Крылья Судьбы

– Нет, конечно, – сказал я.

– И никто бы из парней не отказался. – Огр взялся на колеса своего массивного инвалидного кресла и развернулся в сторону окна. Гавань Огненного гудела. Корабли входили и выходили. Пирс был полон самого разного народа.

– Разве правление не знает, где мы добываем запчасти и сколько они стоят? – спросил я.

– Знает. Каждое свое требование я снабжаю подробной сметой и аналитической запиской о ценах, – ответил Старый Ворчун. – Но правление и так все знает лучше меня. Им просто хочется поиздеваться над таким старым пнем, как я.

Хм, издеваться над огром – опасное для здоровья занятие. Это он фигурально выражается?

– Говорят, Компания в нынешние времена стеснена в средствах, – добавил Ворчун и фыркнул так, что звякнуло стекло в оконной раме. – Это они-то стеснены? Ни в жизнь не поверю такому бреду. Просто хотят сэкономить на спичках… – Огр развернулся ко мне. – Как думаешь, если мы составив профессиональный отчет о том, что именно техническая недооснащенность истребителей явилась одной из причин сегодняшней катастрофы, ребята подпишут его?

– Думаю, я точно подпишу, – ответил ваш покорный слуга.

Огр скривился.

– Ты не очень оптимистичен.

– Вообще, да… Не очень. Сегодня мне чуть башку не оторвали, я потерял двоих пилотов.

– Так я об этом и говорю.

Я кивнул. Старый Ворчун – крохобор из крохоборов. То, что он сейчас говорит о правлении, для меня большая новость. Я не знал, как реагировать. Чего огр пытается добиться? Чтобы я перестал считать его виновником нашего небогатого существования?..

– Гномы финансируют Воздушный Патруль, там все в порядке, – сказал Ворчун, – но патрульным просто нечего делать! Пилоты от безделья маются. При этом их зарплаты, не в пример нашим, высокие да и риска минимум. А наши ребята – каждый рейс теперь как последний. Миючинцы как сидели у нас на шее, так и сидят, приберегая свои ВВС для торжественных королевских парадов!.. – Огр сжал кулаки. – Мой отряд только и воюет со всякими засранцами, а ведь даже не имеет официального статуса боевого подразделения… Мы несем потери. Для правления это лишь отметки в рапортах, а для нас!?. Вот теперь Чуонг с Щупфортом!

– Да, – сказал я. Огр повторил многое из того, что я говорил ему раньше, требуя как-то изменить ситуацию. Чудеса да и только. Неужели старик решил пошевелить, наконец, мозгами? – Впору нам организовать собственный профсоюз и начать отстаивать свои права…

– Вот именно! – Кулак огра чуть не обрушился на столешницу. Думаю, даже дуб бы не выдержал. Ворчун остановился зеленую ручищу. – Нам нужно надавить на правление и заставить их пойти нам на уступки!

Я вспомнил о коллекции древностей и книгах Старого Ворчуна. Все это существует помимо счетов в гномских банках и ценных бумаг, приносящих неплохой доход. Не только огр, но даже его родственники у дракона на рогах не живут под страхом голодной смерти. Так в чем же дело? Неужели в старике взыграла совесть? Невзирая на славное авиационное прошлое, Ворчун не был замечен в альтруизме по отношению к собратьям-пилотам. Его стиль управления был твердым. Мягко стелет, да жестко спать – вот что говорят о таких типах. А тут, поглядите на доброго дедушку огра! Дошло до него, наконец, что парни, выполняющие грязную, в общем, работенку, должны получать взамен хоть какие-то послабления.

Хотелось бы не обмануться в догадках…

– Отчет помог бы нам! – сказал огр.

– Похоже, вы собираетесь предъявить правлению ультиматум, – заметил я.

Огр посмотрел на меня чуть не с презрением. Он не любил, когда ставили под сомнение его слова, а тем более, не доверяли с первого раза.

Старый Ворчун покатился вдоль окна, пока не оказался возле стены слева от меня. В углу был небольшой бар с некоторым количеством спиртного. Огр открыл дверцу, запустил внутрь лапищу и вынул бутылку крепкого «Алого Чувырлинского». На Чувырле роскошные виноградники и тамошний продукт самый качественный во всем регионе. В одном мы с Ворчуном были схожи – я тоже любил эту марку.

Огр подозвал меня жестом и вручил полный бокал. Себе он налил, конечно, серебряный кубок, почти в литр объемом.

– Ультиматум? Да, ты прав, капитан. Я хочу встряхнуть этих заплесневевших мухоморов. Если правильно встряхнуть, монеты из них так и посыплются… Ну, за парней. Теперь их дом – Небеса!

Мы выпили.

– И нам нужно подписать бумагу? – спросил я.

– Да.

– А другие звенья?

– Ну разумеется! – Огр сделал большой глоток. Подержал вино во рту, потом отправил в желудок. Его глазки загорелись. – Ты мне не веришь, Джуль?

– Извините, но с трудом, – сказал я. – Не будем друг перед другом выкаблучиваться. Я много раз ходил к вам с подобными требованиями и предложениями. Повышение зарплаты, премиальные, новые детали для машин, магическая раскрутка. Что я слышал от вас в ответ? Нет денег! Нет денег и не будет! Потом решим! Мне некогда, не сейчас! И так далее. Память мне не изменяет?

– Нет, – процедил огр. Его глаза стали как две узкие замочные скважины.

– А еще к вам ходили с таким же точно просьба, ходили и писали, ребята из других звеньев, Лопар, Угрюмый, Лунатик… Некоторые тут прямо завсегдатаи! И всегда одно и то же…

– Положим, не всегда, – проворчал старик.

– Да, бывали исключения, – сказал я, – но правила они не меняют. Вы правы – у нас нет прав, правление считает пилотов Отряда кем-то вроде каторжников, которые должны вкалывать за миску похлебки из креветок!

– Ну, не то что бы…

– Теперь я слышу от вас, Ворчун, совсем другую песню! Она ласкает мне слух и обещает восстановление справедливости, но за годы карьеры пилота я стал порядочным циником. Не верится мне, что кто-то, особенно огр, может враз измениться. Обижайтесь, Ворчун, даже увольте меня, но я сказал правду. И раньше говорил!

Я вернулся на стул и приложился к вину. Подобные стычки между нами не были редкостью в прошлом. Обычно после такой вот атаки огр принимался вопить и указывать мне на дверь. В вопросах, касающихся его личности, терпение – наислабейшая его благодетель.

Я не собирался уходить просто так. На этот раз.

Огр не выгнал меня. Его плечи поникли. Ворчун уставился в свой кубок и вздохнул.

– Чтоб меня черви могильные живьем сожрали, Джуль. Ты лупишь в десятку.

Я прислушался. Не собирается ли обвалиться здание? Не планируют ли разверзнуться хляби небесные из-за того, что Старый Ворчун признал свои ошибки?

Здание устояло под напором яростного шквала судьбы, и хляби небесные решили подождать.

– Я десять лет не садился за штурвал, – произнес Ворчун. Сейчас он выглядел утомленным стариком. И его устрашающая нечеловеческая внешность не могла скрыть этого. – Я превратился в студень. В ничто. По ночам мне снится, что я летаю, что у меня есть ноги. Смейся, Джуль… – Он посмотрел на меня, а потом отвернулся и стал смотреть на Гавань. Слишком мелодраматичное движение…

Чтоб тебя, Джуль, имей уважение к сединам!

– Тебе не понять. Ты человек. Ограм приходится хуже. Много ли ты встречал пилотов моего племени? Я имею в виду истребителей?

– Нет.

– Мы слишком велики. И так считалось долго – дескать, не годятся зеленые для легкой авиации. Я все жизнь боролся с этим стереотипом, пусть это и покажется смешным. Я люблю скорость, высоту, для меня невыносимо сидеть в этом проклятом кресле! – Голос Ворчуна напоминал отдаленный гром, предвещающий грозу. В нем были скрытый гнев, обида, ярость. – Куда я мог деть свою энергию? Я злое чудовище, я знаю! Я скряга и эгоист! Это я составил тот самый договор, по которому Тэсса не может выйти замуж до моей смерти. Всем известно об этом… Бедняжка мучается – я трижды отказывал весьма неплохим женихам! Был даже один родовитый огр из дальнего княжества, лучшая партия для моей лапочки. Я люблю Тэссу больше других племянников и боюсь потерять ее насовсем. – Огр повернулся ко мне. – Мне приходится быть чудовищем, чтобы не исчезнуть с лица земли. Меня лишили неба, но… – Он скрипнул зубами. – О своей репутации я знаю, многие меня ненавидят. Есть за что. Я боюсь одиночества, Джуль! Я признаюсь тебе, парень, в этом, здесь и сейчас. Ты не веришь в мои намерения, это твое дело. Но я заставлю правление считаться с нами! Пора бы им узнать цену огрского гнева. Если у меня нет ног, это не значит моей капитуляции перед вонючими бюрократами!

Трясущимися руками он снова налил себе вина.

– Смешно, да? Бюрократ тявкает на своих же собратьев! Да! Когда-то я был похож на тебя. Боролся за справедливость, думал, что у меня есть потенциал. Что я герой!

Ничего подобного я от Старого Ворчуна не слышал. Поймите меня правильно, я не собирался делать его чудовищем, но трудно ожидать таких откровений от зеленого чудища, которое увольняло парней из отряда даже просто за косой взгляд в свою сторону.

– Я хочу что-то сделать для собратьев, пока… Словом, пора заняться работой над ошибками.

Я пригубил вино. Понадобилось глотнуть несколько раз. Я с трудом понимал, к чему все идет. Или уже пришло…

– А что значит «пока»? – спросил я.

– Неважно. Главное то, что я собираюсь встряхнуть наших хозяев. Они нам много задолжали.

– Нам? Ворчун, вы получаете, невзирая ни на что, больше каждого из нас.

– Это сказки. Им известно, что у меня есть некий капиталец. И это дает, как им кажется, повод, урезать мое жалование, Джуль. Это случалось уже три раза!

Мы сцепились взглядами. Огр: проверь мне на слово. Я: пытаюсь, босс, очень пытаюсь…

Старик вздохнул. Вино помогло ему расслабиться. Мне тоже. В голове у меня стало шуметь. Пить «Алое Чувырлинское» на голодный желудок опасно.

– Ну ладно, – сказал я. – Чего вы хотите от меня лично и моих пилотов?

– Поддержки.

– Какой?

– Для начала – морально-идеологической, – сказал огр. – Не ставьте мне палки в колеса. Будьте на моей стороне. Если игра пойдет по-крупному, правление станет оказывать на Отряд давление. Их методы мне известны. Несколько подачек наиболее недовольным могут расстроить все дело. Поговори с парнями. Если мы будем твердыми, то нас послушают, если нет, мы просто все вылетим в трубу.

– Боюсь, при открытии этого фронта мы и так все вылетим в нее.

– Нет. Всех сразу они не уволят. А вот ударить по некоторым смутьянам могут. И тогда коалиция развалится, – сказал огр. Из ящика стола появилась табакерка размером с приличный сундучок.

– Ну допустим. Значит, объявим забастовку? Кто в ней будет участвовать?

– О забастовке пока речи нет. Это крайний вариант. – Огр занюхал понюшку табака и вынул из кармана платок. Для чихания. – Но если дойдет до дела, мы подключим и техническую обслугу. С Куалом и его пикси я договорюсь, не волнуйся. А для начала мы ударим по правлению многостраничным отчетом о материально-техническом состоянии парка самолетов и списком наших требований. Ты поможешь мне с ним, Джуль? Ты лучше ориентируешься в том, что нужно.

Я вспомнил о том, что мне говорил миючинский чародей на боевом фрегате. Защитные амулеты против Заклятья Слепоты. А кристаллы магической связи дальнего действия? А новые фильтры для очистки «воздушного масла», в котором плещутся духи-крутильщики? За пять секунд я насчитал полудюжину вероятных усовершенствований.

– Пожалуй, пара предложений у меня найдется. Но думаю, парни хотели бы для начала некоторое повышение ставок. В частности премиальные и надбавки на риск. Старая песня, так, Ворчун?

Огр махнул рукой. А потом чихнул. Я сделал все, чтобы удержаться на стуле, и удержался.

– Да, ты прав, – сказал Ворчун, отнимая от лица платок. – Все это будет в наших требованиях…

Ребятам это понравится. Только ведь они не поверят! Особенно те, кто проработал здесь дольше меня. Придется попотеть, чтобы убедить их в искренности Ворчуна, в его раскаяние и чувство вины.

Но это будет после того, как я поверю сам. Одну часть меня огр сумел переманить на свою сторону, но друга, полная недоверия, сидела в засаде и наблюдала.

– Все будет! Я знаю наших хозяев как облупленных, мне известны их слабые места, поверь! – Снова чих, такой же громогласный. – Я рассчитываю на твою помощь, Джуль! Побеседуй с другими. Добейся их расположения. И тогда мы вместе горы свернем.

– Хорошо бы горы, а не шею, – ответил я.

Огр захохотал, потом чихнул еще раз. Удивляюсь, почему стекло в окне до сих пор целое. Должно быть, на него наложено заклятье.

– Ну, кишка у них тонка до нашей шеи дотянуться!

Я сомневался. Шея человека совсем не то, что шея огра. Тоньше и не походит на бычью.

– Не думай, Джуль, что это мое решение спонтанное. Я много думал. Я не решался… Да, ты прав, в одночасье нельзя измениться, тем более, такой старой образине, как я. Сегодняшний бой с Мясником был последней каплей. И тогда я решил атаковать! Рано они сбрасывают меня со счетов!

Я подумал, не стоят ли в его кабинете подслушивающие устройства? Офис Кейлорской Торговой Компании находится в Дракенфорте, на Улице Важных, и слухи о готовящемся бунте могут без труда просочиться к нашим хозяевам. Да и что мешает им подложить огру пару-тройку специальных амулетов, которые будут передавать им содержание всех разговоров в штабе Отряда?

Однако не думаю, что Ворчун такой дурак. О такой мелочи он наверняка давным-давно позаботился. В Дракенфорте полно чародеев, которые готовы сделать за деньги все, что угодно.

– Хорошо, согласен, – сказал я. – Если учитывать, что мы в одной лодке, почему бы не попробовать…

– Молодец. Я знал, что ты будешь на моей стороне! – Огр хлопнул в ладоши.

Он знал? Ничего себе! Неужели я настолько предсказуем?

– Ты подумаешь над списком требований? – спросил Ворчун, ткнув в меня пальцев, который бы сошел за короткую толстую дубинку.

– Обязательно. Как только мозги в порядок приведу, – ответил я. Мне надоело торчать в его кабинете и обсуждать насущные проблемы. Хотелось отрешиться от суеты мирской и задать храпака. Я отставил вино. Меня покачивало. Крепкая штука.

– Вот-вот. А я сегодня же начну готовить доклад. Привлеку экспертов. Не меньше дюжины. Из личного кармана заплачу, не пожалею!

Вот это уже серьезно. Я никогда не видел, чтобы Ворчун готов был раскошелиться во имя благих целей! Что-то странное происходит на Огненном. Стоило отлучиться на пару часов, как все перевернулось вверх ногами. Так, глядишь, начнется ломка всего мировоззрения.

– Кстати, а что говорят миючинцы? – спросил я, когда уже собирался уходить. – Они ведь потеряли цепеллин.

– А! – Огр скривился. – Эти малохольные попытаются предъявить нам претензии, я не сомневаюсь… Пробовали, при тебе такое было. Но пусть пеняют на себя! Сколько платят, то и получают. В первую очередь правление даст им от ворот поворот. Я видел заключенный с Миючией договор. Там четко сказано, что пилоты и Компания ответственности за транспорт и его содержимое не несут. Вы сделали все, что смогли. Отряд потерял двоих. Если миючинцы фыркнут в мою сторону, я предложу возместить убытки им. За потерю самолетов, за погибших Чуонга и Щупфорта…

– Не согласятся, – сказал я.

– Верно. Но и Компания не пойдет на уступки. Здесь прямой резон правлению разорвать с ними контракт. Мы охраняем грузы миючинцев, нас бьют, мы несет ущерб, который приходится возмещать. Значит, чтобы не возмещать и не терпеть ущерб, надо отказаться от обязательств. Тем паче, что платит Миючия мало. Овчинка выделки не стоит.

И ради этого погибли эльф и гоблин, подумал я.

Аудиенция завершилась. Я шагнул к двери, когда огр окликнул меня.

– Чуть не забыл, – бросил он небрежно, – в твоем звене новенький. Сегодня прилетел.

– Новенький? Этого еще не хватало!

Старый Ворчун посмотрел на меня как Старый Ворчун. Разговор по душам закончен, теперь огр опять босс, а я подчиненный.

– Я взял новенького потому, что он хороший пилот, Джуль. В хороших пилотах я разбираюсь как-никак. Учитывая ситуацию… словом, два места в твоем звене так или иначе освободились.

Я хотел ему сказать, что это свинство, но промолчал. Что толку?

– Кто он?

Огр махнул рукой. Дескать, некогда языком болтать. Магический кристалл на его столе разродился серией вспышек. Значит, вызов.

– Я дал ему твой адрес, – бросил огр, прежде чем его увлек разговор с абонентом.

Донельзя «обрадованный» этим сообщением, я вышел из кабинета.

Глава 4

Мне удалось избежать встречи с племянницей Ворчуна. Видимо, она отправилась домой. Скатертью дорога – мне сейчас не до любовных воздыханий.

Вдохнув свежий воздух, я почувствовал некоторое головокружение. По брусчатке и над ней носились курьеры и секретари, поддерживающие круговорот бумаг внутри квартала, занятого разнообразными конторами и офисами.

Я оглядел разноцветные домики, раздумывая над тем, что теперь делать. Идти домой? Завалиться в бар? Или созвать парней на совещание? Больше всего я склонялся к первому варианту. Все остальное может подождать. Обсуждение животрепещущих проблем бытия и вовсе не прельщает утомленного героя.

Да еще этот новенький, подумал я.

В мою голову чуть не врезался пикси, волочащий сумку, набитую корреспонденцией. Почтальон. Отшатнувшись, я чуть не наступил на какого-то странного малыша в высокой шапке. Тот квакнул. В Дракенфорте нельзя зевать – того и гляди вызовешь переполох среди всякой мелкоты. В иных местах буквально приходится расчищать себе место, чтобы сесть.

Пикси запищал. Словно это я в него чуть не врезался, а не наоборот. Лучше всего сделать вид, что любуешься облаками (а что, неплохие облака), и пойти дальше. Я пошел, надеясь во время созерцания неба не наступить на кого-нибудь.

В последнее время мелкота просто затопила собой деловую часть Дракенфорта. Все как сбрендили и бросились делать карьеру. Говорят, что у нас самый мягкий налоговый климат для мелкого и среднего бизнеса. Каждый идиот может сколотить себе капиталец. Даже Снифити открыла лавку, где продавались товары для шитья и всякие женские безделушки…

Воспоминания о моей любимой всколыхнули на мгновенье в моей душе множество воспоминаний. Романтические прогулки, купание голышом на диком пляже, поездка в Чувырлу на празднование двухсотлетия местного губернатора-гнома… Если бы Снифити не была такой сумасшедшей… То что? Не знаю. Пока меня не очень привлекает перспектива семейной жизни.

Чтобы отвлечься от неуместных сейчас раздумий, я посмотрел в сторону моря.

Гавань кипела, словно котелок с овощной похлебкой. К пирсу подходил большой альвийский корабль из Симиуйна, на борту которого было написано «Королева Алиса». Обратным ходом, в сторону выхода из Гавани, тяжко перекатывалась на волнах баржа «Мурена», принадлежащая Алмазному Концерну. Охраняли ее три набитых вооружением под завязку катера.

Я добрался до конца улицы, когда меня позвали. Из толпы появился Керк. Мы отошли в сторону, чтобы не быть затоптанными троллем-возчиком, на спине которого, в кресле, сидела парочка фей.

– Что, навещал старика? – спросил Керк.

Мой давний приятель был чуть ниже меня ростом и намного шире. Ширину эту составляли мускулы. Кулачки Керка будь здоров – гроза хулиганов и кабацких задир. Кажется, мы знакомы с этим квадратом тысячу лет. Эх, Старые Добрые времена!..

– Был. Поговорили по душам, – сказал я.

– По душам?

– Ну да.

Керк не понял. Я его не винил. Мне до сих пор казалось, что на меня напустили какие-то зловредные чары.

– Мы собирались с парнями заглянуть к нему. Обсудить насчет самолетов.

– Лучше не сейчас. Мне надо со всеми вами кое-что обсудить. Это касается звена.

– А точнее?

– Потом. В данный момент я иду домой, чтобы оторвать пару часов сна, – сказал я. – А вечером…

– Мы собирались помянуть Чуонга и Щупфорта. В «Фиолетовой грозе». Вечерком.

– Я приду. Заодно и обсудим.

Керк прищурился, поглядев мне в лицо.

– Или ты решаешь какие-то неразрешимые философские проблемы, приятель, – сказал он. – Или что-то замыслил!

Да, видно, слишком много написано у меня на лице. Я прицепил кривоватую наглую улыбочку сорвиголовы.

– Поживем – увидим, дружище Керк.

Громила цокнул языком.

– Ты мне не нравишься…

Улыбка исчезла. Мои веки слипались. Я чувствовал себя так, словно три дня подряд затаскивал на гору здоровенный камень, который срывался вниз, как только я добирался до вершины. Теперь понимаю страдания того парня, как его бишь там… Сизифа…

– Ладно, встретимся вечером в «Фиолетовой грозе», в половине седьмого, – сказал я. – К Ворчуну не ходите, если он сам не вызовет. Адью!

Керк захохотал. Он что, думает, я свихнулся? Вроде бы я не давал повода так думать! Жаль. Несмотря на многолетнее знакомство, я не мог сказать, что знаю своего приятеля так хорошо, как хотел бы.

Итак, необходимо сосредоточиться и взять себя в руки. Вспомнить, кто я такой…

Я постараюсь. К вечеру я должен быть как огурчик. Пока ясно одно – излечит меня только сон.

С этой мыслью я поплелся домой. Идти от офиса Старого Ворчуна до моей съемной квартирки вверх по склону холма не меньше двадцати минут. Со стороны Дракенфорт кажется компактным и уютным, словно ухоженный садик за ажурной оградой, но только очутившись в городе понимаешь, какие иной раз приходится делать концы. Дракенфорт – это мешанина узких и широких улиц, пересекающихся под разными углами. Застройка изначально проводилась стихийно, безо всякого понятия о гармонии, в результате чего и возникло подобное чудище, напоминающее лабиринт Минотавра.

Холм, на который я взбирался, был утыкан торговыми заведениями. Вдобавок на брусчатке расположились лотки и палатки, рядом с которыми кружился, словно на карнавале, волшебный и не очень народ. Пришлось приложить некоторые усилия, чтобы прорваться сквозь этот фестиваль купли-продажи. Пять раз мне наступили на ноги, трижды оглушили воплем в левое ухо и дважды в правое, толкнули локтем дважды, коленом под ребра четырежды. Когда меня выплюнули из толпы, я был похож на боксерскую грушу. Удивительно, что ребра целы. И это после того, как толстая дама, находящаяся в близком родстве с троллями, прижала меня своим задом к огрскому боку.

Может быть, я потерял прежнюю сноровку, а может, меня сглазили. Раньше путь через Улицу Звонких Монет был не таким тяжелым.

Сделав шаг, я чуть не растянулся на земле. Целый выводок гномиков только и ждал, чтобы броситься мне под ноги. Я покачнулся, прянул в сторону, точно испуганный конь. Гномики в разноцветных шапочках, щебеча, устремились в толпу и стали носиться у покупателей под ногами. Их ловкости можно только позавидовать.

Равновесие мне сохранить удалось, но не удалось избежать тычка, адресованного моим локтем массивному боку тролля, что стоял у стены и ковырялся во рту зубочисткой. Эта зубочистка могла служить мне тросточкой. Громада повернула ко мне голову, а я приготовился к выяснению отношений. Тролли обычно не агрессивны, но кто знает…

Если наступил такому мордовороту на любимую мозоль – чеши как можно быстрее и как можно дальше. Я раздумывал о маршруте отступления, но тролль и не думал раздувать скандал. Его взгляд из-под пушистых ресниц был отстраненно-романтическим. Словно у коровы на лугу.

Решив, что с меня хватит, я ретировался. Для этого мне пришлось перейти на бег.

Вот же невезуха! Может, кто-то наслал на меня проклятие Неловкости и Угловатости? Узнаю кто – голову откручу.

«Меблированные комнаты Мадам Арафель». Буквы, благодаря чарам, слегка искрятся и меняют цвет.

Табличка эта висела над воротами. Точнее, даже не воротами, а просто въездом в большой двор, где, прижимаясь друг к другу и стараясь забраться повыше на крутой склон, торчали домики. Каждый домик – квартирка от двух до четырех комнатушек.

Владения Мадам Арафель. Цены невелики, но удобства налицо, особенно для холостяков. У моей домовладелицы свои собственные представления о том, как должен выглядеть ее клиент, и эти представления остаются для меня загадкой. Никакой системы в выборе жильцов я до сих пор не заметил. Что общего, например, между мной и семейной парой гоблинов, что обитают слева от меня? По-моему, ничего, кроме денег. Обычных золотых гульденов.

Месячная плата здесь составляет полторы монеты. Вполне терпимо. В других доходных домах, с гораздо меньшими удобствами, плата колеблется от двух до пяти гульденов. Но Арафель звезд с неба не хватает. Я вообще с симпатией отношусь к феям – и, может быть, благодаря этому мы нашли с ней общий язык. Впрочем, есть подозрение, что Арафель тоже тайно вздыхает по мне. Не хочу проверять, так это или нет. Снифити неоднократно высказывалась по этому поводу. Моей девочке не нравилось, что я здесь живу, да еще под боком у «этой». Но съезжать в другое место я не собирался. Из принципа. «Ты меня не любишь! – заявляла в таких случаях Снифити. – Болван самовлюбленный!» Это намек, что пора нам свить где-нибудь гнездышко на двоих. Я уже устал объяснять, что мои гонорары пока не позволяют мне такую роскошь, тем более в ситуации, когда семейка Снифити видит во мне только безотказную дойную корову. Даже магазин моей девушки не стал выходом из положения. Снифити неважный управленец, о чем я ей неоднократно говорил, провоцируя многочисленные истерики. Положа руку на сердце, общаться с ней – это сродни охоте на огнедышащего дракона без оружия. Все дело в ловкости – не успеешь увернуться, спалят тебя вместе с потрохами. Жуть.

Я огляделся, нет ли Снифити на горизонте. Улочка была пустынной. И тихой. О счастье! Мне нужна была тишина! Я прошел мимо домика самой Арафель, что стоял ближе всех к вывеске, пересек двор, и поднялся по извилистой лестнице к себе.

По соседству гоблины выясняли отношения. Справа, чуть ниже, пиликали на скрипке. Там живет мамаша эльфка с ребеночком эльфом, который, по ее мысли, должен стать великим скрипачом. Значит, в нашем маленьком королевстве все в порядке.

Войдя в успокаивающий глаза полумрак, я закрыл дверь. Следом за дверью закрылись мои веки. С закрытыми глазами я отправился в сторону кровати. Сев на матрац, я стянул сапоги, а потом, вытянувшись, упал в сон. Упал и пошел ко дну.

А на дне меня поймал давешний тролль. Он решил со мной поквитаться за то, что я толкнул его, и сгреб вашего покорного слугу в охапку. Мои ребра затрещали. Я попытался оказать сопротивление. Куда там! Тролль занес свой кулак над моей головой и треснул. Потом еще раз треснул. Потом еще раз.

И как это моя головушка до сих пор не превратилась в раздавленное яйцо?

Дын-дын-дын! Пауза. Тролльский кулак немного отдохнул, а потом снова взялся за дело.

Дын-дын-дын!

Я открыл один глаз. Тролль испарился. Значит, все было во сне. Ощущение реального вернулось, но я не хотел подпускать его близко. Я сопротивлялся как мог, пока не понял, что какая-то бессовестная скотина долбится в мою дверь. Судя по всему, долбится долго, раз тролль столько упражнялся на мне…

От стука стала болеть голова.

– Чтоб вам всем провалиться! – простонал я. – Считайте, что Джуль улетел на другой край земли! Все! И никогда не вернется…

Стук прекратился. Ну вот – отлично! Поняли…

Дын-дын-дын!

Я взвился к потолку, упал на матрац, одержимый жаждой убийства, что со мной бывает крайне редко. Сунул ноги в тапочки. Вынул из кобуры револьвер. Слишком круто? Нет. Именно то, что нужно!

В домике было сумеречно. Круглые окошки закрыты занавесками. Это даже хорошо. Враг не поймет, когда я начну действовать.

Дын-дын-дын! Керк бы не стал так стучать. Да и никто из ребят. В конечном итоге, есть хороший способ связаться со мной, если я дома. По кристаллу. Правда, не знаю, куда я его задевал. Может, он раньше и сигналил. А, плевать!

Я подкрался к двери, отодвинул засов. Почему я до сих пор не сделал глазок? Надо поговорить с Арафель.

Итак, рывок и атака! Дверь-то я рванул. Но при этом врезал ее нижним краем себе по ноге. Тряпичная тапка не очень хорошая защита в таких случаях. Взвыв, я уронил пистолет. Что ж, молодец, герой! Продолжай в том же духе!

Гость, лишивший меня заслуженного отдыха, стоял на пороге и смотрел, как я с воплями прыгаю перед дверью. День невезения – это еще мягко сказано.

– Простите, видимо, я не вовремя пришла, да? – услышал я голос. Женский голос. Он мог принадлежать моей мечте.

Я быстро оправился – я же герой! Капитан Джуль, замечательная личность, о которой слагают легенды. Не так много, как про Старого Ворчуна, но лиха беда начала! Итак, я приосанился, сделал вид, что мне совсем не больно и посмотрел на гостя.

Такая женщина не может придти не вовремя! Природа (в лице ее родителей) не могла создать ее помехой кому-то. Один взгляд – и сумрачное сердце одинокого странника озаряется светом…

Челюсть моя отпала.

– Добрый день, – поздоровалась незнакомка и посмотрела на меня поверх длинных узких темных очков, сделанных по форме крылышек пикси. – Не помешала?

– Конечно, нет! Проходите. Мое холостяцкое жилье не очень подходит для визитов, но…

Я наступил на свой револьвер. Незнакомка хмыкнула и вошла. Мир закачался. А может, просто я слишком рьяно нагнулся, чтобы поднять свое оружие. Первый шок отступил, зато пришел второй. Это когда я надавил на амулет в стене, заставляющий камни, встроенные в потолок, светиться.

Теперь можно было рассмотреть, кто ко мне пришел, детально. Белокурая, с длинными волосами цвета расплавленного серебра. Васильковые глаза явились миру, когда ручка в перчатке убрала очки с очаровательного носика. Вот так, а не иначе!

Она повернулась ко мне, я покраснел при виде того, какой свежий румянчик играет на ее щеках. Об одежде и говорить нечего. Обтягивающие брюки с карманами на бедрах, летные, пилотская куртка с поднятым воротником. Под распахнутой курткой я заметил декольте, образованное вырезом черной майки. На груди – кулон, очаровательный кулон, и не менее очаровательная грудь.

– Мило, мило, – сказала блондинка. Она прошла по моей комнатушке, цокая высокими каблуками.

Я что-то пробормотал. Васильковые глаза поглядели на меня.

– А…

– Мило у вас, капитан Джуль, – произнесла девушка. И правда – голос, принадлежащий мечте.

– Ничего здесь не мило…

О, да я, оказывается, чемпион по бормотанию…

– Тут неубрано. И вообще…

– Что? – Блондинка улыбнулась.

– Да так.

Она знала о том, какую реакцию вызывает ее поведение на людях и всех прочих. Ну еще бы не знала!

– Вы знаете мое имя, – сказал я. – А кто вы?

– Эльза.

– Понятно.

Чего понятно?

– Так что вы тут делаете?