем даже не Юля!

Юрген, мягко отодвинув Евгения, привычным движением открыл дверь. М-да... На улице было не намного светлее, чем в коридоре!

— Я провожу вас, — предложил Юрген, — где вы оставили вертолет?

— Возле озера, — ответил Евгений. — Это недалеко, не надо меня провожать, я доберусь сам!

— Не доберетесь, — спокойно возразил Юрген. — Ночи сейчас темные, а фонаря у вас нет.

— У вас тоже, — нелюбезно заметил Евгений.

— Мне он и не нужен. Перестаньте спорить наконец! Если бы вы могли, то давно ушли бы, а не замерли на крыльце в полной растерянности... Дайте руку!

Евгений возмутился было, но понял, что уже устал от этого бесконечного противостояния, и молча подчинился. Юрген крепко сжал его ладонь и уверенно зашагал по неразличимой в темноте тропинке. «Интересно, он видит, как кошка, или просто помнит дорогу наизусть?» — подумалось Евгению. Юрген шел так быстро, что временами становилось страшновато...

Неожиданно Юрген, не замедляя шаги, спросил равнодушным тоном:

— Скажите, пожалуйста, какой у вас компьютер?

Евгений машинально ответил... и тут же споткнулся на начавшемся подъеме, едва не растянувшись. Подходящее время для светской беседы, ничего не скажешь! Но Юрген, словно ничего не заметив, снова спросил:

— А сопроцессор и «MatLib» у вас есть?

Евгений мысленно напрягся. Просто ради разговора не спрашивают о столь сложной и специальной математике! Неужели Юрген всерьез напрашивается воспользоваться его компьютером? После всего, что только что было сказано?!

Нет, побоку эмоции... Зачем Юргену понадобилась «MatLib»? Не для гороскопа, это очевидно: гороскопы он прекрасно составляет и на своем компьютере. Что же тогда?