Юля промолчала. Сказать «да» ей не позволяла этика, сказать «нет» — необходимость отыскать Сэма. Евгений, даже не заметив ее заминки, достал записную книжку и взял трубку. Юля слышала его короткие реплики, но не могла понять, о чем идет речь.

— Ну что? — спросила она, когда Евгений попрощался и отложил телефон.

— Ничего. В аэропорту агенты Сэма не видели. Но сдается мне, это еще не значит, что он действительно там не появлялся... если вспомнить о его способностях!

— А ты не подумал, — вдруг сказала Юля, — если вспомнить о его способностях, чем рискуют те, кто должен за ним следить?

— Им за это платят, — холодно парировал Евгений.

На самом деле он изрядно тревожился за агентов, поручая им следить за Сэмом, и тем неприятнее было услышать аналогичные опасения! Ему и без того уже казалось, что с Сэмом он повел себя не так, как следовало — не учел, не увидел, не смог... Но Юля, поняв его состояние, воздержалась от дальнейших упреков...

Дэн пришел как раз к утреннему кофе. Приглашение смутило его, похоже было, что он рассчитывал на более прохладный прием. Он держался с подчеркнутой воспитанностью и старался даже случайно не смотреть Евгению в глаза...

Рассказ о ночном посещении Сэма Дэн выслушал спокойно, словно ожидал чего-то подобного.

— Жаль, что я не застал его, — сдержанно заметил он. — Впрочем, может, это и к лучшему... Уходить, так по-английски!

— Вы думаете, он не вернется? — спросил Евгений.

Дэн едва не взглянул на него, но вовремя опустил глаза.

— Некуда ему будет возвращаться, — коротко пояснил он. — «Лотосу» недолго осталось. Мы уже дали объявления о продаже ветряка и прочего, а Роман и Марина, кажется, уже подыскали себе квартиру... — Он прервал неожиданно многословную реплику, а Евгений бросил быстрый взгляд на Юлю: она не говорила ему об этом! Получается, что «Лотосу» осталось существовать считанные недели... так неужели у нее есть какие-то другие планы? Или... Он вдруг сообразил, что до сих пор не сделал Юле официального предложения — но вряд ли для нее так важны формальности!

— Вообще-то, господин Миллер, — вдруг сказал Дэн, — мне хотелось бы поговорить с вами наедине. Это возможно?

Евгений пожал плечами, вопросительно посмотрел на Юлю. Она немедленно отреагировала, хотя и совсем не так, как ему хотелось!

— Вот что, — заявила она. — Я, пожалуй, поеду в «Лотос». Прямо сейчас! А то там наверное уже с ума сходят от беспокойства... А вы тут пока побеседуйте!

Дэн одобрительно кивнул, Евгений попытался было что-то возразить, но сдержался. В конце концов, какое он имеет право ее останавливать? Да и потом, последние дни в родной общине должны быть для нее очень важными!

Евгений проводил Юлю до порога и вернулся в гостиную. Дэн терпеливо ждал его, по-прежнему глядя в сторону.

— Так что вы хотели мне сказать? — довольно нелюбезно спросил Евгений. — Или это был только предлог?

— Для чего? — вяло ответил Дэн. — Или вы думаете... Послушайте, да перестаньте меня бояться, наконец! — неожиданно разозлился он. — Я прошу прощения за тот случай... Тысячу раз прошу прощения! Можете надавать мне по физиономии, если вас это успокоит! Но честное слово, я был тогда просто шокирован вашим сообщением и не мог трезво оценивать свои поступки! Согласен, что я вел себя как испуганная свинья... Но не думаете же вы, что я всегда такой?

— Не знаю, — «дипломатично» ответил Евгений. — Надеюсь, что не всегда...

Дэн усмехнулся, но промолчал. Потом порылся в кармане и достал какой-то предмет, совсем небольшой, но сверкающий даже в достаточно светлой комнате...

— Что это? — с невольным испугом воскликнул Евгений.

Собственно, пугаться было абсолютно нечего: на ладони Дэна лежал самый обычный перстень... но чей-то чужой, перстень самого Дэна по-прежнему был на месте.

— Это перстень Тонечки, — пояснил Дэн. — Тот самый...

— Вы что, собирались отдать его Сэму? Но почему...

— Нет, — перебил Дэн. — Хотя если бы его забрал Сэм, это тоже было бы «решением проблемы»... Но сейчас я хочу отдать его вам. И втайне от Юли, чтобы не волновать ее лишний раз... ей и без того хватает переживаний, вы не согласны?

Евгений невольно поморщился: он не любил подобных «секретов»! Впрочем, Дэн тут же успокоил его сомнения:

— Никто не собирается скрывать от нее это! Просто не хочется, чтобы известие оказалось слишком шокирующим. Сегодня-завтра она все узнает, а потом... не исключено, что она вообще заберет этот перстень себе: ведь они с Тонечкой были подругами! А пока нам хотелось бы, чтобы вы провели исследования кристалла... Это возможно?

Евгений покивал, начиная наконец соображать, что происходит. Перстень на ладони Дэна по-прежнему излучал ровный фиолетовый свет, фиксируя активные магические способности... вот только чьи? Дэна? Но его собственный камень даже не мерцал, что означало, кстати, и отсутствие гипноза... ну, хоть на том спасибо!

Но что все это может означать? Когда Евгений в последний раз видел перстень — в руке Ананича, царство ему небесное, — камень не только не светился, но и был почти бесцветным...

— Что произошло, Дэн? — тихо спросил Евгений. — Его кто-то надевал? Или он... он сам?

Он напрасно спрашивал, ответ был ясен и так. Никто не мог надеть тонечкин перстень, а если бы даже и надел — что удивительного в том, что кристалл засветился на руке живого человека?! Нет, дело было как раз в том, что перстень ожил сам по себе, словно найденное письмо пробудило его к жизни!

Евгений поежился: еще одна весть с того света... Страшно!

— Его точно никто не надевал? — снова спросил он, не желая расставаться с остатками рационализма.

— Если только Сэм, да и то вряд ли: тогда он взял бы его с собой, — терпеливо ответил Дэн. — Но в любом случае: сколько он уже не на руке, а светится по-прежнему. Такого просто не может быть!

— Однако же есть, — заметил Евгений.

— Да. И нам хотелось бы, — снова повторил Дэн, — если вы не возражаете, конечно, чтобы вы провели исследование кристалла. У вас в институте... Существуют же, насколько я понимаю, стандартные способы изучения?

— Разумеется, — кивнул Евгений. — Но... Право же, это даже странно, что вы обратились ко мне!

— Давайте будем говорить начистоту, господин Миллер. Этот перстень... Страшная эта вещь, понимаете? Для «Лотоса», я имею в виду! Страшная, потому что сильная и несвоевременная. Она способна продлить жизнь общины, а вот этого ни в коем случае делать не стоит! Ведь наш магический менталитет уже почти исчерпался, мы мало на что теперь способны. И задерживаться, пытаясь разобраться в реликвиях, пусть даже и дорогих... Я кажусь вам циничным, не правда ли?

— Не без этого, — подтвердил Евгений. — Но продолжайте, пожалуйста!

— Да что продолжать! Надо как можно быстрее ответить на вопрос, почему кристалл засветился. Ответить, воспринять и оставить в прошлом... Мне кажется, техническим способом это легче будет сделать, вот потому я и прошу о помощи. Потому что убрать прошлое из настоящего необходимо как можно быстрее! Пока история с перстнем не прояснится, община вынуждена будет существовать...

— Странные вы люди, господа эсперы, — окончательно потерявшись, ответил Евгений (да, прав был Веренков, говоря, что этические открытия ему не даны! Ведь Дэн, несомненно, говорит искренне, более того, приоткрывает заветные тайны общинной этики... а Евгений сидит и только удивленно хлопает ушами, с трудом сдерживая осуждение!).

— Так вы возьмете перстень? — настойчиво повторил Дэн. — И сообщите результаты?

Евгений молча забрал у него из рук украшение, и (показалось или нет?) камень словно бы замерцал ярче...

— Я завтра же поеду в институт, — сказал Евгений. — Отдам кристалл на экспертизу, и через несколько дней его можно будет забрать!

— Когда будут результаты, прилетайте прямо к нам, — любезно пригласил Дэн. — Можно даже без звонка, мы будем только рады!

Казалось, разговор был окончен, но Дэн продолжал сидеть.

— Вы что-то еще хотите сказать?

— Да, — решился наконец Дэн. — По поводу Юли... Точнее, ваших отношений...

— Что по поводу наших отношений? — переспросил Евгений, снова напрягшись. — Не кажется ли вам...

— Что я суюсь не в свое дело? — продолжил Дэн. — Да как вам сказать... С одной стороны, конечно кажется, а с другой... В каком-то смысле мы все отвечаем за Юлю!

— И бросаете одну? — с изумительной язвительностью переспросил Евгений. — Тогда как сами разбредаетесь парочками, если я правильно понял?..

— Не совсем. То есть насчет парочек правильно, а насчет «бросаем»... Она должна перебраться в другую общину, ее там ждут, и через некоторое время — это и гороскоп, и предсказание! — ей суждено будет встретить счастливую любовь. С эспером, понимаете? Правда, тут множество трудностей, она может не справиться, оказаться хуже самой себя... Ну, вы понимаете, как это бывает, должны понимать... И поэтому прошу вас: не осложняйте ей жизнь! Если вы сделаете ей предложение, а особенно, если будете слишком откровенно страдать по поводу предстоящей разлуки — она останется с вами... но это рано или поздно погубит ее! Поэтому прошу вас, не требуйте больше от нее ни жалости, ни благодарности!

Дэн поднялся и, неловко попрощавшись и поблагодарив за кофе, торопливо направился к выходу...

...Юле показалось, что она напрасно торопилась вернуться в «Лотос». Было ощущение, что она попала на похороны, причем в качестве покойника — настолько странной, просто неописуемо странной оказалась эманация встретивших ее друзей!

Ну ладно, они могли считать Юлю погибшей — после «атаки» Сэма, после катастрофы автобуса... Но теперь, когда воочию убедились, что она жива и здорова — зачем эманировать вселенскую тоску?!

Юля внимательно вслушивалась в эмоции, стараясь точнее понять их. К чему относятся эти волны тоски и виноватости? Может быть, к убежавшему Сэму? Или к прошлому «Лотоса? Или все-таки конкретно к ней, а все остальное — лишь сопутствующие образы?

Юля собралась с силами, преодолела страх и спросила прямо: что, в конце концов, происходит?! Почему друзья ходят с постными физиономиями, а в мыслях уже нарядили ее в голубой плащ жертвы? Или ее собираются после ближайшего полнолуния утопить в озере во искупление чего-нибудь?

Инга на это предположение только покачала головой и усмехнулась, а Юрген спросил с подчеркнутым спокойствием:

— Скажи, пожалуйста, что ты намерена делать после... ну, в общем, когда мы все разъедемся?

Юля поморщилась: об этой пугающей перспективе она старалась думать как можно меньше! Одна возможность представлялась хуже другой, а в иные минуты вообще хотелось пойти и повеситься... Ведь «Лотос» навсегда приучил ее к магии — неужели это может прекратиться? Конечно, ничто не мешает ей продолжать встречаться с друзьями, но все равно — перемены страшили Юлю...

— Не знаю, — неохотно ответила она, — еще есть время решить. Может быть, вернусь домой и буду работать медсестрой. Может, снова поступлю куда-нибудь...

— Или выйдешь замуж за Евгения, — продолжил Юрген, — так?

— А почему бы и нет?! — агрессивно поинтересовалась Юля. — Правда, он еще не делал мне предложения...

— Ну, — заметила Инга, — насчет этого можешь не беспокоиться: сделает. Как только поймет, что иначе может потерять такой интересный объект исследования... Ох, извини, я не хотела тебя обидеть!

— Ты меня не обидела, — спокойно и почти искренне ответила Юля. — Действительно, наше знакомство возобновилось только из-за его профессионального любопытства. Ну, и что? Разве так важно, с чего начались отношения?

— Вовсе нет, — заметил Юрген. — Важно другое: как они будут продолжаться и что дадут вам обоим... Я говорю банальности, не так ли?

— Все разговоры «за жизнь» банальны по определению! — зло вмешалась Инга. — И хватит ходить вокруг да около... тоже мне, философ доморощенный!

Юрген вздохнул, огляделся, словно в поисках поддержки — но даже Лиза смотрела на него с сердитым нетерпением...

— Ну, раз уж вы так настаиваете... — медленно произнес он. — В общем, Юля, в твоем будущем есть одна очень неприятная вероятность: вернуться в общество нормальных людей и погибнуть.

Юля едва не засмеялась: как будто она сама этого не понимает! Но интонация Юргена и внимательно-грустные взгляды Инги и Лизы заставили ее осознать серьезность прогноза.

— Насколько реальна эта вероятность? — спросила она наконец.

— Почти неизбежность, — жестко сказала Инга. — Юрген не смог рассчитать счастливый исход событий. Так что тебе остается только вспомнить, как ты когда-то изменила предначертание, и снова сделать то же самое — только уже для себя...

— Как?!

— Не знаю, — вздохнула Инга. — Помочь тут может только нетривиальное поведение...

— Какое нетривиальное поведение? — переспросила Юля, с надеждой переводя взгляд на Юргена. — Какое?..

Тот откровенно виновато помотал головой:

— В том то и дело, что определить это сможешь только ты сама! К сожалению...

— Хорошо, — отозвалась Юля, стараясь не показать, насколько тяжелым оказался для нее этот неожиданный удар. — Спасибо, что рассказали мне... Лиза, — быстро повернулась она на излишне сочувственную эманацию, — мне не нужны твои добросердечные предложения! Или вы удочерять меня собрались?

— К сожалению, это ничего не даст, — ответил вместо Лизы Юрген. — Получится то же возвращение к нормальным людям, только чуть растянутое во времени. Впрочем, если ты захочешь... Ты можешь остаться с кем угодно из нас, я говорю это абсолютно серьезно! Но спасти тебя может только вдохновение — ничто другое тут не поможет...

...Слова звучали приговором. Юля не выдержала, опустилась на стул, закрыв лицо руками. Она чувствовала себя потерянной, неприкаянной и совершенно никому не нужной. Неожиданно ей вспомнились слова (чьи? Дэна, Юргена?), которые она услышала в свое самое первое утро в «Лотосе». «Я вас предупреждаю, а там — как хотите!» О чем, интересно, было предупреждение? Не о том ли, что сейчас происходит?

— Скажите, — спросила она через несколько секунд, — скажите, только честно: вы заранее знали обо всем этом? Да? Но почему тогда вы позволили мне остаться?!

После вопроса несколько секунд висела неловкая пауза. Лиза первая нарушила молчание:

— Понимаешь, было уже поздно. Если бы мы не позволили тебе остаться, тебе пришлось бы «вернуться к нормальным людям» еще тогда — и последствия были бы точно такими же! Ты, конечно, могла не возобновлять знакомство с Евгением... Но от этого, если честно, лучше было бы ему, а не тебе! Реально же изменить твою жизнь могла только Тонечка: не сближаться с тобой, не учить тебя тантризму и прочим... необыденным вещам! Понимаешь теперь, откуда все переплетения?

Перед глазами Юли возникли строчки из тонечкиного письма: «Ну почему всем, кто меня любит, я приношу только несчастья? Ведь я заранее знала, что мне не стоит знакомиться с тобой, принимать твою заботу...»

— Так вот что она имела в виду, — растерянно протянула Юля. — Да, пожалуй...

Она не могла выразить словами всех охвативших ее чувств. Самое странное — она не сердилась на Тонечку и больше не пыталась никого ни в чем обвинять... А виноватые эманации друзей казалась ей смешными и даже трогательными — неужели они настолько чувствуют свою ответственность?

Похоже было, что Лиза уловила смену ее настроения. Она быстро подошла к Юле и ободряюще улыбнулась:

— Только не торопись пришивать оборки к савану! К тому времени, как он понадобится, это уже будет немодно! Ну а пока единственное, чем мы можем конструктивно тебе помочь — это дать кое-какую полезную информацию...

Юля удивленно взглянула на нее — какую еще информацию?

— Ну, «Лотос» не единственная община, есть и другие, — пояснила Лиза. — А бывает, что эсперы не живут вместе, как мы, а просто время от времени встречаются. Но все равно, это достаточная гарантия от «нормальных людей»...

— Вы что, знаете такие компании? — спросила Юля.

— Ну... некоторые знаем, — почему-то смутилась Лиза.

— Идем, я распечатаю тебе свою базу данных, — Юрген шагнул к двери и обернулся. Юля поднялась и последовала за ним.

В комнате Юрген включил компьютер и, поколдовав немного над клавиатурой, вызвал длинный список — имена в алфавитном порядке, «специализации», адреса... Интересно! Юля пролистала несколько страниц, но не дошла даже до буквы «Б»!

— Сколько же здесь человек? — удивленно воскликнула она и, быстро осмотрев экран, нашла в углу нужные цифры: «Запись 42 из 3117». — Ничего себе! Три тысячи эсперов — да у нас во всей стране столько не наберется! Откуда у тебя это?!

— Ну, когда-то, довольно давно, — смущенно сказал Юрген, — я немного сотрудничал с СБ, а они ведут подробный учет, статистику... в общем, мне удалось до нее добраться!

Юля взглянула на него с откровенным сомнением — неужели в СБ царит такой бардак? Впрочем, всякое бывает... И похоже, она недооценивала компьютерные таланты Юргена!

— К сожалению, это несколько устаревшие данные, — добавил Юрген. — Впрочем, за пять лет они вряд ли сильно изменились...

— Во всяком случае, — резонно заметила Юля, — других все равно нет!

Юрген улыбнулся:

— Я распечатаю список, а тебе, пожалуй, стоит нанести все имена на карту.

— Зачем?

— Ну, так легче будет растормозить воображение... Кто знает, может быть, ты просто почувствуешь, куда надо ехать!

Юля кивнула, немного подумала и спросила:

— А нельзя ли как-то пересортировать их? Ну, скажем, по городам? Это будет удобнее...

— Вообще-то можно, — Юрген поморщился, — но сортировка займет некоторое время...

Юля вспомнила мощный компьютер Евгения: вот где наверняка не возникло бы никаких проблем! Еще и на карту сам бы все пораскидал... впрочем, это в любом случае надо делать самой: у компьютера нет воображения и интуиции!

— А если я так и не почувствую, куда ехать? — задумчиво спросила Юля. — Не перебирать же их всех подряд?

— Ну, не знаю! — сердито ответил Юрген. — Решать-то в любом случае тебе... Можешь хоть выйти замуж за этого своего приятеля из СБ!

Юля тоже рассердилась:

— Послушай, откуда такое пренебрежение? Да, я понимаю, что близость с ним опасна для меня — но почему из-за этого надо его презирать?!

— Я его не презираю, — возразил Юрген. — Я просто трезво его оцениваю! И сожалею, что в вашем союзе ты женщина, и ты же — эспер.

— Ну и что?

— Место женщины — рядом с мужчиной, но не впереди него. А эспер, согласись, все-таки шаг вперед по сравнению с нормальным человеком. Так что долгая близость с Евгением для тебя станет деградацией.

Юля исподлобья на него взглянула:

— Ах, так значит, Дэн остался убеждать в том же самом Евгения? Что нам надо разойтись, и все такое? Да знаешь, как это называется?!

— Нет, Дэн говорит с ним как раз совсем не об этом, — отозвался Юрген, не отрываясь от экрана. — Приедет, сама спросишь... Тоже достаточно интересный будет разговор! Ну ладно, сортировка закончилась, можно печатать. Ты иди, это надолго. Я тебе потом сам принесу...

Юля вернулась в свою комнату. Она не была уверена, что Юрген сказал ей правду про Дэна. Конечно, до сих пор в общине не принято было врать... но ведь и лазить по чужим комнатам тоже не было принято, однако ее саму это не остановило! Она решила как следует «просканировать» эманацию Дэна, как только тот вернется из Сент-Меллона: если окажется, что Юрген обманул ее, и эсперы действительно пытаются влезть в их отношения... ну, знаете ли!

...Дэн почувствовал ее подозрения и обиделся. «Я просто не хотел тебя волновать! — уязвленно объяснил он. — Понимаешь, дело в том, что вчера ночью...»

Поначалу известие о засветившемся перстне не удивило Юлю — прощальное письмо Тонечки пробудило в общине столько воспоминаний, что погасший кристалл вполне мог вновь ожить от направленных мыслей и эмоций! Но увидев в эманации Дэна образ ровно и сильно светящего камня, Юля почувствовала страх. Словно откуда-то извне вдруг пришло странное, но уверенное понимание: этот камень может сделать с «Лотосом» все что угодно! Внушая недобрые предчувствия, он как будто сам предупреждал об опасности и был честным, как его владелица... Неудивительно, что так Дэну захотелось подробно и всесторонне изучить кристалл, пусть даже с помощью СБ!

Да, но... Неужели маленький кусочек кварца в самом деле может таить какую-то опасность? Ну реагирует он на эмоции определенного вида — что с того, такие камни всегда очень «чутки», на то они и талисманы! Может, тяжелые ощущения вызваны только тем, что эти эмоции связаны с Тонечкой и ее печальной судьбой?..

Нет, Дэн прав: как бы ни хотелось вернуть прошедшее, надо жить дальше! Вот только... Как ни пыталась Юля успокоить себя, странное ощущение не проходило... будто перстень и в самом деле способен каким-то образом если не вернуть прошлое, то как бы указать к нему дорогу — и бесконечно вести за миражом!

Интересно, а как отреагировал на засветившийся кристалл Евгений? Понял ли, что оказалось в его руках?..

— Ну как, — пожал плечами Дэн. — Нормально отреагировал... Сказал, что проведет исследование и сообщит результаты...

Дэн давно ушел, но Евгений долго не мог опомниться. Светящийся перстень одиноко лежал на столе, но даже он не казался сейчас чем-то значимым — в такую безнадежность загнали Евгения последние слова Дэна. «Юля встретит счастливую любовь... С эспером... И не требуйте от нее благодарности...»

А ведь Дэн даже не пытался внушить Евгению, чтобы тот забыл Юлю или боялся к ней подойти! Нет, он предоставил ему решать самому, положившись на его здравый смысл и благородство... «Она может остаться с вами, но это плохо кончится для нее...»

Усилием воли Евгений взял себя в руки — еще не хватало раскиснуть на почве несчастной любви! Он мысленно сравнил себя с безнадежно влюбленным в Ингу Филиппом и скривился, почувствовав отвращение к самому себе. В конце концов, ему уже не семнадцать лет, когда сердечные страдания способны заслонить все остальное!

У него есть замечательная и интересная работа, которая никак не зависит от того, останется с ним Юля или нет... и в конце концов его предупреждали о «профессиональном риске» общения с эсперами! В любом случае, уж если «Лотосу» суждено прекратить существование на его глазах, то долг исследователя — наблюдать до конца. Да еще сейчас, когда в его руки попал такой без преувеличения сенсационный образец!

...Где-то в глубине души Евгений понимал, что просто пытается успокоить сам себя, уговорить, что ничего страшного не произошло. Но какая разница, в конце концов, если уговоры действительно помогают хоть какое-то время?! Тем более полезно будет вырваться ненадолго в шумную столицу и отдохнуть от переживаний...

Евгений быстро собрался, аккуратно упаковал таинственный перстень. Почему-то вспомнился Ананич — с этим самым камнем в руке... Боже, как давно это было — целую вечность назад!..

...Столица встретила Евгения занудным мелким дождем (под настроение погода, ничего не скажешь!). Желание побродить по улицам сразу пропало, и прямо из аэропорта он направился в институт.

Формальности с перстнем не отняли много времени. Евгений оформил заказ на экспертизу, оговорив, что исследование должно быть комплексным психофизическим: чтобы обязательно было проверено влияние на кристалл различных эмоций. Он также указал, чтобы лаборатория не передавала отчеты по электронной почте, а представила их в напечатанном виде в двух экземплярах. Один экземпляр он хотел оставить себе, другой намеревался передать в «Лотос». «Когда будут готовы результаты?» — поинтересовался он и получил ответ: «Дня через три-четыре, не раньше! Сразу видно, что излучение весьма необычное — могут быть неожиданные эффекты...»

Впрочем, первый неожиданный эффект Евгений обнаружил сам: еще когда он доставал перстень из пакета, ему показалось, что свечение кристалла несколько ослабло. Сейчас он пригляделся внимательнее: нет, не показалось, камень действительно потускнел, хотя гаснуть совсем, похоже, не собирался! Интересно, с чем это может быть связано? С удалением от Сент-Меллона — и «Лотоса»! — или просто с давлением коллективной ауры большого города?

Евгений поделился с лаборанткой своими соображениями. Та взглянула на него недоверчиво, но все-таки добавила несколько слов на приемном бланке. Евгений попрощался и вышел из лаборатории.

Ему очень не хотелось заходить куда-то еще, но здравый смысл подсказывал: не стоит совсем уж поддаваться хандре! К тому же, если коллеги узнают, что он приезжал в институт и не зашел к ним — обид и объяснений не избежать...

...После того как Евгений отказался руководить практической разработкой своей методики «предельных картин», создание специализированного подразделения было отложено... Пока же руководство института передало тему в ту самую лабораторию ауристики, в которой он «числился» и в которую заходил всякий раз, когда оказывался в столице. Однако Олег, отвечавший за новую разработку, мало что мог сделать без интенсивных консультаций с Евгением. Коротких визитов было явно недостаточно, а электронная почта не могла в полной мере заменить живое общение. Словом, работа стопорилась, и коллеги были страшно недовольны сент-меллонской одиссеей Евгения!

Евгений понимал, что его поведение тормозит перспективную разработку, и что терпение может лопнуть даже у Веренкова. Поэтому он старался компенсировать свое отсутствие подробными консультациями, разъяснениями и даже «подаренными» идеями.

...Вот и сейчас Евгения встретили множеством вопросов — к счастью, деловых! Консультации затянулись, и из института Евгений вышел уже в сумерках. Он чувствовал себя усталым, но решил не ночевать, а сразу ехать в аэропорт. Поездка оправдала надежды — она несколько успокоила его, отвлекла от грустных раздумий... Правда от предложения Олега подбросить его до аэропорта он решительно отказался: рабочие консультации — это еще куда ни шло, но расспросы и болтовня за жизнь — ну уж нет!

...Вернувшись в Сент-Меллон, Евгений первым делом проверил автоответчик. Нет, надежды не оправдались: Юля не звонила... Конечно, прошло не так много времени, но Евгений понял, что больше не может ждать — ему хотелось прямо объясниться с Юлей.

Он позвонил своему агенту в больнице, узнал день ее дежурства (увы, в паре с Дэном — ну, да ладно!) и к концу рабочего дня прилетел в Серпен...

...Но в больнице Евгения ждало очередное разочарование: Юля не пришла, ее заменяла Лиза. Евгений даже не успел скрыться — Лиза заметила его, мило улыбнулась и пригласила в «эсперскую». «Еще чего! — в панике подумал он. — Опять встречаться с Дэном!» Но Лиза, поняв его чувства, с легкой улыбкой сообщила, что «Дэн, к сожалению, сейчас очень занят и не сможет присоединиться».

Евгений облегченно вздохнул. Идя рядом с Лизой по коридору, он вдруг подумал: интересно, а какая она бывает в гневе или ненависти? Наверное это должно быть в той же степени страшным, в какой ее любезность — очаровательна...

Едва они вошли в эсперскую, Евгений не выдержал и спросил, почему не пришла Юля.

— Она плохо себя чувствует, — спокойно ответила Лиза.

— Больна? — встревожился Евгений.

— Нет, просто... просто слишком много впечатлений за последнее время! Так что вряд ли она в ближайшее время сможет работать.

— А-а, — протянул Евгений, не зная теперь не только что сказать, но и что подумать. Если Юля не выходит из дома, он не сможет увидеть ее до тех пор, пока не будут готовы результаты исследования кристалла! Не обсуждать же с Лизой то, о чем он собирался говорить с Юлей... Что же делать? Просто попрощаться и уйти?

Заметив его состояние, Лиза незло усмехнулась:

— Хотите кофе?

— Конечно хочу! — облегченно выдохнул Евгений, радуясь возможности задержаться и, возможно, узнать еще что-нибудь о Юле.

— Тогда я вас угощу, — Лиза грустно вздохнула. — А попутно расскажу одну забавную историю — вместо сигары, которую, кажется, полагается предлагать после кофе...

Кофе Лиза варила изумительно. Это была как раз та грань, за которой обычное умение переходит в магию. Евгению даже показалось, что перстень Лизы светился, пока она готовила!

Выслушав с милым достоинством комплименты Евгения, Лиза поднялась и «на минутку», как она сказала, вышла из «эсперской».

Оставшись один, Евгений испугался: еще не хватало, чтобы неожиданно появился Дэн и застал его здесь! Впрочем, он быстро сообразил, что Лиза, скорее всего, позаботится о его отсутствии, для того и ушла... что ж, большое спасибо!

Успокоенный, Евгений огляделся. Будь он в менее расстроенных чувствах, «эсперская» заинтересовала бы его — ведь в эту комнату даже персонал очень редко заглядывал, подчиняясь молчаливому негостеприимству обитателей общины...

На стенах, как и в гостиной «Лотоса», были развешаны ауральные картинки. Помимо воли Евгения заинтересовало одна из них: странное, даже какое-то дерзко-негармоничное изображение буквально притягивало взгляд. Евгений допил кофе, поднялся и подошел поближе — рассмотреть.

...Основной тон рисунка был фиолетовым, переходящим от почти черного к светло-лиловому, даже с проблесками розового. Нависшее мрачное небо, на нем, или даже сквозь него, серебристо-розовые звезды. И гладь воды — она гораздо светлее неба, словно светится сама по себе. Из воды торчит косо срезанный черный сталагмит. А на этой наклонной плоскости — розовый шар, цветом чуть темнее, чем звезды...

— Что будет, когда шар упадет? — спросил Евгений вошедшую Лизу.

Она тоже посмотрела на рисунок и без особого удивления ответила:

— Ну... Брызги, волны. Цвет исказится. Гармония нарушится, одним словом.

— Какая же тут гармония?

— Неустойчивая, — она увидела, что Евгений слегка поморщился. — Да, я понимаю, математически это безграмотно: неустойчивая гармония, но все же...

— Я понял. Но ведь шар сам по себе — тоже символ гармонии, именно в классическом смысле.

— Да. Но здесь его роль двусмысленна. Своим движением он нарушает свою же символику, а когда он упадет, и все снова успокоится, то он либо утонет — то есть его не будет вовсе, либо будет частично торчать из воды, оставаясь в негармоничном покое.