Затем он снял номер в гостинице – в двухэтажном здании постройки 30-х годов. И приготовился ждать. Он привез с собой информацию, которую по его просьбе прислал ему в Пуэрто-Валларту Ортега и которая относилась скорее к Холлоуэю, чем к Трою Расселу. И все же она оживляла в памяти портрет Рассела, хотя он был уверен, что, несмотря на прошедшие годы, он сразу же узнал бы этого человека.
      Два часа спустя позвонил Карлос:
      – Привет, дружище! Что ты тут делаешь, а? Я думал, что тебя навсегда изгнали из этого города.
      – Не выдержал разлуки. Надо кое с кем здесь увидеться.
      – Гм… – Карлос сразу же перешел на серьезный тон. – Я знаю, где обитают некоторые из них.
      – Я так и думал.
      – Время от времени дружки Рассела пересекают мою дорожку. В Эль-Сегундо есть одна квартирка. Настоящая вонючая дыра. Там живет Рэтти. Уверен, что туда заявится Рассел.
      Рэтти было прозвищем, которое Хантер дал некоему Джей-Пи Грефу. Своим длинным носом, большими ушами и узкой физиономией он действительно напоминал крысу. И каждое место, где он когда-либо жил, выглядело как крысиная нора: грязь, бумага, всякий мусор, а также вонь, пропитавшая все вокруг.
      Карлос продиктовал его адрес.
      – Не хочешь, чтобы я поехал с тобой, дружище?
      – Нет, пока ты имеешь оплачиваемую работу.
      – Звучит зловеще.
      – Рассел не один. С ним его сын. – Хантер коротко описал взаимоотношения Роули с Расселом. – Я работаю на мать мальчика и его деда.
      Карлос тихо присвистнул.
      – Лучше бы тебе взять с собой меня или Маммота.
      – Если мне потребуется помощь, я дам вам знать. А пока буду действовать в одиночку.
      – Ты всегда это предпочитал, – тихо сказал Карлос. – Но помни о нас.
      – Конечно.
      Дружба. Он от нее как-то незаметно отвык. Он почти забыл о ней, укрывшись в Санта-Фе, чтобы зализать раны. Только познакомившись с Дженни Холлоуэй, он снова нашел себя. К своему удивлению, он понял, что от многого отказался навсегда, и осознал, как важно правильно, ничего не преувеличивая и не преуменьшая, оценить ситуацию, в которой оказался человек.
      Жилье Рэтти было нетрудно отыскать среди примерно пятидесяти таких же полуразвалившихся домишек. Пространство перед его входной дверью было завалено связками старых газет, коробками и бутылками. Судя по всему, обитатели соседних ветхих жилищ в этих трущобах были недовольны его неопрятностью. Когда Хантер остановился на стоянке и огляделся вокруг из окошка джипа, он заметил, как сосед Рэтти справа, направлявшийся к своей машине, задержался возле его дверцы и сердито пнул кучу мусора.
      Прожектор, установленный на здании рядом, освещал это место, словно тюремный двор. Похоже, кому-то желательно было не спускать глаз с обитателей, – Хантер напряг зрение, чтобы прочитать выцветшую, неосвещенную вывеску: «Роузленд-Корт». И все же выступ обветшалой крыши давал достаточно тени, чтобы предприимчивому правонарушителю без труда удавалось бы вершить здесь свои мерзкие деяния.
      Рэтти водил знакомство с Троем не потому, что они были в чем-то похожи. Просто он преклонялся перед изысканными манерами Троя. Он пресмыкался перед ним и готов был на все услуги. Трой даже не платил ему. Очевидно, Рэтти было достаточно того, что ему позволяли находиться поблизости. Именно из Рэтти Хантер чуть не вытряхнул душу, чтобы узнать, где находился Трой в ночь смерти Мишель. Рэтти, расколовшись, сообщил о связи Троя с другой женщиной, вернее, с несколькими женщинами. Ползая в ногах у Хантера, Рэтти умолял его не говорить Трою, кто навел на него полицию. Хантер сдержал обещание.
      А в конце это уже не имело значения. Хантер отыскал Троя в объятиях какой-то потаскушки и, вытащив его, голого, из постели, едва не задушил собственными руками, не слушая женщину, которая, прижимая к груди простыню, орала, чтобы он остановился. Трой понял лишь одно: Хантер преступил грань, и раз его застали в постели с другой женщиной, можно утверждать, что он не был с Мишель.
      Хантер попытался зайти с другой стороны. Он указал, что в машине Троя были обнаружены перчатки, которые он, возможно, надел, когда был с Мишель, что позволило ему не оставить отпечатков пальцев, когда он столкнул ее с крыши. Но предположений оказалось недостаточно. Тогда он рассказал, что когда Мишель сообщила Трою о своей беременности, тот сказал, что лучше убьет ее, чем станет отцом ее ребенка. Это было признано несущественным.
      Похоже, что всех интересовало только то, что Хантер физически напал на Троя Рассела, что он постоянно запугивал его и угрожал при каждой возможности.
      На том дело и кончилось.
      Чтобы возобновиться сейчас.
      В окнах жилья Рэтти не было ни огонька. Если они ехали на машине, то Рассел пока еще не успел добраться сюда. Включив зажигание, Хантер решил побывать еще по нескольким адресам, которые он хранил все эти годы. Они принадлежали многочисленным любовницам Троя.
      Хантер почему-то чувствовал, что вернется.
 
      У Роули вспотели руки, державшие за руль машины. Ему с трудом удавалось сосредоточить внимание на дороге. Уже дважды колеса правой стороны съезжали с асфальта в грязь. Дважды он выравнивал машину, но тут же съезжал на другую полосу. А хуже всего было то, что он понимал, что разочаровывает отца. Он совсем не умел водить машину и второй раз за этот день готов был расплакаться. Уже настала ночь, а он не знал, как сказать, что не желает ехать дальше, а хочет просто вернуться домой.
      – Почему ты сбрасываешь скорость? – спросил Трой.
      – Я устал.
      – Нам осталось пятьдесят миль до Феникса. Жми!
      – Мне не хочется.
      Отец что-то неодобрительно проворчал, но Роули все равно съехал на обочину. Руки у него были словно гири. Как ни странно, отец как будто даже не замечал, как Роули ведет машину. Он похохатывал про себя, будто вспоминал что-то забавное, и ему не было дела до того, что Роули близок к обмороку.
      Трой взял у него руль, и они в молчании добрались до окраины Феникса. Роули думал, что они там остановятся, но они проехали через весь город.
      – Куда мы едем? – спросил он.
      – Перестань спрашивать, – огрызнулся Трой. – Нам нужно уехать как можно дальше.
      Роули стал смотреть сквозь ветровое стекло на машины с зажженными фарами, проносящиеся по встречной полосе в обратном направлении. Они ехали на восток, в сторону Санта-Фе, к маме. Засунув руку в карман, он пощупал пальцами колье из розовых жемчужинок, которое он взял из ее шкатулки с бижутерией. Он и сам не мог бы сказать, зачем это сделал. Это был его подарок ей на день рождения. Но в тот момент, не помня себя от ярости, он сгоряча схватил колье и увез его с собой.
      Теперь он был рад этому.
      – Мне нужно позвонить маме, – напомнил он.
      – Успеешь.
      – Она пошлет полицейских по нашим следам.
      Трой посмотрел на него таким злым взглядом, что Роули поежился.
      – Пусть посылает. Им потребуется уйма времени, чтобы отыскать нас.
      Обычно угрозы на Роули не действовали. Подобно любому нормальному пятнадцатилетнему подростку, он сопротивлялся давлению со стороны взрослых. Он относился к этому спокойнее, чем, например, его друг Брендон. Но сейчас он ехал в машине с человеком, которого, как он теперь понял, практически совсем не знал, и не мог решить, что делать дальше.
      – Не лучше ли просто позвонить ей? – Трой выругался.
      – Она науськает на нас своего ухажера. Ты этого хочешь? Тебе нравится мужик, который трахает собственную сестру? Который сует в нее это, когда она спит, и зажимает ей рот рукой, чтобы не услышали мама с папой?
      Роули чувствовал, что все это вранье. Чем больше Трой приукрашивал эту историю, тем яснее становилось Роули, что он лжет. Ему стало страшно. Он теперь многое понял. Но было слишком поздно.
      Теперь он думал только о побеге.
 
      Дженни поехала в ресторан. Ей нужно было чем-то заняться. Она бродила по кухне и думала о Роули. Она представляла себе, как он убирает со столов посуду, как рассаживает посетителей. Госпожи, лишь бы Трой не причинил ему зла!
      Она стиснула зубы. Она испытала на себе безжалостную власть, которой некогда умел подчинить людей ее бывший муж. Теперь она не заметила у него даже признаков былой способности. Трой стал другим. Более разболтанным, совершенно непредсказуемым и невероятно опасным. Способным на что угодно.
      Она ежеминутно поглядывала на часы и стояла, как постовой, у телефона, боясь, что Роули позвонит, когда она отойдет. Наконец, чтобы не сойти с ума, она, пренебрегая всеми ограничениями скорости, отправилась домой, чтобы проверить, нет ли посланий на автоответчике.
      Ничего не было.
      Обхватив руками голову, Дженни тяжело опустилась в кресло и заплакала от страха и гнева. Десять минут спустя она снова встала и принялась шагать по комнате из угла в угол. Она должна была что-то делать. Зачем она позволила Хантеру уехать? Ей следовало отправиться вместе с ним. Но если бы позвонил Роули?
      Магда. Надо попросить Магду остаться здесь, пока она будет разыскивать сына. Вот выход из положения. Не продумав до конца этот план, она направилась к телефону. Уже положив руку на трубку, она чуть не вскрикнула от радости, когда телефон неожиданно зазвонил.
 
      – Мне нужно в туалет, – сказал Роули.
      – Придется потерпеть.
      – Не могу, – прямодушно ответил он.
      Издав вздох отвращения, Трой завернул на заправочную станцию. К ужасу Роули, отец последовал за ним. Черт бы побрал все на свете, Роули не мог помочиться. Отец наблюдал за ним, словно ястреб. Но у Роули были так напряжены нервы, что, сколько бы он мысленно ни уговаривал себя, организм не желал ему подчиняться.
      – Наверное, я ошибся, – пробормотал Роули, проскользнув мимо Троя к машине.
      Все произошло так быстро, что у него от неожиданности голова пошла кругом. Едва успел он переступить через порог туалета, как его швырнули о стену. Он больно ударился головой о кафель. В ушах зазвенело.
      – Не шути со мной, – сказал ему отец.
      Роули опустил ресницы. Интуиция подсказывала, что следует ударить его и повалить. Но Трой весил добрых двести фунтов и имел непредсказуемый нрав.
      – Хочешь позвонить мамочке? Отлично. Залезай в машину, и я дам тебе сотовый телефон. Но как только поздороваешься, передашь трубку мне.
      – Ты меня похищаешь? – без обиняков спросил Роули.
      – Эй, парень, не ты ли сам умолял меня взять тебя с собой? Умолял!
      – Думаю, я совершил ошибку.
      Они пристально посмотрели друг на друга. В конце концов Трой расхохотался. Хлопнув Роули по плечу, он повел его к «эксплореру».
      – Ладно, я вышел из себя. Мне не хотелось здесь останавливаться. – Трой протянул ему сотовый телефон и закрыл дверцу. Роули мог бы тут же выскочить из машины с телефоном в руке, но Трой отошел не сразу.
      Было три часа утра. Роули набрал номер, но к телефону никто не подходил. Наконец включился автоответчик.
      – Привет, мама. – Голос у Роули сорвался.
      Он не мог продолжать. Трой, вырвав телефон из его влажных пальцев, сказал:
      – Дженни? – Потом он понял, что говорит с автоответчиком, и заорал: – Где, черт возьми, тебя носит среди ночи? Ты уже побеседовала со своим дорогим стареньким папочкой? У нас с ним начато одно дельце. Когда все будет урегулировано, ты сможешь присоединиться к нам с Роули. И мы станем одной счастливой семьей, как это должно было случиться пятнадцать лет назад. Так что тебе лучше не распутничать с этим Калгари.
      Трой с трудом заставил себя прервать разговор. Ему хотелось обозвать ее последними словами, сказать, что она потаскуха. Но Роули был на грани нервного срыва, и пора было ехать дальше.
      Ему не терпелось поскорее добраться до Лос-Анджелеса. Ему так нужна была женщина, что он с трудом соображал. Ему хотелось дух вышибить из мальчишки, но этим ничего не добьешься.
      Патриция, думал он. Нет, Фредерика. Если она не в депрессии, они могли бы заниматься сексом до одури.
      – Перестань хныкать, – резко сказал он, увидев, что Роули лежит, словно мокрая тряпка, на пассажирском сиденье. Трой сделал шаг к капоту машины и услышал, как Роули открыл дверь. Удивленный, он отскочил назад и с силой захлопнул дверцу, ударив ею по руке Роули. Он услышал, как мальчик вскрикнул от боли. Он хлопнул дверцей еще два раза, но Роули после первого удара успел отдернуть разбитые пальцы.
      Сев за руль, Трой угрожающе напомнил:
      – Я тебя предупреждал, что со мной шутки плохи. Следующая остановка – «город ангелов».

* * *

      Дженни сидела в кресле возле больничной койки. Если бы она хоть немного успокоилась, то задремала бы. Но спать не хотелось, и она смотрела на лежащего отца и устрашающего вида трубки, подключенные к ряду мониторов, фиксирующих показатели жизнедеятельности его организма.
      Ей позвонил кто-то из членов больничного персонала. У Аллена случился сердечный приступ. Очевидно, случай был, по меркам кардиолога, нетяжелый. Где-то вдалеке слышался голос Аллена, который, как всегда, пытался всеми командовать, но она была так разочарована тем, что позвонил не Роули, что даже не сразу поняла, что произошло.
      Осознав, наконец, ситуацию, она набрала номер Магды и оставила на автоответчике послание о том, что отправляется в больницу к отцу и просит Магду приехать к ней и подежурить у телефона. Она обещала объяснить все позднее.
      Вместо этого Магда и Фил явились в больницу. Дженни кое-как рассказала им о случившемся, включая неожиданный отъезд Роули с Троем, который, по всей вероятности, и стал причиной сердечного приступа у Аллена. Она попыталась заставить Магду взять ее ключи, но поскольку Дженни не смогла толком объяснить ситуацию, чета Монтгомери не сразу уяснила, чем это грозит Роули.
      Наконец Магда спросила, взяв ее за руку:
      – Ты уверена, что его похитили?
      – Судя по всему, да.
      – Куда они поехали? – спросил Фил.
      – Не имею понятия.
      – Как чувствует себя твой отец? – поинтересовался Фил.
      Дженни беспомощно пожала плечами. Сейчас как раз делали анализы. Вспомнив о Натали, она позвонила ей по платному телефону. И здесь был автоответчик. Ну что ж, ведь сейчас за полночь. Стоит ли удивляться, что она не хочет отвечать по телефону?
      Она оставила короткое сообщение: «Привет, Натали. Это Дженни. У отца сердечный приступ, но пока опасаться нечего. Он в больнице Сент-Винсента. Я позвоню тебе утром».
      Магда и Фил стояли перед дверью в палату Аллена, и от безжалостного света флуоресцентных ламп у обоих был болезненный вид.
      – Вам не следовало сюда приезжать, – снова сказала Дженни.
      – Разумеется, следовало, – возразила Магда, в десятый раз крепко ее обнимая.
      – Но уж поскольку вы все равно не спите, то могли бы действительно помочь мне, если бы поехали ко мне и проверили послания на автоответчике. Возможно, Роули к этому времени уже позвонил.
      – Когда он уехал? – спросила Магда, до которой наконец дошла серьезность ситуации.
      – Утром. Поздним утром, – ответила Дженни, готовая снова расплакаться. – Пока я была на ранчо у Хантера.
      – Ах, дорогая, только не чувствуй себя виноватой. Роули уехал по доброй воле, не так ли?
      Она кивнула.
      – Он взял с собой одежду… много одежды. Возможно, он предполагает… остаться с Троем.
      – Ничего из этого не выйдет! – заявила Магда, тряхнув рыжими кудряшками. – Он надоест Трою. – Дженни удивленно взглянула на нее, а Магда продолжала: – Едва ли он обладает выдержкой Иова, а пятнадцатилетний парнишка способен вывести из себя самых терпеливых. Роули чудесный мальчик, но он всего лишь подросток.
      – Думаешь, он захочет вернуться? – с надеждой в голосе спросила Дженни.
      – Конечно! Ведь ты его мать.
      – Дженни! – послышался голос Аллена, и Дженни торопливо вернулась в палату.
      – Не кричи, – шепотом сказала она. – Прошу тебя, побереги себя. – Она взглянула на мониторы, как будто могла разобраться в показателях. Узкие зеленые линии то поднимались, то опускались, то шли волнообразно.
      – Со мной полный порядок, – нетерпеливо сказал он. – Есть ли какие-нибудь известия о Роули? – Он начал кашлять, и Дженни взяла его за плечо.
      – Папа, прошу тебя, – умоляюще произнесла она. Он отмахнулся, не в силах говорить.
      – Ты должна заплатить ему деньги, – наконец прохрипел он.
      – Пятьсот тысяч долларов?
      – Сколько стоит твой сын?
      – Он бесценен, и ты это знаешь. Но ты понимаешь также, что так мы ничего не добьемся. Роули должен сам захотеть вернуться.
      – Дай Трою денег, и он бросит Роули, словно горячую картофелину.
      – Папа…
      – Сделай это, Дженни. Позвони юристу Джозефу Уэссверу. Он знает, что надо делать.
      Дженни с беспокойством взглянула на отца. Он выглядел ужасно. Больным и старым. Они столько лет боролись с ним из-за денег.
      – Ты выкупил меня из брака. А теперь намерен с помощью денег вернуть мне моего сына?
      Аллен попытался улыбнуться.
      – Это самое лучшее вложение капитала, которое я когда-либо делал.
      Наклонившись, Дженни легонько поцеловала его в лоб. Заметив, что на его глазах блеснули слезы, она поспешила отвести взгляд.
 
      Хантер, вздрогнув, проснулся. Объехав несколько мест, которые раньше частенько посещал Трой, он возвратился к жилищу Рэтти и заснул. И теперь он увидел, как на стоянку медленно въезжает старый «шевроле». Мотор фыркнул и заглох. Дверца распахнулась, и из машины вылез Рэтти собственной персоной. Потянувшись, он стал выгружать из машины нечто похожее на электронное оборудование стоимостью несколько тысяч долларов. Хантер наблюдал, как он в несколько приемов перетащил это в свое жилище.
      – Значит, промышляешь кражами со взломом, старина Рэтти? – прошептал Хантер. – Так вот чем ты нынче зарабатываешь средства к существованию?
      Он был твердо намерен позвонить Маммоту, как только все это закончится, и надежно упрятать Рэтти в тюрьму. Но не сейчас. Пока еще не пришло время.
      Он снова задремал.
      На рассвете на стоянку осторожно проскользнул зеленый «эксплорер» и остановился рядом с «шеви», принадлежащим Рэтти.
      Для Роули все превратилось в настоящий кошмар. И виноват во всем был он сам. Почему он не слушал того, что говорила мать? Почему? Этот человек был не похож на его отца. С ним было явно что-то не в порядке. Это был настоящий комок нервов. Без конца жевал резинку да тряс ногой. Как будто был под кайфом. Но Роули к этому времени начал подозревать, что для Троя самым сильнодействующим наркотиком было запугивание людей. И еще секс. О последнем можно было догадаться по тому, как он об этом говорил.
      – У тебя уже был секс? – спросил его Трой, когда они мчались в ночи в направлении западного побережья.
      Роули тщательно взвесил ответ. За то время, которое он провел с Троем, он понял, что лучше сообщать ему как можно меньше информации.
      – Да, я был с девчонками, – ответил он. По правде говоря, было у него несколько бурных эпизодов со страстными объятиями, которые подошли довольно близко к настоящему сексу. Но до этого дело не дошло. Он был не из тех ребят, которые носят при себе презервативы, и был твердо намерен избегать всяческих неприятных последствий, с которыми не готов справиться.
      Услышав его ответ, Трой снова затряс ногой.
      – Твоя мать – холодная женщина. Настоящая Снежная королева. Она нуждается в хорошем…
      – Заткнись насчет моей мамы! – не раздумывая, заорал Роули.
      – Ты когда-нибудь думал о ней в этом плане?
      Роули пришел в ярость. Он понимал, что отец пытается завести его, но это было низко. И грязно. В темноте машины на физиономии отца неприятно сверкнула белозубая ухмылка.
      – А ты попробуй, парень, – сказал он, наслаждаясь злой игрой. – Сам увидишь, что получится. Ну, будет тебе, плакса!
      Рука Троя скользнула в карман куртки. Роули замер. Он почему-то почувствовал, что Трой достает пистолет.
      – Мама была права относительно тебя, – сказал он.
      – Твою маму надо научить вести себя любезно с мужчиной. И я намерен преподать ей этот урок.
      «Не выйдет, потому что я прежде отрежу тебе яйца», – подумал Роули, не испытывая ни малейших угрызений совести.
      – Вылезай из машины! – Трой грубо вытолкнул Роули на предрассветный холод. Роули не спал, а сидел, сгорбившись, на своем месте и напряженно думал. Оставалось одно: бежать. У него не было денег. Даже мелочи. Но если бы ему добраться до платного телефона, он мог бы позвонить маме за ее счет.
      Он вышел из машины. Трой в мгновение ока оказался рядом и повел его вверх по ступеням лестницы. Перед дверью пришлось обойти кучу мусора.
      – Эй, Джей-Пи! – крикнул Трой, колотя кулаком в дверь. – Открывай свой свинарник! – Он снова забарабанил в дверь. Наконец ее открыл какой-то носатый мужик.
      – Трой! – радостно воскликнул он.
      Роули сделал было шаг назад, но его схватили за воротник спортивного пиджака и втолкнули в темную вонючую комнату.
      Хантер не захватил с собой пистолета. У него его просто не было. Он носил при себе оружие, когда работал в полиции, но сдал его, уходя. Будучи при исполнении служебного долга, ему нередко приходилось вытаскивать из кобуры пистолет, хотя он почти никогда не стрелял из него.
      А сейчас он пожалел, что не вооружен. Столкнуться с Троем и Рэтти с голыми руками было, по меньшей мере, глупо.
      Он подумал, было позвонить Карлосу и Маммоту. Они пришли бы, если бы он попросил. Причем в полной боевой готовности. Но они стали бы играть по правилам, а Хантер на этом этапе не желал церемониться.
      Он пока не понял, что происходит с Роули. Ему показалось, что мальчику очень не хотелось входить в помещение. А может, он просто не проснулся окончательно? Он и Трой долго были в дороге. Хантер сидел в нерешительности, не зная, что предпринять.
      В бардачке лежала пачка сигарет. Он достал ее и поиграл с одной сигареткой, не испытывая желания зажигать ее. Должно быть, он излечился от своего пристрастия, как и от депрессии, подумалось ему. Нынче утром он, несомненно, был собран и полон энергии.
      Время шло. Около девяти часов из дома № 16 выбежала пара ребятишек и принялась играть на полоске грязной земли рядом с асфальтом. Горячие лучи солнца уже пробивались сквозь серую дымку, закрывавшую небо.
      С тех пор как Роули и Трой вошли в жилище Рэтти, оттуда не доносилось ни звука. И вообще не было заметно никаких признаков жизни.
      Обдумав ситуацию, Хантер решил, что настало время для встречи лицом к лицу, несмотря на отсутствие оружия.
      Он вылез из джипа и поднялся по лестнице. Игравшие в грязи ребятишки не обратили на него никакого внимания. В одной из коробок с мусором, стоявшей перед дверью Рэтти, он заметил кусок металлического прута длиной около трех футов. Не ахти что, но, если правильно рассчитать удар, нанести увечье можно.
      Взвесив оружие в руке, Хантер взглянул на дверь и громко постучал.
      Дверь открыл Рэтти, моргавший от яркого света, словно тот грызун, сходству с которым он был обязан своим прозвищем. Протиснувшись мимо него в комнату, Хантер увидел слева от себя Роули, который, выкарабкавшись из спального мешка на полу, бросился к нему. Лицо его осветилось радостью.
      Хантер моментально все понял, и лишь потом его взгляд отыскал Троя Рассела. У этого человека был пистолет. И он целился прямо в сердце Хантера.
      – Не двигайся, или я убью тебя, – заявил он.
      – Привет, Рассел, – спокойно произнес Хантер.

ГЛАВА 17