Глава 24

– С ним все будет хорошо, – сказал врач Аманде. – Трудно сказать, отчего иногда у маленьких детей резко подскакивает температура, но сейчас она снижается.

– С ним это так часто случалось в течение года, – сказала Аманда, качая головой. – Он такой кроха. Боже, как же ему, наверное, тяжело!

Доктор порекомендовал простые, отпускаемые без рецепта лекарства, сказал, какие меры принять, чтобы не допустить обезвоживания, и разрешил Аманде забрать ребенка, чтобы обеспечить ему домашний уход. Она чуть не бегом вышла в холл, надеясь увидеть там Этана. Достаточно было просто увидеть его, и она почувствует себя лучше, это придаст ей силы, и она сможет мобилизоваться.

Но Этана в холле не оказалось. Неужели он ушел? Неужели он оставил ее здесь одну?

Она на мгновение опустилась на жесткий стул, Томми безвольно обвис у нее на руках. Она усадила его в коляску и опустила спинку, чтобы он мог уснуть, потом схватила сотовый телефон и набрала номер Пола. Он живет всего в нескольких кварталах от больницы, и Аманда очень надеялась, что сейчас он дома или где-то поблизости.

– Сейчас буду, – коротко сказал в трубку Пол. Она испытала огромное облегчение. Впервые она будет не одна, рядом будет отец Томми.

Этан сделал еще один глубокий вдох и уже собирался войти в здание, когда его окликнули.

Он поднял голову и увидел, что к нему направляется Пол Суинвуд.

– Слава Богу, с Томми все будет хорошо. – Этан даже не знал этого.

– Тебе позвонила Аманда? – Пол кивнул:

– Она сказала, что ей позволили забрать Томми домой.

Этан облегченно вздохнул. – Я вполне могу проводить их домой.

– Но она позвонила мне, – сказал Пол. – Послушай, парень, я понимаю, что у тебя есть работа, которую ты должен выполнять, но ведь это мой сын! И сейчас я хочу быть рядом с ним. Чтобы Аманда знала: в тот момент, когда я ей нужен, я рядом. Я изменился. Дай нам возможность хоть иногда побыть наедине, прошу тебя.

Этан посмотрел на Пола. Впечатление было такое, что парень говорит очень искренне. Он выглядел таким обеспокоенным, что Этану на мгновение захотелось просто уйти и дать ему возможность побыть со своей семьей.

Со своей семьей... В душе Этана все перевернулось.

– Я пойду за вами следом. И в доме я не буду маячить у вас перед глазами. Скажешь ей, что я согласился позволить вам побыть наедине.

Пол кивнул:

– Спасибо, я тебе очень благодарен.

Он протянул руку, и после секундного колебания Этан пожал ее. Потом Пол помчался в приемный покой, а Этан подошел к окну с другой стороны входа и заглянул внутрь. Аманда и Пол обнялись, и Этан увидел, что Аманда выглядит успокоенной. Он видел, как Пол помог Аманде надеть пальто, заправил ей за ухо прядку волос и заботливо вытер уже подсохшие слезинки.

Пол покатил коляску, Аманда взяла его под руку, и они вышли из больницы. Этан отошел в сторону, чтобы Аманда не заметила его. Он увидел, как Пол остановил такси, усадил Аманду и Томми, потом сел сам.

Когда машина скрылась за поворотом, Этану показалось, что он потерял что-то очень ценное и важное. Он тотчас взял такси и велел водителю следовать за первой машиной, пообещав хорошие чаевые, если он не упустит ее из виду. Через несколько минут Этан с облегчением увидел, что такси Аманды свернуло к особняку. Пол помог Аманде выйти из машины, вынул из багажника коляску, и они вошли в дом.

Этан проник в особняк через вход нижнего этажа. На своем портативном мониторе он видел, как Аманда с Томми на руках поднялась по лестнице и вошла в свою комнату. А Пол отправился на кухню готовить кофе.

Через несколько минут в кухню спустилась Аманда, Пол подал ей чашку кофе, и они сели за стол. Этану показалось, что Аманда плакала, но ракурс был неудачным, и уверенности у Этана не было. Они выпили кофе, и Пол поставил чашки в мойку, потом он подошел к Аманде, обнял ее, и они пошли гостиную. Они расположились на диване, и теперь на своем крошечном экране Этан видел четкое изображение.

Они не разговаривали. Аманда просто сидела и плакала, положив голову на грудь Полу, который крепко обнимал ее. Этану хотелось закричать, хотелось оторвать Пола от Аманды. Хотелось видеть Аманду счастливой. И теперь, по-видимому, у нее было именно то, что ей требовалось.

Он услышал, как Аманда сказала:

– Я очень устала, Пол. Я хочу пойти наверх к Томми и отдохнуть.

– Хорошо, милая, – ответил Пол. – Хочешь, я поднимусь с тобой? Я лягу на полу, просто побуду рядом с тобой.

– Это много для меня значит, – ответила она, – но сейчас мне необходимо побыть одной, только я и Томми, понимаешь? Нужно просто хоть чуть-чуть привести в порядок мысли. Я позвоню тебе завтра, ладно? – Он поцеловал ее в макушку:

– Обещаешь?

– Обещаю, – ответила она.

– Ну, хорошо, – ответил Пол и встал. – Если что-то понадобится – что угодно, сразу же звони. Договорились?

– Позвоню, – сказала Аманда. – Обещаю.

Она проводила его до дверей, где камера их почти не видела.

– Спасибо тебе, Пол, за то, что приехал в больницу, за то, что проводил меня домой. Не знаю, что бы я без тебя делала.

– Не надо меня благодарить, – сказал он. – Постарайся хорошенько отдохнуть. – Он поцеловал ее в щеку и вышел, закрыв за собой дверь. Этан увидел, как Аманда заперла дверь, потом развернулась и направилась наверх, но, остановившись на площадке между этажами, не выдержала и расплакалась.

Этану отчаянно хотелось подойти к ней, но внутренний голос подсказывал ему, что Аманде сейчас лучше побыть одной, что сейчас не нужно давить на нее, сейчас нужно быть не эгоистичным ублюдком, а рыцарем – настоящим рыцарем.

Этан торопливо подошел к окну и выглянул на улицу. Он разглядел, как Пол садится в такси. Как только машина уехала, Этан проверил двери и окна, потом поднялся наверх. Он немного постоял перед дверью спальни Аманды, борясь с желанием войти и утешить ее, но, сдержавшись, прошел в белую спальню и тихо закрыл за собой дверь.

Когда на следующее утро Аманда спустилась вниз, Этан, как обычно, уже работал за своим компьютером. Она не произнесла ни слова.

– Как Томми? – спросил он.

– Тебя это волнует? – резко бросила она.

– Конечно, волнует, – ответил он.

– Люди, которых волнует судьба других, не уходят из больницы, в то время как эти другие, перепуганные до смерти, находятся у врача, – выпалила Аманда. – Когда я вышла в холл, тебя и след простыл, я никогда не чувствовала себя такой... – «...брошенной, – мысленно закончила она. – А, учитывая то, что мой отец бросил меня, а отец моего ребенка бросил меня, когда я рассказала ему о своей беременности, мне было очень больно вчера. Мне было очень больно, потому что я тебя люблю».

– Аманда, я просто вышел подышать; – сказал Этан. – На улице я встретил Пола, и он попросил меня, дать вам троим возможность некоторое время побыть вместе. Я подумал, что ты этого тоже хочешь, и поэтому поехал за вами на другой машине.

– Я думала, что ты ему не доверяешь, – сказала Аманда. – Я думала, что ты считаешь его подозреваемым. Очень удивлена, что ты не втиснулся вместе с нами в такси. И не думаю, что Пола волновало твое присутствие или отсутствие, когда он примчался в приемный покой. Совершенно ясно, что он переживал за сына.

– Аманда, мне совершенно не хочется спорить с тобой, – примирительно сказал Этан. – Я знаю, что ты расстроена и обеспокоена из-за...

– Ты ничего не знаешь о том, что я чувствую! – выпалила Аманда. – И кстати, если бы Пол хотел задушить меня подушкой, вчера вечером у него имелась для этого прекрасная возможность. Думаю, мы можем вычеркнуть его из списка. Вчера вечером он вел себя просто безупречно.

– Он все еще под подозрением, как и все в нашем списке, Аманда. Но я рад, что ваша семья воссоединилась. Могу представить, как ты, должно быть, счастлива.

«Я люблю тебя! Тебя, идиот!» – хотелось закричать ей.

– Сегодня ко мне придет Дженни, она посидит с Томми, – сказала Аманда. – Буду тебе очень признательна, если ты позволишь нам немного побыть наедине.

– Никаких проблем, – ответил Этан.

– Конечно, тебе же нравится исчезать.

– Аманда, я просто не хотел вам мешать. Я и не думал исчезать.

– Но ты исчез, – сказала она и поняла, что вот-вот разревется.

«Я не позволю себе расплакаться здесь перед тобой. Я волнуюсь из-за сына. Мои нервы на пределе, и мне нужно просто провести хорошее, спокойное утро со своей лучшей подругой. Только так я смогу прийти в себя».

Она сдержала слезы и, гордо выпрямившись, отправилась наверх.

– Боже мой, Аманда! – прошептала Дженни. – Почему ты не рассказала об этом мне? Держать такое в себе! Я просто поверить не могу!

Аманда поднесла палец к губам. Меньше всего ей хотелось, чтобы их разговор слышал Этан. Они с Дженни сидели в гостиной. Аманда – на диване, а Дженни – на стуле напротив.

– У тебя есть хоть какие-то догадки, кто пытается тебя... Боже, Аманда, даже произнести это не могу!

Аманда покачала головой:

– У Этана целый список подозреваемых, и это может быть любой из них.

– Ты, наверное, страшно напугана, – сказала Дженни.

– Было страшно, но Этан теперь постоянно находится здесь, ну, за исключением вчерашнего вечера, и...

– Аманда, – шепотом сказала Дженни, – а насколько хорошо ты знаешь Этана? Я хочу сказать, ты абсолютно уверена, что можешь доверять ему? А что, если Этан и есть тот человек, который покушается на тебя?

У Аманды защемило сердце.

– Но какой у него может быть мотив?

– А может быть, он что-нибудь замышляет? – сказала Дженни. – Я не знаю. Может быть, он ухаживает за тобой, чтобы заполучить твои деньги. Может, он только притворяется хорошим, а в последнюю секунду в последний день месяца, который ты должна провести здесь, он вдруг резко изменится и скажет адвокату, что ты нарушила условия завещания.

Аманда покачала головой:

– Нет, у него нет никаких оснований для чего-то подобного.

– Неужели? Ты сказала, что он в долгу перед твоим отцом. Возможно, он считает, что окажет услугу твоему отцу, если помешает тебе унаследовать особняк. Возможно, его взбесило, что вы с отцом были далеки друг от друга, и он считает, что тебе не должно ничего достаться. Кто знает? Я еще раз спрашиваю: ты абсолютно уверена в том, что можешь доверять ему?

Аманда глубоко вздохнула.

– Я совершенно уверена, что в этом деле я могу доверять Этану. Мне не очень везло с мужчинами, Дженни, но мне кажется, что я знаю Этана. Я могу понять, что у него в душе, хотя ему кажется, что он непостижим. Но самое главное – это то, что Этан абсолютно честен во всем.

Дженни сжала ее руку:

– Хорошо, именно это я и хотела услышать. Потому что это означает, что он тебе подходит.

Аманда вздохнула:

– Возможно, но это не имеет никакого значения, Джен. Как только месяц закончится, Этан в ту же минуту отправится за сотни миль отсюда, в свой уединенный домик. Я должна быть с Полом, Дженни. Он отец Томми. И вчера, когда мне так понадобилась поддержка, Пол сразу же приехал.

– А ты его любишь? – спросила Дженни. Аманда пожала плечами:

– Он отец Томми.

– Это я помню. Но ты любишь его?

Аманда посмотрела на семейный портрет. На нем было то, о чем она мечтала всю свою жизнь. Семья. Но она знала, что впечатление, которое производил этот портрет, было обманчивым.

– Может быть, сейчас я уже просто не понимаю, что такое любовь, – сказала Аманда. – После всего, что я пережила, все перепуталось. Я не могу разобрать, что я на самом деле чувствую и что хорошо для меня. Возможно, сейчас я даже не смогу сказать, в чем разница.

– Аманда, мы знакомы очень давно. Я была рядом с тобой и в печали, и в радости. Если сейчас ты не веришь себе, поверь мне и поверь следующему – на самом деле ты уже разобралась в своих чувствах. А это самое важное.

Заплакал Томми, и Дженни заспешила наверх. Аманда услышала, как ее подруга что-то напевает, успокаивая Томми. Этан не смог бы этого сделать, грустно подумала Аманда. Он едва смотрит на Томми. Ему слишком тяжело, ребенок напоминает ему о его собственной потере.

А Томми заслуживает большего!

При желании Этан мог бы слышать весь разговор, но он специально отключил звук своего наручного монитора и лишь наблюдал, чтобы быть уверенным, что никто не лезет в окно и не крадется по лестнице. Он хотел, чтобы и женщины, и ребенок были в полной безопасности.

Он сидел и, глядя на монитор, гадал, что именно Аманда говорит Дженни. Что она все-таки любит Пола? Что после вчерашнего вечера у нее больше не осталось сомнений, кто из них ей нужен? Он должен позволить ей уйти. Удерживать ее, пока он здесь, как минимум нечестно, ведь еще совсем немного, и он уедет, уедет навсегда.

Позволить ей уйти?..

Дженни как раз уходила, когда пришел Пол. В руках у него были цветы и огромная мягкая игрушка для Томми – симпатичный улыбающийся динозавр.

Динозавр был таким большим, что Пол до слез рассмешил Аманду и Дженни, пытаясь протиснуться в довольно широкую дверь особняка.

– Ой, Пол! Томми он очень понравится! – сказала Аманда. – Пол, ты ведь помнишь Дженни, правда?

– Конечно, – ответил Пол, пожимая руку девушке. – Рад с тобой снова увидеться.

– Я тоже, – ответила Дженни, но довольно прохладно.

– Спасибо, что зашла поддержать мою девочку, – сказал Пол, наклонился и поцеловал Аманду в щеку. – В последние дни ей пришлось несладко.

При словах «мою девочку» Дженни, не скрывая усмешки, посмотрела на Аманду.

– Ну, мне пора, дорогая. Через двадцать минут я должна быть на работе. – Она взяла пальто и обняла Аманду. – Береги свое маленькое сокровище! – Дженни повернулась к Полу: – А ты следи, чтобы она себя не перетруждала, хорошо?

– Договорились, – улыбнувшись, сказал Пол. – Закрыв за Дженни дверь, он повернулся к Аманде: – Можно увидеть Томми? Он спит? Как он себя чувствует? Ему что-нибудь нужно? Я могу сбегать в аптеку или супермаркет...

Аманда засмеялась и пожала его руку:

– Сейчас с ним все отлично. Да, он спит. Он просыпается примерно каждый час, потому что у него заложен носик, но тут же снова засыпает.

– Ты ему передашь это? – спросил Пол, показывая на динозавра. – Ты скажешь ему, что это от папы?

– Непременно.

По правде говоря, ей не терпелось это сделать. Пол впервые принес подарок для Томми, да еще такой замечательный.

Пол погладил Аманду по щеке тыльной стороной ладони:

– Уверена, что все хорошо? Я могу остаться и пойти на работу попозже. У меня скоро отпуск, и, если нужно, я могу взять целый день, только скажи.

– Со мной все нормально, – сказала она, открывая дверь. – Все! Живо на работу! И, Пол... не могу передать, как я благодарна тебе за вчерашнее. Ты поддержал меня, когда я перепугалась до смерти. И спасибо огромное, что заглянул сегодня. Томми очень понравится этот динозавр, можешь не сомневаться.

Он обнял ее одной рукой и нежно чмокнул в нос:

– Я очень рад. Пока, я зайду попозже. – Уверенной походкой Пол шел в направлении Коламбус-авеню, и Аманда, глядя ему вслед, поймала себя на мысли, что у нее очень хорошо на душе. Никаких сомнений, никаких терзаний. Возможно, сейчас она больше не любит Пола, но когда-то она его любила, и, может быть, ей удастся возродить прежние чувства ради Томми. Сейчас Пол, несомненно, делает для этого все необходимое.

Когда зазвонил телефон, Аманда складывала белье. Она взяла трубку параллельного телефона, стоявшего на тумбочке в холле нижнего этажа. Звонил Джордж Харрис, адвокат отца.

– Аманда, очень хорошо, что я вас застал, – сказал он. – Есть кое-какая информация, и я подумал, что мне следует вас предупредить. Я пытался связаться с вашими сестрами, но у них на работе мне сказали, что они сейчас за границей.

– Правильно, – подтвердила Аманда. – Оливия – на съемках в Париже и приедет только на следующей неделе, а Айви со своим женихом – в Ирландии.

– Простите, но тогда мне придется взвалить все это на вас, – сказал адвокат. – К нам явилась женщина, которая утверждает, что Уильям Седжуик является отцом ее ребенка. Она требует своей доли наследства, в противном случае она предаст все это огласке.

– Огласке? – переспросила Аманда. – С помощью бульварной прессы?

– И с помощью солидных изданий, – ответил адвокат. – Я предложил этой женщине сделать анализ ДНК для установления отцовства, но она ответила, что ей нужно пятьдесят тысяч долларов, или она обнародует сведения о своих отношениях с Уильямом, а в качестве доказательства опубликует фотографии «их плода любви».

– Она согласится поговорить со мной, как вы считаете? – спросила Аманда. Ее не особенно беспокоило то, что таблоиды могут ухватиться за жареный факт, но ей хотелось самой поговорить с женщиной и выяснить, каковы были их отношения с Уильямом Седжуиком и есть ли в ее словах доля истины.

Глупо, конечно, но каждый новый потенциальный подозреваемый помогал снять подозрения с Пола, а Аманде этого отчаянно хотелось.

– Ее зовут Тара Берч. У меня есть номер, по которому с ней можно связаться, – сказал поверенный.

Аманда записала номер телефона.

– Спасибо, мистер Харрис.

– И еще одна неприятная новость, Аманда. Клара Мотт, ваша экономка, пыталась вчера вечером совершить самоубийство. К счастью, ее вовремя нашла сестра, и Клару отправили в больницу.

Аманда ахнула:

– Это ужасно! В какую больницу ее отвезли? – Аманда записала адрес, попрощалась с адвокатом и положила трубку на место. Некоторое время она сидела, пытаясь осмыслить страшное известие.

Бедная Клара. Почему экономка пыталась наложить на себя руки? Аманда поспешила наверх к Этану. Неприятная новость поразила его не меньше, чем Аманду.

– Я позвоню Летти. Если она сможет посидеть с Томми, мы навестим Клару. А если будет время, то встретимся и с Тарой Берч, – сказала Аманда. – Летти и раньше оставалась с Томми, когда он болел. Она с ним неплохо справляется. Я попрошу ее прийти, после того как закончу «диванную вахту».

Этан не возражал, и Летти с радостью согласилась помочь. Вскоре девушка приехала. Аманда строго-настрого запретила Летти впускать кого-либо в особняк, и они с Этаном уехали в больницу.

Глава 25

Клара лежала в палате 722. Аманда заглянула внутрь и увидела женщину, которая сидела у кровати Клары, держа ее за руку. На вид ей было за шестьдесят. Аманда тихонько постучала, женщина посмотрела на нее, потом подошла к двери.

– Меня зовут Аманда Седжуик, – шепотом произнесла девушка. – Клара много лет проработала у моего отца, а теперь она...

Женщина кивнула:

– Да-да. Вы теперь живете в особняке в Вест-Сайде.

– Могу я поговорить с Кларой? – спросила Аманда. – Честно говоря, я даже не знаю, что ей сказать, но мне хочется, чтобы она знала, что я переживаю за нее.

Женщина посмотрела на свою сестру:

– Не думаю, что ей от этого станет легче.

Она сделала знак Аманде выйти в коридор и, последовав за ней, прикрыла за собой дверь и взглянула на стоявшего неподалеку Этана:

– Она рассказывала мне о вас, говорила, что вы обсуждали свои дела и занимались любовью почти при ней, то есть пока она убиралась в доме.

Аманда покраснела.

– Да как вы смеете?!

– Вы знали, что Клара очень любила Уильяма? – спросила женщина. – Уверена, что не знали. Моя сестра не из тех, кто откровенничает. Она работала у него более двадцати лет, до самой его смерти, убиралась в доме и была свидетелем доброй сотни его любовных интрижек. Представляете, сколько раз по утрам, приходя убираться, она заставала женщин, спавших в его постели? Это доставляло ей огромные страдания, но она не могла уйти от него.

– Боже мой, – прошептала Аманда, – она посвятила ему всю свою жизнь.

Женщина кивнула, и мрачные складки прорезали ее лоб.

– Что бы я ей ни говорила, все без толку, она ничего не хотела слушать.

– Между ними что-нибудь было? – спросила Аманда.

– Много лет назад он попытался к ней приставать, – сказала женщина. – Но спьяну он называл ее другим именем, именем женщины, с которой он тогда встречался, поэтому Клара быстро ушла, чтобы не скомпрометировать себя подобным образом. Возможно, ей хотелось вступить с Уильямом в близкие отношения, но она не могла поступиться своим достоинством.

Аманда покачала головой.

– Почему она решилась на самоубийство? – спросила она тихо.

– Я спрашивала ее об этом и, кажется, поняла, что она хотела мне сказать. По-моему, она всегда считала, что Уильям принадлежит только ей. Клару накачали успокоительным, но, когда она говорила об этом, ее буквально трясло. Двадцать лет она открывала дверь своим ключом, убиралась в доме, чувствовала себя почти что женой, а когда он умер, ее жизнь опустела, оставался лишь дом, где все еще чувствовалось присутствие Уильяма. Клара общалась с его портретом, который, по сути, заменил ей живого Седжуика, и это общение помогло ей заполнить пустоту и продержаться несколько недель после его смерти.

– А потом появилась я, – тихо сказала Аманда. Женщина кивнула:

– И неожиданно ощущение присутствия Уильяма пропало.

– Но ведь я его дочь, – сказала Аманда. – Разве она не могла видеть Уильяма во мне? Почему она не попыталась познакомиться со мной поближе? Я пыталась с ней подружиться, но все, что я слышала в ответ, – это «да» и «нет».

– Думаю, это объясняется тем, что, поскольку вы и ваши сестры не были близки с Уильямом, она не видела связи между вами.

– Я могу понять ее чувства, – грустно сказала Аманда. – Мы могли бы поговорить об этом, если бы она захотела.

– Теперь это уже не имеет никакого значения, – сказала женщина. – Кстати, она к вам не вернется. Вам придется найти новую экономку. Я уже сообщила об этом мистеру Харрису.

– Вы не могли бы передать ей, что, если когда-нибудь ей захочется поговорить, если ей что-либо понадобится, если она захочет взять что-нибудь из вещей отца на память – что-то, что ей дорого, ей стоит только сказать мне?

Женщина кивнула:

– Я передам.

Аманда с Этаном уже собирались уходить, когда дверь в палату открылась и на пороге появилась Клара, державшаяся за стойку капельницы. Она выглядела бледной и измученной. Инстинктивно ища поддержки, Аманда схватила Этана за руку. Стараясь ободрить девушку, он крепко сжал ее руку.

– Клара! Тебе не следует вставать, – мягко упрекнула ее сестра.

– Я действительно хочу взять кое-что, – сказала Клара. – Это то, что было перед моими глазами в течение двадцати двух лет.

– Что именно? – спросила Аманда.

– Я хочу взять портрет, – сказала Клара. – Тот, который висит в гостиной.

Аманда посмотрела на нее с удивлением:

– Но ведь на портрете и я с сестрами.

– Он любил своих девочек, – сказала Клара. – Он не способен был проявить свою любовь, не способен был понять, чего она от него требует, но он любил вас. Я это знаю. Я всегда это знала. Единственное, чего я не знала, – это то, что и вы его любили.

Но в этом не было логики. Сестра Клары сказала, что она не чувствует связи между Амандой и ее отцом. Опустошенность, которую она чувствовала в особняке, привела ее в отчаяние, а отчаяние натолкнуло на мысль о самоубийстве.

Клара наблюдала за ней и после некоторого молчания произнесла слова, которые так хотела услышать Аманда:

– Ты не пришла бы сюда, если бы не любила его.

– Ну и ну, – сказала Аманда, когда они с Этаном вышли из больницы. – Это было нелегко.

Этан кивнул и, спасаясь от холодного ветра, застегнул молнию своей кожаной куртки.

– Мне хотелось спросить ее, не она ли пыталась тебя убить, но потом я передумал, это было бы неуместно.

– Даже не знаю, что и делать, – сказала Аманда. – Кажется, она хочет наладить со мной отношения. Но в то же время в ней чувствуется такая холодность. Думаешь, это была она?

Этан пожал плечами:

– Клара в отчаянии, но трудно утверждать, что она могла это сделать. Одно ясно: что все очень грустно.

– Я совсем ничего не понимаю, – сказала Аманда, плотнее закутываясь в свой пушистый шарф. – Мы узнаем уже вторую женщину, которая любила Уильяма, несмотря на то, что он, похоже, был не способен кого-нибудь полюбить по-настоящему.

– Иногда мне кажется, что некоторые люди любят ради самой любви или ради себя, но не ради человека, которого они якобы любят, – сказал Этан.

– А теперь переведи, пожалуйста, – попросила Аманда с улыбкой.

– Я хочу сказать, что нам не следует слишком жалеть таких, как Клара, которые в качестве объекта любви избирают людей недосягаемых. Возможно, именно поэтому они их и выбирают... Таким образом, они фактически ничем не рискуют. Тебе не может причинить боль человек, которого ты любишь, но который тебя вообще не видит. Ты просто живешь в придуманном тобой мире. Теперь понятно? – Она кивнула:

– Думаю, да. Тебе не может причинить боль человек, которого ты любишь, но с которым на самом деле у тебя нет отношений. Ты можешь страдать от безответной любви, но это уже совсем другое.

– И это очень сложно. Думаю, это некоторым образом помогает понять твоего отца и его отношения – или отсутствие таковых – с его детьми. Поскольку он отказался быть отцом, ни одна из вас не могла причинить ему боль. Вы не могли его разочаровать. Вы не могли его игнорировать. Его нельзя было избегать. И его нельзя было использовать.

– Но что заставляет человека становиться таким? – спросила Аманда. – Почему человек делает такой выбор?.. – Она умолкла и внимательно посмотрела на него.

– Что, напоминает кого-то из твоих знакомых? – мрачно спросил Этан.

– Ты не такой, как мой отец, Этан. Ты здесь. Ты был здесь. Ради меня ты рисковал своей головой.

Но есть разница между головой и сердцем...

– Думаю, нам следует позвонить Таре Берч и узнать, сможет ли она с нами встретиться, – предложил он, меняя тему разговора.

– Как я понимаю, наш разговор закончен, – сказала Аманда.

– Ты правильно понимаешь, – ответил Этан, удивляясь, как ей удается вывести каждый разговор на их взаимоотношения. Она возвращает его на круг, когда ему хочется двигаться по прямой.

– Этан! – неожиданно воскликнула Аманда, пристально вглядываясь в окно ресторана, рядом с которым они в этот момент стояли. Она легонько подтолкнула его, потом вновь, вытянув шею, вгляделась в окно. – Я на девяносто девять процентов уверена, что там сидят матери Оливии и Айви!

Этан чуть подвинулся, чтобы блики на стекле не мешали ему, и посмотрел туда, куда показывала Аманда.

–Да, верно, это они. Сидят как две закадычные подруги.

– С каких это пор они так сдружились? – удивилась Аманда. – Может быть, их стычка на чтении завещания была всего лишь представлением, чтобы создать впечатление, что они ненавидят друг друга, а на самом деле они замышляют убрать меня с дороги? Может быть, они хотят для своих дочек отхватить кусок пирога побольше?

– Теперь ты рассуждаешь, как я, – подмигнув, сказал Этан.

– Прекрасно, тебе удалось превратить меня в циника.

Он покачал головой:

– Нет, не циника, а реалиста, учитывая сложившуюся ситуацию. Вспомни, Аманда, я говорил, что все возможно. А в вопросах жизни и смерти нужно рассматривать любые варианты.

Аманда кивнула:

– Возможно также, что раньше они действительно недолюбливали друг друга, но после чтения завещания у них появилась причина объединиться. Если бы моя мама была жива, возможно, они бы и ее пригласили в свою компанию. Кто знает...

– Вполне вероятно, что они решили объединить силы, чтобы защитить интересы своих дочерей. Можно предположить, что они воспринимают тебя как серьезного конкурента, поскольку ты получаешь свою долю первой. С другой стороны, у тебя нет крутой мамаши, способной показать коготки и защитить свое чадо, поэтому, объединив усилия, они рассчитывают обойти возникшее препятствие.

Аманда резко выдохнула.

– Пойдем отсюда. У меня голова идет кругом, а еще нужно позвонить Таре Берч и узнать, сможет ли она нас принять.

Им повезло, Тара была дома, и после телефонного разговора Этан поднял руку, подзывая такси.

– Ты молодец, Аманда. Я представляю, как тебе нелегко.

Наконец подошла свободная машина, и через минуту они уже ехали в район Грамерси-парка, где жила Тара Берч. Женщина удивилась, что Аманда сама ей позвонила, она была уверена, что та свяжется с ней только через адвоката. Но она все же согласилась встретиться с Амандой и Этаном для разговора.

Ребенку, о котором шла речь, было три года.

– Значит, эта девочка может приходиться Томми тетей. У него будет трехлетняя тетушка, – говорила Аманда, покачивая головой. Такси остановилось перед высоким кирпичным зданием. Аманда посмотрела на дом, она выглядела взвинченной и раздраженной.

– Случались и более странные вещи, – сказал Этан, расплачиваясь с водителем. – Но, возможно, Тара Берч выдает желаемое за действительное.

Они вышли из машины и направились в здание, которое производило довольно убогое впечатление. Войдя в вестибюль, Этан нажал кнопку, на которой была отметка «2А – Берч», раздался звуковой сигнал, и дверь открылась. Они решили подняться по лестнице. Воздух был наполнен запахами готовящейся еды – со всех сторон пахло луком, жареными цыплятами и бифштексами. Найдя дверь с нужной табличкой, Аманда постучала.